CC BY
153
Игнатов Александр Николаевич
доктор юридических наук, старший научный сотрудник, профессор кафедры уголовного права и криминологии Крымского филиала Краснодарского университета МВД России
(e-mail: [email protected])
Криминологическое исследование виктимологической составляющей механизма совершения насильственных преступлений
В статье изложены результаты исследования виктимологической характеристики насильственных преступлений на массовом уровне их воспроизводства. На основании изучения материалов рассмотренных судами архивных уголовных дел по 860 эпизодам совершения насильственных преступлений установлены типичный портрет жертвы насильственных преступлений, особенности характера жертвы, формирующие ее виктимные склонности, иные факторы виктимизации, особенности проявления виктимного поведения жертв насильственных преступлений.
Ключевые слова: насилие, преступление, жертва, поведение, виктимность.
A.N. Ignatov, Doctor of Law, Senior Researcher, Professor of the Chair of Criminal Law and Criminology of the Crimea branch of the Krasnodar University of the Ministry of the Interior of Russia; e-mail: [email protected]
Criminological research of victimological component of the mechanism of violent crimes
The article presents results of the research of victimological characteristic of violent crimes at massive scale of their reproduction. Bases on the examination of the materials of considered in courts archival criminal cases of 860 episodes of violent offences, the article ascertains: typical portrait of the victim of violent crimes, peculiarities of the victim's character, which determine its victimological disposition, other factors of victimization, as well as peculiarities of manifestation of victimological behaviour of violent crime victims.
Key words: violence, crime, victim, behaviour, victimness.
Разным аспектам виктимологических исследований посвящены работы А.И. Алексеева, Ю.М. Антоняна, А.Ю. Арефьева, А.В. Астрашабова, Б.А. Блиндера, К.В. Вишневецкого, Л.Л. Гоголевой, В.А. Глуш-кова, П.С. Дагеля, И.Н. Даньшина, А.И. Долговой, А.Н. Джужи, А.П. Закалюка, А.Н. Илья-шенко, В.Г. Коноваловой, М.Й. Коржанского, А.Н. Костенко, Н.Ф. Кузнецовой, И.И. Ла-новенко, С.Я. Лебедева, В.Г. Лихолоба,
A.И. Михайлова, А.Е. Михайлова, Г.М. Минь-ковского, В.И. Полубинского, Д.В. Ривмана,
B.Я. Рыболовецкой, С.В. Соболевой, А.Д. Тарта-ковского, В.О. Тулякова, И.К. Туркевич, В.С. Устинова, Т.Д. Цибуленко, Н.В. Яницкой и др. Однако, несмотря на разработанность данной темы, в криминологической науке существует ряд проблемных вопросов, связанных как со сложностью феномена криминального насилия, динамичностью развития социума и преступности и, как следствие, интенсивной эскалацией насилия во все сферы жизнедеятельности общества, так и с отсутствием современных объективных данных о состоянии преступности и отдельных ее видов. В полной мере указанное
касается и виктимологической составляющей современной насильственной преступности.
Рассматривая характеристики жертвы насильственных преступлений, обусловливающие ее виктимность или способные повлиять на ее проявление (например, судимость и пр.), следует остановиться на проблеме отсутствия прямых данных о них в материалах подавляющего большинства уголовных дел, что приходится компенсировать тщательным исследованием свидетельских показаний близких лиц жертвы и т.п. Тем не менее, главная проблема состоит в том, что правоохранительные органы, суд практически не обращают внимания на эти характеристики жертвы в ходе уголовного судопроизводства.
