CC BY
50
УДК 81'23 DOI: 10.30982/2077-5911-2-28-41
КУЛЬТУРНЫЕ КОНСТАНТЫ РУССКОГО ОБРАЗА МИРА НА СОВРЕМЕННОМ ЭТАПЕ РАЗВИТИЯ ОБЩЕСТВА
Бубнова Ирина Александровна
зав. кафедрой зарубежной филологии ГАОУ ВО МГПУ, доктор филологических наук, профессор 129226 Москва, 2-й Сельскохозяйственный проезд, д. 4.
Казаченко Оксана Васильевна
доцент кафедры зарубежной филологии ГАОУ ВО МГПУ, кандидат филологических наук, доцент 129226 Москва, 2-й Сельскохозяйственный проезд, д. 4.
kafedragf@mail. т
Статья посвящена анализу динамики значения слова свобода, которое рассматривается, с одной стороны, с точки зрения его культурного содержания, а с другой - актуального смысла, представленного в индивидуальном образе мира современного молодого носителя русской лингвокультуры. Работа выполнена в русле психолингвистики, на стыке семантики, (нео)психолингвистики и (психо)линг-вокультурологии. Существенное внимание уделяется основным характеристикам обсуждаемого феномена: его абстрактности, аксиологичности, символичности, а также его высокой значимости для русской культуры, в сфере которой свобода является одним из важнейших ключевых слов, обладающих высокой эмоциональной насыщенностью и обширным ассоциативным полем.
Динамика и сдвиги в современном содержании значения слова свобода исследуются комплексно: анализ данных толковых, энциклопедических и ассоциативных словарей, данных корпуса русского языка, чатов, блогов Интернета, употреблений слова свобода в средствах массовой коммуникации (СМК) дополняется анализом результатов, полученных в ходе собственных экспериментальных исследований. Такой подход к исследованию обусловлен психолингвистическим пониманием ассоциативного поля как фрагмента образа мира того или иного этноса, отраженного в сознании типичного носителя культуры, его мотивов, оценок и культурных стереотипов.
Проведенный анализ позволил доказать, что в значении слова свобода появляются и закрепляются новые компоненты, которые неуклонно вытесняют старые, что провоцирует достаточно серьезные изменения в индивидуальном образе мира. Основной вывод авторов, сделанный на основании полученных результатов, сводится к следующему: накопление изменений в образе мира определенного поколения в перспективе должно привести к кардинальным изменениям в этническом образе мира и в самой русской культуре. Таким образом, в работе намечаются возможные пути исследования динамики значения, что является актуальным для прогнозирования векторов развития современного социума и национальных культур.
Ключевые слова: изменения значения, свобода, образ мира, ценность, (нео) психолингвистика, ассоциативный эксперимент
Введение
В предисловии к первому изданию своей знаменитой книги Э. Фромм писал, что основное внимание в ней сконцентрировано «на одном аспекте, ключевом для культурного и социального кризиса наших дней: на значении свободы для современного человека» [Фромм 2016: 6]. Можно привести еще десятки высказываний, принадлежащих выдающимся философам, психологам, социологам, культурологам и отражающих их взгляды на ценность свободы для личности, которые, как нам представляется, сами по себе могли бы являться достаточно любопытным материалом для исследования. Однако для психолингвистов наибольший интерес представляет выявление смыслового содержания слова свобода в языковом сознании национально-этнического сообщества или отдельной социальной группы внутри него, что связано сразу с двумя факторами. Во-первых, неопределенность таких терминов, как свобода, демократия, социализм, равенство и т.д., необычайно значима в социальном аспекте: она позволяет использовать их для оказания влияния на людей, создания виртуальной реальности, практически не имеющей отношения к действительности, благодаря способности этих слов вызывать в сознании человека самые разные (в том числе конструируемые и направляемые извне) образы (см. подробнее об этом: [Лебон 1999]). Во-вторых, изменение значений таких слов в сознании даже небольшой группы, однако обладающей возможностью транслировать новые смыслы в общественное сознание, способно постепенно трансформировать национальную культуру посредством перестройки системы этических и нравственных ценностей народа. И этот факт является не менее значимым на современном этапе развития нашей страны, так как не является секретом, что сегодня в российском обществе существует значительное число сторонников концепции борьбы разных культур, полагающих, что многие национальные культуры в силу их неконкурентоспособности обречены на гибель либо на адаптацию с целью создания наиболее благоприятных условий для инноваций (см. об этом: [Ясин, Снеговая 2009]). Русская культура, по их мнению, стоит одной из первых в этом списке «обреченных на смерть», а поэтому призывы к скорейшему «выходу из гетто русского языка и русской культуры» [Яковенко: URL] посредством модернизации всего общества вслед за сравнительно узким слоем правящей элиты, осознающей необходимость коренных перемен, к принятию целого комплекса мер, направленных на размывание синкретических сущностей, транслируемых в сознание ребенка традиционной культурой, к изоляции тех маргиналов, которые продолжают ориентироваться ценностно на свой язык и культуру и, тем самым, противостоят доминирующей реальности (см. об этом подробнее: [Яковенко: URL]), сегодня органично сочетаются с практической деятельностью по изменению языковой системы, элементы которой в любом случае находятся в постоянном движении и трансформации, и, таким образом, переформатированию национального сознания. Говоря словами И.А. Ильина, идет постепенное овладение «русским народом через малозаметную инфильтрацию его души и воли» [Ильин 1993: 169], ведущее к размыванию его национальной идентичности и его образа мира.
