CC BY
23
УДК 332.365
КРУПНЫЕ ЗЕМЛЕПОЛЬЗОВАТЕЛИ ЧЕРЕЗ ПРИЗМУ РЕГИОНАЛЬНЫХ КЕЙСОВ
Владимир Иванович Нефёдкин
Институт экономики и организации промышленного производства СО РАН, 630090, Россия, г. Новосибирск, пр. Академика Лаврентьева, 17, кандидат экономических наук, старший научный сотрудник, тел. (383)330-09-62, e-mail: vladnn57@gmail.com
Ольга Петровна Фадеева
Институт экономики и организации промышленного производства СО РАН, 630090, Россия, г. Новосибирск, пр. Академика Лаврентьева, 17, кандидат социологических наук, старший научный сотрудник, тел. (383)330-33-51, e-mail: fadeeva_ol@mail.ru
Статья посвящена исследованию того, как специфические условия отдельных регионов влияют на структуру и динамику формирования локальных рынков землепользования и, в частности, на концентрацию земли у представителей крупного агробизнеса. На основе данных Всероссийских сельскохозяйственных переписей 2006 и 2016 гг. анализируются изменения в масштабах и структуре землепользования в аграрном секторе РФ. Отмечаются особенности динамики и структуры землепользования по отдельным субъектам федерации. Рассматриваются основные тенденции и факторы, способствующие концентрации землепользовании, в частности - процессы горизонтальной и вертикальной интеграции в агробизнесе, инициируемые крупными производителями сельскохозяйственной продукции, в том числе агрохолдингами. Приводятся результаты исследований по трем кейсам, основанным на данных полевых исследований, проведенных авторами в 2013-2017 гг. в Новосибирской области, Алтайском крае и Республике Татарстан. Делается вывод о том, что специфические локальные практикив разных условиях приводят к формированию разнообразных моделей землепользования, которые могут сдерживать или, напротив, стимулировать процессы земельной аккумуляции в сельских районах.
Ключевые слова: земельная аккумуляция, крупный землепользователь, агрохолдинг, Новосибирская область, Алтайский край, Татарстан, горизонтальная интеграция, вертикальная интеграция.
LARGE LAND USERS THROUGH THE PRISM OF REGIONAL CASE STUDIES
Vladimir I. Nefedkin
Institute for Economics and Industrial Engineering SB RAS, 17, Аkademik Lavrentiev Prospect, Novosibirsk, 630090, Russia, Ph. D., Senior Researcher, phone: (383)330-09-62, e-mail: vladnn57@gmail.com
Olga P. Fadeeva
Institute for Economics and Industrial Engineering SB RAS, 17, Аkademik Lavrentiev Prospect, Novosibirsk, 630090, Russia, Ph. D., Senior Researcher, phone: (383)330-33-51, e-mail: fadeeva_ol@mail.ru
The article discusses how the specific conditions of individual regions affect the structure and dynamics of the formation of local land markets and, in particular, the concentration of land in large agribusiness. Based on data of the -Russian Agricultural Censuses of 2006 and 2016 changes in scales and structure of land use in the agrarian sector of the Russian Federation are analyzed. Features of dynamics and structure of land use on separate subjects of Federation are noted. The authors consider the main trends and factors contributing to land use concentration, in particular, the processes of horizontal and vertical integration into agribusiness initiated by large agricultural pro-
ducers, including agricultural holdings. The empirical basis was the data obtained during the field studies conducted by the authors in 2013-2017 in the Novosibirsk region, Altai Krai and the Republic of Tatarstan. The main result of the study is that specific local practices in different conditions lead to the formation of a variety of land-use models, which can restrain or, on the contrary, stimulate the processes of land accumulation in rural areas.
Key words: land accumulation, large land users, agroholding, Novosibirsk oblast, Altai Krai, Tatarstan, horizontalintegration, vertical integration.
