CC BY-NC-ND
461
История зарубежной философии
В.Е. Семенов
ОСНОВНЫЕ ПРИНЦИПЫ ТРАНСЦЕНДЕНТАЛЬНОГО МЕТОДА И. КАНТА
Статья посвящена систематизации основных характеристик трансцендентального метода И. Канта. На основе анализа, в первую очередь, трансцендентальной аналитики (как она изложена в первом издании Критики чистого разума) эксплицированы и сформулированы основные принципы трансцендентального метода (синтез аппрегензии, функционализм, репрезентативность, телеологизм).
Ключевые слова: трансцендентальный метод, трансцендентализм, трансцендентальный закон, принцип конституирования, телеологизм, функционализм, синтез.
Цель статьи состоит в экспликации основных принципов трансцендентализма (трансцендентального метода) И. Канта. Необходимо артикулировать эти принципы («назвать имя»), частично скрытые в системе великого философа. Принципы трансцендентального метода, как мы увидим, составляют основу не только первоначального конституирования любой предметности, но и представляют собою фундамент всей разумной деятельности.
И. Кант формулирует новую парадигму познания, согласно которой предметы должны сообразоваться с нашей способностью познания. В «Пролегоменах» Кант заключает: «закономерность в связи явлений, т. е. природу вообще, мы не можем познать ни из какого опыта, так как сам опыт нуждается в таких законах, a priori лежащих в основе его возможности. <...> Рассудок не черпает свои законы (a priori) из природы, а предписывает их ей»1. Этим самым была заложена основа трансцендентальной философии и трансцендентального метода.
Кант называл трансцендентальным всякое познание, занимающееся не столько предметами, сколько видами нашего познания предметов, поскольку это познание должно быть возможным a priori. Кроме того, «особенность трансцендентальной
философии состоит в том, что кроме правил <...>, данных в чистых понятиях рассудка, она может также a priori указать случаи, к которым эти правила должны применяться»2. Иначе говоря, трансцендентальная философия не только исследует процесс конституирования предмета опыта, но и тем самым отделяет опыт как область теоретического разума от внеопытной сферы.
Критическая философия устанавливает трансцендентальные законы, по которым «все явления. должны подчиняться априорным правилам синтетического единства предметов», т. е. явления в опыте должны подчиняться условиям необходимого единства апперцепции так же, как в созерцании они должны подчиняться формальным условиям пространства и времени. Трансцендентальный закон присутствует в первом издании «Критики чистого разума» в параграфе о синтезе рекогниции и выступает как основание объективной реальности нашего знания.
Помимо закона Кант формулирует трансцендентальный принцип, «посредством которого априорно представляется общее условие, единственно допускающее, чтобы вещи могли вообще стать предметами нашего познания»3. Наконец, существует органон чистого разума, представляющий собою «совокупность тех принципов, на основе которых можно приобрести и действительно осуществить все чистые априорные знания»4. Кант не устанавливает связи органона, принципа и закона и не рассматривает их соотношения и субординации. Однако можно высказать предположение, что конститутивный закон и регулятивный принцип являются составными частями органона. Трансцендентальная философия, в таком случае, есть идея науки, для которой критика чистого разума должна составить полный архитектонический (основанный на принципах) план, гарантирующий полноту и надежность знания. Следовательно, трансцендентальная философия есть не что иное, как система всех трансцендентальных принципов чистого разума5.
Если под трансцендентальным методом понимать способ и механизмы конституирования предметности, «творческую работу созидания объектов разного рода», «принцип универсального и бесконечного развития» (П. Наторп), «способ познания предметов вообще», «изучение предпосылок деятельности нашего разума и его основных возможностей», «специфическую закономерность познания, к которому должна быть сведена определенная форма предметности» (Э. Кассирер), то принципы трансцендентального метода, как они будут рассмотрены в статье, войдут в структуру органона чистого разума в качестве условий создания «системы чистого разума». Соответственно, принципы
трансцендентализма могут быть эксплицированы путем анализа процесса конституирования предмета познания (опыта).
Для того чтобы добраться до фундаментальных механизмов конституирования явлений, Кант осуществляет трансцендентальную редукцию: последовательно изолирует чувственность, отвлекаясь от всего, что мыслит рассудок посредством понятий, и отделяет от оставшихся эмпирических созерцаний всё, что принадлежит к ощущению. В остатке Кант получает чистые формы чувственного созерцания как принципы априорного знания - пространство и время6. Эти априорные формы расчленяют единый, неотчетливый и первоначально беспредметный поток ощущений с учетом их временных и пространственных характеристик.
