CC BY
39ББК 86.38-5(5Узб) УДК 28(575.1)
Э.М. Сеитов
Культ почитания святых в среднеазиатском народном исламе на примере комплекса Шейхантаур, г. Ташкент, Узбекистан
Культ святых в народном (бытовом) исламе, несмотря на строгий монотеизм, заложенный в вероучении, получил большое распространение в странах с мусульманским населением от Юго-Восточной Азии до Африки. Неоднородность культурного, социального, экономического ландшафта в этих регионах вылилась в различия в понимании ислама в обществе. Магические действия, совершаемые на мазаре, помимо коммуникативной функции, имеют в большей части лечебные и предохранительные свойства, выражающиеся в простейших приемах контактной (прикосновения к надгробию, похлопывания по спине и плечам с целью «выбить» болезнь), катартической магии (чтение молитв на воду, воску-ривание и вдыхание исрыка, очистительные ритуалы с огнем), а также в чтении молитв, чтобы не допустить проникновения болезни.
Ключевые слова: народный ислам, комплекс Шейхантаур, ислами-зация местных традиций, святые в исламе, бытовой ислам.
По мере распространения ислама в Средней Азии наметился процесс его локализации и исламизации местных традиций. «Местные обычаи сделались священными, а ислам - врожденным. Для большинства населения не было никаких различий, не говоря уже о противоречиях между исламом и местными обычаями»1.
Святые места (мазары) являются основным элементом в почитании культов святых в народном исламе. Мазары могут быть как рукотворными - в виде архитектурных строений, построенных над могилами умерших святых гробниц, так и природного происхождения - деревьев, камней, которые появились после посещения данного места святым, и т. п.2
Мы рассмотрим сохранившуюся ритуальную практику, связанную с культом почитания святых на примере архитектурного комплекса Шейхантаур в г. Ташкент Республики Узбекистан.
© Сеитов Э.М., 2018
Халид А. Ислам после коммунизма: Религия и политика в Центральной Азии / пер. с англ. А.Б. Богдановой. М.: Новое литературное обозрение, 2010. С. 41.
Басилов В.Н. Культ святых в исламе. М.: Мысль, 1970. С. 73, 83.
2
Ансамбль в настоящее время состоит из трех сохранившихся до наших дней архитектурных памятников, построенных в разное время: Мавзолей шейха Ховенди ат-Тахура (ХУ-Х1Х вв.), мавзолей Калдыргач-бия (перв. пол. XV в.), мавзолей Юнус-хана Моголи-станского (конец XV в.). Комплекс Шейхантаур описан в работах, освещающих архитектурное наследие Узбекистана3. В рамках данной статьи рассмотрена лишь обрядово-ритуальная сторона, касающаяся комплекса. Данный комплекс сложился вокруг захоронения шейха Ховенди ат-Тахура, мавзолей и культ шейха активно пропагандировал Убайдуллах Шаши (Хаджа Ахрар), политический и религиозный деятель XV века4. О самом шейхе известно немного, он был рожден в селении Багистан, куда переехал его отец Умар Багистани, в свою очередь, бывший учеником дервиша Хасана Булгари5.
Письменных упоминаний о жизни шейха Ховенди довольно мало, одно из таких можно встретить в книге «Рашахат айн аль-хайат» (Капли из источника жизни) XV в., в разделе «Шейх Умар Багистани», преданий от имени Ходжи Ахрара о наставлении шейхом Усманом своего сына Ховенди ат-Тахура6.
Из описания Шейхантаурского кладбища конца XIX - начала ХХ в.7 для нашей работы интересны следующие факты. Наличие аллеи сухих окаменелых деревьев - сауров (вид местного можжевельника), связанных с легендой о пребывании в этих местах Искандера Зулькарнайна (Александра Македонского)8. Легенда гласит, что «возвращаясь из подземного царства, Искандер Зулькар-найн вышел из-под земли на месте Шейхантаурского кладбища, с налитой в свой шлем вечно живой водой, несколько капель упали на землю с рогов шлема. На месте падения капель и выросли деревья сауры (туя), стволы которых считаются священными». Одно из них сохранилось у надгробия шейха Ховенди.
