CC BY
262
Gl Таирова Н.М.
I Коррупция как социальное явление: | историко-философские и политологические i аспекты мировой мысли и практики
о Таирова Нэлли Михайловна
Северо-Западный институт управления — филиал РАНХиГС (Санкт-Петербург) Доцент кафедры истории и политологии Кандидат исторических наук, доцент [email protected]
РЕФЕРАТ
В статье коррупция рассматривается как одно из многовековых социальных явлений. Коррупция — это не только форма эмпирического взаимообогащения в личных интересах, но и субстрат профессиональной деятельности в сфере публичной политики. На различных этапах исторического развития государственности, начиная с античного периода и до современности, человечество разоблачало ее антигосударственный и нелегальный характер. Автор анализирует исторические факты, политико-философские и социологические источники, позволяющие выявить природу и сущность коррупции и показать механизмы борьбы с ней.
КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА
коррупция, коррумпированность, мздоимство, лихоимство, взяточничество, казнокрадство, подкуп, продажность, лесть, зависть, выгода, коррумпированные деньги
Tairova N. M.
Corruption as Social Phenomenon: Historical, Philosophical and Politological Aspects of World Thought and Practice
Tairova Nelly Mikhailovna
North-West Institute of Management — branch of the Russian Presidential Academy of National Economy and Public
Administration (Saint-Petersburg, Russian Federation)
Associate Professor of the Chair of History and Political Science
PhD in History, Associate Professor
mmandrik@mail .ru
ABSTRACT
In the article corruption as one of the centuries-old social phenomena is considered. Corruption is not only a form of empirical mutual enrichment in personal interests, but also a substratum of professional activity in the sphere of public policy. At various stages of historical development of statehood, since the antique period and to the present, the mankind exposed its anti-state and illegal character. The author analyzes historic facts, the political, philosophical and sociological sources, allowing to reveal the nature and essence of corruption and to show mechanisms of fight against it.
KEYWORDS
corruption, bribery, extortion, embezzlement of public funds, bribability, flattery, envy, the benefit, the corrupted money
Феномен коррупции известен с древних времен и носит планетарный характер. Предупреждение коррупции остается одной из глобальных проблем и современного мира. Коррупция сопровождает человечество, она неистребима. Г. Беккер, лауреат Нобелевской премии 1992 г. в области экономики, высказал замечательную мысль, что если мы ликвидируем государство, то ликвидируем и коррупцию. Не питал по этому поводу иллюзий и поэт средневековья Данте Алигьери: из девяти
кругов ада, упомянутых в его «Божественной комедии», он поместил всех взяточ- < ников в восьмой круг в назидание всем живущим на земле мздоимцам. ^
Учитывая, что коррупция возникла с момента зарождения человеческой цивили- ^ зации, ее можно отнести к древнейшему виду человеческих отношений, имеющих ^ противоправный характер и непосредственно направленных на подрыв существу- ^ ющей государственности. Неслучайно многие правители государств и политические ^ мыслители обращали внимание на создание мер противодействия коррупционной о силе. Коррупция обладала определенной силой, ибо ее возникновение было свя- о зано как с властью одного человека, так и с группой людей, выполняющих властные И функции в государстве.
Коррупция как форма тайного взаимодействия людей по поводу предоставления взаимовыгодных услуг в целях получения личной выгоды была отмечена в разных странах еще в 111-11 вв. до н. э., т. е. еще в период формирования государственных образований Египта, Шумера, Индии, Китая. Сведения о существовании коррупции известны из древнейших письменных памятников того времени.
Так, в истории Египта (Древнее царство) ХХУН-ХХШ вв. до н. э. происходили заметные перемены, связанные с тем, что могущество фараонов было ослаблено: во-первых, строительством пирамид (как символа политической власти), что в действительности приводило к громадным материальным затратам; во-вторых, ростом бюрократического аппарата, состоявшего из многих ведомств и бесчисленной армии чиновников различных рангов; в-третьих, своим раболепием перед фараоном чиновники добивались получения имений, скота, пахотных земель, права быть захороненным вблизи фараона с изысканным погребальным инвентарем; в-четвертых, возвышением роли храмов как части государственного аппарата позволило жрецам занимать высокие светские должности и передавать их по наследству (жрецы и чиновники приравнивались к статусу государственного чиновника). Но если при начальном возвышении жрецы подчинялись фараону, то, когда центральная власть ослабевала, жрецы вымогали у нее богатые пожертвования и новые привилегии. Это еще раз подчеркивает, что коррупция — это взаимообога-щающий инструмент в общении людей, так как субъекты дарения и субъекты получения могут меняться своим положением в зависимости от мощи или слабости политической власти [5, с. 38-41].
