CC BY
173
II. ПРОБЛЕМЫ КОНЦЕПТУАЛЬНОГО АНАЛИЗА
А.П. Чудинов, Э.В. Будаев
КОНЦЕПТУАЛЬНАЯ МЕТАФОРА В ПОЛИТИЧЕСКОМ ДИСКУРСЕ: НОВЫЕ ЗАРУБЕЖНЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ (2000-2004)
В статье представлен обзор зарубежных исследований 2000-2004 гг., посвященных различным аспектам изучения концептуальной метафоры в политическом дискурсе. Выделены основные направления исследований в сочетании с отражением многообразия подходов к сложному феномену когнитивной политической метафоры.
Перспективы исследования концептуальной метафоры в сфере политической коммуникации были намечены еще Дж. Лакоффом и М. Джонсоном в их классической книге «Metaphors We Live by» [Lakoff 1980] (в русском переводе см. [Ла-кофф, Джонсон 2004]). Авторы постулировали, что идеологии формируются на основе метафор и показали, как эксплицитно нейтральная метафора ТРУД - ЭТО РЕСУРС позволяет скрывать антигуманную сущность экономической политики социалистических и капиталистических государств [Лакофф, Джонсон 2004: 252], а также рассмотрели милитарную метафору Дж. Картера и ее следствия (entailments) [Лакофф, Джонсон 2004: 184186]. В дальнейшем Дж. Лакофф и ряд других исследователей применяли эвристики теории концептуальной метафоры к анализу политического дискурса, чьи работы вошли в фонд научных исследований по политической метафоре конца ХХ века [Bachem, Battke 1991; Chilton 1996; Chilton, Ilyin 1993; Chilton, Lakoff 1995; Howe 1988; Lakoff 1992; 1996; Lakoff, Johnson 1987; Milliken 1996; Musolff 1995; Rohrer 1995; Semino, Masci 1996; Schäffner 1995; 1996; Straehle et al. 1999; Thornborrow 1993 и др.]. За последние пять лет (2000-2004) в зарубежной политической лингвистике появились новые публикации, представляющие значительный интерес для отечественных исследователей концептуальной метафоры в политическом дискурсе. Несмотря на то, что существует тенденция рассматривать любой публичный дискурс как дискурс политический, в настоящий обзор не включены исследования, которые относятся к смежным дискурсам (экономическому, экологическому и т.п.). Рассматриваемые в обзоре публикации объединены в пять групп, отражающих основные аспекты изучения политической метафоры.
1. Исследования в области теоретических основ изучения политической метафоры
Многие научные изыскания в области политической метафоры проводятся в рамках теории концептуальной метафоры, однако с момента ее появления некоторые зарубежные исследователи развивали и дополняли отдельные теоретические положения Дж. Лакоффа и М. Джонсона (ср. когерентную модель метафоры [Spellman et al. 1993]) или предлагали собственный подход к когнитивной метафоре [Turner, Fauconnier 1995; Fauconnier, Turner 1994, 1998]. Теория концептуальной интеграции (теория блендинга) оказала значительное влияние на понимание когнитивных механизмов метафоризации, однако, по нашим данным, исследований, посвященных политической метафоре, строго в рамках этой теории не проводилось.
Судя по исследованиям рассматриваемого периода, в европейской лингвистике отчетливо просматривается тенденция к развитию собственной версии анализа концептуальной метафоры в политическом дискурсе. Так, П. Друлак [Drulak 2004] предпринимает попытку синтезировать теорию концептуальной метафоры с методами дискурс-анализа социальных структур по А. Вендту. А. Мусолфф в ряде работ [Musolff 2000b, 2004a, 2004b] отмечает, что необходимо пересмотреть тот взгляд на концептуальную метафору, при котором структура сферы-источника жестко детерминирует постижение сущностей сферы-мишени и предлагает дополнить теорию концептуальной метафоры понятием концептуальной «эволюции» (conceptual evolution) метафор. Тот факт, что в политическом дискурсе реализуются различные или совершенно противоположные по оценочному смыслу сценарии одной и той же метафоры, указывает на необходимость учитывать два взаимо-
дополняющих фактора: экспериенциальную основу (традицию) и «концептуальную гибкость». Другими словами, метафора функционирует в политическом дискурсе, подобно тому, как живой организм, обладающий свойствами наследственности и изменчивости, взаимодействует с окружающей средой, т.е. «эволюционирует» и «выживает» наряду с другими метафорами. По существу, подчеркивается необходимость учета дискурсивных факторов, оказывающих значительное влияние на функционирование концептуальной политической метафоры. Отдельное внимание исследователей привлекает осмысление теории «телесного разума». Й. Цинкен [Zinken 2003], отмечая значимость сенсомоторного опыта человека для метафорического осмыслении действительности, подчеркивает, что при анализе метафор в политическом дискурсе важно учитывать опыт культурный. Выделив в отдельную группу интертекстуальные метафоры (intertextual metaphors), исследователь показал их идеологическую значимость для осмысления политических событий в польском газетном дискурсе. Также подвергается пересмотру тезис об однонаправленности метафорической проекции. Так, группа исследователей из Бирмингемского университета указывает на то, что при анализе междоменных корреляций (inter-domain influences) в концептуальной метафоре следует учитывать обратное влияние (reverse influence) сферы-цели на сферу-источник, которое наиболее очевидно проявляется в вопросах и командах [Barnden et al. 2004].
