КРЕДИТНАЯ СУЩНОСТЬ ДЕНЕГ ГЛАЗАМИ ЙОЗЕФА ШУМПЕТЕРА: ВКЛАД В "МОНЕТАРНЫЙ АНАЛИЗ" КАПИТАЛИЗМА Текст научной статьи по специальности «Экономика и бизнес»

ИСТОРИЯ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ МЫСЛИ

www.hjournal.ru

Journal of Institutional Studies, 2020, 12(4), 54-76 DOI: 10.17835/2076-6297.2020.12.4.054-076

КРЕДИТНАЯ СУЩНОСТЬ ДЕНЕГ ГЛАЗАМИ ЙОЗЕФА ШУМПЕТЕРА: ВКЛАД В «МОНЕТАРНЫЙ АНАЛИЗ»

КАПИТАЛИЗМА

ОДИЛЬ ЛАКОМСКИ-ЛАГЕРР,

Лаборатория CRIISEA, Университет Пикардии им. Жюля Верна,

Университетский центр Катедраль, г. Амьен, Франция, e-mail: odile.lakomski@u-picardie.fr

Перевод с английского Анны Курышевой Научный редактор перевода - Владимир Ефимов

Цитирование: Лакомски-Лагерр, О. (2020). Кредитная сущность денег глазами Йозефа Шумпетера: вклад в «монетарный анализ» капитализма // Journal of Institutional Studies, 12(4), 54-76. DOI: 10.17835/2076-6297.2020.12.4.054-076

В статье дается изложение и интерпретация совсем неизвестной книги Й. Шумпетера "Das Wesen des Geldes" («(Сущность денег»). Название книги полностью отвечает содержанию. В ней действительно раскрывается сущность денег, которую Шумпетер освоил в результате своего опыта работы в качестве министра финансов и руководителя банка. Этот опыт позволил ему переоткрыть и углубить кредитную теорию денег, согласно которой деньги определяются как институт и как бухгалтерская система общества, а банковская система - как центральное агентство капитализма. Охарактеризованная в статье книга интересна также тем, что она является итогом работы Шумпетера в рамках канона немецкой историко-этической школы Шмоллера, после чего, в связи с его переездом в США, он меняет канон на неоклассический -Маршалла - Тауссига. Тот факт, что книга была посмертно опубликована только через 40 лет после ее написания, говорит о принудительной силе правил, принятых и действующих в сообществах академических экономистов1.

Ключевые слова: деньги как институт; деньги как бухгалтерская система общества; кредитная теория денег; Шумпетер; банковская система как центральное агентство капитализма; функции центральных банков.

Благодарность: Я выражаю благодарность Стефани Лонге (лаборатория CRIISEA, г. Амьен) и Агнес Фестре (GREDEG, Ницца) за ценные комментарии. Также я благодарю двух анонимных рецензентов, которые помогли мне улучшить статью за счёт полезного конструктивного обсуждения.

Выходные данные оригинала статьи:

Lakomski-Laguerre, O. (2016). Joseph Schumpeter's credit view of money: A contribution to a "monetary analysis" of capitalism. History of Political Economy, 48(3). DOI 10.1215/00182702-3638655

Авторские права 2016 г., издательство "Duke University Press". Все права защищены. Перевод публикуется с разрешения правообладателя, Duke University Press, www.dukeupress.edu.

1 Аннотация и список ключевых слов к статье составлены переводчиком и научным редактором.

© Duke University Press

JOSEPH SCHUMPETER'S CREDIT VIEW OF MONEY: A CONTRIBUTION TO A "MONETARY ANALYSIS"

OF CAPITALISM

ODILE LAKOMSKI-LAGUERRE,

CRIISEA, Pôle Universitaire Cathédrale, University of Picardie - Jules Verne, Amiens, France, e-mail: odile.lakomski@u-picardie.fr

Translated into Russian by Anna Kurysheva Edited by Vladimir Yefimov

Citation: Lakomski-Laguerre, O. (2020). Joseph Schumpeters credit view of money: A contribution to a "monetary analysis" of capitalism. Journal of Institutional Studies, 12(4), 54-76. DOI: 10.17835/20766297.2020.12.4.054-076 (In Russian.)

This paper highlights Joseph Schumpeter's monetary thought, which appears to be neglected, compared to his theory of innovation and entrepreneurship. In particular, the author addresses his completely unknown writing "Das Wesen des Geldes" focused on the topic of money. This book uncovers the "essence" and the logic of money and credit that stem from Schumpeter's experience as the finance minister and the president of a private bank. Relying on this experience, Schumpeter rediscovers and deepens the credit theory of money, which interprets the money as an institution and a social accounting system, with the banking system seen as the central agency of capitalism. "Das Wesen des Geldes" is particularly interesting, since it is the outcome of Schumpeter's elaborations within the framework of the German Historical (Ethical) School headed by Gustav Schmoller. This was followed by his moving to the United States, and his views reversed to support the neoclassical framework in line with Marshall - Taussig canon. The fact that "Das Wesen des Geldes" was not published posthumously until 40 years after it was written, shows the coercive power of the rules within the communities of academic economists2.

Keywords: money as an institution; money as accounting system; credit theory of money; Schumpeter; banking system as the central agency of capitalism; functions of central banks.

Acknowledgement: I am grateful to Stéphane Longuet (CRIISEA, Amiens) and to Agnés Festré (GREDEG, Nice) for their helpful comments. I also thank the two anonymous referees, whose useful and constructive discussions helped me to significantly improve the article.

JEL codes: B25, B26, B31, E50, E58

Originally published as:

Lakomski-Laguerre, O. (2016). Joseph Schumpeter's credit view of money: A contribution to a "monetary analysis" of capitalism. History of Political Economy, 48(3). DOI 10.1215/001827023638655

Copyright 2016 by Duke University Press. All rights reserved. Republished by permission of the copyright holder, Duke University Press. www.dukeupress.edu.

2 Abstract and keywords authored by translator and editor.

Предисловие научного редактора

Автор статьи3, перевод которой на русский язык предлагается здесь, является переводчиком с немецкого на французский язык совершенно уникального произведения Йозефа Шумпетера, а именно его книги "Das Wesen des Geldes" («Сущность денег»)4. Эта книга была написана в районе 1930 г., но до самой своей смерти в 1950 г. Шумпетер так и не решился ее опубликовать. На языке оригинала она была опубликована только через двадцать лет после его смерти. В настоящее время имеются итальянский5, французский6 и английский7 переводы этой книги.

Возникает вопрос, почему Шумпетер не опубликовал практически завершенную рукопись. Для ответа на этот вопрос необходимо обратиться к некоторым элементам его биографии.

С марта по октябрь 1919 г. Шумпетер был министром финансов Австрии, а с 1921 г. по 1924 г. работал в качестве руководителя одного крупного венского банка. Нередко этот период жизни Шумпетера оценивается как потерянный для его исследований, однако я придерживаюсь абсолютно противоположного мнения. На мой взгляд, все эти годы Шумпетер приобретал совершенно бесценный опыт, проводя то, что впоследствии стало называться включённым наблюдением (participant observation) и исследованием действием (action research)8. Далее, когда он работал с 1925 г. до момента своей эмиграции в США в 1932 г. на кафедре финансов Боннского университета в Германии, им и была, на базе этого типа исследований, в основном написана его книга "Das Wesen des Geldes" («Сущность денег»), которая в итальянском и английском переводах была названа, по примеру книги Дж.М. Кейнса, «Трактат о деньгах», а во французском переводе — «Теория денег и банков».

С 1932 г. и до конца своей жизни Й. Шумпетер работал на кафедре экономики Гарвардского университета, руководителем которой был Фрэнк Тауссиг. Его рассматривают как «американского Маршалла», который благодаря своему положению в Гарвардском университете, своему знаменитому учебнику 1911 г. и контролю на протяжении 40 лет журнала Quarterly Journal of Economics способствовал распространению маршалловской версии экономической дисциплины в Соединённых Штатах. Характеризуя преподавательскую деятельность Тауссига, Шумпетер пишет: «Как когда-то Маршалл, он преподавал евангелие своего времени, никогда не выходя за его рамки и ничем не показывая его относительности <...> Как и Маршалл, базовые элементы теории Тауссиг взял у Милля»9. Что касается деятельности Тауссига как главного редактора журнала, то «он хотел, разумеется, чтобы его журнал освещал актуальные проблемы, но он предпочитал статьи о тех проблемах, которые можно было обсуждать в свете общих экономических принципов»10. Все это означает, что сотрудники кафедры Тауссинга должны были следовать традиционному для британской политической экономии абстрактно-априорному подходу, чётко сформулированному Дж.С. Миллем в статье «Об определении предмета политической экономии; и о методе исследования, свойственном ей»11. Как

3 Lakomski-Laguerre, О. (2016). Joseph Schumpeter's Credit View of Money: A Contribution to a "Monetary Analysis" of Capitalism // History of Political Economy, 48(3), 489-514.

4 Schumpeter, J. A. (1970). Das Wesen des Geldes. Göttingen: Vandenhoeck & Ruprecht.

5 Schumpeter, J. A. (1996). Trattato della moneta: capitoli inediti. Napoli: Edizioni Scientifiche Italiane.

6 Schumpeter, J. A. (2005). Théorie de la monnaie et de la banque, 2 vols. Paris: L'Harmattan.

7 Schumpeter, J. A. (2014). A Treatise on Money. Aalten: Wordbridge Publishing.

8 Известный историк исходного институционализма Малколм Резерфорд в своих работах рассказывает, как использование включенного наблюдения (participant observation) и исследования действием (action research) осуществлялось на практике исследователями, принадлежащими этой школе (Rutherford, M. (2011). The Institutionalist Movement in American Economics, 1918—1947: Science and Social Control. Cambridge: Cambridge University Press; Резерфорд, М. (2012a). Висконсинский институционализм: Джон Р. Коммонс и его студенты // Terra Economicus, 10(2), 32-53; Резерфорд, М. (2012b). Полевые, тайные и включенные наблюдатели в американской экономике труда: 1900-1930 годы // Terra Economicus, 10(4), 91-106).

9 Шумпетер, Й. (2011). Десять великих экономистов от Маркса до Кейнса. М.: Издательство Института Гайдара, 287, 304.

10 Там же, c. 296.

11 «В определении предмета, которое мы попытались сформировать для науки политической экономии, мы характеризовали ее как по существу абстрактную науку и её метод как - метод a priori. Такой [метод] в понимании и преподавании [другим] всех самых

свидетельствует американский исследователь А. Коутс, «интегрируя маржиналистскую революцию в свой Экономикс, Маршалл сузил предмет экономической дисциплины, устранив из неё такие беспокоящие (troublesome) вопросы, как распределение доходов и богатства, структура власти и социальная справедливость»12.

Очевидно, что для того, чтобы получить постоянную должность профессора на кафедре Туассига, нужно было следовать установленному им канону, который был полной противоположностью тому, что было принято в то время в немецкий университетах, и к чему Шумпетер был искренне привязан в своей исследовательской деятельности13. Вот это, на мой взгляд, и даёт объяснение, почему Шумпетер не опубликовал свою рукопись "Das Wesen des Geldes" («Сущность денег»). Её публикация могла бы сделать невозможным получение им постоянной должности профессора в Гарвардском университете. Анализ этого периода в жизни Шумпетера Джеффри Ходжсоном подтверждает эту мою гипотезу: «В 1926 году Шумпетер опубликовал тщательный и синтетический обзор работы Шмоллера и других теоретиков исторической школы. В своей статье (Schumpeter, 1926: 3, 18, 22, 24 n. 46)14 Шумпетер пишет о ней как о «большом достижении Шмоллера», о его «величии», о том, что она является «программой на будущее» и о ее «успехе». В этой же статье Шумпетер писал о больших заслугах работы ведущего американского институционалиста Уэсли Митчелла <.. .> После своего первого визита в Гарвард в 1927 г. Шумпетер стал открыто критиковать историческую школу и крайне пренебрежительно относиться к институционалистской традиции. В гарвардском журнале [которым руководил Тауссиг] Quarterly Journal of Economics (Schumpeter, 1930, 158)15 он язвительно отзывался об интеллектуальных способностях как Шмоллера, так и Веблена <...> Это чудовищное личное оскорбление было дополнено отказом от большей части историзма и институционализма (Schumpeter, 1930, 159) и высказыванием о «неудовлетворительном состоянии экономической науки в Германии»16. Ходжсон считает, что «самое очевидное объяснение этого заключается в том, что Шумпетер изменил свою позицию и свой тон отчасти для того, чтобы угодить своему гарвардскому профессиональному окружению»17.

