CC BY
21
УДК 101.2; 372.862
ЛЕКЦИЯ ПО ТЕОРЕТИЧЕСКОЙ МЕХАНИКЕ В КОНТЕКСТЕ ГНОСЕОЛОГИИ И. КАНТА
Доказывается, что теоретическая механика, представленная лекционной формой ее преподавания, соответствует духу и букве кантовской гносеологии. Их сопоставление позволяет углубить понимание преподаваемой науки и философии Иммануила Канта.
Ключевые слова: лекция, априорность, аподиктичность, необходимость, истинность.
Философия Канта имеет значение во всех сферах познания, в том числе и в процессе обучения. Лекция - одна из основных форм академического обучения в высшей школе, оказывающая огромное влияние на слушателей-студентов. Это специфический процесс познания, имеющий свои особенности по сравнению с реальным процессом познания того, что ещё неизвестно науке. Лекция - это обучение тому, что уже известно, изложение устоявшейся теории. Эксперимент отсутствует, лекция есть царство теоретической мысли. В лекции эксперимент носит мысленный характер. В сознании слушателей, а зачастую и самого лектора, излагаемая теория принимает характер априорности, т. е. нахождения в интеллекте независимо от опыта. Этот объективный фактор игнорировать ни в коем случае нельзя. Априорность теоретической мысли предполагает и активность мышления - выход за пределы непосредственно данного. Основное понятие теоретической механики - материальная точка, обладающая массой, размерами, которой можно пренебречь. Понятие материальной точки обладает научной достоверностью, без него изложение механической теории просто невозможно. В человеческом опыте (помимо теоретического) такого объекта нет и не будет, он является результатом активности человеческого мышления.
Теоретическая механика рассматривает закономерности движения материальных тел в пространстве и времени. Но как рассматривает? Кант поясняет: «Так как то, в чём ощущения могут быть упорядочены и приведены в известную форму, само в свою очередь не может быть ощущением, что, хотя материя всех явлений дана нам только a posteriori, форма их целиком должна для них находиться готовой в нашей душе a priori и потому может рассматриваться отдельно от всяких ощущений» [1, с 109]. Восприятие и изложение лекции по теоретической механике тем и характерно, что многие положения выступают как априорные, вместе с тем все положения лекции - необходимы и достоверны при полном исключении ощущений и вообще чувственности.
Согласно И. Канту, «созерцания и понятия суть начало всякого нашего познания, так что ни понятия без... созерцания, ни созерцания без понятий не могут дать знание. Созерцание и понятие бывают или чистыми, или эмпирическими. Эмпирическими, когда в них содержится ощущение (когда предполагают действительное присутствие
LECTURE ON THEORETICAL MECHANICS IN THE CONTEXT OF IMMANUEL KANT'S GNOSEOLOGY
It is proved that theoretical mechanics represented in the form of lectures complies with the letter and spirit of Kant's gnoseology. Their comparison allows us to gain a better understanding of the taught science as well as Immanuel Kant's philosophy.
Keywords: lecture, apriority, apodicticity, necessity, trueness.
предмета); чистыми же - когда к представлению не примешиваются никакие ощущения. <...> Вот почему чистое созерцание заключает в себе только форму, при которой что-то созерцается, а чистое понятие - только форму мышления о предмете вообще. Только чистые созерцания или чистые понятия могут быть априорными, эмпирические же могут быть только апостериорными» [1, с. 154]. Анализ реального лекционного процесса приводит к «чистому созерцанию» - предтечи предмета лекции, пространственно-временные формы которого «...находятся в душе a priori без действительного предмета чувств и ощущений» [1, с. 128-129].
Кроме того, «все вещи находятся во времени, ... это основоположение обладает объективной истинностью и априорной всеобщностью» [1, с. 139-142]. Действительного материального предмета как предмета чувств в лекции нет и быть не может, а есть только «сверхчувственная» уверенность, что предмет можно представить себе только в пространстве и времени, независимо от его специфики. Другого не дано! (Всё равно, говорит об этом лектор или нет, чаще не говорит.) Такая уверенность возможна только в том случае, если представления о пространственно-временной структуре любого предмета находятся в сознании слушателя a priori. В процессе изложения и восприятия лекции так оно и есть: ни лектор, ни слушатель не ставят вопроса о происхождении представлений о пространственно-временной структуре предмета лекции, у них «работают» априорные формы мышления, поскольку и лектор, и слушатель просто исходят из достоверности и всеобщности представлений о пространственно-временной структуре предмета. «Следовательно, если какое-либо суждение мыслится как строго всеобщее, т. е. так, что не допускается возможность исключения, то оно не выведено из опыта, а есть безусловно априорное суждение» [1, с. 106-107].
