CC BY
232
УДК 413Р.09:398.4
ЛИНГВОФОЛЬКЛОРИСТИКА И ЕЕ ЗНАЧЕНИЕ В ИЗУЧЕНИИ ЯЗЫКА ФОЛЬКЛОРНЫХ ТЕКСТОВ (НА ПРИМЕРЕ СИНТАКСИЧЕСКИХ ОСОБЕННОСТЕЙ БАШКИРСКИХ ЗАГОВОРОВ)
© Г. Г. Исхакова
Институт истории, языка и литературы Уфимского научного центра РАН Россия, Республика Башкортостан, 453300 Уфа, пр. Октября, 71.
Тел.: +7 (347) 235 60 50.
E-mail: yulchi81 @mail. ru.
В статье рассматривается становление лингвофольклористики как важного направления в изучении языка фольклорных текстов; исследуются синтаксические особенности заговоров башкирского языка, отражающие их национальную специфику и уникальность.
Ключевые слова: лингвофольклористика, заговоры, синтаксис.
Филологическое изучение языка фольклора началось в 40-е годы XIX в., когда развернулась деятельность по собиранию произведений устнопоэтического творчества. Первым является научный труд Ф. И. Буслаева «О преподавании отечественного языка» (1844), который содержит наблюдения над отдельными явлениями устнопоэтического языка.
Изучение языка устного народного творчества невозможно представить без трудов выдающегося лингвиста, литературоведа, фольклориста, этнографа и философа А. А. Потебни. Он написал диссертацию «О некоторых символах в славянской народной поэзии» и потом постоянно обращался к фольклору: его лингвистическая концепция строится с учетом большого количества фактов, взятых из устно-поэтических произведений фольклора почти всех славянских народов.
Современный этап в изучении языка фольклора начинается в 40-50-е годы XX столетия. Он связан с именами П. Г. Богатырева, А. П. Евгеньевой, И. А. Оссовецкого и др. «Их работы знаменовали новый подход к выяснению природы языка фольклора и определили характер и тенденции последующей исследовательской работы лингвофольк-лористов» [1, с.7].
По истечении времени становилось ясным то, что изучение языка фольклора должно стать предметом специальной филологической дисциплины, которая и была в последующем названа лингво-фольклористикой. Термин лингвофольклористика был предложен А. Т. Хроленко в 1974 году, когда вышли в свет две публикации: 1) «Проблемы лин-гвофольклористики: К вопросу о комплексном подходе к изучению языка фольклора» и 2) «Что такое лингвофольклористика?» Предложенный термин обозначал суть подхода к изучению устнопоэтической речи. Это выявление места и функции языковой структуры в структуре фольклорного произведения, использование лингвистических и фольклористических методов исследования [2].
Специальная научная дисциплина, изучающая язык фольклора, была необходима не только потому, что она давала новые знания о природе фольк-
лорного слова как элемента народно-поэтического произведения, но и потому, что «эта дисциплина обусловливала поиск иного, интегрированного, методологического и методического подхода к устно-поэтической речи» [1, с. 7].
Текст и раньше служил объектом исследования филологических дисциплин. К изучению древних текстов обращалась герменевтика, разрабатывающая принципы интерпретации. В настоящее время говорят о более общей теории текста [3].
Язык фольклора - прекрасный образец подлинного народного искусства. Древность происхождения фольклора, самобытность народной жизни -причины своеобразия поэтического языка фольклорных произведений, в которых немало языковой архаики и диалектных особенностей, сохранившихся и до нашего времени.
Башкирский лингвист И. Г. Галяутдинов писал, что «язык башкирского фольклора в языковой ситуации сохраняет за собой относительную самостоятельность и отличается от других языковых образований (диалектов, обиходно-разговорной речи и литературного языка) своими собственными признаками» [4, с. 92].
В народной медицине башкир встречаются различные способы установления причин болезней, их лечения и профилактики. «Как при лечении, так и предупреждении большую роль играет словесная магия» [5, с. 117]. Одним из таких способов, основанных на вере в силу слова, является заговор, или заклинание (арбау).
В башкирском языке со словом арбау функционируют фразеологизмы, пословицы, поговорки, присказки и приметы. Например, тэмле тел йылан арбаган (досл. сладкая речь змею заворожит); ар-бауын бельэн,, Пара йылан да Парышмай (досл. если знаешь заговор, то и гадюка покладиста); эт арбау догаьы (досл. заговор для заклинания собаки); туПбаш йылан тешлэьэ, арбап була, э билендэле тешлэьэ, яман була (досл. если уж ужалит - можно заговорить, если укусит испуганный человек - ничего не поможет); йылан арбау (досл. заклинание змеи); эт арбау (досл. заклинание
І88К 1998-4812 Вестник Башкирского университета. 2009. Т. 14. №1
167
собаки); теш Нортон арбау (досл. заклинание зубного червя) и др.
