CC BY
24
УДК 340
РО! 10.23672/21971-3116-2520-]
Прошин Владимир Михайлович
доктор юридических наук, профессор,
кафедра уголовного процесса и криминалистики, адвокат,
Московская коллегия адвокатов «Защита» Московский государственный областной университет [email protected]
Vladimir M. Proshin
Doctor of Law, Professor,
Department of Criminal Procedure and Forensic Science, Counsel,
Moscow Bar Association «Defense», Moscow State Regional University [email protected]
Криминалистический
и уголовно-процессуальный аспекты доказывания истины в уголовном судопроизводстве
Forensic and criminal
procedural aspects of proving the truth in criminal proceedings
Аннотация. Объективная истина, провозглашаемая в приговорах по уголовным делам как установленная, есть результат доказанности обязательных к установлению обстоятельств по каждому уголовному делу. Доказанность всех необходимых обстоятельств по делу есть результат субъективного оценочного суждения суда о собранных по делу доказательствах, основанного на внутреннем убеждении, опирающемся на понимание судьёй, присяжными заседателями закона и совести. Поэтому термин «истина», понятие которого используется в ходе криминалистического исследования и, в целом, в доказательном процессе уголовного судопроизводства, имеет относительный характер, так как провозглашение факта её установления основано на субъективно оценочном выводе об объективности и достоверности установленных обстоятельств, подлежащих доказыванию при производстве по уголовному делу, а также, об иных обстоятельствах, имеющих значение для уголовного дела.
Ключевые слова: уголовное преступление, обстоятельства, подлежащие доказыванию по уголовному делу, оценка доказательств, событие преступления, сбор, проверка и оценка доказательств, допустимость, относимость, достоверность и достаточность доказательств, участник уголовного судопроизводства, объективная истина, относительная истина, судья, присяжные заседатели, уголовный приговор.
Annotation. The objective truth, proclaimed in sentences in criminal cases as established, is the result of proving obligatory circumstances in each criminal case. The proof of all the necessary circumstances in the case is the result of the subjective value judgment of the court about the evidence collected in the case, based on an inner conviction, based on the judge's understanding of the law and conscience. Therefore, the term «truth», the concept of which is used in the course of forensic research and in general in the evidentiary process of criminal proceedings, has a relative character, since the proclamation of the fact of its establishment is based on a subjectively evaluative conclusion about the objectivity and reliability of the established circumstances to be proved in criminal proceedings, as well as other circumstances relevant to the criminal case.
Keywords: criminal offense, circumstances subject to proof in a criminal case, assessment of evidence, crime event, collection, verification and assessment of evidence, admissibility, relevance, reliability and sufficiency of evidence, participant in criminal proceedings, objective truth, relative truth, judge, jurors, criminal sentence.
Согласно статьи 85 УПК РФ, доказывание состоит в собирании, проверке и оценке доказательств в целях установления обстоятельств, подлежащих доказыванию по любому уголовному делу (ст. 73 УПК РФ). При этом законодатель не говорит о направленности процесса доказывания на установление объективной истины по делу, что, с нашей точки зрения, является правильным подходом к формированию нормативных условий и направления хода уголовного судопроизводства. Тем не менее, в правоприменительной
практике часто приходится сталкиваться с судебными актами, в содержании которых встречаются фразы: «...в целях установления объективной истины по делу.», «.судом установлена истина по делу.», и т.д. [1].
В этой связи, встаёт вопрос о правовом понимании истины. Но нормативное закрепление понятия истины отсутствует применительно ко всем отраслям права, что является вполне оправданным, так как и общефилософское понимание
истины отсутствует при наличии множественности научных предложений по подходам к унификации данного понятия. Но стремление человеческой личности «докопаться до истины», проявляющееся как в сфере быта, так и в научной области, подвигает и в юриспруденции многих практикующих юристов при положительном для их стороны исходе дела к утверждению о том, что истина по рассмотренному судом, например уголовному делу, восторжествовала. В данном случае, стремление к истине через призму толкования смысла и направления процесса доказывания в рамках норм, регулирующих ход уголовного судопроизводства, подводит к единственно обоснованному её пониманию как факту доказанности в соответствии со ст. 73 УПК РФ всех обстоятельств по уголовному делу, подлежащих установлению. То есть, установление истины по уголовному делу есть результат доказанности обязательных к установлению обстоятельств.
Так, следует ли в процессе доказывания оперировать понятием «истина», и если следует, то что понимать под устанавливаемой истиной при сборе, проверке и оценке доказательств по уголовному делу?