Бюрократический аппарат чиновников позволял вести свои дела вопреки закону. Беззаконие и произвол осуществлялись в отношении свободных крестьян, ремесленников и даже военной знати. Сам бюрократический аппарат также прогибал свою спину перед начальником. Сохранились поучения некоего Итахотела, который предлагал правила «прогибания» своей спины перед вышестоящим начальством: «Гни спину перед начальством, тогда твой дом будет в исправности, ибо плохо тому, кто противится перед начальником, но легко жить, когда он благоволит» [13, с. 56]. В другом источнике «Поучение Гераклеопольского царя своему сыну Мери-кару» (Египет, XXII в. до н. э.) было указано: «Возвышай своих вельмож, чтобы они поступали по твоим законам. Непристрастен тот, кто богат в своем доме, он владыка вещей и не нуждается» [14, с. 31-31].
В эпоху шумеров и семитов впервые появляются сведения о коррупции в государственной системе. Характерной чертой этого периода являются незаконные вымогательства царских администраторов у храмовых священников вознаграждений. Известно, что лугаль (царь) города-государства Лагаша в Шумере (совр. Иран) Уруинимгина (вторая половина XXIV в. до н. э.) был борцом с коррупцией. Он пытался предотвратить коррупцию показательными и жестокими наказаниями, но борьба с ней не приводила к желаемым результатам. С целью пресечения коррупционных действий своего административного аппарата царь пытался реформировать государственное управление. В лучшем случае удавалось предот-
< вратить наиболее крупные и опасные растраты, ибо коррупция носила массовый н характер1 [11, с. 7].
^ Одним из дошедших до нас юридических и политических памятников Вавилона v («Врата Бога») является свод законов Хаммурапи (XVIII в. до н. э.), где упоминают-^ ся сведения о мерах борьбы с коррупцией. Так, в параграфе 5 указаны недопусти-^ мые действия судьи, который при разборе дела принял решение и подготовил ° документ с печатью, а затем изменил свое решение. Показательно было то, что при ^ вскрытии подлога та сумма, которая была указана в его постановлении о выплате исковой суммы, переходила на корыстного судью, и он должен был уплатить эту сумму в двенадцатикратном размере. Кроме денежного штрафа коррупционер подвергался публичному осуждению: судебное собрание должно было его согнать с судебного кресла и он не имел права возвращаться и заседать в суде [2, с. 17-19].
В Древней Индии самым известным политическим трактатом считается «Артха-шастра» (IV-III вв. до н. э.) Каутилья (лит. псевд. Чанакья), основателя империи Маурьев, династии Чандрагупты. В трактате основное внимание уделяется вопросам не только искусства управления государством, но и ремесла (как профессии) правителя целенаправленно изменять повседневную практику, что придавало управлению научную основу (с санск. артхе — польза, шастра — наука). Так, в учении о трех Ведах выделены парные противоположности: в юридической практике — законное и незаконное; в учении о хозяйстве — польза и вред, в учении о государственном управлении — верная и неверная политика. Практическая значимость правителя состоит в том, что он должен действовать в пределах законного и противостоять тем нарушениям, которые осуществляются в области государственного управления как незаконные.
Борьба с казнокрадством являлась главной задачей царского искусства управления, однако Каутилья сделал малоутешительный вывод о том, что даже имущество царя не может быть (хотя бы в малости) не присвоено теми, кто ведает этим имуществом; легче угадать путь птиц в небесах, чем уловки хитроумных чиновников. «Так же, как нельзя распознать, пьют ли воду плавающие в ней рыбы, нельзя определить, присваивают ли имущество чиновники, приставленные к делам» [15, р. 33]. Отсюда царю в качестве рекомендаций и помощи в предотвращении казнокрадства представлены 40 способов возможных хищений казенного имущества. Каутилья предлагает бороться с нарушением законности не только дхармой (от санск. dhar — поддерживать), отвечающей за общий порядок и моральное поведение каждого подданного, но и насильственными средствами наказания, которые выражались понятием «данда» и были четко зафиксированы в формуле «данда и только одна данда защищает и этот мир и мир иной» [1, с. 24-25]. В данном контексте данда свидетельствует о насильственной природе власти: царь как наместник богов заставляет царских чиновников с помощью данды (кнут, розга, кол, столб, к которому привязывали преступника, наказание) подчиниться дхарме и нести ответственность за присвоение казенного имущества.