В целях установления виктимологической характеристики насильственных преступлений нами были изучены материалы архивных уголовных дел по 860 эпизодам совершения таких насильственных преступлений, как умышленное убийство - 107 эпизодов/119 жертв; умышленное убийство, совершенное в состоянии сильного душевного волнения - 48 эпизодов/ 48 жертв; умышленное убийство матерью сво-
145
его новорожденного ребенка - 26 эпизодов/ 26 жертв; умышленное убийство при превышении пределов необходимой обороны либо при превышении мер, необходимых для задержания преступника - 89 эпизодов/ 89 жертв; доведение до самоубийства - 14 эпизодов/14 жертв; умышленное тяжкое телесное повреждение - 61 эпизод/63 жертвы; умышленное средней тяжести телесное повреждение -33 эпизода/33 жертвы; умышленное тяжкое телесное повреждение, причиненное в состоянии сильного душевного волнения - 14 эпизодов/14 жертв; умышленное причинение тяжких телесных повреждений при превышении пределов необходимой обороны или при превышении мер, необходимых для задержания преступника - 42 эпизода/42 жертвы; умышленное легкое телесное повреждение - 19 эпизодов/19 жертв; побои и истязание - 4 эпизода/ 4 жертвы; пытки - 17 эпизодов/17 жертв; угроза убийством - 7 эпизодов/7 жертв; незаконное лишение свободы или похищение человека - 34 эпизода/36 жертв; изнасилование -81 эпизод/84 жертвы; насильственное удовлетворение половой страсти неестественным способом - 51 эпизод/53 жертвы; грабеж - 72 эпизода/75 жертв; разбой - 68 эпизодов/73 жертвы; вымогательство - 28 эпизодов/30 жертв; хулиганство - 45 эпизодов/40 жертв. Также при изучении виктимологической характеристики насильственных преступлений мы опирались на результаты проведенных нами социологического опроса населения (2190 человек) и социологического опроса лиц, отбывающих наказание в виде лишения свободы за совершение насильственных преступлений (918 человек). В настоящей работе приводятся результаты изучения материалов уголовных дел, рассмотренных судами Украины за 2006-2012 гг., а также результаты опроса населения АР Крым и иных регионов Украины и лиц, отбывавших наказание в учреждениях пенитенциарной системы в АР Крым, Одесской и Харьковской областях (2012-2013 гг.). Учитывая результаты проведенного нами исследования [1], а также результаты других исследований насильственной преступности в странах СНГ, можем сделать справедливый, с нашей точки зрения, вывод об «универсальности» криминологических характеристик насильственной преступности, связанной как с вечностью самого феномена насилия, так и с определенной «криминальной преемственностью» стран постсоветского пространства.
Анализ социально-демографических характеристик жертв насильственных преступлений показал, что наибольшая виктимность свойственна мужчинам (63,7%) в возрасте 31-
40 лет (20,8%). В целом более половины жертв насильственных преступлений составляют лица в возрасте старше 26 лет, т.е. в возрасте, по достижении которого лицо достигает зрелости, становится максимально активным самостоятельным членом общества. Значительная часть насильственных преступлений совершается в отношении лиц младше трех лет (12,4%). Преобладание среди жертв насильственных преступлений лиц мужского пола обусловлено совокупностью виктимных признаков, присущих именно мужчинам. В то же время для отдельных видов насильственных преступлений характерна именно виктимность лиц женского пола. В большинстве случаев жертвами насильственных преступлений становятся неженатые лица (46,6%). Однако, в отличие от родителей и других лиц, которые их заменяют, жена, муж, дети в большинстве случаев не являются теми лицами, которые могут уберечь от виктимного поведения. Несмотря на подавляющее большинство жертв со средним (общим) (48,8%) или специальным (29,3%) образованием, часть лиц среди жертв с высшим образованием (11%) на фоне их доли в населении страны в целом довольно значительна. Это указывает и на то, что высшее образование перестало быть однозначным фактором снижения проявления отрицательных характеристик, способствующих виктимизации лица. Большинство жертв насильственных преступлений (44,1%) занято неквалифицированным и малоквалифицированным трудом (рабочие) или безработные и не учащиеся (25,5%), что в первую очередь связано с образовательным (а значит, и интеллектуальным) уровнем жертв преступлений, который во многом определяет род занятий и образ жизни человека.