Этот фрагмент биографии Й. Шумпетера, а также трёхсотлетняя история противостояния товарной и кредитной теорий денег18, заставляет нас задуматься о

выдающихся учителей, несомненно, является отличительной чертой [политической экономии]. Она ведет рассуждения и, как мы утверждаем, обязательно должна вести рассуждения от предпосылок, а не от фактов» (Милль, Дж. С. (2012). Об определении предмета политической экономии и о методе исследования, свойственной ей, с. 55-76 / В кн.: Д. Хаусман (ред.) Философия экономики. Антология. М.: Издательство Института Гайдара, с. 60-61). При таком подходе основным методом работы экономиста становится логика. Недаром Дж.С. Милль посвятил ей целый трактат (Милль, Дж. С. (2011). Система логики силлогистической и индуктивной. М.: Ленанд). Ему последовал один из основателей неоклассического Экономикс У.С. Джевонс, отождествляющий научный метод с логикой (Джевонс, У С. (2011). Основы науки. Трактат о логике и научном методе. М.: Книжный дом «ЛИБРОКОМ»). Напротив, основатель исходного институционализма Дж. Коммонс называл интервьюирование «важнейшим (prime) способом исследования» (Commons, 1990: 106). Его ученики свидетельствовали относительно «исследования действием» (action research), что «именно такого типа исследование является самым важным и полезным в социальных науках» (Raushenbush, P. A., Raushenbush, E. B. (1979). Our «U.C.» Story (1930—1967). Madison, Wisconsin, p. 9). И интервьюирование, и исследование действием, равно как и включенное наблюдение (participant observation) подразумевают прямой контакт исследователя с объектом исследования, что соответствует экспериментальной традиции в естествознании.

12 Coats, A. W. (1993). The Sociology and Professionalization of Economics. British and American Economic Essays, vol. 2. London and New York: Routledge, p. 396.

13 По мнению немецкого экономиста Александра Эбена, Шумпетер духовно включился в исследовательскую программу Шмоллера по интеграции теории и истории при анализе экономического развития (Ebner, A. (2000). Schumpeter and the 'Schmollerprogramm': integrating theory and history in the analysis of economic development // Journal of Evolutionary Economics, 10, 355-372). При этом нужно иметь в виду, что Шмоллер работал в Берлинском университете, основанном в 1810 г., который в значительной степени порвал со многими традициями института средневекового университета, что не имело места в англосаксонских университетах.

14 Schumpeter, J. A. (1926). Gustav v. Schmoller und die Probleme von heute // Schmollers Jahrbuch für Gesetzgebung, Verwaltung und Volkwirtschaft im Deutschen Reiche, 50, 1-52.

15 Schumpeter, J. A. (1930). Mitchell's Business Cycles. Quarterly Journal of Economics, 45(1), November, 150-172.

16 Hodgson, G. M. (2001). How Economics Forgot History. London; New York: Routledge, p. 187.

17 Hodgson, G. M. (2001). How Economics Forgot History. London; New York: Routledge, p. 189.

18 Ефимов, В. М. (2020a). Необычный социолог Джеффри Ингем и два незнакомых знаменитых экономиста (О книге Дж. Ингема «Money. Ideology, history, politics») // Вопросы экономики, (6), 135-149. https://doi.org/10.32609/0042-8736-2020-6-135-149; Ефимов, В. М. (2020b). Анти-Аузан: критика одной социальной философии. Часть 1 // ЭКО, (9), 62-89; Ефимов, В. М. (2020c). Анти-Аузан: критика одной социальной философии. Часть 2 // ЭКО, (10), 168-192.

связи теорий с идеологиями, методологиями, а также, может быть, прежде всего, — с институтом профессии университетских/академических экономистов19 (Кламер, 2015; Ефимов, 2016a). Профессия университетских/академических экономистов состоит не из независимых исследователей-преподавателей, а представляет собой социальный институт (то есть совокупность принятых в определенном сообществе, в данном случае сообществе экономистов, формальных и неформальных правил), и деятельность каждого члена сообщества университетских/академических экономистов определена этим институтом (то есть этими правилами). Понимание внутри этого сообщества, что является «убедительным», а что нет, также является производным от этого института (то есть от принятых правил и убеждений, их сопровождающих). Кардинальное отличие института естественнонаучных дисциплин от института экономической дисциплины (institution of economics) состоит в том, что центральным и, в значительной степени, конечным предметом обсуждения внутри сообщества естественников являются эксперименты, а центральным и конечным — а во многом и единственным — предметом обсуждения внутри сообщества экономистов являются априорно-абстрактные, а часто и совершенно схоластические теории. Эксперименты естественников представляют собой не что иное, как прямой контакт исследователей с объектами их исследования20 (недаром естественников называют естествоиспытателями). У экономистов такой контакт с их объектом исследования может осуществляться путем интервьюирования21, включённым наблюдением (participant observation) и исследованием действием (action research). Пришло время для экономистов начать проводить исследования именно так22.

В.М. Ефимов

В сравнении с теорией инноваций и предпринимательства Йозефа Шумпетера, его взгляды на природу денег не имели такого же успеха. Несмотря на обширную литературу, посвящённую работам Шумпетера, лишь совсем небольшое число работ были сосредоточены на теме денег. К тому же при этом рассматривались в основном финансовые аспекты, такие как ключевая роль кредитования и банковского сектора в финансировании инноваций. Разумеется, финансы — чрезвычайно важны в рамках шумпетерианского подхода, однако теория денег при этом, похоже, упускалась. В некотором смысле, не отражает ли такая ситуация действительное содержание традиционного экономического анализа, нацеленного на так называемую «реальную» экономику, в которой роль денег минимальна либо несущественна? Цель этой статьи как раз и состоит в том, чтобы пролить свет на важный вклад Шумпетера в область, которую он называл «монетарным анализом» (Schumpeter, 1954, p. 278), и восстановить, по выражению Гюнтера Тичи (Tichy, 1984), «несправедливо» упущенный пласт его наследия.

Для этого потребовалось систематическое и тщательное изучение работ Шумпетера, посвящённых теме денег. Деньги, в частности, стали предметом его незавершённой книги, изданной посмертно в 1970 г. на немецком языке под заголовком «Das Wesen des Geldes»23.

19 Кламер, А. (2015). Странная наука экономика: приглашение к разговору. М.: Издательство Института Гайдара; СПб.: Фак. свободных искусств и наук СПбГУ; Ефимов, В. М. (2016). Экономическая наука под вопросом: иные методология, история и исследовательские практики. М.: Курс: ИНФРА-М (http://ecsocman.hse.ru/data/2016/12/23/1251072856/efimov.pdf).

20 В сообществе естественников принятие или отбрасывание тех или иных теорий происходит на базе обсуждения экспериментов, а так как ещё в колыбели института естествознания, Лондонском королевском обществе, с самого начала правдивость в свидетельствовании результатов эксперимента и его честной интерпретации была высшей ценностью и неукоснительным правилом, то и институт успешно продвигался по пути познания природы.

21 Коммонс называл интервьюирование «важнейшим (prime) способом исследования» (Commons, J. R. (1990). Institutional Economics. Its Place in Political Economy. New Brunswick: Transaction Publishers, p. 106).

22 Ефимов, В. М. (2015). К реформе экономического образования // Эксперт Урал, (17) (http://www.acexpert.ru/archive/nomer-17-643/k-reforme-ekonomicheskogo-obrazovaniya.html); Ефимов, В. М. (2016). Экономическая наука под вопросом: иные методология, история и исследовательские практики. М.: Курс: ИНФРА-М (http://ecsocman.hse.ru/data/2016/12/23/1251072856/efimov.pdf).

23 «Das Wesen des Geldes» был переведен на английский язык в 2014 г. под названием «Трактат о деньгах». (До недавнего времени у нас был английский перевод, сделанный Ричардом Сведбергом, только первых двух глав «Das Wesen des Geldes».) Однако как оригинальная немецкая версия, так и английский перевод являются неполными. Полная версия рукописи включает двенадцать глав из «Das Wesen des Geldes», - опубликованных под редакцией Ф.К. Манна, - а также три дополнительные главы, найденные Дж.С. Эрли и Р. Л. Алленом в очень «сыром» виде в архивных документах Шумпетера в Гарвардском университете. См. источники (Messori, 1997) и (Messori, 2005),

В рамках этого важного источника мы обнаруживаем последовательную теорию, центральным допущением для построения которой послужило видение денег как системы «бухгалтерского учета всего общества». В основе данной концепции лежало амбициозное стремление Шумпетера разработать общую теорию денег, которую можно применить как к статичным условиям, так и к динамическим рамкам эволюционирующей капиталистической системы. Он также произвёл прозорливый анализ кредита и банковской системы, который позволяет рассматривать шумпетерианские идеи в этой области как часть давней традиции, раскрывающей кредитную сущность денег. Среди тех, кто разделяли такое видение природы денег, мы можем назвать Маклеода, Торнтона, Хоутри, Кейнса и Иннеса. Один из аспектов, который будет детально рассмотрен в рамках этого теоретического подхода, — это сочленение денег с кредитом. Совсем недавно были сделаны важные продвижения в изучении взглядов Шумпетера на деньги и банковское дело, однако либо это относилось исключительно к деньгам (Dangel-Hagnauer, 2002), либо упор был сделан на эволюцию роли банков и финансов с точки зрения институционального подхода (Festré, Nasica, 2009). В нескольких работах реализована попытка связать деньги с кредитом (Reclam, 1984; Messori, 2004). В данной статье мы тщательно исследуем эту важную связь, обращая внимание на ключевые, хотя и прежде неизвестные, главы книги Шумпетера о деньгах, которые представляют собой существенное дополнение к концепции денег, кредита и банковского дела, разработанной им в других трудах.

Остальная часть данной статьи построена следующим образом. В разделе 1 мы рассматриваем методологические аспекты шумпетерианской мысли о деньгах. С одной стороны, его чистая теория денег направлена на выявление природы денег и их основной функции в экономической жизни. Чтобы выйти за рамки дискуссий, противопоставлявших сторонников металлической теории денег (товарной теории природы денег) и приверженцев хартальной (государственной) теории денег, Шумпетер предположил, в качестве основополагающего допущения, что деньги — это институт. Концепция бухгалтерской системы в масштабе всего общества [платежного сообщества]24 порождает общую теорию, в рамках которой деньги главным образом выступают как счётная единица25 и действуют как процесс клиринга, а именно — взаимозачёта требований и обязательств между участниками платёжного сообщества26. С другой стороны, экономическая социология завершает картину, определяя различные исторические монетарные режимы. Точнее говоря, она помогает определить кредит и банковскую систему как типичные признаки капитализма, как мы это показываем в разделе 2 данной статьи. Соответственно, Шумпетеру нужно было разработать теорию денег, совместимую с его динамическим взглядом на эволюцию

где содержится примечательное изложение как истории книги Шумпетера, так и дополнительных её глав. Полная версия - версия, содержащая все пятнадцать глав - переведена на итальянский и французский языки. Французский перевод, который состоит из двух томов и называется «Théorie de la monnaie et de la banque», был переведен с немецкого К. Йегером и О. Лакомски-Лагерр и опубликован в 2005 г.