В Древнем Китае понимание сущности коррупции, а затем и выдвижение против нее системы противодействия было осуществлено сторонниками легизма (от лат. lex — закон). Легисты неукоснительно следовали законам (фа), унифицируя и вводя не только жесткие нормы во все сферы жизни, но и жестокие меры наказания. Ярким представителем школы легизма (фа-цзя) был Шан Ян (390-338 гг. до н. э.) — советник правителя Сяо-гуна. В течение 23 лет Шан Ян проводил
1 Коррупция: [Электронный ресурс]. URL: http://ru.wikipedia.org/wiki/Коррупция (дата обращения: 24.06.2013).
административно-управленческую реформу, а свои идеи изложил в «Книге правителя области Шан», которые касались установления стабильного и унифицированного государства.
Смысл его реформ заключался в том, что он заменил старые методы управления на новые, утверждая, что гибель государства начинается именно с порочности и продажности чиновников. Он подчеркивал, что, когда законы не проводятся в жизнь, следует понимать, что их нарушают сверху. Законы и приказы обязаны блюсти все независимо от должности. Аппарат власти следует держать в строгости, чтобы было не позволительно его членам злоупотреблять служебным положением и поддаваться коррупции. За малейшие проступки была предложена карательная политика в виде смертной казни, при этом доносительство как общественный институт являлось законным правом каждого. В этих целях в самом аппарате Шан Ян предложил создать различные группы чиновников: нужны ни слишком умные (от них много хлопот), ни чересчур способные, должны преобладать средние и законопослушные, дельные и преданные правителю служаки. Их не должны связывать групповые и частные интересы, все отношения должны быть унифицированы. Превращение чиновников в усредненную массу придавало удобства тем, кто был «сверху», — таким аппаратом легко и спокойно можно манипулировать. Эти меры были предусмотрены тем, что предпосылки существования коррупции всегда были, ибо чиновник имел возможность распоряжаться не принадлежащими ему средствами, а значит, существовала возможность принимать решения не в интересах государства, а в интересах коррумпированных вышестоящих чиновников.
Шан Ян и его сторонники полагали, что именно с порочности и продажности чиновников начинаются ослабление государственного управления и гибель самого государства. В этой связи Шан Ян вводит жесткую бюрократическую систему управления, основой которой становится система рангов. Только обладатель соответствующего ранга мог занять государственную должность. Получить ранги можно было двумя способами: либо за воинские заслуги, либо приобрести низшие ранги за деньги (эта возможность предоставлялась торговцам и ремесленникам). Однако приобретенные ранги не давали реальных возможностей на государственной службе, они являлись лишь знаками престижа. Что это давало государству? Во-первых, продажа рангов позволяла пополнять государственную казну, во-вторых, ослаблялось материальное состояние городских слоев населения, которые представляли угрозу для деспотической власти. В системе государственного управления в полной мере стал распространяться принцип круговой поруки — за всякое неповиновение и невыполнение приказа чиновничий аппарат подвергался жесточайшему наказанию. За обман и коррупцию, т. е. за попытку жить личными интересами, могло последовать весьма суровое наказание, вплоть до смертной казни. Реформатор Шан Ян предъявлял чиновникам одно требование — слепо повиноваться государю и закону.
Сведения о коррупции мы находим и в античных источниках Древней Греции. Согласно Геродоту (484-425 гг. до н. э.), древнегреческому историку, коррупцией пользовались еще в период правления персидского царя Камбиса II (600-559 гг. до н. э.), сына Кира Великого. По его указу был казнен судья по имени Сисамн, который взял мзду с одной из сторон судебного процесса. Наказание имело две составляющие: с Сисамна заживо была снята кожа и ею было обито судейское кресло; следующим актом наказания было назначение на место казненного судьи его сына Отана, Геродот пишет: «Обтянув кресло, Камбис назначил судьей вместо Сисамна, которого казнил и велел затем содрать кожу, его сына, повелев ему помнить, на каком кресле восседая, он судит» [4, с. 245]. Такая жесткая кара бы-
о о
< ла осуществлена в целях назидания другим лицам, которые должны были занять н судейское кресло.