Характеристика жертвы с места жительства, работы не всегда устанавливается в ходе расследования, на нее обращается внимание лишь иногда, в случае если она отрицательная. Ожидаемым результатом является то, что 67,3% потерпевших положительно характеризуются по месту жительства, работы или обучения. Тем не менее, высокий процент отрицательных (11,8%) и удовлетворительных (20,9%) характеристик подтверждает значительность роли поведения жертвы как непосредственного фактора ее виктимности.
Среди поведенческих виктимологических факторов, на которые не всегда обращается внимание, значительную роль играют особенности характера (характерологические особенности) жертвы. Виктимные склонности (склонность к определенному поведению, попаданию в определенные опасные ситуации) приобретаются в процессе формирования личности,
146
ее характера, установок, овладения социальными ролями и т.п. Немалую роль в виктим-ности поведения жертвы насильственных преступлений играют такие ее индивидуальные характеристики (качества), как доверчивость (31,4%), общительность (14,7%), склонность к импульсивным и непродуманным действиям (12,9%), аморальность (8,1%), повышенная впечатлительность, склонность к фантазированию (6,8%), смелость, решительность, рискованность (4,8%), покорность (3,1%), недоверчивость, подозрительность (3,0%), осторожность (2,8%), кокетливость (2,8%), склонность к случайным знакомствам (1,8%).
Судимость. По этому показателю жертвы насильственных преступлений характеризуются таким образом: не имеют судимости 53,4% жертв, имеют судимость за насильственные преступления - 0,8%, насильственные корыстные преступления - 0,2%, корыстные преступления - 1,9%, другой вид - 0,1%. Относительно остальных жертв информация в материалах уголовных дел отсутствует. Итак, судя по имеющимся в материалах уголовных дел данным, повышенной виктимностью обладают лица, которые не имеют судимости. Тем не менее, это противоречит логическому выводу о повышенной виктимности лиц, имеющих отрицательные черты характера и испытавших агрессию против себя и т.п., к которым, очевидно, должны относиться ранее судимые лица. Такую ситуацию можно объяснить и недостатками следствия, во время которого данные обстоятельства не выясняются, а факт судимости, как и многие другие характеристики жертвы преступления, устанавливается исключительно со слов жертвы. Следует также учитывать значительную степень латентности данной группы жертв, обусловленную тем, что ранее судимым жертвам насильственных деяний присуще недоверие к сотрудникам силовых структур (правоохранительных органов) [2, с. 93-104], а иногда и принципиальное нежелание сотрудничества с ними, даже в целях защиты собственной жизни.
По принадлежности к социальной группе риска жертвы насильственных преступлений имеют следующее распределение: алкоголики -38,3%, люди преклонного возраста - 34,4%, инвалиды - 2,7%, беспризорные - 2,7%, наркоманы - 2,7%, психически больные - 1,1%, иностранцы - 0,5%, представители этнических меньшинств - 1,1%.
Результаты проведенного нами социологического опроса 918 лиц, отбывающих наказание в виде лишения свободы, подтверждают изложенное выше распределение виктимных групп.
При этом, отвечая на вопрос «Кто, по Вашему мнению, наиболее рискует стать жертвой насильственных преступлений?», осужденные указали еще на несколько групп риска: несовершеннолетние и молодежь 18-24 лет, которые не учатся и не работают (43,4%); лица, занимающиеся торговлей наркотиками (30,3%); лица, имеющие стойкие антисоциальные установки, ведущие аморальный или противоправный образ жизни (26,9%); лица, имеющие психические заболевания (отклонения) (22,1%); лица, занимающиеся проституцией (17,9%); представители сексуальных меньшинств (12,7%); представители религиозных меньшинств (6,8%); инвалиды и лица, имеющие внешне выраженные физические недостатки (6,1%).