Образ мира (по А.Н. Леонтьеву) - понятие, которое стало интегрирующим для описания всей феноменологии восприятия мира человеком, является сложной системой представлений об окружающей действительности, складывающейся в про-
цессе наполнения субъектом познания образа реальности значениями и, следовательно, отражающей познанные человеком объективные связи предметного мира и, через них, его восприятие. Отсюда очевидно, что изменение этого образа возможно, прежде всего, через изменение смыслового содержания слов, прежде всего тех, которые представляют собой культурные константы, цементируют этнос, обеспечивают непрерывность связи поколений. В нашей работе мы, опираясь на положения, разрабатываемые в новом направлении психолингвистики - (нео)психолингвистике [Бубнова, Красных 2014; (Нео)психолингвистика 2017], постараемся доказать, что с изменением компонентов значения меняется не только индивидуальное видение реальности, т.е. индивидуальный образ мира, но также в дальнейшем и национальное мировидение, т.е. образ мира определенного, в данном случае русского этноса.
Специфика слова свобода как элемента языковой системы и образа мира
Фраза «это сладкое слово свобода», являющаяся не просто фразеологизмом, а названием художественного фильма, вышедшего на экраны в 1972 году, знакома большинству представителей доперестроечного поколения, но практически неизвестна тем, кто родился в конце XX века (скорее они знают название фильма «Пятьдесят оттенков свободы», который в ближайшее время выходит в прокат). И это весьма символично, так как в прошлое уходят не только многие фразы, прецедентные феномены, нормы русского языка, но и многие смыслы, стоящие за значениями слов и веками хранимые культурой. Это замечание справедливо и для слова свобода, т.к. экспериментальные данные свидетельствуют о серьезных изменениях в его смысловом содержании, происходящих в последние десятилетия, что обусловлено кардинальными переменами в обществе, сменой его жизненных ориентиров или ценностей и изменением основ взаимоотношений людей в постперестроечный период.
Сразу отметим, что рассматриваемое понятие является необычайно сложным как с языковой точки зрения, так и в психологическом аспекте.
Во-первых, слово свобода относится к группе абстрактной лексики, которая не может определяться остенсивно, а поэтому каждая языковая личность (термин Ю.Н. Караулова) привносит в него свое «видение» или интерпретацию, сообразно личному накопленному жизненному опыту.
Во-вторых, словом свобода маркируется одна из высших ценностей, определяющих человеческую деятельность и поведение. А поскольку «мир ценностей локализован в сознании» [Бабаева 2004: 64], то изучение значений ценностей дает возможность более полно исследовать и сами ценности на основе антропологической парадигмы, принятой в современной лингвистике в диаде «язык-человек».
В-третьих, свобода представляет собой артефакт духовной культуры, т.е. смысл понятия, информация об опыте коллектива закодированы в символах: вещах, знаках, моделях поведения. Свобода, по словам Р. Барта, предстает как знак-символ и его «могучее, находящееся в постоянном движении содержание всё время как бы выплескивается за рамки формы» [Барт 1994: 24].
И, наконец, для русской языковой личности понятие свобода является одним из ключевых слов культуры, наряду с правдой, справедливостью, добром, судьбой, тоской и др. [Вежбицкая 1999; Степанов 2003; Шмелёв 2002], обладающих высокой эмоциональной насыщенностью и обширным ассоциативным полем.
Все вышеназванные характеристики и обусловливают важность всестороннего изучения этой трудноуловимой данности с ее понятийной, образной и ценностной стороны.
Методы исследования
Для выявления сдвигов в семантике слова свобода в сознании молодых представителей русской лингвокультуры нами был проведен комплекс исследований, включающий:
1) дефиниционный анализ статьей энциклопедий и толковых словарей, а также исследование корпуса русского языка, что позволило выявить смысловое содержание слова свобода, которое было сформировано в культуре этноса и сохранялось в языковом сознании народа на протяжении длительного времени;
2) анализ данных ассоциативных словарей, в которых представлены реакции респондентов - носителей русской культуры, живших в разные периоды развития страны;
3) проведение собственных исследований (ассоциативных экспериментов) и анализ полученных экспериментальных данных;
4) анализ смыслового содержания значения слова свобода при его употреблении в Интернете на различных сайтах.
Всё это дало нам основания для выделения новых компонентов значения, которые, как мы полагаем, способны изменять индивидуальный образ мира представителя молодого поколения, а накопление таких изменений в течение определенного периода времени не может не влиять на образ мира всего этноса.
Дискуссия (обсуждение)
Анализ словарных статей в толковых словарях [Даль 1984; Ушаков 2000; Ожегов 1992; Евгеньева 1981; Лопатин, Лопатина 1990] позволяет выделить 4 основные составляющие значения слова свобода:
1) способность действия по своему желанию,
2) отсутствие ограничений, стеснений, запрета вообще,
3) отсутствие ограничений, стеснений, запрета в политическом плане,
4) не нахождение в рабстве.
Кроме того, в словаре под редакцией А.П. Евгеньевой добавляются еще несколько значений: легкость, отсутствие затруднений; непринужденность, отсутствие связности; незанятое время, досуг [Словарь русского языка 1981-1984].