Введение
Сельское хозяйство в последние годы считается одним из главных драйверов экономического роста. По данным Росстата,производство продукции сельского хозяйства с 2002 по 2017 гг. выросло (в сопоставимых ценах) на 55,6%. В том числе за последние 10 лет (2008-2017 гг.) - на 27% при росте совокупного реального ВВП за тот же период всего на 4,9%. Сельское хозяйство оказалось практически единственной отраслью, которая не пострадала от кризиса и последующей стагнации и продолжала развиваться с теми же темпами, что и в предыдущем десятилетии (1999-2008 гг.) [1]. Абсолютные и относительные достижения отрасли совпали во времени с отмечаемыми многими российскими и зарубежными исследователям процессами концентрации агропромышленного производства в России. Аналогичные процессы происходят и в других странах мира [2; 3; 4] .Это, с одной стороны, дает основания для утверждений о том, чтопроисходит экономически оправданный возврат к крупным формам организации сельскохозяйственного производства, а с другой стороны, вызывает вполне обоснованные опасения в том, что чрезмерная концентрация в отрасли будет способствовать деградации небольших фермерских и семейных хозяйств и, в конечном счете, разрушит традиционные сельские хозяйственные уклады, имеющие важное значение для отдельных регионов страны.В частности, периодически с разной степенью остроты в разных аудиториях обсуждается вопрос о том, какие способы организации агробизнеса в большей степени соответствуют задачам современной агарной политики и, соответственно, являются приоритетными объектами для преференций со стороны органов власти разных уровней [5].
На наш взгляд,дискуссии на тему «крупные агрохолдинги или небольшие фермерские хозяйства?»носят риторический характер, а фундаментальными факторами, которыево многом определяют соотношение между разными организационно-правовыми формами ведения агробизнеса, является наличие и качество главного ресурса - земли, пригодной для сельского хозяйства, институциональные возможности и ограничения, связанные с возможностью перераспределения и продуктивного использования этого ресурса.
В работах зарубежных и российских исследователей существенное внимание уделяется изменению земельных отношений в аграрном секторе России и их последствиям. Последниечасто связываются с результатами земельной реформы и сперераспределением землив пользу крупных производителей. Зарубеж-
ные исследователи проводят параллели между российской практикой имного-численными примерами «захватов земли» («landgrabbing») в Африке, Юго-Восточной Азии, Латинской Америки и Китая. Отмечается, что не только нефть и газ, но и земля все в большей степени становится активом и политическим приоритетом в крупнейших постсоветских странах [6]. При всем многообразии способов перераспределения земель в разных странах и даже в регионах внутри одной страны общим является то, что происходит «земельная аккумуляция», понимаемая как сосредоточение земли в руках немногих владельцев [7]. Главной целью настоящей статьи является выявление того, как специфические условия отдельных регионов и сельских районов влияют на структуру и динамику формирования локальных рынков землепользования и, в частности, на процессы концентрации земли у представителей крупного агробизнеса. В ходе исследования предполагалось решить следующие задачи:
- идентифицировать основные тенденции в структуре землепользования за последние для России в целом и отдельных регионов;
- оценить степень и динамику аккумуляции земли у крупных сельскохозяйственных производителей;
- рассмотреть на отдельных региональных кейсах влияние специфических локальных хозяйственных практик на формирование устойчивых моделей землепользования.
Методы и материалы Составители рейтингов и эксперты не всегда корректно используют термины «агрохолдинг», «крупный землевладелец», «крупный производитель». Более строгий подход к идентификации агрохолдингов используется в количественном исследовании В.Узуна. По расчетам автора, на долю негосударственных, государственных и муниципальных агрохолдингов в 2006 г. приходилось 26,5% товарной продукции России, 20,2% сельхозугодий, 23,4% занятых от соответствующих суммарных показателей по группе крупных и средних сельскохозяйственных организаций (СХО) России [8].
В силу ряда объективных и субъективных обстоятельств доступные для исследователей данные о площади используемых в сельском хозяйстве земель и об их распределении между разными категориями землепользователей неполны и неточны [9; 10; 11]. Данные в отчетахразных ведомств (Росстат, Росреестр, Минсельхоз) зачастую противоречат друг другу. Методология, применяемая в ходе сбора и обработки первичных данных, не позволяет выделить требуемые для нашего исследования аналитические разрезы. В связи с этим нам пришлось использовать разнообразные источники информации, включая экспертные оценки, а также сведения, полученные во время полевых исследований непосредственно от наших респондентов.
О наиболее общих тенденциях землепользования можно судить на основе обобщенных нами материаловВсероссийских сельскохозяйственных переписей (ВСХП) 2006 и 2016 гг., которые представлены в табл. 1, 2.