В философии большинство учёных под истиной понимают мысль, соответствующую объективной действительности [2]. То есть, содержательная суть истины проявляется в соответствии сформированных в логическую цепь суждений о результате отображённых сведений о вещи (об обстоятельствах) в сознании исследователя реальным качественным и количественным характеристикам этой вещи. Следовательно, критериями границ познания истины и правильности суждения о ней являются мыслительные возможности конкретного субъекта познания и его умение логически правильно формализовать суждение об осознаваемой реальности. Наличие в суждении противоречий с реальностью искажает истину.
Искажённая истина лишена качества объективности и превращается в субъективную истину как результат познания реальности конкретным субъектом. Субъективная истина является истиной конкретного лица и не может восприниматься как истина другим лицом в силу отличительных особенностей его восприятия окружающего мира, в силу иной степени способности оценить и сформировать суждение о результате отображённых в его сознании сведений о предмете познания.
При этом необходимо отметить, что наше рассуждение об истине в доказательном процессе уголовного судопроизводства не соответствует пониманию истины, формирующей векторное направление движения научного познания. Истина как цель познания любой науки состоит в получении методологическим и эмпирическим опытом научного знания об объективных закономерностях, обуславливающих состояние и изменение качественных и количественных характеристик содержательной стороной предмета познания. И данное движение научной мысли является бесконечным в силу бесконечности мира, а значит и невозможно познание абсолютной истины.
В доказательном процессе по уголовному делу, если и ставить вопрос об установлении истины, то характер этой истины будет относительным, так как понимание о ней опосредуется сознанием участников уголовного судопроизводства в виде суждения о пространственно-временном существовании подлежащих доказыванию по делу обстоятельств. Эти обстоятельства устанавливаются с помощью доказательств, каковыми, согласно ч. 1 ст. 74 УПК РФ, являются любые сведения, на основе которых суд, прокурор, следователь, дознаватель в порядке, определённом УПК РФ, устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, подлежащих доказыванию при производстве по уголовному делу, а также, иные обстоятельства, имеющие значение для уголовного дела.
Таким образом, собранные и проверенные доказательства по уголовному делу формируют, по мнению отдельных участников уголовного судопроизводства, основания для вывода об установлении «объективной истины» по делу по итогам завершающего этапа доказательного процесса (ст. 85 УПК РФ), а именно: оценки каждого доказательства с точки зрения относимости, допустимости, достоверности, а всех собранных доказательств в совокупности - достаточности для разрешения уголовного дела (ч. 1 ст. 88 УПК РФ). То есть, вывод об установлении «объективной истины» по делу вытекает из субъективного оценочного суждения участников уголовного судопроизводства о собранных по делу доказательствах, основанного на внутреннем убеждении, опирающемся на понимание судьёй, присяжными заседателями, прокурором, следователем и дознавателем закона и совести (ст. 17 УПК РФ).
Следовательно, если у кого-либо из участников уловного судопроизводства возникает потребность утверждать об установлении истины по делу, то эта истина является относительной, так как её наличие опосредуется субъективным суждением судьи, присяжными заседателями, прокурором, следователем и дознавателем, даже, если названные участники уголовного судопроизводства провозглашают, что по делу установлена не просто «истина», а «объективная истина», характер её субъективной природы не меняется.
Встаёт вопрос о правовой обоснованности оперирования термином «истина» в доказательном процессе при отсутствии возможностей законодательной техники сформировать правовое определение данного понятия. Конституционный Суд Российской Федерации неоднократно обращал внимание на необходимость соблюдения в ходе правоприменительной практики вытекающих из принципа правового государства требований определённости, недвусмысленности и согласованности правовых норм [3]. Провозглашение в приговоре установления «объективной истины» по уголовному делу при отсутствии правового толкования данного термина закрепляет монопольное право на провозглашение факта установления истины по делу за субъективным оценочным суждением судьи по итогам квалификации установленных и значимых для дела обстоятельств. Использование неправового термина
«истина» в постановке выводов по итогам законодательно регламентированного процесса оценки собранных и проверенных по делу доказательств лишает содержание приговора правовой и логической определённости, а значит ставит под сомнение его соответствие требованиям законности, обоснованности и справедливости (ст. 297 УПК РФ).
И не выглядит ли это издевательством над истиной, учитывая, что приговор, провозгласивший от имени государства факт установление истины по делу, вышестоящими судебными инстанциями может быть отменён? Что же это за истина, если каждая последующая судебная инстанция может иметь своё оценочное суждение о сведениях, положенных как «объективная истина» судом первой инстанции в обоснование резолютивной части вынесенного приговора? То есть, если свести доказательный процесс по уголовному делу к необходимости постановки вывода об установлении истины по делу по итогам доказанности всех требуемых законом обстоятельств, то порядок уголовного судопроизводства на территории Российской Федерации допускает существование разного понимания истины различными судебными инстанциями, основанного при этом на толковании норм уголовного и уголовно-процессуального законов, связанном с оценкой одних и тех же установленных фактических обстоятельств события преступления. Итог длящемуся процессу конкуренции оценочных суждений различных судебных инстанций об истине подводит Верховный Суд РФ, обладающий в качестве высшей судебной инстанции приоритетом в своём суждении.