Английский перевод «Das Wesen des Geldes» 2014 г. был сделан с немецкой версии Ф.К. Манна. Переводчик выбрал в качестве названия книги «Трактат о деньгах». На наш взгляд, это был не самый удачный выбор. Во-первых, название очень напоминает хорошо известную книгу Кейнса, главного «конкурента» Шумпетера, написанную почти в то же время (по крайней мере, в период ранних сочинений самого Шумпетера). Во-вторых, такой заголовок не отражает всей фундаментальной важности банков как «социальных бухгалтеров» и того факта, что деньги имеют кредитную природу. Таким образом, заголовок этот неверно отражает аналитическое содержание книги. В то же время английское название соответствует неполному варианту только первых двенадцати глав. По словам Марчелло Мессори, название «Теория денег и банковского дела» является наиболее подходящим для пятнадцати глав рукописи Шумпетера о деньгах (Messori, 1997, 645n12). В работах (Messori, 1997) и (Messori, 2005) в качестве подходящего заголовка для полной версии книги Шумпетера о деньгах предложен вариант «Теория денег и банковского дела»; это верно только для версии, содержащей пятнадцать глав, а не для английского перевода 2014 г. Далее мы будем ссылаться на английское название, предложенное Мессори (которое мы также считаем предпочтительным) - «Теория денег и банковского дела». Для удобства мы также будем использовать английский перевод 2014 г. - для всех цитат.

24 Здесь и далее в квадратных скобках указаны примечания научного редактора перевода. — Прим. переводчика.

25 Далее по тексту при переводе словосочетания "unit of account" мы используем в качестве взаимозаменяемых термины «счётная единица», «расчётная единица», «счётно-расчётная единица», «счётная (расчётная) единица», «единица счёта». — Прим. переводчика.

26 Это трудное для понимания положение счётно-долговой институциональной теории денег можно пояснить следующим образом. Совокупность монет и купюр, имеющихся у определённого члена платёжного сообщества, или число, закреплённое за ним в компьютере банка, обозначает долг платёжного сообщества этому его члену. Другие члены платёжного сообщества предлагают ему продукты и услуги, за которые они требуют оплаты. Совокупность актов покупки-продажи членов платёжного сообщества происходит в виде клиринга, или взаимозачёта долгов платёжного сообщества его членам и требований со стороны этих членов на получение продуктов и услуг в обмен на передачу этого долга продавцу. - Прим. научного редактора перевода.

капитализма - «кредитную теорию денег» (Schumpeter, 1954, рр. 717-718). Так, он провёл дальнейший анализ банковской системы и механизма кредитного рынка, инновационные аспекты которого освещались часто (Marget, 1938-1942; Schefold, 1986; Messori, 2004). Время от времени различные комментаторы указывали на вводящую в заблуждение путаницу между деньгами и кредитом в теории Шумпетера (Reclam, 1984). В разделе 3 настоящей статьи мы показываем, как преодолеть эту проблему на основе внимательного изучения ключевых глав посмертно изданной книги о деньгах, в которой Шумпетер завершил свои размышления важными выводами относительно стабильности банковской системы. Мы обращаем особое внимание на ключевую роль центрального банка, который, в конечном счете, управляет основанной на кредите капиталистической экономикой и дисциплинирует её посредством надлежащей денежно-кредитной политики. Это означает одновременно и различие между кредитом и деньгами, и наличие иерархии между ними. В заключительном разделе 4 мы формулируем наши выводы и исследовательские перспективы.

1. Деньги как институт

Начало XX в. было отмечено возникновением альтернативных теорий денег. Большинство из них пытались объяснить, почему банковские деньги стали избранной валютой. В этом контексте Шумпетер стремился преодолеть теоретический тупик, существующий главным образом за счёт диспута относительно природы денег, в котором противопоставлялись металлизм [товарная теория денег] и номинализм [государственная теория денег] Георга Фридриха Кнаппа, — тупик, мешающий дальнейшему прогрессу в рассмотрении вопросов, связанных с деньгами. Отказавшись рассматривать в качестве основы для своей теории как концепцию денег как товара (золота), так и правовые аргументы (деньги как творение государства), Шумпетер совершил выбор в пользу альтернативного подхода, акцентирующего институциональную природу денег как бухгалтерской системы. Сперва мы рассмотрим методологические аспекты, а затем обратимся к смыслу, вкладываемому Шумпетером в предпосылку, согласно которой деньги рассматриваются в качестве «бухгалтерской системы общества» [платёжного сообщества]27.

1.1. «Наука о деньгах» Шумпетера

В своей статье, опубликованной в 1917—1918 гг. и озаглавленной "Das Sozialprodukt und die Rechenpfennige"28 — "Money and the Social Product" («Деньги и социальный продукт»), как значилось в переводе этой статьи на английский язык 1956 г. — Шумпетер намеревался построить теорию денег на новой основе. Фразой «наука о деньгах» он выражал намерение ограничить тему денег сферой чистой теории. Это вовсе не удивительно, учитывая его стойкое восхищение работой Леона Вальраса29 и его сильную привязанность к чистой экономической теории. Что означает чистая теория денег в шумпетерианском духе? Детальный анализ этого вопроса требует внимания главным образом к двум трудам, посвящённым вопросу денег: статье "Das Sozialprodukt und die Rechenpfennige" (1917—1918)30 и посмертно изданной книге "Das Wesen des Geldes". Во-первых, наука о деньгах Шумпетера состоит в исследовании природы денег (Schumpeter, 1917, р. 18), которое направлено, по собственным словам Шумпетера ([1970] 2014, рр. 18—19), на поиск «сущности» явления. С аналитической точки зрения, этот подход направлен

27 Здесь и далее по тексту, приводя перевод выражения Шумпетера "social accounting system" как «бухгалтерская система общества» или «бухгалтерская система в масштабе общества», мы будем подразумевать под «обществом» платёжное сообщество. - Прим. научного редактора перевода.

28 Переводится как «Социальный продукт и расчётные гроши», причём социальный продукт понимался в статье как совокупность всего, что произведено в данном обществе. «Расчётные гроши» делают возможным движение элементов этого социального продукта между членами платёжного сообщества. Английский вариант перевода может ввести в заблуждение, искажает мысль Шумперетера. - Прим. научного редактора перевода.

29 Это «восхищение» возникло, по-видимому, только после переезда Шумпетера в США и не имело места во время его работы в Германии (см.: Ефимов, В. М. (2020). Необычный социолог Джеффри Ингем и два незнакомых знаменитых экономиста (О книге Дж. Ингема «Money. Ideology, History, Politics»). Вопросы экономики, (6), 135-149. https://doi.org/10.32609/0042-8736-2020-6-135-149).

30 Существует и английский перевод этой статьи: «Деньги и социальный продукт» (Schumpeter, [1917-1918] 1956); однако такой заголовок не учитывает роли денег как счётной системы, как отражает её исходный заголовок, сформулированный Шумпетером. - Прим. научного редактора перевода.

на выявление неизменного «ядра» денег, образующего основу экономической жизни вне привязки к разнообразию эмпирических форм и «предметности» денег. Что имеет значение для науки о деньгах, так это «то значение, которое лежит в основе функции денег, которую они выполняют в процессе экономической жизни» (Там же, p. 15).

Более того, наука о деньгах включает альтернативные предпосылки, поскольку Шумпетер отвергал как товарную концепцию денег, так и до сих пор популярное видение, которое он позднее назвал «теоретическим металлизмом» (Schumpeter, 1954, p. 289). Эта точка зрения, во-первых, подчёркивает естественный характер денег: ценность денег в конечном счете [если их рассматривать как товар] связана с внутренней ценностью этого товара, как правило, основывающейся на его дефиците или особых качествах. Однако для Шумпетера «было великим достижением признать принципиальную независимость ценности денег от физического материала, из которого они сделаны, и получить представление о роли денег как таковой, без учёта составляющей стоимости (ценности) материала, из которого сделаны деньги» (Schumpeter, [1917-1918] 1956, p. 160). Во-вторых, в соответствии с подходом в рамках товарной природы денег, они рассматриваются как зарождающиеся на первоначально возникшем рынке, преимущественно основанном на бартере. Критическое отношение Шумпетера к такому объяснению не означает, что он отделяет деньги от экономической деятельности, в особенности той, что связана с рынками. Говоря коротко, что гораздо более важно, — так это то, что вопрос происхождения денег не представляет важности для теории денег. В центре внимания здесь оказывается [критика] каузально-генетического подхода Карла Менгера (1892), рассматривавшего деньги как эндогенный результат отношений обмена. Оставляя в стороне вопрос происхождения денег, Шумпетер ([1970] 2014, p. 13) явно рассматривал деньги как институт, а не как товар особого рода: «Деньги, как и любой другой экономический институт, являются элементом общего социального процесса, и в таковом качестве выступают предметом для экономической теории, для социологии и, наконец, для исторических, этнологических и статистических «исследований фактов»31. Это было бы признаком характерной особенности мысли Шумпетера, сформированной, помимо влияния Вальраса, при значительном влиянии немецкой исторической школы (Ebner, 2000), для которой природа и экономическая роль институтов были центральными темами исследований-расследований и анализа. Недавнее направление исследований также подчеркнуло работу Шумпетера не только как экономиста, но и в основном как «социолога» (Shionoya, 1991; 1997; Swedberg, 1989; 1991). Однако уловить интеллектуальные наклонности Шумпетера довольно сложно, и подчас можно сбиться с толку, поскольку на протяжении его карьеры, по-видимому, они изменялись. В то время как Шумпетер демонстрировал в 1926 г. в основном положительное отношение к работам Густава Шмоллера и американского институционалиста Уэсли Митчелла (Schumpeter, 1926), за короткий период его позиция разительно переменилась, что проявлялось во все более враждебных заявлениях. Согласно Джеффри Ходжсону (Hodgson, 2009)32, по-видимому, изменение отношения Шумпетера было связано с его переездом в Гарвард и — ориентировочно в 1931 г. — получением постоянной должности в американском университете, среда которого больше склоняла к неоклассическим идеям.

Отход Шумпетера от господствовавшего ортодоксального подхода в области денежной теории был в самом разгаре в 1912 г., когда он выпустил свою «Теорию экономического развития», в которой выдвинул положение о ключевой роли кредита как капитала. Тогда как анализ в то время ограничивался по-прежнему кредитом, в 1917 г. Шумпетер расширил свой критический подход, распространив его на деньги. Но наиболее очевиден разрыв с доминировавшим подходом стал в его книге о деньгах. Эта работа представляет собой систематизацию дальнейшего изучения института денег. И необычный тон изложения, и постоянное употребление термина «институт» указывают на размывание дисциплинарных границ. Симптоматично, что во вводной главе подчеркивается сильное влияние денежной системы на «экономическую деятельность» и «судьбы» людей (Schumpeter, [1970] 2014, p. 1). Кроме того, альтернативные

31 В английском переводе немецкого оригинала работы слово Tatsachenforschung было переведено как «исследование фактов» ('fact research"). Во французской версии термин переведён как «прикладное исследование» (Schumpeter, 2005, p. 49).

32 См. также: Hodgson, G. M. (2001). How economics forgot history. London; New York: Routledge. - Прим. научного редактора перевода.

основания, на которых построены большинство аргументов, содержащихся в книге, зачастую подкрепляются отрицанием аналитических инструментов, обычно используемых в случае благ: «Деньги — это не благо и не товар; это характерная противоположность благам или товарам»; как следствие, «если деньги не являются благом, тогда не может быть спроса на деньги в том же смысле, в каком есть спрос на хлеб или железо» (Schumpeter, [1970] 2014, p. 241); и Шумпетер в итоге приходит к выводу, что «было бы целесообразно воздерживаться от применения аппарата спроса и предложения к проблеме рыночной ценности денег» (Там же, p. 241). Означает ли это, что деньги должны быть решительным образом вытеснены за пределы экономического анализа Шумпетера?