Особую роль для понимания коррупции в Афинах играют судебные речи Лисия v (444 и 431-380 гг. до н. э.), которые содержат информацию о судебной практик ке и борьбе греческого общества со взяточничеством и казнокрадством. Лисий ^ был «писателем речи», т. е. «логографом». И хотя этот труд не пользовался ува-¡2 жением среди древних греков, считавших, что убеждения не могут быть про-^ дажными, именно в речах Лисия достаточно подробно раскрываются механизмы обмана и мошенничества государственных деятелей того времени. «Речи» Лисия одновременно показывают слабые и сильные стороны греческой демократии. Слабость демократии, как ни парадоксально, заключалась в том, что доверие греческого полиса (города-госудаства) к своим гражданам было безграничным. Граждане полиса, состоящие на государственной службе, пользовались полной свободой и могли использовать свое положение в решении финансовых, имущественных, политических, военных вопросов, но только во благо полиса, а не в личных интересах. Вся ответственность за свои дела ложилась только на самого государственного деятеля: сдать отчет о проделанной работе народному собранию или защищать себя в суде. Лисий свидетельствовал, что граждане Афин погрязли в судебных процессах и сутяжничество стало обычным делом. Взяточничество (лихоимство) как форма отношений между государственными деятелями или решение дел в личных интересах постоянно подрывали демократию, ее государственные устои — свободу и равноправие. Суд становился местом, где обвиняемый должен был доказать свою невиновность в казнокрадстве или лихоимстве.
Поводом для возбуждения дела в суде являлось доносительство, имеющее два значения: исангелия и апографе. Донос-исангелия предъявлялся обвиняемому по особо важному государственному делу, а иск в виде апографе представлял собой жалобу на частное лицо, которое несправедливо владело каким-либо имуществом, принадлежавшим государству. Доносительство, хотя и приобрело цивилизованную форму разрешения конфликтов, имело технологию вовлекать в сутяжничество не только казнокрадов и взяточников, но и тех, кого называли героями, отстаивающих государственные интересы. Доносчиками были специалисты («злонамеренные люди»), или — как они горделиво себя называли — сикофанты, производившие шантаж с целью вымогательства [12, с. 116] и возбуждавшие из корыстных побуждений судебные процессы, главным образом над состоятельными людьми [12, XXVI, Приверженность к олигархии. С. 35-36; 113]. Сильная же сторона демократии состояла в том, что судебная практика действовала в исономическом поле, где все были равны перед законом. Даже доносчики, выдвинувшие против кого-либо обвинение, могли быть подвергнуты штрафу или частичному лишению гражданских прав (так называемая атимия) за сутяжничество, если это обвинение не собирало пятой части голосов судей. Суд чтил интересы города-государства и виновных наказывал незамедлительно: конфискация имущества и смертная казнь либо изгнание.
Так, Лисий в «Речи против Эпикрата. Эпилог» (XXVII) раскрывает эпизод о том, что некто Эпикрат занимал важную должность по финансовому ведомству и после окончания срока выполнения своих полномочий обязан был отчитаться во всех своих действиях перед судом. На суде выяснилось, что Эпикрат не только сам крал казенные деньги, но и не мешал другим воровать, если он за это попустительство получал определенную взятку. Ему вменялась обвинителем вина в том, что он приобрел богатство посредством взяток и хищения казенных денег
и потому просил суд приговорить его к высшей мере наказания [9. Речь XXVII. < С. 251-253]. ^
Исангелия была предъявлена в «Речи против Эргокла. Эпилог» (XXVIII) участни- ^ ку военной экспедиции под командой Фрасибула, знаменитого освободителя Афин ^ от тирании Тридцати, его другу Эргоклу. Фрасибул и его командование во время к этой экспедиции установили мир между фракийцами, найдя для Афин новых со- ^ юзников, скинули олигархию и установили демократию в Византии, разбили спар- ¡2 танцев на о. Лесбос. В силу того что Афины недостаточно полно снабжали свою ^ флотилию деньгами, афинские полководцы были вынуждены добывать средства для своего существования путем контрибуций или грабежей местного населения. В Афинах тем временем прошел слух, что суда разрушаются и уменьшаются в числе, а Фрасибул и его приятели на самом деле обогащаются, присваивая деньги, полученные от городов. Собрание постановило: составить запись этих денег и приказать Фрасибулу со своими приятелями прибыть в Афины для сдачи отчета. Эргокл советовал Фрасибулу не возвращаться на родину. По стечению обстоятельств его настигла смерть от рук недовольных грабежами жителей городов Малой Азии, а Эргоклу пришлось вернуться на родину, где ему было предъявлено обвинение в том, что он оскорблял афинских граждан, превратился из бедняка в богача (имелось в виду, что в мирное время был бедняком, а на войне разбогател за счет взяток и воровства), а главное — ему было предъявлено обвинение в присвоении 30 талантов казенных денег.