Проведенный нами опрос населения по тому же вопросу дал такие результаты: лица, систематически злоупотребляющие алкоголем, наркотиками - 54,3%; несовершеннолетние и молодежь 18-24 лет, которые не учатся и не работают - 47,0%; лица преклонного возраста -47,0%; лица, занимающиеся проституцией -45,4%; лица без постоянного местожительства, занимающиеся бродяжничеством и попрошайничеством - 27,6 %; лица, имеющие стойкие антисоциальные установки, ведущие аморальный или противоправный образ жизни - 26,9%; лица, имеющие психические заболевания (отклонения) -23,5%; представители сексуальных меньшинств -23,5%; лица, занимающиеся торговлей наркотиками - 20,1%; представители национальных, этнических меньшинств - 18,9%; иностранцы -16,7%; инвалиды, лица, имеющие внешне выраженные физические недостатки - 15,8%; представители религиозных меньшинств - 5,9%.
Вызывает беспокойство высокий процент наиболее незащищенных жертв, в частности лиц преклонного возраста. С одной стороны, это обусловлено объективной ситуацией с возрастным соотношением населения страны, а с другой - факторами, связанными с личностными и социальными особенностями указанной категории лиц.
Ожидаемым результатом является высокий процент алкоголиков среди жертв насильственных преступлений, что коррелирует со следующим показателем, более тесно связанным с вызванной употреблением алкоголя виктимностью.
Состояние на момент совершения преступления. По данному показателю, наиболее значимым фактором виктимности является состояние алкогольного опьянения жертвы. Как известно, алкоголь в совершении преступления играет двоякую роль. С одной сторо-
147
ны, употребление алкоголя способствует усилению агрессивности преступника, снижению контроля, расторможению влечений и т.п., но с другой стороны, толкает жертву на аморальные, провокационные поступки, снижает внимательность, критическое восприятие ситуации, возможность оказывать сопротивление. Это и объясняет его роль в виктимизации лица.
Наличие элементов нейтрального или положительного поведения. Традиционно в криминологии различают виктимность виновную и невиновную. К первой группе (виновной) относят виктимность лиц, которые злоупотребляют спиртными напитками, предрасположены к авантюризму или отличаются наглостью, несдержанностью, чем ставят себя в положение, которое может провоцировать совершение относительно их преступления. Невиновная виктимность связана, как правило, с некоторыми обстоятельствами быта. Жертвами невиновной виктимности нередко становятся лица, по определенной причине осложняющие, обременяющие действия преступников, - преступления совершаются в целях избавления от этого бремени (например, относительно лиц преклонного возраста, больных, находящихся на иждивении, и т.п.) [3, с. 315]. Конечно, в этом случае признак вины характеризуется в криминологическом значении, поскольку поведение потенциальной жертвы может содействовать возникновению преступного умысла и его реализации [4, с. 117]. Хотя некоторые исследователи [5, с. 117; 6] считают целесообразным -на наш взгляд, необоснованно установление ответственности жертвы за ее поведение.
Анализ материалов уголовных дел показал, что жертва насильственных преступлений: совершала физическое сопротивление в 55,2% случаев; не оказала никакого сопротивления нападающему, безмолвно подчинялась всем его требованиям - 10,7%; пыталась обмануть преступника - 9,7%; пыталась разжалобить преступника, вызвать сочувствие, просила отпустить - 7,0%; проявила неосторожность, сама оказалась в безлюдном месте - 6,0 %; проявила чрезмерное доверие малознакомому человеку, согласившись по его просьбе отправиться с ним по нужному ему делу - 4,3% и т.п.