Сразу необходимо подчеркнуть и еще один немаловажный, как нам представляется, факт: практически во всех исследованных нами словарях лексемы свобода и воля представляются как крайне близкие понятия, при этом отмечается, что в речи данные слова редко замещают друг друга (за исключением почти полной синонимии в лексике тюремной субкультуры). Поэтому для нас интересным и неожиданным оказалось толкование слова свобода в современном словаре синонимов как понятия воли и вольности [Александрова 1998: 393]. Можно предполагать, что в данном случае толковый словарь фиксирует изменения, произошедшие в смысловом содержании слова свобода, которые, как выяснилось в ходе проведенного нами анализа, подтверждаются и другими исследованиями, авторы которых доказывают, что в русском языковом сознании понятия свободы и воли различались на протя-
жении трех веков [Лисицын 1995], однако с начала XXI века они стали восприниматься как синонимы под влиянием современных художественных произведений, рекламы и средств массовой коммуникации (см. [Солохина 2004]. Более того, как особо подчеркивает А.Н. Солохина, на современном этапе развития общества изменилась иерархия компонентов значения слова свобода, которое сегодня ассоциируется, прежде всего, с «потребностью реализовать свои желания и стремления» [разрядка наша. - И.Б., О.К.] [Солохина 2004: 59].
Иными словами, сегодня для среднестатистического носителя русского языка свобода связана, прежде всего, с собственным я, что отражено и в определениях данного феномена, предлагаемых пользователями Интернета:
«состояние мира в душе вне зависимости от обстоятельств», «возможность делать что-то по-своему желанию», «человек волен сам выбирать, чем ему заняться», «стремление к свободе ... подсознательный инстинкт», «когда человек сам выбирает путь, куда ему идти», «это когда живешь по своим "законам" ... очень хорошо, когда эти законы совпадают с общепринятыми», «ответственность за себя и свою жизнь», «возможность выбора действия».
Очевидно, что в настоящее время в индивидуальном значении слова свобода доминируют компоненты личная независимость; самоволие; отсутствие контроля; неограниченность в передвижении; отсутствие обязательств; возможность самостоятельно принимать решения, появление и закрепление которых стимулируется и поддерживается текстами СМК и рекламы: «Свобода отдыхать. Свобода выбирать» (S7 Airlines), «Свобода от проблем. Свобода для жизни» (Финансовая группа «ИФД Капиталъ»), «Свобода начинается с тебя» (Мегафон), «Свобода от жажды» (Sprite), «Свобода от боли в горле» (Граммидин), «Свобода слова» (тариф Мегафон) и др.
Расширение значения слова и перестройка иерархии его компонентов фиксируются и в корпусах русского языка, где свобода трактуется как «отсутствие ограничений, стеснений, запретов» и употребляется в следующих сочетаниях: свобода совести, вероисповедания, выбора, смерти, слова, печати, воли, выражения, политических взглядов, личности, убеждений, торговли и т.д. Кроме того, у анализируемого слова появляется довольно широкий спектр атрибутивов, непосредственно связанных с реалиями современной жизни: инвестиционная свобода, политическая свобода, академическая свобода, сексуальная свобода, полная свобода.
Однако наиболее полную картину смысловых изменений в значении любого слова дают ассоциативные словари, регистрирующие даже единичные реакции респондентов, которые через какой-то промежуток времени могут стать ядерными, поэтому их данные в психолингвистических работах по изучению актуальных значений слов часто оказываются решающими.
Для нашего исследования современного значения слова свобода важным представляется проанализировать не просто один из таких словарей русского языка, а сравнить данные всех трех словарей, существующих на сегодняшний день. Необходимость такого анализа обусловлена тем, что работа над данным типом словарей была начата еще во второй половине XX века, то есть во времена Советского Союза, а значит изменения можно проследить на временном отрезке более чем 50 лет. Кроме того, сравнение результатов словарей с данными, полученными в ходе
собственных ассоциативных экспериментов, проведенных уже в 2016-2017 годах, дает возможность смоделировать направление развития образа мира молодых людей на современном этапе развития страны, поскольку «получаемое в результате проведения такого эксперимента ассоциативное поле того или иного слова-стимула - это не только фрагмент вербальной памяти человека, но и фрагмент образа мира того или иного этноса, отраженного в сознании "среднего" носителя той или иной культуры, его мотивов и оценок и, следовательно, культурных стереотипов» [Уфимцева 2009: 98].
Следует отметить, что в Словаре ассоциативных норм русского (САНРЯ) и в Славянском ассоциативном словаре (САС) изучалось слово свободный как личностное состояние. Такой выбор авторов представляется вполне логичным, так как человеку при актуализации его индивидуального сознания «ближе» оказывается качественное прилагательное свободный, чем абстрактное существительное свобода. В нашей работе мы учитываем эти данные, однако для получения более точных результатов в ходе анализа выделяем общие и специфичные компоненты слов свобода и свободный (Таблице № 1).
