CC BY
10
УДК 343.91
КРИМИНОЛОГИЧЕСКИЕ ОСОБЕННОСТИ ЛИЧНОСТИ ОСУЖДЕННЫХ, ВЛИЯЮЩИЕ НА БЕЗОПАСНОСТЬ ПЕРСОНАЛА
МЕСТ ЛИШЕНИЯ СВОБОДЫ
Л.Ю. Перемолотова, И.А. Уваров
Рассматриваются проблемные аспекты криминологических особенностей личности осужденных, деятельность которых в условиях мест лишения свободы, создает угрозу криминологической безопасности персонала. Авторы акцентируют внимание не только на актуализации выше названной проблемы, но и пытаются определить природу личностных характеристик осужденных, демонстрирующих такой вид противоправного поведения. Особо авторы выделяют систему специфических криминологических показателей, акцентирующих противоправную активность осужденных по созданию угроз безопасности персоналу в местах лишения свободы.
Ключевые слова: криминологическая безопасность, безопасность персонала, безопасность в местах лишения свободы.
Успешное предупреждение преступлений возможно лишь в том случае, если внимание будет сконцентрировано на личности преступника, ибо личность является основным и
важнейшим звеном всего механизма преступного поведения
Н.Ф. Кузнецова
Криминологическая безопасность личности в условиях мест лишения свободы, традиционно относится к наиболее актуальным проблемам деятельности учреждений уголовно-исполнительной системы. Анализ специальной литературы и правоприменительной практики показывает, что в числе приоритетных задач принято рассматривать безопасность осужденных от различного рода криминальных посягательств, что, безусловно, является одним из основных направлений деятельности учреждений, исполняющих уголовные наказания в виде лишения свободы.
В то же время, возникает противоречие, обусловленное тем, что из числа актуализированных вопросов практически исключается деятельность по обеспечению безопасности самих субъектов, призванных реализовывать нормативно-определенные требования по обеспечению безопасности осужденных [1, с 172-175]. Как следствие, в системе качественной оценки показателей, характеризующих оперативную обстановку в конкретных исправительных учреждениях, отсутствует представление о потенциальных опасностях для персонала - стать жертвой преступных посягательств со стороны определенной части осужденных. В специальной литературе отдельные авторы вынуждены констатировать, что зачастую при наличии противоправных действий в отношении персонала, администрация
исправительных учреждений ограничивается применением к правонарушителю из числа осужденных мер дисциплинарного характера [2, с. 188-192]. Так, известный специалист в области пенитенциарной преступности М.В. Костюк утверждает, что «официальные статистические данные не раскрывают полного состояния преступности в исправительных учреждениях, поскольку часть преступных деяний регистрируются не как преступления, а в качестве нарушений режима отбывания наказания» [3, с. 22].
Считаем необходимым заметить, что в официальной статистике преступления, совершаемые осужденными в отношении персонала, занимают довольно незначительное место, в виду их небольшого количества в структуре всех уголовно-наказуемых деяний, совершаемых в местах лишении свободы. В тоже время опрос практических работников свидетельствует о довольно широком распространении проявлений преступности в условиях мест лишения свободы. Одним из негативных последствий такого положения дел является причина увольнения сотрудников из числа младшего инспекторского состава, каждый третий из них указал в качестве причины увольнения «отсутствие условий личной безопасности». Значит, незначительное число таких противоправных посягательств является не столько отсутствием реальных фактов их совершения, подлежащих регистрации в качестве преступлений, а их неотраженностью и неучтенностью в соответствующих статистических документах. В таком случае необходимо говорить не об уровне криминологической безопасности, а об искусственной латентизации данного вида преступного поведения осужденных в местах лишения свободы.
В свое время профессор О.В. Старков предложил рассматривать такого рода факты, как «специфические эксцессы мест лишения свободы» [4, с. 75-79]. Не ставя под сомнение такое видение проблемы известным пенитенциаристом, можем лишь констатировать, что привлечение к дисциплинарной ответственности осужденных, совершающих подобные «эксцессы» в отношении персонала исправительных учреждений, нивелируют всю систему профилактической работы по борьбе с посягательствами на безопасность в условиях мест лишения свободы. В широком смысле это негативно влияет в целом на деятельность уголовно-исполнительной системы по достижению целей уголовного наказания.
