CC BY
39Список литературы
1. Бугай Н.Ф. Корейцы в Союзе ССР - России, 1994. - С. 98. - Текст: непосредственный.
2. ГАПК. Ф.65. Оп. 3. Д. 11 Л. 1. - Текст: непосредственный.
3. Кан Г.В.. История корейцев Казахстана. - Алматы: Гылым, 1995. - С. 37-38. - Текст: непосредственный.
4. Ким Г.Н. Историко-демографический портрет СССР и СНГ (по материалам переписей населения): монография I Ким Г.Н., Ким И.А. - Г.Н. Ким, И.А. Ким. - Алматы, 2020. - С. 18-21. - Текст: непосредственный.
5. Ко Ен Чоль, Касаткина В.Н.. Поиск и анализ архивных материалов по корейским студентам в Казани II Корееведение в России: направление и развитие. 2021. Т. 2. № 2. - С. 77-SS. - Текст: непосредственный.
6. Корейцы в Пермском крае: очерки историии этнографии I М.С. Каменских. - Пермь, 2014. - 192 с.:ил. -Текст: непосредственный.
7. Корейцы Дона. Годы, люди, судьбы. - Ростов-на-Дону: ООО «Донской издательский дом», 2020. -184 с. - Текст: непосредственный.
S. РГАСПИ. Ф. 514. Оп. 1. Д. 121. Л. 12. - Текст: непосредственный.
9. Уральский статистический ежегодник 1923-1924. Свердловск, 1925. . 33. - Текст: непосредственный.
10. Чернолуцкая Е.Н., Принудительные миграции на советском Дальнем Востоке в 1920 - 1950-е гг. II Институт истории, археологии и этнографии народов Дальнего Востока, 2011, - С. 231. - Текст: непосредственный.
11. Пак Б.Д. Корейцы в Российской империи. Россия: Иркутск, 1994. - С. 225. - Текст: непосредственный.
12. Бугай Н.Ф. Корейцы в Союзе ССР — России: XX век: история в документах I Введение, заключение, сост., коммент. Н. Ф. Бугая. — М.: ИНСАН, 2004. — 300 с. - Текст: непосредственный.
13. Сим Лариса, Корейцы Юга России в условиях глобализации адаптация, интеграция и трансформация - этнического сообщества. Корейское общество мультикультурной диаспоры. Исследование мультикультура-лизма и диаспоры, Том 13, № 0, 2018. - С. 4-9. - Текст: непосредственный.
14. Ли Хёнгын, Текущее состояние и задачи миграции корейцев в Волгоград. Корейский научно-исследовательский институт христианской истории: Новости Корейского исследовательского института христианской истории №63, 2004. С. 3-9. - Текст: непосредственный.
References
1. Bugay N.F. Koreytsy v Soyuze SSR - Rossii, 1994. - S. 98. - Tekst: neposredstvennyy.
2. GAPK. F.65. Op. 3. D. 11 L. 1. - Tekst: neposredstvennyy.
3. Kan G.V. Istoriya koreytsev Kazakhstana. - Almaty: Gylym, 1995. - S. 37-38. - Tekst: neposredstvennyy.
4. Kim G.N. Istoriko-demograficheskiy portret SSSR i SNG (po materialam perepisey naseleniya): monografiya I Kim G.N., Kim I.A. - G.N. Kim, I.A. Kim. - Almaty, 2020. - S. 18-21. - Tekst: neposredstvennyy.
5. Ko Young Chol, Kasatkina V.N.. Poisk i analiz arkhivnykh materialov po koreyskim studentam v Kazani II Koreyevedeniye v Rossii: napravleniye i razvitiye. 2021. T. 2. № 2. - S. 77-88. - Tekst: neposredstvennyy.
6. Koreytsy v Permskom kraye: ocherki istoriii etnografii I M.S. Kamenskikh. - Perm', 2014. - 192 s.:il. - Tekst: neposredstvennyy.
7. Koreytsy Dona. Gody, lyudi, sud'by. - Rostov-na-Donu: OOO «Donskoy izdatel'skiy dom», 2020. - 184 s. -Tekst: neposredstvennyy.
