CC BY
172
УДК 81 '373(=411.21): (811.512.145+811.413/.43)
ББК 81.2
А. Р. ФАТТАХОВА
ЛЕКСИКА АРАБСКОГО ПРОИСХОЖДЕНИЯ В ТАТАРСКОМ ЯЗЫКЕ И СУАХИЛИ: МОРФОЛОГИЧЕСКОЕ ОСВОЕНИЕ
Ключевые слова: заимствование, арабский язык, татарский язык, суахили, морфологические формы.
Автором предпринята попытка анализа заимствованной лексики арабского происхождения, функционирующей в татарском языке и суахили, в частности установления ее морфологических особенностей в грамматической системе языков-реципиентов. Сопоставительный анализ ставит своей целью нахождение сходных и различных элементов в обоих языках и выявление существующих только в одном из исследуемых неродственных языков элементов при освоении арабоязычной лексики.
A.R. FATTAKHOVA
LEXICON OF THE ARABIC ORIGIN IN THE TATAR LANGUAGE AND SWAHILI: MORPHOLOGICAL EXPLORATION
Key words: loanwords, Arabic, Tatar language, Swahili, morphological forms.
This article attempts to analyze the origin of the Arabic loanwords, functioning in the Tatar language and Swahili, in particular the definition of its morphological features in the grammatical system of the recipient language. The comparative analysis aims to find similar and different elements in both languages, and the identification of elements existing in only one of the studied unrelated languages, when learning Arabic vocabulary.
Сравнительно-сопоставительное изучение генетически отдаленных друг от друга языков представляет собой одну из актуальных проблем сопоставительно-типологического языкознания. Данная статья посвящена исследованию особенностей морфологического освоения арабских заимствований в двух принадлежавших к различным языковым семьям языках - татарском и суахили. Заявленная проблематика до сих пор оставалась вне поля зрения исследователей, на наш взгляд, по причине ее сложности, выраженной в необходимости знания не только показателей, позволяющих относить слова к арабской лексике в татарском языке и суахили, но и непосредственно трех языков - арабского, татарского и суахили. Это подтверждает и тот факт, что отдельные арабские лексические единицы были подвержены сильной трансформации и без обладания интуитивным восприятием арабских заимствований в языках-реципиентах достаточно сложно определить их исконное происхождение. Например, арабская пословица Wa‘du-l-hurri dain (Обещание благородного - долг) функционирует в суахили с низкой степенью показательности заимствования - Ahidi ni deni (Обещание - долг).
Развитие любого языка включает в себя заимствование иноязычной лексики. Формирование татарского языка и суахили происходило под воздействием арабского языка, который оказал на них наиболее глубокое влияние в религиозном, научном, культурном и экономическом аспектах. Оба языка использовали арабскую графику. Перевод письменности на основу русской графики в татарском языке и на латиницу в суахили послужил одной из причин постепенного вытеснения арабских слов и их замены лексемами языков-реципиентов. Так, на сегодняшний день словарный состав татарского языка утратил огромное количество арабских заимствований, активно использовавшихся в языке художественной и научной литературы до начала XX в. В данной статье раскрываются вопросы морфологической специфики арабских заимствований, вошедших в состав как активной, так и пассивной (имеющей признаки устарелости) лексики татарского языка и суахили. Сопоставитель-
ный анализ направлен на нахождение сходных и различных элементов в обоих языках и выявление существующих только в одном из исследуемых неродственных языков элементов при освоении арабоязычной лексики.
Материал для исследования был получен из различных словарей и существующих работ по данной проблематике. При этом была предпринята попытка изучения арабских лексем, нашедших свое отражение в обоих языках.
Суахили, принадлежавший семье банту, и татарский, относящийся к тюркским языкам, - агглютинативные языки. Поэтому можно говорить о некой общей тенденции освоения ими слов арабского языка. Арабские лексические единицы, проникая в татарский язык и суахили, которые характеризуются иным грамматическим строем, не только несли свои морфологические формы, но и подвергались воздействию грамматических законов принимающих языков, что выражалось в новых морфологических показателях.
