CC BY
79
114
2011. Вып. 1
ВЕСТНИК УДМУРТСКОГО УНИВЕРСИТЕТА
ФИЛОСОФИЯ. ПСИХОЛОГИЯ. ПЕДАГОГИКА
Pro & Contra
УДК 159.923 А.В. Емельянов
ЛЕНИН VERSUS БЕРКЛИ: СУЩНОСТЬ ПРОТИВОСТОЯНИЯ
Исследуются механизмы проникновения философских идей в социальные практики на примере сопоставления позиций Ленина и Беркли.
Ключевые слова: субъективный идеализм, материализм, онтология и теория познания, познаваемость мира.
Нами предпринята попытка рассмотреть противоположные взгляды на картину бытия, выраженные в творчестве одного из крупнейших философов Нового времени Дж. Беркли и российского революционного идеолога и практика В.И. Ленина. По нашему мнению, в творчестве этих двух людей можно проследить альтернативы мировоззрения, воплощающиеся в социальных порядках и играющие в них ключевую роль. Общеизвестен тот факт, что социальность отнюдь не конструируется исходя лишь из стихийно складывающихся форм, здесь всегда присутствуют смысловые, мировоззренческие координаты. Если же говорить о таких крупных типах социальности, как, например, западное либеральное общество или коммунистические режимы, то важно найти те исходные мировоззренческие и философские идеи, которые легли в их основу. Анализ этих идей позволяет прояснить, как могут социально воплотиться и какие эффекты обрести отдельные философские взгляды, то влияние, какое оказывает или может оказывать философия на складывание социальности. Учитывая непростой опыт России, в том числе и опыт её мировоззренческих коллизий, - любые исторические или культурные явления бесполезно сводить лишь к экономическим, ситуативным или каким-либо иным «объективным» процессам - в этой связи анализ некоторых мировоззренческих ходов, присущих в том числе её вождям, оказывается полезен.
В.И. Ленин в настоящее время является полумифической фигурой: абсолютный идол для старшего поколения (в одном любопытном исследовании отмечается, что число памятников Ленина в стране - порядка 40000 - вполне можно было сопоставить с числом дореволюционных храмов - порядка 70000 [6. С. 35]), для молодого он является фигурой скорее непонятной или малознакомой, практически мало чего значащей. В настоящее время весьма популярно своеобразное ретроградство по поводу советского строя, в многочисленных передачах и статьях, в которых проигрываются атрибуты прошлого, особенно недавнего - с 70-х гг. Мало кто, однако, осмысливает, что ностальгия по советскому - это ностальгия по стране, родившейся в результате крови и насилия, построенной на специфической идеологии, то есть, по сути дела, являвшейся искусственным социальным проектом. Заслуживший 2-е место в проводившемся в СМИ проекте «Имя России», политический деятель И. Сталин, возможно, получил бы гораздо меньше голосов, если бы регулярно при его упоминании подчеркивалось, что речь идёт о деятеле с уголовным прошлым, причастным к убийствам, погромам, что большевистская партия была создана, по сути, криминалитетом, возведшим принципы уголовного мира в идеологию («побеждает сильный», «большинство право» и т.д.). В связи с этим представляется интересным хотя бы с той точки зрения, что это неизменно оказывает влияние, проанализировать отдельные идеи Ленина, так как влияние этого политического идеолога и практика, пусть даже и незримое, имеет место и по сей день, хотя мало осознается.
На непростой характер фигуры Ленина в свете современных мировоззренческих идей указал С.Жижек в работе «13 опытов о Ленине». Если идеология марксизма и материализма, фигуры Маркса и Энгельса, их работы являются чуть ли не культовыми, учение Маркса является одним из краеугольных камней современной экономической науки, то что можно сказать о Ленине именно с точки зрения плодотворности философских, мировоззренческих идей, уже без флёра идеологии? Внёс ли он что-либо, на что следует обратить внимание, оказывает ли значение именно его идеологическая, идейная сторона деятельности на современный мир и как её можно прояснить? В свете психоаналитических, структуралистских идей Жижеком задаются весьма любопытные вопросы: любил ли Ленин
ФИЛОСОФИЯ. ПСИХОЛОГИЯ. ПЕДАГОГИКА
2011. Вып. 1
своих ближних, что означает пресловутая «доброта во взгляде», как идеологу революции виделись культурные процессы или понятия реального и мнимого [3]. Вопросы, казалось бы, весьма далекие от реальности или бессмысленные (мало ли какую идейную революцию проходили те или иные личности), однако ввиду того, что коммунистические доктрины в современном мире отнюдь не исчезают, более того, наполняются порой неожиданным содержанием (для примера, скажем, необходимо разбираться в мировоззренческих идеологиях такой страны, как Китай, касаемо всех традиционных обществ, где как раз коммунистические идеи сплошь и рядом находят благодатную почву), анализ первоисточников по-прежнему имеет значение.