В свою очередь Эргокл для своего оправдания подкупил 800 человек из Пирея и 1500 человек из города, вручил трем ораторам по 3 таланта в надежде, что они будут говорить в его пользу. Несмотря на масштабность взятки и публичной коррумпированности народа, Эргокл простым поднятием рук судей был приговорен к смертной казни, а его имущество по приговору подлежало конфискации. Однако судьи среди его имущества не нашли пресловутых 30 талантов [9. Речь XXVIII, с. 254-258].
Продолжением этого процесса стал суд над Филократом. Из «Речи против Фило-крата. Эпилог» (XXIX) видно, что против него был выдвинут иск в форме апографе. Суд по делу Эргокла подозревал, что деньги были припрятаны его свойственником Филократом, который был у него казначеем, а затем выполнял дополнительную повинность (литургию). Оратор в обвинительной речи указывал суду, что Эргокл воровал государственные деньги и брал взятки в ущерб интересам всех граждан, а Филократ знал об этом и не мешал ему. Поэтому за свое мошенничество Фило-крат должен нести такую же ответственность, что и Эргокл. По мнению обвинителя, именно Филократ владеет деньгами Эргокла и будет благоразумно возвратить несправедливо присвоенную государственную казну как собственность всех граждан Афин [9. Речь XXIX, с. 259-260].
Следующая «Обвинительная речь против секретаря Никомаха по поводу его отчета» (XXX) примечательна тем, что показывает, как работала афинская «канцелярщина». В силу того что граждане полиса в большинстве были малограмотными и не имели возможность изучать действующие законы, потребовались люди, знающие письмоводство и умеющие писать протоколы. Важность появления таких людей была огромна, так как они занимались «канцелярщиной» при судах и совете, находились при должностных лицах, в государственных учреждениях и других товариществах. Их деятельность становилась все более значимой, так как большая часть должностей замещалась по жребию, а секретари и писцы приобретали должный опыт в соответствии со специализацией того учреждения, в котором работали. Как правило, секретарями становились государственные рабы или граж-
< дане из бедного сословия. Никомах был секретарем и ему было поручено привести н в порядок Солоновы законы. Многие законы Солона продолжали действовать, но ^ многие из них не соответствовали действительности и находились в противоречии ^ с постановлениями народного собрания. В 410 г. до н. э. Никомах вошел в специ-к альную комиссию по исправлению законов, которой было приказано закончить ^ работу в 4 месяца. Однако Никомаху удалось затянуть эту работу на 6 лет, вплоть ¡2 до правления коллегии Тридцати. Должность законодателя оказалась весьма при-^ быльной. Когда граждане полиса обращались за справками о каком-либо законе, он стал мошенничать и выдавал современные законы за Солоновы. Мошенничество приносило прибыль обеим сторонам: проситель получал желаемый результат, а фальсификатор — взятку за подделку (таким образом, олигархи смогли осудить демагога Клеофонта). Тем не менее правление Тридцати не оценило работу Нико-маха, и ему пришлось удалиться из Афин.
При восстановлении демократии Никомах вновь попадает по рекомендации в комиссию, но уже связанную с пересмотром законов по жертвоприношению. Эта комиссия вместо 1 года проработала 4 года. После отчета Никомах все-таки попадает под суд. Донос был сделан кем-то из граждан и ему было предъявлено обвинение в виде исангелии по статье «особо важное государственное дело». Никомаху инкриминировали лихоимство и присвоение казенных денег. Обвинитель предложил приговорить Никомаха к смертной казни [9. Речь XXX, с. 261-268].
Как видно, от гражданина полиса требовалось быть законопослушным человеком, чтить законы и постановления Народного собрания. Для тех, кто выполнял общественные повинности (литургии), предусматривалась сдача отчета после исполнения магистратуры, а тот, кто нарушал законы, подвергался судебному остракизму. Нарушения обычно совершались в незаконных действиях — в присвоении казенных денег или взяточничестве. Масштабы коррумпированности граждан полиса были огромны, даже сами судьи в открытом виде, без какой-либо тайны на процессе над Эргоклом могли видеть одновременно и взяточничество, и продажность народа ради получения собственной выгоды, даже в сомнительном деле. Тем не менее коррумпированные сделки граждан приводили не только к ослаблению нравственных устоев, но и способствовали быстрому крушению демократии, которая сменялась либо тиранией, либо олигархией, либо вновь восстанавливалась.
Коррумпированность становилась избыточным состоянием и не соответствовала нравственным и политическим идеалам полиса. Не случайно Платон в своем труде «Государство» выстраивает статичную иерархию отношений между правителями и охранниками (воинами), необходимую для идеального государственного устройства. Из их жизненного пространства исключены режимы вожделения, доносительства, вседозволенности, конкурентности, частной собственности, взяточничества и присвоения казенных денег. Их активная практика связана лишь с разумностью и мужеством (философы — правят, а солдаты — охраняют), исключающая рынок множественности режимов при демократии. Платон в данном случае в едином режиме устанавливает аристократическую и тимократическую монархию, воплощающую общность интересов и идею справедливости в государстве.
