CC BY
99Humanity space International almanac VOL. 9, No 3, 2020: 312-321
Купец с тонкой душой артиста: о Савве Тимофеевиче Морозове
О.В. Стукалова
Благотворительный фонд содействия развитию социально-культурных инициатив и попечительства «Образ жизни» 119311, г. Москва, ул. Строителей, д. 6, корп. 5
Charitable Foundation for the Promotion of Social and Cultural Initiatives and
Guardianship "Way of Life"
Stroiteley str., 6, build. 5, Moscow 119311 Russia
e-mail: stukalova@obrazfund.ru
Ключевые слова: Савва Морозов, меценат, русская культура, Московский Художественный театр.
Key words: Savva Morozov, philanthropist, Russian culture, Moscow Art Theater. Резюме: Статья посвящена судьбе выдающегося российского мецената - Саввы Морозова. Приводятся отзывы о Морозове из воспоминаний современников. Сопоставлены данные о его отношении к русской культуре, театру, благотворительности. Важнейшим вкладом Морозова стали пожертвования на создание Московского Художественного театра. Эти пожертвования стали для театра важнейшим источником средств. Рассмотрены примеры меценатской деятельности Морозова.
Abstract: The article is dedicated to the fate of the prominent Russian philanthropist - Savva Morozov. Reviews about Morozov from the memoirs of contemporaries are given. The data on his attitude to Russian culture, theater, charity are compared. The most important contribution of Morozov was donations to the creation of the Moscow Art Theater. These donations have become a major source of funds for the theater. Examples of patronage activities of Morozov are considered. [Stukalova O.V. You are native among aliens, and alien among native people: About Savva Timofeevich Morozov]
«Среди московских купеческих фамилий династия Морозовых была самая выдающаяся. Савва Тимофеевич был ее представителем: человеком большой энергии и большой воли. Держал себя чрезвычайно независимо. Згал вкус и цену простоте, которая дороже роскоши... Силу капитализма понимал в широком государственном масштабе».
В.И. Немирович-Данченко.
Размышляя над личностью Саввы Морозова, самое главное - не сделать эти размышления перечнем неких штампов,
сложившихся вокруг этого незаурядного и как всякий большой человек - противоречивого, сложного, загадочного представителя старообрядческой купеческой династии, миллионера, революционера, благотворителя, друга Станиславского и Горького, Врубеля и Шаляпина - Саввы Тимофевича Морозова (1862 - 1905).
«Купец с тонкой душой артиста», «капиталист-революционер», «страстный театрал», «щедрый меценат русской культуры», «прогрессивный промышленник», «выпускник Кембриджа с внешностью татарского хана», «главный спонсор партии большевиков», «рыцарь, готовый бросить к ногам возлюбленной буквально всё» и т.д.
Все эти хлесткие определения и правдивы, и одномерны. Как любые обобщения, они грешат неточностью.
Да, богатый, удачливый купец - «ситцевый император России», имевший огромные доходы, получавший месячное жалованье в 10 раз превышающее жалованье могущественного министра С.Ю. Витте. Вроде бы всесильный, но не имевший возможности противостоять собственной матери в решении дел своего предприятия...
Когда после забастовки на Никольской мануфактуре в феврале 1905 года Савва Морозов потребовал у правления Товарищества принять условия забастовщиков и передать в его руки полное распоряжение делами на фабрике, то получил отказ матери. В результате в марте этого же года на собрании пайщиков Никольской мануфактуры Мария
Федоровна Морозова была переизбрана на должность директора-распорядителя.
Униженный таким решением, ощутив бессилие перед давлением косного консервативного «большинства», Савва впал в тяжелейшую депрессию, которая вызвала слухи о его сумасшествии. Врачи настояли на выезде на лечение во Францию. Это, как оказалось, стало роковым решением. В конце мая 1905 г. Савва Морозов был найден в своем гостиничном номере с простреленной грудью.