Таблица 1
Площадь земельсельскохозяйственного назначения по группам сельхозпроизводителей (тыс. га)
Категории земель 2006 2016 2006 2016 2006 2016
Всего СХО * КФХ и ИП
Российская Федерация
Всего 450 600 349 151 410 264 291 588 29 371 43 312
в т.ч. сельхозугодья 165 985 142 207 132 292 90 107 24 143 39 576
в т.ч. пашня 102 140 94 594 82 224 64 861 16 740 26 846
Алтайский край
Всего 9 566 7 739 7 614 4 730 1 680 2 718
в т.ч. сельхозугодья 8 597 7 501 6 693 4 541 1 664 2 705
в т.ч. пашня 6 012 6 129 4 512 3 674 1 425 2 419
Новосибирская область
Всего 9 318 5 868 8 337 4 786 464 893
в т.ч. сельхозугодья 6 325 4 872 5 496 3 838 450 875
в т.ч. пашня 3 339 2 878 2 821 2 182 292 665
Республика Татарстан
Всего 4 442 4 197 3 794 3 412 502 608
в т.ч. сельхозугодья 4 152 3 988 3 557 3 253 482 597
в т.ч. пашня 3 413 3 377 2 897 2 739 429 521
*)
' КФХ и ИП - крестьянско-фермерских хозяйства и индивидуальные предприниматели Источники: [12; 13]
Таблица 2
Число объектов ВСХП и средняя площадь сельскохозяйственных угодий
по категориям хозяйств
Группы объектов Число объектов, тыс.ед. Площадь сельхозугодий, тыс.га Средняя площадь на один объект, га
2006 2016 2006 2016 2006 2016
Сельскохозяйственные организации - всего 59,2 36,1 132 292 90 107 2 235 2 496
в том числе
крупные и средние 27,8 7,6 106 541 44 719 3 832 5 884
* прочие СХО 31,4 28,5 25 751 43 474 820 1 527
КФХ и ИП - всего 285,1 174,8 24 143 39 576 103 248
*)
В группу «Прочие СХО» включены малые и микропредприятия, а также подсобные хозяйства несельскохозяйственных организаций Источники: [14; 15]
Результаты
В первую очередь обращает на себя внимание уменьшение общей площади земель сельскохозяйственного назначения в целом по РФ и во всех регионах, попавших в фокус нашего исследования.Гораздо в меньшей степени сократились площади сельхозугодий, а в составе последних - обрабатываемой земли (пашни). В наибольшей степени эта тенденция проявлялась в регионе с высокой долей плодородных черноземных почв (Республика Татарстан) и в регионе, традиционно специализированном на производстве зерновых (Алтайский край). При снижении в целом по РФ площади пашен более чем на 7,5 млн га,в отмеченных регионах эта площадь практически не изменилась, а в Алтайском крае даже немного выросла (на 2%). Изменилось и распределение земли между разными категориями хозяйств. В целом по РФ и во всех регионах абсолютно и относительно увеличились площади земли, относящейся к КФХ и ИП, и, соответственно, сократилась доля СХО.
Поскольку в приведенных данных в составе СХО не выделены крупные и средние предприятия, тоделать на их основании вывод о перераспределении земли в пользу мелких хозяйств было бы преждевременно. Более надежные оценки изменений концентрации землепользования можно получить на основании данных, в которых из сектора СХО выделены крупные и средние организации. Как видно из табл. 2, за 10 лет сократилось количество объектов переписи по всем категориям хозяйств. В наибольшей степени - более чем в 3,5 раза -сократилось количество крупных и средних хозяйств. В 1,6 раза сократилось суммарное количество КФХ и ИП. Самое главное - снижение количества хозяйств опережало сокращение земель, находящихся в их распоряжении, что привело к росту средней площади в расчете на одно хозяйство. Наиболее заметно росла концентрация в группе КФХ и ИП, средняя площадь в которой выросла со 103 до 248 га, т.е. в 2,5 раза. Тот же показатель в группе «Прочие СХО» вырос в 2,1 раза, а в группе крупных и средних организаций - в 1,5 раза.