Подход к концептуальной метафоре в Люблинской этнолингвистической школе проанализирован в работе Й. Цинкена [Zinken 2004b]. Автор обсуждает возможность разработки лингвокогни-тивной теории метафоры, объединяющей антропологический и когнитивный ракурсы в изучении языка и указывает на необходимость учета социокультурных условий функционирования языка и когниции, что означает включение в поле интересов исследователя реконструкции языковых картин мира, анализа социальных (национальных, профессиональных, гендерных и др.) стереотипов, квантитативного анализа, широкого культурного контекста. Й. Цинкен демонстрирует эвристики отдельных идей этого подхода для метафорического анализа на примере исследования корпуса текстов, отражающих метафорическое осмысление комплексных изменений в немецком публичном дискурсе кон. 80-х - нач. 90-х гг. ХХ в. (сфера-мишень - «Политика/ Экономика/Общество»). Исследуя частотность метафорических моделей,
автор разделяет модели на две группы: основные и образные. К основным относятся модели (сигнификативные дескрипторы) Персонификации, Пространства и Объекта, которые становятся основой для развертывания остальных моделей. Например, метафора войны имплицитно подразумевает наличие поля боя (Пространство), воинов (Персонификация) и оружие (Объект). Остальные модели (сигнификативные дескрипторы) немецкого дискурса, располагаются по мере убывания частотности следующим образом: ДВИЖЕНИЕ (период кон. 80-х - нач. 90-х получил в Германии название Wende-Periode - Поворотный период), ВОЙНА, АРХИТЕКТУРА, ДОРОГА. Далее следуют ОРГАНИЗМ и МИР РАСТЕНИЙ. Замыкают список ФАУНА, ПОГОДА, СПОРТ, МЕХАНИЗМ и др. Исходя из результатов, исследователь пытается установить корреляцию между частотностью моделей и доминантной перспективой (perspective) (подходом к описанию ситуации). Модели по убыванию частотности объединяются в кластеры:
ДВИЖЕНИЕ, ВОЙНА, АРХИТЕКТУРА, ДОРОГА - активная перспектива;
ОРГАНИЗМ, МИР РАСТЕНИЙ - естественная перспектива;
ФАУНА, РЕКА, ПОГОДА, ВОДОЕМ, РОДСТВО - перспектива недостаточного контроля [Zinken 2004b: 115-127].
Также Й. Цинкен указывает на необходимость дифференцировать метафорический и мифологический типы осмысления действительности. То, что считается метафорой в современной картине мира, для традиционного, мифологического «типа рациональности» метафорой не является [Zinken 2004b: 131-133].
Отдельного внимания заслуживают работы американского ученого Р.Д. Андерсона о роли метафоры в процессах демократизации общества. В публикации «The Discursive Origins of Russian Democratic Politcs» [Anderson 2001] автор излагает дискурсивную теорию демократизации, суть которой состоит в том, что истоки демократических преобразований в обществе следует искать в дискурсивных инновациях (под дискурсом автор понимает совокупность процедур по созданию и интерпретации текстов, под текстом - единичное коммуникативное событие), а не в изменении социальных или экономических условий. По Р.Д. Андерсону, при смене авторитарного дискурса власти демократическим дискурсом в массовом сознании разрушается представление о кастовом единстве политиков и их «отделенности» от народа. Дискурс новой политической элиты элимини-
рует характерное для авторитарного дискурса наделение власти положительными признаками, сближается с «языком народа», но проявляет значительную вариативность, отражающую вариативность политических идей в демократическом обществе. Всякий текст (демократический или авторитарный) обладает информативным и «соотносительным» значением. Когда люди воспринимают тексты политической элиты, они не только узнают о том, что политики хотят им сообщить о мире, но и о том, как элита соотносит себя с народом (включает себя в социальную общность с населением или отдалятся от народа).
Для подтверждения своей теории Р.Д. Андерсон обращается к анализу советско-российских политических метафор [Anderson 2002a, 2002b]. Материалом для анализа послужили тексты политических выступлений членов Политбюро 19661985 гг. (авторитарный период), выступления членов Политбюро в год первых общенародных выборов (1989 г.) (переходный период) и тексты, принадлежащие известным политикам различной политической ориентации периода 1991-1993 гг. (демократический период). Исследовав частотность двух групп метафор (метафор размера и метафор личного превосходства и субординации), Р.Д. Андерсон приходит к выводу, что частотность этих метафор уменьшается по мере того, как население начинает самостоятельно выбирать представителей власти, а на смену «вертикальным» метафорам приходят метафоры «горизонтальные»: диалог (в авторитарный период метафора использовалась только по отношению к международной политике), спектр, цветовые метафоры (коричневые, белые и др.), метафоры сторон (сторонники, противники, левые, правые) и др. Гигантомания и патернализм метафор, характерные для дискурса авторитарного периода в СССР, присущи монархическому и диктаторскому дискурсу вообще, поэтому пространственные метафоры субординации представляют собой универсальный индикатор недемократичности общества.
Р.Д. Андерсон [Anderson 2002a] проводит важный для своего главного теоретического вывода историко-политологический анализ, показывая, что процессы демократизации общества наблюдается как в странах, испытывающих большие экономические трудности, так и в экономически высокоразвитых странах. Особенно подчеркивается, что смена политических метафор, предшествует процессу демократизации, из чего делается вывод о том, что метафоры обладают каузальной силой. Чтобы опровергнуть это поло-
жение, отмечает автор, необходимо продемонстрировать общество, в котором процессу демократизации не предшествовали бы изменения в системе политических метафор или найти третий фактор, всегда предвосхищающий изменение системы метафор и процесс демократизации, чего никому пока не удалось сделать.
Учитывая, что Р.Д. Андерсон отводит метафоре роль фактора, оказывающего влияние на общественные процессы, его теория вполне согласуется со взглядами на прагматический потенциал концептуальной метафоры в теории Дж. Ла-коффа и М. Джонсона.
При всем различии подходов к метафоре (с апелляцией к процедурам обработки знаний или без нее), исследователей объединяет понимание метафоры как феномена мышления, играющего важную роль в осмыслении и преобразовании политической действительности.
