CC BY
127
УДК 32.019.51:654
А.В. Скиперских, д-р полит. наук, проф., (47467) 2-78-82, [email protected]( Россия, Елец, ЕГУ)
М.А. Губин, ст. преп., (47467) 2-10-15, [email protected] (Россия, Елец, ЕГУ)
ЛЕГИТИМАЦИЯ ПОЛИТИЧЕСКОЙ ВЛАСТИ В РОССИИ: ИНФОРМАЦИОННАЯ ПОЛИТИКА КАК ПРИНУДИТЕЛЬНЫЙ РЕСУРС
Сделана попытка рассмотреть процесс легитимации политической власти в контексте осуществления информационной политики. По мнению авторов, правящие элиты, узурпировавшие информационные ресурсы, активно используют их для утверждения во власти, периодически прибегая к информационному принуждению.
Ключевые слова: власть, правящие акторы, элиты, информационная политика, легитимация, дискурс.
Возросшая роль информации в современных политических процессах требует повышенного внимания со стороны правящих элит. Развитие институтов информационного общества предполагает значительную демократизацию политической жизни. Власть становится более открытой для политической партиципации. В определённом смысле это относится и к России. Демократизация привнесла в российский политический дискурс некоторую неопределённость, на выходе угрожающую легитимности правящих элит. В этой связи появление особого вида политики - информационной политики представляется вполне оправданной мерой. Правящие элиты вынуждены защищать своё право на принятие и реализацию политических решений.
В данной статье авторы попытаются защитить гипотезу о том, что информационная политика, осуществляемая в интересах правящих акторов, превращается в некую форму принудительного ресурса. На примере ряда иллюстраций, разрешающих подобную задачу на различных уровнях власти в России, авторы попытаются это представить и доказать.
Эффективность притязаний того или иного претендента на властную позицию напрямую зависит от информационного сопровождения легити-мационных процедур. Тем самым сбывается прогноз Ф.Уэбстера, предположившего, что «чем выше положение человека в социальной иерархии, тем богаче и разнообразнее информация, к которой он получает доступ. Чем ниже стоит человек на социальной лестнице, тем ниже качество информации, которую он может получить»[1, 197]. Легитимация правящих элит превращается в демонстрацию превосходства правящего класса в информационной сфере, в умение верно оперировать информационным капиталом, конвертируя его в экономическое и политическое влияние.
Оборот информации и его упорядочение попадают в сферу интересов политических элит, представляющих различные уровни власти в России. Поэтому будет логичным рассмотреть какие требования к обороту информации в России предъявляются на федеральном, региональном и локальном (местном) уровнях власти.
Федеральный уровень. Первым законом, раскрывающим возможности информационной политики в России, был ФЗ «Об информации, информатизации и защите информации» от 20 февраля 1995 года. Это был наиболее полный ФЗ, касающийся специфики информационной политики в России. По мере развития политического процесса, характеризующегося заметным усилением правящего режима в России, Законодательство РФ становится всё более строгим для реализации легитимационных стратегий оппозиции. Ещё в первые годы демократизации в России можно было говорить о существовании каких-то перспектив для оппозиционных акторов в информационном поле, но в настоящий момент доступ к информационным ресурсам для них практически закрыт. Показательной выглядит ситуация с переходом самых известных и популярных российских телеканалов ОРТ и НТВ под контроль государства.
Важным событием, обеспечивающим правовое оправдание практикам правящих акторов в сфере информационной политики, является ФЗ «Об информации, информационных технологиях и о защите информации» от 27 июля 2006 года. Ст.9 ФЗ гласит, что «ограничение доступа к информации устанавливается федеральными законами в целях защиты конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства»[2]. Ещё в период разработки законопроект подвергался критике со стороны правозащитников. На сайте «Комитета за гражданские права» отмечается, что данный «законопроект направлен на защиту в первую очередь ведомственных интересов от требований и запросов гражданского общества»[3].