Это возвращает проблему к статусу «экономической социологии» в работах Шумпетера, с острым вопросом о границах между экономикой и социологией. Многочисленные интерпретации конкурируют между собой в отражении смысла экономической социологии Шумпетера. В рамках данной статьи раскрыть все аспекты дискуссии не представляется возможным, но мы можем отослать читателя к работам, проливающим свет на этот аспект исследований Шумпетера; в их числе - труды Сведберга (Swedberg, 1989), Дангель-Хагнауэра (Dangel-Hagnauer, 2013), а также Фестре и Насики (Festré, Nasica, 2009). Для наших целей достаточно исходить из общепринятой точки зрения, что изучение институтов относится к области экономической социологии. Название главы 2 «К социологии денег» может навести на мысль, что это справедливо и для феномена денег. Интересно сравнить структуру книги Шумпетера о деньгах с этим важным отрывком из его работы «История экономического анализа», посвящённым «экономической социологии»:

«Каждый учебник по экономике, который не ограничивается методикой преподавания, в самом узком смысле слова имеет такое институциональное введение, которое относится скорее к области социологии, чем экономической истории как таковой. Исходя из немецкой практики, мы сочтём полезным, таким образом, введение четвертой фундаментальной области, которая будет дополнять три других, хотя позитивные исследования (positive work) в этой области также выводят нас за рамки простого экономического анализа: область эту мы назовем экономической социологией (Wirtschaftssoziologie)» (Schumpeter, 1954, p. 20-21)33.

В то же время аргументы, приведённые в первой главе книги Шумпетера о деньгах, содержат явные указания на его методологический выбор. Так, «наука о деньгах» должна проистекать из комбинации экономической теории, определяющей «сущность» и логику денег и кредита, с одной стороны, а с другой - «истории», «статистики» или даже «этнологии денег и кредита», относящихся к сфере прикладных исследований34 ("fact research") (Schumpeter, [1970] 2014, p. 13). Концепция денег как института не означает пренебрежения чистой теорией: подход Шумпетера придаёт действительную важность «постоянному взаимодействию» между чистой экономической теорией и «исследованиями фактов». В качестве аргументов эти пункты приведены в его более поздней книге, в которой он высказывается в пользу включения «истории» и «статистики» в область «экономического анализа» (Schumpeter, 1954)35.

1.2. Теоретический выбор Шумпетера: деньги как бухгалтерская система общества

Поскольку изучение денег невозможно вписать в рамки чистой [неоклассической] экономической теории, логический приоритет для Шумпетера — создание собственной чистой теории, с целью уловить абстрактную экономическую концепцию [денег]. В качестве исходного

33 См. также русский перевод этой книги: Шумпетер, Й. (2004). История экономического анализа: в 3-х т. СПб.: Экономическая школа. — Прим. научного редактора перевода.

34 Интерпретация "fact research" как «прикладных исследований» совсем не удачна. Исследование фактов (у Дж. Коммонса -"investigation") не должно трактоваться как что-то производное от «фундаментальных исследований» и тем самым второстепенное. Если «фундаментальные исследования» не происходят от «исследования фактов», то они ничего не стоят. — Прим. научного редактора перевода.

35 См. русский перевод этой книги: Шумпетер, Й. (2004). История экономического анализа: в 3-х т. СПб.: Экономическая школа. — Прим. научного редактора перевода.

допущения Шумпетер выбрал идею Эрнеста Солвэя (Solvay, 1900) — представление о деньгах как о бухгалтерской системе общества36, которая уже была представлена в статье 1917—1918 гг. Это означает, что деньги в основе своей предполагают процесс взаиморасчётов, или взаимозачёта требований и обязательств, выступающих результатом экономических взаимодействий участников платёжного сообщества. Деньги выполняют ту же функцию, что и бухгалтерский учёт: эта функция предполагает, что деньги несут информацию о продуктивном вкладе каждого индивида в национальное богатство, и подтверждает то, что каждый носитель денег наделён правом извлекать ресурсы из «общего пула» совокупного продукта общества (с учётом бюджетных ограничений и принципа эквивалентности обмена). В основе своей деньги представляют собой право на получение определенной части совокупного продукта, произведённого обществом [распоряжение которым осуществляет его платёжное сообщество] (Schumpeter, 1917—1918; [1970] 2014, p. 219); право это в [воображаемых у неоклассиков] равновесных ситуациях свидетельствует о том, что усилия по производству уже были предприняты37. Так что социальная система [которую должны изучать экономисты], — это не экономика обмена, основывающаяся на бартере, а экономика учёта (accounting economy)38. Акцент на деньгах как на счётно-расчётной системе, а не как на товаре особого рода, имеет прямое следствие, предполагающее сокращение роли функции денег как средства сбережения. Именно это, на наш взгляд, имел в виду Шумпетер (Schumpeter, [1970] 2014, p. 241), расценивая деньги лишь как «техническое средство клиринга на уровне общества» (Schumpeter, 1917—1918). Не будучи товаром, деньги не могут и иметь собственной ценности подобно товарам.

Что же подразумевается под бухгалтерским учётом в масштабе всего общества согласно Шумпетеру? Как минимум, этот учёт обозначает два важных понятия, которые лежат в основе институциональной природы денег: счётная единица как основная функция денег в контексте денежной теории; и «денежные/монетарные методы», которые определяют совокупность правил и норм, управляющих единицами счёта, посредством чего и формируется действующая на практике денежная система.

В качестве исходного, абстрактного и универсального принципа единицу счёта следует отличать от конкретных денег, в которых эта единица воплощается (будь то материальное или нематериальное воплощение). В 1930 г. Джон Мейнард Кейнс (Keynes, 1930, p. 3) также проводил различие между «описанием», или «названием» (то есть единицей счёта), и «вещью», которая соответствует «описанию». Выбор функции также является одним из ключевых вопросов, от которых зависит теоретическая ориентация. Таким образом, предложение Кевином Д. Гувером (Hoover, 1996, p. 212) «альтернативной» денежной теории направлено на восстановление первичности функции денег как счётной единицы, функции, «традиционно считавшейся слабым звеном знаменитой триады» (единица счёта [мера ценности/стоимости], средство обмена, средство сбережения), представленной в каждом учебнике на тему денег. Деньги как единица счёта — ключевая концепция и для немецкой исторической школы; также она постоянно провозглашается фундаментальным критерием институционального характера денег (Smithin, 2000; Ingham, 2004; 2006; Wray, 1998; Cartelier, 2013). В главе 9 своей книги о деньгах Шумпетер в явном виде позиционирует единицу счёта как социальный институт, подчёркивая его радикальное отличие от товаров: «Научный интерес представляет демонстрация полной логической автономности концепции счётно-расчётной единицы по отношению к идее чего-то, «имеющего ценность». Демонстрация этого подводит нас как к сущности, так и к особенностям института денег» (Schumpeter, [1970] 2014, p. 223). Установление идеи денег как единицы счёта — это фундаментальный акт, исходящий от «определённого социального объекта» (равно как и от «социальной практики»), который, как предполагается, вводится «извне» в соответствии с логикой экономической системы. Суть в том, чтобы подчеркнуть абстрактную природу денег как счётной

36 В английском переводе - "social account-settlement" (Schumpeter, [1970] 2014).

37 Раз деньги всегда представляют собой карточки-требования на товары, в ситуациях неравновесия [которое в реальности всегда и имеет место] они больше не являются вкладом в настоящем времени, а представляют собой обещание будущего вклада в производство. В этом -сущность кредита в капиталистической системе.

38 Учёта продаж и покупок продуктов и услуг, осуществляемых членами платёжного сообщества. — Прим. научного редактора перевода.

единицы в противоположность вальрасианскому numéraire, определённому товару, выбранному среди всех других, или любому другому товару как результату спонтанного конкурентного рыночного процесса, как это принято в более современных моделях (Klein, Selgin, 2000). Учредительный акт, фиксирующий единицу счёта, может исходить как от какого-то центрального агентства, так и от государственного органа, что, на самом деле, не имеет значения. Таким образом, мысль Шумпетера не очень перекликается с хартальной теорией денег (Knapp, 1905), так как он не ставил своей целью создание теории денег как порождения суверенного государства. Дело не столько в том, что Шумпетер отвергал у Кнаппа саму номиналистическую идею, сколько в том, что он не расценивал эту идею ни как теоретический, ни как экономический подход. Кнапп разработал типологию различных форм денег и обосновал её существование, апеллируя к аргументам из области права. Фактически он реализовал юридический подход к изучению явления. У шумпетерианской науки о деньгах была совершенно иная ориентация, поскольку она была задумана для объяснения современных денег, которые являются порождением основных институтов капитализма, а именно — банков. Следовательно, для удобства гораздо разумнее считать, что единица счёта устанавливается центральным банком (Schumpeter, [1970] 2014, p. 228).

Установление счётной единицы позволяет определять абсолютные цены — цены в номинальном выражении, — тогда как экономическая система может определять только реальные соотношения цен. Шумпетер предложил следующую конвенцию: установить счётную единицу, приравняв равновесную ценность общественного продукта (количество товаров, умноженных на их цены) произвольно выбранному числу. Это число было названо «критическим числом», поскольку оно «определяет ценность всех денежных количеств» (Schumpeter, [1970] 2014, p. 227)39. Но институциональная природа денег заключена в другой ключевой концепции: денежных/монетарных методах. Счета, а также процесс взаиморасчётов должны объединять как прошлые, так и будущие номинальные переменные, поскольку экономическая жизнь означает человеческую деятельность, осуществляемую как в прошлом, так и в будущем. Иметь неизменный стандарт ценности было бы очень желательно. Он бы принял форму критического числа, которое бы постоянно корректировалось с учётом изменений, происходящих в сфере товаров. Однако это означало бы существование всеведущей сущности, например, всезнающего плановика, которого никогда не существовало ни в одном обществе. Вот почему, по Шумпетеру, общества используют удобный принцип счётной (расчётной) единицы, фиксируя и увязывая определённые критические ценности с различными экономическими ситуациями. Так, с этой точки зрения, деньги предстают как некая норма, которая помогает организовывать экономическую жизнь, снижая неопределённость в меняющемся мире. Следовательно, ключевая функция денег как счётной единицы — обеспечивать уверенность и служить стабильной мерой ценности40, тем самым облегчая заключение долгосрочных долговых контрактов. Безусловно, этот момент — ключевой для экономики, основанной на кредитовании, как в капиталистической системе, изучаемой Шумпетером. Как любое экзогенное правило, денежный метод привносит в логику экономической системы «чужеродный элемент». Более того, характер его «автономен», а это означает, что в качестве денежного правила оно несовершенно, поскольку не отражает изменений, происходящих в реальной сфере товаров. Счётная единица не является нейтральным критерием. Так, Шумпетер в итоге определил денежный метод следующим образом:

«Денежный метод - это тот метод взаиморасчётов в обществе, согласно которому критическое число41 экономической системы изменяется автономно. Каждый такой метод создает счётные карточки (Rechenpfennige) [счётные гроши], которые существуют как таковые,

39 Для дальнейшего обсуждения того, что теоретически подразумевает это «критическое число», см. вдохновляющую статью Парта Дж. Шаха и Леланда Б. Йегера (Shah, Yeager, 1994), особенно их интерпретацию для макроэкономического уровня.

40 Здесь мы не имеем в виду стабильную стоимость денег по отношению к ценам на сырьевые товары, то есть их покупательную способность. Это ещё одна проблема, столь же важная. Мы говорим только о неизменном характере количества, выраженного в расчётных единицах: банкнота в 100 евро неизменно будет иметь стоимость 100 евро сегодня, завтра и через год, даже если она не позволяет предъявителю купить такое же количество товаров.

41 Определение которому было дано выше. — Прим. научного редактора перевода.

