CC BY
66
УДК 81'282.8
Вестник СПбГУ. Сер. 9. 2015. Вып. 3
Ю. К. Кузьменко
ЛЕКСИЧЕСКАЯ ПЕРЕДАЧА СААМСКИХ СПОСОБОВ ДЕЙСТВИЯ В СААМСКО-ШВЕДСКОМ ПИДЖИНЕ XVIII ВЕКА1
Институт лингвистических исследований РАН, Российская Федерация, 199053, Санкт-Петербург, Тучков пер., 9
Разные способы выражения семантики 'дать' в боръярмолете — саамско-шведском пиджине XVIII в. — рассматриваются в статье как результат стремления лексическими средствами передать у глагола со значением «дать» (севсаам. addit) разную аспектуальность и каузатив-ность, которые выражаются в саамском разными суффиксами. Таким образом, значение пунктуальности у саамского глагола «дать» передается в боръярмолете глаголом stick (< шв. sticka 'колоть'), инхоативности — глаголом satt (< satta «сажать»), субитивности — глаголом kast (< kasta «бросать») и каузативности — глаголом slapp (< slappa «отпускать»). Библиогр. 27 назв.
Ключевые слова: аспектуальность, языковой контакт, пиджин, боръярмолет.
LEXICAL TRANSFER OF THE SAMI ASPECTUALITY IN THE SAMI-SWEDISH PIDGIN IN THE 18th CENTURY
Yu. K. Kuzmenko
Institute for Linguistic Studies, Russian Academy of Sciences, 9, Tuchkov per., St. Petersburg, 199053, Russian Federation
Various ways to express semantics 'to give' in Borgarmalet, a Sami-Swedish pidgin in the 18th century, can be explained as an attempt to reproduce the meaning indicated by different aspectual suffixes in the Sami languages by various Swedish lexemes. Thus, stick (< Sw. sticka "to prick") is designated in Borgarmalet momentary ("to give one time"), satt (Sw. < satta "to set") — inchoative ("to begin to give") and kast (< kasta "to throw") — subitive semantics ("to give in a hurry"). The fourth verb slapp (< slappa "to release") in the meaning "to give" can be an attempt to express causative semantics ("to let give"). The transfer of the Sami grammatical semantics by Swedish lexical means is a typical way of a Sami interference in Borgarmalet. Refs 27.
Keywords: aspectuality, language contact, pidgin, Borgarmalet.
Ю. С. Маслов много раз указывал на связь грамматического и лексического компонентов при выражении аспектуальности2 [1, c. 27-28]. В данной статье я хочу, развивая его идеи, показать, каким образом эта связь проявляется при языковом контакте и как решается проблема передачи аффиксальной аспектуальности при контакте языка А с языком В, в котором аспектуальность выражается только лексически или синтаксически. Материалом послужат несколько предложений на саамо-шведском торговом языке XVIII в., который был распространен в шведской Лапландии. У Ю. С. Маслова было особое отношение к скандинавским языкам. Он называл себя в шутку «скандинавистом, только по родственным связям». Действительно, в своих аспектологических работах он часто пользовался анализом шведской грамматики, представленным в книге его жены С. С. Масловой-Лашан-ской [2] (см., например, [1, с. 43-44]). Кроме того, письменные столы Сарры Семеновны и Юрия Сергеевича стояли друг против друга, и они, безусловно, общались
1 Работа выполнена при поддержке гранта РГНФ № 14-04-00580.
2 Ю. С. Маслов предпочитал термин «аспектуальность» для обозначения того, что часто называют способом действия (перевод немецкого термина Aktionsart) [1, c. 34].
между собой во время работы. Это общение, несомненно, было одним из источников знания Юрия Сергеевича о выражении аспектуальности в скандинавских языках, однако не стоит забывать и о том, что свою научную деятельность Ю. С. Маслов начинал как германист. Настоящей статьей мне хотелось бы не только отдать дань уважения Юрию Сергеевичу и показать актуальность его идей, но и вспомнить его верную подругу, моего учителя С. С. Маслову-Лашанскую3.
На севере Скандинавии, где в постоянном или временном контакте жили норвежцы, шведы, саамы, финны, квены и русские, наряду с разными формами двуязычия и многоязычия мы встречаем и несколько пиджинов. От большинства торговых языков остались только названия — см., например, саамско-норвежский пиджин gavppe-daro, «торговый норвежский»4. Однако двум североскандинавским пиджинам повезло больше. Наиболее подробно описан русско-норвежский торговый пиджин «руссеношк», от которого до нас дошло несколько текстов. Краткая информация сохранилась и о таком саамско-шведском пиджине, как боръярмо-лет (шв. borgarmâlet «язык горожан»), который так описывается Пером Хёгстрё-мом в его книге о шведской Лапландии, изданной в 1747 г.: «В южной Лапландии большинство саамов понимает шведский, а большинство шведов — саамский, в некоторых же местах почти все могут изъясняться на языке, который они называют "городским языком" (borgarmâlet). Не знаю, по какой причине это произошло, но часть жителей городов, которые торгуют с саамами и общаются с ними каждый год в традиционных местах их торговли, начали пользоваться языком, который не похож ни на шведский, ни на саамский»5. Хёгстрём приводит и пять предложений на этом языке с их переводами на шведский. Анализ этих предложений позволяет установить, что боръярмолет — это типичный пиджин, который характеризуется в основном шведской лексикой с незначительным количеством саамских слов, сильно упрощенной грамматикой (у существительных нет грамматического рода, числа и падежа, у глаголов нет спряжения и времени) и рядом черт саамской интерференции, которая проявляется в передаче шведскими лексическими средствами саамской грамматической семантики. Но для боръярмолета характерны не только эти черты, но и появление инноваций как в лексической, так и в грамматической системах, свидетельствующих о том, что перед нами — не просто торговый жаргон, а типичный пиджин6. Именно способность к инновациям, наряду с упрощением морфологии, и считается одним из основных признаков пиджина [6]. Однако, обратив внимание на упрощенную морфологию, саамскую интерференцию и образование инноваций, я не смог в публикации 2009 г. понять, почему в боръярмолете глагол со значением 'дать' выражен четырьмя разными лексемами. Известно, что пиджины стремятся к минимальному словарному запасу [7, с. 171]. Боръярмолет в этом отношении заметно отличается от традиционных пиджинов. В нем ока-
3 О семье Масловых см. [3].