Таблица 1
Сравнение значений слов свобода и свободный
СВОБОДА СВОБОДНЫЙ
способность действия по своему желанию пользующийся свободой
отсутствие ограничений, стеснений, запрета вообще не затрудненный, беспрепятственный, непринужденный
отсутствие ограничений, стеснений, запрета в политическом плане
не нахождение в рабстве
незанятый
- просторный
Словарь ассоциативных норм русского языка под редакцией А.А. Леонтьева дает следующие частотные реакции на стимул свободный: человек 175; день 75; вход 41; мир 36; диплом, занятый 25; народ 23; вечер 20; выбор 15; независимый 12; гражданин 9.
Все эти наиболее частотные реакции отражают основные значения анализируемого слова. Ярко выраженным является аксиологический компонент, просматривающийся в таких ответах, как счастливый 5, хорошо дышать 3, как воздух 2, хорошо 2, от плохого 1 и другие. Необходимо отметить, что несмотря на большое количество антонимов (связанный 5, несвободный 2, одинокий 2, тесный 2), свободный выступает как положительная характеристика в жизнедеятельности человека. Кроме того, обращает на себя внимание наличие реакций, содержащих названия стран и континентов: Африка 4, Америка 2, Куба 2. Это, на наш взгляд, может объ-
ясняться спецификой политической жизни в стране (так называемым «железным занавесом», существовавшим до середины 80-х, связанным с ним недостатком объективной информации, стереотипами в сознании того времени) и в целом с обстановкой в мире. Ср. Америка - свободная страна, Куба - остров Свободы.
САС - это словарь, репрезентирующий реакции на слова-стимулы не только русских людей, но и других славян: украинцев, белорусов и болгар. В данном исследовании мы ограничимся ассоциатами только русского этноса, поскольку не располагаем собственными данными из других языков для сравнения. Итак, САС дает следующие ответы: человек 141; ветер 44; полет 26; день 25; раб 21; счастливый 15; как ветер, народ 13; выбор, независимый 10; дух 8; вечер, птица 7; занятый, как птица, мужчина 6; вольный, зависимый, орел, тюрьма, я 5; заключенный, замкнутый, негр, урок 4; волк, вход, гражданин, мертвый, независимость, несвободный, парень, пес, путь, свобода, стиль 3; Америка, американец, бедный, брак, воля, занятой, клетка, крылья, легкий, мир, одинокий, простор, узник, ум, час 2.
Обращает на себя внимание наличие символического компонента в слове свободный, выраженного в следующих реакциях, таких как ветер 44; полет 26; как ветер, народ 13; как птица 6; орел 5; волк, пес 3; клетка, крылья 2. Кроме того, на момент исследования (90-е годы XX века) появляется ассоциат я 5, что может свидетельствовать о выделении и постановки не просто человека, а именно себя в центр мироздания.
Русский ассоциативный словарь (РАС) предъявляет следующие результаты на слово свобода: слово/слова 112; выбор/выбора 30; жизнь 24; воля/воли 21; счастье 16; независимость 15; равенство 11; полет, полная 10; совести, тюрьма 9; птица, человек 8; действий, мысли 7; личность 6; поле 5; анархия, ветер, демократия, мир, простор, статуя 4; воздух, Кипелов, Куба, моя, площадь, рай 3; freedom, во всем, дорога, каникулы, крылья, личная, народ, небо, улица, флаг, ответственность, прекрасно, радость, Родина 2.
Важным нам представляется связь свободы и слова, являющаяся самой частотной реакцией, что говорит о возможности и способности выражать свои мысли открыто, вслух, что в принципе, отражает первое словарное значение исследуемого слова. Без свободы не мыслится бытие человека, о чем говорит третья по частоте реакция жизнь 24 и человек 8, причем отметим, что ассоциативный словарь в этом случае отражает целостно-ценностную систему миропонимания этноса. Свобода как персональная ценность прослеживается в таких реакциях, как личность 6, моя 3, личная 2 и как общественное благо - равенство 11; демократия, мир 3; народ, флаг, Родина 2. Обращает на себя внимание еще одна реакция, а именно ассоциат freedom 2. Причиной появления английского слова, написанного латиницей может вероятно быть индивидуальная внутренняя тесная связь родного (русского) и изучаемого (английского) языка, стремление показать свое знание иностранного языка и тем самым повысить свой социальный статус или добавление нового компонента в периферию значения слова свобода.
В нашем собственном экспериментальном исследовании, проведенном с целью уточнения направления развития индивидуального значения слова свобода в первые два десятилетия XXI века и выявления в нем новых смысловых компонентов приняли участие 58 респондентов (возраст участников - 17-25 лет)
- студенты и курсанты вузов г. Краснодара. В ходе ассоциативного эксперимента на стимул свобода были получены следующие реакции: жизнь 9; полет 5; отдых, воля, независимость 4; счастье 3; время, природа, отпуск, небеса, гражданка, лес 2; деньги, холост, мир, забыта, за бугром, не обремененность, желание, совесть, анархия, улица, офигенно, море, удовольствие, радость 1. Трое респондентов отказались отвечать.
Самой частотной реакцией стал ответ жизнь 9, что говорит не только о безусловной ценности свободы, но и о ее тесной связи с самой жизнью, которая без свободы не мыслится. Этот результат соотносится со словарным значением отсутствие ограничений, стеснений, запрета вообще и не нахождение в рабстве. Единичные реакции свобода и свободно наблюдались в САНРЯ в стимуле жить, близкому к жизни.
