CC BY
14ЛИНГВИСТИЧЕСКАЯ ТЕХНОЛОГИЯ ВОИНЫ И ЕЕ КОГНИТИТИВНАЯ РЕПРЕЗЕНТАЦИЯ В ПОЛИТИЧЕСКОМ ДИСКУРСЕ Исследование выполнено при финансовой поддержке Российского Гуманитарного Научного
Фонда в рамках научного проекта № 15-34-01246
Ракитянская Елена Васильевна
кандидат филологических наук, доцент кафедры иностранных языков и методики преподавания, магистрант Института истории и права, Хакасский государственный университет им. Н.Ф. Катанова
LINGUISTIC TECHNOLOGY OF WAR AND ITS COGNITIVE REPRESENTATION IN POLITICAL DISCOURSE
The research is supported by the Russian Foundation for Humanities, Project # 15-34-01246.
Rakityanskaya E.V., candidate of science (Philology), Associate Professor, MA course student of the Institute of History and Law
Katanov State University of Khakassia
АННОТАЦИЯ
В данной статье дается определение понятию лингвисти-ческая технология c описанием ее подтипов: языковой, когнитивной и дис-курсивной технологии. Подчеркивается значимость дискурсивных технологии в процессе конструирования социального мира. Особое внимание уделяется когнитивной составляющей лингвистической технологии войны, которая представлена в политическом дискурсе набором концептов и концептуальных метафор. Анализ показывает, что концептуальное содержание концепта «ВОЙНА» в современном политическом дискурсе значительно отличается от его стереотипного представления. Результатом использования лингвистической технологии войны является технологический дискурс, в котором просматривается смешивание и подмена концептов «ВОЙНА» и «МИР».
ABSTRACT
The article represents the definition of the term "linguistic technology" with the description of its types: language technology, cognitive technology and discourse technology. The discourse technologies are supposed to be at the heart of the construction process leading to the creation of present social world. The special attention is paid to the cognitive constituent of the linguistic technology of war that includes concepts and conceptual metaphors of the war in the political discourse. The analysis shows that the conceptual content of the concept of "WAR" in the modern political discourse is far from its stereotypical view. I conclude that the linguistic technology of war results in conceptual blending between concepts "WAR" and "PEACE" in the mass consciousness.
Ключевые слова: технологизация дискурса, дискурсивная технология, лингвистическая технология войны, концептуальная метафора, концепту-альное смешивание.
Key words: discourse technologization, discourse technology, linguistic technology of war, conceptual metaphor, conceptual blending.
Постановка проблемы. В последние годы изучение процессов технологизации дискурса все чаще входит в проблематику когнитивно-дискурсивной парадигмы в лингвистике. В связи с этим активно разрабатываются различные виды лингвистических технологий, которые являются прикладными гуманитарными технологиями на ряду с другими социальными технологиями, такими, например, как политические, педагогические, рекламные, информационные, управленческие технологии пиар-технологии и т.д.). Все они являются на сегодняшний день очень популярными в силу своей практической значимости и применимости. Обилие подобных исследований в разных областях гуманитарного знания меняет статус гуманитарных наук в целом и превращает их из чисто описательных в практические, прикладные и конструктивные [11]. Современная лингвистика также выходит на технологический уровень благодаря тому, что лингвистами разных стран мира предпринимаются попытки технологизации лингвистического знания, и данное исследование, посвященное выявлению механизма и способов функционирования лингвистической технологии войны в современном политическом дискурсе, нацелено на укрепление лингвистики как науки в области техногуманистики.
Анализ последних исследований и публикаций. Техно-
логичность дискурса впервые упоминается в трудах социологов Э. Гоффмана [14], М. Фуко [10], Н. Фэакрлоу [13]. В терминах Фэарклоу под дискурсивной технологией понимается осознанное применение научных лингвистических знаний в целях порождения коммуникантом такого дискурса, который бы в наибольшей степени способствовал достижению его неречевых целей [13, с. 211].
Разрабатывая теорию технологизации дискурса с позиции современной лингвистики и теории дискурса С.Н. Плотникова дает определение лингвистической технологии и предлагает разделить все лингвистические технологии на языковые, когнитивные и дискурсивные [7].