2. Исследования концептуальной метафоры в политическом нарративе
Под политическим нарративом понимается совокупность политических текстов, тематически сконцентрированных вокруг определенного политического события [Чудинов 2003: 162]. В публикациях этой группы исследователи анализируют, какие концептуальные метафоры актуализируются для осмысления сферы-мишени метафорической экспансии (выборов, референдума и т.п.). Хотя сами авторы публикаций термин нарратив не используют, выбранный для классификации исследований критерий вполне применим.
Как было доказано в исследовании К. де Ландшир [Landsheer 1991], количество метафор увеличивается в периоды политических кризисов, поэтому вполне закономерно, что политический нарратив «Вторая война в Персидском заливе» вызвал повышенный интерес среди исследователей политической метафоры. Первое исследование было опубликовано Дж. Лакоффом [Lakoff 2003b] еще до начала военных действий. Анализируя метафоры, используемые администрацией и СМИ США для оправдания второй войны в Персидском заливе, исследователь выделяет базовые метафорические модели, которые, дополняя друг друга, занимают центральное место в осмыслении внешней политики в американском сознании:
1. Государство - это индивид. Развертывание метафоры «Ирак - это Саддам Хуссейн» в американских СМИ позволяет представлять войну в Ираке, как войну против одного человека, и оттеняет тот факт, что тысячи бомб, которые будут сброше-
ны на Ирак (исследование опубликовано в преддверии войны), будут сброшены не на одного человека. Согласно американским СМИ государства-взрослые, т.е. экономически развитые государства, имеют полное право учить и дисциплинировать государства-детей, тем более, если ребенок становится вооруженным подростком-хулиганом.
2. Модель Рациональной Личности. Рациональная личность (государство) всегда стремится приумножить доходы и минимизировать расходы. В американской прессе война в Ираке представлялась, как торговая сделка, в которой доходы превышают расходы (чужие расходы, т.е. жизни иракцев, в расчет не принимаются).
3. Сказка о справедливой войне. По Дж. Ла-коффу, метафорическая сказка о войне, в которой всегда есть Герой, Жертва, Злодей и Злодеяние, реализуется в двух вариантах. «История о спасении» была реализована при осмыслении первой войны в Персидском заливе (Ирак - Злодей, Кувейт - Жертва, Злодеяние - изнасилование, Спаситель - США). Для оправдания второй войны американская администрация и СМИ актуализировали «Историю о самозащите», в которой Жертва и Герой совпали (США).
Метафорическому представлению второй войны в Персидском заливе посвящена публикация Дж. Андерхилла [Underhill 2003], в которой автор выявляет 13 метафорических моделей в британской прессе. Дж. Гуднайт [Goodnight 2004] анализирует метафоры «Ирак - это Вьетнам Буша», «вьетнамское болото» в американских политических дебатах (апрель, 2004 г.).
С исследованиями метафор в нарративе войны тесно связаны публикации, посвященные метафорическому представлению событий 11 сентября 2001 г. и их последствиям. Так, К. Халверсон [Halverson 2003] анализирует метафоры в политическом нарративе «Война с террором (11 сент. 2001 - янв. 2002)» и выделяет две основные метафоры, моделирующие осмысление терроризма в американском политическом дискурсе: Антропоморфизм ценностей и Сказка о справедливой войне. Анализ корреляции метафор в американском сознании и событий 11 сентября 2001 г. в сочетании с осмыслением социо-культурных причин терроризма представлен в публикации Дж. Ла-коффа [Lakoff 2001b].
Нередко исследования концептуальных метафор в политическом нарративе, дополненные методами критического дискурс-анализа, сопровождаются гуманистическим осмыслением анализируемых событий. Так, на рубеже веков резко
увеличилось количество курдов-иммигрантов, ищущих убежища в Европе. Исследуя осмысление этих событий в австрийских газетах, Е. Ре-файе [Refaie 2001] выявляет, что доминантные метафоры изображают людей, ищущих убежища, как нахлынувшую водную стихию, как преступников, как армию вторжения. Регулярная апелляция к этим образам во всех исследованных газетах представляется показателем того, что «метафоры, которыми мы дискриминируем» [Refaie 2001: 352], стали восприниматься как естественный способ описания ситуации.
Ирландские исследователи Х. Келли-Холмс и В. О'Реган [Kelly-Holmes, O 'Regan 2004], определяя методологической основой своего исследования критический дискурс-анализ, анализируют концептуальные метафоры в немецкой прессе как способ делегитимизации ирландских референдумов 2000 и 2001 гг. В 2000 г. в Ницце было достигнуто соглашение об институциональных изменениях, необходимых для принятия новых стран в ЕС. Ирландия - единственная страна ЕС, в конституцию которой нужно было внести поправки, чтобы ратифицировать этот договор. Ирландское правительство считало вопрос решенным, однако ирландский народ проголосовал против изменения конституции на первом референдуме, что не замедлило отразиться в немецкой прессе. Недовольство тем фактом, что 3 млн ирландцев должны решать судьбу 75 млн новых членов ЕС, отображалось в немецкой прессе с помощью метафор дома и родства (ирландцы хотят закрыть дверь перед двоюродными братьями и оставить их на пороге), криминальных метафор (ирландцы требуют выкуп за 12 стран) и др., несмотря на то, что до проведения референдума ирландско-немецкие отношения носили позитивный характер и даже метафорически представлялись как любовные отношения. В преддверии второго референдума, который закончился положительным голосованием, в немецкой прессе активизировались негативные смыслы метафор из самых разнообразных сфер-источников: СЕМЬЯ (Германия/ЕС - терпеливый родитель, Ирландия - непредсказуемый подросток, испорченный ребенок); ШКОЛА (ученика нужно наказать, Брюссель ставит Ирландии плохие отметки); ДОМ (Ирландия хочет разрушить дом); БОЛЕЗНЬ (Ирландия больна датской болезнью и может заразить Австрию (датчане проголосовали против Маастрихтского договора в 1992 г.)); ВОИНА (война за положительное голосование) и др. Как показали исследователи, метафорическая концеп-
туализация событий накладывается на более общий уровень категоризации (оппозиционирова-ния): МЫ-немцы - честные, щедрые, альтруистичные, высокоморальные / ОНИ-ирландцы - жадные, заблуждающиеся, неблагодарные, аморальные; хорошая старая Ирландия / плохая новая Ирландия.