либо физически, либо в форме записей в бухгалтерских книгах. Эти счётные карточки мы называем деньгами. Любой такой метод переводит экономические переменные в новое состояние, к которому они должны адаптироваться. Мы называем это состояние денежной связью (Geldligament)» (Schumpeter, [1970] 2014, p. 233).

Таким образом, в качестве общего принципа, денежный метод состоит в установлении счётной единицы и средств платежа для проведения взаиморасчётов. Как мы увидим в разделе 3 настоящей работы, для осуществления взаиморасчётов в экономической системе требуются конечные средства осуществления платежей. Существуют различные исторические методы, которые составляют «сущность социального института, который мы называем деньгами» (Schumpeter, [1970] 2014, p. 230).

Шумпетер привёл два основных примера: метод бумажных денег, соответствующий широко известной модели фиатных денег, и товарный метод, соответствующий модели металлизма, или золотого стандарта. Так, металлические деньги больше не выступают в качестве отправной точки при исследовании связанных с деньгами тем, а представляют собой лишь частный случай более общего принципа (деньги как «требование»). Еще один интересный момент, который следует отметить, — ограничительный аспект каждого денежного метода, который Шумпетер назвал «денежной связью» (money tie). Это вытекает из правила, согласно которому общее количество денежных знаков устанавливается и впредь остается неизменным. Так как это количество не отражает движения в мире товаров «идеально», то институт денег ограничивает логику экономической жизни42; как правило, это может принимать несколько форм, определяя конкретные денежные системы, существующие на практике. Современные общества изобрели типичный денежный режим, который может освободить экономическую систему от уздечки денежной связи: кредит. Создавая новые требования [на получение продуктов и услуг], кредитные деньги позволяют расширять возможности индивидуального действия. В этом, как мы увидим, отражена основная конструкция капитализма.

2. Деньги, кредит и банки в развивающейся капиталистической экономике

Хорошо известная исследовательская программа Шумпетера предполагала переход к такой аналитической работе, которая позволила бы уловить сущность капиталистической экономики как динамического процесса. Это потребовало отхода от по сути статичной вальрасовской теории. В основе динамического подхода — кардинальная неравновесность, качественные изменения и циклы. Объяснить это состояние экономической жизни одними лишь инновациями невозможно. Необходимым дополнением является кредит, рассматриваемый как аванс капитала. Такое видение объясняет претензию Шумпетера (Schumpeter, 1954, p. 717—718) на построение «кредитной теории денег», которая бы заменила господствующую «монетарную теорию кредита». В этой части статьи мы подчеркиваем и обсуждаем центральную идею кредита и банков как ключевых институтов капитализма. Их значимость связана не только с финансированием инновационных процессов; она также определяется координирующей и контролирующей ролью банковской системы.

2.1. Кредит как характерная черта денег в капиталистической экономике

Постулат Шумпетера о том, что деньги представляют собой бухгалтерскую систему общества, имел целью построение такого теоретического аппарата, который подходил бы к любому типу экономических систем. В то же время, этот теоретический аппарат может быть обогащён за счёт «стилизованных фактов», характеризующих экономические системы разных типов, а именно, — совокупностью институциональных допущений, относящихся к области экономической социологии Шумпетера. Таким образом, деньги формируют разные режимы организации различных экономических систем, частью которых они являются.

42 Если M (количество денег) постоянно, то для поддержания равенства M = Sptq (где p - цены отдельных товаров конечного потребления в составе общественного продукта, а q - их количества) каждое изменение в p подразумевает изменения в q и наоборот - это изменения, не основанные на логике реальной сферы.

Сначала Шумпетер (Schumpeter, 1970, ch. 4) дал представление о том, как может функционировать бухгалтерская система общества, в модели социалистической экономики. В данном случае центральный орган, принимающий решения, должен установить счётную единицу, с тем чтобы члены сообщества смогли бы выявить однозначно свои предпочтения относительно социального продукта [то есть всей совокупности произведенных в обществе продуктов]. Затем тем же самым органом могут быть выпущены купюры, подтверждающие особый трудовой вклад; эти купюры могут быть распределены среди «товарищей» для того, чтобы они могли их потратить на приобретение конечных товаров. Должно быть установлено соответствующее правило распределения, в соответствии с которым люди получали бы эти купюры. К примеру, такое правило может предусматривать получение каждым индивидом одинаковой доли социального продукта в номинальном выражении. В обычном равновесном состоянии все трудовые купюры тратятся на приобретение потребительских товаров, что означает, что расчёты по всем индивидуальным счетам урегулированы. В качестве отличительной характеристики данного типа экономики можно отметить тот важный пункт, что процесс централизованного принятия решений имеет место как для выпуска денег, так и для распределения «доходов». Это форма прямого социального контроля. В каком-то смысле деньги в социалистической модели Шумпетера соответствуют «фиатным деньгам» денежной теории мейнстрима.

Очевидно, социалистическая модель не является предметом рассмотрения. Она выполняет лишь эвристическую функцию, служащую для освещения характерных черт того, что действительно интересовало Шумпетера: капиталистической экономики43. Таким образом, сравнение этих двух моделей между собой поучительно, особенно в отношении денежных вопросов. Как всем известно, капитализм для Шумпетера означал эволюционный процесс, подразумевающий качественные исторические изменения и нарушение равновесия. Главная движущая сила капитализма — инновации, которыми руководит харизматическая личность — предприниматель. Но, помимо «созидательной реакции» предпринимателей (Schumpeter, 1947), капитализму, как его определил Шумпетер, нужно кое-что ещё. Здесь экономическая социология может предоставить подходящий набор инструментов для понимания кредита и банковского дела как отличительного критерия, определяющего капитализм (Schumpeter, 1934; см. также Schumpeter, 1951). Так, капиталистическая экономика характеризуется определенным «стилем» (Ebner, 2000, рp. 362, 364), связанным, в первую очередь, с институтами денег и банковского дела (Ingham, 2003); кредитные деньги не только представляют собой мощный рычаг для индивидуальной деятельности, но и формируют характер такой деятельности (Kirzner, 1976, рp. 105—108; Dillard, 1987). В своей книге «Капитализм, социализм и демократия» Шумпетер наглядно подчёркивает роль денег для стимулирования использования рационального экономического расчёта: «Капиталистическая практика превращает денежную единицу в инструмент рационального расчёта затрат и прибыли, который создаёт кирпичики для исполинской башни, возвышающейся при помощи бухгалтерского учёта по методу двойной записи. . Будучи главным образом продуктом эволюции экономической рациональности, расчёт затрат и прибыли, в свою очередь, реагирует на эту рациональность, кристаллизуя и определяя её в числовой форме, чем мощно стимулирует логику предпринимательства» (Schumpeter, [1942] 2013, p. 123).

В частности, логика задолженности, соответствующая шумпетерианской концепции эволюции и кредитных денег, подразумевает особое отношение к будущему: упреждающее и смотрящее вперёд. В рамках шумпетерианской концепции динамики ключевая роль кредита означает, что деньги выполняют функцию капитала, авансируемого банковской системой; это типично «капиталистическая функция» денег (Schumpeter, 1917—1918, p. 637). Помимо предпринимателя характерной фигурой становится ещё и банкир (Schumpeter, 1934; [1939] 1989, рp. 85-86, 291292); он является «эфором» капитализма (Schumpeter [1934] 2012, p. 74)44.

43 Из-за ограниченности места в рамках данной статьи мы решили не рассматривать «круговорот», характеризующий экономический процесс экономики децентрализованного обмена в условиях равновесия.

44 Оценку этой ключевой роли банковского сектора в концепции развития Шумпетера с позиций институциональной теории и изложение различных «стилей» финансовых конфигураций в развивающемся капитализме см. в статье (Festré, Nasica, 2009).

Если экономическая социология помогает понять концепцию эволюции Шумпетера, подразумеваемую капиталистической моделью, то в рамках чистой теории исключительная роль, отводимая банкам, потребует аналитического объяснения. Таким образом, в дополнение к теории денег, в анализе Шумпетера также была необходима теория кредита и банковского дела. Теперь мы более глубоко погрузимся в особенности бухгалтерского учёта в масштабах общества в контексте капиталистической эволюции. Во-первых, банки контролируют всю платёжную сеть, поскольку они централизуют все долги и требования физических лиц [членов платёжного сообщества] через текущие счета. Во-вторых, вклад в производство нынешнего богатства больше не является единственным способом для людей получить «право требования» на элементы общественного продукта; некоторые агенты также могут получать «право требования» через банки в обмен на обещание будущего производства. Наконец, принцип экономической эквивалентности рассматривается только апостериори; это означает наложение ограничений на взаиморасчёты [между членами платёжного сообщества] и различение, как теоретически, так и практически, денег и кредита. Мы убеждены в том, что, с точки зрения Шумпетера, банковская система действует как центральное агентство в том смысле, что она ограничивает индивидуальное поведение и помогает координировать действия в контексте неравновесия. Но также она позволяет расширять возможности индивидуального действия с помощью кредитного рычага.

2.2. Банковская система как центральное агентство капитализма?

Давайте начнем с вопроса: почему банки превосходят рынки в вопросах финансирования? Даже если Шумпетер не ставил этот вопрос напрямую, мы можем найти аргументы или намёки в его работах, которые дают некоторые ответы и, в некотором роде, предвосхищают основной результат современной теории банковского дела (Messori, 2004)45. В своей работе "Das Wesen des Geldes" Шумпетер (Schumpeter, [1970] 2014, p. 133) предположил, что банки выступают в качестве «социальных бухгалтеров»46, и подчеркнул важность теоретической концепции, рассматривающей «[социальные] отношения через текущие счета». Эта концепция была «чрезвычайно показательной» для передачи сути «социальных отношений и процессов, образующих денежно-кредитную систему»; Шумпетер считал её «основной концепцией своей монетарной доктрины». Ранее в «Теории экономического развития» он уже формулировал предложение о том, что банки должны осуществлять положительную или отрицательную стимулирующую деятельность в отношении должников: «Вновь созданная покупательная способность дольше остаётся в обращении, а «погашение» задолженности в установленные договором или законом сроки часто принимает форму «пролонгации». В данном случае с экономической точки зрения пролонгация — это не погашение долга, а метод периодической проверки устойчивости предприятия. В экономическом смысле это в действительности должно называться «представлением к аудиту», а не «представлением к оплате» (Schumpeter, 1934, p. 111) (курсив наш).

Позже в своей работе «Деловые циклы» Шумпетер пошёл дальше и посвятил несколько строк проблеме знания в контексте банковского дела: «Банкир должен не только знать, что представляет собой сделка, которую его просят профинансировать, и как её вероятнее заключить; он также должен знать клиента, его бизнес, даже его частные привычки, и, посредством неоднократных «бесед» с ним, получить чёткую картину его ситуации»47 (Schumpeter, [1939] 1989, p. 90).

Особую значимость имеет информационное преимущество банков - в связи с системным характером банковского дела. В самом деле, Шумпетер (Schumpeter, [1939] 1989, p. 86; 1970: ch. 7)

45 В качестве сущностной характеристики банковской сферы в современной литературе по финансовому посредничеству отмечается способность банков преодолевать информационную асимметрию между заёмщиками и кредиторами. Будучи бухгалтерами платёжных сообществ, банки получают конкретную и конфиденциальную информацию из операций с текущими счетами и из других источников, с тем чтобы иметь возможность оценивать риски и управлять ими, составлять стимулирующие контракты, контролировать исполнение контрактов и, при необходимости, решать проблемы неисполнения обязательств (Bhattacharya, Thakor, 1993).

46 Это не собственные слова Шумпетера, они были выбраны Стиглицем и Уэйссом (Stiglitz, Weiss, 1988), которые ссылались на работу Шумпетера.

47 Неслучайно в самом начале своей знаменитой статьи 1984 г. «Финансовое посредничество и делегированный мониторинг» Дуглас У. Даймонд также обращается к этой цитате из книги Шумпетера «Деловые циклы», делая акцент на способности банка разрешать проблемы между заёмщиками и кредиторами с минимизацией издержек, связанных с мониторингом информации.