4 Подробнее о пиджинах в северной Скандинавии, а также литературу по этому вопросу см. [4].
5 "I de södra Lapmarker fôrstâ en stor del av Lapparna Swenskan och en stor del Swenskar Lapskan. Men somligstades kunna mäst alla utreda sig i det sprâk, som de kalla Borgarmâlet. Ty, jag wet icke af hwad händelse det kommit, at en del af Borgerskapet i Köpstäderne, som handla med Lapparna och pâ deras wanliga marknadsplatser ârligen hafwa at göra med dem, hafwa begynt bruka et sprâk, som hwarken med Swenska eller Lapska tungomâlens art är enligit" [5, c. 77].
6 Подробное обоснование того, что боръярмолет был типичным пиджином, см. в [4].
залась возможной относительно богатая синонимия, причем касающаяся одного из самых важных понятий торгового языка — понятия 'дать'. Вот примеры предложений на боръярмлолете, приведенные Хёгстрёмом, и его переводы этих примеров на шведский (здесь и далее все выделения мои).
(1) Du stick uti mäg din skin, sä jag sätt uti däg min bränwin.
"Du gifwer mig dina skinnvaror, sä gifwer jag dig bränwin igen".
Ты дашь мне твои меха, тогда я опять дам тебе водку.
(2) Du släpp din räf uti min wäm, sä fä du din bak den pelsomesak.
"Du ger denna rot eller rofwa ät min maga, sä gifwer jag dig tilbaka detta muddskin".
Ты дашь этот корнеплод (или репу) для моего желудка, тогда я дам тебе взамен
эту оленью шкуру.
(3) Den Lapman kast sin renost bak i den borgar.
"Lappen ger Renosten ät Borgarn".
Саами даст олений сыр горожанину.
Мы видим, что в приведенных Хёгстрёмом переводах боръярмолета на шведский язык шведской форме gifwer/ger (настоящее время от глагола gifwa/ge 'дать', совр. шв. giva/ge) соответствуют в боръярмолете глаголы stick (шв. литер. sticka 'колоть'), sätt (шв. литер. sätta 'сажать'), släpp (шв. литер. släppa 'отпускать'), kast (шв. лит. kasta 'бросать').
Ни в шведском, ни в саамских языках слова со значениями 'колоть' (шв. sticka, лулесаам. tsävkkat7), 'отпускать' (шв. släppa, лулесаам. gahtjadit), 'сажать' (шв. sätta, лулесаам. biedat) и 'бросать' (шв. kasta, лулесаам. skärrostit) не являются синонимами. И ни один из этих глаголов не является ни в шведском, ни в саамских языках синонимом глагола со значением 'дать' (ср. шв. ge, севсаам. addit, лулесаам. vaddet). Однако три из четырех глаголов släpp, sätt и kasta (шв. släppa 'отпускать', sätta 'сажать' и kasta 'бросать') имеют общую сему с глаголом со значением 'давать' giva/ ge, обозначающую прекращение владения предметом, который раньше был в руках. Вероятно, именно эта общность и позволила использовать эти три разных глагола в боръярмолете в значении, которое переводится Хёгстрёмом на шведский глаголом ge/gifwa 'дать'. По примерам Хёгстрёма трудно определить семантику или разные оттенки значения указанных четырех глаголов в боръярмолете. Однако употребление столь отличных друг от друга глаголов в значении 'дать' наводит на мысль, что по крайней мере в первоначальном боръярмолете, а возможно — и во времена Хёгстрёма, эти четыре глагола имели разные значения. Иначе трудно понять, почему для передачи простой семантики 'дать' в боръярмолете используются глаголы, в значениях которых различий, даже при наличии общей семы, все-таки больше, чем общего, и какое отношение к данной семантике имеет четвертый глагол со значением 'дать' в боръярмолет — stick (шв. sticka 'уколоть'). Ответ на этот вопрос позволяет провести сравнение способов выражения аспектуальности в шведском и саамских языках и описать типы саамской интерференции в боръярмолете. Особенности этой интерференции состоят в том, что саамская грамматическая семантика передается средствами шведского языка, причем в этом случае мо-
7 Кроме боръярмолета, Хёгстрём подробно описывает и грамматику саамского языка в шведской Лапландии [5]. Судя по этому описанию, он имеет в виду лулесаамский.