8. RGASPI. F. 514. Op. 1. D. 121. L. 12. - Tekst: neposredstvennyy.
9. Ural'skiy statisticheskiy yezhegodnik 1923-1924. Sverdlovsk, 1925. . 33. - Tekst: neposredstvennyy.
10. Chernolutskaya Ye.N., Prinuditel'nyye migratsii na sovetskom Dal'nem Vostoke v 1920 - 1950-ye gg. II Institut istorii, arkheologii i etnografii narodov Dal'nego Vostoka, 2011, - S. 231. - Tekst: neposredstvennyy.
11. Pak B.D. Koreytsy v Rossiyskoy imperii. Rossiya: Irkutsk, 1994. - S. 225. - Tekst: neposredstvennyy.
12. Bugay N.F. Koreytsy v Soyuze SSR — Rossii: XX vek: istoriya v dokumentakh I Vvedeniye, zaklyucheniye, sost., komment. N. F. Bugaya. — M.: INSAN, 2004. — 300 s. - Tekst: neposredstvennyy.
13. Sim Larisa, Koreytsy Yuga Rossii v usloviyakh globalizatsii adaptatsiya, integratsiya i transformatsiya -etnicheskogo soobshchestva. Koreyskoye obshchestvo mul'tikul'turnoy diaspory. Issledovaniye mul'tikul'turalizma i diaspory, Tom 13, № 0, 2018. - S. 4-9. - Tekst: neposredstvennyy.
14. Li Khongyn, Tekushcheye sostoyaniye i zadachi migratsii koreytsev v Volgograd. Koreyskiy nauchno-issledovatel'skiy institut khristianskoy istorii: Novosti Koreyskogo issledovatel'skogo instituta khristianskoy istorii №63, 2004. S. 3-9. - Tekst: neposredstvennyy.
Дата поступления /Received 20.12.2021 Дата принятия в печать/Accepted 24.01.2022
© Ко Ен Чоль, Ким Енсук, 2022, © Ko Young Chol, Kim Youngsuk, 2022.
58 Ко Ен Чоль, Ким Енсук. ПОЛОЖЕНИЕ КОРЕЙЦЕВ И НЫНЕШНЯЯ СИТУАЦИЯ ОБУЧЕНИЯ
КОРЕЙСКОМУ ЯЗЫКУ В ЮЖНОМ РЕГИОНЕ РОССИИ, Г. РОСТОВЕ-НА-ДОНУ
УДК 316.3
В.В. РЫБАЛЬСКАЯ А.А. СУСЛОВ
Волгоградский государственный университет, Волгоград, Россия
КРИТИКА КАПИТАЛИСТИЧЕСКОЙ СИСТЕМЫ В СЕРИАЛЕ
«ИГРА В КАЛЬМАРА»
Рыбальская Вероника Владимировна, студент, Кафедра социологии и политологии, Волгоградский государственный университет Суслов Алексей Александрович, канд. филос. наук, Директор Института дополнительного образования, Волгоградский государственный университет E-mail: fumiko18@yandex.ru E-mail: panopti@yandex.com
Аннотация. Цель данного исследования - выявить знаки-символы, посредством которых режиссер сериала «Игра в кальмара» критикует современную капиталистическую систему не только Южной Кореи, но и мира в целом. Содержание исследования заключаются в следующем. Во-первых, исследовать содержание сериала на наличие символизма. Во-вторых, провести анализ эпизодов и выделить ключевые из них, посредством которых раскрываются и трансформируются межличностные отношения по мере развития игры и ужесточения её правил. В-третьих, выявить в сериях отдельные элементы-символы, такие как цвета, локации, маски, коридоры и т.д., которые несут в себе информацию, характеризующую капиталистическое общество и отношения в нём. В-четвёртых, посредством интерпретации символы в сериале, провести аналогию с реальными событиями, происходившими как в Южной Корее, так и в мире в рамках капиталистической системы.
Ключевые слова и фразы: Южная Корея, сериал, капитализм, капиталистическая система, капиталистическое общество, классовое неравенство, индивидуализм.
ннмннмннмннмннмннмннмннмннмннмнш
Для цитирования: Рыбальская В.В., Суслов А.А. Критика капиталистической системы в сериале «Игра в кальмара» // Корееведение в России: направление и развитие. 2022. Т. 3. № 1. С. 59-65.
