CC BY
22DOI 10.47643/1815-1337_2023_6_336 УДК 343.132
КВАЛИФИКАЦИЯ ЗАЩИТНИКА В УГОЛОВНОМ ПРОЦЕССЕ QUALIFICATION OF DEFENDER IN CRIMINAL PROCEEDINGS
КУЛЕШ Елена Александровна,
кандидат юридических наук, доцент, начальник кафедры уголовного процесса ФГКОУ ВО «Уфимский юридический институт МВД России». 450103, Республика Башкортостан, г. Уфа, ул. Муксинова, 2. E-mail: eakulesh@mail.ru;
Kulesh Elena Aleksandrovna,
Candidate of Legal Sciences, Associate Professor,
Federal State Governmental Educational Institution of Higher Education (FSGEI HE)
Ufa Law Institute of the Ministry of Internal Affairs (MIA) of Russia,
Head of the Department of Criminal Procedure.
450103, Republic of Bashkortostan, Ufa, Muksinova str, 2.
E-mail: eakulesh@mail.ru
Краткая аннотация. В статье рассматриваются актуальные проблемы определения квалификации защитника в уголовном процессе. Так, автор выделяет коллизии в нормативных актах, существующие на данный момент, приводящие к разночтениям при правоприменении и дискуссиям в науке. В результате исследования автор предлагает свой вариант редакции ч. 2 ст. 49 УПК РФ, а также формулирует два основных требования к квалификации защитника - образовательный и профессиональный (сочетающий в себе hard skills и soft skills).
Abstract. The article deals with topical problems of determining the qualifications of a defense counsel in criminal proceedings. Thus, the author identifies conflicts in the regulations that exist at the moment, leading to discrepancies in law enforcement and discussions in science. As a result of the study, the author proposes his version of the wording of Part 2 of Art. 49 of the Code of Criminal Procedure of the Russian Federation, and also formulates two basic requirements for the qualification of a defender - educational and professional (combining hard skills and soft skills).
Ключевые слова: защитник; юрист; адвокат; квалификация; профессиональные навыки; высшее образование; коллизия; hard skills;
soft skills.
Keywords: defender; lawyer; advocate; qualification; professional skills; higher education; collision; hard skills soft skills.
Для цитирования: Кулеш Е.А. Квалификация защитника в уголовном процессе // Право и государство: теория и практика. 2023. № 6(222). С. 336-338. http://doi.org/10.47643/1815-1337_2023_6_336.
For citation: Kulesh E.A. Qualification of defender in criminal proceedings // Law and state: theory and practice. 2023. No. 6(222). pp. 336-338. http://doi.org/10.47643/1815-1337_2023_6_336.
Статья поступила в редакцию: 30.03.2023
Качественная правовая помощь напрямую связана с квалификацией защитника как юриста. Право именно на квалифицированную юридическую помощь закреплено в Конституции Российской Федерации (ч. 1 ст. 48) [1]. Однако термин «квалификация защитника» даже на уровне нормативных актов отражен принципиально по-разному, что порождает активные дискуссии в научной сфере и разночтения на практике.
Так, Федеральный закон «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» от 31.05.2002 № 63-Ф3 [2] (далее по тексту - ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации») содержит в себе довольно широкие требования к оказанию правовой помощи адвокатами, в частности:
- наличие высшего юридического образования или ученой степени по юридической специальности;
- наличие стажа работы по юридической специальности не менее двух лет;
- наличие пройденной стажировки в адвокатском образовании;
- сдача квалификационного экзамена;
- отсутствие неснятой или непогашенной судимости за совершение умышленного преступления.
