CC BY
197
УДК 343.985
КРИМИНАЛИСТИЧЕСКАЯ ДИАГНОСТИКА ЛЖИ ПО ВЕРБАЛЬНЫМ
ПРИЗНАКАМ
К.В. Подвойский
Исследуются вопросы, связанные с диагностикой (выявлением) лжи по вербальным признакам. Дается определение лжи и ее криминалистической диагностики, описываются основные виды диагностики лжи (инструментальная и органолептическая). Анализируются такие вербальные признаки лжи, как внешние противоречия, внутренние противоречия (несогласованность сообщения), собственные вербальные характеристики сообщения. Демонстрируется, что выводы криминалистической диагностики лжи по вербальным признакам имеют преимущественно вероятностный (гипотетический) характер.
Ключевые слова: криминалистическая диагностика лжи, органолептическая диагностика, вербальные признаки лжи, внешние и внутренние противоречия, собственные вербальные характеристики сообщения.
Вопросы выявления лжи занимают значимое место в криминалистических исследованиях, привлекая интерес различных направлений данной науки (тактика, методика, общие положения). В наиболее общем виде ложь может быть определена как передача информации в целях введения другого человека в заблуждение. Из этого следует понимание криминалистической диагностики лжи как исследования разнообразных свойств акта передачи информации в целях определения того, был ли он направлен на введение адресата в заблуждение.
Диагностика лжи может производиться при помощи специального оборудования для регистрации и обработки значимой информации (инструментальная диагностика) или без такового (диагностика по видимым признакам, органолептическая диагностика). В последнем случае выводы об искренности или лживости диагностируемого сообщения основываются на тех признаках поведения, которые доступны для восприятия органами чувств верификатора (то есть субъекта диагностики лжи, например, следователя) без применения специального оборудования. Основными информационными блоками, значимыми для верификатора, являются вербальная и невербальная информация, а также информация о висцеральных процессах (физиологических реакциях) говорящего.
Хотя на практике процесс диагностики лжи осуществляется на основе совокупности всех трех наблюдаемых информационных каналов сразу, исследование каждого из них имеет определенную специфику, в связи с чем методологически необходимо их изолированное рассмотрение. Настоящая статья посвящена вопросам, связанным с диагностикой лжи по вербальной информации.
Вербальным называется общение, осуществляемое при помощи языковых средств, воспринимаемых на слух [1, с. 16]. Поскольку в процессе такого общения происходит движение чрезмерного для осмысления количества данных, необходимо выделение наиболее информативных явлений [2, с. 119],
125
которыми и сможет оперировать криминалистическая диагностика (диагностических признаков). Диагностические признаки в данном информационном поле относятся к содержанию передаваемой информации и включают в себя внешние противоречия, внутренние противоречия (несогласованность сообщения), а также собственные вербальные характеристики сообщения.
Внешнее противоречие - это прямое или косвенное несоответствие сообщенных сведений известным верификатору фактам. Внешние противоречия имеют место в случае конфликта содержания сообщения и собранных доказательств, общеизвестной информации, законов физики, предельных возможностей человеческого восприятия и так далее. Например, внешние противоречия будут присутствовать в том случае, если человек сообщает, что в определенное время он находился в ином месте, чем это объективно установлено следствием, или если он, описывая произошедшие ночью, в отсутствие каких-либо источников освещения события, утверждает, что ясно запомнил цвета одежды кого-либо (устройство человеческого глаза не позволяет различать цвета в темноте).
Установив внешнее противоречие, верификатору необходимо выяснить, может ли оно быть объяснено иными, помимо лжи, причинами: ошибочностью информации, которой противоречит диагностируемое сообщение, или добросовестным заблуждением говорящего. Для этого, с одной стороны, нужно тщательно проверять источники информации, признаваемой истинной [3, с. 4748], а с другой - устанавливать обстановку восприятия и запоминания событий говорящим [4, с. 97], его состояние в этот момент (эмоции, утомленность и прочее), а также выявлять его интересы, которые могут стать основой мотива ко лжи.
Если установлено, что переданная информация неистинна, а говорящий добросовестно заблуждаться не может, то делается вывод о том, что диагностируемое сообщение - ложь. И наоборот, если выяснилось, что в формировании сообщения большую роль играли факторы, способствующие непроизвольным ошибкам, и при этом мотивы лжи для данного человека неочевидны, то даже в случае явного противоречия содержания высказывания действительности оно не может рассматриваться как ложь [5, с. 312].