ннмннмннмннмннмннмннмннмннмннмнш
V.V. RYBALSKAYA A.A. SUSLOV
Volgograd State University, Volgograd, Russia
CRITICISM OF THE CAPITALIST SYSTEM IN THE SERIES "SQUID GAME"
Veronika V. Rybalskaya, student, Department of Sociology and Political Science, Volgograd State University, Alexey A. Suslov, Cand. Sc. (Philosophy), Director of the Institute of Continuing Education, Volgograd State University E-mail: fumiko18@yandex.ru E-mail: panopti@yandex.com
Abstract. The purpose of this study is to identify the signs-symbols through which the director of the Squid Game series criticizes the modern capitalist system not only of South Korea, but of the whole world. The contents of the study are as follows. First, examine the content of the series for presence of symbolism. Secondly, to analyze the episodes and highlight the key ones, through which interpersonal relationships are revealed and transformed as the game develops and its rules are getting more and more strict. Thirdly, to identify in the series individual elements-
symbols, such as colors, locations, masks, corridors, etc., which carry information that characterizes capitalist society and relations in the system. Fourthly, through the interpretation of the characters in the series, draw an analogy with real events that took place both in South Korea and in the world within the framework of the capitalist system.
Key words and phrases: South Korea, TV series, capitalism, capitalist system, capitalist society, class inequality, individualism.
For citation: Rybalskaya W, Suslov A.A. Criticism of the capitalist system in the series "Squid game" // The Journal of Direction and Development of Korean Studies in Russia. 2022. Vol. 3, № 1. P. 59-65.
Введение
Проблема классового неравенства в современном мире является особенно актуальной, что было доказано успехом южнокорейского фильма «Паразиты» в 2019 году. Увеличение экономического разрыва между имущими и неимущими, спровоцированное возросшим числом крупных корпораций, изменением климата и стремлением получить прибыль пи минимальных затратах способствует популяризации темы угнетения высшим классом низшего и среднего. Так, по данным Oxfam, примерно 2000 миллиардеров владеют большим количеством денег, чем 4,6 миллиарда человек, что не может не оставаться без внимания мировой общественности, что способствует усилению чувства несправедливости [1].
Посредством демонстрации нереальных обстоятельств, режиссеру удаётся создать аллегорию на современное общество, готовое пойти на всё ради условного лайка, комментария, выгодного контракта. Хван Дон Хёк критикует общество и его правила, по которым мы живём, указывая на то, что действительно важно: жизнь и благополучие близких, время, проведённое с семьёй, человечность. Основу повествования режиссер закладывает в раскрытие вопросов равенства и справедливости, а точнее, демонстрации того, что равенство не справедливо. Помещая героев в условия равенства, когда каждый обладает фактически равными правами, свободами, ограничениями, он, тем не менее, делает акцент на несправедливости такого положения в связи с тем, что больше шансов на победу в любом случае будет у того, кто сильнее, моложе, умнее, хитрее и т.д. Воссоздавая тем самым жизненные реалии, в которых равенство и свобода выбора мнимы.
Результаты исследования
Вышедший 17 сентября 2021 года южнокорейский сериал «Игра в кальмара» на Netflix до сих пор входит в десятку наиболее популярных
сериалов стримингового сервиса [2]. Социальная проблема, затронутая режиссёром Хван Дон Хёк, пересекается в своей интерпретации и визуализации с другой не менее известной работой, полнометражным фильмом Пон Чжун Хо «Паразиты». В обеих картинах главные герои имеют колоссальные задолженности перед банком, неоплаченные счета. Они пытаются выжить в жестоких социальных и экономических условиях, продиктованных капиталистической системой, в соответствии с которой основная цель каждого индивида - найти средства к существованию любым способом.
Однако «Игра в кальмара» отличается от «Паразитов» отчасти гротескной формой демонстрации социальной проблемы, которая раскрывается через насилие (чрезмерное «окровавливание» сцен на протяжении всего сериала), художественное оформление (режиссёром создаётся гибрид кукольного домика, окрашенного радужными, пастельными цветами, и тюрьмы с койками для заключённых, надзирателями с автоматами и демонстративной казнью через повешение на глазах у игроков), через физические и душевные страдания, о чём свидетельствуют реплики участников по типу: «Мы в аду. В аду нет правил» и название второй серии «Ад». Однако центральным аргументом против капиталистической системы являются сами действующий лица, посредством которых режиссер Хван Дон Хёк акцентирует внимание на том, что индивидуальное предательство на уровне отдельных лиц является аморальным, циничным побочным продуктом навязанных извне экономических условий, «портретом» которых являются высокие цены на недвижимость, быстрые темпы инфляции и астрономически высокие долги домохозяйств [3].