Как известно, ключевая и, по сути дела, единственная «философская» работа Ленина называется «Материализм и эмпириокритицизм». Философский статус её весьма спорен, Ленин в присущей ему манере бесцеремонно обходится с оппонентами, употребляет весьма нелицеприятные слова и выражения, часто из жаргонного лексикона. Думается, однако, что общий ход мировоззренческой критики и ходов вполне можно уловить, если поставить вопросы: что задело Ленина как революционного практика и политика в далёких от политики рассуждениях неопозитивистов Маха и Авенариуса, почему он обрушился с критикой на их отца-основателя Джорджа Беркли, тогда как в философии в принципе было довольно много имён, вряд ли бы одобривших какие бы то ни было революционные или коммунистические идеи. В советское время официально существовал диалектический и исторический материализм, всю историю философии делили на материалистические и идеалистиче-сике направления, при этом в последнем лагере неизменно оказывалось огромное количество «заблуждавшихся» представителей - от Платона до Хайдеггера. Тем не менее, существовала своего рода «градация негативности», верхние строчки в которой занимали как раз представители субъективного идеализма, и в первую очередь Беркли. Откуда такая нелюбовь к не самому многочисленному и влиятельному в то время направлению?
Прежде всего, необходимо отметить, что статус философии Беркли в России и на Западе несколько различен, как это обычно считается. С идущей с советских времён традиции Дж. Беркли, ирландского епископа, причисляют к субъективным идеалистам, имея в виду его работы «Трактат о принципах человеческого знания» и «Три разговора между Гиласом и Филонусом». В то же время, как полагают берклиеведы, они не являются абсолютно характерными и с исчерпывающей полнотой раскрывающими всю концепцию автора. Указанные работы написаны Беркли в весьма молодом возрасте - ему не было ещё и 30 лет (к вопросу о статусе зрелости философских работ), однако при жизни как раз не они считались для него характерными и не они выделяли автора как мыслителя. Для современников Беркли, в отличие от многих мыслителей, был довольно популярен, его работа «Сей-рис, или цепь философских размышлений», выдержала 6 прижизненных изданий - случай редкий для XVIII в., он был удостоен королевского внимания, оставаясь в то же время священником, далеким от активной гражданской деятельности. Именно поздние работы принесли Беркли известность, и их статус, а также связь с ранними работами и сейчас представляют тему для дискуссий. В Америке его именем назван университет, имеется Международное общество Беркли, а идеи находятся в непосредственной связи с концептами феноменологии, аналитической философии, в отношении которых автор по праву считается основателем наряду с Кантом [2. С. 239].
Так что же задело Ленина в воззрениях, лишь обобщённо могущих быть названными «субъективный идеализм», и, что важнее, как это так или иначе воплотилось в социальности, так как революционные вожди, а затем и вся марксистская философия на первое место всегда ставили критерий практики? Беркли сводил мир к комплексу ощущений, в его теориях, особенно в ранних работах, этот акцент был заострён максимально полно. Объективного мира, согласно взглядам автора, попросту не существует, он лишится своего статуса, если тщательно проанализировать всё, что понимается человеком под «подлинным», «настоящим», «онтологией». Онтология в известной степени полностью зависит от гносеологии, мы видим мир в определённых точках, красках, ощущения мира - это именно наши, человеческие ощущения и ничьи иные. Беркли подверг критике учение Дж. Локка о первичных и вторичных качествах, указав, что то, что Локк понимал под вторичными качествами (вкус, цвет, запах) и первичными (протяженность, плотность, вес), - есть не что иное, как одна реальность, просто второе представляет большее углубление первого. Мира не существует, и он бессмыслен вне познающего сознания, и единственным прибежищем в этой онтологической бессмыслице, инстанцией, придающей осмысленность мира и дающейся в награду человеку, наделённому сознанием, является идея Бога.