Внешние противоречия являются наиболее надежными признаками неискренности, к их поиску, по большому счету, и должна сводиться диагностика лжи по вербальным признакам. Криминалистикой разработан набор конкретных действий и приемов, позволяющих выявить внешние противоречия, к которым относятся, например: проверка алиби и тех лиц, которых говорящий уличает в совершении преступления, проведение осмотра места происшествия и проверки показаний на месте, сопоставление сообщения с имеющимися доказательствами и так далее [6, с. 188].
Однако по объективным причинам использование внешних противоречий не всегда возможно в процессе расследования. Распространены ситуации, когда верификатору вовсе не известны факты или лжецу удается не входить в противоречие с тем, что верификатору известно [7, с. 130-131], а также когда
126
невозможно достоверно установить, имеются ли причины для добросовестного заблуждения. Обнаружить ложь можно только в том случае, если верификатор надлежащим образом подготовлен к диагностическому процессу: ориентируется в имеющихся доказательствах, обладает соответствующими специальными знаниями, изучил личность говорящего [8, с. 70-71].
Сложнее обстоит дело с внутренними противоречиями (несогласованностью сообщения), поскольку они могут быть присущи как добросовестному говорящему, так и лжецу, и часто сопровождают информацию о событиях прошлого, получаемую в ходе расследования. Характерными симптомами лжи в данном случае выступают «негативные обстоятельства»: знание говорящего о фактах, незнание которых с обязательностью следует из его предыдущих утверждений (как частный случай - виновная осведомленность), либо, наоборот, незнание им обстоятельств, знание которых необходимо при условии истинности других его высказываний [9, с. 250-260]. Примером таких противоречий является, например, неспособность человека, сознающегося в совершении преступления, указать место, в котором оно произошло.
Признаком лжи может быть и изменение показаний, которое связано с необходимостью корректировать ранее сообщенные ложные сведения или с изменением установки на противодействие следствию. Указывает на ложь и полное (дословное) совпадение показаний, данных в ходе первоначального и повторного допроса, а также совпадение показаний нескольких лиц.
Специфическим примером внутренних противоречий являются логические ошибки. Они состоят в том, что, излагая свою аргументацию в виде цепи суждений, говорящий исходит из ложных посылок либо делает ложные выводы. Однако наличие логических ошибок в сообщении может как быть следствием неудачной попытки лжеца совместить вымысел с действительно имевшими место обстоятельствами, то есть признаком лжи, так и возникать вследствие действия «естественных помех» (например, свойств человеческой памяти или нервного напряжения, вызванного событием преступления или обстановкой допроса), и сопровождать добросовестное заблуждение. Поэтому их обнаружение носит скорее ориентирующий характер и требует дополнительной проверки [10, с. 60].
Третьим направлением диагностики лжи по вербальным признакам является анализ собственных вербальных характеристик диагностируемого сообщения, то есть неких признаков его содержания, по наличию или отсутствию которых можно с некоторой степенью вероятности судить о правдивости или ложности исследуемого сообщения. Следует разобрать основные из этих характеристик.
Конкретность содержания. Конкретность высказывания проявляется в контекстуальных вставках (прослеживаются связи с другими событиями), описаниях взаимодействия, воспроизведении разговоров и так далее. Как правило, картина, сконструированная лжецом, включает в себя меньшее количество подробностей по сравнению с действительностью, пережитой говорящим в случае сообщения правды. Лжецы зачастую не рискуют или не
127
имеют возможности включить в свой рассказ большое количество деталей, опасаясь, что их проверка поможет выявить ложь. В случае неконкретности сообщения верификатору, следовательно, нужно детализировать его тактическими методами.
К примеру, в ситуации с самооговором сообщенная информация, как правило, отличается обобщенностью и не выходит за пределы того, что и так было известно верификатору (и, возможно, того, что верификатор ранее сам сообщил говорящему). Оценивая признательные показания, необходимо обращать внимание на то, сообщил ли признающийся факты, которые ранее не были известны следствию, факты, о которых следствие не сообщало этому лицу, а также факты, которые должны быть известны лицу, действительно совершившему преступление (виновная осведомленность).
В то же время возможна и обратная ситуация, когда именно большое количество подробностей указывает на ложь, в частности, в случаях, в которых при нормальных условиях человек бы просто не обратил бы на детали особого внимания или к моменту сообщения забыл бы о них. Интересно отметить, что психологами экспериментально установлено, что обыденная диагностика неискренности сообщения начинается именно с оценки его конкретности (устанавливается наличие в сообщении каких-либо деталей), после чего происходит поиск каких-либо фактов, опровергающих или подтверждающих сказанное, а лишь затем следует окончательная оценка (формирование вывода о правдивости или лживости говорящего) [11, с. 82].