Вслед за Платоном в поиске правильного режима Аристотель (384-322 гг. до н. э.) в своем труде «Политика», определял коррупцию как один из пагубных факторов, способствующих гибели государства или его вырождению. Рассматривая различного рода изменения качеств форм правления, он отмечал, что переход монархии в тиранию (как правильной формы в неправильную) по существу является вырождением, ибо в этом имеются выгоды либо одного лица, либо немногих, либо большинства, а значит, представляет собой отклонение от справедливости.
Аристотель выделил правильную (справедливую) форму и так называемую непра- < вильную (выродившуюся) форму как правление претендующих на власть в госу- ¡i дарстве граждан и использование выгоды в своих личных целях [3, с. 105-110]. ^ Если перевести понятие «выродившаяся форма правления» с английского, то полу- v чим понятие corrupt, т. е. ничто иное, как «коррупционная форма правления» [8]. к Борьба с коррупцией для Аристотеля является основой в понимании того, почему ^ происходят государственные перевороты [3, с. 164]. ¡2
Аристотель считал, что главное при устройстве государства — поставить дело ^ так, чтобы должностным лицам невозможно было наживаться. Мыслитель рассматривает возможные ситуации в олигархическом государственном устройстве: а) масса, отстраненная от управления, спокойно занимается своими частными делами;
б) но если масса узнает, что правители расхищают общественное добро, то ее огорчает то, что она не может пользоваться ни почетными правами, ни прибылью;
в) если допустить всех к правлению — правило демократическое, если же позволить занятие должностей знатными — правило аристократическое; а это будет в том случае, когда нельзя будет наживаться, занимая должности; г) тогда, неимущие не пожелают быть у власти (власть не будет сопряжена с выгодой), самостоятельные же люди смогут занимать должности — они не нуждаются в присвоении общественных сумм и не будут в подчинении у первых встречных [3, с. 183].
Кроме того, Аристотель отмечает, что все те, кто занимает высшие должности в государстве, должны обладать тремя качествами: проявлять сочувствие государственному строю, которому служат; иметь большие способности для выполнения государственных обязанностей; отличаться добродетелью и справедливостью, соответствующими каждому виду государственного строя [3, с. 184]. Он предлагает в целях сохранения государственного строя обеспечить воспитание граждан в духе демократии или олигархии, т. е. в духе того государственного строя, в котором следует сохранять государственные суммы и распоряжаться общественной казной со знанием общего достояния [3, с. 185].
Понятие «коррупция» (corruptio) возникло в римском праве: из сочетания двух корневых латинских слов coree (обязательные правонарушения нескольких участников по поводу единственного предмета спора) и rumpere (нарушение чего-либо, например, нарушение индивидами сложившихся этических норм для получения личной выгоды). В правовом смысле понятие corrumpere означало определенные действия — разламывать, портить, повреждать, фальсифицировать показания, обесчестить девственницу, но в целом его рассматривали как противоправное действие, предпринятое в первую очередь против судьи.
В коррупционности обвиняли тех, кто изменял или портил преторский эдикт, который писался черными или красными буквами на белой доске (album) и выставлялся для публичного обозрения. О коррупции упоминается в известном памятнике римского права — «Законах XII таблиц», в которых кодифицированы государственные законы от народа (lex publica). Эти таблицы были составлены членами специальной комиссии, состоящей из 10 человек. Согласно Закону 12 Таблиц (Leges duodecimo tabularum) взяточники подлежали смертной казни. Так, в «Таблице IX» З. Авл. Гелий. Аттические ночи, ХХ, 17, выделены те высказывания, которые объясняют коррупцию: «Неужели ты будешь считать суровым постановление закона, карающее смертной казнью того судью или посредника, которые были назначены при судоговорении (для разбирательства дела) и были уличены в том, что приняли денежную мзду по (этому) делу?». Как видно, постановление касается судьи и посредника какого-то частного иска, которые нарушили правила судебной процедуры и были уличены в получении взятки.
g Система наказания в римском праве за преступление частного характера носин ла террористический характер [10]. Таблицы стали основой воспитания школьников, ^ они должны были заучивать их наизусть, определив на многие столетия строгость v и организованность, сутяжничество и законничество римской души. Несмотря на к то что «Закон XII Таблиц» был одним из суровых кодексов в истории, а законы g Цинция (204 г. до н. э.) даже запрещали брать плату за юридические услуги, не-¡2 редко юристы сами нарушали эти законы, проявляя «законническую сметку», что-^ бы обойти этот запрет. Римское право было одновременно lex и jus — приказом и справедливостью. Смертью карались такие поступки, как клевета, взяточничество, обман клиента патроном, магия, поджог, убийство, «мятежные сборища в городе ночью» [7, с. 41-43]. Римское право и, в частности, «Закон XII Таблиц» использует термин corrumpere в значении «менять за деньги показания в суде», а также «подкупать судью» (этот термин дошел до наших дней).