Это большой карагач, увешанный разноцветными лоскутками от одежды, платками, рогами козлов и баранов. Дерево считалось вместилищем духа «Кучкар-ата» (пер. Отец-баран), покровителя средневекового цеха кассобов (мясников), и, ввиду этого, признавалось священным. Рядом находились мазары Куктеллик-ата («исцелителя» от коклюша) и Кабз («исцелителя» животных от болезни почек). Кулях (шапка) шейха на мазаре Шейхантаур излечивала головную боль9. В дни Ураза-байрама этот мазар являлся одним из трех мест г. Ташкента, предназначенных для молитв по случаю праздника10.
Мавзолей Калдыргач-бия особо почитаем казахской диаспорой Ташкента, а также жителями южных областей Казахстана. Согласно легендам, в мавзолее похоронен не кто иной, как бий (судья) из Старшего казахского жуза (рода) Толе (Толе-бий Эл1бекулы). Согласно исторической справке, Толе-бий происходил из казахского рода Дулат, родился в 1663 г. в урочище Жайсан, на берегу реки Чу (нынешн. Жамбульская обл., Казахстан). Он был инициатором сплочения казахских племен против агрессии ойратов (джунгар), формирования и развития отношений между Российской империей и Старшим жузом. После смерти хана Старшего жуза Жолбарса
3 Булатова Б.А., Маньков-ская Л.Ю. Памятники зодчества Ташкента XIV-XIX вв. 2000-летию Ташкента посвящается. Ташкент: Изд-во лит. и искусства, 1983. С. 91-100.
4 Кадырова М. Жития Ходжа Ахрара. Опыт системного анализа по реконструкции биографии Ходжа Ахрара и истории рода Ахраридов. Ташкент, 2007. 110 с.
5 Йулдошев Н., Курбанов Х. Бухоро шахри ва унинг атрофидаги зиёратгохлар тарихи. Бухара: «Бухоро» нашриёти, 2001. С. 10-11. (На узб. яз.).
6 Фахруддин А.С. Рашахату айнил-хаёт. Обихаёт томчилари. Ташкент, 2004. С. 270-272. (На узб. яз.).
7 Гаврилов М.О. О святом шейхе Хованд Тахуре // Туркестанские ведомости. 1911. № 173.
8 Массон М.Е. Из прошлого Ташкента // Пионер Востока. 1939. № 25, 29, 55, 72, 75.
9 Семенов А.А. Ташкентский шейх Хованд-Тахур (Шейхантаур) и приписываемый ему «кулях» // ПТКЛА. 1915. Вып. 1. С. 25-31.
10 Лыкошин Н.С. Полжизни в Туркестане: Очерки быта туземного населения. Петроград, 1916. С. 198.
правил Ташкентом в течение шести лет, с 1743 по 1749 г. Умер в 1756 г. в Акбурхан-орде (Ленгерский р-н, Шымкентская обл., Казахстан)11.
Ввиду исторических нестыковок и пробелов (а именно, строительство мавзолея относят к XV в., а захоронение - не ранее XVIII в.) среди ташкентцев долгое время ходил слух о похороненном здесь кафире (немусульманине). История дополняется рассказом о вскрытии кокандским правителем захоронения и обнаружении им кинжала под головой покойного, что в корне противоречит
1?
мусульманским правилам захоронения12.
Переходя к ритуальной практике, связанной с этим мазаром в настоящее время, можно констатировать, что в настоящий момент комплекс Шейхантаур не пользуется такой популярностью, как это было в начале прошлого столетия. Среди немногочисленных паломников на мазаре Шейхантаур удалось выяснить следующее: большинство посетителей, приходящих именно с целью зиярата (поклонения святым), составляют этнические казахи Ташкента, Ташкентской области (Чирчик, Келес, Бостанлык), а также небольшое количество паломников из южных областей Казахстана, - казахской национальности. Последние считают, что совершают малый хадж, включающий посещение мавзолея Калдыргач-бия, мавзолея Арыстан-Баба (с. Шаульгер, Южно-Казахстанская обл.), и г. Туркестана (Казахстан), где расположен мавзолей Ходжи Ахмеда Яссави, основателя тариката яссавийа.