Однако для нас интерес представляли не частотные, а именно единичные реакции, формирующие периферию ассоциативного поля, т.к. именно они являются одним из наиболее информативных источников для анализа сдвигов в смысловом содержании значения. На этот факт указывали в своих работах многие исследователи (см. подробнее: Бубнова 2004, 2011, 2015; Залевская 2005; Мартинович 2008; Караулов 2000), причем они предлагали качественно исследовать ассоциативные поля, а не отдельные, пусть даже часто повторяющиеся реакции. Разделяя данную позицию, мы предприняли попытку, во-первых, соотнести единичные реакции с компонентами значения в словарях и, во-вторых, выделить ряд ассоциатов, не подходящих ни в одну из категорий.
Было выявлено, что самую большую группу составили реакции, имеющие значение отсутствие ограничений, стеснений, запрета вообще (34%), далее шел компонент способность действовать по своему желанию (27%). Небольшим числом ассоциатов характеризовались такие оттенки значения слова свобода, как отсутствие ограничений, стеснений, запрета в политическом плане и не нахождение в рабстве (сюда же мы включили нахождение в тюрьме и т.д.). Их результаты составили 4% и 13% соответственно. Таким образом, количество реакций, не подходящих под вышеозначенные значения составили 22%.
Отделив реакции, которые ассоциируются со словом свобода опосредовано или имеют личные непрозрачные связи, мы объединили оставшиеся реакции в смысловые группы.
Одной из самых объемных оказалась группа, отражающая семейные взаимоотношения, точнее, их «свободное» понимание. Сюда были включены такие реакции как друг; любовь; муж; мужик; неженатый; холост; парень, девушка. Эти реакции, на наш взгляд, ярко отражают современную динамику свободных, ничем не обремененных отношений и деградацию понятия семьи как социального института.
Следующую группу составили реакции революция, республика и Франция, «добавляющие» свободе воинственный характер, придающий ей оттенок «борьбы», а растущая агрессия в социуме подтверждает, как представляется, что такое понимание свободы становится все более распространенным.
И, наконец, еще одна группа была представлена ассоциативными реакциями, выражающими философское понимание «свободы от»: от всего, от всего и всех,
от обязанностей, от работы, почти, совершенно свободен, анархия. Данный компонент смыслового содержания индивидуального значения слова свобода отражает внутреннее стремление носителя языка к свободе от ответственности, к безнаказанности. И этот новый компонент убедительно свидетельствует о психологическом перерождении современного человека. З. Фрейд говорил, что многим людям свобода не нужна, поскольку она предполагает ответственность, а люди в основном ее боятся. Однако появление таких ассоциаций, на наш взгляд, свидетельствует скорее об обратном: об отсутствии страха и желании обладать полной, ничем не лимитированной, даже экзальтированной свободой. Примерами такой «свободы», которая позволяет молодым людям совершать самые страшные поступки, сегодня полна наша жизнь. И увеличение количества молодых людей, рассматривающих свободу как полное игнорирование общества, угрожает самому его существованию.
Резюме (выводы)
Проведенное исследование позволяет утверждать, что смысловое содержание значения слова свобода, являющееся аксиологически значимым понятием для культуры русского этноса, подвергается изменениям. Это обусловлено как чисто лингвистическими, так и экстралингвистическими факторами, такими, как глобализация, увеличение темпа жизни, смена политического курса, объединение всего мира с помощью глобальной сети и т.д., причем именно последние играют ведущую роль в этом процессе.
Современное значение слова свобода расширяется, пополняется новыми компонентами, связанными, прежде всего, с отсутствием понимания сути демократии, стремлением к независимости, свободными отношениями между мужчинами и женщинами, с растущим желанием молодых людей обладать никем и ничем ограниченной свободой любой ценой (даже применяя насилие).
Исследование индивидуальных значений слов-ценностей как перспективное направление (нео)психолингвистики дает возможность не просто констатировать факт изменения значений слов. Такие исследования позволяют анализировать изменения индивидуального образа мира человека как представителя определенного поколения и, таким образом, моделировать изменения в образе мира этноса, а, следовательно, делать прогнозы относительно путей развития современного социума.
Литература
Александрова З.Е. Словарь синонимов русского языка. 9 изд., стер. М.: Рус. яз., 1998. 493 с.
Бабаева Е.В. Лингвокультурологические характеристики русской и немецкой аксиологической картин мира: дисс. ... д-ра филол. наук. Волгоград, 2004. 438 с.
Барт Р. Избранные работы: Семиотика: Поэтика: Пер. с фр. / Сост., общ. ред. и вступ. ст. Г.К. Косикова. М.: Прогресс, 1989. 616 с.
Бубнова И.А. Абстрактное имя и интеллект: когнитивная модель как отражение индивидуального ментального опыта. Минск: МГЛУ, 2004. 239 с.
Бубнова И.А. Культурный инвариант и индивидуальные варианты современного русского «образа мира» // Вестник ИрГТУ 2011. № 3 (50). С. 197-202.
Бубнова И.А. Эволюция русской языковой личности // Вестник МГПУ Серия «Филология. Теория языка. Языковое образование». 2015. №3 (19). С. 34-42.
Бубнова И.А., Красных В.В. Человек и его образ мира как объект и предмет современных интегративных исследований: традиции и новации. Вестник МГПУ. Серия Филология. Теория языка. Языковое образование. 2014. № 4. С. 80-88.