Наиболее активными являются те заимствования, которые в татарском языке и суахили принадлежат к именам существительным. Это слова, обозначающие абстрактные понятия: акыл - суах. акШ - ум, хикмэт - суах. hekima - мудрость; собственные имена: Мехэммэд - суах. Mohammed - Мухаммед, Гали -суах. Ali - Али; слова, обозначающие лиц: гаскэри - суах. askari - военный, фа-кыйрь - суах. fakiri - бедняк; конфессиональная лексика: меселман - суах. maislamu - мусульманин, меэзин - суах. muezzin - муэдзин; слова, обозначающие природные явления: фэ^ер - суах. alfajiri - рассвет, hава - суах. hewa -воздух; предметная лексика: сабын - суах. sabuni - мыло, дэва - суах. dawa -лекарство; слова, выражающие временные понятия: сэгать - суах. saa - час, ва-кыт - суах. wakati - время и др.
Большинство арабских имен проникало в татарский язык и суахили в так называемой «паузальной форме», когда после слова делается пауза (остановка) и конечные огласовки (а, у, и) и танвин (н) отбрасываются [5. C. 57]. Эта паузальная форма употребляется в разговорной речи арабов. Например: араб. суах. тат. рус.
кКаЬ (un) wtabu китап книга
hisab (un) hesabu хисап счет
shart (un) sharti шарт условие
Рассмотрим арабские заимствования с точки зрения морфологических форм языка источника и особенностей их освоения языками-реципиентами.
1. Арабский глагол проникал в суахили в его исходной форме и выполнял функции глагола. С1амой активной заимствованной грамматической формой является I порода1 глагола, например, -samehe «прощать» (от samaha), -hesabu «считать» (от hasaba), -shiriki «участвовать» (от sharika). Маркером арабского глагола в суахили служит один из гласных звуков -e, -i, -u: -starehe «отдыхать», -shiriki «участвовать», -hudumu «служить».
Заимствованные арабские глаголы I породы подчиняются грамматическим законам языка суахили. Так, для передачи направленности действия на объект (в арабском языке для этой цели используется форма II породы, образованная путем удвоения второго коренного звука) к глаголу языка-источника добавляется каузативный суффикс -sha (-ya). Основное грамматическое значение данного суффикса сводится к передаче информации о воздействии, побуждении к действию, выраженному исходным глаголом [1. С. 259]. Например, -rudisha
1 Породами в арабском языке называются глагольные формы, образованные от трехсогласного корня путем прибавления одной или нескольких добавочных согласных в сочетании с определенными гласными и служащие для выражения различных изменений в первичном значении корня, прежде всего изменений в направлении действия (т.е. залоговых отношений), а также характера его протекания (т.е. видовых оттенков) [2. С. 216]. У трехсогласного корня насчитывается до 15 глагольных форм, из которых Х1-ХУ породы используются очень редко.
«возвращать», «отдавать назад» (от «возвращаться»), -safirisha «перево-
зить», «транспортировать» (от ^аАп «путешествовать», «ездить»). Среди глагольных форм 11-Х пород в словарном составе языка суахили получила распространение только V порода в том значении, которое в языке-источнике в редких случаях совпадает со значением I породы: -taadabu «вести себя пристойно», «быть вежливым» (от ta ’ addaba), -tafakari «размышлять» (от tafakkara), taahari «задерживаться», «опаздывать» (от ta ’ akhara).
