CC BY
96УДК 343.835
А. А. Павленко
ЛИЧНЫЕ ОБЫСКИ И ДОСМОТРЫ ОСУЖДЁННЫХ: ПРАВОВОЕ РЕГУЛИРОВАНИЕ И ПРОБЛЕМЫ ПРИВЛЕЧЕНИЯ К ИХ ОСУЩЕСТВЛЕНИЮ МЕДИЦИНСКИХ РАБОТНИКОВ
A. A. Pavlenko
PERSONAL SEARCH AND EXAMINATION OF CONVICTS: LAW REGULATION AND PROBLEMS OF THEIR IMPLEMENTATION WITH THE HELP OF MEDICAL STAFF
В статье анализируются нормативные правовые акты и международные стандарты, регламентирующие проведение личных обысков и досмотров осуждённых; рассматриваются правовые, организационные и этические проблемы, возникающие при привлечении пенитенциарных медицинских работников к обыскам и досмотрам заключённых; предлагаются пути устранения выявленных пробелов и противоречий правового регулирования.
Law acts and international standards regulating the procédure of personal search and examination of convicts are analyzed in the article. Law, organizational, ethical problems of using medical staff in the process of personal search and examination are considered. Ways of elimination the difficulties and contradictions of law regulation are suggested.
Ключевые слова: режим, осуждённые, личные обыски и досмотры, медицинские работники.
Key words: regime, convicts, personal search and examination, medical staff.
В последние годы в России в результате последовательно осуществляемой политики сокращения применения наказания в виде лишения свободы при одновременном расширении других видов наказаний в исправительных учреждениях стала концентрироваться наиболее опасная часть преступников. В 2010 году доля осуждённых за тяжкие и особо тяжкие преступления составила 80 % от общей численности осуждённых к лишение свободы1. По прогнозам учёных криминогенный состав осуждённых в ближайшие годы ещё более ухудшится2. Реакцией государства на складывающуюся в местах лишения свободы ситуацию явилась разработка Концепции развития УИС до 2020 года, среди задач которой выделены:
- изменение структуры уголовно-исполнительной системы, создание новых видов учреждений, осуществляющих исполнение наказаний в виде лишения свободы, отказ от коллективной формы содержания осуждённых;
- осуществление раздельного содержания осуждённых с учётом тяжести совершенного преступления и криминологической характеристики осуждённого.
Острой остается и проблема проникновения в учреждения УИС запрещённых предметов3. В таких условиях повышается роль обысков, которые направлены на реализацию одной из целей уголовно-исполнительного законодательства, а именно предупреждение совершения новых преступлений осуждёнными и иными лицами (ч. 1 ст. 1 УИК РФ), а также обеспечение личной безопасности осуждённых и персонала. Проведение обысков и досмотров направлено не только на изъятие и недопущение поступления в ИУ запрещённых предметов и вещей, но и выявление фактов и признаков приготовления к совершению побегов, преступлений и иных правонарушений.
Для проноса и незаконного хранения различного рода предметов осуждённые широко используют многообразие тайников на теле и одежде. В качестве тайников используются: полость рта (вставные челюсти; зубы, имеющие специальные устройства); использование клеящие пластыри, ленты для закрепления различного рода мелких предметов; ушные раковины; область паха; анальное отверстие (и влагалище у женщин); межпальцевые промежутки пальцев рук и ног; подмышечные пазухи (подгрудные складки у женщин); волосяной покров головы. Нередко применяются ухищрения в проносе запрещённых предметов под видом медицинских повязок, в протезах, пропитки медицинских повязок раствором наркотических веществ и т. д.4 Так, например, осуждённый хранил стилет, вмонтированный в специально изготовленную трость, разрешённую ему по медицинским показаниям5. Перечисленные ухищрения свидетельствуют о необходимости наличия, в отдельных случаях, специальных медицинских знаний у лиц, проводящих обыск и досмотр. Такими познаниями в ИУ обладают только медицинские работники и, следовательно, они должны привлекаться в обысковых мероприятиях.
