CC BY
253
ВЕСТН. МОСК. УН-ТА. СЕР. 11. ПРАВО. 2016. № 4
ПРОБЛЕМЫ КРИМИНАЛИСтИКИ
Е. Е. Центров, доктор юридических наук, профессор кафедры криминалистики юридического факультета МГУ*
К. В. Подвойский, магистрант кафедры криминалистики юридического факультета МГУ**
криминалистическая диагностика лжи: теоретические основы
В статье представлены теоретические основы криминалистической диагностики лжи: понятие лжи, ее основные формы и виды, особенности формирования лжи в когнитивной и эмоциональной сферах, основные психофизиологические компоненты формирования лжи с позиции теории функциональных систем.
Ключевые слова: ложь, диагностика лжи, формирование лжи, теория функциональных систем.
The article presents the theoretical foundations of forensic diagnostic of lie: the concept of lie, its main forms and types, features of formation of lie in the cognitive and emotional areas, basic physiological components of a lie from the perspective of theory of functional systems.
Keywords: lie, diagnostics of lie, formation of lie, theory of functional systems.
В криминалистике вопросы, касающиеся выявления лжи, как правило, рассматриваются в рамках общей тактики допроса. Между тем задача выявления лжи значительно шире и возникает не только в ходе допроса, но и в ходе иных следственных и процессуальных действий, а также при внепроцессуальном общении с лицами, проходящими по делу. По выражению основоположника криминалистики австрийского юриста Ганса Гросса, именно борьба против лжи составляет большую часть работы криминалиста1.
В связи с этим возникает необходимость разработки самостоятельной криминалистической теории, посвященной диагностике лжи. Основу такого учения может составить опыт судебного, следственного, оперативного, а в последнее десятилетие и экспертного выявления ложных сообщений, а также данные специальных наук — психологии
* remedis.mac@gmail.com
** kp2323@mail.ru
1 Gross H. Criminal psychology: a manual for judges, practitioners and students. Boston, 1918. P. 474.
и психофизиологии. Наиболее общим теоретическим вопросам криминалистической диагностики лжи и посвящена настоящая статья.
Системное теоретическое осмысление данной проблематики невозможно без установления понятия лжи. Интерес представляют два принципиально разных подхода к пониманию феномена лжи, которые сложились в науке.
Согласно первому походу, ложь рассматривается как вид или свойство информации, делящейся по принципу дихотомии на достоверную (истинную) и недостоверную (ложную)2. Полагаем, что такой подход, присущий, скорее, формальной логике, не в полной мере соответствует потребностям практической криминалистической деятельности, для которой значимы не только соответствие информации действительности, но и намерения субъекта, сообщившего эту информацию.
С учетом сказанного целесообразным представляется другой подход, в рамках которого ложь выступает не как свойство информации, а как объективно-субъективная характеристика поведения индуктора (человека, сообщающего информацию) в ходе коммуникативного акта.
Под ложью в данном случае понимается передача сообщения, содержание которого воспринимается индуктором, преследующим цель введения человека, воспринимающего информацию (реципиента), в заблуждение, как неистинное.
Важно отметить, что знание индуктором истины не является необходимым признаком лжи: лгать можно, и заблуждаясь относительно действительно имевших место событий. Однако сам индуктор при этом должен быть убежден в своей осведомленности: о том, чего не знаешь, солгать нельзя3.
Главным преимуществом второго подхода является разграничение лжи и добросовестного заблуждения. Практическая необходимость такого разграничения обусловлена тем, что для преодоления этих различных по своей логико-психологической структуре явлений используются разные криминалистические приемы4.
Характеризуя понятие лжи, нельзя не остановиться на ее основных формах и видах. Основными формами лжи является позитивная и негативная ложь5. Негативная ложь предполагает введение реципиента
2 См.: Бердовский Л. В. Допрос: тактика и технологии. М., 2015. С. 170.
3 См.: Поповичев С. В. Легко солгать тяжело. Инструментальная детекция лжи: от идеологии к технологии. М., 2011. С. 23.
4 См.: Ратинов А. Р., Скотникова Т. А. Самооговор. Происхождение, предотвращение и разоблачение ложных признаний. М., 1973. С. 39-40.
5 См., напр.: Дюпра Ж. Ложь. М., 2008. С. 12; Экман П. Психология лжи. Обмани меня, если сможешь. СПб., 2010. С. 19.