Одновременно с конституирующей работой времени и пространства приступает к своей деятельности рассудок (спонтанность сознания). Рассудок осуществляет синтез, который Кант рассматривает как «присоединение различных представлений друг к другу и понимание их многообразия в едином акте позна-ния»7. Синтетическая процедура обеспечивается творчеством и активностью рассудка в целом и продуктивной способностью воображения в частности, которая принадлежит и чувственности, и рассудку.
Пока предмет «задается» внутри чувственности, он неопределен; таковым он бы и оставался, если бы существовало чистое чувственное восприятие и познание. Но Кант утверждает - и этим утверждением существенно опережает науку своего времени - что перцептивное восприятие не может быть изолированным, как не может и предшествовать во времени рассудочной, синтетической деятельности. Работа чувственности и рассудка может быть только совместной и одновременной. Многообразное, содержащееся в созерцании, теперь необходимо подчинено первоначальному синтетическому единству апперцепции, и это происходит благодаря категории8. Современная психология познания подтверждает эту идею Канта: чувственное восприятие предполагает акт категоризации, т. е. отнесение предмета к какому-либо классу, идентификацию, подобно тому, как в теории множеств элемент некоего множества относится к некоторому его подмножеству на основе определенных признаков. Таким образом, любой перцептивный опыт есть в то же время конечный продукт процесса категоризации9.
Мысль Канта о неразрывности чувственности и рассудка обосновывает тот факт, что сознание является интенциональ-ным. Сознание и предмет представлений соотносятся двояким
образом. С одной стороны, «предмет должно мыслить только как нечто вообще = х, так что вне нашего знания мы ведь не имеем ничего, что мы могли бы противопоставить этому знанию как соответствующее ему». С другой - наша мысль об отношении всякого знания к его предмету заключает в себе момент необходимости, т. е. предмет рассматривается нами «как противное тому, чтобы наши знания определялись произвольно и как попало». Следовательно, «единство, которое предмет делает необходимым, может быть лишь формальным единством сознания в синтезе многообразного содержания представлений»10. Но, как известно, в основе всякой необходимости всегда лежит трансцендентальное условие, а значит, должно существовать трансцендентальное основание единства сознания в синтезе многообразного и всех предметов опыта. Это условие и основание Кант называет трансцендентальной апперцепцией.
Всё многообразное, возникшее в созерцании, должно необходимо относиться к представлению «я мыслю» в том субъекте, в котором это многообразное находится. Другими словами, чтобы чувственные данные могли, в конце концов, конституироваться в предмет опыта, они должны быть отнесены к некоему единству как к своей функции. Способность связывать пестрое разнообразие представлений в единую целокупность есть функция рассудка, который действует по принципу априорного соединения и подведения многообразного под единство апперцепции. Кант называет этот принцип высшим основоположением во всем человеческом знании11. Трансцендентальное единство апперцепции осуществляет синтез многообразного благодаря тому, что субъект обладает способностью воображения, или трансцендентальным синтезом воображения (рассудком «под названием трансцендентального синтеза воображения», как выражается Кант). Воображение есть способность представлять предмет также и без его присутствия, т. е. априорно определять чувственность.
Трансцендентальные принципы могут быть эксплицированы из «Дедукции чистых рассудочных понятий» в том виде, в каком она изложена в первом издании «Критики». Способ такой экспликации - один: анализ «деятельности» трех синтезов субъективной дедукции. По справедливому замечанию В.И. Молчанова, часто «трансцендентализм понимается как умозрительная конструкция, схема взаимодействия чувственности, рассудка и разума, принципов их соединения и разграничения». Однако анализ «временных характеристик трех кантовских синтезов позволяет сделать вывод о том, что рефлексия как реальное наблюдение за реальными действиями сознания... является цент-
ральной точкой трансцендентальной дедукции категорий, наиболее важной, согласно Канту, части исследования познавательной способности»12. Таким образом, за исходный пункт при описании трансцендентализма и формулировании принципов трансцендентального метода следует принять именно дедукцию чистых рассудочных понятий. К сожалению, во втором издании Кант отказался от этого виртуозного анализа субъективной дедукции, так много дающего для понимания сущности сознания и темпорального конституирования предметности.