Обыски осуждённых поводятся в упрощённом по сравнению с нормами УПК РФ порядке. Такой порядок вытекает из положений ч. 3 ст. 55 Конституции РФ, которая гласит, что права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены федеральным законом только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты <...> прав и законных интересов других лиц. В ч. 2 ст. 10 УИК РФ закреплено, что при исполнении наказаний осуждённым гарантируются права и свободы граждан РФ с изъятиями и ограничениями, установленными уголовным, уголовно-исполнительным и иным законодательством РФ. Эта норма в отношении обысков находит свое отражение в ч. 5 ст. 82 УИК РФ: «Осуждённые, а также помещения, в которых они проживают, могут подвергаться обыску, а вещи осуждённых - досмотру. Личный обыск проводится лицами одного пола с осуждёнными». Кроме того, учреждениям, исполняющим наказание в виде лишения свободы, предоставлено право производить
1 См. раздел I Концепции развития УИС РФ до 2020 года - Распоряжение Правительства РФ от 14 октября 2010 года №1772-р // Собрание законодательства РФ, 2010. № 43. Ст.5544.
2 См. Доклад «О состоянии УИС РФ» // Президиум Государственного совета РФ. Вологда, 2009. С. 51-52.
3 См. Ведомости УИС. 2009. № 5. С. 6, 2010. №12. С. 19-20.
4 Обеспечение режима и надзора в исправительных колониях: учебно-методическое пособие для сотрудников исправительных учреждений и личного состава образовательных учреждений УИС. Рязань: АПУ Минюста России, 2003. С. 163.
5 См. письмо директора ФСИН России от 04.04.2006 № 10/1-800 «О состоянии режима и надзора в ИК, ЛИУ, ЛПУ территориальных органов ФСИН России в 2005 году».
досмотр и обыск осуждённых1.
Таким образом, обыски осуждённых являются режимными и имеют существенные отличия от процессуального личного обыска (ст. 184 УПК РФ). Последний является следственным действием и проводится в соответствии с правилами, установленными ст. 164, 170 и 182 УПК РФ, по постановлению следователя в целях обнаружения и изъятия предметов и документов, могущих иметь значение для уголовного дела (ч. 1 ст. 184 УПК РФ), а также и без соответствующего постановления, при наличии достаточных оснований полагать, что лицо скрывает при себе указанные предметы и вещи (ч. 2 ст. 184 УПК РФ). Личный обыск лица производится только лицом одного с ним пола и в присутствии понятых и специалистов того же пола, если они участвуют в данном следственном действии. Понятие личного досмотра в уголовно-процессуальном законе отсутствует.
Правовое регулирование обысков и досмотров в учреждениях УИС нашло своё отражение в ряде подзаконных ведомственных нормативных актов2, в которых закреплено, что осмотр протезов, пластырных наклеек, гипсовых и других повязок, обследование естественных полостей тела обыскиваемого проводится с участием и под контролем медицинского работника. Обыски могут проводиться с применением технических средств. Личный обыск осуждённых проводится с целью обнаружения и изъятия у них запрещённых вещей. Он может быть полным (с полным раздеванием обыскиваемого лица) и неполным (когда лицу предлагается снять лишь верхнюю одежду и обувь).
Более подробно эти вопросы изложены в ведомственном нормативном акте Минюста России (далее - Наставление 2006 г.)3, разработанном в соответствии с ч. 7 ст. 82 УИК РФ. Определение и основания личного досмотра в Наставлении 2006 г., в отличие от ранее действовавшего (далее -Наставление 2003 г.)4 не сформулированы. В Наставлении 2003 г. было определено, что при личном досмотре проводится обследование физического лица (не осуждённого - курсив наш), которое осуществляется лицом одного пола с досматриваемым. Обследование тела проводится при достаточных основаниях полагать, что лицо намеревается совершить либо совершило преступление или иное правонарушение. Однако в Наставлении 2006 г. более подробно определены требования к проведению личного досмотра, который должен проводиться в корректной форме, исключающей унижение достоинства и причинение вреда здоровью и имуществу досматриваемого лица, в пределах, необходимых для обнаружения скрытых запрещённых вещей, предназначенных для передачи осуждённым. Запрещается проводить личный досмотр нескольких лиц одновременно в одном помещении. К сожалению, определения понятий «обыск» и «досмотр» в обоих Наставлениях отсутствуют. Из определений, приведённых в научной литературе, наиболее удачным представляется следующее: «обыски и досмотры представляют собой комплекс организационно-режимных мероприятий, осуществляемых администрацией ИУ с привлечением собственных сил, а также специальных подразделений и средств по выявлению и изъятию запрещённых к хранению и использованию в местах лишения свободы предметов, профилактике побегов и иных противоправных действий осуждённых в целях обеспечения основанной на законе жизнедеятельности учреждения»5.