В ходе опроса населения относительно того «Какая, на Ваш взгляд, модель поведения жертвы наиболее оптимальна в случае совершения насильственного преступления?» были получены такие ответы: попытка обмануть преступника с целью бегства от него - 49,8%; крики, призывы о помощи - 31,5%; активное физическое сопротивление, применение приемов
самозащиты - 31,3%; активное физическое и психическое сопротивление - 29,2%; попытка установить с преступником психологический контакт, вызвать его на разговор - 23,7%; полное подчинение преступнику с целью избежать более тяжкого вреда (последствий) для себя -17,1%; попытка разжалобить преступника, вызвать сочувствие - 8,0%; активное психическое сопротивление - 5,5%.
Эти результаты становятся еще более интересными при их сопоставлении с ответами на вопрос «Что, по Вашему мнению, может помочь Вам избежать совершения насильственного преступления относительно себя?»: владение навыками самозащиты - 73,5%; соблюдение мер личной безопасности - 45,9%; контроль своего поведения (особенно на улице и в малознакомых компаниях) - 44,5%; осведомленность о криминогенной обстановке (риск стать жертвой того или иного преступления, меры личной безопасности и т.п.) в регионе - 21,5%; знание психологии преступника и возможных путей выхода из конфликтных ситуаций - 20,7%; возможность использования огнестрельного оружия для самозащиты - 13,0%.
В соотношении полученных ответов респондентов прослеживается потенциальная виктимность большинства граждан, поскольку фактически они не знают, каким образом правильно вести себя в случае совершения против них преступления. Стараясь обмануть преступника с целью бегства от него и применяя навыки самозащиты (которыми в достаточной степени едва ли владеет 73,5% населения), жертва лишь еще больше провоцирует преступника. И это подтверждается представленным ниже опросом тех же граждан, где они сами признают такое поведение виктимным. Недаром ученые утверждают, что даже незначительное по интенсивности действие как проявление акта агрессии в ответ может спровоцировать развязывание давно готовящегося процесса [7; 8; 9].
Наличие элементов виктимного поведения. О типичном поведении жертвы, прямо вызвавшем совершение против нее насильственного преступления, свидетельствуют такие действия: провоцирование ссоры, конфликтной ситуации, оскорбляющее поведение - 46,1%; совместное с преступником употребление алкогольных напитков, наркотиков - 38,0%; сознательное пренебрежение мерами личной безопасности - 6,5%; демонстрация внешних характеристик, наиболее привлекательных для преступников - 1,1%; нежелание терпеть материальную и другую зависимость - 0,9%; провоцирование интимных отношений - 0,4% и т.п.
148
Интересные результаты относительно данного аспекта дал опрос населения. Так, в ответе на вопрос «Что в поведении жертвы насильственного преступления, по Вашему мнению, наиболее способствует совершению относительно нее преступления?» респонденты отметили: совместное с преступником употребление алкогольных напитков, наркотиков (59,6%), провоцирование ссоры, конфликтной ситуации, оскорбляющее поведение (50,5%), демонстрация внешних характеристик, наиболее привлекательных для преступников (38,6%), наивность, нецелесообразная доверчивость (36,8%), сознательное пренебрежение мерами личной безопасности (34,5%), провоцирование интимных отношений (23,7%), незнание криминогенной обстановки (рисков стать жертвой того или иного преступления, мер личной безопасности и т.п.) (20,1%), нежелание терпеть материальную и другую зависимость (14,6%), противоправное поведение (5,0%). Эти результаты подтверждают наши наблюдения, тем не менее, вызывает удивление, что, по мнению опрошенных, преступление против них может быть вызвано их противоправным поведением лишь в 5% случаев.
Лицо, совершающее преступление, потерпевшего (жертву) и особенности ситуации совершения преступления следует рассматривать в качестве двух частей одного целого -системы механизма преступного поведения [10, с. 95]. К жертве преступления следует относиться как к фактору, который генетически и динамически влияет на указанный механизм. Впрочем, как верно отмечает А.Н. Литвинов, во многих случаях в механизме совершения преступления наблюдается инверсия ролей: потенциальную жертву невозможно отличить от будущего преступника, поскольку их (жертвы и преступника) допреступное поведение свидетельствует об обоюдном общественно опасном обострении конфликтных отношений. А потому решающая роль в окончательном определении потерпевшего и преступника в этих случаях принадлежит конкретной жизненной ситуации [11, с. 19].