Значительно расширяет права правящих акторов и ФЗ РФ от 27 июля 2006 г. N 148-ФЗ О внесении изменений в статьи 1 и 15 Федерального закона «О противодействии экстремистской деятельности». В полной мере это относится и к информации, оборот которой осуществляется при помощи «полиграфической и материально-технической базы, телефонной, факсимильной и иных видов связи, информационных услуг, иных материально-технических средств»[4]. Таким образом, правящие акторы контролируют и средства информационного обмена. В ФЗ РФ N 148-ФЗ О внесении изменений в статьи 1 и 15 Федерального закона «О противодействии экстремистской деятельности» определяется, что собой представляют и экстремистские материалы. В п.3 ФЗ ими являются «предназначенные для обнародования документы либо информация на иных носителях, призывающие к осуществлению экстремистской деятельности либо обосновывающие или оправдывающие необходимость осуществления такой деятельно-
сти, в том числе труды руководителей национал-социалистской рабочей партии Германии, фашистской партии Италии, публикации, обосновывающие или оправдывающие национальное и (или) расовое превосходство либо оправдывающие практику совершения военных или иных преступлений, направленных на полное или частичное уничтожение какой-либо этнической, социальной, расовой, национальной или религиозной груп-пы»[5]. Есть практики изъятия экстремистской литературы из книжных магазинов. В России уже есть опыт наказания за экстремизм, в том числе и определявшийся как противоправная деятельность в информационном пространстве РФ.
Заметное расширение возможностей информационного обмена между властью и обществом не замедляет сказываться на восприятии обществом новых форм контактов с правящими акторами. Так по данным опроса ВЦИОМ на тему выбора способа обращения в органы власти, 25 % россиян уже готовы обращаться к власти посредством Интернета [6, 10]. В значительной степени на это повлияла компьютеризация институтов власти, ресурсы которых появились в глобальной сети. Приглашая на свои ресурсы в Интернет и посвящая тем самым посетителя в свои структуры и тайны, власть обусловливает доверие к себе. Виртуальное пространство обладает меньшей степенью иерархизации, что оптимизирует доверие в её отношении. Власть позиционируется как продвинутая и электронная, способная говорить на одном языке с многочисленными представителями Интернет-сообщества. В.Путин отметит, что оказание информационных услуг обществу «позволит гражданам получать больше объективной информации о деятельности государственного аппарата, поможет им защитить свои интересы»[7].
Гораздо более отчётливо представляет себе образы информационной политики Д.Медведев, отмечающий, что «в следующем году государственные услуги будут доступны и через электронные каналы связи. Это, в частности, должно коснуться приёма квалификационных экзаменов и выдачи водительских удостоверений, постановки объектов недвижимости на кадастровый учёт и получения библиографической информации из государственных фондов. Через два года в такой, электронной, форме будет предоставляться не менее 60 ключевых государственных услуг»[8].
Власть демонстрирует нарочитую заботу о россиянах - Интернет-пользователях, когда связывает необходимость бытия в глобальной сети с экономией времени. Действительно, власти не всегда следует прибегать к репрессивным мерам. Легитимация власти в условиях информационного общества осуществляется с помощью более интеллектуальных схем. Наша точка зрения близка позиции Н.Лумана, отмечавшего, что «в своём крайнем варианте принуждение сводится к применению физического насилия и тем самым подмене собственными действиями действий других людей, ко-
торые власть не в состоянии вызвать»[9]. Принуждение испытывает метаморфозу - практики власти сводятся к более или менее мягкому давлению, в числе которого завоевание контроля над Интернет-пространством.
Заметным сокращением дистанции между обществом и властью является создание Интернет-блогов политическими лидерами России. Высокой популярностью пользуется блог Д.Медведева, доступный по адресу (http://communitv.liveiournal.com/blog шеёуеёеу/), где глава государства отвечает на вопросы россиян. Существует также и видеоблог Д.Медведева (1Цр://Ь^.кгеш1т.ш/). Возможность общения с Президентом России в Интернете обладает значительным легитимационным потенциалом. Безусловно, подобные схемы власти, имеющие непосредственное отношение к информационной политике, направлены на поддержание иллюзорной точки зрения о близости власти, об её ответственности перед избирателями. Именно подобную задачу созданий близости власти и общества решает и присутствие популярных политиков в социальных сетях.