Широкая панорама метафорических моделей в политическом нарративе «Переходный период в Германии» (Wende-Periode - кон. 80-х -нач. 90-х) на материале немецкой прессы представлена в публикациях Й. Цинкена [Zinken 2004a, 2004b]. Р. Хюльссе [Hülsse www] анализирует дебаты о возможном вступлении Турции в ЕС в немецкой прессе. Анализ метафор ДВИЖЕНИЕ и КОНТЕЙНЕР показал, что немцы «помещают» Турцию в «между-пространство» (in-between-space), не считая ее ни европейским, ни азиатским государством. Представление украинского политического кризиса 2000-2001 гг. в украинских СМИ исследовали О. Байша и К. Хал-лахан (Колорадский университет) [Baysha, Hallahan 2004]. Указывая на значительные идеологические разногласия в украинских СМИ, авторы выделяют два общих способа воздействия на массовое сознание: открытая пропаганда и скрытая манипуляция. Доминирующее место в реализации обоих способов в политическом дискурсе отводится метафоре.
3. Исследования концептуальных метафор, объединяемых сферой-источником метафорической экспансии
В этой группе исследований выделяются два подхода к анализу концептуальных метафор. В первом случае исследователи пытаются выявить ингерентные характеристики и типичные прагматические смыслы политических метафор определенной сферы-источника. Так, К. Мэлоун [Malone www] указывает на широкую распространенность спортивной метафоры в американской политической речи и выводит из этого факта два негативных следствия для американской демократии. Во-первых, если политика - это соревнование, рассуждает автор, то избиратели - болельщики. Регулярное использование спортивной метафоры в политической речи формирует у избирателей психологию пассивного наблюдателя, формирует 'couch-potato electorate' (домоседливый электорат, букв. «диван-картофель избиратели»), т.е. электорат, предпочитающий «лежать на диване» и наблюдать за происходящим, вместо того, чтобы принимать активное участие в политических выборах. Во-вторых, спортивная мета-
фора акцентирует внимание на тактике и стратегии политического соревнования, лишая избирателей «жизненно важной информации» о сущности политических программ и об интенциях политиков. Автор отмечает, что для избирателей эта информация намного важнее, чем особенности проведения предвыборного соревнования. Когда спортивная игра (выборы) подходит к концу, политики продолжают оказывать реальное влияние на повседневную жизнь американских граждан.
Дж. Лакофф [Lakoff 2004] анализирует две модели со сферой-источником «Семья» во внутриполитическом американском дискурсе. Согласно Модели Строгого Отца дети рождаются плохими, потому что стремятся делать то, что им нравится, а не то, что правильно, поэтому нужен сильный и строгий отец, который может защитить семью от опасного мира и научить детей различать добро и зло. От детей требуется послушание, а единственный способ добиться этого - наказание. Модель устанавливает прямую взаимосвязь дисциплины и морали с благополучием. Модель Воспитывающего Родителя несет смысл гендерной нейтральности: оба родителя в равной степени ответственны за воспитание детей. Дети рождаются хорошими, а задача родителей - воспитать их таким образом, чтобы они могли улучшать мир и воспитывать других. Анализируя развертывание этих моделей применительно к различным вопросам внутренней политики (налоги, образование и др.), Дж. Лакофф соотносит политическое доминирование консерваторов с использованием Модели Строгого Отца, а неудачи либералов связывает с актуализацией Модели Воспитывающего Родителя.
Метафорам со сферами-источниками «Секс» и «Родство» уделены отдельные главы в учебнике по политической коммуникации Д.Ф. Хана [Hahn 2003]. С. Хайден [Hayden 2003] рассматривает политическую эффективность метафор с исходной понятийной областью «Семья». Морбиальную метафору и ее прагматический потенциал в дискурсе европейской безопасности исследует М. Луома-ахо [Luoma-aho 2002]. При более детальном рассмотрении анализу подвергаются отдельные концепты сферы-источника. Так, А. Чаг-лар [Caglar 2001], исходя из анализа дебатов, посвященных вопросам об иммигрантах в современном Берлине, относит метафору гетто к базовым метафорам немецкой политической культуры.
Второй подход связан с рядом публикаций А. Мусолффа [Musolff 2000a, 2000b, 2001a, 2001b, 2003, 2004a, 2004b], посвященных метафорическому представлению европейских отношений
последнего десятилетия ХХ века в британской и немецкой прессе. По мнению исследователя, одни и те же метафорические модели реализуются в политическом дискурсе для привнесения как пейоративных, так и мелиоративных смыслов. Конкретная сфера-источник - это точка отсчета для развертывания разнообразных метафорических сценариев, для отражения оценок и интенций участников коммуникации. А. Мусолфф не отрицает частичную детерминацию осмысления событий структурой сферы-источника, но показывает, что значительное влияние на функционирование политической метафоры оказывают не только языковые и когнитивные факторы, но и экстралингвистическая среда.
Безусловно, два направления, выделенных по критерию традиция/инновация, акцентируют внимание на различных аспектах функционирования концептуальной метафоры и скорее дополняют друг друга, чем вступают в противоречие.