гут появляться и новые шведские формы, являющиеся переводами саамских грамматических форм на шведский, или компромиссные формы [4]. В качестве примера приведем форму din bak 'тебе назад' (букв. «твой зад») в примере (2). Эта форма образована путем перевода лулесаамского tuohkasit [8, с. 92] ('тебе назад, букв. «по направлению к твоему заду»), представляющего собой двухфокусный послелог со значением направления движения в сторону задней части предмета8 с притяжательным суффиксом 2 л. ед. ч. Именно в результате перевода подобной саамской формы на шведский получилась форма din bak в боръярмолете, невозможная в таком значении в литературном шведском языке. Подобного же типа саамская интерференция в боръярмолете проявилась и при образовании из шведского материала сложных предлогов uti и baki вместо отсутствующих в саамском простых предло-гов9. И в том и в другом случае носители боръярмолета избегают грамматических конструкций, отсутствующих в саамских языках, и на основе шведского словесного материала образуют новые, не существующие в шведском обороты, которые фактически являются переводами саамских конструкций. Подобного же типа техника использовалась носителями боръярмолета и при переводе на шведский значений суффиксов, выражающих в саамском разную аспектуальность.
В саамских, так же как и в других финно-угорских языках, есть большой набор аспектуальных значений, выражаемых разными суффиксами. Наиболее подробно проанализирована аспектуальная система питесаамского языка [12], южного соседа лулесаамского. Хорошо описана в многочисленных грамматиках и словарях и аспектуальная система северосаамского языка, северного соседа лулесаамского (см., например, [13; 14]).
Исраэль Руонг отмечает, что в питесаамском есть тридцать два глагольных суффикса, употребляемых для обозначения тринадцати видов аспектуальной и четырех типов залоговой семантики, причем часть суффиксов имеют сходные значения [12, с. 118-278]. По данным Руонга, среди тринадцати способов действия в пи-тесаамском наиболее часто обозначается инхоативность (начинать что-то делать), пунктуальность (делать что-то один раз), субитивность (делать что-то в спешке), фреквентативность (делать что-то много раз), континуативность (продолжать что-то делать), диминутивность (делать что-то немного), конативность (пытаться сделать что-то). Такие же группы глаголов выделяет и Кинтель в современном луле-саамском языке [15, с. 31-32, 39-49] — потомке того саамского языка, на котором и строился боръярмолет.
В финно-угроведении значение залоговых суффиксов и суффиксов способа действия трактовалось по-разному. Традиционно их относили не к словоизменению, а к словообразованию (см., например, [16]). Однако высказывалось предположение и о грамматической функции некоторых суффиксов, хотя отмечалась их «слабая грамматикализация» [16, с. 9]. В отечественном финно-угроведении существование грамматической категории вида в финно-угорских языках предполагал Б. А. Серебренников, основным критерием грамматичности считавший «тотальное распространение» соответствующих суффиксов [17, с. 25]. Именно возможность
8 Семантическая двухфокусность послелога выражена в лулесаамском существительным tuohke «задняя часть предмета» [9] в направительном падеже иллативе.
9 Подробнее о появлении сложных предлогов в боръярмолет [4] и о распространении этой черты в шведском и норвежском под саамским влиянием см. [10, 11].
употребления инхоативного суффикса с любыми глаголами позволила П. М. Керту предполагать существование грамматической категории начинательности в киль-динском саамском [18]. В последнее время в некоторых работах признается и грам-матичность способов действия в саамском. Описывая скольтсаамский язык, Фейст называет все типы способов действия видами (аспектами), считая, что к аспектам относятся и прогрессив, и комплетив, выраженные аналитически, а также инцеп-тив, субитив, диминутив и континуатив, выраженные суффиксально [19, с. 265267]. Однако при этом только некоторые суффиксы, как, например, суффикс инцеп-тивности (инхоативности), допускают употребление с любыми глаголами, другие же сочетаются с одними глаголами чаще, с другими реже, третьи возможны не со всеми глаголами, и наконец, четвертая группа суффиксов употребляется лишь с небольшим числом глаголов. Провести границу между аспектуальным словообразованием и аспектуальным словоизменением в саамских языках очень непросто. Нечеткость в грамматической атрибуции аспектуальности отражается и в саамской лексикографии. В одних словарях приводятся только наиболее лексикализован-ные формы с глагольными суффиксами и не приводятся формы с регулярно или наиболее часто встречающимися суффиксами, которые можно рассматривать как словоизменительные. В северосаамском словаре Нильсена и Несхейма приводятся семь различных образований аспектуальной семантики от глагола со значением 'дать' (сев.саам. add.it, в транскрипции Нильсена и Несхейма айШ?)