CC BY
27УДК 340.1
ЛАРИНА О.Г., АЛЕШИН П.Н., АРТАМОНОВА В.О. ЛЕСНОЙ ДОМЕН И ЛЕСНАЯ РЕГАЛИЯ В РОССИИ ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ XVII - ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЕ XVIII ВВ.: АНАЛИЗ ГОСУДАРСТВЕННО-ПРАВОВОГО РЕГУЛИРОВАНИЯ1
Ключевые слова: лесное хозяйство, лесные регалии, заповедные леса, лесное законодательство.
В статье проанализировано государственно-правовое регулирование лесного домена и лесной регалии в России во второй половине XVII- первой половины XVIII вв. Рассмотрены основные нормативно-правовые акты и направления государственной политики в области лесного дела, дана оценка предпринятых мер, их влияния на лесосберегательную сферу отношений и на развитие лесного домена в дела.
ALESHIN, P.N., LARINA, O.G. ARTAMONOVA, V.O. FOREST DOMAIN AND THE FOREST REGALIA IN THE RUSSIA IN THE SECOND HALF OF THE XVII - FIRST HALF OF THE XVIII CENTURIES: AN ANALYSIS OF STATE-LEGAL
REGULATION
Keywords: forestry, forest regalia, forests, and forest legislation.
In the article analyzes the state-legal regulation of the forest domain and forest regalia in the Russia in the second half of the XVII and the first half of the XVIII centuries. It is viewed the main normative-legal acts and directions of the state policy in the field of forestry, given the valuation of undertaken measures, its impact on the forest conservation sphere of relations and on the development of the forest domain in the cases.
Рассматривая государственную политику России в области использования и охраны лесных ресурсов, необходимо, в первую очередь, изучить законодательный опыт в, накопленный данной сфере, в частности, исследовать неотделимую от лесной пороховую (ямчужную, поташную) регалию.
Первые нормы, регулирующие лесное хозяйство, исследователи, в частности, усматривают в Судебнике царя Константина и в законе Ярослава о земских судах: «...вжигай чуж лес, и ссекай дрова от него, в сугубу вину повинен есть...» [1, с.347]. С 1540 г. царем стали выдаваться охранные грамоты на леса, которые запрещали въезд на определенную территорию, самовольную порубку на ней. Лишь в середине XVII в. Соборное Уложение систематизировало существующие правила пользования лесом. Однако в акте отсутствовала объединяющая линия, а его положения лишь в общем виде развили существовавшие правила. Уложением не устанавливалось регалии.
Положительной чертой Уложения являлось распределение и уточнение взаимоотношений собственников леса и пользователей лесных угодий.
Законодательным актом разрешалось владельцам лесов расчищать под пашни и покосы, строить селения [2, ст.243]. Системно выделялись также статьи о бобровых гонах, охоте и пчеловодстве. Особый предмет правового регулирования составляли статьи о пчеловодстве [2, ст.21]. За порчу бортных деревьев Федор Алексеевич установил «огнем или топором взыскивать в казну за каждую бортдельную с пчелами по рублю за дерево.» [2, ст.243]. Рубка леса без вреда для угодий не считалась самовольством и не наказывалась. Однако в законодательстве можно встретить нормы об обережении лесов от хищнической эксплуатации. Так, большой убыток лесному хозяйству приносил
1 Статья подготовлена в рамках государственного задания № 29.8958.2017/БЧ по теме: «Правовое регулирование института исключительных прав в странах Западной Европы и Восточной Азии в XVII-XIXвв.: сравнительно-правовое исследование»
поташный промысел. К примеру, в Указе 1659 г. говорилось о том, что в Курском крае, вследствие добычи поташа и смольчуга, леса «повысечены», а работники на поташных заводах - будных станах или будных майданах - подговаривают крестьян и людей боярских к грабежам и разоренью, разоряют самые будные станы и бегут в черкасские города» [3]. В связи с этим, указ предписывал: «неотводе на будные станы лесов никому, ни по каким указам».
По мнению ряда ученых (Шелгунова Н.В., Ведрова С.), лесные установления второй половины XVII в. были важны исключительно в отношении межевания и распределения земель [4]. На наш взгляд, с таким сужением значения Соборного уложения в становлении лесного законодательства трудно согласиться. Важно видеть, что Уложение завершает первый период развития лесного законодательства, когда возникло и развилось само понятие права собственности на лес, появились и получили законодательное обоснование различные лесные сервитуты (охотничий, бортный). Однако в этот период законодательство не касалось прав частных лиц и предоставляло полную свободу действия частным землевладельцам.