Важно, что адвокатская деятельность непосредственно в законе рассматривается через признаки квалифицированности и профессионализма: ст. 1 - «квалифицированная юридическая помощь, оказываемая на профессиональной основе». При этом некоторые исследователи считают адвокатов и только адвокатов уполномоченными представлять сторону защиты в уголовном процессе [3], то есть оказывать юридические услуги. При этом если говорить о юридических услугах широко, выходя за пределы одной из услуг - представительства, защиты в суде, то нормативные акты, регулирующие узкие правовые специальности, чаще всего предусматривают объемные и серьезные требования к квалификации юриста. Так, в Основах законодательства Российской Федерации о нотариате [4] закрепляется, что нотариусы обязаны соответствовать квалификационным требованиям, делающим возможным оказание надлежащей правовой помощи (наличие юридического образования, сдача квалификационного экзамена, наличие профессионального стажа).
В то же время в ст. 49 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации содержится указание на то, что наряду с адвокатом один из близких родственников обвиняемого или иное лицо, о допуске которого ходатайствует обвиняемый, может быть допущен в процесс в качестве защитника. В таком случае логично предположить сужение требований, предъявляемых к лицу, выполняющему функции защиты в уголовном процессе.
Исследователи отмечают [5], что довольно часто возникают такие ситуации, когда подсудимые в ходе судебного заседания заявляют ходатайства о назначении защитника из числа близких родственников (например, жены). Почти во всех случаях родственники не соответствуют
Уголовно-правовые науки
высоким квалификационным требованиям, предъявляемым к защитнику в рамках Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации». По мнению А.М. Попова и М.А. Ментюковой это означает, что они фактически не могут осуществлять защиту, а подобные ходатайства имеют вполне утилитарную цель - получить большее количество свиданий, чем это предусмотрено нормативными актами. Тем не менее, доказать подобные «хитрости» бывает крайне сложно. Если у родственников, к примеру, есть диплом о юридическом образовании, доказать его неспособность осуществлять защиту по данному конкретному делу практически невозможно. Отказ в удовлетворении такого ходатайства (например, если будет обращено внимание на юридическую специальность родственника, не совпадающую с данной конкретной правовой ситуацией) может рассматриваться как нарушение права лица на защиту.
Таким образом, получается, что с одной стороны к защитнику предъявляются серьезные требования с точки зрения квалификации, опыта, стажа, иных характеристик. С другой стороны на стороне защиты, исходя из прямого толкования ст. 49 УПК РФ, вполне может быть представлено лицо, не имеющее особых навыков в юридической сфере, а также каких-либо документов, подтверждающих квалификацию.
Обе ситуации неоднозначны и требуют глубокого осмысления. Так, широкие требования к квалификации защитника, по мнению автора, упорядочивают уголовный процесс, делают взаимодействие сторон в процессе эффективным, быстрым, результативным, так как каждый понимает свои функции и нацелен на конкретный результат. Однако соответствие таким требованиям почти всегда означает малое количество квалифицированных защитников, что коррелирует с высокой стоимостью их услуг.
Минимальные требования к квалификации защитника при этом могут открыть множество альтернативных вариантов для защищаемых лиц - в том числе, юристов, работающих pro bono, начинающих юристов. При этом, по мнению некоторых практикующих юристов, требования, закрепленные в УПК РФ, касающиеся возможности участия в процессе, помимо адвоката, родственников и иных лиц, могли бы создать существенные сложности на практике.
Во-первых, это может создать препятствия нормальному и последовательному судебному разбирательству по делу. Отсутствие профессионального подхода, как и опыта участия в уголовных процессах, может затягивать процесс, а в случае с участием родственников на стороне защиты, добавлять эмоциональную составляющую.
Во-вторых, предоставление обвиняемому неквалифицированной юридической помощи может навредить ему самому [6]. Многие процессуальные нюансы не могут быть соблюдены лицами, не имеющими соответствующей квалификации и опыта работы с подобными кейсами.
Актуальная судебная практика в рамках применения ст. 49 УПК РФ также является противоречивой. Например, в Кассационном определении Верховного Суда Республики Коми от 21 июня 2011 г. по делу № 22-2118/2011 [7] указывается, что не было удовлетворено ходатайство осужденного о привлечении в качестве защитника его жены.
