CC BY
217
УДК 947:343.412"193/195"
«КУЛАЦКАЯ ССЫЛКА» НА ТЕРРИТОРИИ РЕСПУБЛИКИ КОМИ И ЯМАЛО-НЕНЕЦКОГО АВТОНОМНОГО ОКРУГА В ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЕ 1930-х гг.: РАЗМЕЩЕНИЕ И ЧИСЛЕННОСТЬ
Н.М. ИГНАТОВА*, Н.А. МИХАЛЕВ**
*Институт языка, литературы и истории Коми НЦ УрО РАН, г. Сыктывкар
**Институт истории и археологии УрО РАН, г. Екатеринбург ignatoval 1 @rambler.ru, n.mikhalev@mail.ru
В статье рассматриваются массовые принудительные переселения в северные регионы на основе сравнительного анализа переселения насильственных мигрантов, которые были выселены в период массовой коллективизации с мест постоянного проживания в Республику Коми и Ямало-Ненецкий автономный округ. Рассмотрены вопросы размещения, обеспечения жильем, медицинского обслуживания, численности и смертности спецпереселенцев.
Ключевые слова: спецпереселенцы, «бывшие кулаки», Республика Коми, Ямало-Ненецкий автономный округ, северные регионы, размещение, численность
N.M.IGNATOVA, N.A.MIKHALEV. THE “DEPORTATION OF KULAKS” TO TERRITORIES OF THE KOMI REPUBLIC AND YAMAL-NENETS AUTONOMOUS AREA IN THE FIRST HALF OF THE 1930-S: DISTRIBUTION AND NUMBER
Mass forced resettlements to northern regions of forced migrants that have been moved in mass collectivization period from places of constant residing to the Komi Republic and Yamal-Nenets Autonomous Area are considered on the basis of the comparative analysis of resettlement of forced migrants. Problems of distribution, housing, medical care, number and death rate of special settlers are also considered.
Key words: special immigrants, "former kulaks", Komi Republic, Yamal-Nenets Autonomous Area, northern regions, distribution, number
Начало проведения массовых насильственных переселений связано с коллективизацией сельского хозяйства в СССР, которая сопровождалась раскулачиванием части крестьян. Принудительная высылка крестьян с осени 1930 г. получила наименование «спецпереселение», а «раскулаченные» высланные кулаки «II категории» стали именоваться «спецпереселенцами» [1]. В 1930 и 1931 гг. из районов сплошной коллективизации были выселены и отправлены на спецпоселения 381 026 семей (1 803 392 чел.). Основными районами выселения были Поволжье, центрально-черноземные области, Северный Кавказ, Средняя Азия, основными районами вселения - Север, Урал, Сибирь, Казахстан. В Северном крае, в состав которого до 1936 г. входила Коми автономная область [2] наряду с Архангельской и Вологодской областями, на конец 1931 г. было расселено 131 313 чел., на Урале, где в состав Тобольского округа Уральской области входила территория Ямало-Ненецкого округа, - 540 818 чел. [3, с. 242].
Государственная политика в области спецпе-реселения характеризовалась экономической це-
лесообразностью. Потоки принудительной миграции направлялись с учетом осуществления экономической (колонизационной) политики. Как отмечает Л.Н. Мазур, реализация политики добровольного переселения, активно проводившаяся в 1920-е гг., сталкивалась с постоянными проблемами финансирования, различными организационными и иными сложностями. Ее результативность была невысокой, так как приток желающих был гораздо ниже тех потребностей, которые диктовала необходимость развития лесной, добывающей промышленности, других отраслей производства. Фактически то, что не смогло сделать государство на «законном» основании, проводя политику переселения сельского населения на малоосвоенные земли, стало осуществляться путем насильственного перемещения миллионов раскулаченных крестьян [4]. Поэтому с 1930-х гг. в балансе рабочей силы, требуемой для освоения новых территорий, спецконтингент начинает играть важную, а в реализации ряда народнохозяйственных программ решающую роль.