В отличие от суахили, в татарском языке арабский глагол не употребляется в исходной форме. Его значение передают глаголы производные, образованные суффиксальным способом, либо составные, образованные путем присоединения вспомогательных глаголов татарского языка. При этом в основе образования глаголов лежат арабские существительные, масдары, причастия и прилагательные. При суффиксальном способе образования глаголов чаще всего участвуют суффиксы -ла, -лэ (хермэтлэ «оказывай уважение», фикерлэ «мысли», зарарла «повреждай»). Составные глаголы образуются при помощи татарских вспомогательных глаголов иту, биру, кылу и др. Для большой наглядности приведем пример использования одних и тех же арабских глаголов в татарском языке и суахили:
араб. суах. тат. рус.
sabara ^иЫп сабыр итY терпеть
rakhkhasa -ruhusu рехсэт бирY (итY) разрешать
’ajaba ^авап бирY отвечать
Как видно из данных примеров, арабский глагол в суахили используется в исходной форме, а в татарском языке - как составной глагол.
2. Самую большую категорию заимствований составляет арабский масдар -отглагольное образование, обозначающее действие или состояние. По своей форме и употреблению в арабском языке масдар является именем. Аналогичная грамматическая форма существует и в татарском языке - исем фигыль (например, бару, кайту, уку). Хотя, надо отметить, в отличие от арабского в татарском языке данная форма относится к глаголу [4. С. 233]. В суахили арабский масдар относится к именам существительным и присваивает себе его признаки.
Арабский масдар образуется от глаголов по специальным формулам. Значительную часть заимствованных масдаров составляют формы I породы: се-аль - суах. swali - вопрос, фикер - суах. И^га - мысль. Далее приведем примеры форм масдаров, получивших распространение в языках татарском и суахили:
породы араб. суах. тат. рус.
II ta’athTr taathira тээсир воздействие
III mu‘amala muamala мегамэлэ отношение
IV ^ат ilhamu илhам вдохновение
V takabbur takaburi тэкэбберлек высокомерие
VI tawazun - тэвазен (уст.) равновесие
VII insaf insafu инсаф справедливость
VIII 1У ^Шап mtihani имтихан экзамен
IX X istiraha starehe истирахэт (уст.) отдых
Из вышепредставленных примеров мы видим, что арабский масдар употребляется в языках-реципиентах в своей исходной грамматической форме, хотя и с фонетическим изменениями, возникшими при освоении несвойственных для татарского языка и суахили звуков и звукосочетаний. Большинство арабских масдаров полностью субстантивированы и принимают морфологические показатели имен существительных, а именно склоняются по падежам, изменяются по числам и т.д.
3. Арабское причастие действительного и страдательного залогов является одной из распространенных грамматических форм, заимствованных татарским языком и суахили. Некоторые арабские причастия действительного залога в языках-реципиентах субстантивированы и играют роль существительных, принимая признаки данной части речи: мехэррир - суах. mhariri - редактор (вместо «освобождающий»), мегаллим - суах. mu‘allim - учитель (вместо «обучающий»).
Наиболее активными являются заимствованные причастия I породы, а IX порода арабских причастий действительного залога не встречается вообще. Это обусловлено тем, что арабский глагол IX породы, передающий значение «становиться такого-то цвета или получить такое-то качество» не проник в татарский язык и суахили. Принимая во внимание тот факт, что причастие является формой, производной от глагола, закономерно отсутствие причастия данной породы в языках-реципиентах. Приведем примеры заимствованных причастий по породам:
породы араб. тат. суах. рус.
I kafir кяфир kafiri неверующий
II mu‘allim мегаллим mwalimu обучающий
III muafiq муафыйк mwafaka подходящий
IV mudTr медир mudir[i] заведующий
V mutaharrik метэхэррик (уст.) - движущийся
VI mutasharik метэшарик (уст.) - участвующий
VII munkashif менкэшиф - обнаруженный
VIII IX muhtaj мохта^ mhitaji нуждающийся
X mustaqill местэкыйль - самостоятельный
Что касается заимствованных страдательных причастий, то они в обоих рассматриваемых нами языках уступают в количественном отношении причастиям действительного залога и в большинстве своем представлены формами I породы: мэшhYP (c.mashuhuri) «знаменитый», мэгълYм (с. maalum) «определенный» и др.