Троякий (триединый) синтез, в основе которого - продуктивная способность воображения, или трансцендентальный синтез воображения, невозможно разделить на составные части во времени. Три синтеза - не фазы, не последовательные ступени конституирования опыта. Все синтезы «работают» одновременно: не мгновенно (в самом прямом смысле слова), но в едином смысловом акте конституирования. Разделение единого процесса конституирования на три синтеза (в первом издании) носит у Канта технический, или «дидактический», характер.
Синтез аппрегензии (схватывания) в созерцании заключается в следующем. Все наши представления, независимо от порождающих причин, принадлежат внутреннему чувству. Всякое созерцание содержит в себе нечто многообразное. Душа, различая во времени следование впечатлений друг за другом, во-первых, обозревает многообразное и, во-вторых, собирает его вместе (как бы содержащееся в одном мгновении). Тем самым создается единство созерцания13. Синтез схватывания составляет трансцендентальное основание возможности всех знаний вообще: как эмпирических, так и чистых априорных14. Априорный, чистый синтез схватывания по сути дела «приостанавливает» временной поток представлений (многообразного) и «выхватывает» из потока «единство созерцания», т. е. основу предметности. Это и есть механизм «схватывания». Поскольку предмет «выхватывается» из временного потока, постольку вполне обоснованно можно назвать его «остановленным временем».
Трансцендентальный метод характеризуется тем, что в нем, исходя из действительности предмета, мы заключаем к условиям его возможности («обратное заключение»). Предмет при таком подходе в первом приближении является для философского размышления чем-то непонятным, лишенным определенности, полной загадкой: он составляет «проблему». Если же он должен сделаться чем-то большим, то разум должен отдать себе отчет в том, что непонятно в предмете. Но отдать себе подобный отчет можно лишь путем «положения в основу» принципов, из кото-
рых его определяют, понимают, объясняют как нечто необходимое. Какие же принципы позволяют нам понять предмет?
В синтезе аппрегензии уже содержится один из принципов трансцендентального синтетического сознания - принцип кон-ституирования (конститутивности). Суть его заключается в том, что предмет должен быть сконструирован нами самими сообразно с правилами единства многообразного созерцаний в опыте и априорности. Этот гносеологический императив «категоричен», ибо понять мы можем только то, что сделано нами самими: предмет зависит от априорных конститутивных механизмов и принципов способности познания. (Возникает определенная сложность при выборе адекватного термина для этого принципа. Возможно, было бы лучше назвать его трансцендентальным, подчеркивая тем самым его базовый, творческий, продуктивный характер. Но вероятные словосочетания типа «трансцендентальный принцип трансцендентального метода» не позволяют принять этот вариант. Так что придется именовать его принципом конституирования, имея в виду его креативную, порождающую природу.) Синтез аппрегензии тесно связан с синтезом репродукции.
Синтез репродукции (воспроизведения) в воображении Кант описывает так: представления, часто следовавшие друг за другом или сопутствовавшие друг другу, в конце концов ассоциируются. Тем самым они вступают в такую связь, что даже и в отсутствие предмета одно из этих представлений позволяет переходить к дру-гому15. Возможность такого воспроизведения (идентификации) фундируется внутренним чувством. Должно существовать нечто такое - согласно Канту - что делает возможным само это воспроизведение явлений, что служит априорным основанием их необходимого синтетического единства. Синтез воображения основывается на априорных принципах, и мы должны допустить существование чистого трансцендентального синтеза воображения, который лежит в основе самой возможности всякого опыта16.
Представления вступают в связь согласно эмпирическому правилу ассоциации. Основание возможности ассоциации называется эмпирическим сродством многообразного. Однако это эмпирическое сродство есть всего лишь следствие из сродства трансцендентального11. Таким образом, в эмпирической области, в психологии, свойство представлений вступать в единство и тем самым вызывать другие «родственные» представления называется ассоциативностью. Это же свойство, но уже не эмпирического, а трансцендентального сознания, следует назвать функционализмом.
Связь представлений есть функция, закон ряда представлений: каждое из представлений, принадлежа этому ряду («трансцендентальному сродству»), становится «одним из.». Эта возможность относить представления к функции как закону ряда делает их осмысленными и воспроизводимыми. Само время может быть воспринято только в отношении к чему-либо (это следует из аналогий опыта), а не как «чистое» и «пустое», безотносительное и абсолютное, как полагал Ньютон и ньютонианцы. Трансцендентальный принцип функционализма коренится, в том числе, и в синтезе репродукции.