При этом уголовно-процессуальное законодательство допускает возможность поставить под сомнение и правильность оценочного вывода Верховного Суда РФ об установленной по делу «истины» при подтверждении наличия по уголовному делу новых или вновь открывшихся обстоятельств (ст. 413 УПК РФ). И, в данном случае, сведения об обстоятельствах события преступления, положенные в основание квалификации действий (бездействий) преступника, опять могут оказаться далёкими от истины.
Таким образом, утверждение о факте установления истины по делу по итогам сбора, проверки и оценки подлежащих доказыванию обстоятельств, вроде бы, задаёт форму объективности вынесенного приговора, но само его содержание, как результат оценочных суждений и трансформаций в ходе движения по судебным инстанциям, субъективный и относительный характер от этого не меняет.
Проблема оперирования понятием «истина» в уголовном судопроизводстве проистекает из отсутствия нормативно-правового определения этого понятия, а также, из отсутствия нормативного решения вопроса о соотношении абсолютной и относительной истины в доказательном процессе. Ведь, в правоприменительной практике участники уголовного судопроизводства, а, в конечном итоге, и суд, очень часто выдают результат субъективно-оценочного суждения о
доказанности обстоятельств, подлежащих установлению по делу, как «абсолютная истина».
Если поставить вопрос о возможности существования относительной истины, то это неминуемо приведёт к решению задачи о содержательном масштабе рамок, внутри которых качественные и количественные критерии истины обладают свойством объективности и реальности, обуславливая тем самым относительный масштаб истины.
Относительный характер истины, предполагая наличие границ для каждой из них, и, как следствие, обуславливая множественность их существования, ставит вопрос о наличии единого абсолюта как источника происхождения и управления всеми объективными закономерностями формирования и изменения всех видов материи, каковой можно наделить качеством «абсолютной истины ».
Допущение существования относительной истины требует выяснения вопроса её соотношения с абсолютной истиной.
Абсолютная истина одна и она не познаваема до конца, но сознание человека способно наблюдать, исследовать и изучать её проявления в различных сферах и направлениях, куда в соответствии с потребностями направлен вектор человеческого познания. Сформулированное суждение о результатах отражённости в сознании исследователя об объективности и реальности свойств и характера фрагментарного проявления абсолютной истины в рамках заданного масштаба предмета исследования и будет являться относительной истиной. Поэтому, определяя возможность и условия использования понятия «истины» в уголовном судопроизводстве, при отсутствии правовой регламентации определения данного термина, его значения и условий использования в доказательном процессе, остаётся опираться исключительно на общефилософский подход. А значит, истина, по нашему мнению, одна, и она является абсолютной. Проявления её объективности и реальности в формах и содержании различных обстоятельств, в качественных и количественных характеристиках различных видах материи и энергии можно назвать явлением относительной истины как производное от абсолютной.
Опираясь на вышеизложенное, с нашей точки зрения, можно допустить возможность оперирования термином «истина» в процессе криминалистического поиска и исследования и, в целом, в доказательном процессе уголовного судопроизводства, но только как субъективно оценочный вывод об объективности и достоверности установленных обстоятельств, подлежащих доказыванию при производстве по уголовному делу, а также, об иных обстоятельствах, имеющих значение для уголовного дела. Но при этом необходимо подчеркнуть, что истина в этом процессе всегда будет иметь относительных характер в силу субъективной природы своего происхождения, а значит - провозглашение в приговоре факта установления истины по делу всегда есть результат оценки судом каждого полученного и проверенного доказательства с точки зрения
относимости, допустимости, достоверности, а всех собранных доказательств в совокупности -достаточности для постановки вывода об установлении истины как результате для разрешения уголовного дела. При этом относительная природа истины задаётся самим фактом
Литература:
1. Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации от 18.12.2001 № 174-ФЗ (в редакции от 24.04.2020).
2. Парус В.Н. Большая российская энциклопедия: сайт. 2004.
3. Постановление Конституционного суда РФ от 22.03.2005 № 4-П.
субъективной оценки судьёй доказательств по своему внутреннему убеждению, основанному на сформировавшемся у него понимании совести и правильности толкования и применения норм материального и процессуального законов в рассматриваемом уголовном деле (ст. 17 УПК РФ).
Literature:
1. The Criminal Procedure Code of the Russian Federation of December 18, 2001 № 174-FZ (as amended on April 24, 2020).
2. Parus V.N. Big Russian encyclopedia: site. 2004.
3. Resolution of the Constitutional Court of the Russian Federation dated March 22, 2005 № 4-P.