Обеспечение права граждан на информацию, по мнению
В.Путина, есть «важнейший политический вопрос, и он прямо связан с действием в нашей государственной политике принципов свободы и спра-ведливости»[10]. Понимая важность информационной политики по формированию сознания россиян, второй российский президент в ежегодном послании ФС РФ от 2005 года особенно отмечал важность контроля над национальным телевидением как важнейшим СМИ. В.Путин отмечал, что «надо сделать, чтобы на национальном телевидении были в полной мере учтены самые актуальные потребности российского гражданского общества и обеспечены его интересы»[10].
На наш взгляд, можно констатировать определённые достижения на этом пути. На первый взгляд, национальное телевидение больше не является заложником коммерческих интересов производителей табака и алкоголя. Сильный акцент делается на патриотическом воспитании молодёжи - телевизионный репертуар в большинстве своём позволяет утверждать это. Некоторые авторы связывают президентство В.Путина с возросшей активностью режиссёров-аниматоров, способствующих политической партиципации детской аудитории за счёт мультипликационных фильмов патриотической направленности [11, 102-103]. В то же время национальное телевидение изобилует большим количеством культурных продуктов низкого качества. Реклама табака и алкоголя становится косвенной, претерпевает значительные метаморфозы, манифестируя в выборах героев многочисленных телесериалов, в их повседневности, стиле жизни.
В образах информационной политики Д.Медведева и В.Путина существует определённая разница. Если в обращениях В.Путина - это обеспече-
ние права на политическое участие и важная государственная задача, с акцентами на этической и культурной составляющей, то в текстах Д. Медведева - это технологическая революция, беспрецедентное расширение возможностей Интернет-технологий.
Региональный уровень. Региональное информационное пространство также подлежит контролю и управлению. Меры, предпринимаемые правящей элитой в интересах политической легитимации, находят отражение и в региональных политических текстах. Нормативно-правовые акты субъектов РФ, регламентирующие информационный обмен, регулируют его осуществление в самых различных объективациях.
В полной мере это относится и к законодательству, регулирующему оборот информации и усиливающему тем самым позицию власти. Так после принятия ФЗ «О мерах по противодействию экстремизму» только в Челябинской области был отмечено более 460 случаев, когда данный ФЗ становился регулятором отношений субъектов регионального политического процесса. По данным пресс-службы прокуратуры Челябинской области, «прокурорами городов и районов проведено 237 проверок, из которых 89 - в органах местного самоуправления. По результатам проведенных проверок выявлено 465 нарушений закона, из них в сфере противодействия экстремизму - 74, терроризму - 391. По фактам выявленных нарушений закона внесено 183 представления, по результатам рассмотрения которых к дисциплинарной ответственности привлечены 74 должностных лица»[12].
Своевременное принятие закона Заксобранием Забайкальского края, регулирующего деятельность пунктов приёма и отгрузки древесины и его поддержка в краевых СМИ, позволило значительно сократить объёмы вывозимого леса в Китай. И.Арсентьева отмечает, что за нарушение «Закона об организации деятельности пунктов приёма и отгрузки древесины на территории Читинской области» осуждены 164 человека, 16 из них получили реальные сроки лишения свободы»[13, 101]. Данный пример демонстрирует, как региональная информационная политика реально обеспечивает легитимацию региональных политических элит.
Региональная власть оказывается своеобразным буфером между правящим режимом и обществом. Своевременная нейтрализация протестных сигналов в региональном информационном пространстве служит важным основанием для того, чтобы правящий режим в России мог ощущать себя легитимным и эффективным.