Да, человек сильных чувств, способный на головокружительный роман, на то, чтобы пойти против семьи ради счастья быть вместе с любимой женщиной. Его брак с
Зинаидой Григорьевной Зиминой (Морозовой) - женой его дальнего родственника - вызвал скандал и тяжелое недовольство матери. Авторы биографий Морозова часто цитируют ее укоряющие слова: «Уж порадовал ты меня, Саввушка. Первый жених на Москве, а кого в дом привёл... Что бесприданница твоя Зиновия - ещё полбеды, разводка, вот что плохо. Мало ли в Москве достойных фамилий, а ты Зимину взял, дочку купца второй гильдии, да ещё мужнюю жену, от племянника увел».
В браке с Зинаидой они прожили 19 лет, имели 4 детей. Но о счастье, гармонии в этой семье никто из близко знавших Морозовых людей не пишет. Видимо, горячая страсть довольно быстро утихла.
Зинаида Морозова была поклонницей роскоши, довольной надменной и тщеславной (настолько, что позволяла себе шлейф на платье длиннее, чем у императрицы, что вызвало однажды целый скандал).
Савва же мог ходить в стоптанных ботинках, жил в своем «палаццо» на Спиридоновке, 17 (архитектор Ф.О. Шехтель) в двух скромных комнатах, неуютом и скудостью обстановки напоминавшей берлогу холостяка.
Жена собирала на балы блестящее аристократическое общество, Савва прятал в доме революционеров (например, Николая Баумана).
Другой большой любовью Саввы, как считают исследователи, была Мария Федоровна Андреева, красавица, прима Художественного театра и революционерка, имевшая партийную кличку «Феномен». Последователи «романтической версии» морозовского спонсорства большевикам уверяют, что деньги давались не на революцию, а скорее - чтобы угодить возлюбленной. Возможно, такое мнение подкрепляется письмом К.С. Станиславского к Андреевой: «Отношения Саввы Тимофеевича к Вам - исключительные... Это те отношения, ради которых ломают жизнь, приносят себя в жертву... Но знаете ли, до какого святотатства Вы доходите?.. Вы хвастаетесь публично перед посторонними тем, что мучительно ревнующая Вас Зинаида Григорьевна ищет Вашего влияния над мужем. Вы ради актерского тщеславия рассказываете направо и налево о том, что Савва Тимофеевич,
по Вашему настоянию, вносит целый капитал... ради спасения кого-то.... Я люблю ваши ум и взгляды и совсем не люблю вас актеркой в жизни. Эта актерка - ваш главный враг. Она убивает в вас все лучшее. Вы начинаете говорить неправду, перестаете быть доброй и умной, становитесь резкой, бестактной и на сцене, и в жизни».
Эта история так и просится на телеэкраны. Утонченная красавица артистка вертит грубоватым, но прячущим под своей внешней неуклюжестью нежное сердце богачом-купцом, но делает это не ради своей страсти к бриллиантам, а ради свержения монархии!
Но вот свидетельство внимательного и наблюдательного Максима Горького, тоже, кстати, поклонника, а впоследствии и гражданского мужа Андреевой: «Мне казалось, что к женщинам Морозов относится необычно, почти враждебно, как будто общение с женщиной являлось для него необходимостью тяжелой и неприятной. «Девка» - было наиболее частым словом в его характеристиках женщин, он произносил это слово с брезгливостью сектанта. А однажды сказал: - Чаще всего бабы любят по мотивам жалости и страха. Вообще же любовь - литература, нечто словесное, выдуманное. Но он говорил на эту тему редко, всегда неохотно и грубо».
Замечательный историк и романист Марк Алданов тоже считал, что «Савва субсидировал большевиков оттого, что ему чрезвычайно опротивели люди вообще, а люди его круга в особенности».
Да, меценат и благотворитель, трогательный «своей бескорыстной преданностью искусству и желанием посильно помогать общему делу. Он выстроил нам на собственные средства новый театр в Камергерском переулке. Девиз, которым он руководствовался при стройке, гласил: все - для искусства и актера, тогда и зрителю будет хорошо в театре. Другими словами, Морозов сделал как раз обратное тому, что делают всегда при постройке театров, в которых три четверти имеющихся средств ассигнуют на фойе и разные комнаты для зрителей и лишь одну четверть - на искусство актеров и монтаж сцены» (К.С. Станиславский).