4. Исследования концептуальной метафоры в идиолектах политиков
Как заметила Ш. Линд, «сильные мира сего с равным успехом навязывают свои метафоры и в национальной политике, и в повседневном общении» [Лакофф, Джонсон 2004: 185]. Если учитывать, что метафоры несут в себе значительный прагматический потенциал, способны изменять понятийную систему человека и влиять на поведение, то вполне понятен интерес исследователей к концептуальным метафорам в речи политиков.
В этой группе исследований заслуживают внимания попытки найти практическое подтверждение того, как метафоры в речи политика воздействует на массовое сознание и побуждают к принятию определенных политических решений. Так, Д. Берхо [Berho 2000] задается вопросом о причинах высокой популярности аргентинского президента Х. Д. Перона. Сопоставив метафорику аргентинской политической элиты, отражающую презрение высших слоев общества к основной массе населения, с метафорами идиолекта Х.Д. Перона, А. Берхо показывает, как регулярное развертывание метафоры Politics Is Work (Политика - это труд) в политическом дискурсе принесло ему огромную популярность среди миллионов лишенных избирательских прав и работающих в тяжелых условиях аргентинцев, которые и привели Х.Д. Перона к власти. Т. Оберлехнер и В. Майер-Шенберген [Oberlechner, Mayer-Schönberger 2002] исследуют метафоры в дискурсе лидерства и выявляют доминантные метафорические модели в
идиолекте британского промышленного «гуру» Дж. Харви-Джонса.
В исследовании И. ван дер Валка [Уа1к 2001], посвященному сопоставлению речевых стратегий в франко -голландском расистском дискурсе, выявлены ведущие метафоры в идиолекте А. Ле Пена. Для негативной репрезентации иммигрантов лидер Народного Фронта использует метафоры водного потока и войны. Соответственно Франция выступает в роли жертвы, которую освободитель А. Ле Пен (сравнивающий себя с Ж. Д'Арк и У. Черчиллем, а деятельность своей партии с анти-фашистской борьбой) должен спасти. Для положительной самопрезентации А. Ле Пен активно эксплуатирует мелиоративные смыслы метафоры родства.
Отдельный интерес представляют корпусные исследования метафор в идиолектах известных политиков, что позволяет выявить общие закономерности метафорического моделирования действительности и стандартные сценарии, актуализируемые в речи политиков для манипуляции общественным сознанием. Так, Дж. Чарте-рис-Блэк [^а11е118-В1аск 2004], проанализировав риторику британских и американских политиков (У. Черчилля, М.Л. Кинга, М. Тетчер, Б. Клинтона, Т. Блэра, Дж.В. Буша), показал, как метафоры регулярно используются в их выступлениях для актуализации нужных эмотивных ассоциаций и создания политических мифов о монстрах и мессиях, злодеях и героях. Сюда же относится публикация чешского лингвиста П. Друлака [Бги1ак 2004]. Исследователь проанализировал метафоры, актуализированные в дебатах о составе и структуре Европейского Союза, в выступлениях лидеров 27 европейских стран и Турции за период 2000-2003 гг. Выделив концептуальные метафоры «самого абстрактного уровня» (Контейнер, Равновесие контейнеров и др.), П. Друлак выявил, что лидеры стран ЕС предпочитают метафору КОНТЕЙНЕРА, а лидеры стран-кандидатов на вступление в ЕС - метафору РАВНОВЕСИЯ КОНТЕЙНЕРОВ. Другими словами, лидеры стран ЕС предпочитают наделять надгосударственное объединение чертами единого государства, а лидеры стран-кандидатов предпочитают видеть в ЕС сбалансированное объединение государств.
5. Сопоставительные исследования концептуальных метафор
Важное место среди исследований концептуальной метафоры в политической коммуникации занимает сопоставительный анализ метафор в
национальных дискурсах. Такие исследования позволяют «отчетливее дифференцировать «свое» и «чужое», случайное и закономерное, «общечеловеческое» и свойственное только тому или другому национальному дискурсу» [Чудинов 2003: 32]. Как справедливо указывал Дж. Лакофф, «наиболее фундаментальные культурные ценности согласованы с метафорической структурой основных концептов этой культуры» [Лакофф, Джонсон 2004: 46]. Так, З. Маалей [Maalej www], сопоставляя систему концептуальных метафор английского языка и тунисского диалекта арабского языка, относит концептуальную арабскую метафору со сферой-источником СПОРТ к числу доминантных для осмысления сферы-мишени СПОР. Широкая распространенность рассматриваемой метафоры свидетельствует, по мнению автора, о меньшей «агрессивности» арабского языка по сравнению с английским языком (СПОР - ЭТО ВОИНА у Дж. Лакоффа). Метафора войны тоже встречается в арабском языке, но у арабов есть альтернатива в выборе более или менее агрессивного варианта для концептуализации спора.