Анализируя мнения многих ученых, изучающих вопросы обеспечения криминологической безопасности персонала исправительных учреждений и осужденных, мы пришли к выводу, что недостаточно внимания было уделено вопросам личностных особенностей той части осужденных, которые совершают подобные преступные посягательства. В этой связи мы предприняли попытку проанализировать специфические криминологические признаки, которые непосредственно влияют на противоправное поведение осужденных, а также попытку выявить своего рода «пенитенциарную виктимность» персонала, которая может быть детерминирована специфическими личностными качествами конкретных осужденных [5, с. 226228].
Обращаясь к материалам исследования особенностей личности осужденных, совершающих пенитенциарные преступления (в частности, посягающие на безопасность персонала исправительных учреждений), следует указать на существенные методологические недостатки, обусловленные изначально неверным концептуальным подходом к исследованию данной категории осужденных. К примеру, в работе П.Р. Федореева
акцентировано внимание исключительно на том обстоятельстве, что осужденные, совершающие различного рода общественно опасные нарушения режима содержания, включая и преступления, как правило, характеризуются отрицательно [6, с. 21]. Мы не склонны исключать наличие «отрицательных признаков» у таких осужденных прежде всего потому, что они уже совершили преступления, за которые и отбывают уголовное наказание, а следовательно, их наличие и способствовало этому негативному обстоятельству. В тоже время мы не должны забывать, что личность осужденного (как и в целом преступника), не состоит только из «негативных» или «отрицательных» качеств. Здесь стоит согласиться с мнением Ю.В. Бышевского, утверждающего, что «любой осужденный, как целостная личность, содержит в себе не только отрицательные, но и положительные свойства и качества, без учета которых невозможно определить приоритеты исправительного воздействия на них» [7, с. 17-19].
Личность преступника, по справедливому утверждению Ю.М. Антоняна, «выступает в качестве совокупности социально значимых негативных свойств, образовавшихся в процессе многообразных и систематических взаимодействий с другими людьми» [8, с. 75]. Исходя из этого, полагаем необходимым отметить, что данное криминологическое определение в значительной степени носит условный характер, в силу того, что формально связано с определенными действиями лица, отнесенными волей законодателя к противоправным.
Таким образом, в криминологической литературе на сегодняшний день сформировалось представление о том, что личность осужденного характеризуется совокупностью социально обусловленных признаков, условно объединенных в две группы:
1) признаки, которые присущи личности вообще и приобретают криминологическое значение только при рассмотрении их через призму факта совершения преступления (социально-демографические признаки);
2) признаки, прямо или косвенно связанные с совершением преступления (антиобщественные установки, уголовно-правовые и пенитенциарные).
Такого рода классификация, если ее применять к осужденным, чья деятельность создает угрозу криминологической безопасности персонала мест лишения свободы, позволяет раскрыть сущностную сторону причин их специфического (направленного в отношении персонала) индивидуального преступного поведения. Только в этом случае признаки, характеризующие личность осужденного, будут приобретать не только теоретическое, но и практическое криминологическое значение. Они же будут оказывать влияние и
на формирование социальных связей в условиях изоляции от общества, ведь именно социальное окружение в местах лишения свободы оказывает влияние на развитие тех свойств и качеств личности осужденного, которые ранее (при других социальных условиях) не получили своего антиобщественного проявления.
Так, в криминологии принято считать, что возрастная характеристика осужденного позволяет делать выводы о криминогенной активности и особенностях преступного поведения в условиях различных возрастных групп. Однако, это не может исключать социальной направленности субъективных установок конкретной возрастной группы. Достаточно сказать, что установленный И.Н. Шитяковым возрастной диапазон охватывает практически все возрастные категории и не позволяет четко определить, какая их них наиболее криминально-активная в сфере противоправного посягательства на персонал мест лишения свободы. По его данным, осужденные, совершившие преступления в отношении представителей персонала исправительных учреждений, распределились по возрасту следующим образом: 18 лет - 24 года - 27,3 %; 25-29 лет - 25,4 %; 30-39 лет - 24,1%; 40-49 лет - 23,2 %[9, с. 177182]. Как видно из приведенных данных, лица, старше 49 лет не совершают преступных посягательств в отношении персонала. Подтверждает эту статистическую закономерность мнение А.И. Ушатикова, который констатирует, что «в силу возраста, данная группа осужденных в период нахождения в изоляции от общества, существенно стеснена в решении вопросов жизнеобеспечения, по сравнению с другими возрастными группами, что исключает случаи их столкновения с законом» [10, с. 156-157]. Другое объяснение дают Ю.М. Антонян и Т.Н. Волкова: изменение гормонального фона, характерное для индивида после пятидесятилетнего возраста, может служить определенного рода препятствием для криминальной активности [11, с. 64]. По сути разные авторы приходят к одному и тому же выводу: возраст влияет на криминальную активность, которая распространяется и на представителей персонала мест лишения свободы.