В первый же год существования Художественного театра Морозов потратил на него около 60 тыс. рублей; постепенно его пожертвования стали для театра важнейшим источником средств (в общей сложности, на МХТ Морозовым было потрачено более полумиллиона рублей). Создатели театра получали от него помощь «не с барского плеча», он вместе с ними был за кулисами «в пыли и трепете за успех пьесы». Станиславский подчеркивал именно эту бескорыстность любви к искусству, странную в «мужской купеческой стяжательной душе».
Между тем, другой строитель русской культуры, сделавший для нее великое дело, создатель Музея изящных искусств им. А.С. Пушкина в Москве - Иван Владимирович Цветаев подолгу отсиживая в передних у богачей, к которым он обращался за помощью в создании музея. Этот достойнейший человек насмотрелся на «носорогов и носорожищ» российского купечества. Одним из них, увы, был и Савва Морозов.
Вот цитата из письма Цветаева архитектору Клейну от 25 марта 1898 года: «Носороги и носорожища России из купечества не идут к нам, - Христос с ними.. - Пусть лица иностранных фамилий, при закладке Музея, в качестве членов Комитета окружают особу Государя, а детки Китов Китычей смотрят на церемонию за оградой или, напившись допьяна с досады, пусть «фрондируют», уехавши от стыда на этот день из Москвы. Что делать? Ходят они в смокингах и фраках, но внутри носороги-носороговичи. Обойдемся и без них. Тем сильнее будем теперь вести агитацию в «немецкой» Москве. На Савву Морозова и М.Ф. Морозову, его многомиллионную родительницу, нет более никаких надежд: «мы-де мужики, ответила она Колесникову, зачем нам Музей?»
А вот другая сердитая запись из дневника Цветаева: «Люди колоссальных «громовых» или «темных», как говорят в здешнем купечестве, богатств и лица, известные своею щедростью на приобретения произведений искусства и живописи, в частности, уклонились, под тем или другим предлогом, от материальной помощи новому Музею. Отказала и Ел. Ал. Баранова с сыновьями, под предлогом своих больших расходов по фабрике... Отказала, даже на письмо не
ответивши, Мар. Фед. Морозова... Отказали Савва Морозов и Сергей Тимофеевич Морозовы, Арсений и Иван Абрамовичи Морозовы, старшина московского купечества Сергей Булочкин, крупнейший торговец железом Лев Готье, богатейший мануфактурщик Василий Хлудов, миллионщик Савва Мамонтов».
Справедливости ради надо сказать, что в конце концов в создании этого музея принял участие младший брат Саввы -Сергей Тимофеевич. Он стал учредителем музея и впоследствии подарил ему свою коллекцию полотен западноевропейских и русских художников.
Все эти «за» и «против» (а продолжать список противоречий в натуре Саввы Морозова можно еще очень долго) все равно не способны обрисовать столь противоречивую и непохожую на традиционные представления о рогожиных, лопахиных и егорбулычевых фигуру.
Загадка этой личности была уже в самой внешности. Горький пишет: «... татарское лицо Морозова вызвало у меня противоречивое впечатление: черты лица казались мягкими, намекали на добродушие, но в звонком голосе и остром взгляде проницательных глаз чувствовалось пренебрежение к людям и привычка властно командовать ими». И дальше: «Не знаю, были ли у Морозова друзья из людей его круга, - я его встречал только в компании студентов, серьезно занимавшихся наукой или вопросами революционного движения».
Людей из «своего круга» Морозов презрительно называл «волчьей стаей». Однако и в кругу революционеров Савва оказывался не на своем месте - чужим. Он был нужен, его использовали, но его заветные идеи переустройства сонной, не желающей работать России не нужны были и большевикам. Возможно, странная смерть Саввы Морозова, которую не пожелали расследовать (так захотела мать, чтобы не раздувать скандала) и признали «самоубийством», имеет большевистский след.