В целом, в XVII веке значение леса, как государственной собственности, не было определено. До Петра I лес не использовался как доходное доменное имущество: его применяли для защиты государства в виде засек, иногда рассматривали как оброчную статью с бортного угодья. Отдельные нормы регулировали жалованье лесов, их раздачу. Для управления лесами не существовало отдельного приказа (позднее, когда в лесе увидели возможность укрепить границы в целях безопасности, заведование поручили Пушкарскому приказу в целях сохранности засек, как укреплений). Следующим недостатком была фрагментарность законодательства. Действующие правовые нормы носили частный характер. Например, Иван IV запретил рубить леса Зосимской пустыни, выдав охранную грамоту. Раздача подобных именных грамот свидетельствовала об отсутствии единой доменной политики в России, что приносило большой убыток казне. В данной связи, с 1686 г. было велено «..со всего лесу и дров проплавляемых на продажу брать пошлину» [5]. Так один из самых распространенных товаров на Руси стал приносить прямой доход казне. Зарождение лесной регалии связано с именем Петра I.
Изменение ситуации в промышленности и развитие металлургического, кораблестроительного, керамического, стеклодувного, поташного, винокуренного, солеваренного видов производства повлекли обширное потребление такого источника энергии, как древесина, что повлекло массовую вырубку лесов. В этой ситуации, с одной стороны, правительству пришлось активно продолжать вырубку леса, а с другой -формировать лесосохранительные меры и соответствующее законодательство.
При Петре I лесные государственные имущества начали привлекать к себе особенное внимание государства. Император усматривал в лесных доменах не только источник государственных доходов, но и драгоценный материал для кораблестроения.
Регалия имела закономерное материальное обоснование - Петру I не пришлось отбирать частные угодья, поскольку к его времени в России большая доля лесов принадлежала казне. К таким лесам следует отнести так называемые «порозжие» леса. На основе сложившихся обычаев, эти леса позволялось любому выжигать и расчищать под пашню. Также они отдавались под борные угодья, на гонку смолы и сидку дегтя, служили целям охоты. Ведров С., Моль Р., Эдмунд К. и другие авторы обосновывали необходимость ограничения частного лесовладения и установления лесной регалии в рассматриваемый период. Они доказывали, что государство имеет право, во имя интересов общества, установить необходимые ограничения. Забота о лесах должна лежать на государстве, считали многие авторы. Соответственно, она должна входить в состав государственной полицейской функции, поскольку никакие физические лица не
могут принять на себя ответственность за управление лесами, требующее постоянного внимания и контроля, материальных затрат и наличия системы управления [6].
В 1703 г. был издан Указ о заповедных лесах [7], который произвел решительный переворот в лесном законодательстве и послужил началом дальнейших строгих постановлений о пользовании лесами. Именно с данным актом связано установление лесной регалии путем введения категории заповедных лесов - участков лесных массивов, право на вырубку которых имело исключительно государство. В частности, ст. 2 устанавливала: «По рекам Волге, Оке, Дону, Днепру, Двине в сторону верст от малых двадцать, от больших 50, в чьих бы дачах и угодьях не были, лесу, дубу, илиму, вязу, ясеню, сосны толстой двенадцати вершков больше, без Вальдмейстерского веления ни на какие нужды не рубить и на борты не портить». Штраф за незаконную вырубку устанавливался в размере пяти рублей за пень (два - в казну, три - «усмотревшему»). За поджог устанавливалась смертная казнь. Вместе с описанием заповедных лесов инструкция требовала их описи: «карты в Сенат подать». Большое внимание уделялось в акте и сбережению лесов, порядку вырубки, ответственности. Особым образом охранялись отдельные стратегические территории. 10 января 1714 года был издан Указ «О нерубке по реке Охте никаких лесов» [8]. В Указе содержался строгий запрет санкт-петербургским жителям и подрядчикам рубить лес вблизи реки Охота, рубка могла производиться только «...для государевых дел». Законодательно было установлено ограничение, которое позволило производить меньшие затраты для нужд строящегося флота и нового города, хотя сами местные жители были затруднены данным Указом.
Бурное развитие промышленности приводило к истреблению лесов, поэтому был предпринят ряд мер в сфере сбережения лесного фонда, особенно на Урале. Так, Берг-Коллегия, по предложению В.Н. Татищева, уже в 1721 г. предписала разделить леса вокруг заводов на 15 равных долей с правом ежегодной рубки одной доли. В 1722 В.Н. Татищев составил и первую инструкцию «О сбережении лесов», доработанную в «Заводском уставе»: «.леса рубить всем воспретить под жестоким наказанием. В 15 верстах от заводов стоячего леса на дрова и избы не рубить, а довольствоваться валежником.или подалее от заводов отходить» [9, с.181-182]. В 1728 В.И. Геннин учредил должность лесного надзирателя, «.которому в бережении лесов. поступать по инструкции, . чтобы от заводов в 20 верстах рубить ни за что не дерзали под штрафом за всякое дерево»[10, с.46].