Наиболее ярко прагматическое отношение к спецпереселенцам как к инструменту хозяйственно-
го освоения новых территорий проявилось в северных регионах, таких как Республика Коми и ЯмалоНенецкий округ, представлявших собой в 1930-е гг. обширные и малоосвоенные районы. Обладая значительными сырьевыми и биологическими ресурсами, они существенно уступали по уровню социально-экономического развития и численности населения сопредельным регионам Европейской России, Урала и Сибири.
Работа центра по «распределению» спецпе-реселенцев шла достаточно четко. Существовали планы и разнарядки, по которым спецпереселенцы поступали в регионы, где использование труда ссыльных осуществлялось посредством заключения договоров с крупными хозяйственными организациями, на которые была возложена обязанность по вселению, трудоустройству и обслуживанию репрессированных крестьян. В Коми области спецпе-реселенцы были переданы лесозаготовительному тресту «Комилес» и должны были осваивать лесные массивы региона. На Уральском севере планировалось сосредоточить спецконтингенты на рыбных промыслах, и они оказались в ведении Уральского (с 1931 г. - Обского) государственного рыбопромышленного треста.
Между регионами высылки и Москвой велась активная переписка по согласованию количества высланных. После того, как принимались планы расселения, заключались договоры на трудовое использование спецпереселенцев между ОГПУ и различными наркоматами, а затем на региональном уровне между органами ОГПУ и промышленными учреждениями. Единственным местом проживания спецпереселенцев должны были стать спец(труд)поселки. На первом этапе спецпереселе-ния постановлением коллегии Наркомзема РСФСР «О местах поселения кулацких хозяйств, выселяемых из районов сплошной коллективизации» от 1 апреля 1930 г. определялось, что для расселения кулаков необходимо создавать поселки в количестве от 20 до 100 семей. Одним из требований было расположение поселков, по возможности, дальше от железнодорожных, водных и шоссейных путей. Места для поселения определялись комиссией в составе представителей земорганов, ОГПУ, административных управлений Облисполкомов. Согласно принятому Постановлению СНК Союза ССР от 20 апреля 1932 г. (№775-146 «секретно») спец-переселенцам предписывалось жить в организованных НКВД СССР трудпоселках. На местах вводился особый режим проживания. Управление поселками возлагалось на комендатуры НКВД [5].
В трест «Комилес» 26 января 1930 г. поступила инструкция, в которой указывалось, что «в связи с массовой коллективизацией в высших органах разрабатывается проект расселения кулацкого элемента деревни, преимущественно в северных частях Союза, с возможностью для этого элемента заниматься общеполезным трудом, переселение намечается в принудительном порядке» [6]. Вскоре, 28 февраля 1930 г., был заключен договор между областным отделом ОГПУ и Государственным ле-
сопромышленным трестом «Комилес» о передаче в распоряжение треста 5 тыс. «кулацких семей» [7].
По Постановлению СНК СССР от 16 августа 1931 г. и генеральному соглашению между Глав-леспромом и ГУЛАГом ОГПУ от 10 июля 1931 г. спецпереселенцы передавались трестам лесной промышленности и закреплялись как постоянные кадры лесных рабочих [8]. Основной план переселения в 1931 г. для нужд лесной промышленности был утвержден в ходе заключения Генерального соглашения от 10 июля 1931 г. между Главным Управлением исправительно-трудовыми лагерями ОГПУ и Всесоюзным объединением лесной промышленности и лесного хозяйства ВСНХ СССР (Союзлеспром) [9]. К июлю 1931 г. ПП ОГПУ по Северному краю передал в общем «Комилесу» всего 9 065 семей спецпереселенцев [10].