Следовательно, для насильственных преступлений характерна взаимная связь «преступник - жертва», которая, по сути, вытекает из имеющегося в данном случае типа общественных отношений «субъект - субъект». То есть при совершении насильственного преступления объект воздействия является активным субъектом, и в очень редких случаях жертва исключительно пассивна (например, когда снайпер-террорист стреляет в случайных прохожих из окна).
Таким образом, рассматривая виктимологи-ческую характеристику насильственных преступлений, необходимо обратиться к анализу характера отношений между преступником и его жертвой, в значительной мере помогающему установить сущность и содержание отдельных элементов механизма преступления.
Отношения преступника с жертвой. В большинстве случаевимеетместослучайнаяжертва-32,8%; отношения не поддерживались - 20,0%, были бесконфликтными (нормальными) - 16,3%, конфликтными - 12,8%, неприязненными, возникшими случайно - 7,1%, неприязненными стойкими - 6,8%, дружескими - 4,2%.
Вид взаимоотношений преступника с жертвой: незнакомые - 47,0%, знакомые - 29,7%, родственные - 14,3%, дружеские - 3,5 %, интимные - 2,3%, бытовые - 1,5%, служебные -0,3%, преступные - 1,0%.
Что касается степени близости преступника с жертвой, то для насильственных преступлений характерна следующая связь: случайный знакомый - 39,9%, случайный знакомый (познакомились во время совместного распития спиртных напитков в день совершения преступления) - 3,1%, приятель - 11,7%, соучастник прежде совершенного преступления - 1,5%, односельчанин (односельчанка) - 9,5%, сосед -8,0%, сожитель (сожительница) - 5,9%, муж (жена) - 3,9%, любовник (любовница) - 1,1%, брат (сестра) - 1,3%, сын (дочь) - 5,6%, мать -1,7%, отец - 1,1%.
Информация относительно степени близости преступника с жертвой представлена не по убыванию распространенности, поскольку в таком порядке, совместив эти данные с данными по предыдущим двум показателям (отношения преступника с жертвой и характер их взаимоотношений), можно выделить характерные для насильственных преступлений типы связей жертвы с преступником: 1) случайная связь; 2) дружеская связь; 3) связь по совместному или соседскому проживанию; 4) родственная связь.
Похожую типологию приводит А.Н. Литвинов, выделяя четыре группы жертв: 1) лица, отношения которых с преступником возникают в момент совершения преступления (40%); 2) лица, отношения которых с преступником развивались в рамках случайного знакомства (28%); 3) лица, отношения которых с преступником формировались в рамках личного знакомства (20%); 4) лица, которые находились с преступником в супружеских, родственных и других близких отношениях (12%) [11, с. 15]. На наш взгляд, нецелесообразно выделять в рамках случайной связи два типа взаимосвязи жертвы и преступника (возникающая в мо-
149
мент совершения преступления и случайное знакомство), а в последних двух предлагаемых группах все же следует выделить дружескую, соседскую и родственную связи, поскольку личное знакомство иногда тяжело отличить от близких отношений, а предложенные нами типы связи четко просматриваются в приведенных выше показателях.
Таким образом, проведенный анализ викти-мологической составляющей механизма совершения насильственных преступлений показал, что наибольшей виктимностью обладают мужчины в возрасте 31-40 лет, преимущественно женатые, со средним общим или специальным образованием, занятые неквалифицированным и малоквалифицированным трудом (рабочие) или безработные и не учащиеся. Среди особенностей характера жертвы, формирующих виктимные склонности, преобладают: доверчивость, общительность, склонность к импульсивным и непродуманным действиям, безнравственность. Наиболее выраженным фактором
1. 1гнатов О.М. Протид1'я загально-крим1нальн1й насильницькй злочинност!' в Укран. Харкв, 2013.