Правила о сбережении лесов содержали и такие пункты:
а) Населению запрещалась заготовка растущего леса в радиусе 15 верст от заводов, а на дрова разрешалось использовать только валеж и другую низкотоварную древесину.
б) Запрещалась также вырубка молодых лесов, опалка сельскохозяйственных угодий и разжигание костров в пожароопасный период.
в) Для увеличения запасов леса вблизи заводов предполагалось засадить лесом пашни, а крестьян, проживающих в заводских поселениях, выселить в окрестные деревни.
г) Для экономии древесины предписывалось «тесаные доски заменить пилеными», для чего принять меры по переселению на Урал из Казани мастеров, имеющих опыт в строительстве пильных мельниц.
Целый ряд пунктов предусматривал тушение лесных пожаров и предупреждение их возникновения.
На Урале Татищев также столкнулся с тем, что комиссары (управители) казенных заводов не имели ни необходимых знаний, ни административного опыта. Заводские комиссары нуждались в наказе, которым они могли бы руководствоваться в повседневной работе. Берг-коллегии, решавшей общие вопросы развития металлургии в стране, было недосуг заняться этим. Татищев решил составить такой наказ, потому что
без него, как он писал, «каждому править свое дело не без труда» [11,с.34]. В наказе комиссару от 27 февраля 1721 г. он определил круг его обязанностей. В Наказ были включены 10 глав о содержании канцелярии и канцелярских порядков, о хранении лесов и т.д. [12, с.200]. Новый наказ комиссару Екатеринбургского завода состоял уже из 15 глав, в которых рассматривались вопросы, связанные с покупкой припасов, расходом и продажей заводской продукции, составлением отчетной документации (ведомостей), охраной завода, торговлей съестными припасами, контролем за проезжающими и др.
3 декабря 1723 г. издается Инструкция обер-вальдмейстеру, который «должен верным, добрым и послушным рабом подданным быть» [13]. Инструкция разрешала давать леса на корабельное строение и другие нужды мануфактурам и фабрикам. Тем самым, устанавливалась тесная связь горной и лесной регалии. Обер-вальдмейстерам также предписывалось вести наблюдение за целевым использованием лесных угодий.
Институт вальдмейстеров имеет интересную последующую историю. Екатерина I нашла такое учреждение стеснительным, и надзор за лесами был поручен воеводам. Анна Иоанновна восстановила вальдмейстеров, однако мастерство было утрачено, и царице пришлось вызывать целую группу специалистов - форстмейстеров - из-за границы.
Правовые акты первой половины XVIII века дали основания для лесной регалии: большая часть лесов признавалась государственной собственностью и считалась «заповедной». При этом казенные земли можно разделить на следующие группы.
Первая группа - корабельные леса - выделялась особо, поскольку именно для создания флота была установлена лесная регалия. Вторая группа - это леса, приписанные к заводам, фабрикам и промыслам. Возникновение данного режима использования лесов приписывают заслуге Петра I, однако на деле его начало было положено еще Иваном IV, который пожаловал Строгановым имение в Перми [14, с.44]. Приписанные заводы делились на леса горных заводов, леса винокуренных заводов, соляных, конных, оружейных заводов, леса военных поселений. При Петре I выделялись также леса удельные - ведомственные, которые, хотя и управлялись на частноправовых началах, являлись собственностью казны.
Установленная Петром I лесная регалия имела не только военное, финансовое, но и социальное значение. В 1712 году Москва пострадала от большого пожара, в связи с чем, цены на древесину сильно возросли. Поэтому 16 мая Сенат постановил, чтобы все лесные материалы продавались по той же цене, что и до пожара [3, с. 85].
Уже с первых указов Петра I можно было отмечать его отношение к лесам, как достоянию общегосударственному. Во всех его указах проводилась политика, направленная на сохранение лесов в России - регалия позволяла приводить планомерную эффективную политику в этой сфере. Правительство дифференцированно использовало лесную регалию: охранялись заповедные леса, необходимые для кораблестроения и развития промышленности (заповедные), другие леса разрешались для всеобщего использования. Примером может служить малоизвестный в области рассматриваемой темы Указ от 26 января 1721 г. «О позволении рубить во всем государстве липовые леса» [15]. В нем содержалось указание на мотивы позволения. Императору стало известно, что «... надзиратели лесов не токмо в рубке той липы, но и лык на лапти драть не дают и с лаптями и с лыки и с лубьем многих берут и приводят в города к воеводам, и от того уездным людям чинится разорение». Указ был очень хорошо принят в народе, подтверждение чему находим в архивных материалах разных регионов России [16], [17].