На Урале, согласно принятому 5 февраля
1930 г. постановлению бюро Уралобкома ВКП(б) «О ликвидации кулацких хозяйств в связи с массовой коллективизацией», подлежало высылке в малонаселенные и необжитые районы Уральского Севера только из округов Уральской области «до 15 тыс. кулацких хозяйств» [11]. Помимо этого, ранее, 31 января 1930 г., на заседании бюро Обкома было решено «ориентировочно принять предложение центра о размещении на Урале 40 тыс. семейств кулачества, высылаемых из других районов Союза». Из них к размещению в Тобольском округе (куда входил и Обдорский район, из которого в 1930 г. будет образован Ямальский (Ненецкий) округ) планировалась 21 тыс. семейств [12].
В ходе разработки переселенческих планов постоянно подчеркивалось, что «кулацкая ссылка» должна была размещаться исключительно «в порядке колонизации, с расчетом использования на лесоразработках и рыбных промыслах», и должна была быть поставлена «в такие материальные условия, при которых она будет находиться в полной зависимости от государственных предприятий, дающих ей заработок» [13]. Предприятием, дающим заработок спецпереселенцам, стал, как говорилось выше, Уральский (Обский) государственный рыбопромышленный трест. К маю 1930 г., сообщало ПП ОГПУ по Уралу, тресту была произведена передача 2530 семей для дальнейшей отправки таковых к местам работ в Обдорский район [14]. При этом Рыбтрестом, еще до получения первых людских контингентов, спецпоселки для их размещения планировались - в полном соответствии с указаниями областных органов о принудительной колонизации северных территорий - как «наиболее целесообразные экономические пункты, слабо освоенные по вылову рыбы и имеющие в окрестностях топливные и строительные материалы» [15]. Однако на практике с обустройством и снабжением переселенцев возникли серьезные проблемы. Уже 23 августа 1930 г. на заседании малого Президиума Уральского облисполкома было признано, что планы строительства в Обдорском районе сорваны и все высланные (за исключением 270 человек) размещены во временных летних помещениях, шала-
шах, или «в зимних помещениях туземцев» [16]. Несмотря на указания областных и окружных органов, «обстраивание» спецпереселенцев и по темпам, и по качеству потребности последних не удовлетворяла.
По состоянию на 25 сентября 1930 г. в регионе размещалось 1 044 семьи переселенцев или 5 365 чел. Ко второму кварталу 1931 г. после вывоза из округа 400 семей (2 263 чел.) из-за полного отсутствия инфраструктуры для их размещения и резкого роста заболеваемости (особенно цингой) численность спецпереселенческого контингента, находившегося в регионе, снизилась и составила 611 семей или 3 110 чел., которые были расселены в 11 пунктах [17]. (см. табл. 1).
Таблица 1
Численность спецпереселенцев в Ямало-Ненецком округе, по состоянию на 6 апреля 1931 г.
Места расселения Количество семей Количество людей
Р. Шуга 45 228
Р. Нью-Яда 20 102
Р. Ханби-Яга 70 355
Промысел Пуйко 60 308
Промысел Ямбура 40 203
Промысел Казымский мыс 30 154
Промысел Аксарка 40 204
Обдорск 116 591
Пос. Тушвош 20 103
Пос. Питляр 100 508
Пос. Кушеват 70 354
Итого 611 3110
Составлено по: ГАТО. ю п. 0 Ю СО ь- 1 ё СЙ 1 ч ю Ч
В июне 1931 г. заместитель управляющего Рыбтреста дал распоряжение «принять 200 семей переселенцев-рыбаков, в общем количестве составляющих 996 человек, направленных из АзовоЧерноморского района на Тобольский север для колонизации ... ». Местом их назначения должны были стать Остяко-Вогульский (Ханты-Мансийский) и Ямало-Ненецкий округа (по 100 семей в каждый соответственно). В последнем эти переселенцы были размещены в количестве от 4 до 20 семей по существовавшим спецпоселкам. Причем, часть из них была отправлена в бассейн р. Таз [18]. Данное обстоятельство знаменовало известное расширение географии спецпоселенческой сети, до этого в основном располагавшейся в южной части региона и не охватывавшей территории Заполярья. Состоявшееся 20 февраля 1933 г. совещание ответственных работников Ямальского отделения Обьрыб-треста, подтвердив «прямую целесообразность использования с[пец]/переселенцев как рабочую силу в рыбной промышленности», высказалось за необходимость создания поселков в таких заполярных пунктах, как Новый Порт (на 100 семей) и Та-зовский район (на 150 семей) [19].