История выстрела, прогремевшего в каннском «Ройял-отеле» 13 (26 - новому стилю) мая 1905 г., полна противоречий и сбивчивых свидетельств. Сразу после выстрела Зинаида
Григорьевна вбежала в комнату мужа и обнаружила его с простреленным сердцем. Через распахнутое окно она заметила убегающего человека. Рядом с телом убитого полиция нашла две записки. В одной было написано: «Долг - платежом. Красин». В другой - посмертное обращение Саввы, в котором он просил никого не винить в его смерти. Почерк, которым была написана последняя записка, был похож на почерк революционера Леонида Красина. Личный врач Морозова отметил, что руки убитого были аккуратно сложены на животе, глаза закрыты. Доктор сомневался, что самоубийца мог это сделать без посторонней помощи. До конца своей жизни Зинаида Григорьевна не верила в самоубийство Саввы и утверждала, что в Каннах ее мужа посещал Красин. После смерти Морозова огромная сумма денег по страховому полису на предъявителя оказалась в руках Марии Андреевой, которая в свою очередь передала их на развитие партии большевиков.
Савва Морозов прожил всего 44 года. Этот человек, который мог бы изменить судьбу своей любимой страны и своего искренне любимого народа (Горькому он признавался: «Народ люблю, не так, как об этом пишете вы, литераторы, а простой, физиологической любовью, как иногда любят людей своей семьи: сестер, братьев. Талантлив наш народ, эта удивительная талантливость всегда выручала, выручает и выручит нас. Вижу, что он - ленив, вымирает от пьянства, сифилиса, а главным образом оттого, что ему нечего делать на своей богатой земле, - его не учили и не учат работать. А талантлив он - изумительно! Я знаю кое-что. Очень мало нужно русскому для того, чтоб он поумнел»), оказался не нужен ни своей стране, ни своему времени, ни своему народу.
Читаем в отзыве князя С.А. Щербатова о Савве Морозове: «Грубый по внешности... с блеском ума и богатством замечательных возможностей, он наизусть цитировал целые страницы поэтов, обожал театр... В нем были данные и дарования, которые могли бы сделать его русским Лоренцо Медичи».
Всю свою жизнь он стремился действовать. Менять жизнь не произнося высокие призывы, а строя больницы для рабочих, удобные и просторные общежития, ясли и богадельни,
организуя училища для начального и профессионального обучения детей.
На территории Морозовского городка в Твери помимо фабричных корпусов и общежитий были построены: специальное жилье для семейных, магазины, банк, больница с родильным отделением, школа, дом престарелых, библиотека, народный театр и даже звездная обсерватория! Более 50-ти зданий. Иногда кажется, что более поздним строителям есть, чему поучиться у династии фабрикантов Морозовых, которые «угнетали народ»...
Кстати, около поселка для рабочих Морозовской мануфактуры был разбит парк. У входа возвышалась открытая сцена. Савва Морозов решил построить для рабочих и театр, до открытия которого, к сожалению не дожил. Он был открыт в 1912 г.
Даже благотворительностью Савва Морозов занимался иначе, не так как принято. Не только жертвовал (и это было - на его деньги построены больничные корпуса, библиотеки, приюты для душевнобольных и т.д.), но и пытался вкладывая свои деньги, развивать культуру, делать ее прибыльной, самоокупаемой. Вот, например, в марте 1898 г. было организовано «Товарищество для учреждения в Москве "Общедоступного театра"», в состав которого вошли Савва Тимофеевич и Сергей Тимофеевич Морозовы. После первых спектаклей выяснилось, что дефицит составил 46 тыс. рублей. Долг был погашен самим Саввой, но в то же время он постарался сохранить коллективную форму финансирования, убеждая других предпринимателей вносить деньги.
Говоря современным языком, Савва Морозов хотел, чтобы благотворительность из отдельных разрозненных проектов стала продуктивной продуманной системой.
За что бы Савва ни брался, всё делал с душой, влезал в детали, хлопотал, что называется, «как для себя». Так было и с новым оборудованием для фабрики. Инженер Никольской мануфактуры рассказывал о Савве Тимофеевиче: «Возбужденный, суетливый, он бегал вприпрыжку с этажа на этаж, пробовал прочность пряжи, засовывал руку в самую гущу шестеренок и вынимал ее оттуда невредимой, учил
подростков, как надо присучивать оборванную нитку».