2. Гумин А.М. Особенности криминологического анализа жертв насильственных преступлений // Вестн. Луганск. гос. ун-та внутренних дел им. Э.А. Дидоренко. 2010. № 1.
3. Закалюк А. П. Курс современной украинской криминологии: теория и практика: в 3 кн. Кн. 1: Теоретические основы и история украинской криминологической науки. Киев, 2007.
4. Антонян Ю.М. Механизм преступного поведения /отв. ред. В.Н. Кудрявцев. М., 1981.
5. Минская В.С., Чечель Г.И. Виктимологи-ческие факторы и механизм преступного поведения. Иркутск, 1988.
6. Шаповалова Л. И. Потерпевший как субъект уголовно-процессуальной деятельности в досудебных стадиях уголовного процесса: автореф. дис.... канд. юрид. наук. Киев, 2001.
7. Ениколопов С.Н. Некоторые результаты исследования агрессии. М.,1979.
8. Вишневецкий К. В. Механизм виктимоло-гической детерминации // Теория и практика общественного развития. 2014. № 10.
9. Ильяшенко А.Н. Потерпевший в механизме совершения насильственных преступлений в семье // Общество и право. 2012. № 3(40).
10. Криминологическая виктимология: учеб. пособие / под общ. ред. А.Н. Джужи. Киев, 2006.
11. Литвинов А.Н. Виктимизация: факторы, анализ, меры противодействия: учеб. пособие. Харьков, 2009.
виктимизации является злоупотребление алкогольными напитками (часто в ситуации совместного с преступником их употребления). Преобладание среди элементов виктимного поведения провоцирования ссоры, конфликтной ситуации, проявлений оскорбительного поведения подтверждает сходство поведенческих черт жертвы насильственных преступлений и преступника. Для насильственных преступлений характерны следующие типы связи жертвы с преступником: 1) случайная связь; 2) дружеская связь; 3) связь по совместному или соседскому проживанию; 4) родственная связь. Именно установление специфических личностных и поведенческих характеристик жертв преступления, взаимосвязей жертвы с преступником и особенностей их проявления на общестатистическом уровне позволяет глубже познать механизм совершения преступлений. Особенно это касается насильственных преступлений, представляющих собой, по сути, общественные отношения по типу «субъект - субъект».
1. Ignatov O.M. Opposition general criminal violent crime in Ukraine. Kharkov, 2013.
2. Gumin A.M. Peculiarities of criminological analysis of the victims of violent crimes // Bull. of Y.O. Didorenko Lugansk state university of Internal Affairs. 2010. № 1.
3. Zakalyuk A. P. Course of contemporary ukrainian criminology: theory and practice: in 3 b. B. 1: Theoretical bases and history of Ukrainian science of criminology. Kiev, 2007.
4. Antonyan Yu.M. Mechanism of criminal behavior / resp. ed. V.N. Kudryavtsev. Moscow, 1981.
5. Minskaya V.S., Chechel G.I. Victimological factors and mechanisms of criminal behavior. Irkutsk, 1988.
6. Shapovalova L.I. Victim as a subject of criminal procedure activity at pretrial stages of criminal procedure: diss. ... Master of Law. Kiev, 2001.
7. Enikolopov S.N. Certain results of the research on aggression. Moscow, 1979.
8. Vishnevetsky K.V. Mechanism of victimolocial determination // Theory and practice of social development. 2014. № 10.
9. Ilyashenko A.N. Victim in the mechanism of violent crimes committed in the family // Society and law. 2012. № 3(40).
10. Criminological victimology: study aid / gen. ed. by A.N. Dzhuzha. Kiev, 2006.
11. LitvinovA.N. Victimization: factors, analysis, preventive measures: study aid. Kharkov, 2009.
150
