CC BY
804
УДК 343.2
ЛЕЧЕНИЕ ЛИЦ, СТРАДАЮЩИХ АЛКОГОЛИЗМОМ ИЛИ НАРКОМАНИЕЙ, КАК УГОЛОВНО-ПРАВОВАЯ ПРИНУДИТЕЛЬНАЯ МЕРА МЕДИЦИНСКОГО ХАРАКТЕРА
TREATMENT OF INDIVIDUALS SUFFERING FROM ALCOHOLISM OR DRUG ADDICTION AS A CRIMINAL LEGAL COMPULSORY MEDICAL MEASURES
В. М. СТЕПАШИН (V. M. STEPASHIN)
Анализируется новелла ст. 72.1, которая включена в УК РФ Федеральным законом от 25.11.2013 № 313-ФЗ. Обосновывается необходимость возвращения в действующее уголовное законодательство лечения лиц, страдающих алкоголизмом либо наркоманией, именно в качестве принудительной меры медицинского характера.
Ключевые слова: принудительные меры медицинского характера; принудительное лечение от алкоголизма и наркомании; условное осуждение; отсрочка отбывания наказания.
Existing criminal and penal laws provide a wide range of application possibilities of compulsory treatment to the persons who committed the crime and in need of treatment for alcoholism and drug addiction, but these opportunities are severely limited. Analyzes the novel - art. 72.1, which is included in the Criminal Code of the Russian Federation Federal Law of 25.11.2013 № 313-FZ. The author comes to the conclusion that returning to criminal laws treat individuals suffering from alcoholism or drug addiction, it is a coercive medical measures.
Key words: compulsory medical measures; compulsory treatment for alcoholism and drug addiction; probation; deferred punishment.
Принудительные меры медицинского характера представляют собою уголовноправовые меры государственного принуждения, назначаемые по решению суда к страдающим социально опасными психическими расстройствами лицам, совершившим общественно опасное деяние, предусмотренное УК РФ, заключающиеся в принудительном психиатрическом лечении, в целях излечения таких лиц или надлежащего улучшения их психического состояния, предупреждения совершения новых преступлений или общественно опасных деяний, а также восстановления социальной справедливости.
Основаниями их применения являются: материальное основание - социальная опасность психически больного лица, заключающаяся в возможности причинения этим лицом иного существенного вреда либо в опасности для себя или других лиц; формальное юридическое основание - совершение лицом
общественно опасного деяния, предусмотренного статьями Особенной части УК РФ; формальное медико-социальное основание -наличие у этого лица социально опасного психического расстройства; формальное процессуальное основание - решение суда. Избрание вида применяемой принудительной меры медицинского характера обусловлено общественной опасностью лица, совершившего общественно опасное деяние.
Характер психического расстройства (заболевания) и время его наступления определяют четыре категории лиц, в отношении которых могут быть применены принудительные меры медицинского характера, к числу данных лиц относятся:
1. Совершившие общественно опасные деяния в состоянии невменяемости.
В этом случае необходимо установить, что лицо было лишено возможности осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо
© Степашин В. М., 2014
руководить ими в силу хронического психического расстройства, временного психического расстройства, слабоумия или иного болезненного состояния психики. Такое лицо не подлежит уголовной ответственности (ч. 1 ст. 21 УК РФ). Доля лиц, признанных невменяемыми, от общего числа лиц, привлекаемых к уголовной ответственности, составляет менее 1 % [1].
2. Лица, у которых после совершения преступления наступило психическое расстройство, делающее невозможным назначение или исполнение наказания.
Психическое расстройство при этом обладает теми же признаками, что и невменяемость, однако лицо, виновное в совершении преступления, может выступать в качестве субъекта уголовной ответственности. Лицо, у которого после совершения преступления наступило психическое расстройство, лишающее его возможности осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими, освобождается от наказания, а лицо, отбывающее наказание, освобождается от дальнейшего его отбывания, но в случае выздоровления может подлежать уголовной ответственности и наказанию, если не истекли сроки давности (ч. 1 и 3 ст. 81, ст. 83 УК РФ), при этом учитывается время, в течение кото -рого применялось принудительное лечение.