-. аС'СаШ10 'давать друг другу, отдать, аddastаddаt (-stallat) 'давать понемногу время от времени', аССМй 'дать немного один раз', аddelit 'отдать много, но понемногу; дать много раз много предметов', аС'СеШ 'дать быстро', аddëstit 'дать немного'; аddestit 'отдать большую часть' [14, с. 7-8]. Как видно из примеров, существуют не только суффиксы с одним значением, но и суффиксы, выражающие более одного способа действия. Причем в словаре приведены далеко не все глагольные формы с аспектуальной семантикой (отсутствует, в частности, форма с инхоативным суффиксом). Подобным же образом в словаре представлены только две формы с залоговым значением — одна с пассивным, каузативным и фреквентативным (аddatаd'dаt 'позволить чему-то быть отданным несколько раз'), другая просто с каузативным значением (аddetit 'заставить отдать') — и не учтены самые частотные залоговые суффиксы, в частности суффикс страдательного залога -juvvot ( аddejuvvot 'быть отданным'). По-видимому, эти суффиксы считаются словоизменительными, а не словообразовательными, и потому формы с ними не были включены в словари. В словаре лулесаамского языка Грунд-стрёма приведены только три образования с аспектуальной семантикой от глагола со значением 'дать' (лулесаам. vaddët «дать, отдать'): vattastallat 'давать понемногу', vattatit 'давать по чуть-чуть', vattëstit 'дать немного') [8, 8р. 1390]. В новом лулесаам-
10 Традиционно комплексы типа -аШ, -аШ, и т. п. рассматриваются как суффиксы
способа действия (см., например, [12; 15], однако подобные комплексы состоят из собственно суффикса способа действия (в нашем случае -(а)Н-, -(&)&-, -stalla-) и суффикса инфинитива [20, с. 73-79]). В дальнейшем я в соответствии с лаппонистической традицией не буду отделять суффикс инфинитива от суффикса способа действия. В саамском формо- и словообразовании значение имеет не только агглютинативная суффиксация, но и внутренняя флексия (чередование гласных и согласных), см. в нашем случае чередование ступеней аС'С- / аСС корней в северосаамском и vatt- / vaCC- в южносаамском. В некоторых случаях различные способы действия передаются только чередованием согласных в корне: см. сев.саам. аCCelit 'отдать много, но понемногу; дать много раз много предметов' — аd'Celit дать быстро'.
ском словаре Кинтеля к этим глаголам добавлены еще два vattadit: '(от)давать одно за другим много раз' и vatteldit 'отдавать постепенно' [21]. Кроме того, в лулесаам-ском есть и глаголы, частично синонимичные глаголу vaddet, которые обозначают способ «давания» (ср., например, gálggit 'давать в руки' и lagádit 'давать, протягивая руку' [21]). Однако очевидно, что и в словаре Кинтеля учтены далеко не все аспектуальные значения суффиксов, сочетающихся с глаголом vaddet 'дать, отдать'. Материал Руонга, описавшего аспектуальные значения суффиксов, которые могут сочетаться с глаголом 'дать' в соседнем с лулесаамским питесаамском, и описание северного соседа лулесаамского — северосаамского показывает, что и в лулесаам-ском должно быть гораздо больше суффиксов, выражающих разные способы действия, а отсутствие их в словарях Грунстрёма и Кинтеля объясняется, скорее всего, отнесением этих суффиксов к словоизменению.
Представляется, что синонимия глаголов со значением 'дать' в боръярмолете связана с попыткой саамов воспроизвести суффиксально выражаемые в их родном языке аспектуальные различия средствами шведского языка. Как мы видели выше, основная модель саамской интерференции в боръярмолет — это попытка передать лексическими средствами шведского языка саамские грамматические значения. Именно с такого типа интерференцией мы имеем дело и в случае передачи суффиксально выраженных саамских способов действия средствами шведского языка. В шведском языке аспектуальность либо вообще не выражается морфологически и синтаксически, либо выражается синтаксическими конструкциями типа fä se 'увидеть', hälla pä att 'продолжать что-то делать', sitta och läsa 'долго читать' — букв. «сидеть и читать», или сочетанием глагола с предложно-адвербиальной частицей (ср. например, rycka till 'дернуть, толкнуть') [22, с. 417]. Наконец, аспектуальная тематика может выражаться и сочетанием слов (ge litet 'дать мало' и т. п.) — ср. выше переводы на русский язык саамских глаголов с разными суффиксами, обозначающими разные способы действия: äddastäddät 'давать понемногу время от времени', äddäsit 'дать немного один раз', äddelit 'дать много раз много предметов' и т. п. Причем первый способ очень ограничен в употреблении и возможен лишь с несколькими глаголами (ср. fä höra 'услышать, fä se 'увидеть', fä veta 'узнать'), второй и третий — также лексически сильно ограничены, а четвертый — теоретически возможен, но употребляется крайне нерегулярно из-за своей громоздкости (ср., например, выше русский перевод саамских форм). Кроме того, первые два способа противоречат саамской грамматике, где невозможны конструкции подобного типа, а третий способ, хотя и соответствует аналитической структуре пиджинов, также не вполне удобен, особенно когда перевод аспектуального значения многословен (см. выше). В саамских языках аспектуальность выражалась формой одного слова, и именно такая модель была выбрана для передачи аспектуальности в боръярмо-лете. Однако при этом нельзя было прибегнуть ни к суффиксам, ни к префиксам, поскольку суффиксы с аспектуальным значением отсутствуют в шведском, а префиксов нет в саамском. Таким образом, саамским носителям боръярмолета нужно было либо вообще отказаться от передачи аспектуальности — что казалось бы естественным решением, поскольку в пиджинах аспектуальность, как правило, формально не выражена, либо использовать новый способ передачи аспектуаль-ных значений, причем такой, в котором сохраняется саамская модель передачи аспектуальных различий формой одного слова. Саамские носители боръярмолета