Языковой технологией можно считать, например, создание искус-ственных языков или новых слов, или создание любой новой языковой формы (в рамках нашего исследования это будут несуществующие ранее языковые единицы, термины, дефиниции, созданные и употребляемые относительно определенных военных событий, например, «майдановцы», «колорадо» в украинском конфликте 2014 г.)
Когнитивную технологию С.Н. Плотникова определяет как техноло-гию, конечный продукт которой является когнитивным, нематериальным по своей сути, то есть представляет собой некий когнитивный конструкт:
знание, набор знаний, информацию, идею, смысл, имидж, компетенцию, квалификацию, репутацию, власть, авторитет, харизму, эмпатию и т.п. В нашем исследовании это будет набор концептов и концептуальных метафор, ассоциирующихся в массовом сознании людей с анализируемыми военными событиями, технологично созданные имиджи ведущих политиков государств, участвующих в военном конфликте, когнитивные сценарии и фреймы, используемые при описании военных действий, в видео дебатах и т.д. Заметим, что нематериальный, мысленный продукт, получаемый на выходе как результат использования когнитивной технологии, не может существовать иначе, чем в каком-либо семиотическом, знаковом выражении, чаще всего в виде вербального дискурса. Таким образом, понятие дискурсивной технологии является всеобъемлющим, так как это технология уровня дискурса, она включает в себя и языковые, и когнитивные технологии, а на выходе имеет техно-логичный дискурс, в котором исследуемая технология реализуется в полном объеме. В связи с этим в нашем исследовании под термином лингвистическая технология войны в ряде случаев подразумевается дискурсивная технология войны.
Обобщенное определение дискурсивной технологии охватывает ряд ее аспектов [7, с. 25-28]:
1. Дискурсивные технологии по своей сути являются рефлексивными, т.е. обдуманными и являются средствами эффективной коммуникации;
2. Дискурсивная технология определяется как порождение востребо-ванного дискурсивным сообществом единственно возможного для данной ситуации типа дискурса, не допускающего никаких спонтанных вариаций;
3. Дискурсивная технология определяется как реинвестирование име-ющегося сценария технологичного дискурса во все новые и новые стандартные ситуации общения. В плане использования языковых средств технологичный дискурс может продуцироваться пользователями как на основе заучивания, итерации, повторения, так и на основе применения общих структурных принципов, когда предлагаются не заранее заготовленные конкретные языковые средства, а более общие приемы коммуникативного взаимодействия с адресатом, например, прием ухода от прямого ответа на вопросы, прием использования комического и т.д.
4. Дискурсивная технология определяется как способ достижения по-ставленной заказчиком цели и уничтожения параллельных, возможностей развития социального мира. Технологии направлены на дискурсивное кон-стру-ирование нужного результата (например, дискурсивное конструирование эмпатии, доброжелательности, «демократии в действии», солидарности и т.д.);
5. Дискурсивная технология определяется как проявление дискурсив-ной креативности и дискурсивной компетенции современной высокоинтел-лектуальной личности. В дискурсивной технологии - как результате дискурсивной креативности - лучшие достижения коммуникативного разума становятся общим достоянием данного сообщества, реализующего уже не спонтанно возникающие, а технологичные смыслы, способствующие поиску необходимых решений и их активному выполнению.
Кроме того, дискурсивные технологии являются центральной состав-ляющей процесса конструирования социального мира. Конструирующее поведение в настоящее время интенсивно изучается в теории социального конструктивизма. С точки зрения этого подхода действительность или реальность социально конструируется, и в процессе ежедневного социального общения между людьми создается общий мир повседневной реальности. Конструирование действительности - это непосредственное естественное существование людей, основанное на их знаниях и текущей деятельности; его суть - постоянное определение своего места в настоящем и поиски нужного будущего [3].
Следовательно, если реальность социально конструируется в ежедневной социальной жизни людей, то дискурс напрямую участвует в этом процессе, так как люди постоянно производят свой социальный мир не только своими действиями, но и благодаря языку; сама «прогово-ренность» делает реальность, поскольку то, что не проговаривалось, не существует» [3, с. 104].