Так, в отношении К. в связи с временным расстройством психического состояния, наступившим после совершения преступления, применены принудительные меры медицинского характера в виде лечения в психиатрическом стационаре специализированного типа с интенсивным наблюдением.
Проведенной в ходе предварительного следствия стационарной комплексной психо-лого-психиатрической экспертизой установлено, что К. ранее каким-либо хроническим психическим расстройством или слабоумием не страдал, в период времени, относящийся к инкриминируемому ему деянию, признаков какого-либо болезненного расстройства психической деятельности не обнаруживал, мог в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими. Вместе с тем у него обнаружено временное болезненное расстройство психической деятельности на
фоне органического личностного расстройства вследствие повреждения головного мозга сложного генеза (алкогольно-травматического), которое возникло в период после совершения преступления. Указанное временное психическое расстройство лишает К. в настоящее время способности осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими, в связи с этим он нуждается в применении принудительных мер медицинского характера [2].
3. Лица, совершившие преступление и страдающие психическими расстройствами, не исключающими вменяемости.
По официальным данным судебной психиатрии, около 63-68 % лиц, совершивших насильственные преступления, имеют серьёзные психические отклонения, тем не менее не исключающие их вменяемости [3].
Следует отметить, что в уголовноправовой науке высказываются сомнения в обоснованности принудительного лечения лиц, страдающих психическими расстройствами, не исключающими вменяемости, поскольку заболевания такого рода не достигают клинической степени тяжести, которая обусловливает необходимость назначения принудительных мер медицинского характера [4]. Однако, как верно заметил В. С. Егоров, любое психическое расстройство, в том числе не исключающее вменяемости, представляет серьёзную угрозу для интересов любого человека [5]. По замечанию А. Н. Батанова, при этом принудительные меры медицинского характера применяются только в случае, если данное расстройство носит тяжелый и необратимый характер и оказать психиатрическую помощь в условиях исправительного учреждения не представляется возможным [6].
Вместе с тем, как отмечает В. Ф. Трубецкой, такой признак, как степень влияния психического расстройства на способность лица к осознанно-волевой регуляции своего поведения во время совершения преступления, действующий уголовный закон не называет в качестве обязательного условия применения рассматриваемых мер уголовного принуждения. По его мнению, применение принудительных мер медицинского характера в случаях, когда отсутствует причинно-
следственная связь между психическим расстройством и совершением уголовно запрещенного деяния, представляется не только нецелесообразным, но и противоречащим правовой природе рассматриваемых мер уголовно-правового воздействия: в подобных случаях целесообразно применение иных существующих в законодательстве о здравоохранении правовых институтов, регламентирующих оказание психиатрической помощи (в том числе без учёта согласия пациента) [7].
4. Совершившие в возрасте старше восемнадцати лет преступление против половой неприкосновенности несовершеннолетнего, не достигшего четырнадцатилетнего возраста, и страдающие расстройством сексуального предпочтения (педофилией), не исключающим вменяемости (п. «д» введён Федеральным законом от 29 февраля 2012 г. № 14-ФЗ, предложения законодательно закрепить применение медицинских мер терапевтического характера в отношении лиц, совершивших преступления против половой неприкосновенности несовершеннолетних, высказывались и в диссертационных исследованиях [8]).
Ранее УК РФ называл ещё одну группу лиц, к которым допускалось применение принудительных медицинских мер: лица, совершившие преступление и признанные нуждающимися в лечении от алкоголизма и наркомании (п. «г» ст. 97 УК РФ). В юридической литературе высказывались предложения исключить эту норму. Так, по мнению Б. А. Спасенникова, применение принудительных мер медицинского характера с целью излечения от алкоголизма, наркомании -неэффективная трата сил и средств государственного принуждения [9]. В других исследованиях, напротив, подчеркивалась эффективность таких мер и, более того, необходимость создания центров социальной и медицинской реабилитации для указанной категории лиц, совершающих административные правонарушения на почве наркомании (по типу лечебно-трудовых профилакториев) [10].