Вежбицкая А. Семантические универсалии и описание языков / Пер. с англ.
A.Д. Шмелева под ред. Т. В. Булыгиной. М.: Языки русской культуры, 1999. С. 263305.
Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка: В 4-х ч. Т. 4: P-T. М.: Рус. яз. 683 с.
Залевская А.А. Психолингвистические исследования. Слово. Текст: избранные труды. М.: Гнозис, 2005. 543 с.
Ильин И.А. О грядущей России: избранные статьи / Под ред. Н.П. Полторацкого. М.: Воениздат, 1993. 368 с.
Караулов Ю.Н. Показатели национального менталитета в ассоциативно-вербальной сети // Языковое сознание и образ мира. М., 2000. С. 191-206.
Лебон Г. Психология толп [Перевод / Предисл. И.В. Задорожнюка; Вступ. ст.
B.Н. Дружинина]. М.: Институт психологии РАН, Издательство «КСП+», 1998. 412 с.
Лисицын А.Г. Анализ концепта свобода-воля-вольность в русском языке: дисс. ... канд. филол. наук. Москва, 1995. 259 с.
Лопатин В.В., Лопатина Л.Е. Малый толковый словарь русского языка: Около 35000 слов. 2-е изд., стер. М.: Рус. яз., 1993. 704 с.
МартыновичГ.А. Текст и эксперимент. СПб.: Изд-во СПбГУП, 2008. 256 с. (Нео)психолингвистика и (психо)лингвокультурология: новые науки о человеке говорящем / [И.А. Бубнова, И.В. Зыкова, В.В. Красных, Н.В. Уфимцева]; ред. В.В. Красных. М.: Гнозис, 2017. 387 с.
Ожегов С.И. Словарь русского языка: Ок. 53000 слов / С.И. Ожегов. 4-е изд., испр. и доп. М.: Азъ, 1997. 763 с.
Русский ассоциативный словарь. В 2 т. / Ю.Н. Караулов, Г.А. Черкасова, Н.В. Уфимцева, Ю.А. Сорокин, Е.Ф. Тарасов. Т. I. От стимула к реакции: Ок. 7000 стимулов. М.: АСТ-Астрель, 2002. 784 с.
Славянский ассоциативный словарь: русский, белорусский, болгарский, украинский / Н.В. Уфимцева, Г.А. Черкасова, Ю.Н. Караулов, Е.Ф. Тарасов. М., 2004. 792 с.
Словарь ассоциативных норм русского языка / [А.А. Леонтьев, А.П. Клименко, А.Е. Супрун и др.]; Под ред. А.А. Леонтьева; Ин-т рус. яз. им. А.С. Пушкина. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1977. 192 с.
Словарь русского языка: В 4 т. / Под ред. А.П. Евгеньевой. 2-е изд., испр. и доп. М., 1981-1984. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http//www.slovari.m/default. aspx?p=240. (дата обращения: 28.01.2018).
Солохина А.Н. Концепт «свобода» в английской и русской лингвокультурах: дисс. ... канд. филол. наук. Волгоград, 2004. 191 с.
Степанов Ю.С. Константы. Словарь русской культуры. Изд. 3-е, испр. и доп. М.: Академический Проект, 2004. 991 с.
Толковый словарь русского языка / Под ред. Д.Н. Ушакова. М.: Астрель: АСТ, 2000. Т. 4: С - Ящурный. 2000. 1499 с.
Уфимцева Н.В. Образ мира русских: системность и содержание // Язык и культура. 2009. № 4(8). С. 98-111.
Фромм Э. Бегство от свободы. Революционный характер. Philosophical arkiv. Nykoping, Sweden, 2016. 233 с.
Шмелёв Д.Н. Очерки по семасиологии русского языка. Изд. 2-е, стереотипное. М.: Едиториал УРСС, 2003. 244 с.
Яковенко И.Г. Русский вопрос и русская цивилизация // Вестник гражданского общества [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://vestnikcivitas.ru/authors/2024 (дата обращения: 11.01.2018).
Ясин Е.Г., Снеговая М.В. Тектонические сдвиги в мировой экономике. Что скажет фактор культуры. М.: Изд. дом ГУ ВШЭ, 2009 (ПИК ВИНИТИ). 137 с.
CULTURAL CONSTANTS OF THE RUSSIAN IMAGE OF THE WORLD AT THE PRESENT STAGE OF SOCIETY DEVELOPMENT
Irina A. Bubnova
Doctor of Philology, Professor Head of Foreign Philology Department Moscow City Pedagogical University 4, 2nd Sel'skokhozyaistvennyi pr., Moscow, 129226 Russia
Oksana V. Kazachenko
PhD, Associate professor Department of Foreign Philology Moscow City Pedagogical University 4, 2nd Sel'skokhozyaistvennyi pr., Moscow, 129226 Russia
The article analyzes the dynamics in the meaning of the word freedom, which is viewed both from the point of view of its cultural content and the actual meaning presented in the individual image of the world of the modern young generation of Russian culture. The work has been performed in line with semantics, (neo)psycholinguistics, and (psycho)cultural linguistics. A significant attention is paid to basic characteristics of the analyzed concept: its abstractness, axiological essence, symbolism, and its significance for the Russian culture where freedom is one of the keywords having a high emotional intensity and a vast associative field.