В последнее время стоит рассматривать информационную политику и в контексте обеспечения избирательных кампаний общественной поддержкой. Заметное падение избирательной активности в конце 1990-х гг. заставило правящий режим разработать комплекс мер по популяризации института выборов. Важнейшим вопросом информационной политики является вопрос доверия данному институту. В субъектах РФ отмечаются свои, специфические решения по его популяризации. У авторов складыва-
ется ощущение, что правящий режим предоставил региональной власти значительную свободу. Например, во время президентских выборов в г.Липецке, совпавших с выборами мэра, проходила лотерея среди избирателей, по итогам которой разыгрывали холодильники, стиральные машины, телефоны. Различные РЯ-акции в период избирательных кампаний проводятся и в учебных заведениях, что приводит к порождению довольно привлекательных и недвусмысленных текстовых сообщений - «Выборы глазами детей», Голосуй за свой город!»[14, 86]. Региональные избиркомы проводят конкурсы и деловые игры, посвящённые избирательному праву. В одной липецкой школе накануне выборов в Липецкий городской Совет депутатов 14 марта 2010 года прошла деловая игра «Молодой избиратель», в которой команды моделировали избирательный процесс.
Информационная политика в регионах обеспечивается при непосредственной поддержке региональных СМИ. Правящим элитам в регионах важно, чтобы региональные СМИ обладали соответствующим доверием, потому как именно от качества информации, подаваемой в них, подчас зависит перспектива их политической легитимности. В отношении субъектов РФ важный акцент ставится именно на способность региональных СМИ своевременно и точно посылать аудитории сигналы в интересах власти. Так по данным опроса ВЦИОМ по Орловской области в мае 2007 года о движении «Наши» были осведомлены 17 % молодых россиян и 50 % молодых орловчан. О молодёжном крыле КПРФ знали 7 % российской молодёжи, в то время как в Орловской области об этом было известно 21 %. «Информированность молодых людей Орловской области о деятельности молодёжных организаций и движений, как показали результаты исследования, намного выше, о чём свидетельствуют данные всероссийского опроса», отмечает Е.Малик. [15, 112-119]. Причины подобной узнаваемости скрываются как раз в информационной политике региональной власти, что объясняет выборы орловской молодёжи.
Важнейшее из конституционных прав человека - «право свободно искать, получать, передавать, производить и распространять информацию любым законным способом», гарантированное в ст.29 Конституции РФ [16], периодически вспоминающееся в программных текстах лидеров государства, находит своё отражение и в политическом творчестве региональной власти. Практически в каждом субъекте существуют законы, так или иначе определяющие границы информационного пространства региона и право доступа к нему со стороны граждан.
Ст.6 п.3. Закона Липецкой области «Об основах библиотечного дела и обязательном экземпляре документов в Липецкой области» определяет права пользователей библиотек, предоставляя им «бесплатно получать полную информацию о составе библиотечных фондов, о наличии в библиотеке конкретных документов через систему каталогов и картотек и другие формы библиотечного информирования, бесплатно получать кон-
сультационную помощь в поиске и выборе источников информации, бесплатно получать во временное пользование необходимый документ из библиотечных фондов, получать документы или их копии из других библиотек по межбиблиотечному абонементу» [17].
Общественная библиотека является неотъемлемой частью публичной сферы. Разрушение её, переход к преимущественно электронному обмену не может не сказаться на образе библиотеки начала XXI века. Сейчас уже нет библиотеки из фильма В.Меньшова «Москва слезам не верит» как места интеллектуального средоточья, единения людей, со схожими интересами и идеологическими воззрениями. Власть лишила думающую аудиторию места консолидации, тем самым усилив собственную позицию. Библиотеки в российских регионах теряют своих читателей, а положение районных библиотек выглядит критическим. Подобная ситуация является объективной. О разрушении публичной сферы, а вместе с ней и публичной библиотеки ещё предупреждал Ю.Хабермас.
Таким образом, необходимо отметить, что инициативы власти субъектов РФ в сфере информационной политики направлены на поддержание собственного позитивного имиджа, что, безусловно, согласовывается со стратегиями политической легитимации. Региональная информационная политика является логическим продолжением приоритетов российского правящего класса.