«Чистая форма» предмета лекции - начало всякой лекции механико-технического цикла. «Чистая форма» находится без какого бы то ни было ощущения в сфере созерцания преподавателя и слушателя - трансцендентально, как следствие собственной познавательной способности. Но преподаватель и слушатель даже не обсуждают этот момент, они понимают, что это просто констатация того, что предмет существует в пространстве и времени, причем это не определение предмета лекции, это только предтеча его, так как что-то «только созерцается». Это трансцензус -
результат познавательной способности человека. Но в таком виде предмет лекции неаподиктичен, т. е. не содержит в себе необходимости содержания тех или иных суждений, несущих в себе достоверные сведения о предмете лекции. В процессе лекции возникает необходимость так определить предмет лекции, чтобы он был аподиктичен и допускал бы достоверные выводы. Для этого необходима активизация мышления.
Об объективном основании активизации мышления слушателя пишет последователь Канта Э. Кассирер. Он рассуждает о предмете научного познания, но, как нам представляется, его мысль можно соотнести с рассуждениями о предмете лекции: «...в нашей мысли об отношении познания к его предмету содержится некая необходимость, ибо предмет рассматривается как то, что противостоит случайному или произвольному определению наших познаний, требует, чтобы они были a priori определены известным образом, ибо, поскольку они должны относится к предмету, они должны необходимо взаимно соответствовать друг другу в своём отношении к этому предмету, т. е. обладать единством, которое составляет понятие предмета» [2, с 136]. Далее Э. Кассирер утверждает, что единство, которое составляет понятие предмета существует потому, что «...существуют известные суждения, значимость которых не зависит ни от единичного эмпирического субъекта. ни от особых эмпирических и временных условий, в которых они выносятся.» [2, с. 136-137].
В лекции действительно на первый план выдвигаются не предметы, как в реальном процессе познания, а вербальные положения, принятые a priori без всякого опытного обоснования, которые являются необходимыми. Очень важно, что все эти необходимые положения a priori должны взаимно соответствовать друг другу в своём отношении к этому предмету, т. е. обладать тем единством, которое составляет понятие предмета [2, с. 136]. В ходе лекции по теоретической механике философский спор о природе априорных положений совершенно излишен, а вот идея необходимости перехода в процессе познания от «чистого созерцания» (каждое материальное образование имеет пространственно-временную структуру) к понятию происходит обязательно, без философствования, так как чистое созерцание неаподиктично, оно не содержит в себе необходимости тех или иных познавательных суждений, а потому не может быть определением предмета конкретной лекции, так как любое тело существует в пространстве и времени. Это характерно для любой лекции по любой классической физической или технической теме.
Предмет теоретической механики - это совокупность материальных точек, расстояние между которыми остаётся постоянным, или, что то же самое, материальное тело, имеющее неизменные пространственные границы (деформации исключаются), обладающее механической массой и движущееся с малыми скоростями или находящееся в равновесии, под действием приложенных к нему внешних сил. Без помощи априорных и активных форм мышления такой переход от чистого созерцания к чистому понятию невозможен, ибо в реальном опыте такого предмета нет и быть не может, поэтому приведенное определение - это чистое понятие, поскольку оно формулирует-
ся без всяких чувственных восприятий, но тем не менее аподиктично, что определяет условие достоверного знания, выводимого из этого определения. Кроме того, это определение априорно в том смысле, что оно включило в себя и все те предметы, подвластные теоретической механике, которые человеческому опыту ещё недоступны. Они «подвластны» человеческому разуму с его свойством изначального априоризма и активности, выводящим его за пределы опыта.
Согласно И. Канту, мир в той мере, в какой он касается нас, так или иначе сообразовывается с нашим мышлением и познанием: «.будем исходить из предположения, что предметы должны сообразовываться с нашим познанием, что лучше согласуется с требованиями априорности знания о них, которое должно установить нечто о предмете раньше, чем он нам дан.» [1, с. 87-88]. Это «раньше» обозначает, что в нашем случае все предметы, которые входят или войдут в компетенцию теоретической механики, должны обладать вышеприведенными механическими свойствами, что априори очевидно. Эта идея проходит через все лекции механико-теоретического цикла, и соответственно происходит отождествление предмета лекции, которого не существует в действительности, с реально существующими механическими предметами.
На это отождествление теоретическая механика накладывает ограничения, а именно свои принципы и положения, определяющие единство теории, иначе теоретическая механика распадётся на множество рецептов манипулирования с конкретными механическими предметами, от нее останется только совокупность механических ремёсел, основанных на различных свойствах механических тел. Именно теоретическая механика, предмет которой существует лишь трансцендентально, позволяет человечеству иметь цельную теорию механического движения и взаимодействия.