Знакомство со ставками игры начинается с Гон Ю, «зазывалы», который предлагает сыграть в ддакжи, что представляет собой плитки из сложенной бумаги, чтобы проверить, будут ли
потенциальные игроки терпеть физическое насилие за деньги. Всего на острове 456 игроков, которым запрещено покидать место провидения игр. Все, кто управляет островом, носят маски и оружие, готовые применить его в любой «подходящий» момент. В помещении, где временно проживают игроки, над головами участников висит прозрачная «копилка» с потенциальным выигрышем в 45,6 млрд. вон, что составляет около 38,5 млн. долл. Эта сумма может изменить жизнь людей, имеющих несоизмеримо большие задолженности перед банками, каковыми являются все участники. Последний пункт заключённого договора разрешает покинуть игру, если большинство проголосует «за». Как только люди начали умирать (после первой игры «Красный свет, зелёный свет» таковых было 255), игроки решили, что деньги того не стоят. Но после одного дня, проведённого в реальном мире, с его унижениями, тревогами и бесчисленными просроченными счетами, большинство решает вернуться. Деньги и видимость надежды на «светлое свободное будущее» являются приманкой, заглотив которую, участники возвращаются в игру. У всех, начиная с участников игры, за которыми наблюдали с целью подтверждения их бедственного экономического положения, и заканчивая самими наблюдателями, собирающими информацию, есть осознание того факта, что капитализм является причиной многих современных проблем в социуме. Так, в шестом эпизоде «Кганбу» режиссёр ясно показывает, как требования системы и разочарования в ней её участников способствуют развитию и усилению эгоизма, необходимый для выживания в капиталистической системе. Люди «преображаются» изнутри и идут на сделку с совестью лишь для того, чтобы получить право на жизнь.
Анализируя состав участников «Игры в кальмара», можно выделить пять категорий проблем, которые претерпевают игроки (а следовательно, и часть жителей Южной Кореи). Условными представителями каждой из них являются Сон Ги Хи, Чо Санг Ву, Али Абдула, Кан Сэ Бёк, О Иль Нам. Так, Сон Ги Хун / игрок 456 после увольнения с работы на автомобильном заводе (отсылка к забастовке SsangYong Motor в 2009 году) приобрёл игорную зависимость, задолжав деньги банкам и частным кредиторам. Он пересекается со своим другом детства Чо Санг Ву / игрок 218, бывшим финансовым «гением», который потерял деньги
своих клиентов на нестабильном южнокорейском фондовом рынке и теперь в розыске за мошенничество и растрату. Санг Ву выстраивает дружеские отношения и проявляет заботу к пакистанскому рабочему-мигранту Али Абдула / игроку 199, чей работодатель намеренно не выплачивает заработную плату. Кан Сэ Бёк / игрок 67, перебежчица из Северной Кореи, чьи сбережения были украдены мошенником, который обещал вернуть ее родителей, но так и не сделал этого. Без этих денег Сэ Бёк не может заботиться о своем младшем брате, который вынужден пребывать в детском доме.
Каждый член этой группы осознаёт потребность других в победе, потому что все они пострадали от одной и той же коррумпированной системы. В начале игры они кооперируются и пытаются помочь друг другу. В серии «Человек с зонтиком» метод Ги Хуна по выниманию формы из карамели помогает победить Иль Наму. В эпизоде «Будь в команде», когда другие игроки во главе с Чан Док Су/игроком 101 проводят ночную потасовку, чтобы устранить дальнейшую конкуренцию и быстрее увеличить выигрыш, сплотившиеся игроки приходят на помощь друг другу. В этой же серии команда Ги Хуна выигрывает в перетягивании каната благодаря совместным усилиям и доверии каждого из участников друг другу, что отождествляет создание союза и увеличение шансов на выживание. Таким образом, режиссер создает посыл зрителю, суть которого в том, что раздробленность и индивидуализм, пропагандирующиеся капиталистическими условиями, в большей степени приводят к поражению, а не к победе.