Систематичность и структурированность изложения. Указывать на ложь может искусственность формально-логической структуры сообщения (нарочитая структура показаний): признаком искренности является индивидуальность и неповторимость описываемого события, в то время как ложь тяготеет к схематичности. С другой стороны, данный признак является неоднозначным, поскольку ложь также может привести к нарушениям структуры изложения [7, с. 148].
Правдоподобность содержания. Неправдоподобным называется сообщение, которое не соответствует нормативным представлениям, характеризуется наличием «необъяснимых фактов», противоречием поведенческих и событийных явлений [5, с. 297]. Оценка правдоподобности должна производиться с учетом компетентности говорящего в обсуждаемом вопросе: если ложные показания, как правило, ограничены индивидуальными знаниями и опытом, то искренние могут выходить за эти рамки и включать в себя факты, которые человек наблюдал, но не может понять или понимает неверно.
Проговорки (непроизвольные сообщения правды). Проговорка - это правдивая информация (часто лишь одно-два слова, но имеются примеры и целых тирад), в сокрытии которой заинтересован лжец, попавшая в сообщение вследствие непонимания им значения сообщаемых сведений, либо в результате незаторможенности реакции на поставленный вопрос (неосторожное, непроизвольно вырвавшееся замечание или заявление) [9, с. 250-260]. От проговорки необходимо отличать оговорку - случайную фактическую ошибку.
128
Проговорки и оговорки целесообразно отмечать, но не всегда сразу следует обращать на них внимание говорящего, иначе он станет лучше следить за своей речью.
«Уход от темы». Этот признак лжи имеет место, когда говорящий пытается уклониться от прямого ответа на вопрос (например, прибегая к обобщениям) либо упускает из вида определенные события, в то время как на других обстоятельствах он останавливается более подробно. Противоположным явлением, которое также может указывать на ложь, является сообщение информации в большем объеме, чем требуется [12, с. 40].
Негативные высказывания. К таковым относятся выказывания, указывающие на нерасположенность говорящего к объекту, индивиду или мнению: отрицания, уничижительные высказывания, а также высказывания, свидетельствующие о негативном настроении [1, с. 23].
Самореференции, то есть использование слов, относящихся к самому говорящему («я», «меня», «мое» и прочее). Существует определенная психологическая разница между тем, чтобы говорить от своего имени, и тем, чтобы говорить от имени стороннего наблюдателя (например, представителя социальной функции - врача, государственного служащего и т.п.) [2, с. 116]. Некоторые исследователи лжи полагают, что в результате чувств вины или страха, сопровождающих ложь, уменьшается количество используемых в речи самореференций [7, с. 132].
Длительность реакции (продолжительность ответа, количество произнесенных слов). Ложь может быть более сложной, чем искренность, и требовать больших когнитивных и эмоциональных усилий для совершения, что ведет к увеличению времени, необходимого для ответа на вопрос. Время на продумывание ответа может увеличиваться лжецом за счет переспрашивания вопроса, ухода от темы и иных приемов.
Повторы. Как гласит китайская пословица, «ты сказал — я поверил, ты повторил — я засомневался, ты стал настаивать, и я понял, что ты лжёшь». Необходимо, однако, учитывать, что в условиях уголовного расследования повторы одних и тех же сведений могут быть обусловлены обстановкой и быть уместны, в связи с чем к данному признаку нужно подходить с осторожностью.
Помимо описанных собственных вербальных характеристик речи можно выделить также «заученность» речи, употребление нехарактерных речевых оборотов и лексики, появления нерелевантных ответов (то есть выдача незапрашиваемой верификатором и не относящейся к делу информацией), изменения в количестве используемых «слов-паразитов», прямоте ответов и некоторых других психолингвистических характеристиках, имеющих диагностическое значение.
Между тем, роль данных вспомогательных речевых параметров в диагностике лжи зачастую преувеличивается. Иногда безапелляционно утверждается, к примеру, что лжецы склонны к обобщениям, дают менее прямые ответы и прочее. Это неверно, поскольку не существует типично лживого поведения. Диагностическое значение имеет не статическое выражение какой-либо собственной вербальной характеристики, а ее
129
динамические изменения в процессе сообщения информации. Анализ вышеперечисленных элементов в контексте индивидуальных особенностей говорящего и уже накопленного опыта коммуникации с ним позволяет верификатору при изменении той или иной характеристики (например, внезапно возникшей многословности или, напротив, внезапно возникшей молчаливости) выдвигать диагностические гипотезы и проводить их специальную проверку. Перечисленные характеристики, как и логические ошибки, носят ориентирующий характер и могут выступать лишь отправной точкой для дальнейшей диагностической работы и проверки достоверности содержания сообщения.