Слово арбау «заговор, заклинание» происходит от древнетюркского «арваш», что в переводе означает заколдовывать, подчинить. Возможно, что слово «орваш» (врач) в венгерском языке и «врач» в русском по своему происхождению связаны с древнетюркским [6, с. 136].
Несмотря на то, что в тюркологии проблемы изучения произведений отдельных жанров народного устно-поэтического творчества в свое время ставились и успешно решались многими учеными, языку заговоров посвящено очень мало работ. В работах и отдельных статьях таких башкирских исследователей, как Р. А. Султангареева, А. М. Сулейманов, Г. Б. Хусаинов, Ф. Г. Хисамитдинова и др., отмечаются особенности самих заговоров и их языка.
Любой заговорный текст имеет свои лексические и грамматические особенности. Синтаксис занимает особое место.
Как отмечает Т. В. Топорова, «прагматическая направленность заговора, выражающаяся в установке на магическое воздействие на объект при помощи словесных формул ради получения конкретного результата, в значительной мере определяет его синтаксис» [7, с.37]. Поэтому композиция заговоров предполагает выбор различных синтаксических моделей.
В синтаксисе башкирских заговоров выделяются две группы - синтаксис простого и синтаксис сложного предложения.
1. В синтаксисе простого предложения встречаются предложения, выражающие просьбу, приказание, поскольку заговор используется с целью получения желаемого результата, исполнения задуманного.
Для того чтобы оградить дом от «плохого», на ступеньки забивали подкову и произносили следующий заговор:
Шайтан килмэьен есен,
Хэрэм кермэьен есен,
Тел-теш баПмаьын есен,
Бэрэкэт Пасмаьын есен! [8, с. 107]
Чтобы черт не приходил,
Чтобы запретное не заходило,
Чтобы сплетни не ступали,
Чтобы благополучие не обходило!
Однако основную часть синтаксиса простого предложения составляют односоставные предложения.
По верованиям башкир, в человеке могли находиться «лишние» души, которые насылали болезнь, и поэтому их необходимо было прогнать. «Одна из таких болезней называлась «три души» (ес йен). Для изгнания «лишней» души использовали острые металлические предметы (нож, шило, топор), стельки, вынутые из обуви близнецов, бере-
зовый веник или камешки» [9, с.213]. Совершая обряд излечения, бабка-знахарка приговаривала:
Ике йенен ултерем,
Береуьен Палдырам.
Две души убиваю,
Одну оставляю.
По поверьям башкир, при падении в человека может вселиться нечистая сила. Чтобы этого не случилось, приговаривали:
Тфу, тфу, тфу!
Балага Пагылма, енге Пагыл,
Енге Пагыл!
Ай, Аллам, вай, Аллам,
Вай, балам, вай, балам,
Тьщламаньщ бит, балам,
Енгэ Пагылма, балам! [8, с. 94]
Тьфу, тьфу, тьфу!
В ребенка не вселяйся, в черта вселяйся,
В черта вселяйся!
Ай, мой Бог, вай, мой Бог,
Вай, ребенок мой, вай, ребенок мой,
Не слушался ведь, ребенок мой,
Не вселяйся в черта, ребенок мой!
2. В синтаксисе сложного предложения встречаются следующие типы предложений:
1) Сложные предложения со сравнительным придаточным.
Заговор для лечения испуга:
□ орайт, Потом, Порайт, Потом,
Кил, Потом, кил, Потом!
Агын ьыуПай аFып кил,
АП балыПтай йеПеп кил!
Порайт, Потом, Порайт, Потом,
Кил, Потом, кил, Потом!
Айгыр булып кешнеп кил,
Иыйыр булып мецреп кил!
Порайт, Потом, Порайт, Потом,
Кил, Потом, кил, Потом!
Ишектэн дэ кил, тишектэн дэ кил,
Кил, Потом, кил, Потом, кил, Потом! [8, с. 6162]
Курайт, мой Кут, курайт, мой Кут,
Вернись, мой Кут, вернись, мой Кут!
Приди, как текущая вода,
Приплыви, как белая рыба!
Курайт, мой Кут, курайт, мой Кут,
Вернись, мой Кут, вернись. мой Кут!
Приди ржа, как конь,
Приди мыча, как корова!