Основное внимание современных сопоставительных исследований концептуальной метафоры в политической коммуникации направлено на выявление прагматического потенциала метафор в дискурсе национальных противоречий. Так, Е. Семино [Semino 2002] исследует метафорическую репрезентацию евро в итальянской и британской прессе и показывает, как метафоры в дискурсе этих двух стран отображают противоположные оценочные смыслы (евро - здоровый ребенок и евро - поезд, сошедший с рельс). А. Мусолфф [Musolff 2000а, 2000b] прослеживает «эволюцию» метафоры «ЕВРОПА - ЭТО ДОМ / СТРОЕНИЕ» за последнее десятилетие XX в. на материале английских и немецких газет. Вслед за А. Чилтоном и Дж. Лакоффом [Chilton, Lakoff 1995] автор моделирует два различных концепта: российский концепт «дом» (многоквартирный дом) и западноевропейский вариант (частный дом, обнесенный забором). При переводе метафоры Горбачева европейцы актуализировали другой прототип, что и объясняет, по мнению автора, популярность этой метафоры в европейском дискурсе. Автор выделяет два периода в развитии метафоры дома. 1989-1997 гг. - это оптимистический период, когда разрабатывались смелые архитектурные проекты, укреплялся фундамент, возводились столбы и др. По мере роста противоречий в 1997-2001 гг. начинают доминировать скептические (реконструкция, хаос на строительной пло-
щадке) или пессимистические (горящее здание без пожарного выхода) метафоры. Оптимистический период характеризуется значительным сходством британских и немецких метафор. Сравнивая метафоры второго периода, автор отмечает, что немцы были менее склонны к актуализации негативных сценариев (необходим более реалистичный взгляд на строительство), в то время как англичане чаще отражали в метафоре дома пессимистические смыслы (немцы - оккупанты евродома или рабочие, считающие себя архитекторами).
В других публикациях А. Мусолфф [Musolff 2001a, 2001b] сопоставляет метафоры со сферой-источником ДОРОГА/ДВИЖЕНИЕ/СКОРОСТЬ в британской и немецкой прессе, освещающей политические процессы в Европейском Союзе. Анализ материала обнаружил различия в эксплуатации прагматических смыслов метафор немцами и британцами, которые используют потенциал сферы-источника для отображения различных взглядов на перспективы развития ЕС: британцы критикуют Германию за излишнюю поспешность, немцы метафорически порицают Великобританию за медлительность.
Исследованию концептуальной метафоры политическое тело (body politic) в статьях английской и немецкой прессы 1989-2001 гг. посвящена публикация А. Мусолффа [Musolff 2004a], в которой автор выявляет, что 45% словоупотреблений концептуальной метафоры «ЕС - это (человеческое) тело» приходятся на метафору сердце Европы (heart of Europe / herz Europas). Немцы предпочитают использовать метафору сердце Европы как ориентационную, что неудивительно, если учесть, что географически Германия находится в центре Европы. Британцы намного реже используют ориентационный потенциал политической метафоры heart и акцентируют внимание на функциональном значении сердца для человеческого организма (Евросоюза) (по сравнению с Германией Великобритания относится к географической периферии Европы). А. Мусоллф прослеживает хронологические изменения («эволюцию») в актуализации метафоры heart of Europe в английской прессе. По мере усиления разногласий между Великобританией и ЕС в британской (но не в немецкой) прессе начинают доминировать метафоры болезни сердца, что отражает скептическое отношение британцев к политике ЕС, сменившее оптимистические настроения начала 90-х гг. по поводу значимости Великобритании в европейской политике.
Большой интерес представляют межкультурные сопоставительные исследования политического нарратива. Например, в исследовании Дж. Лакоффа [Lakoff 2001a] показано, что при осмыслении войны в Югославии американские СМИ (автор проводил исследование на примере газеты The New York Times) апеллировали все к той же Сказке о справедливой войне (Милошевич -Злодей, албанцы - Жертва, США - Герой) и модели Государство - это индивид, а сербы использовали совсем другие метафоры. В сознании сербского народа Косово - исконно сербская, но завоеванная мусульманами территория, на которой к тому же расположены главные сербские святыни. С. Милошевич представил вытеснение албанцев из Косово посредством метафоры Христианского Рыцаря, идущего в крестовый поход ради возвращения сербам святой земли. Метафоры С. Милошевича - еще одна (сербская) разновидность сказки о справедливой войне.
Исследуя западноевропейский дискурс коллективной безопасности на материале Межправительственной конференции 1990-1991 гг., М. Луо-ма-ахо [Luoma-aho 2004] показал, что дебаты представляли собой конфликт метафор «атланти-стов» (сторонников США и членов НАТО) и «европеистов» (сторонников европейской самодостаточности). Если США и страны-члены НАТО видели в Западноевропейском Союзе опору атлантического альянса, то «европеисты» - защищающую руку. Органистические метафоры сторонников самодостаточности вступали в противоречие с архитектурными метафорами «атлантистов» и представляли европейское сообщество как независимый от НАТО политический субъект.
Подводя итоги, отметим, что на настоящий момент можно говорить об американском и европейском направлениях в исследовании концептуальной метафоры в политическом дискурсе. Если американские лингвисты проводят исследования в рамках классического варианта теории концептуальной метафоры, ориентированы преимущественно на укорененные в сознании метафоры, то европейские ученые развивают собственную версию когнитивной политической метафоры и дополняют теорию эвристиками европейских школ дискурс-анализа. В свою очередь, как показал обзор, в европейском направлении можно выделить ряд подходов, характеризующихся своими методологическими установками.
По разным причинам публикации зарубежных лингвистов труднодоступны для отечественных исследователей и, безусловно, представлен-
ный обзор не является полным, однако и он показывает тот интерес, который вызывает феномен политической концептуальной метафоры в зарубежной лингвистике.
Список литературы
Лакофф Дж., Джонсон М. Метафоры, которыми мы живем: Пер. с англ. / Под. ред. и с пре-дисл. А.Н. Баранова. - М.: Едиториал УРСС, 2004.
Чудинов А.П. Метафорическая мозаика в современной политической коммуникации: Монография / Урал. гос. пед. ун-т. - Екатеринбург, 2003.
Anderson R.D., Jr. The Causal Power of Metaphor in Politics // www.sscnet.ucla.edu/polisci/ faculty/ anderson/MetaphorsCauses.htm - 2002a.
Anderson R.D., Jr. The Discursive Origins of Russian Democratic Politics // Anderson R.D., Jr., Fish M.S., Hanson S.E., Roeder P.G. Postcommu-nism and the Theory of Democracy. Princeton: Princeton University Press, 2001 // http:// www.sscnet.ucla.edu/polisci/faculty/Anderson/AFHR Chapter.htm. - 2001.