The dynamics and changes in the content of the word freedom are handled through data analysis of explanatory, encyclopedic, and associative dictionaries, the data corpus of the Russian language, chat rooms, Internet blogs, uses of the word freedom in the media. The analysis is complemented by the study of the results obtained during experimental research. This approach is due to the psycholinguistic understanding of the associative field viewed as a fragment of an image of the world of a particular ethnic group reflected in the consciousness of the «average» media, culture, motivation, evaluation, and cultural stereotypes.
The analysis has proved that the meaning of the word freedom appears and creates new components that are steadily replacing the old ones, causing substantial changes in the individual image of the world. Based on the obtained results that authors' conclusions are as follows, the accumulation of changes in the image of the world of a certain generation in the future will lead to fundamental changes in the ethnic image of the world and in the Russian culture itself. Thus, the work outlines possible ways of studying the dynamics of meaning, the results of which will be relevant to predict future vectors of development of modern society and national cultures.
Keywords: changes of meaning, freedom, image of the world, value, (neo)psycho-linguistics, associative experiment
References
Aleksandrova Z.E. (1998) Slovar' sinonimov russkogo jazyka. 9 izd., ster. [Dictionary of Russian Synonyms]. Moscow: Rus. jaz. 493 P. Print. (In Russian).
Babaeva E.V. (2004) Lingvokul'turologicheskie harakteristiki russkoj i nemeckoj aksiologicheskoj kartin mira: diss... d-ra filol. Nauk [Lingvo-Cultural Characteristics of Russian and German Axiological Linguistic Picture of the World. Doctorate Thesis]. Volgograd. 438 P. Print. (In Russian).
BartR. (1989) Izbrannye raboty: Semiotika: Pojetika: Per. s fr. / Sost., obshh. red. i vstup. st. G.K. Kosikova [Selected Works: Semiotics. Poetry. A Translation from French. Ed. by G.K. Kosikova]. Moscow: Progress. 616 P. Print. (In Russian).
Bubnova I.A. (2004) Abstraktnoe imja i intellekt: kognitivnaja model' kak otrazhe-nie individual'nogo mental'nogo opyta [Abstract Name and Intelligence: a Cognitive Model as a Reflection of Individual Mental Experience]. Minsk: MGLU. 239 P. Print. (In Russian).
Bubnova I.A. (2011) Kul'turnyj invariant i individual'nye varianty sovremennogo russkogo «obraza mira» // Vestnik IrGTU. [Cultural and Individual Variants of Modern Russian "Image of the World" // Bulletin of IrGTU] 3 (50): 197-202. Print. (In Russian).
Bubnova I.A. (2015) Jevoljucija russkoj jazykovoj lichnosti // Vestnik MGPU. Serija «Filologija. Teorija jazyka. Jazykovoe obrazovanie» [Evolution of the Russian Language Personality // Bulletin of MGPU. Philology. Theory of Language. Language Education] 3 (19): 34-42. Print. (In Russian).
Bubnova I.A., Krasnyh V.V. (2014) Chelovek i ego obraz mira kak ob'ekt i pred-met sovremennyh integrativnyh issledovanij: tradicii i novacii // Vestnik MGPU. Serija Filologija. Teorija jazyka. Jazykovoe obrazovanie [A Man and his Image of the World as the Object and Subject of Modern Integrative Studies: Traditions and Innovations // Bulletin of MGPU. Philology. Theory of Language. Language Education] 4: 80-88. Print. (In Russian).
VezhbickajaA. (1999) Semanticheskie universalii i opisanie jazykov / Per. s angl. A. D. Shmeleva pod red. [Semantic Universals and Language Description // A Translation from English. Ed. by T. V. Bulygina]: 263-305. Moscow: Jazyki russkoj kul'tury, Print. (In Russian).
Dal' V.I. Tolkovyj slovar' zhivogo velikorusskogo jazyka. V 4-ch. T. 4: P-T. [Explanatory Dictionary of the Great Living Russian Language. In 4 Volumes. Vol. 4: P-T]. Moscow: Rus. jaz. 683 P. Print. (In Russian).
Zalevskaja A.A. (2005) Psiholingvisticheskie issledovanija. Slovo. Tekst: izbrannye tr. [Psycholinguistic Research. Word. Text. Selected Works]. Moscow: Gnozis. 543 P. Print. (In Russian).
Il'in I.A. (1993) O grjadushhej Rossii: izbrannye stat'i. Pod red. N.P. Poltorackogo [On Future Russia: Selected Works. Ed. by N.P. Poltorackogo]. Moscow: Voenizdat. 368 P. Print. (In Russian).
Karaulov Ju.N. (2000) Pokazateli nacional'nogo mentaliteta v associativno-verbal'noj seti // Jazykovoe soznanie i obraz mira[Indicators of National Mentality in the Associative-Verbal Network // Language Consciousness and Image of the World]: 191206. Moscow. Print. (In Russian).
Lebon G. (1998) Psihologija tolp. Perevod / Predisl. I. V. Zadorozhnjuka. Vstup. st. V N. Druzhinina [The Psychology of Mob. A Translation and Preface by I. V Zadorozhnjuka. The Opening Article by V N. Druzhinina]. Moscow: Institut psihologii RAN, Izdatel'stvo «KSP+». 412 P. Print. (In Russian).