Другим социально-демографическим показателем, который на наш взгляд непосредственно связан с возрастом, является социальное положение осужденного в пенитенциарной среде. «... Эти данные показывают, в каких социальных слоях и группах, в каких сферах общественной жизни и производства наиболее распространены те или иные преступления. Их анализ способствует поиску и выявлению криминогенных факторов, специфических для различных социальных, профессиональных и иных групп населения, для различных отраслей хозяйства, видов производства и т.д.» [12, с. 53-54]. Здесь также можно отметить отсутствие ярко выраженных антиобщественных установок, прежде всего потому, что среди совершивших посягательства на представителей персонала мест лишения свободы, только 57,8 % от общего числа входили в различные группы осужденных, в том числе и отрицательной направленности. Исходя из этого, можно предположить, что совершая посягательство в отношении персонала, осужденный не всегда демонстрирует свою приверженность к негативным, антисоциальным установкам, которые
бытуют среди осужденных отрицательной направленности.
Здесь, на наш взгляд, очень важным обстоятельством является то, что находясь в изоляции от общества, осужденный вынужден пересматривать свою прежнюю жизнь. Ретроспективно анализируя прошлое, он пытается экстраполировать свой жизненный опыт к новым социальным условиям. При этом сталкивается с важной для себя дилеммой, с кем выстраивать приемлемые для себя отношения. Если исходить из того, что всех «обитателей» исправительных учреждений можно разделить на две группы - осужденные и персонал, то осужденный устанавливает приемлемые для него отношения именно с той группой, которая максимально отвечает его субъективным представлениям о социально-значимых связях и отношениях (либо с осужденными, либо с персоналом). Именно в этой системе противоречий и возникает конфликтная ситуация, определяющая отношение конкретного осужденного к персоналу исправительного учреждения. Наиболее вероятным может стать объяснение, которое было отчасти сформулированное И.Н. Шитяковым, анализирующим ретроспективу противоречий между осужденными и персоналом и отмечающим, что данные противоречия выступают в числе основной детерминанты пенального конфликта [13, с. 3640]. Данное противоречие лишь создает определенный мотивационный фон, акцентирующий внимание осужденного на системных противоречиях, которыми характеризуется уголовное наказание в виде лишения свободы. Отсюда идет персонификация этого противоречия в силу объективных функциональных признаков, которыми обладают представители персонала исправительных учреждений, как субъекты воспитательно-профилактического воздействия.
Исследование, проведенное М.Ю. Еременко, убедительно показывает, что осужденный, совершивший преступление в отношении представителя персонала исправительного учреждения, в сущности не раскаивается в своем поведении объясняя это: вспыльчивостью своего характера (26,7 %); провоцирующим поведением со стороны сотрудников неправомерными действиями (18,9 %); провоцирующим поведением со стороны сотрудников правомерными действиями (16,9 %); исполнение требований неформальных норм поведения (например, карточный долг, исполнение обязательств и т.п. (16,0 %); желанием укрепить свой авторитет в среде осужденных (12,8 %); иное (8,7 %), в том числе и неспособность объяснить причину своего противоправного поведения [14, с 131-134].