в заблуждение путем сокрытия при передаче информации определенных фактов, воспринимаемых индуктором как истинных. Позитивная форма лжи представляет собой сообщение реципиенту информации, воспринимаемой индуктором как недостоверной6. Как правило, обе формы используются одновременно, однако негативная ложь (умолчание) предпочтительнее для индуктора, поскольку требует меньшего когнитивного контроля с его стороны, сопряжена с меньшими рисками (не может вступить в явное противоречие с известными реципиенту фактами) и, наконец, ее проще оправдать с точки зрения морали7.
Наряду с двумя основными формами лжи в литературе иногда называются такие ее формы, как сообщение правды в виде лжи, увертка8, обман и др. Сообщение правды под видом лжи и увертка, безусловно, обладают качественными особенностями, отличающими их от позитивной и негативной лжи, однако эти формы лжи характерны, скорее, для неформализованного межличностного общения и практически не встречаются в ходе расследования по уголовному делу. Что же касается обмана, то в данном случае имеет место терминологическое, но не сущностное выделение понятия: используемое многими авторами определение обмана как введения в заблуждение «при отсутствии прямых искажений истины»9 содержательно вполне соответствует понятию негативной лжи.
По различным основаниям в литературе выделяется большое количество видов лжи, которые могут существовать как в позитивной, так и в негативной формах.
По направленности ложь разделяют на ложный оговор, ложный самооговор и иные ложные показания. Оговор — это обвинение другого лица в совершении преступления. Самооговор — признание лица в совершении преступления10. Ложные оговор и самооговор в свою очередь делятся: на полный и частичный, реальный (в отношении имевшего место преступления) и нереальный (ложью является уже сам факт преступления), а также и другие подвиды11.
Иные ложные показания представляют собой наиболее широкую категорию и могут разделяться на оправдательные (в том числе ложное алиби) и нейтральные12. Значение данной классификации за-
6 Экман П. Указ. соч. С. 19-20.
7 См.: Суворова Л. А. Идеальные следы в криминалистике: Дис. ... канд. юрид. наук. Воронеж, 2005. С. 109-110.
8 Экман П. Указ. соч. С. 17.
9 Знаков В. В. Психология понимания правды. СПб., 1999. С. 251-252.
10 Соловьев А. Б., Центров Е. Е. Допрос на предварительном следствии: метод. пособие. М., 1986. С. 78.
11 См.: Корма Д. А., Образцов В. А. Криминалистическое распознавание. М., 2014. С. 247.
12 См.: Суворова Л. А. Указ. соч. С. 112.
ключается в том, что в ее основе лежат мотивы индуктора, а значит, для разных видов лжи применимы различные тактики ее диагностики и преодоления.
По степени искажения фактов выделяют полную и частичную ложь13. Частичная ложь может создаваться такими способами, как умолчание об отдельных фактах, а также дополнение или замена фактов вымышленными или реальными, но не относящимися к исследуемому событию, элементами14.
В зависимости от канала передачи информации выделяется вербальная и невербальная (например, симуляция эмоций) ложь. Кроме того, выделяются процессуальная и не процессуальная ложь, запирательство и активная ложь и т. д.
Центральное значение для криминалистической диагностики лжи имеет характеристика особенностей формирования лжи, ее отличий на психофизиологическом уровне от формирования правдивых сообщений. Именно знание этих особенностей, признаков их проявления вовне и позволяет распознать ложь, отличить ее от сходных психологических феноменов (добросовестного заблуждения или забывчивости).
Структурно формирование сообщений о фактах прошлого состоит из трех последовательных стадий, которые можно условно обозначить как восприятие, запоминание и воспроизведение информации15. Формирование таких сообщений в любом случае сопровождается личной оценкой и интерпретацией передаваемых сведений16.
Разграничение лжи и искренности происходит на стадии воспроизведения информации, которая включает в себя припоминание, словесное оформление и передачу информации. При формировании лжи данный процесс существенно осложнен по сравнению с формированием правдивых показаний, включает в себя вовлечение дополнительных когнитивных функций и повышение контроля сознания над своим поведением17.