Anderson R.D., Jr. Metaphors of Dictatorship and Democracy: Change in the Russian Political Lexicon and the Transformation of Russian Politics // http://www.sscnet.ucla.edu/polisci/ faculty/anderson/ Metaphor13.htm - 2002b.
Bachem R.., Battke K. Strukturen und Funktionen der Metapher Unser Gemeinsames Haus Europa im aktuellen politischen Diskurs // Begriffe besetzen. Strategien des Sprachgebrauchs in der Politik Opladen / Ed. F. Liedtke, M. Wengler, K. Boke. Westdeutscher Verlag. 1991.
Barnden J.A., Glasbey S.R., Lee M.G., Wallington A.M. Varieties and directions of interdomain influence in metaphor // Metaphor and Symbol. - 2004. - Vol. 19. - № 1.
Baysha O., Hallahan K. Media framing of the Ukrainian political crisis, 2000-2001 // Journalism Studies. - 2004. - Vol. 5. - № 2.
Berho D. L. Working Politics: Juan Domingo Peron's Creation of Positive Social Identity // Rocky Mountain Review of Language and Literature. George Fox University. - 2000. - Vol. 54. - № 2.
Çaglar A. S. Constraining metaphors and the transnationalisation of spaces in Berlin // Journal of Ethnic and Migration Studies. - 2001. - Vol. 27. - № 4.
Charteris-Black J. Politicians and Rhetoric. The Persuasive Power of Metaphor. - Basingstoke: Palgrave Macmillan, 2004.
Chilton P.A., Ilyin M. V. Metaphor in Political Discourse: The Case of the «Common European House» // Discourse and Society. - 1993. - Vol. 4. -№ 1.
Chilton P., Lakoff G. Foreign policy by metaphor // Language and Peace / Ed. Ch. Schäffner, A.Wenden. - Aldershot: Dartmouth, 1995.
Chilton P. Security Metaphors. Cold War Discourse from Containment to Common House. -New York; Bern; Frankfurt/M.: Peter Lang, 1996.
Drulak P. Metaphors Europe Lives by: Language and Institutional Change of the European Union. EUI Working Papers, SPS No. 2004/15. -Florence: European University Institute, 2004. // www.arena.uio.no/events/documents/Paper_001.pdf -2004.
Fauconnier G., Turner M. Conceptual integration networks // Cognitive Science. - 1998. - Vol. 22. - № 2.
Fauconnier G., Turner M. Conceptual Projection and Middle Spaces // http://www.cogsci.ucsd.edu/research/files/technical/9 401.ps - 1994.
Goodnight G. T. «Iraq is George Bush's Vietnam». Metaphors in Controversy: On Public Debate and Deliberative Analogy // http://www.usc. edu/dept/LAS/iids/docs/Iraq_and_Vietnam.doc - 2004.
Hahn D.F. Political Communication: Rhetoric, Government, and Citizens / 2nd ed. - New York University, 2003.
Halverson C.M. Lifting the Dark Threat: The Impact of Metaphor in the War Against Terror // Journal of Undergraduate Research. - 2003. - Vol. 6.
Hayden S. Family Metaphors and the Nation: Promoting a Politics of Care through the Million Mom March // Quarterly Journal of Speech. - 2003. -Vol. 89. - № 3.
Howe N. Metaphor in Contemporary American Political Discourse // Metaphor and Symbolic Activity. - 1988. - Vol. 3. - № 2.
Hülsse R. Looking beneath the surface -invisible othering in the German discourse about Turkey's possible EU-accession. Paper presented at the Ionian Conference, Corfu, Greece, May 19-22, 2000 // www.lse.ac.uk/collections/EPIC/documents/ ICHu-elsse.pdf - 2000.
Kelly-Holmes H., O 'Regan V. «The spoilt children of Europe». German press coverage of the Nice Treaty referenda in Ireland // Journal of Language and Politics. - 2004. - Vol. 3 (1).
Lakoff G. Don't Think Of An Elephant! Know Your Values and Frame the Debate. - Chelsea Green Publishing, 2004.
Lakoff G. Metaphor and War, Again // www.alternet.org/story.html?StoryID=15414 - 2003b.
Lakoff G. Metaphor and War. The Metaphor System Used to Justify War in the Gulf // Thirty Years of Linguistic Evolution. Studies in the Honour of Rene Dirven / Ed. M. Putz. -Philadelphia/Amsterdam: Benjamins, 1992.
Lakoff G. Moral Politics: What Conservatives Know That Liberals Don't. - Chicago: University of Chicago Press, 1996.
Lakoff G. Metaphors We Live by. - Chicago: University of Chicago Press, 1980.
Lakoff G. Metaphorical Thought in Foreign Policy. Why Strategic Framing Matters. December 1999 // www.frameworksinstitute.org/ products/ metaphoricalthought.pdf - 2001a.
Lakoff G. Metaphors of Terror // www.press.uchicago.edu/News/911lakoff.html - 2001b.
Lakoff G., Johnson M. The Metaphorical Logic of Rape // Metaphor and Symbolic Activity. - 1987. - Vol. 2.
Landsheer Ch. de. Function and the Language of Politics. A Linguistics Uses and Gratification Approach // Communication and Cognition. - 1991. -Vol. 24. - № 3/4.
Luoma-aho M. «Arm» versus «pillar»: the politics of metaphors of the Western European Union at the 1990-91 Intergovernmental Conference on Political Union // Journal of European Public Policy. -2004. - Vol. 11. - № 1.
Luoma-aho M. Body of Europe and Malignant Nationalism: A Pathology of the Balkans in European Security Discourse // Geopolitics. - 2002. - Vol. 7. -№ 3.