признавал, что банки осуществляют свою деятельность не изолированно, а будучи связаны между собой и с центральным банком через сеть межбанковских долгов и платёжных требований. Так или иначе, это равносильно мысли о том, что для решения проблем координации организации будут эффективнее рыночных механизмов. Более того, мы предполагаем, что существенный вклад, сделанный Шумпетером, связан с этим основным моментом: банковская система играет важнейшую роль координирования в экономике, которая находится в неравновесном состоянии из-за разрушительной роли инноваций (Lakomski-Laguerre, 2002). При капитализме деньги выпускаются децентрализовано, а банки осуществляют в некоторой форме непрямой социальный контроль, однако для этих процессов требуется своего рода централизация. Такая точка зрения является оригинальной по отношению к господствующей теории мейнстрима, ставящей дилемму: в рыночной экономике осуществление трансакций возможно либо посредством централизованного правила, либо посредством денег (деньги как память или накопитель информации) (Ostroy, Starr, 1974; Kocherlakota, 1998). В теории Шумпетера индивидуальные действия при капитализме предполагают как деньги, так и централизацию. Это основная идея работ Шумпетера, о чем свидетельствует следующая цитата:

«Банковский мир представляет собой центральный орган власти в экономике, директивы которого предоставляют необходимые средства производства в распоряжение новаторов в производственном организме. ... Это специфически капиталистический метод достижения экономического прогресса. Он даёт простор капиталистической функции денег, в противоположность их рыночно-экономической функции» (Schumpeter, [1917—18] 1956, рp. 205—206; Schumpeter, [1939] 1989, рp. 85—86) (курсив наш).

Для Шумпетера, однако, банки представляют собой не просто финансовых посредников. Банковское дело не просто рассматривается как эффективное решение проблем распределения, предполагающее уже существующие «требования». Шумпетер подчёркивал, что капиталистическая экономика требует особой связи между сбережениями и инвестициями. Кредит позволяет людям инвестировать независимо от ранее сделанных сбережений (Schumpeter, [1939] 1989, p. 51), и банки создают новые требования [на получение продуктов и услуг] для этих целей. Таким образом, мысль Шумпетера относится к давней традиции экономической мысли, создавшей «кредитную теорию денег» (Schumpeter, 1954)48, которую можно связать с Генри Даннингом Маклеодом (Skaggs, 1997), А. Митчеллом Иннесом (Innes, 1914) и Джоном Мэйнардом Кейнсом (Keynes, 1930)49. Более того, с точки зрения Шумпетера, банки — это фирмы «особого рода». У них есть «социальная значимость», поскольку они создают требования [на получение продуктов и услуг], которые, находясь в распоряжении публики, действуют аналогично деньгам. Таким образом, центральной мыслью здесь становится взаимосвязь между кредитом и деньгами, которая так типична для банковской сферы, и которая «не встречается больше нигде» (Schumpeter, [1970] 2014, p. 191).

При каких условиях вклады (депозиты) до востребования выполняют те же функции, что и деньги? Банки должны быть платёжеспособными. Тогда центральными вопросами становятся стабильность экономики, основанной на кредите, и устойчивость банковской системы. В замечательной первой главе своей книги «Деньги и кредит» Ральф Хоутри50 (Hawtrey, 1919) показал, что должна существовать высшая форма ликвидности — банкноты, выпускаемые центральным банком, в которых отдельные банки должны выплачивать свои долги. Таким

48 Выражение «кредитная теория денег» используется Иннесом (Innes, 1914); но мы не нашли никаких упоминаний об этой работе Иннеса в трудах Шумпетера.

49 Шумпетер полностью придерживался точки зрения, которую подчеркивал Кейнс, - что «займы создают депозиты», - и в книге «Das Wesen des Geldes» часто встречаются ссылки на «Трактат...» Кейнса. Однако Шумпетер также выражал сожаление, что Кейнс отказался от этой точки зрения и обратился к теории денег как средства сбережения в своей «Общей теории.» (Keynes, 1936). Здесь интересно отметить, что посткейнсианский подход, напротив, вернулся к гипотезе эндогенной денежной массы, развитой в «Трактате.» (см., например, Lavoie, 1992).

50 Русский перевод этой книги: Хоутри, Р. Дж. (2008). Деньги и кредит. М.: Директмедиа Паблишинг, 363 с. (1 изд. - Гоутри, Р. Дж. (1930). Деньги и кредит. М.: Издательство коммунистической Академии) (англ. Currency and Credit, 1919). — Прим. переводчика.

образом, «деньги в узком смысле» — это название для денег как «вещи» (Hoover, 1988), в которую должны быть конвертированы все долги. Такое денежное ограничение помогает стабилизировать экономику, основанную на кредите, ограничивая кредитную экспансию (Hawtrey, 1919). Как различие, так и иерархия между деньгами и кредитом становятся здесь решающими. Это предполагает, что надо вникнуть глубже в организационную структуру банковской системы. Банковские депозиты действуют как деньги из-за иерархической организации банковского дела. В соответствии с позицией Шумпетера денежная централизация представляется естественным фактом, неизбежно проявляющимся в результате эволюции банковской системы, а не являющимся результатом установленной государством монополии на денежную массу. Следовательно, законодательные акты не «совершали насилие над деньгами-вещами» [бумажными деньгами], и они не привнесли «в основном чужеродных элементов в функционирование механизма, которое при ином раскладе, как полагают некоторые сторонники свободы банков от вмешательства центробанков, никогда бы не привело к зарождению центральных органов» (Schumpeter, [1970] 2014, p. 166). Для Шумпетера, в силу того что банки ведут взаиморасчёты, рано или поздно на сцену выходит клиринговая палата, и становится удобным, что в некоторых банках концентрируется значительная часть резервов. Тогда остаётся только один шаг к формированию «супербанка», который финансирует другие учреждения, испытывающие трудности.

Здесь хотелось бы обнаружить более полный и систематический анализ, который продемонстрировал бы необходимость в существовании центрального банка в ответ на внутреннюю логику банковской системы. В различных работах [Шумпетера] встречаются некоторые намёки на риски и присущую кредитованию и банковскому делу нестабильность, однако систематически разработанный анализ этих вопросов отсутствует. Согласно теории Шумпетера, решение проблемы свободной банковской деятельности основано на единственном аргументе, что конкуренция не может обеспечить денежную стабильность. Опираясь на исторические аргументы и ссылаясь на неумолимую эволюцию Совета Федеральной резервной системы США в направлении центрального банка, Шумпетер сформулировал следующий вывод: «Требуется метафизическая вера в свободную конкуренцию и полное непонимание принципов банковского бизнеса, чтобы закрывать глаза на очевидное свидетельство фактов» (Schumpeter, [1970] 2014, p. 166). Таким образом, в теории Шумпетера необходимость в центральном банке более чем очевидна. Несомненно, это незавершённый аспект его теории денег и банковской системы как институтов.

3. Управляя капиталистической системой: центральные банки и денежно-кредитная политика

Поскольку система бухгалтерского учёта общества представляет индивидуальную деятельность как взаимосвязанную в клубке долгов и требований, нужно тщательно изучить необходимость сохранения платёжной системы, рассматриваемой как обширная сеть. Шумпетер (Schumpeter, 1954, p. 717) подчеркивал, что финансовая капиталистическая система работает в основном как механизм компенсации, который аннулирует долги [аналог дебиторской задолженности] и удовлетворяет требования [аналог кредиторской задолженности] и переносит остатки по счетам (балансу), так что повседневные выплаты производятся банковскими долгами; окончательные расчёты посредством денег в узком смысле (законных платёжных средств) на самом деле не учитывают экономическую логику процесса (Schumpeter, [1970] 2014, ch. 9). Такая трактовка Шумпетера была истолкована как вводящая в заблуждение, поскольку в ней, как казалось, перепутаны деньги и кредит (Reclam, 1984). Однако на самом деле это не так. Для пояснения мы должны внимательно изучить работу Шумпетера «Das Wesen des Geldes», которая проливает свет на этот важный аспект — различие между деньгами и кредитом, подчеркивая ключевую роль центрального банка в кредитной экономике. Реализуя управление деньгами и кредитом через соответствующую денежно-кредитную политику, центральный банк прежде всего поддерживает финансовую стабильность: это его основная миссия. Следовательно, различие между деньгами (как законным платёжным средством) и кредитом становится решающим моментом.

3.1. Управление деньгами и кредитом

Шумпетер (Schumpeter, [1970] 2014, ch. 7) выделил две основные функции, возлагаемые на центральный банк: защита кредита и защита денег (Schumpeter, 1954). Миссия защиты кредита, которая тесно связана со статусом центрального банка как банка банков, связана с двумя проблемами: первая имеет отношение к качеству долгов (sustainability of debts), которые коммерческие банки монетизируют при финансировании инноваций; вторая — к ключевой роли центрального банка как кредитора последней инстанции. Миссия защиты денег связана с вопросом о номинальном якоре (Shah, Yeager, 1994).

По мнению Шумпетера, центральный банк отвечает за управление платёжной системой, которую используют сами коммерческие банки. Как банк банков, он предоставляет коммерческим банкам кредиты как в обычном режиме, так и в самые сложные периоды работы платёжной системы. Как защитник кредита центральный банк должен помогать отдельным банкам, тем самым становясь «главным источником кредита» в экстремальных ситуациях (неликвидности) (Schumpeter, [1970] 2014, p. 173). Поскольку межбанковские платежи предполагают изменение записей в балансе центрального банка (дебет счёта банка-плательщика и кредит счёта банка, которому производится платёж), деньги, выпущенные центральным банком, приобретают особый статус и, по словам Шумпетера, «совершенно нелогичный двойной характер» (Schumpeter, [1970] 2014, p. 169), а именно, — характер долга, который аннулирует все другие долги экономической системы. Следовательно, любой коммерческий банк, у которого нет достаточных средств для погашения своих долгов, должен занимать деньги у центрального банка, власть которого проистекает из его контроля над ценой и доступным объёмом ликвидности. Здесь различие между узкими деньгами [выпущенными государством купюрами и монетами] и кредитом всё ставит на свои места: «Ассоциирование депозитной единицы с любыми законными платёжными средствами, а структуры остатков — с требованиями к законным деньгам, что характерно для денежного метода, диктует банкам особый способ рассмотрения ликвидности, который, как правило, подкрепляется юридическими или обычными коммерческими положениями о покрытии и т.д.» (Schumpeter, [1970] 2014, p. 239)51.

Следуя Гуверу (Hoover, 1996), с точки зрения бухгалтерского учёта, деньги в «узком» понимании не важны, потому что они являются промежуточным звеном в большинстве транзакций; их фундаментальное значение проявляется в связи с их ролью «номинального якоря», обеспечивающего конвертируемость активов, посредством чего обычно погашаются долги. Как мы увидим, не только деньги в «узком» смысле, но и «товарные» деньги, такие как золото, вновь обретают свою ценность, с точки зрения Шумпетера, ввиду актуализации практических целей — а не теоретических вопросов.

Следовательно, центральный банк проводит «активную денежно-кредитную политику», которая заключается в управлении ограничениями ликвидности коммерческих банков посредством соответствующих интервенций на денежном рынке (Schumpeter, [1970] 2014, p. 173; [1939] 1989, p. 101). Процентная ставка, в качестве стоимости ликвидности, является основным инструментом денежно-кредитной политики и частично регулируется интервенциями центрального банка на рынке денег (Schumpeter, [1970] 2014, p. 179). Как бесспорная функция центрального банка, управление деньгами и кредитом означает в основном поддержание ликвидности банков с целью соблюдения дисциплины, а также помогает координировать поведение людей на рынке, как недавно отметил Перри Мерлинг (Mehrling, 2010, рр. 13—14). Моя интерпретация Мерлинга такова: управление централизованными деньгами становится со временем конечной формой контроля над денежной системой. Такое [специфическое] «видение денег», которое Мерлинг называет «новым экономическим мышлением», принадлежит давней традиции мышления, восходящей к Уолтеру Бэджхоту и полученной из опыта самих банкиров. Среди основных идей в рамках такого видения следующие, кажется, очень хорошо согласуются с собственным анализом Шумпетера: экономическая жизнь — это сеть взаимосвязанных долгов/

51 Вместо термина «рассмотрение ликвидности» ("liquidity considerations"), используемого в английском переводе, мы предпочитаем термин «ограничения ликвидности» ("liquidity constraints"), что представляется более важным в контексте теории банковского дела.

