CC BY
25
УДК 130
Л.Н. ТОЛСТОЙ И СУДЬБЫ РУССКОЙ РЕЛИГИОЗНОЙ ФИЛОСОФИИ
К.В. Воденко
Южно-Российский государственный политехнический университет им. М.И. Платова
e-mail: [email protected]
Позиция автора представленных тезисов состоит в том, что философское наследие Л.Н. Толстого, хотя и не укладывается в рамки русской религиозной философии, имеет общий с ней смысл в поиске нравственных основ общежития. Отмечая, что философия Толстого обращена к "частностям", опыту, традициям и не претендует на постижение всеединого, автор приходит к выводу, что Л.Н. Толстой обращением к нравственности способствовал содержательной дискуссии русской религиозной философии о поиске добра вне рационального догматизма
Ключевые слова: правда, истина, добро, всеединое, нравственность, духовность.
Идейно-философское наследие Л.Н. Толстого не укладывается в рамки русской религиозной философии, так как его своеобразной чертой является нерелигиозная форма философствования, то есть Толстой не следует византийской традиции, не является мыслителем, для которого поиск правды-истины состоит в создании интуитивной или теоретически отрефлексированной картины религиозно-нравственного бытия и, более того, не сводится к систематичности.
Утверждение Толстого о народном православии могут привести к мысли об отличных от православия источниках духовного вдохновения (буддизм или язычество). Одним из проявлений религиозности можно полагать критическую оценку бездуховности цивилизации и непосредственное воздействие на общественное настроение в поисках нового религиозного опыта.
Толстой привносит в отечественную философскую мысль "наивное созерцание", полагает, что представления о мире, как реальности, связаны с преимуществом народной жизни, с тем, что философскому размышлению предшествует закон совести, что философия обретает черты "вычурности", входя в образ жизни праздного класса. В позиции Л.Н. Толстого своеобразно воплощается мысль о религиозности как нравственности человека. Тем самым отрицается классическая философия, и такое отношение к философии свидетельствует о протесте против интеллектуального высокомерия, чуждости иллюзиям "европейскости".
Это не дает оснований считать, что Толстой примыкает к традиции религиозной философии и его литературная деятельность не порождает новую версию религиозного антропологизма. В течение своей интеллектуальной жизни общение Толстого с философами ведется на уровне непрямой полемики и основывается на критической оценке идеи ненасилия автора, в чем особенно проявляется талант В.Л. Соловьева.
Действительно, современники, признавая за Толстым право на моральные искания, не полагали, что писатель показывает существенные значения нравственных идеалов, что в творчестве Толстого не являются мистикой идеализма, что для него правда-истина не взяты в правильной пропорции с постижением всеединого. Иными
словами, признавая за Толстым право на моральную проповедь, на критику власти и отстаивания интересов крестьянства в позиции Вл.С. Соловьева, С.Л. Франка, Н.О. Лосского Толстой достигает эмпирического знания, но оно не основывается на знании безусловном, на том, что постижение истины находится во внутренней связи с возможностью приобщения к органическому единству личности, религиозного учения и общества.
Из вышесказанного ясно, что влияние Л.Н. Толстого на развитие русской религиозной философии характеризуется "сопутствующим", находится вне основного движения к установлению единства добра, истины и красоты. Вернее, Л.Н. Толстой воспринимается как искатель добра вне понимания истинности. Сближающая Л.Н. Толстого с русскими религиозными философами идея возрождения духовности обнаруживает расхождения смыслов в том, что если для Л.Н. Толстого духовность есть освобождение от гнета цивилизации, в этом смысле могут быть найдены руссоистские коннотации, русская религиозная философия обращена к созданию теософской картины мира, к тому, чтобы через религиозную мысль найти основания и следствия конфликта человека и общества, человека и государства.
Можно предположить, что Л.Н. Толстой действовал "практически", полагая ненужность философских суждений в предъявлении критики государству и правящему классу. Это можно считать правилом намеренной упрощенности, обращенной к труженику (крестьянину), но есть смысл нахождения истоков позиции Л.Н. Толстого в признании неметафизичности философии, в том, что положительное духовное начало проистекает из непосредственного созерцания, а искомая русской религиозной философией духовная власть может подавить дух народной свободы, право труженика на собственное откровение.