4. В татарском языке и суахили используются арабские качественные, а также относительные прилагательные с окончанием в : азиз «дорогой» - суах. azizi «любимый человек»; камил «совершенный» - суах. kamili «законченный»; суах. мisri - египтянин (от misrT); тат. икътисади - экономический (от iqtisad). В татарском языке качественные прилагательные в их собственном значении употребляются относительно мало, часть из них субстантивировалась: ахмак «дурак» (от ahmak «глупый»).
В суахили заимствованные прилагательные не маркируются специальными показателями и, как в арабском языке, в отличие от татарского, занимают позицию после определяемого имени: sahani safi «тарелка чистая».
5. Одна из общих особенностей татарского языка и суахили - это отсутствие категории рода. В арабских заимствованиях морфологические показатели женского рода - »[atun] и менее частотные *16 [а ’ u] и ^6 [а] произносятся в суахили как [а], в татарском языке - [а] или [э]:
араб. суах. тат. рус.
daraj(atun) daraja дэрэ^э уровень
ma‘na maana мэгънэ значение
fa’id(atun) faida файда польза
В отличие от суахили в татарском языке имеют хождение слова, в которых показатель женского рода »[atun], частично сохранившись, функционирует в виде [ат] или [эт]: сурэт «облик» (суах. sura), легэть «язык» (суах. lugha), сэгать «часы» (суах. saa) и т.д. Также приведем пример арабской пословицы, где прояви-
лась данная особенность употребления иноязычных слов: Fi-l-haraka baraka. -Хэрэкэттэ - бэрэкэт. - В движении благодать. В суахили данная пословица поменяла семантическую окраску языка-источника: Haraka haraka haina baraka. -Поспешность не имеет благословения (рус. поспешишь - людей насмешишь).
В то же время можно говорить о влиянии категории рода арабского языка на татарский язык. Так, для обозначения имен - названий лиц, имеющих постоянный род деятельности, используется арабская форма женского рода параллельно с формой мужского рода: шагыйрь «поэт» - шагыйрэ «поэтесса», галим «ученый» - галимэ «ученая». На суахили категория рода арабского языка не оказала воздействия: заимствовались имена мужского рода, которые служат для передачи в том числе и женского: mwalimu - учитель, учительница; mhudumu - официант, официантка, mudir[i] - управляющий, управляющая.
6. В арабском языке различают два типа множественного числа: «правильное», образованное путем опущения танвина и присоединения суффикса к основе имени, и «ломаное», образованное путем изменения внутренней структуры слова. Среди заимствованных слов в татарском языке обнаруживаются как «правильная», так и «ломаная» форма множественного числа. Первая форма -наиболее частотная в современном татарском языке: эдэбият «литература», нэшрият «издательсво». В суахили данный тип множественности встречается очень редко: maakulati «продукты питания».
Вплоть до первой половины XX в. словарный состав татарского языка насчитывает внушительное количество арабских слов в «ломаной» форме множественного числа: эзвэ^ «супруги», мэваид «накрытые столы». В настоящее время данная лексика устарела и заменена татарскими, русскими и иностранными словами.
В отличие от татарского языка, категория числа в суахили не представляет собой монолитной и единообразной категории. Имена существительные классов единственного числа не имеют единого для всех классов множественного числа, но каждому классу единственного числа соответствует класс множественного [1. С. 101]. Данная характерная особенность - соответствие определенных маркеров множественного числа конкретным именным классам - частично перекликается с образованием ломаной формы множественного числа в арабском языке, имеющей много разновидностей, когда формирование ломаной формы отдельных типов имен происходит по определенным моделям. На данном этапе исследования нами не было обнаружено лексем в ломаной форме множественного числа в суахили. Как правило, арабские слова заимствовались в единственном числе, а форму множественного числа приобретали за счет маркеров множественного числа языка-реципиента: гаШ «друг» - maraflki «друзья», shaka «сомнение» - mashaka «сомнения», kitabu «книга» - vitabu «книги».