Синтез рекогниции (узнавания) в понятии свидетельствует о предметности, интенциональности и «понятийности» (концеп-туальности) сознания. Мы познаём предмет, если вносим синтетическое единство в многообразное содержание созерцания. Это единство невозможно, если созерцание не может быть вызвано с помощью такой функции синтеза (согласно правилу, которое делает воспроизведение многообразного a priori необходимым, а понятие, в котором многообразное объединяется, возможным). Единство правила определяет всё многообразное; понятие этого единства и есть представление о предмете = x, который мы мыслим посредством предикатов понятия. Всякое знание требует понятия, каким бы несовершенным или темным оно ни было. Понятие по своей форме всегда есть нечто общее, служащее правилом18. Другими словами, используем ли мы при конститу-ировании опыта строгое научное понятие, распространенное бытовое или вообще смутное и плохо определенное, - в любом случае оно необходимо, ибо его отсутствие вообще не позволит нам обладать актуальным, предметным сознанием, но лишь потенциальным, никак себя не проявляющим. Синтез рекогниции присутствует в двух других синтезах и в определенном смысле «замыкает» их деятельность, но не во временном отношении, а в смысловом, предметном.
Первоначальное и трансцендентальное условие единства сознания в синтезе многообразного, т. е. трансцендентальное условие конституирования предмета, Кант называет трансцендентальной апперцепцией19. Без трансцендентального единства апперцепции (синтеза рекогниции) невозможны никакие знания, никакая связь и единство знаний. Никакое «единство сознания было бы невозможным, если бы, познавая многообразное, душа не могла сознавать тождество функции (курсив мой. - В. С.), посредством которой она синтетически связывает многообразное в одном знании»20. Однако в рекогниции проявляет себя не только трансцендентальный принцип функционализма. Не менее важно
то, что, подводя многообразное под понятие, «присваивая» многообразному имя (название) и тем самым создавая в сознании предмет, трансцендентальная апперцепция выполняет важнейшую для конституирования функцию репрезентации. Синтез рекогниции представляет собою «предметное удостоверение многообразного, многообразное признается существующим по правилам, т. е. законосообразным. В то же время рекогниция есть удостоверение сознания в законосообразной предметности, сознание удостоверяет свое единство в схватывании и воспроизведении многообразного, или признает себя тождественным в каждом конкретном отношении к предметности»21.
Если воспользоваться современной терминологией, то в процессе конституирования многообразное содержание созерцания представляет собою презентацию, а понятие - репрезентацию. При этом мы не можем говорить, что презентация (многообразное) первична во времени, а репрезентация (понятие) вторична. Хотя пространство и время дают нам чувственный материал ощущений, эти «данные» без троякого синтеза смутны, неопределенны и не имеют даже образа. Не оформленные синтетической функцией чувственные представления опытом не являются. На этом уровне конституирования презентация (многообразное) не есть присутствие (или наличие), а репрезентация (понятие) не является чем-то «запаздывающим», ибо без формирующей деятельности синтезов (если такое возможно представить) мы вообще не понимаем, чем являются чувственные данные. Иначе: без репрезентации мы не обладаем предметом (опытом); презентация и репрезентация составляют неразрывную двуединую основу процесса конституирования.
Итак, предмет есть «представленность». Именно понятие репрезентирует многообразное, и через эту репрезентацию возникает предмет. Понятие есть своего рода medium, репрезентирующий многообразное и создающий из него предмет, подобно тому, как априорные синтетические суждения возможны только при наличии «чего-то третьего», медиума, в качестве которого выступают время, синтез воображения и трансцендентальное единство апперцепции22.
Таким образом, принцип репрезентативности как принцип трансцендентального метода обнаруживает себя на всех этапах конституирования предметности, знания в целом и - более того - всей культуры. Принцип репрезентативности указывает на опосредованную природу знания и опосредующий характер сознания. «Агентами» такой репрезентации (первоначально) являются чистые рассудочные понятия, на последующих уровнях -
язык в целом, самые разнообразные теории, схемы, символы, метафоры и другие средства выражения, ценности, идеи и т. д., в действительности - всё что угодно.
Рефлексия трансцендентальной аналитики (дедукции чистых рассудочных понятий) дает нам три основополагающих принципа кантовского трансцендентального метода, а именно принципы конституирования, функционализма и репрезентативности. Эти принципы - конститутивные. Помимо теоретической априорности (чистой формы знания) Кант рассматривает априорность практическую - трансцендентальный принцип действия. Вообще, действие в философии Канта можно классифицировать, во-первых, как воздействие, причинение, или онтологическое действие; во-вторых, как осознание действий, или трансцендентальное действие; в-третьих, как сознание самодвижения, или практическое действие23. Онтологическое действие вполне допустимо рассматривать как аффицирование нашей чувственности со стороны вещей; трансцендентальное действие производят все априорные конститутивные «инструменты» рассудка; практическое действие выступает как рефлексия над познанием, как способность предписывать регулятивные принципы познанию, как регулятор сферы практического разума и социального действия в целом. В мире свободы коренным образом меняется понятие причинности самого разума (субъекта). Это понятие уже не нужно определять теоретически, по необходимости. Оно получает смысл помимо сферы познания, в сфере свободы и нравственности в качестве воли24.