требований; денежная экономика - это поток платежей; деньги - это система бухгалтерского учёта; существует иерархия денег (между банковскими депозитами и деньгами центрального банка); платежи должны быть ограничены. Этот теоретический подход также означает, что знать сложные механизмы банковского дела и кредита, а также работу денежного рынка абсолютно необходимо:

«Именно в повседневных операциях на рынке денег проверяется и решается вопрос о согласованности кредитной системы, этой обширной сети взаимных обязательств - в процессе того, как денежные потоки встречают соответствие в виде денежных обязательств. Сеть взаимосвязанных долговых обязательств, каждое из которых является более или менее срочным обещанием относительно неопределённого будущего, подобна мосту, который мы коллективно протягиваем в неизвестное будущее к пока ещё не видимому берегу. В качестве банка банков ФРС наблюдает за строительством этого моста в той точке, где он наиболее уязвим, прямо на переднем крае между настоящим и будущим... ФРС не просто наблюдает; она также вмешивается. «Кредитор последней инстанции» является одним из примеров, когда центральный банк временно предлагает свои собственные денежные средства для исполнения обязательств, которые в противном случае не были бы исполнены. «Политика процентных ставок в отношении банков» расширяет этот вид интервенции, распространяя его не только на время кризиса, но и на нормальные периоды... Осуществляя интервенции на рынке денег, ФРС стремится добиться немного большей эластичности или немного большей дисциплины, смягчая или ужесточая меры, в зависимости от обстоятельств» (Mehrling, 2010, p. 4).

Опять же, трудно не поразиться схожести данной позиции с твёрдой убеждённостью Шумпетера в том, что рынок денег является «штаб-квартирой» (Schumpeter, 1934) или «сердцем» капиталистической системы (Schumpeter, [1970] 2014).

3.2. Центральный банк и активная денежно-кредитная политика

Акцентирование Шумпетером роли ограничения ликвидности и финансовой стабильности резко контрастирует с ортодоксальным подходом к денежно-кредитной политике, сформировавшимся в значительной степени под влиянием монетаризма. Действительно, для Шумпетера денежно-кредитная политика в первую очередь заключается не в достижении стабильности цен или контроля над общим количеством денег. Наиболее важная для него задача — следить за положением должников и за целями, на которые был предоставлен кредит. Мы можем интерпретировать подход Шумпетера к денежно-кредитной политике как качественный, тогда как ортодоксальная позиция ассоциируется с количественным подходом.

Прежде всего, критика Шумпетером количественной теории была постоянным лейтмотивом его работ (Schumpeter, 1954, рp. 1095—1117). Подробные аргументы можно найти в многочисленных трудах Шумпетера, главным образом разработанных в его статье о деньгах, написанной в 1917—1918 гг., а также в его книге "Das Wesen des Geldes". Этот аспект широко комментировался и другими авторами в работах, касающихся творчества Шумпетера (Bellofiore, 1985; Messori, 2004). Мы приведём только наиболее важные идеи. Первая проблема связана с трудностями получения ясного, точного и непротиворечивого определения количества денег, в частности, из-за существования множества заменителей товарных денег. Во-вторых, не существует такого понятия, как количество денег, которое следовало бы рассматривать как независимую переменную или как данные, оказывающие причинное влияние на цены. В большинстве случаев спрос и предложение на деньги действуют как две взаимозависимые переменные. Более того, в случае инноваций кредитные деньги, предоставляемые банками, зависят от спроса предпринимателей на денежные средства для обеспечения доступа к производственным ресурсам. Таким образом, согласно представлению Шумпетера о кредитной сущности денег, предложение денег имеет эндогенную природу, что в корне подрывает обоснованность количественной теории денег, в особенности — причинно-следственную связь между предложением денег и номинальными

ценами. Наконец, изменение количества денег не означает механического повышения уровня цен. Вместо этого они вызывают изменения в структуре относительных цен, сопровождающиеся эффектами перераспределения (Schumpeter, 1917-18; 1970, ch. 10)52.

В анализе Шумпетера кредитная инфляция, порождаемая финансированием инноваций, не может трактоваться как искажение нормального хода экономической жизни. Напротив, такие искажения неотъемлемо присущи этому процессу и характеризуют происходящее перераспределение, так что любая попытка стабилизировать общий уровень цен обернётся нежелательным эффектом препятствия любому развитию и привязки экономической системы к стационарному состоянию или к экзогенному росту (Schumpeter, [1925] 1952; [1927] 1952). В качестве «важного элемента функционирования банковской системы» Шумпетер (Schumpeter, [1970] 2014, p. 239) предположил, что центральный банк всегда сталкивается с дилеммой, колеблясь между «наложением оков на процесс взаиморасчётов», «поддержанием «эластичности» этих оков или принятием прогрессивного расширения. Таким образом, проведение денежно-кредитной политики больше похоже на управление «балансом между дисциплиной и гибкостью в системе межбанковских платежей», как это на современном языке выразил Мерлинг (Mehrling, 2010, p. 5).

Помимо этого, в качестве главной проблемы в рамках подхода, характеризующего доминирующую теорию, Шумпетер указал её акцент только на количественном аспекте. Это обусловило пренебрежение гораздо более важной теоретической задачей: понять и описать фактическую работу банковских и кредитных механизмов. Действительно, для Шумпетера «Теоретико-количественный аспект или, как мы могли бы также сказать, агрегативный аспект практики, является полностью вторичным. В случае с Джоном Лоу проблема заключалась не в том, что он создавал платёжные средства из ничего, а в том, что он использовал их для целей, которые не увенчались успехом. Это придется подчеркивать снова и снова» (Schumpeter, [1939] 1989, p. 88) (курсив наш).

В этом отрывке интересно то, что Шумпетер в первую очередь сосредотачивает внимание на надёжности предприятий, которым предоставляются кредиты, а не на общем количестве денег, выпущенных для этих целей. Это подводит нас к ключевому вопросу качества банковских активов, которое зависит от качества (sustainability) долгов и кредитоспособности заёмщиков. На макроуровне то же самое применимо к сети межбанковских долгов. Как упоминалось ранее, поскольку банки являются бухгалтерами общества, их основная функция - наблюдать за должниками. В иерархической структуре банковской системы то же самое применимо к центральному банку, который наблюдает за другими банками и оценивает моменты напряжённости на денежном рынке. Поскольку центральный банк предоставляет коммерческим банкам требования [на получение продуктов и услуг], или исключительные кредиты, он должен иметь прямое влияние на ресурсы подчинённых банков в том же смысле, в котором «хороший банкир» должен оказывать определённое влияние на использование кредита, который он предоставил фирме. В двух словах, похоже, точка зрения Шумпетера предполагает, что основная роль центрального банка как центрального института капитализма заключается в сохранении финансовой стабильности, что, возможно, важнее стабильности цен. На фундаментальном уровне это связано с ключевыми вопросами доверия к деньгам и их легитимности (Giannini, 2011), даже если Шумпетер не ставил вопросы именно в такой форме.

Для правильного выполнения центральным банком своей миссии, по мысли Шумпетера (Schumpeter, [1970] 2014, рp. 170-171), в качестве необходимого ингредиента выступает набор «правовых норм», которые придают центральному банку особый статус. Среди этих правовых норм наиболее важная группа правил определяет центральный банк как нерыночное учреждение,

52 В действительности, будучи вооружены новым кредитом, предприниматели предъявляют дополнительный спрос, который сталкивается с прежним уровнем предложения (в условиях полной занятости) на рынке производственных товаров; следовательно, цены этих товаров начинают расти. Такая инфляция имеет эффект перераспределения: покупательная способность рутинных (неинновационных) производителей в «круговороте» снижается, так что они больше не могут покупать такое же количество производственных ресурсов. Инфляция позволяет предпринимателям привлекать производственные ресурсы и получать прибыль, но для старых производственных предприятий это означает принудительные сбережения (нежелательное снижение покупательной способности).

находящееся вне конкурентного контура. Другая группа касается правил, регулирующих эмиссию денег центральным банком. Согласно одному из таких правил, центральный банк обязан конвертировать свои банкноты в другую форму денег, которую он не может создать сам — другое законное платёжное средство или золото. Осветив аналитические недостатки металлизма, Шумпетер реабилитирует его в той мере, в какой возможны проявления его преимуществ в контексте денежно-кредитной политики. Таким образом, поскольку деньги, по сути не имеющие «внутренне» присущей им ценности, требуют «высокого уровня правовой безопасности» или даже «высоких стандартов морали», то в отсутствие этих гарантий товарные деньги, обеспечивающие такую безопасность, защищают своих пользователей от риска произвольного увеличения денежных знаков (Schumpeter, [1917—18] 1956, рp. 158—159; см. также Schumpeter, [1970] 2014, рр. 232—233).

4. Заключение

Будучи сосредоточены почти исключительно на реальных53 аспектах шумпетерианской модели, а именно, — теории инноваций и предпринимательства, большинство интерпретаций работ Шумпетера не уделяли внимания тому факту, что его анализ капитализма носил преимущественно монетарный/денежный характер. В то же время смелая идея, выдвинутая недавно Пэрри Мерлингом (Mehrling, 2010), состоит в том, что экономическая дисциплина должна подвергнуть пересмотру старую традицию мысли, которую он называет «видение денег» ("money view"). Это попросту означает, что, если мы хотим понять, как в действительности функционирует капиталистическая экономика, экономическая теория должна принимать во внимание деньги и платёжные механизмы, а также, — прежде всего, — осуществить тщательный анализ банковской сферы и кредита.

С этой точки зрения вклад Шумпетера в область экономического анализа представляет большую ценность. Среди выдающихся черт его теории мы можем указать следующие интересные моменты. Во-первых, подлежащая изучению экономическая система представляет собой не просто чистую экономику обмена, а экономику учёта54 (accounting economy). Рыночная деятельность индивидов порождает огромную сеть долгов и требований. Силой, дисциплинирующей индивидуальные действия, служит то, что каждый должен выплатить свой долг. Из этого следует, что анализ должен быть сфокусирован на экономике денежных потоков, а также на взаимосвязанном характере бухгалтерских балансов участников экономической деятельности. Во-вторых, капитализм может быть определён как кредитно-банковская экономика. Следовательно, для денежной/монетарной теории будет упущением пренебрегать детальным анализом банковских и кредитных механизмов; финансовая стабильность при этом должна рассматриваться в качестве основной цели денежно-кредитной политики. Тем более важно, что нарушение равновесия — вполне нормальное состояние капиталистической системы. В рамках данного подхода иерархия денег и кредита представляет собой ещё один ключевой аналитический аспект. Внимательно изучив работы Шумпетера в области денег, банковской сферы и кредита, мы продемонстрировали его последовательность в отношении всех перечисленных вопросов.