Развивая идеи исследователей социального конструктивизма, С.Н. Плотникова утверждает, что «поскольку реальный мир находится в процессе постоянного социального конструирования, то любое вплетенное в этот процесс порождение дискурса является дискурсивным конструированием мира. В процессе дискурсивного конструирования создается мир, в который говорящий / пишущий полностью вовлечен: он живет в этот момент внутри данного мира и творит его своими действиями и своим дискурсом» [8, с. 76].
Итак, социальный мир конструируется при помощи когнитивных сценариев действий, входящих в состав множества дискурсивных технологий, пронизывающих весь социальный мир.
Выделение нерешенных ранее частей общей проблемы. Рассмотреть дискурсивную технологию, реконструировать ее и описать возможно лишь в том случае, если она на выходе имеет высоко технологичный дискурс, который может быть подвергнут лингвистическому анализу. Для лингвистической технологии войны таким дискурсом является политический дискурс о войне, который является свободным для доступа на различных ресурсах в Интернете и в СМИ. На сегодняшний день в российской науке есть исследования, касающиеся дискурсивной технологии войны в каком-то из ее аспектов [1, 2, 3, 4, 9, 12], но ее комплексного исследования с позиции языковых, когнитивных и дискурсивных характеристик еще не проводилось.
Цель статьи. В рамках данной статьи рассматривается когнитивный аспект реализации лингвистической технологии войны, а именно в каких концептах и концептуальных метафорах война категорируется в массовом сознании людей, на которых направлен политический дискурс о войне.
Изложение основного материала. Как известно, мир -это всего лишь передышка между войнами. История человечества насчитывает около 15000 войн, унесших более трех миллиардов жизней. Однако укоренение в сознании людей концепта «ВОЙНА», его массовость и выход в бытовой дискурс стало возможным лишь во второй полови-
не XX в. благодаря технологическому прогрессу, который сопровождался расширением зоны охвата СМИ и Интернета. В связи с этим, лингвистическая технология войны является в последнее время одной из самых массовых в международном политическом дискурсе и, конечно, становится объектом лингвистических исследований.
Когнитивный аспект лингвистической технологии войны наиболее полно представлен в работе Дж. Лакофф в рамках его теории о когнитивной метафоре [5]. Он пишет: «Метафоричность - это не достоинство и не недостаток мышления; это просто неизбежность. При использовании метафор лучше воспринимаются абстрактные понятия и чрезвычайно сложные ситуации. Существует широкая и по большей части бессознательная метафорическая система, которую мы используем автоматически и неосознанно для того, чтобы понять что-то сложное и абстрактное. Часть этой системы относится к представлению международных отношений и войны. Теперь мы знаем об этой системе достаточно, чтобы представить себе, как она функционирует» [5, с. 60].
Дж. Лакофф, анализируя политический дискурс о войне в Персидском Заливе, выделяет следующие концептуальные системы войны [5, с. 60-67]:
• ВОЙНА КАК ПОЛИТИКА - ПОЛИТИКА КАК БИЗНЕС. Это центральная концептуальная система всего политического дискурса, которая рассматривает войну как рациональное использование военных ресурсов в интересах внешней политики, с точки зрения соотношения «затрат» и «расходов». Определяются выгодные «цели», подсчитываются «расходы» и на этой основе принимается решение «стоит» ли достижение целей планируемых расходов.
• ГОСУДАРСТВО КАК ИНДИВИД. Государство концептуализируется как индивид, вовлеченный в общественные отношения с мировым сообществом. Его территория является его домом. Он живет в окружении соседей, у него есть друзья и враги. Представляется, что государства обладают врожденными характеристиками: они могут быть мирными или агрессивными, ответственными или безответственными, трудолюбивыми или ленивыми. Благосостояние государства понимается как его экономическое здоровье. Сила государства в его военной мощи, его зрелость - в его индустриализа-ции. Скрытый смысл данной концептуальной метафоры: каждый человек хочет быть сильным и здоровым, следовательно, в интересах государства максимально увеличить свое благосостояние и военную мощь.