В Наставлении 2006 г. предусмотрена возможность привлечения медицинского работника в качестве специалиста к проведению обыскного (досмотрового) мероприятия (п. 29) и определены его обязанности (п. 33):
1) лично проводит полный осмотр обыскиваемого лица без причинения вреда его жизни и здоровью;
2) даёт пояснения по поводу осмотра обыскиваемого лица;
3) заверяет своей подписью содержание акта личного обыска и других документов, оформляемых с его участием.
Однако в основном документе, регламентирующем работу медицинских работников мест лишения свободы - Порядке организации медицинской помощи лицам, отбывающим наказание в местах лишения свободы и заключённым под стражу6, вопрос участия медиков в обысках не рассматривается. На наш взгляд, такой подход является обоснованным, так как обыски не имеют отношения к профессиональным обязанностям медицинского работника.
Таким образом, нормы уголовно-исполнительного законодательства определяют место медицинских работников УИС в обысках не в роли обыскивающего лица, а в роли специалиста. Следовательно, врачи должны проводить только личные осмотры отдельных осуждённых с повязками и протезами, или когда имеются основания полагать, что запрещённые предметы находятся в естественных полостях тела, а не принимать участие в обысковых мероприятиях (комплексе поисковых мероприятий по обнаружению и изъятию у осуждённых запрещённых вещей). Такие ситуации возникают нечасто и должны являться исключением из общего правила.
В этой связи представляется целесообразным провести анализ положений международных стандартов обращения с заключёнными по данной проблеме. В рассматриваемых документах рекомендуется избегать вовлечения тюремного врача в работу по поддержанию дисциплины, что, по нашему мнению, включает и обыски. «Это совершенно не врачебное дело, то есть не имеющее
1 П. 2 ст. 14 Закона РФ от 21 июля 1993 года № 5473-1 «Об учреждениях и органах, исполняющих уголовные наказания в виде лишения свободы» // Ведомости Съезда народных депутатов РФ и Верховного Совета РФ, 1993. №33. Ст. 1316 (с послед. изм. и доп.).
2 См. напр., приказ Минюста России от 14 октября 2005 года № 189 «Об утверждении Правил внутреннего распорядка следственных изоляторов УИС» (с послед. изм. и доп.).
3 Приказ Минюста России от 25 августа 2006 года № 268 «Об утверждении Наставления по организации и порядку производства обысков и досмотров в ИУ УИС, на режимных территориях, транспортных средствах».
4 Приказ Минюста России от 19 февраля 2003 года № 42 «Об утверждении Наставления по организации и порядку производства обысков и досмотров в УИС».
5 Организация работы дежурной смены по осуществлению надзора за осуждёнными в исправительных колониях, лечебных исправительных учреждениях и лечебно-профилактических учреждениях: учебное пособие / под общ. ред. С. Ю. Смирнова. М.: УБ ФСИН России, НИИ ФСИН России, 2008. С. 101.
6 Утвержден приказом Минздравсоцразвития России и Минюста России от 17 октября 2005 года № 640/190 // Бюллетень нормативных актов федеральных органов исполнительной власти. М.: Изд-во Юрид. лит., 2005. № 46. С. 48-106.
отношение к профессиональным обязанностям медицинского работника. Тюремный врач, оказывающий медицинские услуги, не должен рассматриваться как сотрудник администрации тюрьмы. При выполнении своей двойственной функции тюремный врач не должен своим отношением, словами, поведением создавать у заключённых впечатление, что он принадлежит к администрации тюрьмы»1. Практически во всех стандартах содержится прямой запрет на участие медицинских работников пенитенциарных учреждений в обысках вообще, однако разрешается их участие в осмотрах отдельных заключённых, когда требуются специальные медицинские познания. При этом подчеркивается, что главной целью участия врача в досмотрах является забота о здоровье пациента и гарантии непричинения ему вреда. Так, в Европейских пенитенциарных правилах2 указано, что персонал пенитенциарного учреждения не должен проводить физического досмотра внутренних полостей тела заключённых (п. 54.6); интимный осмотр, связанный с досмотром, может производиться только врачом (п. 54.7). Схожие формулировки содержат Этические и организационные аспекты медицинского обслуживания в тюрьмах3: «Личный досмотр проводится административными органами, и тюремный врач не должен принимать в нём участия. Однако, если есть объективная медицинская причина, требующая его участия, интимный медицинский осмотр должен проводить врач» (п. 72).