Борьбу с коррупцией в Древнем Риме вел и Юлий Цезарь (102/100-44 гг. до н. э.). Чтобы снизить коррупционное поведение в провинции, Юлий Цезарь запретил наместникам провинции принимать золотые венки от подвластных им структур (городов). Тем не менее Цезарь сам оказался в пикантной ситуации, когда ему предлагали крупную взятку, намекая на то, чтобы он снял свою кандидатуру на пост верховного жреца, но он отказался, несмотря на затруднительное материальное положение — долги Цезаря росли и достигли астрономической суммы в 25 млн динариев. Вскоре он получил в управление сроком на один год провинцию Испанию. Вернувшись оттуда, Цезарь выдвинул свою кандидатуру на консульские выборы 60 г., при этом уплатив определенный денежный взнос в казну города. Это еще раз свидетельствует о том, что в политике Рима на первый план выдвигалась коррупция «на местах», а для «верных сынов» Рима коррупция являлась, как ни парадоксально, главным заработком. И все же Цезарь смог проявить политическую волю в борьбе с коррупцией. Став консулом, он строго наказывал за подарки и подкуп должностных лиц, запретил общераспространенный принцип подкупа избирателей в период избирательных кампаний. Римские граждане обычно рассматривали получаемые ими суммы от кандидатов как законное жалованье [8]. К избирательным урнам допускали только тех, кто был согласен голосовать за нужного кандидата, независимо, был ли голосующий римским гражданином или нет. Известно, что в 53 г. до н. э. первому подразделению избирателей за голосование было заплачено 10 000 000 сестерциев [6, с. 179].
Как видно, уже в Древнем мире коррупция считалась противозаконной деятельностью. И те, кто нарушал тонкую материю человеческих отношений и принятые в государстве правила бытия, устанавливая свои собственные в виде взятки (лихоимства, мздоимства) и казнокрадства, как правило, наказывались. Создавая различного рода преграды, древние народы стремились сохранить не только идею государственного управления, но и закон, соединяя управление и закон в единое понятие — искусство политики.
Изучение коррупции показывает, что коррупция — явление многоликое и является фактом общественной жизни. Будучи тайной и не правовой деятельностью, коррупция, балансируя за пределами категории разумности и законов справедливости человеческой природы, так или иначе находит лазейки для своего существования на различных территориях и в различных временных рамках, ибо сама природа человека создает условия для ее появления. А значит коррупция — это вечная проблема? Но парадокс в том, что понимание политического мира по существу становится амбивалентным. Одни (взяточники) видят в коррупции
атрибут материального благосостояния и возможность в получении амбициозных <
социальных должностей и проектов. Другие (государственники) интеллектуально н
осмысливают и представляют политическую и философскую аргументацию сущ- ^
ности коррупции, понимая, что она является субстратом профессиональной ^
деятельности и социальных связей, ведущим к нестабильности государства, и ^
что с этим явлением необходимо бороться, разрушая миф о ее непобедимости. ^
И значит коррупция — это вечный вопрос: «Как с ней бороться?».(Продолжение °
следует.) ^
Литература
1. Азоркин Н. Н., Левченко В. Н., Мартышин О. В. История политических учений / Под ред. О. М. Мартышина. М.: Юрист, 1994.
2. Акимова Н. В. Истоки коррупции и особенности борьбы с ней // История государства и права. 2008. № 8.
3. Аристотель. Политика. М.: Мысль, 1997.
4. Геродот. История. Книга 5, глава 25 // Геродот. История в девяти книгах / Пер. с греч. С. Л. Утченко. М., 1972.
5. Довгало Г. И., Перзашкевич О. В., Прохоров А. А. История Древнего Востока. Мн.: Тетра Системс, 2002.
6. Дюрант В. Цезарь и Христос // Всемирная история: Энциклопедия в 14 т. Т. 13: Фи — Че. М.: ОЛМА Медиа Групп; ОЛМА-ПРЕСС Образование, 2007.