При этом постановление Прикубанского районного суда г. Краснодара было отменено, а в Апелляционном постановлении Краснодарского краевого суда от 29 августа 2018 г. по делу № 22-5185/2018 [8] было указано, что «осужденным было заявлено ходатайство о привлечении к участию в деле в качестве защитника его супруги. Мотивов отказа в привлечении в качестве защитника жены осужденного, данные которой для вызова в судебное заседание указаны в ходатайстве (п.3), постановление (районного - прим. авт.) суда не содержит».
Совершенно очевидно, что часть правоприменителей придерживается точки зрения, согласно которой квалификация юриста в рамках реализации права на квалифицированную юридическую помощь всегда равна наличию юридического образования и дополнительных навыков, например, в виде опыта работы. Другие представители судебной власти толкуют ст. 49 УПК РФ буквально - закрепление права на привлечение в качестве защитника широкого круга лиц означает невозможность по каким-либо причинам его ограничивать.
Также абсолютно очевидно, что имеется нарушение законодательной техники при конструировании ст. 49 УПК РФ, что впоследствии приводит к разночтениям на практике. Вероятно, процесс правоприменения существенно упростило бы уточнение относительно реализации права на защиту по ч. 2 ст. 49 УПК РФ, например, следующим образом:
В качестве защитников участвуют адвокаты. По определению или постановлению суда в качестве защитника дополнительно к осуществляющему защиту адвокату могут быть допущены один из близких родственников обвиняемого или иное лицо, о допуске которого ходатайствует обвиняемый. Не допускается участие иных лиц на стороне защиты вместо адвоката.
Таким образом, по мнению автора, эта проблема вполне может «выправляться» судами - в процессе, прежде всего, должны быть соблюдены интересы самих подозреваемых и обвиняемых. Поэтому суд должен исходить из приоритетного участия квалифицированного, имеющего высшее юридическое образование и опыт работы, защитника. Опционально возможно участие иных защитников, но только при условии уже обеспеченного реального и эффективного оказания правовой помощи, адекватного представления доказательств, грамотного выстраивания правовой позиции и т.д. При этом видится важным участие адвоката и при производстве у мирового судьи. Этот элемент судебной системы бывает крайне перегружен количеством рассматриваемых уголовных дел, поэтому участие непрофессионалов на стороне защиты может только увеличить сроки рассмотрения уголовных дел и нарушить упорядоченность процесса.
Вероятно, вводя конструкцию в ч. 2 ст. 49 УПК РФ «При производстве у мирового судьи указанное лицо допускается и вместо адвоката» законодатель хотел сделать юридическую помощь более доступной. Но доступность не должна влиять на профессионализм защитника. Формирование системы доступной юридической помощи, регулирование цен на услуги адвокатов - это глобальный вопрос, требующий решения на государственном уровне.
Следующий важный дискуссионный вопрос - включает ли в себя обязательно дефиниция «квалификация защитника» высшее юридическое образование? С точки зрения Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» однозначно
да. И если мы предлагаем участвовать в процессе только профессиональным адвокатам, это означает, что в процессе будут представлены лица, осуществляющие защиту, с соответствующим образованием (и, желательно, с конкретной специализацией). Однако логика и идея Концепции регулирования рынка профессиональной юридической помощи (проект) состоит в том, что ограничение права на привлечение в качестве защитников иных лиц может быть только в случае неспособности предполагаемого защитника оказывать юридическую помощь подсудимому и выполнять свои другие процессуальные обязанности [9].