• СКАЗКА О СПРАВЕДЛИВОЙ ВОЙНЕ. Персонажами этой сказки являются злодей, жертва и герой. Злодей совершает преступление против невинной жертвы (обычно вооруженное нападение, кража или похищение). Герой идет на помощь жертве и, либо собирает помощников, либо решает выступить в одиночку. Герой переносит лишения, совершает подвиги. Злодей порочен от природы и должен быть уничтожен. Моральный долг героя вступить с ним в битву. В результате добро побеждает зло, герой побеждает и спасает жертву. Герой получает народное признание, его благодарит жертва и все общество. Лакофф соотносит эту сказку с развитием кризиса в Персидском
заливе, где Ирак - злодей, США - герой, США и другие индустриализированные страны являются жертвами, преступление несет смертельную угрозу здоровью мировой экономики.
• ПРАВИТЕЛЬ КАК ГОСУДАРСТВО. С помощью этой метони-мии, весь Ирак представляется как Саддам Хусейн, и тем самым один человек вместо аморфного государства исполняет роль злодея в сценарии справедливой войны. Именно эту метонимию применял президент Буш каждый раз, когда говорил: «Мы должны избавиться от Хусейна в Кувейте».
• ВОЙНА КАК ТОРГОВЛЯ. Торговые метафоры о войне пред-ставляют военные действия как коммерческие сделки с сопутствующими до-ходами и расходами. В эту систему включены метафора каузального переноса (когда причина действий заменяется ее последствиями, например, экономиче-ские трудности Ирака представлены как причина экономических санкций); ме-тафора ценностного обмена (когда ценность чего-либо - это ресурс, который вы готовы потратить на приобретение чего-либо, например, «стоит» ли США начинать войну с Ираком из-за Кувейта?); метафоры УСПЕХИ КАК ДОХОДЫ, НЕУДАЧИ КАК РАСХОДЫ. Эти метафоры обладают эффектом перевода каче-ственных характеристик в количественные.
• ВОЙНА КАК РИСК - РИСК КАК АЗАРТНАЯ ИГРА. В азартной игре выигрыш зависит от ставки, которая влияет на исход игры. Когда спрашивают, что «на кону» при вступлении в войну, то используются метафоры торговли и риска как азартной игры. Эти метафоры использует президент Буш, когда говорит о стратегических перемещениях в заливе как о «игре в покер», где, по его словам, было бы глупо «открывать карты», то есть сделать свои стратегические планы достоянием общественности.
• ВОЙНА КАК СОРЕВНОВАНИЕ. Война олицетворяется со спортом (шахматы, футбол или бокс). Эта метафора подразумевает бесспорного победителя и проигравшего, а также точное время окончания войны (соревнования). В этой метафоре большое значение отдается стратегическому мышлению, командной работе, подготовленности, зрителям на мировой арене, славе победы и позору поражения.
• ВОЙНА КАК ЛЕКАРСТВО. Военная экспансия представляется как смертельная болезнь, быстро распространяющаяся по телу государства. В этой метафоре, военные операции рассматриваются как медицинские, они предназначенные для того, чтобы очистить государство от болезни. Налеты бомбардировщиков изображаются как точечные удары, позволяющие удалить все, что способно служить распространению болезни. Метафора основывается на образе блестящих металлических инструментов войны, таких, например, как реактивные самолеты.
Исследование Л.Н. Венедиктовой, посвященное концепту «ВОЙНА», подтверждает примерами все выделенные Дж. Лакоффом концептуальные метафоры войны и вскрывает несколько дополнительных [4, с. 15-18]:
• ВОЙНА - ЭТО ДОРОГА. Данная метафора представлена в иссле-довании широким спектром универсальных метафорических словоупотреблений, описывающих политические изменения в ходе войны в Ираке как движе-
ние (путь, винтообразная дорога, поезд, военная машина, тупик и т.д.).
• ВОЙНА - ЭТО ТЕАТР. Метафора представлена широкой палитрой метафорических словоупотреблений: приготовления к войне рассматриваются как подготовка сцены к спектаклю, написание сценария, распределение ролей между актерами. Как и любое шоу, война имеет своих сценаристов, режиссеров, постановщиков, а также публику, следящую за развитием событий на сцене (театр военных действий).
• ВОЙНА - ЭТО УРОК, в котором государство, участвующее в войне, описывается как ученик, постигающий новые знания.
• ВОЙНА - ЭТО МИР ЖИВОТНЫХ. К данной метафорической модели относятся зооморфные метафоры с обозначениями действий животных (особенно хищников), что ассоциируется с чувством тревоги и опасности («темная лошадка», медведь, осел, слон, ястреб, тигр и т.д.).