2011. Вып. 1 ФИЛОСОФИЯ. ПСИХОЛОГИЯ. ПЕДАГОГИКА
Выводы Беркли прекрасно ложатся в современную астрономическую картину мира. Если земной мир далеко не каждому представляется целиком зависимым от ощущений, то исследования космоса являют нам картину, целиком зависимую от характеристик прибора, особенностей фиксируемого излучения. Мир, если развернуть его за пределы Земли и понимать под ним онтологию космоса, является совершенно непознаваемым в привычных земных мерках, практически все космические объекты невозможно наблюдать «как они есть», мы можем лишь фиксировать те грани реальности, которые доступны на данном этапе нашим наблюдениям. Любая космическая фотография демонстрирует нам лишь схваченные пучки излучения (хорошо, если светового, но чаще рентгеновского, ультрафиолетового), соответственно оптика восприятия категорически отличается от земной [4. С. 4]. Космос феноменологичен и представляется целиком как объект воспринятого и интерпретируемого или же как кантовская «вещь в себе». Нисколько не меньше идеи Беркли не противоречат и «антроп-ному принципу» в космологии ввиду того специфического солипсизма, что мир таков в силу того, что именно в таком качестве его может видеть человек, при иных параметрах (соответствующих изменению мировых постоянных - скорости света, диаметра атомного ядра и др.) он был бы вне человека и соответственно непознаваем.
И при жизни Беркли, и впоследствии наиболее радикальные его выводы (связанные, помимо всего прочего, со специфической «неуютностью» нарисованной им картины мира) подвергались критике, появлялись даже трактаты под названием «в защиту Гиласа» - оппонента Филонуса в знаменитых диалогах. Отчасти в силу этого в более зрелый период акценты субъективного идеализма не столь ярко прослеживаются, либо, к чему склоняются многие исследователи, они даны в иной, более мягкой интерпретации, содержательно изменены. Наиболее известная при жизни Беркли работа с полным названием «Сейрис, или цепь философских размышлений и исследований, касающихся достоинств дегтярной настойки и разных других предметов, связанных друг с другом и возникающих один из другого» оказалась посвящена комментированию многих философских категорий: притяжения и отталкивания, пространства и времени, души и духа как возможностей познающей субстанции. Центральной для Беркли по-прежнему остаётся идея развития всего сущего, понимаемая, помимо всего прочего, и как идея взаимоперехода, превращения одного в другое, а также зависимости этих переходов (того, что мы вообще можем о них сказать) от интерпретатора, ученого, от того, как складываются языковые структуры познания.
Беркли не оставил после себя специальных политических или социальных трактатов, почти все его работы были связаны с онтологией и теорией познания. Однако обстоятельства его жизни, заметки в отдельных гносеологических работах позволяют судить, что эти мысли его занимали, в частности, то, что автор не разделял абстрактное знание и ту социальную форму, с которой оно могло коррелировать. Так, его «Вопрошатель» содержит размышления об источниках богатства и его связи с трудом народа, ставятся вопросы об основах экономического процветания общества. Беркли задумывался над тем, какими мотивами руководствуются люди в практической деятельности, над тем, как можно оптимизировать эти мотивы, направить в нужное русло и т.д. [1. С. 477]. Его пафос - это пафос разума, исчерпывающе его можно проиллюстрировать следующей цитатой: «Занимать ум вещами чисто интеллектуальными для большинства людей утомительно, тогда как чувственные способности приобретают силу благодаря постоянному упражнению. Отсюда объекты чувства влияют на нас сильнее. За обладание этими вещами люди воюют и дерутся, обманывают друг друга. Поэтому, для того чтобы укротить человечество и привить ему чувство добродетели, наилучшим человеческим средством будет упражнять разум людей, дать им возможность хотя бы мельком узреть иной мир, стоящий выше чувственного, и в то время, как они стремятся к животной жизни и ведут её, учить их не пренебрегать жизнью интеллектуальной» [1. С. 466].
В свете сказанного представление о Беркли как об идеалисте было бы целесообразно развить в той плоскости, которая бы касалась перехода гносеологических идей в этические, того факта, каким образом субъективный идеализм предъявляется в социальной реальности. Возможно, именно отчасти это и послужило той точкой, исходя из которой упомянутый в заглавии политический деятель в своей критике наиболее последовательно обрушился именно на субъективный идеализм. Беркли рисовал образ изменчивого, становящегося мира. Не будет преувеличением сказать, что он предвосхитил базовые тезисы теории эволюции (переход одних видов в другие), выводы теории относительности о принципиально дуалистичных свойствах материи. Во всяком случае, они бы его нисколько не удиви-
ФИЛОСОФИЯ. ПСИХОЛОГИЯ. ПЕДАГОГИКА
2011. Вып. 1
ли. Онтология мира, зависимого от наблюдателя, проецируется и в социальную плоскость, если понимать под ней критическое отношение к существующим нравам и порядкам, факт того, что эти нравы никогда не являются абсолютно неизменными и онтологически не должны быть такими. Субъективный идеалист (и феноменолог) и образ мира представляет так, как он ему дан, а не так, как это дано извне через призму суждений иного опыта (это является исходным постулатом феноменологии - вынесение внешних суждений «за скобки», реконструкция и реставрация мира в повседневном мышлении). Соответственно никакие доктрины - политические ли, религиозные ли - не способны повлиять на это движение - самостоятельное исследование мира как формы тотальности, как мира, постоянно изменяющегося в своих свойствах. Беркли опирался на идеи свободы, либерального способа мышления, при этом обращаясь отнюдь не к социальной практике, а к теории познания, почти целиком к абстрактным понятиям. Именно этот посыл, причём подразумеваемый, а не высказываемый явно, оказался для Ленина тем принципиальным камнем преткновения, с которым было необходимо последовательно бороться. Как известно, последнего называли «злым гением» даже его принципиальные оппоненты, отмечая его потрясающую интуицию, способность к предвидению, но обра-щённую преимущественно в негативную плоскость.