Для оценки концентрации землепользования в крупном агробизнесе мы использовали рейтинги крупнейших землевладельцев России, ежегодно публикуемые компанией БЕБЬ[16; 17; 18]. В методических пояснениях авторы рейтинга указывают, что они учитывают земли, которые находятся во владении крупных агрохолдингов как на праве собственности, так и на праве аренды. Точнее было бы назвать это рейтингом «крупнейших землепользователей». В данном рейтинге задан и критерий отнесения к крупным - таковыми считаются агрохолдинги, контролирующие более 100 тыс. га. В 2015-2017 гг. в рейтин-гбыли включены 40, 43 и 49 агрохолдингов, на которые суммарно приходилось соответственно 9129, 10450 и 11660 тыс. га земли. В рейтинге 2016 года, составленном БЕБЬ, в среднем один агрохолдинг использовал 243 тыс. га, что превысило аналогичный показатель для крупных и средних СХО (табл. 2) в 41 раз, а 43 крупнейших агрохолдинга контролировали 7,3% площади всех сельскохозяйственных угодий. Имеющиеся данные не позволяют оценить динамику
относительных показателей, характеризующих изменение доли агрохолдингов за исследуемый период. Вместе с тем на основании имеющихся данных можно сделать вывод о высоком уровне концентрации сельскохозяйственных угодий у крупнейших землепользователей и продолжении его роста в 2014-2016 гг.
Обсуждение
Если мы имеем дело с многообразными и разнородными объектами, то общие тенденции, выявленные при анализе статистических данных, целесообразно проверять и дополнять наблюдениями, полученными при анализе конкретных локальных ситуаций, которые могут рассматриваться как отдельные кейсы. Подобный подход, в частности, был использован в работе И. Давыдовой и Дж. Франкса, которые проанализировали мировые тенденции и экономические факторы, определившие доминирование крупного агробизнеса в отдельных странах и в России, и затем проиллюстрировали общие выводы на примере двух крупных агрохолдингов, основные производственные активы которых находились в пределах одной области [19]. В нашем исследовании методология «саБеБШёу» применялась к двум сельским районам, расположенным в разных сибирских регионах (Новосибирская область и Алтайский край) и одному поволжскому региону, в котором в фокус полевого исследования попали 5 муниципальных районов (Республика Татарстан).
Во всех трех кейсах мы наблюдали существенные различия в устройстве (архитектуре) локальных рынков землепользования. В формировании этих рынков активно участвовали разные группы инвесторов, сельские (районные и местные) администрации. В одном случае драйверами земельного передела становились крупные агрохолдинги, массово выкупающие земли и бизнес местных производителей, сталкивающихся с финансовыми проблемами. В другом случае стабильность земельных отношений обеспечиваласьчерез взаимодействие относительно небольших сельскохозяйственных предприятий и крупных фермерских хозяйств.
Результаты полевых исследований позволяют выделить, как минимум, две моделилокальных рынков землепользования. Для первой - с условным названием «однополярная модель»- характерно доминирование крупного сельхозпредприятия, нацеленного на расширение, горизонтальнуюи вертикальную интеграцию своего бизнеса. Во втором кейсепредставлена «многополярная модель», в рамках которой в отдельном сельском районе сохраняетсяустойчивая конкурентная среда для разных по объемам производства и отраслям специализации производителей.
Кейс с «однополярной моделью» представляет один из сельских районов Новосибирской области, в котором сосредоточены подразделения одного из крупнейших в России животноводческих холдингов с иностранным участием (помимо Новосибирской области он работает еще в семи регионах страны). За последнее десятилетие холдинг увеличил долю в обрабатываемой пашне района с 40 до 80%, объединил в одной управляющей структуре десять бывших
колхозов и совхозов и превратился в основного работодателя и налогоплательщика района. Холдингу противостоят два средних сельхозпредприятия и девять фермерских хозяйств, которые вынуждены защищать арендуемые ими земли от посягательств более сильного конкурента (выкупать долевые земли по более высоким ценам, выносить свое производство в соседние районы). Наши респонденты отмечали как позитивные, так и негативныепоследствия доминирования крупного агробизнеса. С одной стороны, за счет масштабных инвестиций и государственной поддержки холдинги за относительно короткий срок могут вывести сельское хозяйство отдельных районов на более высокий технологический уровень, способствуют росту производительности труда и объемов производства продукции. С другой стороны, монополия крупных землепользователей разрушает многоукладность сельской экономики и сложившиеся социальные и хозяйственные практики, приводит к сокращению занятости и разрыву традиционной связи между системой рабочих мест и сельскими поселениями.