Таким образом, появляется еще один компонент исследуемого явления - способность или неспособность защитника оказывать юридическую помощь, коррелирующая с его квалификацией. Это порождает новую неоднозначность, ведь способность оказывать юридическую помощь вполне может проявляться и без наличия завершенного юридического образования. Ярким примером этого служит довольно квалифицированная правовая помощь студентов юридических клиник, оказывающих все виды юридической помощи - как устной, в виде консультаций, так и письменной, в виде составления процессуальных документов. Такая правовая помощь достигает своей цели - лица, обратившиеся за помощью, уясняют для себя смысл разрешения правовой ситуации, достигают иной значимый результат. Поэтому если говорить про широкий термин «квалификация юриста», то однозначно, наличие диплома о высшем образовании не является обязательным условием. Другое дело - более узкий термин «квалификация защитника», связанная с допуском в уголовный процесс, непосредственную работу в суде, активное представительство.
В случае наличия такого рода коллизий необходимо обратиться к имеющимся на сегодняшний день теоретическим наработкам. Так, квалификацию современные словари определяют через особый навык или тип опыта или знаний, который делает кого-то подходящим для выполнения определенной работы или деятельности. Также квалификация - это официальная запись или документ (например, степень, сертификат или диплом), который показывает, что лицо прошло курс обучения и имеет право что-то делать.
Считаем такую теоретическую конструкцию вполне адекватно описывающей термин «квалификация». Применяя ее к дефиниции «квалификация защитника», можно заключить, что квалифицированный защитник в уголовном процессе имеет:
1) высшее юридическое образование, а также, помимо диплома о высшем образовании, иные документы, подтверждающие его квалификацию (например, удостоверение о повышении квалификации, документ о сдаче квалификационного экзамена);
2) определенные навыки (в том числе, «мягкие навыки»), знания в области юриспруденции, появившиеся в результате хотя бы минимального опыта работы в данной сфере.
Как видно, в предложенной автором конструкции применяется термин «мягкие навыки». Дело в том, что некоторые исследователи [10] считают, что быть квалифицированным юристом - это значит быть способным постоянно меняться и узнавать новое, эффективно и дружелюбно общаться с людьми, иными словами, сочетать в себе hard skills (знания и навыки в профессии) и soft skills (навыки успешного общения с коллегами/клиентами).
Разделяем эту точку зрения и считаем, что в уголовном процессе только сочетание образовательных компетенций, профессиональных навыков, опыта работы по конкретным видам дел, а также развитые навыки коммуникации в сумме формируют квалификацию защитника.
Библиогра фия:
1. Конституция Российской Федерации (принята всенародным голосованием 12.12.1993) (с учетом поправок, внесенных Законами РФ о поправках к Конституции РФ от 30.12.2008 № 6-ФКЗ, от 30.12.2008 № 7-ФКЗ, от 05.02.2014 № 2-ФКЗ, от 01.07.2020 № 11-ФКЗ) // Собрание законодательства РФ, 01.07.2020, № 31, ст. 4398.
2. Федеральный закон «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» от 31.05.2002 N 63-ФЗ // Собрание законодательства РФ, 10.06.2002, № 23, ст. 2102.
3. Воронов А. В мировом суде адвокат не нужен? // Российская юстиция. 2002. № 12. С. 35.
4. Основы законодательства Российской Федерации о нотариате (утв. ВС РФ 11.02.1993 № 4462-1) (ред. от 28.12.2022) (с изм. и доп., вступ. в силу с 01.03.2023) // Ведомости СНД и ВС РФ, 11.03.1993, № 10, ст. 357.
5. Попов А. М., Ментюкова М.А. Защитник, кто он: адвокат, юрист, близкий родственник? // Вестник экономической безопасности. 2019. № 3. С. 228-234.
6. Велимирова В. КС решал, должен ли защитник иметь юридическое образование // Адвокатская газета, URL: https://www.advgazeta.ru /novosti/ks-reshal-dolzhen-li-zashchitnik-imet-yuridicheskoe-obrazovanie/ (дата обращения: 17.03.2023).