Lisicyn A.G. (1995) Analiz koncepta svoboda-volja-vol'nost' v russkom jazyke: diss... kand. filol. nauk. [Concept Analysis of Will, Freedom, and Liberty in the Russian Language. Candidate Thesis]. 259 P. Print. (In Russian).
Lopatin V.V., Lopatina L.E. (1993) Malyj tolkovyj slovar' russkogo jazyka.: Okolo 35000 slov. 2-e izd., ster. [Small Explanatory Dictionary of the Russian Language: Over 35,000 words]. Moscow: Rus. Jaz. 704 P. Print. (In Russian).
Martynovich G.A. (2008) Tekst i jeksperiment [Text and experiment]. Saint-Petersburg: Izd-vo SPbGUP. 256 P. Print. (In Russian).
(Neo)psiholingvistika i (psiho)lingvokul'turologija: novye nauki o cheloveke govo-rjashhem [Tekst] (2017) [(Neo)psycholinguisrics: new sciences of homo loquens]/ [I. A. Bubnova, I. V. Zykova, V V. Krasnyh, N. V. Ufimceva]; red. V V. Krasnyh. Moscow: Gnozis. 387 P. Print. (In Russian).
Ozhegov S.I. (1997) Slovar' russkogo jazyka: Ok. 53000 slov /. 4-e izd., ispr. i dop. [Dictionary of the Russian Language: Approx. 53,000 words / by S. I. Ozhegov, 4th edition]. Moscow: Az. 763 P. Print. (In Russian).
Russkij associativnyj slovar' (2002) T.1: Ot stimula k reakcii: okolo 7000 stimulov [Russian Associative Dictionary: V.1: From Stimulus to Response: about 7000 stimuli] / Ju.N. Karaulov, G.A. Cherkasova, N.V. Ufimceva, et al. Ros. akad. nauk. Moscow: AST: Astrel. 781 P. Print. (In Russian).
Slavjanskij associativnyj slovar': russkij, belorusskij, bolgarskij, ukrainskij (2004) [Slavic Associative Dictionary: Russian, Belarusian, Bulgarian, Ukrainian] / N.V. Ufimceva, G.A. Cherkasova, Ju.N. Karaulov, E.F. Tarasov. Moscow. 792 P. Print. (In Russian).
Slovar' associativnyh norm russkogo jazyka (1977) [The Dictionary of Associative Norms of the Russian Language] / [Tekst] / [A.A. Leont'ev, A.P. Klimenko, A.E. Suprun i dr.]; Pod red. A.A. Leont'eva; In-t rus. jaz. im. A.S. Pushkina. Moscow: Izd-vo Mosk. un-ta. 192 P. Print. (In Russian).
Slovar' russkogo jazyka (1981-1984) V 4 t. / Pod red. A.P. Evgen'evoj / 2-e izd., ispr. i dop. [Dictionary of the Russian Language. In 4 Volumes. Ed. by A.P. Evgen'eva]. Moscow. Web. URL: http//www.slovari.ru/default.aspx?p=240. (Retrieval date: 28.01.2018).
SolohinaA.N. (2004) Koncept «svoboda» v anglijskoj i russkoj lingvokul'turah [The concept of "freedom" in English and Russian linguistic cultures]: diss... kand. filol. nauk. Volgograd. 191 P. Print. (In Russian).
Stepanov Ju.S. (2004) Konstanty. Slovar' russkoj kul'tury [Constants. Dictionary of Russian culture]. Izd. 3-e, ispr. i dop. M.: Akademicheskij Proekt. 991 P. Print. (In Russian).
Tolkovyj slovar' russkogo jazyka. Pod red. D.N. Ushakova (2000) [Explanatory Dictionary of the Russian Language. Ed. by D.N. Ushakov]. Moscow: Astrel': AST. Vol. 4: S - Jashhurnyj.1499 P. Print. (In Russian).
Ufimceva N.V. (2009) Obraz mira russkih: sistemnost' i soderzhanie // Jazyk i kul'tura [The Russian Linguistic Picture of the World: a Systematic Content] 4 (8): 98111. Print. (In Russian).
Fromm Je. (2016) Begstvo ot svobody. Revoljucionnyj harakter. Philosophical arkiv. [An Escape from Freedom. Revolutionary Character]. Nykoping, Sweden. 233 P. Print. (In Russian).
Shmelev D.N. (2003) Ocherki po semasiologii russkogo jazyka. Izd. 2-e, stereotip-noe [Essays on Semasiology of the Russian Language. 2nd Edition]. Moscow: Editorial URSS. 244 P. Print. (In Russian).
Jakovenko I.G. Russkij vopros i russkaja civilizacija // Vestnik grazhdanskogo ob-shhestva [Russian Question and Russian Civilization // Bulletin of Civil Society]. Web. URL: http://vestnikcivitas.ru/authors/2024 (retrieval date: 11.01.2018).
Jasin E.G., Snegovaja M.V. (2009) Tektonicheskie sdvigi v mirovoj jekonomike Chto skazhet faktor kul'tury. [Tectonic shifts in world economy. What will the culture factor say]. Moscow: Izd. dom GU VShJe. (PIK VINITI). 137 P. Print. (In Russian).