Произведенная в течение 1933 г. организация этих спецпоселений, находившихся за Полярным кругом, осуществлялась посредством крупной переброски нескольких поселков из соседнего Остяко-Вогульского округа, размещение поселенцев в котором «не совсем отвечало хозяйственным интересам треста» [3, с.263]. Вообще же такие переброски «излишнего населения» превратились в обычную производственную практику Обьтреста. Обычными стали и сезонные «передвижки» рабочей силы. Ежегодно трест весной набирал до 2 тыс. трудоспособных переселенцев в поселках Остяко-Вогульского округа для переброски таковых на период путины на заполярные промыслы и рыбозаводы Ямала. Руководством треста эти перемещения трактовались как одна из «наиболее рациональных мер по использованию спецпереселенческой рабочей силы», снимавшей необходимость вербовки и завоза в эти отдаленные районы вольнонаемных работников, а также продиктованной нерентабельностью угодий Остяко-Вогульского округа. Именно усилиями переселенцев были построены многие рыбозаводы (в частности, Новопортовский и Пуй-ковский), они же стали первыми специалистами этих предприятий. В ходе таких перебросок, кроме того, ликвидировались целые поселки, не имевшие перспектив по добыче рыбы, а часть сезонных работников из числа переселенцев, завезенных из соседних регионов, оставалась на постоянное жительство в северных поселках Ямальского округа.
В Северный край, в состав которого входила Коми автономная область, первые эшелоны с «бывшими кулаками» стали прибывать в конце февраля 1930 г. Спецпереселенцы завозились в деревни, близлежащие к местам будущих вырубок, либо прямо в лес, где жили в землянках или палатках, пока строили спецпоселки. Несмотря на тщательную регламентацию вопроса заселения спец-переселенцев, вся работа по их устройству проводилась наспех и без понимания ясности проблемы. К осени 1930 г. в Северном крае было построено только 66 постоянных жилищ из 4 071 запланированных, а требовалось около 6 тысяч. План строительства для спецпереселенцев в крае был выполнен на 1,4 %, потребность в жилье была удовлетворена примерно на 1% [20].
К 1931 г. численность спецпереселенцев в Коми области составила 40 325 чел. [21]. Они были размещены в девяти районах области. За 1930-
1931 гг. было организовано 46 спецпоселков [22]. В марте 1932 г. Коми обком ВКП(б) ставил задачу "форсировать строительство (жилья) и закончить не позднее 1 сентября" [23], однако большинство спецпереселенцев и через два года после высылки не имели постоянного жилья. Причин плохого "освоения" спецпереселенцев и медленных темпов строительства было несколько. Главным занятием спецпереселенцев была лесозаготовка, поэтому с началом заселения часть из них работала в лесу, а на строительстве поселков оставалось несколько бригад. Кроме того, ощущалась острая нехватка строительных инструментов и строевого леса. Одна из важных причин отставания в строительстве за-
ключалась в плохой организации руководства на местах.