Maalej Z. Metaphoric Discourse in the Age of Cognitive Linguistics, with Special Reference to Tunisian Arabic (TA) // www.kkhec.ac.ir.
Malone C. The Sport of Politics // www.inthemix.org/shows/show_politics5.html.
Milliken J.L. Metaphors of Prestige and Reputation in American Foreign Policy and American Realism // Post-Realism: The Rhetorical Turn in International Relation. - East Lancing: Michigan State University Press, 1996.
Musolff A. Cross-language metaphors: obstacles or pathways of international communication? (Paper held at the conference: Language, the media and international communication, at St Catherine's College, Oxford, Sponsored by the Faculty of English, University of Oxford, 29 March - 1 April 2001) // www.dur.ac.uk/modern.languages/depts./german/Mu-solff/ crosslang.doc - 2001a.
Musolff A. The Metaphorisation of European Politics: Movement on the Road to Europe // Attitudes towards Europe. Language in the Unification Process / Eds. A. Musolff, C. Good, P. Points, R. Wittlinger. - Aldershot: Ashgate, 2001b.
Musolff A. Metaphor and conceptual evolution // Metaphorik.de. - 2004a. - № 7.
Musolff A. Metaphor and Political Discourse. Analogical Reasoning in Debates about Europe. -Basingstoke: Palgrave Macmillan, 2004b.
Musolff A. Metaphor scenarios in political discourse in Britain and Germany // Sinnformeln. Linguistische und soziologische Analysen von Leitbildern, Metaphern und anderen kollektiven Orientierungsmustern / Ed. S. Geideck, W. Liebert. -Berlin: W. de Gruyter, 2003.
Musolff A. Mirror Images of Europe. Metaphors in the public debate about Europe in Britain and Germany. Munich: iudicium, 2000a.
Musolff A. Political Imagery of Europe: A House Without Exit Doors? // Journal of Multilingual and Multicultural Development. - 2000b. - Vol. 21. - № 3.
Musolff A. Promising to End a War = Language of Peace? The Rhetoric of Allied News Management in the Gulf War 1991 // Language and Peace / Ed. C. Schäffner, A.L. Wenden. - Aldershot: Dartmouth, 1995.
Oberlechner T., Mayer-Schönberger V. Through Their Own Words: Towards a New Understanding of Leadership through Metaphors // www.ksg.harvard.edu.
Refaie E. Metaphors we discriminate by: Naturalized themes in Austrian newspaper articles about asylum seekers // Journal of Sociolinguistics. 2001. Vol. 5. № 3. P. 352-371.
Rohrer T. The Metaphorical Logic of (Political) Rape: The New Wor(l)d Order // Metaphor and Symbolic Activity. - 1995. - Vol. 10. - № 2.
Schäffner C. Building a European House? Or at Two Speeds into a Dead End? Metaphors in the Debate on the United Europe // Conceiving of Europe - Unity in Diversity / Ed. A. Musolff, Ch. Schäffner, M. Townson. - Aldershot: Dartmouth Publishers, 1996.
Schäffner C. The 'Blance' Metaphor in Relation to Peace // Language and Peace / C. Schäffner, A.L. Wenden (eds). - Aldershot: Dartmouth, 1995.
Semino E. A sturdy baby or a derailing train? Metaphorical representations of the euro in British and Italian newspapers // Text. - 2002. - Vol. 22. - № 1.
Semino E., Masci M. Politics is football: metaphor in the discourse of Silvio Berlusconi in Italy // Discourse and Society. - 1996. - Vol. 7. - № 2.
Spellman B., Ullman J., HolyoakK. A Coherence Model of Cognitive Consistency: Dynamics of Attitude Change During The Persian Gulf War // Journal of Social Issues. - 1993. - Vol. 49.
Straehle C., Weiss G., Wodak R., Muntigl P., Sedlak M. Struggle as metaphor in European Union discourses on unemployment // Discourse and Society. - 1999. - Vol. 10. - № 4.
Thornborrow J. Metaphors of security: A comparison of representations in defense discourse in post-cold-war France and Britain // Discourse and Society. - 1993. - Vol. 4. - № 1.
Turner M., Fauconnier G. Conceptual Integration and Formal Expression // Metaphor and Symbolic Activity. - 1995. - Vol. 10. - № 3.
Underhill J.W. The Switch: Metaphorical Representation of the War in Iraq From September 2002 - May 2003 // Metaphorik.de. - 2003. - № 05.
Valk I. van der. Political Discourse on Ethnic Issues, a Comparison of the Right and the Extreme-Right in the Netherlands and France (1990-1997). Paper for the ECPR-conference, Grenoble, 6-11 April, 2001 // http://www.essex.ac.uk/ecpr/events/ jointsessions/paperarchive /grenoble/ws14/valk.pdf -2001.
Zinken J. Ideological Imagination: Intertextual and Correlational Metaphors in Political Discourse // Discourse & Society. - 2003. - Vol. 14. - № 4.
Zinken J. Metaphoric Practices in the German Wende Discourse // Journal of Multilingual and Multicultural Development. - 2004a. - Vol. 25. - № 5/6.
Zinken J. Metaphors, stereotypes, and the linguistic picture of the world: Impulses from the Ethnolinguistic School of Lublin // Metaphorik.de. -2004b. - № 07.
A.P. Chudinov, E.V. Budaev
CONCEPTUAL METAPHOR IN POLITICAL DISCOURSE: NEW FOREIGN STUDIES (2000-2004)
This paper reviews a number of studies of conceptual metaphor in political discourse introduced in European and American linguistics within 2000-2004. A variety of scholarly approaches to a complex phenomenon of metaphorical reasoning in politics is illustrated and the basic lines of research into political metaphor are delineated. otions in an artistic text.