Наиболее подробно данный тезис сформулирован в «Руководящих принципах, которыми следует руководствоваться в практике здравоохранения в тюрьмах, местах содержания под стражей и других местах лишения свободы»4: «Медицинский работник не должен принимать участие в таких действиях полиции, как проведение личного досмотра или применение физического усмирения, если к этому нет особых медицинских показаний или если, - в случае проведения личных досмотров - содержащееся под стражей лицо не требует прямо, чтобы в досмотре участвовал медицинский работник. В таких случаях медицинский работник должен удостовериться в том, что информированное согласие было дано добровольно, и убедиться в том, что заключённый понимает, что медицинский работник будет в данном случае выполнять функцию судебно-медицинского эксперта, а не врача-клинициста».
Вместе с тем в международных стандартах обращения с заключёнными нет единого подхода к определению границ (пределов) участия медиков в обысках. В заявлении Всемирной медицинской ассоциации (ВМА) относительно личных досмотров говорится, что медицинские работники должны участвовать в досмотрах с исследованием полостей тела, поскольку их профессиональные знания и навыки будут служить гарантией того, что заключённому не будет причинен вред. Однако Британская медицинская ассоциация (БМА) и ряд других организаций утверждают, что участие врача в личных досмотрах превращает его в инструмент власти, а это несовместимо с основными принципами медицинской этики. БМА считает, что врач должен производить досмотр только тогда, когда может удостовериться в подлинности информированного согласия досматриваемого. Данный руководящий принцип идет дальше заявления ВМА и политики, которой придерживается БМА, утверждая, что заключённый должен потребовать участия медицинского работника. Раскрытие содержания конфиденциальной информации может касаться только сведений, полученных в результате досмотра, и недопустимо в отношении другой конфиденциальной медицинской информации, которую заключённый может доверительно сообщить медицинскому работнику. Если этого не сделать, у пациента могут остаться надежды на то, что медики сохранят результаты обыска в тайне, как врачи5.
Таким образом, положения международных стандартов обращения с заключёнными в целом учтены в нормах российского уголовно-исполнительного законодательства.
Вместе с тем, на практике нередко возникают случаи привлечения медицинских работников УИС, особенно аттестованных, к ежедневным обыскам в качестве обычного сотрудника ИУ - то есть лица, проводящие личные обыски всех осуждённых, а не отдельных из них по медицинским показаниям. Зачастую руководство исправительных учреждений рассматривает их как обычных сотрудников пенитенциарной системы, не учитывая специфику их работы. Так, в ряде регионов РФ врачи привлекаются к несению службы в качестве помощников оперативных дежурных6.
По данным проведенных нами социологических исследований7, проблема выполнения медицинскими работниками несвойственных им функций, и особенно обысков и досмотров осуждённых, является одной из ведущих в их профессиональной деятельности. Её выбрали (на этот вопрос предлагалось выбрать только один вариант ответа) 22 % (26 %)8 всех медработников и 32 % аттестованных, 17 % (25 %) руководящего состава и 10 % (15 %)9 заключённых. 13 % (15 %) всех опрошенных медработников и 18 % аттестованных медиков видят в этом основное отличие между работой в общегражданском здравоохранении и уголовно-исполнительной системе; 30 % (54 %) всех
1 Как заставить стандарты работать. Практическое руководство по эффективному применению международных тюремных правил. М.: Изд-во «Права человека», 1998. С. 97-98.
2 Рекомендации Rec (2006) Комитета Министров государств - членов Совета Европы от 11 января 2006 г. // Сборник конвенций, рекомендаций и резолюций, касающихся пенитенциарных вопросов / под общ. ред. Ю. И. Калинина. Рязань: АПУ ФСИН России, 2008. С. 58-95.
3 Рекомендация Rec (1998) Комитета министров Совета Европы от 20 апреля 1998 г. // Там же. С. 142-155.
4 Двойная лояльность и права человека в медицинской практике. Предлагаемые принципы и институциональные механизмы / пер. с англ. М.: Права человека, 2004. С. 100.
5 Там же С. 100.
6 См.: Ведомости УИС. 2009. № 7. С. 6.