предложили оригинальный способ передачи аспектуальных различий средствами шведского языка, используя в качестве аспектуальных форм разные шведские глаголы, в семантике корня которых выражалось то, что в саамском обозначалось разными суффиксами. Если сравнить четыре глагола со значением 'дать' в боръяр-молете и саамский глагол 'дать' с разными суффиксами, то можно найти саамские соответствия четырем глаголам, переводимым Хёгстрёмом как «дать». В качестве прообраза stick (шв. sticka 'колоть'), скорее всего, послужил саамский глагол addasit 'дать немного один раз' с суффиксом, объединяющим диминутивность и пунктуальность ^р. лулесаамск. vattestit), хотя возможно и влияние только диминутивного суффикса в формах типа addestit 'дать немного'. В лексической семантике шведского глагола sticka 'колоть, уколоть' можно увидеть и диминутивность, и пунктуальность. Что касается семантики 'дать' у глагола stick(a), то для его сочетания с пред-ложно-адвербиальной частицей till словарь Шведской академии дает значение 'дать скрыто, тайно', причем пунктуальность здесь выражается именно глагольной частицей [23, 1989, bd 30, S. 11557]. О том, что эта конструкция была возможна и на севере Швеции, мне сообщила Эмма Селин, рассказавшая, что ее бабушка, которая была родом из Питео, использовала конструкцию sticka till именно в значении 'дать тайно'. Вероятно, именно такое употребление глагола sticka с его диминутивным и пунктуальным значениями и позволило использовать его в боръярмолет как эквивалент саамского глагола со значением 'дать', севсаам. addit (ad'det), с пунктуальным и диминутивным суффиксом (stick < addasit или attestit). Подобно тому как шведским прообразом глагола stick в боръярмолет был шведский глагол с предлож-но-наречной глагольной частицей (stick < sticka till), можно предположить, что и в других случаях шведским прообразом форм 'дать' в боръярмолете также могли быть глаголы с предложно-наречными частицами. Во всяком случае такое предположение кажется возможным в отношении глагола satt (шв. «сажать»). В литературной норме отмечают просторечную конструкцию satta till att (gora nagot) 'начинать что-то делать' [23, 2002, bd 33, S. 16344], которая очень распространена в северных шведских диалектах для обозначения инхоативности — sxtte tell a [24, 25]. Таким образом, просторечное satta till att и северошведское sxtte tell a соответствуют значению саамских инхоативных суффиксов — ср., например, -gohtet, -arit, -ahcat в пи-тесаамском [12], или -goahtit, или изменение гласных основы в северосаамском11. И в случае со stick, и в случае с satt в боръярмолете глаголы употребляются без пред-ложно-наречной частицы, поскольку для саамского языка такие частицы нехарактерны, а то, что в шведском выражается этими частицами, в саамском выражается суффиксами. Саамские создатели боръярмолета не использовали ни шведский, ни саамский способы передачи аспектуальных значений, ограничившись лишь лекси-ко-корневой передачей и сохраняя в корневой семантике нужную аспектуальность.
11 Юлиен говорит о трех типах выражения начинательности в северосаамском: глагол algat «начинать», суффикс -goahtit и изменение гласных основы. Последний способ она определяет как «низкую инцептивность» (low inceptives) — ср., например, сев.саам. cierrut 'плакать' cir-rot 'заплакать', goallut 'чувствовать холод' — goallat 'почувствовать холод' [26, c. 24-25, 46-48). В английских переводах инхоативных глаголов такого типа Юлиен использует begin. Аналитический способ обозначения инхоативности конструкцией algat + глагол, несомненно, развился в саамских языках под скандинавским влиянием.
Шведскими прототипами двух других глаголов в боръярмолете, kast и slapp, которые также переводятся Хёгстрёмом как «дать», по-видимому, были глаголы без предложно-наречных частиц. Что касается глагола kast, то его прообразом послужил саамский глагол с основным значением 'дать', но с суффиксом, выражающим субитивное значение (addilit 'дать в спешке, дать быстро'). Одно из значений глагола kast(a) в современных северо- и восточношведских диалектах — 'поменяться не глядя, не осмотрев заранее того, что получаешь взамен' [24, с. 312]. Такое же значение отмечено у этого глагола и в Онгерманланде [Там же]. Эта семантика глагола kasta, соответствующая в данном случае русскому просторечному «махнуться не глядя», очень хорошо подходила для передачи значения саамского глагола 'дать' с субитивным суффиксом (kast < addilit 'дать в спешке, дать быстро').