Трансцендентальный принцип практического действия сформулирован Кантом в виде знаменитого принципа «als ob»: «Высшее формальное единство, основывающееся исключительно на понятиях разума, есть целесообразное единство вещей, и спекулятивный интерес разума заставляет рассматривать всё устроение мира так, как если бы оно возникало из намерений наивысшего разума. В самом деле, такой принцип открывает нашему разуму, применяемому в сфере опыта, совершенно новую перспективу -связать вещи в мире согласно телеологическим законам и тем самым достигнуть их наибольшего систематического единства. Следовательно, допущение некоей высшей интеллигенции как единственной причины мироздания, но, конечно, лишь в идее, всегда может быть полезным разуму и никогда не может повредить ему. <...> Если это предположение будет для нас лишь регулятивным принципом, то даже и ошибка не может повредить нам»25.
Таким образом, и в теоретической, и в практической сферах действует еще один принцип трансцендентального метода -
принцип телеологизма. Он, в отличие от вышеуказанных принципов, имеет свою специфику.
Принцип телеологизма в полной мере обосновывается Кантом в «Критике способности суждения». Исходным пунктом обоснования является понятие «способность суждения». В первой «Критике» способность суждения выступает как способность мыслить особенное в его связи с общим. Другими словами, способность суждения - это умение пользоваться правилами рассудка в каждом конкретном случае. Это по сути дела - ум, природная смекалка, а отсутствие способности Кант называет глупостью, от которой не существует лекарств26. Такая способность суждения называется определяющей. В третьей «Критике» Канта больше интересует рефлектирующая способность суждения, т. е. умение найти общее, когда дано только особенное.
Рефлектирующая способность базируется на трансцендентальном принципе, согласно которому частные эмпирические законы надлежит рассматривать в таком единстве, будто их дал нашим познавательным способностям «некий рассудок». Поскольку понятие объекта, совмещенное с основанием деятельности объекта, называется целью, а соответствие вещи той структуре предметов, которая возможна согласно целям, называется целесообразностью ее формы, то трансцендентальный принцип, фундирующий рефлектирующую способность, есть целесообразность природы в ее многообразии27.
«Некий рассудок» - понимаем ли мы под ним абсолютизированный рассудок всего человечества, человеческого рода или же рассматриваем его как мышление ученых и парадигму науки в определенный период времени - в любом случае этот рассудок не есть нечто реальное. Способность суждения дает такого рода рассудок-закон для рефлексии над природой себе, а не самой природе. Следовательно, трансцендентальный принцип телеоло-гизма в сфере опыта, в отличие от других принципов, является регулятивным. Это - не принцип конституирования предметности, а принцип понимания.
Главная особенность целесообразности как трансцендентального принципа состоит в том, что объекты, душевные состояния или поступки называются целесообразными даже тогда, когда их возможность не обязательно предполагает представление о цели. Но рассматриваются они как целесообразные «просто потому, что объяснить и постигнуть их возможность мы можем, только полагая в качестве их основы каузальность согласно целям, т. е. волю, которая установила их именно такими по представлению некоего правила»28. Следовательно, целесообразность может
быть и без цели. Понимать наблюдаемое, согласно Канту, можно и без посредства разума. «Промежуточное» состояние способности суждения (между природой и свободой) позволяет в целях понимания использовать как теоретическую рациональность, так и нетеоретическую (а именно - практическую, по принципу «als ob»).