7 В 2005-2006 годах среди 623 медицинских работников из 39 регионов России и 327 сотрудников руководящего состава территориальных органов управления и ИУ УИС из 43 регионов; а также 303 заключённых, содержащихся в местах лишения свободы Красноярского края и Томской области. В 2009 году анкетирование было проведено среди 167 медицинских работников из 14 регионов России, 136 сотрудников руководящего состава территориальных органов управления и ИУ УИС из 35 регионов; а также 386 заключённых из 6 регионов. Необходимо отметить, что некоторые вопросы анкет 2009 года были изменены по сравнению с 2005-2006 годами.
8 В связи с двумя анкетированиями на каждый вопрос приведено два варианта ответов - ответы 2009 г. будут приведены первыми, а ответы 2005-2006 гг. вторыми и в скобках.
9 В 2009 г. перечень вариантов ответов на этот вопрос для заключённых и начсостава был расширен. Если исключить вновь добавленные варианты, то результаты ответов 2009 г. будут сопоставимы с результатами 2006 г. - 32 % начсостава и 20 % осуждённых.
медиков, в том числе 66 % аттестованных, приходилось выполнять режимные функции, основное место среди которых занимает обыск, причем 12 % (17 %) всех и 22 % аттестованных - часто или постоянно. Результаты ответов заключённых по двум последним позициям - 24 % (53 %) и 6 % (22 %) соответственно.
Более половины респондентов среди заключённых - 51 % (66 %) и медиков - 53 % (52 %), а также примерно третья часть руководящего состава - 32% (38%) - считают, что участие медицинских работников в обысках мешает их профессиональной деятельности. Среди негативных последствий привлечения медиков к обысковым (режимным) мероприятиям нами было предложено два варианта ответов. Первый - «затрудняет общение с пациентами», второй - «занимает много времени». Второй вариант ответа превалирует в обоих исследованиях у сотрудников-немедиков - 20 % (21 %) над первым -12 % (17 %). У медперсонала в целом приоритеты изменились. В 2006 г. большая часть этих респондентов на первое место поставила вариант «занимает много времени» - 33 %, а на второе -«затрудняет общение с пациентами» - 19 %. В 2009 г. высказанное медицинскими работниками мнение оказалось практически диаметрально противоположным - 37 % (32 % аттестованных) из них отметили, что участие в режимных мероприятиях (обысках и досмотрах) затрудняет общение с пациентами, а 16 % (24 % аттестованных) - занимает много времени.
Не может не настораживать оценка заключёнными положения медиков в ИУ - 29 % (54 %) из них считают медицинских работников в большей степени сотрудниками мест лишения свободы, чем лицами, занимающимися охраной здоровья. С другой стороны, лишь 25 % (35 %) врачей мешает в медицинской деятельности положение сотрудника УИС. Иные сотрудники ИУ считают это помехой в 15 % (30 %) ответов.
Приведенные статистические данные позволяют сделать следующие выводы:
1. Привлечение медицинского персонала ИУ, особенно аттестованных сотрудников, к выполнению несвойственных им режимных мероприятий, главным образом обысков, происходит достаточно часто. Причём для небольшого числа всех медиков (примерно 10-15 %) это постоянная практика. Данный вывод подтверждается и незначительное расхождение в ответах медицинских работников и заключённых.
2. Привлечение медицинских работников к непрофильным мероприятиям является одной из ведущих проблем в их профессиональной деятельности и приводит как к отвлечению их от выполнения непосредственно медицинских функций, так и создает этические проблемы в общении с пациентами-заключёнными. Это косвенно подтверждается и ответами иных сотрудников ИУ, третья часть которых, несмотря на прямую заинтересованность в уменьшении своей нагрузки за счёт медиков, всё же признает наличие данной проблемы.
3. Осуждённые более остро, чем сами медицинские работники, реагируют на «немедицинскую» деятельность медперсонала. На наш взгляд, это объясняется профессиональной деформацией («привыканием») части врачей к выполнению несвойственных им задач и оценкой такой работы как неизбежной специфики мест лишения свободы.