Если при сообщении правдивой информации в психике индуктора все процессы сводятся к представлению, т. е. отражению предметов или явлений, которые хотя и не воспринимаются в данный момент, но воссоздаются на основе предыдущего опыта18, то лжец, помимо решения этой репродуктивной задачи, задействует и другие
13 См.: Полстовалов О.В. Совершенствование тактических приемов криминалистики на основе данных психологической науки: Дис. ... канд. юрид. наук. Уфа, 2000. С. 186-187.
14 См.: Суворова Л. А. Указ. соч. С. 110.
15 Там же. С. 63.
16 Еникеев М. И. Юридическая психология. М., 2003. С. 205.
17 Debey E, Houwer J.D, VershuereB. Lying relies on truth. Ghent, 2014 (on-line): Website of the Learning and Implicit Processes Lab. P. 3.
18 Маклаков А. Г. Общая психология. СПб., 2001. C. 234.
психические ресурсы. В частности, ложь сопряжена с осознанием существующей угрозы19, постановкой цели введения реципиента в заблуждение20, конструированием вымышленной картины событий (наилучшего варианта ответа) и ее согласованием с тем, что, по мнению индуктора, может быть известно реципиенту21, оценкой того, как сообщенная информация будет воспринята, и попыткой на основе этого осуществлять управление деятельностью реципиента22.
Сам процесс формирования лжи зачастую сопровождается попытками лжеца выглядеть искренним и убедительным23. Помимо этого, в определенных случаях может возникнуть и четвертая стадия формирования лжи — стадия корректировки поведения при получении новой информации (например, о дополнительной осведомленности реципиента), которая также требует значительных интеллектуальных и волевых усилий со стороны лжеца24. Экспериментально установлено, что «дополнительная работа», которую проделывает в своем сознании лжец, ведет к увеличению времени реакции перед ответом на вопрос25.
Основным отличием лжи от правдивых сообщений с точки зрения их логико-психологической структуры является роль творческого воображения, т. е. воображения, направленного на создание новых оригинальных образов26. При воспроизведении правдивой информации сознательное использование такого воображения минимально, а при измышлении ложных сведений воображение является одним из главных ресурсов психики. Результатом работы воображения является создание альтернативной версии события, которая самим индуктором воспринимается как неистинная, недостоверная. Иными словами, если при сообщении правдивой информации происходит обращение к единственному источнику (памяти), то в сознании лжеца конкурируют два варианта мысленных образов: действительно воспринятая им информация и вымышленная версия события, которую он хочет выдать за первую27.
19 Исайчев Е. С., Исайчев С. А., Насонов А. В., Черноризов А. М. Диагностика скрываемой информации на основе анализа когнитивных вызванных потенциалов мозга человека // Национальный психологический журнал. 2011. № 1(5). С. 72.
20 См.: Корма Д. А., Образцов В. А. Указ соч. С. 240.
21 См.: Фрай О. Ложь. Три способа выявления. Как читать мысли лжеца. Как обмануть детектор лжи. СПб., 2006. С. 40-41.
22 Еникеев М. И. Юридическая психология. С основами общей и социальной психологии. М., 2005. С. 400.
23 См.: Фрай О. Указ. соч. С. 44-46.
24 Исайчев Е. С., Исайчев С. А., Насонов А. В., Черноризов А. М. Указ соч. С. 73.
25 Там же. С. 75.
26 Философский словарь / Под ред. И. Т. Фролова. М., 2001. С. 228-229.
27 Ратинов А. Р. Феноменология лжи. Судебно-психологический взгляд // Юридическая психология: Сб. науч. тр. М., 1998. С. 102-103.
Одним лишь увеличением когнитивного контроля над сообщаемой информацией не исчерпываются специфика формирования лжи. Другой отличительной чертой выступают особенности эмоциональной сферы лжеца. В процессе обмана индуктор обращается в своей памяти к тому, что он действительно пережил28. При вспоминании события восстанавливается и отношение к нему, а стало быть, возможно повторное возникновение эмоций, испытанных в момент восприятия информации29. При этом переживание эмоций всегда сопровождается соматическими изменениями в организме30.
Помимо эмоций, вызванных припоминанием, лжец также может испытывать эмоции, вызванные самим фактом неискренности. Ложь зачастую сопровождается чувством вины и страхом разоблачения. В случае успешности лжи индуктор также может испытать презрение к обманутому и радость (эмоциональный подъем, «восторг надувательства»), а в случае неудачи — стыд и гнев31.