В 1933 г. на гражданское строительство в спецпоселках были выделены ассигнования в размере 937 900 руб., и дополнительно 108 тыс. руб. Тем не менее, план строительства не был выполнен. Официальными причинами невыполнения плана по строительству «Комилес» назвал отсутствие строевого леса, а также «недостаточный отпуск продлимитов на строительство». На работающих на строительстве спецпереселенцев было выделено 27,6 т муки, 2,8 т крупы и 36 т овса, что составило 29 % от необходимого количества [24]. В поселки отпускались продукты лишь по фондам лесозаготовителей, а работающие на строительстве поселков зачастую продуктами питания не обеспечивались вовсе. Например, в Локчимском регионе 5 370 спецпереселенцев питались продуктами, завезенными на 3 020 чел. [25].
Строившиеся бараки не соответствовали санитарно-гигиеническим и техническим нормам. Они представляли из себя большие сараи, внутри которых располагались сплошные нары в два-три яруса, окна почти все забивали наглухо для сохранения тепла. Строились бараки наспех, из старого леса, поэтому были продуваемые и холодные. Столов, тумбочек и кроватей не было, недоставало посуды и различного инвентаря, в том числе тазов и умывальников. В поселке Зинстан Усть-Кулом-ского района на январь 1937 г. описывалось следующее положение: «В бараках дым, сырость. Нет оборудования, посуды. На весь барак имеется один таз, который используется как лоханка под умывальником, с тем же тазом работники ходят мыться в баню, из-за чего, в том числе, 70 % рабочих болеют чесоткой» [26]. С 1933 г. некоторые поселки, ввиду неперспективности и невозможности снабжать их продовольствием из-за отсутствия дорог, стали ликвидировать. Количество поселков к середине 1930-х гг. сократилось до 36 и во второй половине 1930-х гг. оставалось стабильным [27].
С 1932 по 1935 гг. численность спецпереселен-цев в Коми области резко сокращается. Если в 1931 г. их насчитывалось 40 325 чел., то в 1932 г. - 39 184 чел. [28], в 1933 г. - 23 635 чел. [29], в 1935 г. - 17 859 чел. [30], а к концу 1935 г. - 16 954 чел. [31]. Во второй половине 1930-х гг. число раскулаченных на спецпо-селениях в республике остается стабильным - около 17 тыс. чел. В частности, на 1 октября 1938 г. было учтено 17 955 чел. [32]. (см. табл. 2).
Основными причинами снижения численности спецпереселенцев были высокий уровень смертности вследствие голода, неблагоприятные жилищные условия и эпидемиологические заболевания. Имели место также побеги с мест поселений.
Из острозаразных заболеваний среди спецпереселенцев наиболее широко были распространены сыпной и брюшной тиф, цинга, а также скарлатина, дифтерит, дизентерия и грипп. Кроме этого, наблюдались массовые случаи голодных отеков и дистрофии. В 1932 г., за первое полугодие, было зарегистрировано в спецпоселках 944 случая сыпного и 149 - брюшного тифа. За тот же период забо-
Таблица 2
Численность спецпереселенцев в Коми автономной области в 1932-1933 гг., чел.
Район | 1932 г. | 1933 г.
Усть-Куломский 8 235 4 512
Сыктывдинский 5 075 3 430
Сторожевский 3 318 1 107
Усть-Вымский 6 815 4 149
Визингский 5 561 4 673
Прилузский 2 843 2 581
Троицко-Печорский 4 459 2 326
Усть-Усинский (Песчанка) 1 358 857
Ухтпечлаг (Новый бор) 1 580 1 556
Всего 39 184 23 635
Составлено по: НАРК. Ф.Р-3. Оп. 1. Д. 2375. Л. 163; Ф.Р-136. Оп. 1. Д. 389. Л. 72.
левших цингой было учтено 1 518 чел., в том числе 1 500 спецпереселенцев по Троицко-Печорскому району. Заболевших тифом и цингой из местного населения насчитывалось несколько семей. Как отмечалось в документах, эпидемия «нашла себе в спецпоселках благоприятные условия» [33]. С 1933 г. начинается снижение уровня заболеваемости острозаразными заболеваниями. За первое полугодие 1933 г. в спецпоселках области было зарегистрировано: сыпного тифа - 25 случаев, брюшного - 34, дизентерии - 73, скарлатины - 30, кори -
16, цинги - 964 случая [34]. Как видно, эпидемическая ситуация сохранилась только по цинге. Помимо эпидемий среди спецпереселенцев в начале 1930-х гг. наблюдались массовые случаи заболеваний на почве недоеданий, которые определялись местными фельдшерами как «голодные отеки», «опухания» или «безбелковые отеки».