В суахили можно обнаружить арабизмы, которые во множественном числе сохраняют префикс единственного числа: matini - текст, тексты; hadithi -рассказ, рассказы; hatua - шаг, шаги; kalamu - ручка, ручки. В татарском языке подобное явление не наблюдается, напротив, отдельные формы множественного числа арабского языка употребляются в значении единичности. К примеру, слова [’вУё’] «члены», [’§сЬ8Ь] «принадлежности» поте-
ряли в татарском языке свои грамматические значения множества и воспринимаются как слова в единственном числе: эгъзэ, эсбэп [3. С. 15].
В арабском языке существует также множественное число в форме прилагательного женского рода, которое образуется от относительных имен, оканчивающихся на & [Ту] путем добавления окончания аип. В редких случаях данная форма используется для обозначения названий профессий. В татарском языке арабских заимствований в форме прилагательного женского рода мы не нашли, а вот в суахили обнаружили: baharia «моряк» (от bahrT
«моряк» - baharTya «моряки»). Любопытно, что в суахили данная лексема, заимствованная в форме множественного числа, используется для обозначения одного лица и противопоставляется множественному числу, маркером которого является префикс -ma: baharia - mabaharia.
7. В татарском языке и суахили встречается существующее в арабском языке имя места и времени действия, образованное от трехбуквенного глагола I породы по моделям maf‘al либо maf‘il, либо с добавлением окончания женского рода к указанным моделям: мэхкэмэ - суах. mahakama - суд, мэдрэсэ - суах. madrasa - медресе, - суах. masirahi - театр. В суахили данные слова, как правило, употребляются только во множественном числе.
8. Среди заимствований встречаются устойчивые арабские выражения -молитвенные восклицания, выступающие в татарском языке и суахили в роли междометий. Например, машаала - суах. mashalla - то, чего пожелал Бог (от араб. ma sha’a Allah) используется для выражения удивления, восхищения, радости, благодарности Аллаху. Обычно эта фраза произносится после получения приятной информации: восхищение кем-либо, чем-либо (соответствует фразе в русском языке «Как хорошо!», «Как красиво!»), рождение ребенка, долгожданная новость, похвала (в значении «Молодец!») и т.д. Другой пример: инша алла - суах. inshallah - если Богу будет угодно (от араб. in sha’a Allah) используется для выражения надежды, что желаемое событие произойдет.
В суахили встречаются случаи, когда арабское слово заимствовалось с сохранением морфологических показателей лица, числа и рода. Например, слово a[h]sante восходит к арабскому ahsanta (букв. Ты сделал превосходно!); где ahsana - глагол в значении «делать превосходно», а ta - суффикс единственного числа, II лица, мужского рода. Обычно арабы используют данное слово для выражения восхищения, похвалы в значении «Браво!», «Отлично!». В суахили a[h]sante употребляется в значении «Спасибо!».
В ходе исследования морфологического освоения арабских заимствований мы пришли к следующим выводам:
1. Морфологическое освоение арабских заимствованных лексем татарским языком и суахили представлено разнообразными грамматическими формами языка-источника: масдары, причастия, имя места и времени действия и др.
2. В процессе освоения лексем арабского происхождения обнаруживаются сходные элементы в языках-реципиентах: освоение арабских имен в паузальной форме; отсутствие категории рода в татарском языке и суахили; субстантивация арабского масдара, отдельных причастий действительного залога и др. В то же время выявляются элементы, существующие только в одном из исследуемых неродственных языков. В суахили: заимствование множественного числа в форме прилагательного; использование глагола в исходной форме языка-источника; постпозиция определения по отношению к определяемому; употребление имени места и времени действия единственного числа в форме множественного. В татарском: использование составных глаголов, в основе которого лежит арабское имя; влияние арабского языка на категорию рода.
Анализ арабских заимствований имеет большое значение для понимания сущности языкового заимствования как результата общения между представителями различных этнических и языковых групп, тем самым раскрывая проблематику языковых контактов.
Литература
1. Громова Н.В., Охотина Н.В. Теоретическая грамматика языка суахили. М.: Наследие, 1995. 320 с.