Столь широкий «разброс» объяснений осужденными своего противоправного поведения, безусловно, не способен охарактеризовать мотивацию, которая сподвигла осужденных на совершение преступления в отношении персонала. В тоже время, проведенный нами анализ показал, что есть общий фактор, способствовавший их преступному поведению -употребление спиртных напитков (96,8 % осужденных совершили преступления в состоянии алкогольного опьянения). Причем, установлено, что более трети осужденных (72,4 %) употребляли алкоголь в местах лишения
свободы эпизодически, а в систематическом употреблении признались 14,9 % осужденных (12,7 % отказались отвечать на данный вопрос).
Отсюда следует вывод, что персонал исправительных учреждений, не создавший условий, при которых употребление спиртных напитков было бы невозможным, фактически способствовал криминальным посягательствам осужденных в свой адрес. Анализ специальной литературы показывает, что большинство авторов, констатируя совершение осужденными преступлений в состоянии алкогольного опьянения, крайне редко обращают внимание на сам факт возможности употребления в местах лишения свободы спиртных напитков
[15, 16].
Мы склонны полагать, что коль скоро осужденный имеет возможность удовлетворять свои потребности употреблении алкоголя, то и криминальная активность будет детерминироваться именно этим обстоятельством. Возможность удовлетворять подобные потребности, по мнению Л.А. Березенко, лежит в плоскости неформальных групповых отношений, где «основную массу составляют устойчивые группы отрицательной направленности, цель которых оказание противодействия исправительному процессу в пенитенциарных учреждениях» [17, с. 13]. Отсюда и совершение преступления в составе группы, состоящей из осужденных, совместно употреблявших спиртные напитки.
Подводя итог изложенному, мы можем четко определить совокупность тех криминогенных признаков, которые будут характеризовать особенности личности осужденных, посягающих на безопасность персонала в местах лишения свободы. Это склонность к нарушению режима содержания, выражающаяся в употреблении спиртных напитков, что в соответствии с ч. 1 ст. 116 Уголовно-исполнительного кодекса РФ относится к злостному нарушению установленного порядка отбывания наказания осужденными к лишению свободы. Учитывая, что данное обстоятельно носит исключительно противоправный характер, можно констатировать, что в данном контексте оно выступает в качестве самостоятельного криминогенного фактора правонарушающего поведения. Причем этот фактор носит исключительно субъективный характер, включающий в себя несколько самостоятельных признаков:
- социально отклоняющееся поведение, выражающееся в потребности употребления алкоголя, как эпизодически, так и постоянно;
- налаживание нелегальных каналов поступления в исправительное учреждение спиртных напитков;
- формирование социально-негативных связей в среде осужденных, объединенных по признаку нарушений режима содержания, в частности употребления алкогольных напитков;
- обострение под воздействием алкоголя агрессивно-насильственных установок по отношению к персоналу мест лишения свободы;
- отсутствие у осужденных критического отношения в оценке своего поведения.
Список литературы
1. Панасенко Е.К. Безопасность осужденных в местах лишения свободы, как криминологическая проблема // Виктимологические проблемы предупреждения преступности: материалы всероссийского круглого стола (1213 ноября 2009 г.). Невинномысск: НГГТИ, 2009. С. 172-175.
2. Воловик, С.П. Можно ли дисциплинарными мерами бороться с пенитенциарной преступностью? // Актуальные проблемы отечественной правоприменительной практики: материалы регионального круглого стола 18 марта 2012 г. Ставрополь: СФ РАНХиГС, 2012. С. 188-192.
3. Костюк М.Ф. Уголовно-правовые и криминологические проблемы борьбы с преступностью в исправительных учреждениях: автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. М.: Академия управления МВД РФ, 2000. 35 с.
4. Старков О.В. К определению специфических эксцессов в местах лишения свободы // Психолого-педагогические проблемы преодоления противоправного поведения осужденных в исправительно-трудовых учреждения: Сб. научных трудов. Рязань: РВШ МВД СССР, 1991. С. 75-79.
5. Рахимбаев М.Х. Пенитенциарную виктимность - самостоятельная криминологическая проблема // Реалии и перспективы борьбы с преступностью в Республике Казахстан: Материалы международной научно-практической конференции (25 марта 2013 г.). Алматы: Изд-во «Зацгер», 2013. С. 226-228.
6. Федореев П.Р. Отрицательно характеризующиеся осужденные в местах лишения свободы: учебное пособие. М.: Юристъ, 2006. 123 с.