Очевидно, что Л.Н. Толстой видел в идеях русских религиозных философов "повторение грехов" официального православия, наделяющего народ исключительно духом христианского смирения. Равнодушие к народной жизни возмущало писателя особенно в контексте того, что насилие возводилось в ранг доблести ради утверждения высоких идеалов. В полном смысле полагая, что духовность не может насаждаться принудительно, так же как и быть возведена в степень функции государственного механизма, Толстой полагал необходимость нравственных требований и в это смысле констатировал судьбу народа на основе морального выбора.
В отношении русской религиозной философии есть претензии по поводу не столько оторванности от народной почвы, сколько попытка реформирования церкви и понимания принципа человеческих прав как христианских. В этом контексте нельзя говорить о соревновании в проповедничестве с Л.Н. Толстым. Религиозные философы не выходили за пределы духовного самосознания и самочувствия. Л.Н. Толстой требовал, чтобы религиозная философия вела к философии нравственности, видела человека в тесной связи духовного и производительного бытия.
Для него философия, утверждающая ничтожность общественно полезных результатов есть попытка истолкования добра вне реальности равенства мыслей и труда, понимания мира как органической целостности, в которой множество трудящихся личностей соединены друг с другом истинно солидарными связями. Поэтому, развитие философской культуры, защищающей достоинства личности полает участие труженика как истинно сотворенной личности. Истина открывается через полноту бытия, через коллективное действие, через понимание абсолютной ценности совести.
Задаваясь постоянно вопросами о несправедливости и неравенстве, о естественной жизни народа Толстой постоянно обращался к идее человеческого муравейника, к тому, что в аналогах, казалось бы, примитивной жизни содержится объяснение ее естественности и, что религиозная идея давно найдена человечеством в формуле братства, в том, что неизбежностью религиозно-философских рассуждений можно считать признание единство человечества в свободном труде, в ассоциации тружеников, в равенстве как обнаружении осмысленности мира.
Можно сделать вывод о том, что русская религиозная философия для Толстого имеет оправдания в том, чтобы избавиться от религиозного и национального эгоизма, отстоять идею равенства людей и признать за тружениками не только физическую, но и интеллектуальную свободу. Поэтому предметом любви и поиска являются не абсолютные истины, а люди труда, для которых цивилизация выступает "мачехой" и следует принимать во внимание, что религиозные поиски не определяются только приверженностью христианству, а действуют предпочтительно на основе логики универсализма, единства нравственных ценностей человечества.
В этом смысле отношение Л.Н. Толстого к русской религиозной философии можно охарактеризовать как адекватное доказательство "всемирности" русской философии, в том, что без самоопределения философии, как религиозно-нравственного поиска, Л.Н. Толстой демонстрирует скептицизм в постоянном сужении вокруг непостижимых сущностей. Несмотря на различия в предмете размышлений, в обозначении религиозных начал Л.Н. Толстой стремится соединить нравственный путь с духовным созерцанием, не задаваясь масштабом синтеза науки, веры и опыта.
L.N. TOLSTOY AND THE FATES OF RUSSIAN RELIGIOUS PHILOSOPHY
K.V. Vodenko
Platov South-Russian State Polytechnic University, Novocherkassk e-mail: [email protected]
The position of the author of the theses is that the philosophical legacy of L.N. Tolstoy, although he does not fit into the framework of Russian religious philosophy, has in common with this philosophy in the search for the moral foundations of the common life. Tolstoy's philosophy is addressed to "particulars", experience, traditions and does not pretend to comprehend the all-one. Thus, the author comes to the conclusion that L.N. Tolstoy appealed to morality and contributed to the substantive discussion of Russian religious philosophy about the search for good beyond rational dogmatism.
Keywords: truth, verity, good, all-encompassing unity, morality, spirituality.