Обрядово-ритуальная сторона представляет собой набор часто повторяющихся действий, реализующихся на практике вокруг мавзолея Калдыргач-бия. Местные казахи в первую очередь посещают мавзолей шейха Ховенди ат-Тахура потому, что он стоит перед входом и они считают, что, пройдя мимо и не поклонившись ему, они обидят святого человека, что воспрепятствует выполнению их просьб. Следующим этапом является посещение мавзолея Калдыргач-бия, чтение молитв, прикладывание рук к надгробию, дабы через это обрести баракат (божественное благословение). Среди казахов Толе-бий почитается в качестве одного из предков, к которому, как говорили информанты, «можно обратиться с любой просьбой, он же наш казах, и ближе к нам, и сам ближе к Богу».
Среди ритуалов, практикуемых здесь, удалось выявить следующие: троекратное обхождение по часовой стрелке вокруг самого мавзолея, или внутри, вокруг надгробия, с тем, чтобы просьба, состоящая из нескольких трудновыполнимых задач, исполнилась. При этом про себя или шепотом проговариваются молитвы, заклинания. Перед дальней дорогой, либо испытанием приносят ситцевые платки-дурра, оставляемые сложенными в четыре раза поверх надгробия Толе-бия. Временами на мазаре производились ритуалы жертвоприношения животных, но в настоящее время информанты уже не помнят, когда это было в последний раз. «Знаем, что лет двадцать назад часто сами приносили сюда курицу или петуха, а если получалось, то барана или козла. Обычно покупали в Старом городе, при покупке не торговались, сколько продавец попросит, за столько и брали, иначе жертва не зачтется, аруахи (духи предков)
11 Жукова Л.И. Этнические кладбища в Узбекистане. Христианские захоронения [Электронный ресурс] // Diary.ru. URL: http://diary. ru/~Grabschonheiten/ p44340201.htm?oam (дата обращения: 28.03.2018).
12 Там же.
могут обидеться. Сами не резали, звали либо священнослужителя, либо специального человека - кассоба. В тот момент, когда пошла кровь жертвенного животного, говорят: «Умидворларга бахшида килдым» (Всем, кто ждет от меня этого, посвящаю...), дополняя пожелание с обращением к ата-баба (умершие предки) различными просьбами. После этого мажут лоб участников жертвоприношения меж бровей. Таким образом, человек «смывает» кровью все неприятности, которые с ним должны произойти. Туша жертвенного животного, если это баран или коза, делится на семь частей. Голова, шкура и ноги отдаются кассобу. Печень, легкие и мясо делят остальные, - часть забирает тот, кто делал жертвоприношение, часть отдают служителю мазара, остальные части раздают неимущим и нуждающимся. При готовке угощения из первой части мяса должен съесть именно инициатор жертвоприношения, так как духи предков и сам Толе-бий благословляют, посылая ему насибу (хорошую долю, судьбу, удачу), тем самым благодаря его за произведенное жертвоприношение». Некоторые информанты утверждали, что духи умерших родственников присутствуют при всем процессе жертвоприношения, другие уверены, что они спускаются только во время трапезы.
В наши дни, как было сказано выше, поток паломников сократился, поскольку основным местом паломничества стал мазар Зангиата в пригороде Ташкента. Большой труд по популяризации культа этого места в 1990-е гг. проделал предыдущий смотритель мавзолея Калдыргач-бия (Толе-бия), Хашим, казах по национальности, дополнивший обрядно-ритуальную сторону паломничества. Среди осуществляемых ритуалов можно перечислить следующие: гадание, нахождение пропавшей вещи, лечебные ритуалы (снятие порчи, сглаза), заговоры на удачу, с использованием Корана (открыванием наугад страницы и толкованием найденной суры с точки зрения проблемы, с которой пришел проситель), тасбиха (мусульманских четок, используемых кроме чтения молитв во время «очищения» от болезней, легкое прихлестывание четками во время самого ритуала должно изгнать духов болезни). Трава исрык (рута или гармала обыкновенная) применяется для окуривания дымом больного вокруг головы и для употребления внутрь (жевания) семян, заваривания их в чай.