Речь, которую ведущий произносит в пятом эпизоде «Справедливый мир», говорит о двойственности системы: «Каждый игрок получает возможность сыграть в честную игру на одинаковых условиях. Эти люди страдали от неравенства и дискриминации в мире, и мы даем им последний шанс на честную борьбу и победу». А потом, в начале эпизода «Кганбу»: «Каждый из вас считается равным в стенах этого учреждения. Вам должны быть гарантированы одинаковые возможности без ущемления или дискриминации». Эти фразы синонимичны таким, как: «Ты должен помочь себе и улучшить ситуацию без помощи посторонних», «свободный рынок регулирует сам себя», которые не сопоставимы с создаваемой реальностью, поскольку «Игра в кальмара»
также показывает, что персонал острова скрывает информацию, манипулирует определенными ситуациями и вносит изменения в ход игры. Так, даже при равных правах, одни обладают привилегиями, а другие - нет, тем самым выявляя ложность суждения о равенстве.
Игры разрабатываются таким образом, чтобы внушать участникам худшие качества, которые богатые и влиятельные организаторы мероприятия приписывают людям низшего класса, игнорируя то, что они сами создали условия для дефицита и раздоров, побуждающих к жесткому соперничеству. В одном из эпизодов при раздаче еды было украдено несколько порций и игроки стали проявлять агрессию, применяя насилие друг к другу. Они переходят от споров с персоналом к спорам между собой. Почти все ранее созданные союзы распадаются, поскольку внутри них люди должны делать все возможное, чтобы прожить еще один день и получить еще один шанс «заработать» деньги для борьбы с широко распространенной бедностью как среди пожилых людей (по статистике на данный момент названная категория лиц составляет более 40%), так и с безработицей среди молодёжи (почти 22%) [4]. В совокупности эти элементы образуют этическую дилемму, полностью спроектированную организаторами игры, которая укрепляет мнение У1Р-персон, что люди низшего класса заслуживают того, чтобы на них смотрели свысока. Таким образом, искусственно создаётся «Уловка-22» -парадоксальная ситуация, из которой человек не может выйти из-за противоречивых правил или из-за отсутствия решения / разрешения проблемы по причине того, что факторы решения связаны друг с другом. Иными словами, в сложившейся ситуации индивид (игрок), попадающий под действие установленных организаторами норм, не имеет контроля над ними, так как попытка нарушить заданные установки автоматически подразумевает их соблюдение.
Это возвращает к эпизоду «Кганбу», который наиболее точно передает характер игры (капиталистической системы). До этого раунда предыдущие игры требовали, чтобы игроки либо защищали себя как личности и играли против организаторов игры, либо играли вместе с другими членами команды. Это являлось установленными правилами, и игроки ожидали, что они продолжат их, когда в четвертой игре их попросят найти партнеров и пожать друг другу руки, чтобы обо-
значить свое сотрудничество: Ги Хун и Иль Нам, Санг Ву и Али, Кан Сэ Бёк и еще одна молодая женщина, Джи Ён / игрок 240. Однако условия поменяли. Игроки больше не формируют партнерские отношения, а выбирают своих следующих противников. Каждому игроку вручается мешочек с шариками, и цель каждой пары - выбрать игру и сыграть в нее. Победитель получает все шарики своего противника, а проигравший умирает.
Так, остров превентивно аннулирует союзы игроков и насильственно стравливает их. Трагедия данного эпизода заключается в том, насколько быстро некоторые люди меняют моральную сторону, когда «перед» ними увеличивается сумма выигрыша. Санг Ву обманывает Али, тайно меняя мешочек с шариками на мешочек с камнями. Ги Хун воспользовался замешательством Иль Нама, убеждая человека, что он потерял шарики, которые он на самом деле выиграл. Их поведение полностью противоположно тем им, какими они были несколько часов назад. Уверенный взгляд Пака и его дружеские похлопывания по спине, когда Санг Ву просит Али довериться ему, контрастируют с тем, как он уходит с арены без оглядки после убийства Али. Неровная походка Ги Хуна и его замешательство во время рассказов Иль Нама, а затем его уверенное, спокойное выражение лица, когда он начинает обманывать пожилого человека.