На Ямальском севере к середине 1930-х гг. резкого сокращения масштабов спецссылки не наблюдалось. К концу 1935 г. численность спецпере-селенцев, размещенных в регионе, наоборот, несколько увеличилась, составив 3 500-4 000 чел. К этому же времени стабилизируется и сеть основных спецпоселков [35]. При этом демографическая ситуация в их среде, как и в Коми области, стабильностью не отличалась. Данные по этому вопросу носят весьма ограниченный и фрагментарный характер, но даже они свидетельствуют, что заболеваемость и смертность среди переселенцев, вызванная, главным образом, неудовлетворительными условиями их содержания, была высока, особенно в первые годы ссылки. Наиболее уязвимой категорией в условиях сурового северного климата, нехватки жилой площади, отсутствии нормальной медицинской помощи стали дети, составившие более 70% умерших в первый год ссылки.
В целом, следует отметить, что массовые насильственные переселения в Коми край отличались значительно большими масштабами по числу спецпереселенцев, чем в Ямало-Ненецком округе, но при этом удельный вес спецпереселенцев по отношению к общему количеству жителей данных регионов был примерно одинаков (табл. 3).
Таблица 3
Численность спецпереселенцев и местного населения, 1931 г.
Показатели учета Респуб- лика Коми Ямало-Ненецкий округ СССР
Общее число населения 222 542 26 6681 158 361 000
Численность спецпе-реселенцев 40 325 4 0002 1 803 392
Удельный вес 18% 15% 1,1 %
1 По состоянию на 1 января 1933 г.; 2 По состоянию на декабрь 1935 г.
Составлено по: Жиромская В.Б. Демографическая история России в 1930-е гг. Взгляд в неизвестное. М.: РОССПЭН, 2001. С. 37; Земсков В.Н. Спецпосе-ленцы в СССР, 1930-1960. М., 2005. С. 16; НАРК (Национальный архив Республики Коми). Ф.П-1. Оп. 2. Д. 892. Л. 52; Отчет Ямальского (Ненецкого) Национального Окружного Исполнительного Комитета советов о работе за 1931-34 г. Салехард, 1935. С. 5.
Северные регионы страны, в том числе Республика Коми и Ямало-Ненецкий автономный округ, обладая в 1930-е гг. богатыми и неосвоенными сырьевыми ресурсами и имея отличающиеся административно-географические характеристики и различную ориентированность в народно-хозяйственной деятельности, имели одну общую черту - недостаток трудовых ресурсов. Данный недостаток восполнился в 1930-1931 гг. за счет спецпересе-ленцев-«бывших кулаков». Для этих регионов были характерны общие черты проводимой политики насильственных переселений (экономическая обусловленность, плановость, ориентированность на потребности конкретных предприятий) и общие проблемы при проведении заселения (недостаток продовольствия, отсутствие необходимого жилья, высокий уровень заболеваемости и смертности).
Литература и источники
1. Красильников СА Спецпереселенцы: "правовое положение" в бесправном обществе // Гуманитарная наука в России: соросовские лауреаты. М., 1996. С. 91.
2. 1926-36 гг. - Коми автономная область, 193691 - Коми АССР, с 1991 г. - Республика Коми.
3. Ивницкий НА. Коллективизация и раскулачивание (начало 30-х годов). М., 1996. 287 с.