Федеральным законом от 8 декабря 2003 г. № 162-ФЗ п. «г» был исключён из ст. 97 УК РФ (принудительные меры в отношении лиц, совершивших преступления и
признанных нуждающимися в лечении от алкоголизма или наркомании).
Некоторые исследователи полагают, что законодатель обоснованно исключил принудительное лечение алкоголиков и наркоманов, поскольку оно не вписывается в общий ряд мер медицинского характера, применение которых вызвано необходимостью лечения от психических расстройств [11].
Однако чаще (и справедливо) в литературе отмечается, что столь серьёзное решение, меняющее более чем сорокалетнюю практику принудительного лечения наркоманов, принималось без серьёзных научных исследований и изучения практики [12]; законодатель необоснованно исключил рассматриваемую принудительную меру, «оставив для них, как и для остальных, лишь кару»; таким образом, в сферу «интересов» уголовного закона вновь стало попадать лишь следствие, но не причина преступного поведения человека [13]. Между тем, как свидетельствует статистика, ежегодно от 27 до 37 % преступлений совершается в состоянии алкогольного и наркотического опьянения [14]; в частности, каждый четвертый несовершеннолетний во время совершения общественно опасного деяния находился в состоянии опьянения [15]. По данным Судебного департамента при Верховном Суде РФ, в 2012 г. в состоянии наркотического и иного (кроме алкогольного) опьянения преступления совершили 7 473 человека, в том числе 135 несовершеннолетних, а в состоянии алкогольного опьянения - 182 580 человек, в том числе 4 969 несовершеннолетних [16].
Иногда высказывается мнение, что принуждение к лечению от алкоголизма и наркомании в настоящее время и так возможно при наложении судом соответствующей обязанности на условно осужденного по ч. 5 ст. 73 УК РФ [17]. Однако реализация принудительного лечения в этом случае имеет существенные отличия.
Действующее уголовное и уголовно-исполнительное законодательство предусматривают более широкий круг возможностей применения принудительного лечения к лицам, совершившим преступление и нуждающимся в лечении от алкоголизма и наркомании, но эти возможности существенно ограничены.
Сравнительная характеристика принудительного лечения от алкоголизма и наркомании при условном осуждении и применении принудительной меры медицинского характера
Условное осуждение (ст. 73 УК РФ) с установленной обязанностью пройти лечение от наркомании Принудительное лечение как принудительная мера медицинского характера
Адресат Любое лицо Любое лицо
Вид наказания Исправительные работы, ограничение по военной службе, содержание в дисциплинарной воинской части или лишение свободы на срок до восьми лет Не имеет значения
Круг преступлений Кроме преступлений против половой неприкосновенности несовершеннолетних, не достигших четырнадцатилетнего возраста Не имеет значения
Повторность преступлений Не применяется при совершении тяжкого или особо тяжкого преступления в течение испытательного срока при условном осуждении, назначенном за совершение умышленного преступления, либо в течение неотбытой части наказания, назначенного за совершение умышленного преступления, при условнодосрочном освобождении; при опасном или особо опасном рецидиве Не имеет значения
Продолжительность От шести месяцев до трёх либо пяти лет, либо в пределах оставшегося срока военной службы на день провозглашения приговора в случае назначения наказания в виде содержания в дисциплинарной воинской части условно Не устанавливается
Возложение иных обязанностей, помимо обязанности пройти курс лечения Возможно Нет
Излечение, улучшение состояния здоровья Не имеет значения. Условное осуждение отменяется по истечении испытательного срока Обязательное условие для прекращения принудительного лечения
Во-первых, обязанность пройти курс лечения от алкоголизма, наркомании, токсикомании может быть возложена на условно осужденного, а равно на условно-досрочно освобожденного (ч. 5 ст. 73 УК РФ, ч. 2 ст. 79 УК РФ). Однако при этом следует учитывать: а) законодательные ограничения в применении условного осуждения и условно-досрочного освобождения; б) возможность применения принудительного лечения лишь в течение испытательного срока либо неотбытого срока наказания.