7. Кассационное определение № 22-2118/2011 Верховного Суда Республики Коми от 21 июня 2011 г. по делу № 22-2118/2011 // Судебные и нормативные акты РФ, URL: https://sudact.ru/regular/doc/9x9W9qKgHVQJ/ (дата обращения: 17.03.2023).
8. Апелляционное постановление № 22-5185/2018 Краснодарского краевого суда от 29 августа 2018 г. по делу № 22-5185/2018 // Судебные и нормативные акты РФ, URL: https://sudact.ru/regular/doc/UMHf28O2ugm0/ (дата обращения: 17.03.2023).
9. Проект Концепции регулирования рынка профессиональной юридической помощи от 24 октября 2017 г. // Официальный сайт Министерства юстиции РФ, URL: http://minjust.ru/deyatelnost-v-sfere-advokatury/koncepciya-regulirovaniya-rynka-professionalnoy-yuridicheskoy (дата обращения: 20.03.2023).
10. Зеновина В. Уравнение с несколькими переменными: каким юристом быть выгоднее? // Информационно-правовой портал «Гарант.ру», URL:
https://www.garant.ru/article/1286932/ (дата обращения: 20.03.2023).
References:
1. The Constitution of the Russian Federation (adopted by popular vote on 12.12.1993) (subject to amendments made by the Laws of the Russian Federation on Amendments to the Constitution of the Russian Federation dated 30.12.2008 No. 6-FKZ, dated 30.12.2008 No. 7-FKZ, dated 05.02.2014 No. 2-FKZ, dated 01.07.2020 No. 11-FKZ) // Collection of Legislation of the Russian Federation, 01.07.2020, No. 31, Article 4398.
2. Federal Law "On Advocacy and advocacy in the Russian Federation" dated 31.05.2002 N 63-FZ // Collection of Legislation of the Russian Federation, 10.06.2002, No. 23, Article 2102.
3. Voronov A. Don't you need a lawyer in the magistrate's court? // Russian Justice. 2002. No. 12. p. 35.
4. Fundamentals of the legislation of the Russian Federation on Notaries (approved by the Supreme Court of the Russian Federation on 11.02.1993 No. 4462-1) (ed. from 12/28/2022) (with amendments and additions, intro. effective from 01.03.2023) // Vedomosti SND and the Armed Forces of the Russian Federation, 11.03.1993, No. 10, Article 357.5.
Popov A.M., Mentyukova M.A. Defender, who is he: lawyer, lawyer, close relative? // Bulletin of Economic Security. 2019. No. 3. pp. 228-234.
6. Velimirova V. Ks decided whether the defender should have a legal education // Lawyer newspaper, URL: https://www.advgazeta.ru/novosti/ks-reshal-dolzhen-li-zashchitnik-imet-yuridicheskoe-obrazovanie / (accessed: 03/17/2023).
7. Cassation Ruling No. 22-2118/2011 of the Supreme Court of the Komi Republic dated June 21, 2011 in case No. 22-2118/2011 // Judicial and regulatory acts of the Russian Federation, URL: https://sudact.ru/regular/doc/9x9W9qKgHVQJ / (date of appeal: 03/17/2023).
8. Appeal Resolution No. 22-5185/2018 of the Krasnodar Regional Court of August 29, 2018 in the case No. 22-5185/2018 // Judicial and regulatory acts of the Russian Federation, URL: https://sudact.ru/regular/doc/UMHf28O2ugm0 / (accessed: 03/17/2023).
9. Draft Concept of regulation of the professional legal aid market dated October 24, 2017 // Official website of the Ministry of Justice of the Russian Federation, URL: http://minjust.ru/deyatelnost-v-sfere-advokatury/koncepciya-regulirovaniya-rynka-professionalnoy-yuridicheskoy (date of application: 03/20/2023).
10. Zenovina V. Equation with several variables: which lawyer is more profitable to be? // Information and legal portal "Garant.ru", URL: https://www.garant.ru/article/1286932 / (accessed: 03/20/2023).