Второй кейс представляет «многополярную» архитектуру рынка землепользования в одном из сельских районов Алтайского края. В течение последних пяти лет в трех из шести работающих здесь сельскохозяйственных организациях сменились собственники, серьезно усилившие позиции молочного производства в районе. Заметными, но не доминирующими инвесторами стали владельцы местного сыродельного завода и крупного промышленного предприятия из краевого центра, а также собственник успешного сельхозпредприятия из другого района Алтайского края. Помимо этих предприятий в районе продолжают работать порядка 70 фермерских хозяйств, в т.ч. 15 из них сопоставимы по показателям землепользования с крупными предприятиями (обрабатывают от 2 до 8 тыс. га пашни). В данном кейсе наряду с крупными производителями свою нишу занимают средние и мелкие производители, которые быстро адаптируют специализацию и хозяйственные практики к погодным аномалиям и изменениям конъюнктуры рынка. Приход внешних инвесторов в данном случае не разрушил сложившуюся в районе хозяйственную многоукладность, но способствовал экономическому оздоровлению проблемных предприятий и частичному переделу рынка земли в пользу сильных производителей.
Отдельный кейс представляет обладающая развитым сельским хозяйст-вомРеспублика Татарстан, в отдельных районах которой агрохолдинги так и не стали доминирующей силой. С одной стороны, в республику не допускались агрохолдинги федерального уровня, имеющие производственные активы в разных регионах страны. С другой стороны, попытка при административной поддержке сформировать собственные холдинги с татарстанскими корнями (ВАМИН и другие) по большому счету провалилась. Они росли не органическим, а искусственным путем за счет присоединения разнородных и зачастую плохо сочетающихся активов. На смену одним «республиканским» холдингам приходили другие, и даже небольшое сокращение преференций или ослабление административного ресурсаприводило к возникновению у них серьезных проблем.Попытки оптимизации издержек не находили поддержки у местного сообщества, негативно реагирующего на закрытие отдельных подразделений, не-
высокие зарплаты и сокращение работников.При этом во многих сельских районах Татарстана сохранились, а в отдельных случаях и успешно функционируют крупные сельскохозяйственные предприятия, ведущие свою историю из колхозно-совхозного прошлого. Главы администраций этих районов всячески препятствовали распродаже колхозного имущества и сокращению поголовью скота, не пускали в свои районы республиканские агрохолдинги и лоббировали разнообразные инвестиционные проекты для местных предприятий. Последние увеличивали площади обрабатываемых земель, возводили высокотехнологичные животноводческие комплексы, обеспечивали достойные зарплаты своим работникам и брали на себя дополнительные обязательства по содержанию и развитию объектов сельской инфраструктуры, строительству ведомственного жилья, занимались санированием проблемных активов[20].
Заключение
Проведенный нами на основе статистических данных, рейтингов и экспертных оценок, а также материалов «савев1;иё1ев»в районах, входящих в состав трех разных субъектов федерации, анализ процессов и факторов, определяющих изменения в структуре аграрного землепользования,дает основания сделать следующие краткие выводы относительно поставленных исследовательских задач.
• в 2006-2016 гг. на фоне общего сокращения всех категорий земель сельскохозяйственного назначения происходила заметная концентрация землепользования в исследуемых группах хозяйств;
• нет достаточных оснований для вывода о том, что агрохолдинги увеличивают площадь своих земель в основном за счет субъектов среднего и малого агробизнеса -рост концентрациинаблюдается внутри групп землепользователей;
• процессы формирования крупных землепользователей и концентрации земли, используемой в аграрном бизнесе, имеют существенную региональную специфику и различия, выявляемые не только на уровне регионов (субъектов федерации), но и в разных сельских районах в пределах одного региона;
• в отличие от групп организаций, рассматриваемых в переписях, крупнейшие агрохолдинги в последние годы заметно увеличивают площадь используемых земель и долю в аграрном землепользовании;
• специфические местные условия оказывает существенное влияние на локальные рынки и концентрацию землепользования ив отдельных случаях ограничивают или, напротив, стимулируют процессы горизонтальной и вертикальной интеграции в сельскохозяйственном производстве.
Статья подготовлена при финансовой поддержке РФФИ (проект № 1703-00464).
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК
1. Аганбегян А.Г. Сельское хозяйство - локомотив социально-экономического роста России // ЭКО. - 2017.- №5. - С.5-22.