7. Законы XII Таблиц, VIII, 21-26 // Дюрант В. Цезарь и Христос / Пер. с англ. В. В. Федорина. М.: Крон-Пресс, 1993.
8. Качелин М. С. Процесс перерастания национального антикоррупционного законодательства в глобальный международно-правовой институт: [Электронный ресурс]. URL: www. juristeib.ru/book_8449.html (дата обращения: 02.07.2013).
9. Лисий. Речи / Пер., ст. и коммент. С. И. Соболевского. М., 1994.
10. Римское право: Законы XII Таблиц: [Электронный ресурс]. URL: Kulturoznanie/ru/?div=rome_ lav (дата обращения: 06.06.2013).
11. Сорочинский В. С. Международно-правовые основы борьбы с коррупцией и обмыванием преступных доходов. Сб. документов. М.: Инфра-М, 2004.
12. Феофраст. Характеры / Пер. ст. и прим. Г. А. Стратановского. СПб.: Наука, 2007.
13. Хрестоматия государства и права зарубежных стран. Древность и Средние века / Сост. В. А. Томсинов. М.: Зерцало, 2004.
14. Хрестоматия по истории Древнего Востока: В 2 ч. Ч. 1. М., 1980.
15. Kangle R. P. The Kantilya Arthasastra VI. Bombey, 1960.
References
1. Azorkin N. N., Levchenko V. N., Martyshin O. V. History of political doctrines [Istoriya politicheskikh uchenii] / Under edition of O. M. Martyshin. M.: Lawyer [Yurist], 1994.
2. Akimova N. V. Sources of corruption and feature of fight against it [Istoki korruptsii i osoben-nosti bor'by s nei] // History of state and law [Istoriya gosudarstva i prava]. 2008. N 8.
3. Aristotle. Policy [Politika]. M.: Thought [Mysl'], 1997.
4. Herodotus. History. Book 5, chapter 25 [Gerodot. Istoriya. Kniga 5, glava 25] // Herodotus. History in nine books [Gerodot. Istoriya v devyati knigakh] / Transl. from the Greek S. L. Utchenko. M., 1972.
5. Dovgalo G. I., Perzashkevich O. V., Prokhorov A. A. History of the Ancient East [Istoriya Drevnego Vostoka]. Minsk: Tetra Sistems, 2002.
6. Dyurant V. Caesar and Christ [Tsezar' i Khristos] // World history: Encyclopedia in 14 t. [Vsemirnaya istoriya. Entsiklopediya. V 14 t.]. T. 13. M.: OLMA Media Group; OLMA-PRESS Education [OLMA Media Grupp; OLMA-PRESS Obrazovanie], 2007.
7. Laws XII of Tables [Zakony XII Tablits], VIII, 21-26 // Dyurant V. Caesar and the Christ [Tsezar' i Khristos] / Transl. from English V. V. Fedorin. M.: Crown Press [Kron-Press], 1993.
8. Kachelin M. S. Process of development of the national anti-corruption legislation in global international legal institute [Protsess pererastaniya natsional'nogo antikorruptsionnogo
< zakonodatel'stva v global'nyi mezhdunarodno-pravovoi institute]: [An electronic resource]. URL:
> www.juristeib.ru/book_8449.html (address date on July 2, 2013) (in Russ).
9. Lysias. Speeches [Lisii. Rechi] / Transl., articles and comments S. I. Sobolevsky. M., 1994.
> 10. Roman law: Laws XII Tables [Rimskoe pravo: Zakony XII Tablits] // Kulturoznanie.ru/? div=rome_ x lav (address date on June 6, 2013) (in Russ).
11. Sorochinsky V. S. International legal bases of fight against corruption and criminal income g laundering. Collection of documents [Mezhdunarodno-pravovye osnovy bor'by s korruptsiei i
o obmyvaniem prestupnykh dokhodov. Sb. dokumentov]. M.: Infra-M, 2004.
o 12. Theophrastos. Characters [Feofrast. Kharaktery] / Transl. of article and notes G. A. Stratanovsky. x SPb.: Science [Nauka], 2007.
13. Anthology of the state and law of foreign countries. Antiquity and Middle Ages [Khrestomatiya gosudarstva i prava zarubezhnykh stran. Drevnost' i Srednie veka] / Compiler V. A. Tomsinov. M.: Zertsalo, 2004.
14. Anthology of history of the Ancient East [Khrestomatiya po istorii Drevnego Vostoka]. M., 1980. P. 1.
15. Kangle R. P. The Kantilya Arthasastra VI. Bombey, 1960.