Как показано выше, сообщение лжи отличается от сообщения правды целым рядом психологических процессов: увеличением когнитивного контроля, ролью воображения, появлением специфических эмоций и т. д. Данные явления всегда сопровождают ложь, являются психологическими законами32, что позволяет современной науке исходить из того, что ложь принципиально распознаваема.
Однако для применения знаний о формировании лжи на практике необходимо увязать внутреннюю психическую активность лжеца с какими-либо внешними процессами, сопровождающими ее33. К таким процессам относятся особенности поведения (вербальная и невербальная коммуникация) и физиологические реакции индуктора. Именно исследование физиологических изменений в организме лжеца является ключом к по-настоящему научному распознаванию лжи. На сегодняшний день эта проблема далека от разрешения.
Для того чтобы обозначить круг вопросов, разрабатываемых наукой в этой области, представляется необходимым изложить один из новейших подходов к феномену лжи. Данный подход базируется на теории функциональных систем, разработанной выдающимся отечественным физиологом академиком П. К. Анохиным. Согласно этому
28 Debey E., Houwer J. D., Vershuere B. Op. cit. P. 7.
29 Психофизиология: учебник / Под. ред. Ю. И. Александрова. СПб., 2014. C. 113.
30 Центров Е. Е. О некоторых психологических и криминалистических аспектах психофизиологических исследований на полиграфе. Память и ее значение (статья первая) // Вестник криминалистики. № 2 (42). М., 2012. С. 28.
31 Экман П. Указ. соч. С. 22-23.
32 Лурия А. Р. Экспериментальная психология в судебно-следственном деле // Сов. право (журн. ин-та сов. права). 1926. № 2 (26). С. 92.
33 Лурия А. Р. Диагностика следов аффекта // Психология эмоций. Тексты / Под ред. В. К. Вилюнаса. М., 1984. С. 234.
подходу ложь является специфической функциональной системой, т. е. самоорганизующейся и саморегулирующейся динамической центрально-периферической организацией, все составные компоненты которой взаимосодействуют обеспечению различных полезных для организма (индуктора) адаптивных результатов34. Составными компонентами лжи являются такие элементы нервной системы, как память, внимание, восприятие и эмоции. При этом ложь сопровождается процессами торможения и возбуждения центральной нервной системы и соответствующими им вегетативными реакциями организма. Поскольку многие из них не подконтрольны сознанию индуктора и носят объективный характер, именно это направление диагностики является наиболее перспективным для криминалистики.
Как и многие функциональные системы, ложь спонтанно формируется в процессе онтогенеза (индивидуального развития) на основе личного опыта, особенностей окружающей социальной и культурной среды. Именно поэтому физиологическое и нейродина-мическое обеспечение лжи уникально у каждого человека35. Последними исследованиями в области психофизиологии установлено, что внешние проявления лжи (реакции организма) имеют широкие и непрогнозируемые межиндивидуальные различия, зависящие как от личностных особенностей лжеца, так и от конкретных обстоятельств формирования и выражения лжи36. При этом отдельный человек, как правило, имеет устойчивый набор реакций организма, сопровождающих ложь. Данные выводы, а также то, что существуют и иные функциональные состояния человека, способные вызывать реакции, сходные с реакциями при лжи37, значительно затрудняют разработку универсальной методики ее диагностики.
В этой связи отдельного углубленного исследования требуют диагностические признаки лжи. Как это следует из понимания лжи в качестве функциональной системы, не существует некоего универсального признака, который с необходимостью свидетельствовал бы о лживости индуктора и к тому же был бы не характерен для других его функциональных состояний (например, стресса, вызванного обстановкой допроса)38. Поэтому с позиций современной науки криминалистики несостоятельны все еще расхожие утверждения о том, что определенные действия допрашиваемого (прикосновения к носу, уклонение от зрительного контакта и пр.) выдают его как лжеца, «с определенностью
34 Исайчев Е. С., Исайчев С. А., Насонов А. В., Черноризов А. М. Указ. соч. С. 72.
35 Там же. С. 72.
36 Фрай О. Указ. соч. С. 62.
37 National Research Council. The Polygraph and Lie Detection. Wash. (D.C.), 2002. P. 3-9.
38 Фрай О. Указ. соч. C. 16.