Таким образом, были рассмотрены основные вербальные признаки лжи: внешние и внутренние противоречия в содержании диагностируемого сообщения, а также некоторые собственные вербальные характеристики этого сообщения, имеющие диагностическое значение. Представляется, что данная тема важна для криминалистической тактики и требует дальнейшей углубленной разработки, в том числе на междисциплинарном уровне с привлечением психологических, лингвистических и иных методов исследования речи.
Список литературы
1. Енгалычев В.Ф., Кравцова Г.К., Холопова Е.Н. Судебная психологическая экспертиза по выявлению признаков достоверности/недостоверности информации, сообщаемой участниками уголовного судопроизводства (по видеозаписям следственных действий и оперативно-разыскных мероприятий): монография. М.: Юрлитинформ, 2016. 328 с.
2. Корма В.Д. Методика расследования преступлений: современное состояние, проблемы: монография. М.: Юрлитинформ, 2020. 200 с.
3. Ратинов А.Р., Гаврилова Н.И. Логико-психологическая структура лжи и ошибки в свидетельских показаниях // Вопросы борьбы с преступностью. № 37. М.: Юрид. лит., 1982. С. 44-57.
4. Суворова Л.А. Идеальные следы в криминалистике: дис. ... канд. юрид. наук. Воронеж, 2005. 245 с.
5. Полстовалов О.В. Процессуальные, нравственные и психологические проблемы криминалистической тактики на современном этапе: дис. ... д-ра юрид. наук. Уфа, 2009. 642 с.
6. Центров Е.Е. Общие научные положения криминалистической тактики. Криминалистика: учебник / под ред. И.В. Александрова. М.: Юрайт, 2020. 376 с.
7. Фрай О. Ложь. Три способа выявления. Как читать мысли лжеца. Как обмануть детектор лжи. СПб.: Прайм-Еврознак, 2006. 284 с.
8. Коновалова В.Е. Психология в расследовании преступлений. Харьков: Изд-во Харьковск. ун-та, 1978. 143 с.
9. Ратинов А.Р. Судебная психология для следователей. М.: Юрлитинформ, 2001. 352 с.
10. Ратинов А.Р., Скотникова Т.А. Самооговор. Происхождение, предотвращение и разоблачение ложных признаний. М., 1973. 142 с.
11. Симоненко С.И. Психологические основания оценки ложных и правдивых сообщений: дис. ... канд. психол. наук. М., 1998. 114 с.
12. Экман П. Психология лжи. СПб.: Питер, 2018. 384 с.
Подвойский Корней Васильевич, аспирант, k.podvoysky@gmail.com, Россия, Москва, Московский государственный университет имени М.В. Ломоносова
FORENSIC DIAGNOSIS OF LIES ACCORDING TO VERBAL SIGNS
K.V. Podvoysky
The article explores issues related to the detection of lies on verbal grounds. The definition of lies and its forensic diagnostics is given, the main types of diagnostics of lie (instrumental and visual) are described. Such verbal signs of a lie as external contradictions, internal contradictions (inconsistency of the message), specific verbal characteristics of the message are analyzed. It is demonstrated that the conclusions of the forensic diagnosis of lies on verbal signs are primarily hypothetical.
Key words: criminalistic lie detection, visual diagnostics, verbal signs of lies, external and internal contradictions, own verbal characteristics of the message.
Podvoysky Korney, postgraduate, k.podvoysky@gmail.com, Russia, Moscow, Lomonosov Moscow State University
УДК 343.82
ПРАВОВЫЕ И ОРГАНИЗАЦИОННЫЕ АСПЕКТЫ ПРОТИВОДЕЙСТВИЯ РАСПРОСТРАНЕНИЮ НОВОЙ КОРОНАВИРУСНОЙ ИНФЕКЦИИ (СОУГО-19) В ПЕНИТЕНЦИАРНЫХ
УЧРЕЖДЕНИЯХ ИСПАНИИ
А.Н. Сиряков
Рассмотрены особенности правового регулирования и деятельности пенитенциарных учреждений Испании в период введения особого положения, связанного с кризисом распространения новой коронавирусной инфекции (COVID-19). Отмечены сильные и слабые стороны работы администрации по сохранению жизни и здоровья персонала и осужденных в этих условиях, соответствия международным рекомендациям, выработанным в указанной сфере.
Ключевые слова: исполнение уголовных наказаний, пенитенциарные учреждения, особое положение, COVID-19, Испания.
В последнее время остроту приобретает вопрос о деятельности учреждений и органов, исполняющих уголовные наказания, в особых условиях.
131