• ОКОНЧАНИЕ ВОЙНЫ - ЭТО САДОВОДСТВО. В рамках данной модели военная кампания рассматривается как подготовка почвы для посадки растений, т.е. демократии и свободы, для чего необходимо, прежде всего, избавиться от сорняков (вражеской армии, старого режима, его политических и социальных институтов).
Выводы и предложения. Все проанализированные концептуальные метафоры показывают, что концептуальное содержание дискурса о войне не соответствует стереотипному восприятию войны как зла, беды, горя, страдания, лишениях, смерти и т.п. Война ассоциируется в массовом сознании с экономикой, бизнесом, торговлей, фольклором, игрой, медициной, спортом, развлечением, путешествием, природой (флорой и фауной) и даже образованием - и все это, все перечисленные области человеческого бытия являются типичными характеристиками мира, а не войны. Это доказывает, что политический дискурс о войне является сугубо технологическим (но это незаметно простому обывателю), а используемая в нем дискурсивная технология войны нацелена на изменение экзистенциальных ценностей в сознании людей, в частности изменение концептуального содержания концепта «ВОЙНА» от радикально-отрицательного к конвенционально-положительному. Более того, лингвистическая технология войны сближает концепт «ВОЙНА» с концеп-том «МИР», что приводит к популяризации войны, и, как следствие, ее выход в бытовой и даже семейный дискурс. Таким образом конструируется новый тип социального устройства мира, в котором война является нормой, а не аномалией, в котором с помощью технологий спутываются представления людей о добре и зле.
Список литературы
1. Анисимова Т.В. Речевая манипуляция как дискурсивная характеристика // Современные наукоемкие технологии - 2010. - № 10. - М.: РАЕ, 2010. - С. 199-200.
2. Бачурин В. Д. Манипулятивные технологии, применяемые СМИ в современном военно-политическом дискурсе // Политическая линг-вистика. - 2014. - № 4 (50). - С. 99-104.
3. Бергер П., Лукман Т. Социальное конструирование реальности. Трактат по социологии знания. - М. : Медиум, 1995. - 323 с.
4. Венедиктова Л.Н. Концепт «ВОЙНА» в языковой картине мира (сопоставительное исследования на материале английского и русского языков) / Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук по специальности 10.02.20 - сравнительно-историческое, типологическое и сопоставительное языкознание. - Тюмень, 2004. - 24 с.
5. Дж. Лакофф. Метафора и война: система метафор для оправдания войны в заливе // Современная политическая лингвистика. - Екате-ринбург, 2006. - С. 59-71.
6. Косяков В.А. Стереотип как когнитивно-языковой феномен (на ма-териалах СМИ, посвященных войне в Ираке) / Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук по специальности 10.02.19 - теория языка. - Иркутск, 2009. - 23 с.
7. Плотникова С.Н. Дискурсивные технологии и дискурсивное оружие как реалии современной информационной эпохи // Технологизация дискурса в современном обществе. Иркутск: ИГЛУ, 2011. - С. 6-43.
8. Плотникова С.Н. Дискурсивные технологии и их роль в конструировании социального мира // Вестник Московского государственного лингвистического университета. 2015. № 3 (714). - С. 72-83.
9. Тимофеев О.А. Концепты "власть" и "сила" в зарубежной науке о международных отношениях // Ученые записки Комсомольского-на-Амуре государственного технического университета. 2011. № III-2 (7). С. 27-33.
10. Фуко М. Ненормальные: Курс лекций, прочитанных в Колледж де Франс в 1974-1975 учебном году. - СПб.: Наука, 2004.
11. Эпштейн М. Н. Конструктивный потенциал гуманитарных наук. Могут ли они изменять то, что изучают? [Электронное издание].- http://www.intelros.ru/subject/ figures/mixail-yepshtejn/11279-konstruktivnyj-potencial-gumanitarnyx-nauk-mogut-li-oni-izmenyat-to-chto-izuchayut.html
12. Якоба И. А. «Мягкая сила» в современной политике и дискурсивной технологии. - Социологические исследования. 2014. № 12. С. 65-73.
13. Fairclough, N. Language & Power. - London, 1989.
14. Goffman E. Strategic in Public. - N.Y.: Harper & Row, 1971.