Во-вторых, прохождение курса лечения от наркомании предусмотрено ст. 82.1. УК РФ при отсрочке отбывания наказания больным наркоманией (норма введена Федеральным законом от 7 декабря 2011 г. № 420-ФЗ), однако и в этом случае: а) отсрочка может быть применена лишь к лицу, осужденному к лишению свободы, признанному больным наркоманией, совершившему впервые преступление, предусмотренное ч. 1 ст. 228, ч. 1 ст. 231 и ст. 233 УК РФ; б) условием предос-
тавления отсрочки является добровольное желание виновного пройти курс лечения от наркомании; предельный срок отсрочки и, соответственно, лечения ограничен пятью годами.
В-третьих, согласно ч. 3 ст. 18 УИК РФ к осужденным к принудительным работам, аресту, лишению свободы, больным алкоголизмом, наркоманией, токсикоманией, учреждением, исполняющим указанные виды наказаний, по решению медицинской комиссии применяется обязательное лечение. В уголовно-исполнительной системе для содержания и амбулаторного лечения осужденных, больных алкоголизмом и наркоманией, организуются лечебные исправительные учреждения (ч. 2 ст. 101 УИК РФ). Таким образом: а) решение вопроса о применении недобровольного лечения лиц, больных наркоманией, токсикоманией и алкоголизмом, исключено из компетенции суда, осуществляется во внесудебном порядке, что некоторыми учеными оценено негативно [18]; б) принудительное
лечение может быть применено лишь к осуждённым к трём видам наказания, причём применение двух из них - ареста и принудительных работ - в настоящее время отсрочено; в) принудительное лечение также ограничено сроком наказания, причём минимальный срок ареста составляет один месяц, принудительных работ и лишения свободы - два месяца.
Ряд исследователей обоснованно, на наш взгляд, настаивает на необходимости возвращения в действующее уголовное законодательство в качестве принудительной меры медицинского характера лечения лиц, страдающих алкоголизмом либо наркоманией [19]. Проведённый К. Н. Карповым статистический опрос показал, что за применение указанной меры выступают 83 % опрошенных сотрудников правоохранительных органов [20]. По данным Л. С. Панова, 62,1 % опрошенных считают, что принудительное лечение необходимо применять к тем, кто уклоняется от добровольной помощи медиков или совершает противоправные действия [21].
Согласно действующей на территории РФ Международной классификации болезней (МКБ-10) употребление психоактивных веществ (алкоголя, наркотических и токсико-манических средств), вызывающих при злоупотреблении ими зависимость, относится к разделу Б («Психические расстройства и расстройства поведения») рубрики Б10-19 («Психические расстройства и расстройства поведения, связанные с употреблением психоактивных веществ») [22]. Названные заболевания оказывают существенное влияние на осознанную волевую деятельность лица. Соответственно, и воздействие лишь наказанием на волевую сферу такого лица без устранения основной причины опасного поведения - психического заболевания (заболевания алкоголизмом, наркоманией) - будет неполноценным и не достигнет поставленной цели [23].
В этой связи высказано и другое мнение: поскольку п. «в» ч. 1 ст. 97 УК РФ называет в качестве субъектов, к которым применяются меры медицинского характера, лиц, совершивших преступление и страдающих психическими расстройствами, не исключающими вменяемости, то и лица, злоупотребляющие психоактивными веществами, входят в этот
круг, а потому из ч. 3 ст. 18 УИК РФ следует исключить указание на лиц, страдающих алкоголизмом, наркоманией и токсикоманией, поскольку порядок назначения им мер принудительного медицинского характера уже регламентирован п. «в» ч. 1 ст. 97 УК РФ [24].