4. Положительная динамика относительно уменьшения привлечения медиков к выполнению несвойственных им функций, отмеченная в ответах 2009 г. по сравнению с 2006 г., объясняется, в первую очередь, значительным увеличением за прошедшие три года удельного веса вольнонаёмного персонала среди всех медицинских работников ИУ1. В результате проведённых в последние годы в УИС организационно-штатных мероприятий значительное количество медиков перешли из разряда аттестованного персонала в разряд гражданского2. Соответственно, у руководства ИУ стало значительно меньше возможностей по привлечению к несвойственным медперсоналу функциям неаттестованных работников, среди которых немало женщин, прежде всего из-за необходимости обеспечения их личной безопасности. Вместе с тем, общий объём «немедицинских» мероприятий в учреждениях УИС если и снизился, то крайне незначительно. Основная часть таких мероприятий в настоящее время возложена на аттестованных медицинских работников.
Наличие указанных проблем нашло своё отражение в Концепции развития УИС РФ до 2020 года, реализация первого этапа которой (2010-2012 гг.) предполагает формирование новой организационной структуры медицинской службы уголовно-исполнительной системы. Главным отличием новой структуры медицинской службы от ныне действующей является вывод медицинских работников из прямого подчинения руководства ИУ. В этом направлении уже предприняты конкретные правовые3 и организационные4 меры.
На основании вышеизложенного представляется целесообразным нормативно закрепить запрет на привлечение медицинских работников к работам, не связанным с осуществлением профилактических и лечебно-диагностических мероприятий, к которым относятся и обыски. Указанный запрет формально действует и сейчас5, однако уровень его закрепления (письмо заместителя начальника ГУИН Минюста России) на наш взгляд недостаточно весом, кроме того, как было отмечено выше, реально этот запрет не выполняется. Реализуя высказанное предложение, следует дополнить «Основные принципы деятельности медицинских служб УИС»6 правилом о необходимости строгого соблюдения норм медицинской этики в профессиональной деятельности медицинских работников и запретом на привлечение медицинского персонала к работам, не связанным с осуществлением профилактических и лечебно-диагностических мероприятий, с
1 Среди респондентов наших исследований вольнонаёмных медработников в 2006 г. было 28 %, а в 2009 г -. уже около 70 %. Последняя цифра соответствует официальным данным ФСИН России - 69,8 %. См.: О состоянии УИС РФ. Вологда, 2009. С. 26.
См. Преступление и наказание. 2008. № 12. С. 16-19.
3 См. Приказ Минюста России от 07 декабря 2010 года № 383, приказ ФСИН России от 28 декабря 2010 года № 548.
4 В двух субъекта РФ - Санкт-Петербурге и Ленинградской области (одно управление) и Тверской области в 2011 г. начат эксперимент по выведению пенитенциарной медицины из подчинения начальников учреждений УИС, и подчинении её напрямую медицинскому управлению ФСИН России.
5 См. письмо ГУИН Минюста России от 30 октября 2001 года № 18/22-2975.
6 П. 5 приказа Минздравсоцразвития России и Минюста России 17 октября 2005 года № 640/190.
указанием мер ответственности для должностных лиц, нарушивших данный запрет. В этой связи уместно использовать как отечественный, так и зарубежный опыты. В качестве отечественного опыта заслуживает внимания п. 6 Инструкции по организации деятельности психологической службы УИС1, где закреплено соблюдение норм профессиональной этики при выполнении служебных задач сотрудниками. В качестве зарубежного - опыт Республики Беларусь, где нормативно закреплён запрет на привлечение медицинского персонала больниц к выполнению в учреждении функций и поручений немедицинского характера2.
Следует также определить в Наставления по организации и порядку производства обысков и досмотров в ИУ УИС, что «осмотры протезов, пластырных наклеек, гипсовых и других повязок, обследование естественных полостей тела осуждённых, в случаях, когда есть основания полагать, что указанные осуждённые скрывают там запрещённые предметы, проводится дежурным врачом в медицинских частях учреждений УИС». Кроме решения этических вопросов, такой порядок, по нашему мнению, позволит обеспечить осмотр обыскиваемого лица без риска причинения вреда его жизни и здоровью, так как в медицинских учреждениях имеются специальные условия для подобных манипуляций, в том числе и для оказания экстренной неотложной помощи.
1 Утверждена приказом Минюста России от 12 декабря 2005 года № 238.
2 См.: п. 350 Инструкции по медицинскому обеспечению лиц, содержащихся в учреждениях уголовно-исполнительной системы Министерства внутренних дел Республики Беларусь / Утверждена Постановлением МВД РБ и Минздрава РБ от 27 августа 2003 года № 202/39 (с послед. изм. и доп.). URL: http://www.zoneby.net/doc/news121.htm.