Фантазии об удаче и богатстве настраивают людей друг против друга, и все это предательство разыгрывается в глубоко личных отношениях. Врагами становятся уже не какие-то другие люди, а все вокруг. Сонг Ву ранее безвозмездно оплатил Али проезд на автобусе до дома, теперь, в шестом эпизоде, он фактически убивает его. Ги Хун раньше заботился об Иль Наме, как о своём родственнике, теперь он намерен оставить его в ловушке собственных воспоминаний. До эпизода «Кганбу» «Игра в кальмара» подчеркивает, как капитализм разрушает сверху вниз, но после него сериал принимает подход «изнутри-наружу». Что бы ни привлекло игроков в эту игру, в конечном итоге это меняет их на фундаментальном уровне, превращая их из людей, которые стоят друг за друга, в людей, которые стоят друг против друга.
Эта метаморфоза также повлияла на развитие сюжета в оставшихся трех сериях, в которых еще больше раскрывается моральный раскол. В восьмом эпизоде «Ведущий» Сэ Бёк отговаривает Ги
Хуна от нападения на Сонг Ву во сне - только для того, чтобы затем самой быть убитой Сонг Ву. Подобный акт действия является проявлением жестокого поведения, продемонстрированного в «Кганбу», как следствие внутренней трансформации Сонг Ву. Главный создатель игры, Иль Нам, воспринял участие в игре, как способ развлечься перед смертью. В финальном эпизоде он говорит: «Я хотел почувствовать что-то в последний раз перед смертью». Тот факт, что единственным способом «почувствовать что-то» для Иль Нама и его властных друзей было умерщвлением сотен людей, которых они считали ниже себя, является олицетворением жестоко и безразличного отношения власть имущих (капиталистов) к рабочему классу, как и попытка Иль Нама навязать Ги Хуну свое аморальное мировоззрение: «Можешь ли ты все еще доверять кому-то, думая, что он хороший, даже после всего, через что ты прошел?».
Этот непростой вопрос и то, как он одновременно освобождает Иль Нама от вины, игнорируя вызванную капитализмом безысходность, которым он манипулировал в личных целях, наконец, подталкивает Ги Хуна к действию. Он использует выигрыш, чтобы сдержать обещания, данные Сонг Ву и Сэ Бёк, красит волосы в красный цвет (оттенок, выбранный Хваном для обозначения «внутреннего гнева» персонажа). Ги Хун решает выступить против организаторов игры, то есть против системы, тем самым доказывая, что: «Я не лошадь. Я человек».
Проводя более детальный анализ не эпизодов, а знаков-символов в сериале, следует выделить следующие: забастовка на Dragon Motors, комната пребывания участников игры, лестницы/ коридоры, по которым передвигали игроки, когда начинался новый раунд, маски VIP-гостей, шахматная доска, функции всех участников «Игры в кальмара».
В сериале представлена предыстория Dragon Motors, которая является аллегоризацией капитализма. Участники игры повторяют рядовых в форме, в то время как смотрители, вооруженные автоматами, одетые в ярко-розовые комбинезоны и обезличенные шлемами, отражают полицию, которая напала на рабочих Ssangyong. Фронтмен и высокопоставленные гости, которые платят за то, чтобы наблюдать за играми, также обезличены. В позолоченных масках VIP-персо-ны смотрят на «гладиаторское поле», наслажда-
ясь изобилием еды, напитков и присутствием представительниц противоположного пола. Они говорят по-английски и по-китайски, но их богатство стирает все национальные и моральные границы. Режиссер представил этих людей как «реальную властную элиту и миллиардеров или богов, которые правят миром», то есть теми, кто управляет компаниями, подобными Ssangyong Motors. Во время забастовки Ssangyong был приобретен китайской государственной корпорацией Шанхайской автомобильной промышленности, а удаленность управляющих от завода в Пхентхэ-ке подрывала влияние рабочих (сейчас Ssangyong является частью индийского автомобильного гиганта Mahindra.). Хотя бизнес был платежеспособным и увольнения связаны скорее со стратегией, чем с необходимостью, некоторым бывшим работникам потребовалось 10 лет, чтобы вернуть свои рабочие места [5].
В 2006 году, за три года до забастовки Ssangyong, в другой части Пхентхэке произошли события, соответствующие «Игре в кальмара». В то время Соединенные Штаты и Южная Корея стремились укрепить позиции на Кэмп-Хамфрисе, крупнейшей зарубежной военной базе США в мире. Решение объединить 30 тыс. американских военнослужащих, дислоцированных в Южной Корее, на одной мега-базе было принято десятилетиями ранее, но жители и фермеры, выращивающие рис, продолжали сопротивляться выселению. Около 18 тыс. полицейских спецназа столкнулись с 5 тыс. активистами, ранив и арестовав сотни. Так, во благо реализации капиталистических целей, были проигнорированы интересы рабочего класса, оставив его без земли [6].