свидетельствуют о лжи»39. Однако отсутствие универсального диагностического признака не ведет к непознаваемости лжи, а всего лишь делает ее диагностику индивидуальной в каждом конкретном случае.
Подчеркнем, что любые внешние проявления деятельности индуктора (диагностические признаки лжи) не свидетельствуют о лжи напрямую, а отражают протекание в его организме тех или иных процессов (эмоциональных, интеллектуальных) и представляют собой лишь предпосылки для вывода о ложности того или иного сообщения. Делая такой вывод, верификатор должен учитывать контекст сложившейся ситуации, личностные особенности индуктора, его предшествующее поведение и иные обстоятельства.
В заключение рассмотрим в общем виде систему диагностических признаков лжи, которая включают в себя признаки, относящиеся к вербальной и невербальной сферам коммуникации, а также к физиологическим реакциям организма, протекающим в момент передачи сообщения.
Вербальные признаки лжи связаны в первую очередь с усложнением процессов в когнитивной сфере и включают внешние противоречия (несоответствие сообщенной информации тому, что достоверно известно верификатору), внутреннюю несогласованность (прого-ворки), а также определенные изменения в собственных вербальных характеристиках сообщения, к которым относятся негативные высказывания, нерелевантные ответы, чрезмерные обобщения и т. д.40
Невербальные признаки, сопровождающие речь индуктора, и его физиологические реакции, напротив, связаны с сопровождающими эмоции соматическими процессами (кожно-гальваническая реакция41 , ритм дыхания, пульс и пр.) и «выразительными характеристиками»: экспрессией лица, голосовыми изменениями, жестами, позами. Регистрация таких признаков может осуществляться верификатором как органолептически, так и при помощи специального оборудования (видеокамеры высокого разрешения для записи и последующего анализа микроэкспрессий лица, полиграфа для анализа висцеральных42 процессов и т. д.).
Резюмируя сказанное, отметим, что на сегодняшний день имеются все предпосылки для разработки самостоятельного комплекс-
39 Рзаев Т.Ю. Современные проблемы теории практики допроса: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2002. С. 21.
40 Фрай О. Указ. соч. C. 131-135.
41 Кожно-гальваническая реакция (КГР) — это биоэлектрическая активность, фиксируемая на поверхности кожи и связанная с деятельностью потовых желез. Как правило, КГР регистрируется с поверхностей пальцев рук.
42 Висцеральный (от лат. "viscera"- внутренний) процесс — это процесс, относящийся к внутренним органам.
ного учения криминалистической диагностики лжи. Данная теория способна обобщить разрозненные данные, накопленные в этой сфере психологией, психофизиологией, а также криминалистической практикой, и на основе этого разработать общие рекомендации по выявлению лжи в ходе расследования преступлений.
Список литературы
1. Исайчев Е. С., Исайчев С. А., Насонов А. В., Черноризов А. М. Диагностика скрываемой информации на основе анализа когнитивных вызванных потенциалов мозга человека // Национальный психологический журнал, 2011. № 1 (5).
2. Корма Д. А., Образцов В. А. Криминалистическое распознавание. М.,
2014.
3. Лурия А. Р. Диагностика следов аффекта // Психология эмоций. Тексты / Под ред. В. К. Вилюнаса. М., 1984.
4. Поповичев С. В. Легко солгать тяжело. Инструментальная детекция лжи: от идеологии к технологии. М., 2011.
5. Психофизиология: учебник / Под. ред. Ю. И. Александрова. СПб.,
2014.
6. Ратинов А. Р. Феноменология лжи. Судебно-психологический взгляд // Юридическая психология: Сб. науч. тр. М., 1998.
7. Ратинов А. Р., Скотникова Т. А. Самооговор. Происхождение, предотвращение и разоблачение ложных признаний. М., 1973.
8. Соловьев А. Б., Центров Е. Е. Допрос на предварительном следствии: метод. пособие. М., 1986.
9. Центров Е. Е. О некоторых психологических и криминалистических аспектах психофизиологических исследований на полиграфе. Память и ее значение (статья первая) // Вестник криминалистики. 2012. № 2 (42).
10. Экман П. Психология лжи. Обмани меня, если сможешь. СПб., 2010.
11. Gross H. Criminal psychology: a manual for judges, practitioners and students. Boston, 1918.