Локальный (местный) уровень. Находясь в поле властных притязаний как федеральной власти, так и региональных политических элит, местные элиты вынуждены играть по существующим правилам, обеспечивающим максимальную эффективность в распространении той информации, которая является необходимой для обеспечения легитимности самой политической системы. В этой связи местные элиты сложно заподозрить в креативности. Чрезмерная политическая, экономическая, правовая зависимость местных элит от губернаторов делает их послушными исполнителями уже принятых политических решений.
Преимущественно авторитарный характер организации власти в российской провинции оказывает влияние и на образы её информационного пространства. В настоящий момент сложно говорить о существовании какого-то свободного рынка СМИ в российской провинции, о присутствии элементарных правил конкуренции в ней. Как правило, наиболее заметными игроками, формулирующими образ локального политического пространства, являются местные газеты и издания, ориентированные на местные политические элиты либо зависящие от них по каким-то иным схемам. Так учредителями елецкой городской газеты «Красное знамя» являются городской Совет депутатов и администрация города Ельца. Такая же ситуация и в других районных газетах Липецкой области, деятельность которых осуществляется под патронажем двух авторитетнейших местных институтов власти. Безусловно, предполагать, что политический процесс на
местном уровне будет подвергаться критическому осмыслению со стороны единственных в муниципалитетах изданий практически невозможно. Наоборот, подобные издания оказывают всяческую поддержку властным инициативам, выступая в качестве важнейшего культурно-
информационного ресурса.
Практически то же самое можно сказать и о местном телевидении. В российской провинции сложно найти более или менее независимые структуры, представляющие культурно-информационную сферу и способные влиять на процесс принятия политических решений местной властью. Любая власть претендует на тотальный характер (особенно в условиях, где авторитарные практики становятся оптимальными), поэтому ситуации, когда политика главы муниципалитета сдерживается достаточно самостоятельным актором - обладателем информационного ресурса, уже вряд ли возможны. Правда, иногда существующая конфликтность может быть выгодна более сильным акторам - губернаторским элитам, заинтересованным в сдерживании устремлений сильных и опасных конкурентов «снизу».
В последнее время меняются формы работы с аудиторией. Увеличение аудитории Интернет-пользователей в российской провинции в условиях снижения фактических тиражей заставляет информационную политику приобретать преимущественно электронный характер. Всё чаще формами работы с аудиторией выступают различные форумы, чаты, голосования за фотографии, проекты и т.д.
Легитимация политических элит на локальном (местном) уровне в контексте информационной политики, тем не менее, имеет весьма характерные черты, которые, в целом, отличают политические процессы, протекающие на нижних уровнях политики от процессов других уровней. Несмотря на то, что правящие элиты на местном уровне зачастую выступают практически единственными ньюсмейкерами, всё-таки могут существовать ситуации, когда мы можем наблюдать относительную конкуренцию между политическими элитами. Безусловно, наличие подобных конфликтов заставляет местную власть быть более внимательной к информационному пространству контролируемой политической локальности.
Существуют примеры, когда в конкретных муниципальных образованиях есть негласный запрет на политическую рекламу. Правящие элиты, проигрывая в информационной политике, пытаются заблокировать подобные легитимационные схемы, тем самым, лишая политических оппонентов сильных козырей, а вместе с ними и большой аудитории избирателей. Есть случаи изъятия номеров федеральных газет из продажи в сети Роспечати. Речь идёт о тех номерах, где содержатся критические сигналы для правящих элит.
Отличие информационной политики на локальном (местном) уровне от других уровней политики в России заключается в её большей конфликтности, а сама информационная политика имеет более динамичный характер.
Локальный уровень политики обладает определённой теснотой - граждане сталкиваются с институтами местной политикой и их деятельностью практически постоянно. Существование подобной специфики накладывает отпечаток как на формы и содержание информационной политики.
Таким образом, необходимо отметить, что правящие элиты в России стремятся утвердить себя в существующей властной позиции на всех уровнях. Принудительные практики начинают поддерживаться при помощи информационных ресурсов, что является важнейшей прерогативой информационной политики в современной России. Порождаемый правящими акторами политический текст является объективно ограничивающим возможности политического участия для оппозционных акторов.