Так было и со строительством здания для дорогого его сердцу Художественного театра. Морозов лично наблюдал за стройкой, часто даже ночевал в маленькой комнатке рядом с конторой. Сам пилил, красил, забивал, даже разработал новую технику световых сценических эффектов. Строительство обошлось в 300 тыс. рублей. Станиславский писал, что Морозов не боялся самой трудной и неблагодарной работы.
Вот такой человек - и тяжелейшее одиночество. Кажется, несовместимо. Но многим близким жаловался на чувство одиночества, на свою неприкаянность.
История Саввы Морозова - сплошная загадка. Почему давал деньги большевикам? Как погиб? Да и погиб ли?
После смерти Саввы Морозова среди рабочих его фабрики возникла легенда: Савва не помер, вместо него похоронили другого, а он «отказался от богатства и тайно ходит по фабрикам, поучая рабочих уму-разуму».
Савва Тимофеевич не укладывается в рамки, стереотипы, литературные персонажи. Он как будто выламывается из своего времени. Идеи его, глубина их и прозорливость, поражаются своей современностью.
Вот, например: «Политиканствующий купец нарождается у нас. Я думаю, что он будет так же плохо делать политику, как плохо работает. Промышленника, который ясно понимал бы непрочность своего положения в крестьянской стране, я - не видал. Наш промышленник - слепой человек, его ослепляет неисчислимое богатство страны сырьем и рабочими руками. Он надеется на тупость безграмотного крестьянства, на малочисленность и неорганизованность рабочих и уверен, что это останется для него надолго, на сотню лет. Не спеша и не очень умело он ворочает рычагами своих миллионов и ждет, что изгнившая власть Романовых свалится в руки ему, как перезревшая девка...».
Замените фамилию Романовых на что-то более актуальное - покажется, что написано про наше время, не так ли?
История Саввы Морозова - к сожалению, поучительная
история. Не хочется, чтобы это было правилом, но ...
Почему так в России? Самые лучшие, активные, деятельные - и не находят поддержки. Самые честные, умные, образованные, стремящиеся не к своему только благу, но к благу страны - и восстают против власти, готовы на все, чтобы ей досадить, навредить - и в итоге уничтожить.
Легко в России богатеть, а жить - трудно! Это слова Саввы Морозова. Сказано жестко. Но правдиво. И все же - может быть, они не приговор?
ЛИТЕРАТУРА
Алданов М. Самоубийство. Издание Литературного фонда. Нью-Йорк. Андреева М.Ф. 1963. Мария Федоровна Андреева. Переписка. Воспоминания.
Статьи. Воспоминания о М.Ф. Андреевой. М.: Искусство. 725 с. Бурышкин П.А. 1991. Москва купеческая: Мемуары. Вступ. статья, коммент.
Г.Н. Ульяновой, М. К. Шацилло. -М.: Высшая школа. 352 с. Горький А.М. 1976. Избраные сочинения в 3 т. Т. 3. Пьесы. Литературные
портреты. М.: Художественная литература. 478 с. Каган Ю.М. 1987. И.В. Цветаев: Жизнь. Деятельность. Личность: (Учёный,
основатель Музея изящных искусств в Москве). М.: Наука. 192 с. Калякина А. Эпоха и лица: Роман вдовы с градоначальником// Родина, 200, № 8.
Немирович-Данченко В.И. 2003. Из прошлого (серия «Мой 20 век»). М.: Вагриус. 368 с.
Сайгина Л.В., Датиева Н.С. 2012. Савва Морозов. Фёдор Шехтель. История
шедевра. М.: Красивые дома пресс. 285 с. Станиславский К.С. 1960. Собрание сочинений в 8 т. Т. 7. Письма 18861917 гг. - М.: Искусство. 497 с. Тополянский В. 2009. Джентльмены революционной удачи. - «The New Times»
№ 16-17 от 27 апреля 2009 г. Хромов С.С. 2001. Леонид Красин : Неизвест. страницы биогр., 1920-1926 гг.
М.: Ин-т рос. истории РАН. 208 с. Щербатов С.А. 2000. Художник в ушедшей России. М.: Согласие. 688 с.
Получена /Received: 13.05.2020 Принята / Accepted: 14.06.2020