2. Ковалев А.А., Шарбатов Г.Ш. Учебник арабского языка. М.: Вост. лит., 1999. 751 с.
3. Сиразиев И.И. Арабский пласт лексики современного татарского литературного языка: автореф. дис. ...канд. филол. наук. Казань, 2002. 26 с.
4. Татарская грамматика. Т.Н. Морфология. Казань: Таткнигоиздат, 1993. 397 с.
5. Халидов Б.З. Учебник арабского язык. Ташкент: Укитувичи, 1977. 655 с.
ФАТТАХОВА АИДА РИНАСОВНА - кандидат филологических наук, доцент кафедры индоиранских и африканских языков, Казанский (Приволжский) федеральный университет, Россия, Казань (gaidaf@mail.ru).
FATTAKHOVA AIDA RINASOVNA - candidate of philological sciences, assistant professor of African and Indo-Iranian Languages Chair, Kazan (Volga) Federal University, Russia, Kazan.
УДК 811.512.111' 373.4(03)
ББК 81.2=635.1-468-32-005.2
Э.В. ФОМИН
ОПЫТ СОСТАВЛЕНИЯ СЛОВАРЯ АГНОНИМОВ ЧУВАШСКОГО ЯЗЫКА*
Ключевые слова: агнонимы, лексикография, чувашский язык.
Рассмотрены проблемы лексикографирования агнонимов чувашского языка на уровне микроструктуры.
E.V. FOMIN
EXPERIENCE IN COMPILATION OF THE CHUVASH DICTIONARY OF AGNONIMS
Key words: agnonims, lexicography, the Chuvash language.
Problems of the dictionary of agnonims in the Chuvash language at the level of microstructure are considered.
Идея изучения агнонимичной лексики чувашского языка возникла в ходе работы автора настоящей статьи над книгой «Reverse dictionary of Chuvash», изданной в Хельсинки Финно-угорским обществом в 2009 г. [7]. Фронтальное прочтение словаря Н.И. Ашмарина [1] с целью выявления лексических единиц, достойных включения в обратный словарь, позволило выявить значительное число слов с неизвестным значением. Такой лексики оказалось достаточно для издания специального словаря, осторожно названного «Материалы для словаря агнонимов чувашского языка» [3]. По большому счету это пробное издание, упорядочивающее разрозненный материал с тем, чтобы охарактеризовать его как целостное явление и начать семантизацию.
В словарь агнонимичной лексики чувашского языка включены леммы с неизвестным, затемненным или неуверенным значением (абсолютные агнонимы), а также отдельными разделами - агнонимы в составе фольклорных текстов малых жанров и имена собственные с агнонимичными элементами, например:
амуркка [амурк:а]. Мён амуркка пек корнадланса таран? Что ты кривляешься (непристойно ведешь себя)? Икково. Перевод предположительный [1. Т. 2. С. 227].
вёрлёмёш: вёрлёмёш куракё [в’ь'р’л’ьм’ьш’ куръг’ь] название растения. Qутта ан пахтарар, вёрлёмёш куракне вёретсе пасне таратса пахар. Пусть не смотрит на свет, вскипятите вёрлёмёш куракё и пусть посидит над его паромж. > вёрёл захворать снова [1. Т. 5. С. 369, 367].
КАМфАТ [камзат] камчатский бобёр? Камдат шапка - чулен шарчё пик япалапа дыхна шапка. Шапка камдат - шапка, связанная из щетины, похожей на тюленью^. Средние Юмаши [1. Т. 6. С. 52].
поталти [подълди'ы] в загадке о картошке. Пот поталти, поталти, шик шителти шителти. Ямбулатово [1. Т. 10. С. 46].
чаваришч [чаваришч] в загадке о хача - ножницах. Качартам чаваришч. Ка-чалово [1. Т. 15. С. 124].
* Исследование выполнено при финансовой поддержке РГНФ (проект № 13-04-00045).