При сравнении саамских addilit и atestit со шведскими kasta и sticka till в северных шведских диалектах встает вопрос о природе этой параллели. Существовали ли значения kast 'махнуться не глядя' и sticka till 'дать тайно' в северошведских диалектах до саамо-скандинавских контактов и до появления боръярмолета или отмеченные значения появились лишь в результате влияния саамских глаголов с соответствующими суффиксами? Географическое распространение значения kasta 'махнуться не глядя' только на севере и северо-востоке говорит о возможном саамском влиянии на появление у kasta такого значения. Не исключено, что такого типа значения появились сначала именно в пиджинах типа боръярмолета, а затем проникли и в северошведские диалекты. Напомним, что, по-видимому, сложные предлоги, столь характерные для северных скандинавских языков, шведского и норвежского, и фактически отсутствующие в исландском и датском, тоже могли проникнуть в шведский и норвежский не только в результате прямой смены языка саамский > норвежский и шведский [10; 11], но и в результате распространения форм из саамо-шведских и саамо-норвежских пиджинов.
Предположение о саамском источнике значения 'дать тайно' у sticka till не столь вероятно, поскольку такое значение характерно и для шведского литературного языка, и для шведских диалектов, находящихся вне зоны саамо-шведских контактов, хотя вполне уместно поставить вопрос, не является ли распространение скандинавских глаголов с предложно-наречными частицами следствием саа-мо-скандинавских контактов в общескандинавскую эпоху. Однако для ответа на этот вопрос нужны более обстоятельные исследования.
Сложнее определить для боръярмолета первоначальное значение, шведский эквивалент и саамский прообраз глагола slapp (шв. slappa 'отпускать'). Возможно, в данном случае мы имеем дело с переводом саамского суффикса, но не с аспекту-альным, а с залоговым, скорее всего, каузативным, значением 'позволять/заставлять отдавать'. Этимологически шведское slappa 'отпустить' является каузативом к slippa 'избегать', т. е. исконное значение slappa — 'позволить избежать'. Каузативное значение у этого глагола сохраняется и в современном шведском языке. В многотомном академическом словаре шведского языка многие примеры как без предложно-адвербиальных частиц, так и с ними разъясняются при помощи конструкции с глаголом lata (ср., напр., slappa "lata falla" 'позволить упасть', slappa undan "lata ngn komma undan" 'позволить исчезнуть', slappa ut "lata ngn komma ut" 'позволить выйти' и т. п.) [23, 2002, bd 28, S. 7301]. Вполне вероятно, что саамским источником значения slapp в боръярмолете послужил глагол со значением 'дать'
с каузативным суффиксом, соответствующим северосаамскому суффиксу -h-/-aht(t)-12 (сев.саам. addahtit). Второе предложение из списка Хёгстрёма — Du släpp din räf uti min wäm, sä fä du din bak den pelsomesak — могло иметь первоначальное значение «Ты позволишь (или велишь) дать этот корнеплод (или репу) для моего желудка, тогда я дам тебе взамен эту оленью шкуру». Возможно, во времена Хёгстрёма значения 'позволишь' или 'велишь' у släpp уже не было, поэтому он и перевел släpp как «дашь». Скорее всего, именно так, поскольку Хёгстрём, который был замечательным знатоком лулесаамского языка и представил в своей книге одно из лучших описаний его грамматики, хорошо знал и боръярмолет, о чем свидетельствует его точная передача примеров на боръярмолете, поразительно соответствующих современной теории пиджинов. Но не исключено, что аспек-тологическая и залоговая семантика четырех описанных выше глаголов, которые он переводит как «дать», ускользнула от него, так же как она могла ускользнуть от шведских носителей «городского языка». Однако для ответов на эти вопросы нужны более объемные тексты, которые, однако, вряд ли смогут быть обнаружены. Скорее всего, для Хёгстрёма все четыре глагола были синонимами. А вопрос о том, были ли они в начале XVIII в. в боръярмолете действительно синонимами или Хёгстрём все-таки не вполне точно передал их значения, упустив некоторые аспектуальные и диатезные нюансы, остается открытым.
В любом случае саамско-шведский пиджин начала XVIII в. демонстрирует, что аспектуальная семантика, выраженная суффиксально в одном языке, может при языковом контакте быть передана не описательно, а чисто лексически, средствами другого языка. Результатом этого, возможно, стало появление новых форм и новых значений, как это произошло, например, со шведскими глаголами sticka 'колоть', sätta 'сажать', kasta 'бросать' и släppa 'отпускать', получившими в саамо-шведском пиджине боръярмолет следующие значения: stick — 'давать немного, sätt — 'начинать давать', kast — 'давать быстро', släpp — 'позволять давать', — хотя изначально они должны были передавать в этом пиджине всего лишь аспектуальные (в случае с stick, sätt, kast) и залоговое (в случае со släpp) грамматические значения, выражаемые в саамском с помощью разных суффиксов, присоединяемых к глаголу со значением 'дать' (сев.саам. addit, лулесаам. vaddet).
Литература
1. Маслов Ю. С. Очерки по аспектологии // Избранные труды. Аспектология. Общее языкознание. М.: Языки славянских культур, 2004 (1984). C. 21-304.
2. Маслова-Лашанская C. C. Шведский язык. Л.: Изд-во ЛГУ, 1953. Ч. 1. 320 с.
3. Берков В. П. О семье Масловых // Скандинавская филология. Scandinavica VIII. К 90-летию со дня рождения С. С. Масловой-Лашанской. СПб.: Изд-во СПбГУ 2006. C. 197-204.