2. Deininger K., Byerlee D. The Rise of LargeFarms in Land Abundant Countries: Do They Have a Future // World Development, 2011,Vol. 40, No. 4, pp. 701-714.
3. Wanie C.M., Tanyi F.O. The impact of globalisation on agro-based corporations in Cameroon: the case of the Cameroon Development Corporation in the South West Region // Business and Globalisation, 2013, Vol. 11, No. 2, pp. 136-148.
4. Clever J., Iijima M., Petlock B. Agricultural Corporations Help Revitalize Japan's Farm Sector.https://gain.fas.usda.gov/Recent%20GAIN%20Publications/Agricultural% 20Production% 20Corporations Tokyo Japan 7-3-2014.pdf (7/3/2014)
5. Барсукова С.Ю. Дилемма "фермеры-агрохолдинги" в контексте импортозамещения // Общественные науки и современность. - 2016.- № 5. - С. 63-74.
6. Visser, O., SpoorM. Land Grabbing in Post-Soviet Eurasia. The Worlds Largest Land Reserves at Stake // Journal of Peasant Studies, 2011, Vol. 38, No. 2, pp.299-324.
7. Виноградский В., Виноградская О. Парадоксы земельной аккумуляции // Земельная аккумуляция в начале XXI века: глобальные инвесторы и локальные сообщества - М.:Дело, 2012, С.179-196.
8. Узун В. Агрохолдинги России: идентификация, классификация, роль, концентрация землепользования // Земельная аккумуляция в начале XXI века: глобальные инвесторы и локальные сообщества. - М.:Дело, 2012, С.126-142.
9. Барсукова С.Ю., Звягинцев В.И. Земельная реформа в России в 1990-2000-е годы, или как в ходе ведомственных реорганизаций «реформировали» земельную реформу // JournaloflnstitutionalStudies. 2015. - Т. 7. - № 2. - С. 84 -98.
10.Фадеева О.П., Нефёдкин В.И. Локальные рынки земли: от виртуальных к реальным // ЭКО. - 2017. - № 6. - С. 83-101.
11. Узун В .Я. «Белые пятна» и неиспользуемые сельхозугодья: что показала сельскохозяйственная перепись 2016 г. // Мониторинг. - 2017. - № 21 (59). - С. 14-21.
12. Основные итоги Всероссийской сельскохозяйственной переписи 2006 года по субъектам Российской Федерации. Федеральная служба гос. статистики. М.: ИИЦ «Статистика России», 2008. Книга 2.
13. Предварительные итоги Всероссийской сельскохозяйственной переписи 2016 года: В 2 т./ Федеральная служба гос. статистики. М.: ИИЦ «Статистика России», 2017. Том 2.
14. Всероссийская сельскохозяйственная перепись 2016 года. Предварительные итоги: Статистический бюллетень / Федеральная служба государственной статистики. - М: ИИЦ «Статистика России», 2016.
15. Предварительные итоги Всероссийской сельскохозяйственной переписи 2016 года: В 2 т./ Федеральная служба гос. статистики. М.: ИИЦ «Статистика России», 2017. Том 1.
16. Крупнейшие владельцы сельскохозяйственной земли в России на 2015 год. URL: http://www.befl.ru/upload/iblock/491/49149771547af05ede081aec5f623916.pdf
17. Крупнейшие владельцы сельскохозяйственной земли в России на 2016 год.URL:http://www.befl.ru/upload/iblock/d5a/d5afcc7fae971c46b34e928b6575a668.pdf
18. Крупнейшие владельцы сельскохозяйственной земли в России на 2017 год.URL:http://www.befl.ru/upload/iblock/d60/d604e228a7b7b31ef8b49fa6fff05644.pdf
19. Davydoval, FranksJ. TheRiseandRiseofLargeFarms: WhyAgroholdingsDominate Rus-sia'sAgriculturalSector//МирРоссии. - 2015. - № 3.- С.139-155.
20. Фадеева О.П., Нефёдкин В.И. Вертикали и горизонтали сельского Татарстана // ЭКО. - 2018. - № 1. - С. 101-118.
REFERENCES
1. Aganbegyan A.G. (2017). Agriculture as a Driving Force of the Russia Social and Economic Growth. ECO,5,5-22 [in Russian].
2. Deininger K., Byerlee D. (2011). The Rise of Large Farms in Land Abundant Countries: Do They Have a Future.World Development, 40 (4), 701-714.