4. Мазур Л.Н. Край ссылки: особенности формирования и развития системы расселения на Урале в 1930-1950-е гг. Документ. Архив. История. Современность: Сб. науч. тр. Вып. 2. Екатеринбург, 2002. С. 181.
5. Бугай Н.Ф., Гонов А.М. Кавказ: народы в эшелонах (20-60-е годы). М., 1998. С. 114.
6. Национальный архив Республики Коми (далее - НАРК) Ф.Р.-144. Оп. 1. Д. 3125. Л. 4.
7. НАРК. Ф.Р.-144. Оп. 1.Д. 3125.Л. 46.
8. НАРК. Ф.Р.-374. Оп.1. Д. 2. Л. 100.
9. НАРК. Ф.Р.-144. Оп. 1. Д. 3138. Л. 47.
10. НАРК. Ф.Р.-144. Оп. 1. Д. 1575. Л. 25.
11. Раскулаченные спецпереселенцы на Урале (1930-1936 гг.). Сб. документов / Сост. Т.И. Славко, А.Э. Бедель. Екатеринбург, 1993. С. 29-30.
12. Центр документации общественных организаций Свердловской области (далее - ЦДО-ОСО). Ф. 4. Оп. 8. Д. 54. Л. 452.
13. ЦДООСО. Ф. 4. Оп. 8. Д. 54. Л. 90.
14. Трагедия советской деревни. Коллективизация и раскулачивание. 1927-1939 гг. Документы и материалы. В 5 т. Т. 2. Ноябрь 1929 - декабрь 1930 / Под ред. В. Данилова, Р. Маннинг, Л. Виолы. М., 2000. С. 437-438, 444.
15. Государственный архив Тюменской области (далее - ГАТО). ГАТО. Ф. 1785. Оп. 5. Д. 8. Л. 1, 3.
16. ГАТО. Ф. 1785. Оп. 5. Д. 3. Л. 32-32об. См. также: Трагедия советской деревни. - С. 650.
17. ГАТО. Ф. 1785. Оп. 5. Д. 15. Л. 27-27 об
18. ГАТО. Ф. 1785. Оп. 5. Д. 14. Л. 12, 3.
19. ГАТО. Ф. 1785. Оп. 5. Д. 78. Л. 22-23 об.
20. ГАТО. Ф. 1785. Оп. 5. Д. 96а. Л. 2.
21. НАРК. Ф.Р.-148. Оп. 1. Д. 576. Л. 121.
22. НАРК. Ф.Р.-144. Оп. 1. Д. 1575. Л. 25,46.
23. НАРК. Ф.Р.-398. Оп. 1. Д. 971. Л. 132.
24. НАРК. Ф.Р.-3. Оп. 1. Д. 2422. Л. 9.
25. НАРК. Ф.Р.-3. Оп. 1. Д. 2371. Л. 45.
26. НАРК. Ф.П.-1. Оп. 3. Д. 343. Л. 1.
27. НАРК. Ф.П.-1. Оп. 3. Д. 461. Л. 37.
28. НАРК. Ф.Р.-3. Оп. 1. Д. 2375. Л. 163.
29. НАРК. Ф.Р.-136. Оп. 1. Д. 389. Л. 72.
30. НАРК. Ф.Р.-144. Оп. 1. Д. 3192. Л. 10.
31. НАРК. Ф.П.-1. Оп. 3. Д. 137. Л. 24.
32. НАРК. Ф.П.-1. Оп. 3. Д. 461. Л. 37.
33. НАРК. Ф.Р.-3. Оп. 1. Д. 2376. Л. 37, 221.
34. НАРК. Ф.Р.-3. Оп. 1. Д. 2432. Л. 1.
35. Судьбы народов Обь-Иртышского Севера (Из
истории национально-государственного строительства 1822-1944 гг.). Сб. документов.
Тюмень, 1994. С. 244; ГАТО. Ф. 1785. Оп. 5. Д. 125. Л. 5.
Статья поступила в редакцию 29.10.2012.