Хотелось бы согласиться с таким мнением, однако анализ содержания ч. 2 и 3 ст. 18 УИК РФ позволяет сделать вывод о том, что законодатель рассматривает лиц, страдающих психическим расстройством, не исключающим вменяемости, которое связано с опасностью для себя или других лиц (ч. 2), и лиц, больных алкоголизмом, наркоманией или токсикоманией (ч. 3), как относящихся к различным категориям.
Весьма неоднозначная новелла ст. 72.1 включена в УК РФ Федеральным законом от 25 ноября 2013 г. № 313-ФЗ.
Согласно новой ст. 72.1 УК РФ при назначении лицу, признанному больным наркоманией, основного наказания в виде штрафа, лишения права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью, обязательных работ, исправительных работ или ограничения свободы суд может возложить на осужденного обязанность пройти лечение от наркомании и медицинскую и (или) социальную реабилитацию. Контроль за исполнением осужденным данной осуществляется уголовно-исполнительной инспекцией.
На первый взгляд, новые нормы решают проблему применения принудительного лечения в случае назначения альтернативных лишению свободы видов наказания. Однако непроработанность нововведения, как представляется, несомненна.
1. Необъяснима юридическая природа принудительного лечения. Оно не отнесено к принудительным медицинского характера, но и в содержание соответствующих видов наказания (ст. 46-47, 49-50, 53 УК РФ) обязанность пройти курс лечения и медицинской и (или) социальной реабилитации не включена.
2. Неясно, почему среди перечисленных в ст. 72.1 УК РФ альтернативных лишению свободы видов наказания не упоминаются принудительные работы - единственный в уголовном законе вид наказания, прямо позиционируемый в качестве именно альтернативы лишению свободы.
3. Нет внятного объяснения, по какой причине контроль за исполнением обязанности пройти лечение от наркомании и медицинскую и (или) социальную реабилитацию осужденным к штрафу также возложен именно на уголовно-исполнительные инспекции. Штраф исполняется судебными приставами-исполнителями. Каким образом должно осуществляться взаимодействие различных органов, исполняющих наказание, неясно. Тем более непонятно, как контроли -ровать исполнение осуждённым такой обязанности в случае добровольной уплаты суммы штрафа.
4. Неясен срок, в течение которого осуждённый должен проходить курс лечения и медицинской и (или) социальной реабилитации. Ограничивается ли этот период временем фактического исполнения (отбывания) назначенного наказания либо охватывает весь период судимости, закон не уточняет. Нет упоминания и о последствиях досрочного прекращения отбывания наказания по любым уголовно-правовым, уголовно-процессуальным и уголовно-исполнительным основаниям.
5. В законе не сформулированы ни понятие уклонения (злостного уклонения) осуждённого от прохождения лечения от наркомании и медицинской и (или) социальной реабилитации, ни последствия подобного уклонения.
Изложенное позволяет настаивать на необходимости возвращения в действующее уголовное законодательство в качестве принудительной меры медицинского характера лечения лиц, страдающих алкоголизмом либо наркоманией.
1. Шостакович Б. В. К вопросу о криминоген-ности психически больных // Профилактика общественно опасных действий лиц с тяжелыми психическими расстройствами во вне-больничных условиях : сб. мат-лов рабочего совещания. - Тверь, 2004. - С. 20.
2. Бюллетень Верховного Суда РФ. - 2011. -№ 2. - С. 25.
3. Шостакович Б. В. Указ. соч. - С. 20.
4. Козаченко И. Я., Спасенников Б. А. Вопросы уголовной ответственности и наказания лиц, страдающих психическими расстройствами, не исключающими вменяемости // Государство и право. - 2001. - № 5. - С. 71.
5. Егоров В. С. Правовая природа принудительных мер медицинского характера // Медицинское право. - 2005. - № 4 ; Доступ из справ.-правовой системы «Гарант».
6. Батанов А. Н. Принудительные меры медицинского характера: История, теория, законодательное регулирование и практика применения : автореф. дис. ... канд. юрид. наук. -Казань, 2004. - С. 7-9.
7. Трубецкой В. Ф. О применении принудительных мер медицинского характера к осужденным за преступления // Человек: преступление и наказание. - 2010. - № 3 (70). - С. 51.