7. Бышевский Ю.В. О необходимости учитывать положительные качества осуждённого, при определении направления исправительно-трудового воздействия на него // Проблемы совершенствования исправительно-трудового воздействия на осужденных к лишению свободы: Сб. научных трудов. Рязань: РВШ МВД СССР, 1989. С. 17-19.
8. Антонян Ю.М. Криминология. Избранные лекции. М.: «Логос», 2004.
448 с.
9. Шитяков И.Н. Основные направления повышения уровня виктимологической безопасности сотрудников пенитенциарных учреждений (результаты теоретико-прикладного исследования) // Рецидивная преступность и пути ее преодоления: материалы выездного заседания Региональной общественной организации «Союз криминалистов и криминологов» (Рязань, 15 апреля 2011 г.). Рязань: Акад. ФСИН России, 2011. С. 177-182.
10. Ушатиков А.И. Учет волевой неполноценности некоторых категорий осуждённых правонарушителей при организации их исправления и перевоспитания // Актуальные проблемы научной организации исправления и перевоспитания осужденных. Материалы к научно-практической конференции / Науч. ред. М.П. Мелентьев. Рязань: РВШ МВД СССР, 1973. С. 156-157.
11. Антонян Ю.М., Волкова Т.Н. Преступность стариков: Монография. 2-е изд., испр. Рязань: Академия ФСИН России, 2005. 158 с.
12. Антонян Ю.М., Еникеев М.И., Эминов В.Е. Психология преступника и расследование преступлений. М.: Юристъ, 1996. 336 с.
118
13. Шитяков И.Н. Исторические предпосылки формирования пенального конфликта и его виктимизирующей роли в отношении персонала исправительных учреждений // Российский следователь. 2011. № 5. С. 36-40.
14. Еременко М.Ю. Проблемы криминального насилия в отношении администрации ИУ // Актуальные проблемы современного права правоприменительной практики: Сборник научных статей аспирантов и соискателей. Ростов-на-Дону: ДЮИ, 2009. С. 131-134.
15. Мазурин А.А. Криминологическая характеристика и предупреждение рецидивной преступности в исправительных учреждениях: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Рязань: Академия права и управления Минюста России, 2003. 24 с.
16. Волков В.Б. Предупреждение рецидивной преступности в исправительных учреждениях: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Казань: Казанск. гос. университет, 2004. 23 с.
17. Березенко Л.А. Предупреждение формирования преступных групп и их криминальной деятельности в исправительных учреждениях: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Рязань: Академия права и управления МЮ РФ, 2002. 24 с.
Перемолотова Лилианна Юрьевна, канд. юрид. наук, доц., доцент кафедры, lady.peremolotova@,yandex.ru, Россия, Рязань, Академия права и управления Федеральной службы исполнения наказаний,
Уваров Игорь Алексеевич, канд. юрид. наук, доц., доцент кафедры, uvarov. igoramail. ru, Россия, Ставрополь, Ставропольский филиала Краснодарского университета МВД России
CRIMINOLOGICAL FEATURES OF THE PERSONALITY OF CONVICTS AFFECTING THE SAFETY OF PERSONNEL OF PLACES OF DEPRIVATION OF LIBERTY
L.Y. Peremolotova, I. A. Uvarov
The article deals with the problematic aspects of the criminological characteristics of the personality of convicts, whose activities in prison conditions pose a threat to the criminological safety of personnel. The authors focus not only on the actualization of the above-mentioned problem, but also try to determine the nature of such personal characteristics of convicts who demonstrate this type of illegal behavior. The authors emphasize the system of specific criminological indicators that emphasize the illegal activity of convicts to create threats to the security of personnel in prison.
Key words: criminological safety, personnel safety, security in places of imprisonment.
Peremolotova Lilianna Yurievna, Cand. jurid. Sciences, Associate Professor, Associate Professor of the Department, lady.peremolotova@yandex.ru, Russia, Ryazan, Academy of Law and Management of the Federal Penitentiary Service,
Uvarov Igor Alekseevich, Cand. jurid. Sci., Associate Professor, Associate Professor of the Department, uvarov.igor@mail.ru, Russia, Stavropol, Stavropol branch of the Krasnodar University of the Ministry of Internal Affairs of Russia