Итак, предмет лекции определён, но в рамках лекции он не имеет чувственных характеристик. Как следует из контекста кантовских рассуждений, «внешнее созерцание», «созерцание», «внешнее чувство» - это синонимы, обозначающие чувственные характеристики предмета, так что возникает возможность мыслить его как данное эмпирически понятие, к чему стремится реальное познание. А как это происходит в лекции? Что значит «дан предмет» в процессе лекции, откуда берётся «внешнее созерцание» и «внешнее чувство» в лекции? В лекции действует лишь одна форма чувственности - ощущаются звуковые и графические сигналы, идущие от лектора, которые фиксируются слушателем на бумаге с помощью знаков, написание и соединение которых определяется математической теорией, результат созерцания которых есть мысленное представление в сознании слушателя свойств и отношений предмета лекции. Преподаватель делает то, что Кант оговаривает следующим образом: «.в одинаковой мере необходимо свои понятия делать чувственными (т.е. присоединить к ним в созерцании предмет), а свои созерцания постигать разумом. (т. е. подводить под понятие)» [1, с. 154-155]. Это и делает преподаватель, «присоединяя» посредством знаковой системы, логика которой определяется математическим аппаратом теории, необходимые
28
Гуманитарные исследования • 2016 • № 3 (12)
свойства, которые есть «формальное его (предмета лекции. - О. М.) свойство подвергаться воздействию объектов и таким образом получать непосредственные представления о них» [1, с. 132]. Математические выкладки - предмет созерцания - в лекции постигаются слушателем рассудком, т. е. выясняется, что за величины, взаимодействующие с предметом лекции, скрываются за тем или иным символом уравнения. Так предмет лекции становится «дан» как слушателю, так и преподавателю.
Итак, согласно И. Канту, объект исследования (в нашем случае - предмет теоретической механики) есть объект активной мысленной деятельности на основе присущих человеку априорных форм мышления.
В гносеологии Канта различается время эмпирическое и чистое. Эмпирическое время не может объяснить непреложности имеющихся истин. Какой опыт покажет, что все вещи существуют во времени? Человеческий опыт всегда ограничен. В рамках лекции по теоретической механике процесс изменения тел во времени не прослеживается, а время - неизменно «чистое». Слушатель стихийно становиться на точку зрения: все механические тела существуют в чистом (неизменном) времени. Это необходимое представление о времени в рамках теоретической механики.
В предмете теоретической механики форма довлеет над содержанием: особенности вещества, из которого состоит тело, не рассматриваются, геометрические формы тела, масса тела и временное существование выступают как самостоятельный объект, а потому предмет теоретической механики имеет математическое выражение. За счёт этого предмет теоретической механики приобретает аподиктичность, характеризуется непреложной необходимостью тех или иных суждений, которые носят математическую форму.
Математизация изложения теоретической механики рассматривается как само собой разумеющееся, без всяких объяснений, но философский анализ требует хотя бы кратких разъяснений. Пространство и время, масса, сила и т. д. - вот те интуитивные положения (по терминологии Канта чистые «воззрения»), которые теоретическая механика кладет в основу своих суждений, являющиеся сразу и аподиктическими и необходимыми и имеющими математическую форму.
Эти аксиоматические понятия - основа математического вывода других математических суждений по определенным
логическим правилам. По мысли Канта, новые математические суждения - это расширение интуитивных математических положений новыми предикатами, которые уже аподик-тичны и достоверны a priori, потому что содержат в себе то, что необходимо находится в интуитивном понятии a priori, которое неразрывно связано с понятием прежде всякого опыта. Все математические положения - синтетические, как утверждает Кант [1, с. 82]. Это значит, что математическое положение, кроме аксиоматического, «никогда не постигаемо само по себе, если не предполагается другое синтетическое суждение, из которого оно выводится как следствие» [1, с. 70]. Так возникает математический вывод, который имеет в себе необходимость, не взятую из опыта». Эта необходимость и слушателем и лектором восприниматься как истинность; никакого опыта, подтверждающего выводы теоретической механики, ни слушатели, ни лектор не требуют.
В заключение следует оговориться, что полная свобода от чувственности недостижима, о чем говорится в той же «Критике чистого разума», которую мы цитировали выше. Согласно Канту, научные понятия, выражающие самое существо теоретических концепций, обременены схемами. Схема по И. Канту есть продукт воображения, но ее следует отличать от обычного образа. Скажем, пять точек могут послужить образом числа пять. «Если же я мыслю только число вообще. то такое мышление есть скорее представление о методе (каким представляют в одном образе множество, например тысячу) сообразно некоторому понятию, чем сам этот образ, который в последнем случае, когда я мыслю тысячу, вряд ли могу обозреть и сравнить с понятием. Это представление об общем способе, каким воображение доставляет понятию образ, я называю схемой этого понятия» [1, с. 222-223]. Тем не менее в преподавании теоретической механики роль чувственности минимальна.
1. Кант И. Критика чистого разума // Кант И. Соч.: 6 т. М.: Мысль, 1964. Т. 3. 800 с.
2. Кассирер Э. Жизнь и учение Канта. СПб.: Университетская книга. 1997. 447 с.
© Мельников О. А., 2016