4. Кузьменко Ю. К. Боръярмолет, саамо-шведский пиджин начала XVIII в. // Скандинавская филология. Scandinavica X. СПб.: Изд-во СПбГУ, 2009. C. 122-132.
5. Högström P. Beskrifning öfwer de til Sveriges Krona lydande Lapmarker. Faksimileutgäva efter originelupplaga. Stockholm 1747. Umeä: Tvä Förläggare bokförlag, 1980. 271 s.
6. Thomason S. G. Language contact. Washington: Georgetown Univ. Press., 2001. 310 p.
7. Mühlhäusler P. Pidgin and Creole linguistics. Oxford: Blackwell, 1986. 320 p.
8. Grundsröm H. Lulelapsk ordbok. Uppsala, Köbenhamn: Lundequistska Bokhandeln. 1946-1954. Bd. 1-4. 1918 s.
9. Spiik N. E. Lulesamisk grammatik. Luleä: Sameskolstyrelse, 1989. 116 s.
12 О каузативе в северосаамском см. [27].
10. Kusmenko Ju. Der Samische Einfluss auf die skandinavischen Sprachen. Berlin: Nordeuropa-Institut der Humboldt-Univ., 2008. 460 S.
11. Kuzmenko Yu. The development of compound prepositions in Norwegian, Swedish and Northern Russian — a case of a Finno-Ugric interference? // Studies in Eurolinguistics. Vol. 7: From Russian Rivers to the North Atlantic — Migration, Contact and Linguistic Areas / Ed. by Sture Ureland. Berlin: Logos, 2010. P. 515-530.
12. RuongI. Lappische Verbalableitung dargestellt auf Grundlage des Pitelappischen. Uppsala: Almqvist & Wiksel, 1943. 307 s.
13. Nickel K. P. Samisk grammatikk. Oslo: Universitetsforlaget, 1990. 539 s.
14. Nielsen K., Nesheim A. Lappisk (samisk) ordbok: grunnet pa dialektene i Polmak, Karasjok og Kau-tokeino. Oslo: Universitetsforlaget, 1979. 2. Oppl. Bd 1. 666 s.
15. Kintel A. Syntax og ordavledninger i Lulesamisk. Samisk utdaningsrad 1991. 71 s.
16. Schlachter W. Aufgaben und Wirkungen des Passivs in Finno-Ugrischen Sprachen // Советское финно-угроведение. 1986. Т. 22. S. 9-17.
17. Серебренников Б. А. Категории вида и времени в финно-угорских языках пермской и волжской групп. М.: Изд-во АН СССР, 1960. 300 с.
18. Керт Г. М. Саамский язык (кильдинский диалект). Фонетика, морфология, синтаксис. Л.: Наука, 1971. 355 с.
19. Feist T. A Grammar of Skolt Saami. Manchester: School of Languages, Linguistics and Cultures, University of Manchester, 2010. 478 p. URL:https://www.escholar.manchester.ac.uk/api/ (дата обращения 20.12.2014).
20. Bergsland K. Lapppische Grammatik mit Lesestücken. Wiesbaden: Kommissionsverlag Otto Horowitz, 1976. 117 S.
21. Kintel A. Julesamedarro bahkogirjje. Norsk-lulesamisk ordbok. Sametinget, 2012. URL: gtweb.nit. no/webdict/ak/smj2nob/v_snj2nob.html (дата обращения 27.12.2014).
22. Svenska Akademiens Grammatik (utg. av U. Teleman, St. Hallberg, E. Andersson). Stockholm: Nor-stedts Ordbok, 1999. Bd 3. 704 s.
23. Ordbok över svenska spraket utgiven av Svenska Akademien (SAOB). Bd 1-36. Lund: C. W. K. Gleerup, 1898-2012. (Словарь не закончен, предполагаемое окончание — 2017 г.)
24. Rietz J. E. Svenskt dialektlexikon. Ordbok öfver svenska allmogespraket. Bd 1-2. Lund: Gleerups, 1962. (2. uppl.). 855 sp.
25. Nordlander J. Ordbok över multramalet. Stockholm: Fritz, 1933. 160 s.
26. Julien M. Beginnings in North Sami // Finno-Ugric Languages and Linguistics. 2013.Vol. 2, N 1. P. 22-52. URL:http://full.btk.ppkl.hu (дата обращения 23.12.2014).
27. Vinka E. M. Causativization in North Sami. Montreal: McGill University dissertation, 2002. 249 p. URL: аgitool.library.mcgШ.ca/view/ (дата обращения 30.12.2014).