В целом, характер лесного законодательства первой четверти XVIII века, несомненно, определялся проводимой политикой всеобщей монополизации с целью пополнения бюджета. Однако такой подход нельзя назвать необдуманным и стихийным.
Дальнейшая политика использования лесного домена и политика в этой сфере получила иное направление. Экономический спрос на редкие породы деревьев
стимулировал в рамках закона вырубку дуба и других ценных пород на продажу в помещичьих имениях и самовольную - в государственных лесах. По свидетельству Гаранина ВН., к началу XIX в. многие корабельные рощи на территории европейской части России были практически уничтожены [18].
Поэтому в середине XIX века была подготовлена целая программа по развитию так называемого лесного образования и лесосохранения под непосредственным руководством министра финансов Е.Ф. Канкрина и императора Николая I.
Литература и источники
1. Шелгунов Н.В. История русского лесного законодательства. - СПб., 1857. - С. 347.
2. ПСЗРИ. Т. I. Гл. Х.
3. ПСЗ-I. T.I. № 250.
4. Ведров С. О лесосохранении по русскому праву. - СПб., 1878.
5. ПСЗ-I. Т.П. № 1176.
6. Karl Heinrich Edmund von Berg. Die Staatsforstwirtschaftslehre. - Leipzig. 1850.
7. ПСЗ-I. IV. № 1950.
8. ПСЗ-I. Т. V. № 2757.
9. Заводской устав // Горный журнал. - 1831. - Кн. 1-3. 4. 1. § 19. С 181-182.
10. Юхт А. И. Государственная деятельность В. Н. Татищева в 20-х - начале 30-х годов XVIII в. - М: Наука, 1985. - С.46.
11. Мелехов И.С. Очерк развития науки о лесе в России. - М.: Издательство АН СССР, 1957. - С. 34.
12. Павленко Н.И. «Наказ шихтмейстеру» В.Н. Татищева // Исторический архив. - 1951. -ТУГ- С.200.
13. ПСЗ-I. Т. XVII. № 4379.
14. Акты, собранные археологической экспедицией Академии наук. Т. I. № 254. - СПб, 1838. - С. 44.
15. ПСЗ- I. Т.6. № 3619.
16. Государственный архив Курской области (ГАКО). Ф.151. Курский Губернский лесосохранительный комитет. Оп. 1. Д.20. Л.29.
17. Государственный архив Белгородской области (ГАБО). Ф.74. Белгородское лесничество. Оп. 1. Д.11. Л.34.
18. Гаранин В.Н. Охрана природы: прошлое и настоящее. - Казань, 1975. - С.18.
АЛЕШИН ПАВЕЛ НИКОЛАЕВИЧ - кандидат исторических наук, доцент, Стерлитамакский филиал Башкирского государственного университета.
ЛАРИНА ОЛЬГА ГРИГОРЬЕВНА - доктор юридических наук, профессор, заведующая кафедрой теории и истории государства и права Юго-Западного государственного университета. АРТАМОНОВА ВЕРА ОЛЕГОВНА - соискатель Юго-Западного государственного университета. ALESHIN, PAVEL N. - Ph.D. in History, Associated Professor, Sterlitamak Branch of the Bashkir State University (p.n.aleshin@gmail.com).
LARINA, OLGA G. - Doctor of Law, Professor, Head of the Department of Theory and History of State and Law of South-Western State University (larina-og@mail.ru)
ARTAMONOVA, V.OLEGOVNA competitor of the South-Western State University (avo@mail.ru).
УДК 347.91(091)«1922/1938»
ПЕТРОВ А.Г., ЗОЛЬНИКОВ А.З. ПОЛНОМОЧИЯ ПРОКУРОРА НА НАЧАЛЬНОМ ЭТАПЕ РАЗВИТИЯ СОВЕТСКОГО ГРАЖДАНСКОГО ПРОЦЕССУАЛЬНОГО ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА
Ключевые слова: гражданское судопроизводство, правовое регулирование, процессуальное положение прокурора, процессуальные полномочия, судебная деятельность, судебная защита прокурорами прав граждан, основания для вступления прокурора в гражданское дело.
В статье рассмотрены особенности процессуального положения прокурора в гражданском судопроизводстве в России на начальном этапе развития советского гражданского процессуального законодательства. Выявлены и проанализированы нормы первого советского Гражданского