В наши дни за двумя памятниками присматривает другой смотритель - Атамурад, он же домла (священнослужитель). С его слов стало известно, что он особо не приветствует ритуалы, практикующиеся паломниками на этом месте, считая их неисламскими. Но в то же время, сам он проводит обряды лечения при помощи молитв (дам солиш), в мечети на территории комплекса Шейхантаур.
В основе почитания данного места выступает культ умерших предков, налаживание актов коммуникации с «потусторонним миром», выражающееся в осуществлении принятых паломнических практик. Возникновение мазара, в первую очередь, связано с «необычностью» места в отличие от окружающего пространства: сухие, окаменелые сауры (местная порода можжевельника), большой карагач - дерево вяз или ильм). Можжевельник является одним из
известных благовоний, используемых в колдовстве, лечебных ритуалах у многих народов. Карагач «Кучкар-ата» («Отец-баран»), является пережитком доисламского анимистического культа. Части тела барана: рога, шкура, а также изображение барана в виде орнаментов в Средней Азии выступают в качестве оберегов от «зла». Даже само имя Кучкар выступает обладателем сверхъестественной магической силы13.
Сюжет о якобы найденном кинжале при вскрытии захоронения Толе-бия отсылает к мысли о захоронении в этом месте представителя кочевой аристократии, так как известно о сохранении на протяжении длительного периода доисламских пережитков и верований в кочевой среде.
Задабривание святого при помощи белых ситцевых платочков дурра восходит, видимо, к древнеиранским верованиям. К примеру, в езидской традиции, испытавшей на себе большое влияние зороастризма, белый цвет выступает как один из важнейших атрибутов сакральной чистоты, в белое облачены их священнослужители, в белое завертывается священная атрибутика и пр.14 Наличие платков, которые обычно носятся во время сельскохозяйственных работ на шее, либо на голове, связано с поверьем о том, что деяния при жизни человека собираются на его шее, воротнике нательной рубахи.
Семь частей, на которые делится туша жертвенного животного, можно объяснить тем, что семерка является особым сакральным числом, почитаемым во многих религиозных верованиях. В исламе с числом семь связано упоминание в Коране семи небес рая, семи врат ада. Во время хаджа паломник должен совершить семикратный обход вокруг Каабы, столько же раз пробежать между холмами ас-Сафа и аль-Марва и бросить такое же количество камней в «дьявола». Также можно привести другие примеры подобной сакрализации числа семь - семь имамов у исмаилитов, семь невидимых святых у суфиев (хафт тан), семь святых Бухары. Окуривание исрыком - действие, направленное на отпугивание духов, ввиду резкого запаха, исходящего от растения. Существует представление, что сильный запах отгоняет злых духов, девов, пари; почуяв его, они принимают человека за «своего» и не причиняют ему вреда15.
Для казахов, вне зависимости от родовой принадлежности, Толе-бий выступает в роли первопредка, который ближе к ним ввиду своего происхождения. Включение его мазара в практику «малого хаджа» характеризует его в качестве национального «казахского» святого, заступника перед Богом.
Снесарев Г.П. Реликты домусульманских верований и обрядов у узбеков Хорезма. М.: Наука, 1969. 336 с.
14 Авдоев Т. Историко-теософский аспект езидизма. М.: Эра, 2012. С. 438.
15 Борозна Н.Г. Некоторые материалы об амулетах-украшениях населения Средней Азии // Домусульманские верования и обряды в Средней Азии. Сб. ст. М.: Наука, 1975. С. 286.