Дизайн лестниц и коридора был вдохновлён работами Маурица Корнелиса Эшера, а точнее его идеями «Рекурсии» - явление, при котором объект повторяет сам себя, иногда бесконечно. В «Игре в кальмара» рекурсивный метод помогает визуально проиллюстрировать бесконечность человеческого потока, незначительность человеческой жизни, что более всего применимо к капиталистической системе, где на передний план выходит потребление ресурсов, не только природных/материальных, но и человеческих. Пока индивид способен приносить прибыль своей деятельностью, он является частью системы, как только он теряет эту способность его система «выталкивает», подменяя новым «элементом»
для поддержания работы общего экономического механизма.
Расположение и оформление спальной комнаты с тюремными койками напоминают холокост, концлагерь Бухенвальд, а процесс «ликвидации» выбывших из игры участников сопоставим с работой печей в Освенциме. Таким образом, определяется место осужденных (рабочих, неспособных справиться с долгами) в системе, где люди, обладающие властью, наделили себя правом распоряжаться жизнь людей, как вещью, более непригодной к использованию. Золотые маски, некоторые из которых напоминают хищников, расположенных на вершине пищевой цепи, таких как лев и тигр, демонстрируют власть над игроками.
В сериале в седьмом эпизоде есть визуальная метафора в сцене, где У1Р-гость двигает шахматные фигуры, соответствующие каждому из игроков. Самые успешные участники «Игры в кальмара» должны быть готовы победить даже посредством убийства своих друзей. Так, предоставляя право на жизнь, корпоративная культура может вознаграждать людей, которые идут «по головам», продвигаясь по карьерной лестнице. Это является иллюстрацией пропаганды индивидуализма в капиталистическом обществе, где первостепенны личные выгода и победа, а не коллективное благо.
Два наиболее заметных цвета шоу также имели ведущее значение. Игроки облечены в зелёный, популярный цвет движения за новую деревню 1970-х годов [7]. Это была общественная программа по модернизации сельских районов. Розовый цвет, который обычно олицетворяет сказки, носят надзиратели с автоматами. Однако стены, где живут смотрители, выкрашены также в зеленый, как и форма игроков. Контраст этих цветов может быть воспринят как игра двух соперничающих команд. Поначалу создаётся впечатление, что охранники наделены властью. Но по мере развития сериала становится ясно, что они также должны следовать правилам, чтобы
остаться в живых, а именно скрывать свои лица. Это можно рассматривать как метафору капитализма. Игроки представляют рабочий класс, а надзиратели - средний. Носители масок с изображением квадрата находятся на вершине сложившейся иерархии, они контролируют других охранников. Те, у кого изображены треугольники, находятся в середине. Им разрешено носить оружие. Охранники с кругами убирают трупы. Им запрещается говорить до тех пора, пока к ним не обратятся. Между тем, тот, кто действительно командует, чаще всего наблюдает за игрой, не выходя из отдельной комнаты. Ведущего можно рассматривать как символ высшего класса, который принимает решения, не будучи вовлеченным в процесс, но его полномочия ограничены. Настоящая власть принадлежит У1Р-гостям, которые представляют сверхбогатых миллиардеров (или же именно в контексте Южной Кореи - че-болей). Они делают ставки на игры, наслаждаясь обильной едой и напитками. Это олицетворение изобилия ресурсов, как правило, доступных исключительно власть имущей прослойке общества, буржуазии.
Выводы
Таким образом, режиссеру «Игры в кальмара», Хван Дон Хёку, удалось в своей работе социальной проблематике придать жанровую привлекательность (а именно, жанра королевской битвы). Данная концепция является наиболее приемлемой для иллюстрации капиталистической системы, участники которой находятся в непрерывном соперничестве для обеспечения собственного материального благополучия. Классовое неравенство проявляется в том, что те, кто не имеют достаточно средств к существованию, вынуждены рисковать здоровьем и жизнью ради денег, в то время как властные люди управляют этими жизнями, создавая в обществе такие условия, при которых неимущие не будут иметь выбора.