Курайт, мой Кут, курайт, мой Кут,
Приди, мой Кут, приди, мой Кут!
И с двери приходи, и с дыры приходи,
Приди, мой Кут, приди, мой Кут, приди, мой Кут!
По-видимому, функционирование сравнительных придаточных предложений в заговорах неслучайно. Они обеспечивают строительный материал для идентификации объектов и предикатов. Срав-
нение предполагает уподобление различных элементов друг другу и установлению между ними глубинной связи.
2) Условные предложения.
Если в человека вселялась нечистая сила, использовали следующий заговор:
Елдэн килиэц, елгэ кит,
ЕрПэн килиэц, ергэ кит,
Ьыу инэье Ьыуган ьаПал,
Ер инэье Ерэн ьаПал,
ПайПан килиэц, шунда кит,
Пабат килеп йврвмэ! [8, с. 89]
Если от ветра пришел, то уходи на ветер,
Если от земли пришел, то уходи на землю, Мать воды - обвислобородая,
Мать земли - рыжебородая,
Откуда пришел, туда уходи,
Больше не приходи!
Использование большого количества условных предложений связано, «с одной стороны, со свойственной заговору тенденцией к установлению взаимозависимостей между объектами и явлениями, к глобальному детерминизму, и с другой - с энциклопедичностью и универсальностью заговора, отражением многочисленных классификационных схем модели мира» [7, с. 38].
3) Сочетание различных времен.
Заговор при ячмене:
Бисмиллаьир-рахмэнир-рахим,
□ ызыма (улыма) куз тейгэн.
Кузлэре - узлэренэ,
Биш барма^лары - битлэренэ.
Аца сы^масын,
Эткэ (бурегэ...) сы^сын.
Ай Пайта, кен Пайта,
Син дэ Пайт!
Арпа мэмеш, мэ, кукиш!
Тфу, тфу, тфу! (Записан автором от Хайдар-шиной З. (1941 г.р.) в дер. Дюртюли Караидельско-го района РБ).
Во имя Аллаха,
Дочь (сына) сглазили.
Их глаза - им самим,
Их пять пальцев - на их лица.
Пусть на него (нее) не выходит,
А на собаку (волка...) выходит.
И месяц убавляется, и день убавляется,
И ты убавляйся!
Ячмень мэмеш, на, кукиш!
Т ьфу, тьфу, тьфу!
Чередование времен нельзя считать обычным явлением, поскольку в заговоре оно «приурочено к грамматическому определению действий одного лица (исполнителя) в одной и той же ситуации [...] выбор грамматических форм . отражает специфику психологической реальности того, кто исполняет заговор и находится внутри ритуального пространства ...» [10, с. 84-85].
Таким образом, лингвофольклористика играет большую роль в изучении заговоров, помогает выявить и исследовать языковые особенности данного жанра устного народного творчества. Поэтому исследование синтаксиса башкирских заговоров может пролить свет на решение проблем изучения языка фольклора.
ЛИТЕРАТУРА
1. Хроленко А. Т. Язык фольклора: хрестоматия. М.: Флинта: Наука, 2005. -165 с.
2. Хроленко А. Т. Проблемы лингвофольклористики: К вопросу о комплексном подходе к изучению языка фольклора // Очерки по стилистике русского языка. Курск, 1974. Вып.1. С. 9-23.
3. Гальперин И. Г. Текст как объект лингвистического исследования. М.: Наука, 1981. -196 с.
4. Галяутдинов И. Г. // Ядкяр. 1995. №2. С. 92-99.
5. Торма Й., Хисамитдинова Ф. Г. // Востоковедение в Башкортостане. История. Культура. БГУ и др. Вып. 1. Уфа, 1992. С. 112-118.
6. Торма Й., Хисамитдинова Ф. // Аги^ел. 1991. №3. Б. 134-139.
7. Топорова Т. В. Язык и стиль древнегерманских заговоров. М.: Эдиториал УРСС, 1996. -216 с.
8. Баш^орт халы^ ижады: Йола фольклоры. 0фе: Башкортостан китап нэшриэте, 1995. -560 б.
9. Бикбулатов Н. В., Юсупов Р. М., Шитова С. Н., Фатыхо-ва Ф. Ф. Башкиры: Этническая история и традиционная культура. Уфа: Башкирская энциклопедия, 2002. -248 с.
10. Топоров В. Н. Об индоевропейской заговорной традиции // Исследования в области балто-славянской духовной культуры. Заговор. М., 1993. С. 3-103.
Поступила в редакцию 13.09.2008 г. После доработки — 13.11.2008 г.