Список литературы
1. Уэбстер Ф. Теории информационного общества. М.: Аспект Пресс, 2004.
2. ФЗ - №149 «Об информации, информационных технологиях и о защите информации» от 27 июля 2006 года // Собрание законодательства Российской Федерации. № 31. 31 июля 2006 года (часть I). С. 8872.
3. Закон «Об информации, информационных технологиях и защите информации»: основные опасности //
http://www.zagr.щ/?action=show&id=6898
4. ФЗ Российской Федерации от 27 июля 2006 г. N 148-ФЗ О внесении изменений в статьи 1 и 15 Федерального закона «О противодействии экстремистской деятельности». // http://www.rg.ru/2006/07/29/ekstremizm-protivodei stvie-dok.html
5. ФЗ Российской Федерации от 27 июля 2006 г. N 148-ФЗ О внесении изменений в статьи 1 и 15 Федерального закона «О противодействии экстремистской деятельности». // http://www.rg.ru/2006/07/29/ekstremizm-protivodei stvie-dok.html
6. Коммерсант-Власть. № 4. - 1 февраля 2010.
7. Ежегодное послание Президента Российской Федерации Федеральному Собранию РФ. 2005 год. //
http://www.regnum.ru/news/444274.htm1
8. Послание Федеральному Собранию Российской Федерации. 12 ноября 2009 года // http://www.krem1in.ru/transcripts/5979
9. Луман. Н. Власть. М.: Праксис, 2001.
10. Ежегодное послание Президента Российской Федерации Федеральному Собранию РФ. 2005 год. //
http://www.regnum.ru/news/444274.htm1
11. Скиперских А.В. Дискурс легитимации власти: герменевтика, теоретические модели, механизмы функционирования. Елец: ЕГУ им. И.А.Бунина, 2008.
12. Более 460 нарушений закона об экстремизме выявлено в Челябинской области. // http://www.regnum.ru/news/1243479.html
13. Арсентьева И.И. Забайкальский край в системе национальной безопасности России. М.: Восточная книга, 2009.
14. Кошелюк М.Е. Технологии политических выборов. СПб.: Питер, 2004.
15. Малик Е.Н. Средства массовой информации как институт политической социализации молодёжи в современной России. Орёл: ОРАГС, 2009.
16. Конституция Российской Федерации. М.: ЦИК РФ, 2003.
17. Закон Липецкой области «Об основах библиотечного дела и обязательном экземпляре документов в Липецкой области». 21 июля 2003 г. N 62-ОЗ http://www.admlr.lipetsk.ru/rus/law/oz-062.txt
A. Skiperskikh, M. Gubin
Political power legitimation in russia: the information policy as forced resource.
In given article authors try to consider the political power legitimation process in context of the realization information politicy. In the opinion of authors, ruling elite, usurped information facility, actively use them for approving in the power, seasonly resorting to information enforcement.
The keywords: power, ruling actors, elite, information policy, legitimation, discourse.
Получено 20.06.2010 г.
УДК 32
Д. Цыбаков, канд. полит. наук, доц., (Россия, Орел, ОРАГС )
ВОЕННАЯ ПОЛИТИКА В КОНТЕКСТЕ ПРОЕКТОВ МОДЕРНИЗАЦИИ РОССИИ: ТРАДИЦИИ И СОВРЕМЕННЫЕ ПРИОРИТЕТЫ
Раскрываются актуальные аспекты реализации военной политики в Российской Федерации. Исследуется взаимосвязь между военной политикой и модернизацией российского общества.
Ключевые слова: военная политика, модернизация российского общества, современные приоритеты.
В научном сообществе прочно закрепилось убеждение в наличии неразрывной связи между военной политикой государства и реализацией модернизационных проектов, имевших место в России и странах зарубежья. Военная политика в настоящее время представляет собой неотъемлемый компонент политической деятельности, выступающий в то же время в