Любые вожди тоталитарных государств в ХХ в. всегда заботились об идеологии, о том, что будет думать и мыслить население. При этом сама информация, тому пример и советская философия, тщательно обрабатывалась и дозировалась. Это имело и своеобразный побочный эффект: необходимость вложения определённых идей в головы людей побуждала последних к чтению, разбору и интерпретациям, в результате чего Россия оказалась «самой читающей нацией в мире». Эффекты массовой культуры порождают потребность чтения спорадического, спонтанного и в конечном счёте неглубокого. Коммунистический строй конструировался и на специфической картине мира, в основе которой лежали материализм, закономерность как наличие твёрдых законов как в природной, так и в социальной сферах, ориентированность на практику и т.д. В связи с этим критика и действия Ленина в отношении далёких, казалось бы, мировоззренческих идей не должны вызывать удивление, в этом заключалось своеобразие так называемой «практической философии», следы которой следовало искать в социальности, но не в абстрактных книжных идеях. Так, например, известен факт отправки Лениным «философского парохода» в составе Бердяева, Франка, Степуна и др., вызванный их совместной книгой статей по поводу «Заката Европы» О.Шпенглера. Последняя никак не коррелировала с марксистско-ленинским учением, однако рисовала принципиально иные социальные планы и была достаточно популярной, вызывала именно философскую, мировоззренческую полемику [5. С. 5]. Можно в целом сказать, что наиболее опасным для тоталитарных режимов представлялось именно свободомыслие, причём особенно в тех случаях, когда оно приобретало ещё и философскую основу.
Подводя итог, можно сказать, почему доктрины субъективного идеализма подверглись ожесточённой критике со стороны представителей марксизма вроде Ленина. Данное учение подразумевало тоталитарную идеологию, в основе которой лежали механизмы готовности подчиняться окончательному, бесповоротному мнению, ориентированность на устойчивость, постоянство природных и социальных порядков. Как оказалось, данный подход был онтологически неверен как с научной точки зрения через доктрины неопозитивистов и постпозитивистов, так и с точки зрения аргументации Беркли: нет ничего незыблемого, кроме Бога, на что стоит обратить внимание. Философские мировоззрения были способны формировать картину мира, способ познания, отражающийся в том числе и в социальных практиках.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Беркли Дж. Сочинения. М.: Мысль, 2000.
2. Девяткин С.В. Берклиеведение: основные этапы, проблемы и перспективы // Как слово наше отзовётся?: сб. науч. ст. В. Новгород, 2004.
3. Жижек С. 13 опытов о Ленине. М.: Ad Ма^пет, 2003.
4. Иванов К. История неба // Логос. 2005. №5.
5. Свасьян К. Освальд Шпенглер и его реквием по Западу // Шпенглер О. Закат Европы. М.: Эксмо, 2009.
6. Ханютин А. Зеркала русской революции // Вокруг света. 2010. №4.
Поступила в редакцию 20.12.10
2011. Вып. 1 ФИЛОСОФИЯ. ПСИХОЛОГИЯ. ПЕДАГОГИКА
A. V. Emelyanov
Alternatives of materialism and subjective idealism, or Why Lenin disliked Berckeley?
The article deals with mechanisms of penetration of philosophical ideas into social practices by the example of comparison of Lenin and Berckeley.
Keywords: subjective idealism, materialism, ontology and theory of knowledge, cognoscibility of the world.
Емельянов Александр Владимирович, кандидат философских наук, доцент НОУВПО «Камский институт гуманитарных и инженерных технологий» 426034, Россия, г. Ижевск, ул. Советская, 13 E-mail: avemfurm@yandex.ru
Emelyanov Alexander Vladimirovich candidate of philosophy, associate professor Kamsky Institute of Arts and Engineering Technologies 426034, Russia, Izhevsk, Sovetskaya str., 13 E-mail: avemfurm@yandex.ru