Однако анализ финансовых рынков в денежно-кредитной теории Шумпетера всё же отсутствует совершенно. Эта ограниченность очевидна, поскольку сегодня не осталось сомнений в необходимости пристального внимания к неразрывной связи между деньгами и финансами. Тем не менее, нам кажется, что теория денег и банковского дела Шумпетера содержит сильную идею: в современных нам экономиках не столько конкурентный рыночный процесс, сколько именно централизованная денежная/монетарная организация в конечном итоге координирует

53 Вместо того, утверждает Дж. Ингем (Ingham, G. (2004). The Nature of Money. Cambridge: Polity Press), чтобы рассматривать отношения между агентами, ортодоксальная экономическая модель включает объект-объектные отношения (отношения обмена между товарами, или «функцию производства») и отношения отдельных агентов с объектами (акты расчёта полезности, или «функцию полезности»). Вместе взятые, продолжает Дж. Ингем, объект-объектные и агент-объектные отношения составляют то, что Й. Шумпетер охарактеризовал как «реальная» экономика, в рамках которой деньги рассматриваются как нейтральные или даже как вуаль, которую нужно снять при анализе основных черт экономического процесса. - Прим. научного редактора перевода.

54 Учёта продаж и покупок продуктов и услуг, осуществляемых членами платёжного сообщества. - Прим. научного редактора перевода.

и регулирует экономическую систему. Так, банковская система в целом предстаёт в качестве институционального аппарата, управляющего и контролирующего экономическую деятельность. В этой связи Шумпетер подчёркивал ключевую роль центральных банков как важнейших институтов капиталистической экономики. Исходя из этого, — а какова же роль государства? Государство не решает связанные с деньгами вопросы и не проводит денежно-кредитную политику. Банковская система должна быть независимой. Однако шумпетерианская концепция независимости — не совсем то же самое, что подразумевается под этим в рамках современного мейнстрима. Это не вопрос достоверности в отношении проблемы «несогласованности во времени». Мы полагаем, что в координатах шумпетерианского анализа независимость банковской системы следует понимать через призму основной цели, которой она служит: кредит должен быть ориентирован главным образом на финансирование инноваций. В таком случае функции государства могут сводиться к минимуму: установление юридических и регулятивных требований к банкам для обслуживания реальной экономики.

REFERENCES

Bellofiore, R. (1985). Money and development in Schumpeter. Review of Radical Political Economics, 17(1—2), 21—40.

Bhattacharya, S., Thakor, A. (1993). Contemporary banking theory. Journal of Financial Intermediation, 3, 2—50.

Cartelier, J. (2013). Beyond Modern Academic Theory of Money, pp. 155—172 / In: F. Ülgen (ed.) New Contributions to Monetary Analysis: The Foundations of an Alternative Economic Paradigm. London: Routledge.

Dangel-Hagnauer, C. (2002). Schumpeter on the Institution of Money, pp. 203—220 / In: R. Arena, C. Dangel-Hagnauer (eds.) The Contribution of Joseph Schumpeter to Economics: Economic Development and Institutional Change. London: Routledge.

Dangel-Hagnauer, C. (2013). Schumpeter's Institution of Money: Slipping off the Border of Economic Theory and Landing in Economic Sociology. European Journal of the History of Economic Thought, 20(6), 1000—1031.

Diamond, D. W. (1984). Financial Intermediation and Delegated Monitoring. Review of Economic Studies, 51(3), 393—414.

Dillard, D. (1987). Money as an Institution of Capitalism. In "Institutional Theory and Policy", vol. 2 of "Evolutionary Economics," special issue, Journal of Economic Issues, 21(4): 1623—1647.

Ebner, A. (2000). Schumpeter and the "Schmollerprogramm": Integrating Theory and History in the Analysis of Economic Development. Journal of Evolutionary Economics, 10(3), 355—372.

Festre, A., Nasica, E. (2009). Schumpeter on Money, Banking, and Finance: An Institutionalist Perspective. European Journal of the History of Economic Thought, 16(2), 325—356.

Giannini, C. (2011). The Age of Central Banks. Cheltenham: Edward Elgar.

Hawtrey, R. (1919). Currency and Credit. London: Longmans, Green.

Hodgson, G. (2009). Marshall, Schumpeter, and the Shifting Boundaries of Economics and Sociology, pp. 93—115 / In: Y. Shionoya, T. Nishizawa (eds.) Marshall and Schumpeter on Evolution, Economic Sociology, and Capitalist Development. Cheltenham: Edward Elgar.

Hoover, K. D. (1988). Money, Prices, and Finance in the New Monetary Economics. Oxford Economic Papers, 40(1), 150—167.

Hoover, K. D. (1996). Some Suggestions for Complicating the Theory of Money, pp. 204—217 / In: S. Pressman (ed.) Interactions in Political Economy. London: Routledge.

Ingham, G. (1936). The General Theory of Employment, Interest, and Money. London: Macmillan.

Ingham, G. (2003). Schumpeter and Weber on the Institutions of Capitalism: Solving Swedberg's 'Puzzle'. Journal of Classical Sociology, 3(3), 297—309.

Ingham, G. (2004). The Nature of Money. Cambridge: Polity.

Ingham, G. (2006). Further Reflections on the Ontology of Money. Economy and Society, 35(1), 259—278.

Innes, A. M. (1914). The Credit Theory of Money. Banking Law Journal, 31 (Dec.—Jan.), 151—168. Keynes, J. M. (1930). A Treatise on Money, vol. 1, The Pure Theory of Money. New York: Harcourt, Brace.

Kirzner, I. (1976). The Economic Point of View: An Essay in the History of Economic Thought. Ed. by L. Moss. Kansas City, Mo.: Sheed and Ward.

Klein, P. G., Selgin, G. (2000). Menger's Theory of Money: Some Experimental Evidence, pp. 217— 235 / In: J. Smithin (ed.) What Is Money ? London: Routledge.

Knapp, G. F. (1905). Staatliche Theorie des Geldes. Leipzig: Duncker & Humblot. Kocherlakota, N. R. (1998). Money Is Memory. Journal of Economic Theory, 81(2), 232—251. Lakomski-Laguerre, O. (2002). Les insitutions monétaires du capitalisme: La pensée économique de J. A. Schumpeter. Paris: L'Harmattan.

Lavoie, M. (1992). Foundations of Post-Keynesian Economic Analysis. Cheltenham: Edward Elgar. Marget, A. (1938—1942). The Theory of Prices: A Re-examination of the Central Problems of Monetary Theory, 2 vols. London: P. S. King & Son.

Mehrling, P. (2010). The New Lombard Street: How the Fed Became the Dealer of Last Resort. Princeton, N.J.: Princeton University Press.

Menger, C. (1892). On the origin of money. Translated by C. A. Foley. Economic Journal, 2, 239— 255.

Messori, M. (1997). The trials and misadventures of Schumpeter's Treatise on Money. History of Political Economy, 29(4), 639—673.

Messori, M. (2004). Credit and money in Schumpeter's theory, pp. 173—198 / In: R. Arena, N. Salvadori (eds.) Money, Credit, and the Role of the State: Essays in Honour of Augusto Graziani. Aldershot: Ashgate.

Messori, M. (2005). Introduction to Théorie de la monnaie et de la banque, by J. Schumpeter, 2 vols. Edited and translated by C. Jaeger and O. Lakomski-Laguerre. Paris: L'Harmattan.

Ostroy, J. M., Starr, R. M. (1974). Money and the decentralization of exchange. Econometrica, 42(6), 1093—1113.

Reclam, M. (1984). J. A. Schumpeter's "Credit" Theory of Money. PhD diss. University of California— Riverside.

Schefold, B. (1986). Schumpeter as a Walrasian Austrian and Keynes as a Classical Marshallian, pp. 93—112 / In: J. W. Drukker, H. J. Wagener (eds.) The Economic Law of Motion of Modern Society: A Marx, Keynes, Schumpeter Centennial. Cambridge: Cambridge University Press.

Schumpeter, J. A. (1917—18). Das Sozialprodukt und die Rechenpfennige: Glossen und Beiträge zur Geldtheorie von heute. Archiv für Sozialwissenschaft und Sozialpolitik, 44, 627—715.

Schumpeter, J. A. (1926). Gustav v. Schmoller und die Probleme von heute. Schmollers Jahrbuch, 50, 337—388.

Schumpeter, J. A. (1934). The Theory of Economic Development. New York: Oxford University Press. Schumpeter, J. A. (1947). The creative response in economic history. Journal of Economic History, 7 (November), 149—159.

Schumpeter, J. A. (1951). Essays of J. A. Schumpeter. Edited and with an introduction by R. V. Clemence. Cambridge, Mass.: Addison-Wesley Press.

Schumpeter, J. A. (1952). Aufsätze zur Ökonomischen Theorie. Edited by E. Schneider and A. Spiethoff. Tübingen: J.C.B. Mohr.

Schumpeter, J. A. (1954). History of Economic Analysis. Edited and with an introduction by E. B. Schumpeter. London: Allen & Unwin.

Schumpeter, J. A. (1970). Das Wesen des Geldes. Edited and with an introduction by F. K. Mann. Göttingen: Vandenhoeck & Ruprecht.

Schumpeter, J. A. (1997). Schumpeter and the Idea of Social Science: A Metatheoretical Study. Cambridge: Cambridge University Press.

Schumpeter, J. A. (2005). Théorie de la monnaie et de la banque, 2 vols. Edited, translated, and with an introduction by C. Jaeger and O. Lakomski-Laguerre. Paris: L'Harmattan.

Schumpeter, J. A. [1917—18] (1956). Money and the Social Product. Translated by Arthur W. Marget. International Economic Papers, (6), 148—211. London: Macmillan.

Schumpeter, J. A. [1925] (1952). Kreditkontrolle, ss. 118—157 / In: Schumpeter, J. A. (1952). Aufsätze zur Ökonomischen Theorie. Tübingen: J.C.B. Mohr.

Schumpeter, J. A. [1927] (1952). Die goldene Bremse an der Kreditmaschine: Die Goldwaehrung und der Bankkredit, ss. 158—184 / In: Schumpeter, J. A. (1952). Aufsätze zur Ökonomischen Theorie. Tübingen: J.C.B. Mohr.

Schumpeter, J. A. [1934] (2012). The Theory of Economic Development. 6th ed. New Brunswick, N.J.: Transaction Publishers.

Schumpeter, J. A. [1939] (1989). Business Cycles: A Theoretical, Historical, and Statistical Analysis of the Capitalist Process, 2 vols. Philadelphia: Porcupine Press.

Schumpeter, J. A. [1942] (2013). Capitalism, Socialism, and Democracy. Introduction by R. Swedberg. London: Routledge.

Schumpeter, J. A. [1970] (2014). A Treatise on Money. Edited by Fritz Karl Mann. Translated by Ruben Alvarado. Aalten: Wordbridge Publishing.

Shah, P. J., Yeager, L. B. (1994). Schumpeter on monetary determinacy. History of Political Economy, 26(3), 443—464.

Shionoya, Y. (1991). Schumpeter on Schmoller and Weber: A methodology of economic sociology. History of Political Economy, 23(2), 193—219.

Skaggs, N. T. (1997). Henry Dunning Macleod and the credit theory of money, pp. 109—123 / In: A. J. Cohen, H. Hagemann, J. Smithin (eds.) Money, Financial Institutions, and Macroeconomics. Recent Economic Thought Series, 53. Springer, Dordrecht. https://doi.org/10.1007/978-94-011-5362-1_8 Smithin, J. (ed.) (2000). What Is Money? London: Routledge.

Solvay, E. (1900). Etudes sociales: Notes sur leproductivisme et le comptabilisme. Brussels: Henri Lamertin.

Stiglitz, J. E., Weiss, A. (1988). Banks as social accountants and screening devices for the allocation of credit. NBER Working Paper 2710.

Swedberg, R. (1989). Joseph A. Schumpeter and the tradition of economic sociology. Journal of Institutional and Theoretical Economics, 145, 508—524.

Swedberg, R. (1991). Joseph A. Schumpeter: The Economics and Sociology of Capitalism. Princeton, N.J.: Princeton University Press.

Tichy, G. (1984). Schumpeter's monetary theory: An unjustly neglected part of his work, pp. 125— 139 / In: C. Seidl (ed.) Schumpeterian Economics. Berlin: Springer Verlag.

Wray, R. (1998). Understanding Modern Money. Cheltenham: Edward Elgar.