Новая, нетеоретическая, рациональность, как обычно считается, обоснована Кантом в знаменитом § 77 «Критики способности суждения». Однако еще в 1772 г. Кант в письме Марку Герцу употребляет широко известные позже термины intellectus archetypus (возможность чистого творящего рассудка) и intellectus ectypus (возможность чисто пассивно воспринимающего рассуд-ка)29. В первом издании «Критики чистого разума» Кант говорит о нечувственном созерцании, которое имеет своим предметом noumena интеллигибельного мира. Кроме эмпирического применения категорий существует чистое, обладающее объективной значимостью. Применение категорий простирается дальше формальной возможности опыта: здесь открывается совершенно иная область, как бы целый мир, мыслимый в самом духе (быть может, даже созерцаемый), который может стать более благородным предметом нашего рассудка, нежели чувственно воспринимаемый мир30. Во втором издании Кант отказался от «интеллектуального созерцания», ибо оно «не свойственно нам, и даже сама возможность которого не может быть усмотрена нами»31. Тем не менее «шлейф» этого нечувственного созерцания и «благородного мира» остался. Во второй «Критике» описываются природа, подчиненная автономии чистого практического разума, природа прообразная (natura archetypa), и природа чувственно воспринимаемого мира, природа отраженная (natura ectypa)32. Наконец, в «Критике способности суждения» анализируются рассудок, нуждающийся в образах, рассудок-слепок (intellectus ectypus) и интуитивный, прообразный рассудок (intellectus archetypus). Латинские термины в письме, второй и третьей «Критиках», как видим, совпадают.
В основе «нетеоретической» рациональности лежит «другой возможный рассудок» - прообразный и интуитивный. Обычный рассудок идет от аналитически общего (от понятий) к особенному (к данному эмпирическому созерцанию). Интуитивный рассудок-архетип следует от синтетически общего (от созерцания целого как такового) к особенному, т. е. от целого к частям, и таким образом, подобно Богу, порождает вещи.
Трансцендентальный принцип телеологизма является регулятивным в сфере опыта. В области практического разума он
обладает и регулятивной, и конститутивной природой, ибо вся социальная жизнь, человеческие практики и культура в целом необходимо строятся как целеполагающие и, соответственно, так же должны пониматься и объясняться. Рациональность нетеоретического характера в свою очередь лежит в основе «третьего мира», соединяющего природу и свободу. В узком смысле этот мир - искусство, в широком - Культура, понимаемая как способность разумного существа ставить перед собой любые цели вообще; причем в первую очередь культура воспитания, и лишь затем - культура умения.
Рассмотренные выше принципы трансцендентального метода, а именно - принципы конституирования, функционализма, репрезентативности и телеологизма - суть те принципы, которые не только конституируют предмет познания (опыт), но и доходят в своей творящей функции до создания особого, собственно человеческого мира - Культуры. Универсальность и всеобщность этих априорных основоположений состоит в том, что они представляют собою не только принципы исследования -движения от проблемы к предмету - но и другого движения: от предметов - к отдельным культурным формам, а от них - к совокупности всех форм, Культуре. В этом последнем своем действии трансцендентальный метод выполняет конститутивную и регулятивную функцию культуротворчества.
Примечания
1 Кассирер Э. Жизнь и учение Канта. СПб., 1997. С. 21.
2 Молчанов В.И. Время и сознание. Критика феноменологической философии. М., 1988. С. 155.
3 Кассирер Э. Указ. соч. С. 21.
4 Кант И. Критика чистого разума // Собр. соч.: В 8 т. М., 1994. Т. 3. С. 56.
5 Там же. С. 57.
6 Там же. С. 64.
7 Там же. С. 108.
8 Там же. С. 134.
9 Брунер Дж. Психология познания. М., 1977. С. 15.
10 Кант И. Критика чистого разума... С. 629.
11 Там же. С. 127-129.
12 Молчанов В.И. Указ. соч. С. 23.
13 Кант И. Критика чистого разума... С. 626-627.
14 Там же. С. 628.
15 Там же. С. 627.
16 Кант И. Критика чистого разума... С. 627-628.
17 Там же. С. 633-634.
18 Там же. С. 629-631.
19 Там же. С. 630.
20 Там же. С. 631.
21 Молчанов В.И. Указ. соч. С. 15.
22 Кант И. Критика чистого разума... С. 167-169.
23 Gerhardt V., Kaulbach F. Kant. Darmstadt, 1979. S. 80-81.
24 Кант И. Критика практического разума // Собр. соч.: В 8 т. Т. 4. С. 432-433.
25 Кант И. Критика чистого разума. С. 510-511.
26 Там же. С. 153-154.
27 Кант И. Критика способности суждения // Собр. соч.: В 8 т. Т. 5. С. 20.
28 Там же. С. 57-58.
29 Кассирер Э. Указ. соч. С. 113.
30 Кант И. Критика чистого разума. С. 643-644, А 249 - А 250.
31 Там же. С. 242
32 Кант И. Критика практического разума. С. 425.