8. Павлова А. А. Иные меры уголовно-правового характера как институт уголовного права : ав-тореф. дис. ... канд. юрид. наук. - М., 2011. -С. 13.
9. Спасенников Б. А. Принудительные меры медицинского характера: теория, уголовно-правовое регулирование, практика : автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. - М., 2004. - С. 11-12.
10. Куликова О. Н. Принудительные меры медицинского характера, назначаемые осужденным наркоманам, их роль в предупреждении преступлений, совершаемых на почве наркомании : автореф. дис. . канд. юрид. наук. -М., 2002. - С. 10-11.
11. Калинина Т. М., Палий В. В. Иные меры уголовно-правового характера : науч.-практ. ком -мент. / отв. ред. Л. И. Чучасв. - М., 2011. -
С. 56.
12. Каширин Р. М. Формирование правовой базы, регламентирующей лечение осужденных наркоманов // Российский следователь. - 2007. -№ 7.
13. Бавсун М. В. Методологические основы уголовно-правового воздействия : монография. -М. : Юрлитинформ, 2012. - С. 42.
14. Преступность и правонарушения (20032007) : стат. сб. - М., 2008. - С. 159.
15. Генеральная прокуратура Российской Федерации. - иКЬ: http://www.genproc.gov.ru.
16. Отчёт о работе судов по рассмотрению уголовных дел по первой инстанции. - иКЬ: http://www.cdep.ru/index.php?id=79&item=1775
17. Гребёньков А. А. О совершенствовании системы мер уголовно-правового характера, применяемых к алкоголикам, наркоманам и лицам, совершившим преступление в состоянии опьянения // Уголовное право: стратегия развития в XXI веке : мат-лы 5-й Междунар. науч.-практ. конф. (24-25 января 2008 г.). - М., 2008. - С. 254, 255.
18. Прохоров Л. А., Смеленко Э. М. К вопросу о принудительных мерах медицинского характера, применяемых к лицам, злоупотребляющим психоактивными веществами // Научные ведомости. Серия «Философия. Социология. Право». - 2010. - № 20 (91), вып. 14. - С. 140.
19. Курченко В. Наркоман! Лечить нельзя, осудить невозможно // Законность. - 2004. -№ 10. - С. 30-33 ; Биктимеров Э. Л. Иные меры уголовно-правового характера и их роль в осуществлении задач уголовного права России : автореф. дис. ... канд. юрид. наук. - Саратов, 2009. - С. 16, 24 ; Карпов К. Н. Иные меры уголовно-правового характера как средство противодействия совершению преступлений : дис. ... канд. юрид. наук. - Омск,
2011. - С. 11 ; Павлова А. А. Указ. соч. - С. 13; Чучаев А. И., Фирсова А. П. Уголовно-правовое воздействие: понятие, объект, механизм, классификация : монография. - М. : Проспект, 2011. - С. 51 ; Скрипченко Н. Ю. Применение принудительных мер медицинского характера в отношении несовершеннолетних /// Российский юридический журнал. -
2012. - № 4. - С. 178-179 ; и др.
20. Карпов К. Н. Указ. соч. - С. 152.
21. Панов Л. С. Принудительное лечение как мера профилактики наркотизма // Средства и методы эффективного воздействия на преступность и иные правонарушения : сб. науч. тр. - Омск, 1998. - С. 47-54.
22. Международная статистическая классификация болезней и проблем, связанных со здоровьем: Десятый пересмотр (МКБ-10). - Т. 1.
- Ч. 1: ВОЗ. - Женева, 1995. - С. 322-326.
23. Карпов К. Н. Указ. соч. - С. 150.
24. Бакаева Ю. В. Меры медицинского характера в отношении несовершеннолетних, осужденных к лишению свободы, страдающих алкоголизмом : автореф. дис. ... канд. юрид. наук.
- Ростов н/Д, 2004. - С. 10, 142 ; Прохоров Л. А., Смеленко Э. М. Указ. соч. - С. 141.