References
1. Maslov Yu.S. [Essays on the aspectology]. Izbrannye trudy. Aspektologiia. Obshchee iazykoznanie [Selected works. Aspectology. General linguistics]. Moscow, Iazyki slavianskikh kul'tur, 2004 (1984), pp. 21304. (In Russian)
2. Maslova-Lashanskaya S. S. Shvedskii iazyk. Chast' 1 [The Swedish language. Part 1]. Leningrad, 1953. 320 p. (In Russian)
3. Berkov V. P. [About the Maslovs]. Skandinavskaia filologiia. Scandinavica VIII. K 90-letiiu so dnia rozhdeniia S. S. Maslovoi-Lashanskoi [Scandinavian philology. Scandinavica VIII. On the 90th anniversary of S. S. Maslova-Lashanskaya]. St. Petersburg, St.-Petersburg Univ. Press, 2006, pp. 197-204. (In Russian)
4. Kuzmenko Yu. K. [Boryarmolet, Lappish-Swedish pidgin of the early XVIII century]. Skandinavskaia filologiia. Scandinavica X [Scandinavian philology. Scandinavica X]. St. Petersburg, St.-Petersburg Univ. Press, 2009, pp. 122-132. (In Russian)
5. Högström P. Beskrifning öfwer de til Sveriges Krona lydande Lapmarker. Faksimileutgäva efter origi-nelupplaga. Stockholm 1747. Umea, Tva Förläggare bokförlag, 1980. 271 p.
6. Thomason S. G. Language contact. Washington, Georgetown Univ. Press., 2001. 310 p.
7. Mühlhäusler P. Pidgin and Creole linguistics. Oxford, Blackwell, 1986. 320 p.
8. Grundsröm H. Lulelapsk ordbok. Uppsala, Köbenhamn, Lundequistska Bokhandeln. Bd. 1-4. 19461954. 1918 p.
9. SpiikN. E. Lulesamisk grammatik. Lulea, Sameskolstyrelse, 1989. 116 p.
10. Kuzmenko Ju. Der Samische Einfluss auf die skandinavischen Sprachen. Berlin, Nordeuropa-Institut der Humboldt-Univ., 2008. 460 p.
11. Kuzmenko Yu. The development of compound prepositions in Norwegian, Swedish and Northern Russian — a case of a Finno-Ugric interference? Studies in Eurolinguistics. Vol. 7. From Russian Rivers to the North Atlantic — Migration, Contact and Linguistic Areas. Ed. by Sture Ureland. Berlin, Logos, 2010, pp. 515-530.
12. Ruong I. Lappische Verbalableitung dargestellt auf Grundlage des Pitelappischen. Uppsala, Almqvist and Wiksel, 1943. 307 p.
13. Nickel K. P. Samisk grammatikk. Oslo, Universitetsforlaget, 1990. 539 p.
14. Nielsen K., Nesheim A. Lappisk (samisk) ordbok: grunnetpä dialektene i Polmak, Karasjok ogKauto-keino. Oslo, Universitetsforlaget, 1979. 2. Oppl. Bd 1. 666 p.
15. Kintel A. Syntax og ordavledninger i Lulesamisk. Samisk utdaningsrad 1991. 71 p.
16. Schlachter W. Aufgaben und Wirkungen des Passivs in Finno-Ugrischen Sprachen. Sovetskoe finno-ugrovedenie [The Soviet Finno-Ugric], vol. 22, 1986, pp. 9-17.
17. Serebrennikov B. A. Kategorii vida i vremeni v finno-ugorskikh iazykakh permskoi i volzhskoi grupp [The categories of aspect and time in the Finno-Ugric languages of the Perm and Volgaic groups]. Moscow, AN SSSR Publ., 1960. 300 p. (In Russian)
18. Kert G. M. Saamskii iazyk (kil'dinskii dialekt). Fonetika, morfologiia, sintaksis [The Lappish language (Kildin dialect). Phonetics, morphology, syntax]. Leningrad, Nauka Publ., 1971. 355 p. (In Russian)
19. Feist T. A Grammar of Skolt Saami. Manchester, School of Languages, Linguistics and Cultures, University of Manchester, 2010. 478 p. Available at: https://www.escholar.manchester.ac.uk/api/ (accessed: 20.12.2014).
20. Bergsland K. Lapppische Grammatik mit Lesestücken. Wiesbaden, Kommissionsverlag Otto Horowitz, 1976. 117 p.
21. Kintel A. Julesämedärro bähkogirjje. Norsk-lulesamisk ordbok. Sametinget, 2012. Available at: gtweb. nit.no/webdict/ak/smj2nob/v_snj2nob.html (accessed: 27.12.2014).
22. Svenska Akademiens Grammatik (utg. av U. Teleman, St. Hallberg, E. Andersson). Bd 3. Stockholm: Norstedts Ordbok, 1999. 704 p.
23. Ordbok över svenska spräket utgiven av Svenska Akademien (SAOB). Bd 1-36. Lund, C. W. K. Gleerup, 1898-2012.
24. Rietz J. E. Svenskt dialektlexikon. Ordbok öfver svenska allmogespräket. Bd 1-2. Lund, Gleerups, 1962. (2. uppl.). 855 p.
25. Nordlander J. Ordbok över multrämälet. Stockholm, Fritz, 1933. 160 p.
26. Julien M. Beginnings in North Sami. Finno-Ugric Languages and Linguistics, 2013, vol. 2, no. 1, pp. 22-52. Available at: http://full.btk.ppkl.hu (accessed: 23.12.2014).
27. Vinka E. M. Causativization in North Sämi. Montreal, McGill University dissertation, 2002. 249 p. Available at: aigitool.library.mcgill.ca/view/ (accessed: 30.12.2014).
Статья поступила в редакцию 22 июня 2015 г.
Контактная информация
Кузьменко Юрий Константинович — доктор филологических наук, [email protected]
Kuzmenko Yury K. — Doctor of Philology; [email protected]