3. Wanie C.M., Tanyi F.O. (2013). The Impact of Globalisation on Agro-based Corporations in Cameroon: the Case of the Cameroon Development Corporation in the South West Region. Business and Globalisation, 11 (2), 136-148.
4. Clever J., Iijima M., Petlock B. (2014). Agricultural Corporations Help Revitalize Japan's Farm Sector. URL: https://gain.fas.usda.gov/Recent%20GAIN%20Publications/Agricultural% 20Production%20 Corporations Tokyo Japan 7-3-2014.pdf
5. Barsukova S.Dilemma "Farmers-agricultural holdings" in the Context of Import Substitution (2016). Obshchestvennyyenaukiisovremennost' [Social Sciences and Modernity],5. 63-74 [in Russian].
6. Visser, O., Spoor M. (2011). Land Grabbing in Post-Soviet Eurasia. The World's Largest Land Reserves at Stake.JournalofPeasantStudies, 38 (2), 299-324.
7. Vinogradsky V., Vinogradskaya O. (2012). Paradoxes of Land Accumulation. Zemel'naya akkumulyatsiya v nachale XXI veka: global'nyyeinvestoryilokal'nyyesoobshchestva [Land Accumulation at the beginning of the XXI century: Global Investors and Local Communities]. Moscow: Delo, 179-196[inRussian].
8. Uzun V.(2012).Agricultural Holdings of Russia: Identification, Classification, Role, Land Use Concentration // Zemel'nayaakkumulyatsiya v nachale XXI veka: global'ny yeinvestoryilokal'nyyesoobshchestva [Land Accumulation at the beginning of the XXI century: Global Investors and Local Communities]. Moscow: Delo, 126-142[inRussian].
9. BarsukovaS.Yu., Zvyagintsev V. I. (2015). Land Reform in Russia in 1990-2000-ies, or How Land Reform Was "Reformed" During the Departmental Reorganization. Journal ofInstitutionalStudies, 7 (2), 84-98[inRussian].
10. Fadeeva O.P., Nefedkin V.I. (2017).Local Land Markets: from Virtual to Real. ECO, 6,83-101[inRussian].
11. Uzun V. (2017). "White Spots" and Unused Farmland: What the Agricultural Census of 2016 Showed. Monitoring, 21 (59), 14-21[inRussian].
12. The Main Results of the all-Russian Agricultural Census of 2006 on subjects of the Russian Federation (2008).Federal'nayasluzhbagos. statistiki [Federal service of state statistics]. Moscow: StatisticsofRussia.Book 2[inRussian].
13. Preliminary Results of the All-Russian Agricultural Census of 2016: In 2Volumes (2017). Federal'nayasluzhbagos. statistiki [Federal service of state statistics].Moscow: StatisticsofRussia. Vol. 2[inRussian].
14. All-Russian Agricultural Census of 2016. Preliminary Results: Statistical Bulletin (2016)..Federal'nayasluzhbagos. statistiki [Federal service of state statistics].Moscow: Statisticsof Russia [inRussian].
15. Preliminary Results of the All-Russian Agricultural Census of 2016: In 2Volumes (2017). Federal'nayasluzhbagos. statistiki [Federal service of state statistics].Moscow: StatisticsofRussia. Vol.2[inRussian].
16. The largest owners of agricultural land in Russia in 2015. URL: http://www.befl.ru/ up-load/iblock/491/49149771547af05ede081aec5f623916.pdf[in Russian].
17. The largest owners of agricultural land in Russia in 2016. URL: http://www.befl.ru/ up-load/iblock/d5a/d5afcc7fae971c46b34e928b6575a668.pdf[in Russian].
18. The largest owners of agricultural land in Russia in 2017. URL: http://www.befl.ru/ up-load/iblock/d60/d604e228a7b7b31ef8b49fa6fff05644.pdf[in Russian].
19. Davydova I, Franks J. (2015). The Rise and Rise of Large Farms: Why Agroholdings Dominate Russia's Agricultural SectorMir Rossii[The World of Russia],3, 139-155.
20. Fadeeva O.P., Nefedkin V.I. (2018).Verticals and Horizontals of Rural Tatarstan.ECO, 1, 101-118[inRussian].
© В. И. Нефёдкин, О. П. Фадеева, 2018
