CC BY
124
2021
ВЕСТНИК ПЕРМСКОГО УНИВЕРСИТЕТА. ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ
PERM UNIVERSITY HERALD. JURIDICAL SCIENCES
Выпуск 52
Информация для цитирования:
Чикулаев Р. В. Корпорации и корпоративные финансовые инструменты в российском и зарубежном праве // Вестник Пермского университета. Юридические науки. 2021. Вып. 52. C. 285-320. DOI: 10.17072/ 1995-4190-2021 -52-285-320.
Chikulaev R. V. Korporatsii i korporativnye finansovye instrumenty v rossiyskom i zarubezhnom prave [Corporations and Corporate Financial Instruments in Russian and Foreign Law]. Vestnik Permskogo universiteta. Juridi-cheskie nauki - Perm University Herald. Juridical Sciences. 2021. Issue 52. Pp. 285-320. (In Russ.). DOI: 10.17072/1995-4190-2021-52-285-320.
УДК 347.73
DOI: 10.17072/1995-4190-2021-52-285-320
КОРПОРАЦИИИ И КОРПОРАТИВНЫЕ ФИНАНСОВЫЕ ИНСТРУМЕНТЫ В РОССИЙСКОМ И ЗАРУБЕЖНОМ ПРАВЕ
Р. В. Чикулаев
Пермский государственный национальный исследовательский университет
Пермский государственный аграрно-технологический университет им. академика Д. Н. Прянишникова
E-mail: profur1@ngs.ru
Поступила в редакцию 01.12.2020
Введение: статья посвящена исследованию правового режима корпоративных финансовых инструментов с учетом статусных особенностей корпорации как субъекта правоотношений и режимных характеристик финансового инструмента как юридического объекта на фоне конвергенции мировых правовых систем с учетом исторически обусловленной национальной дифференциации. Цель: на основе анализа и обобщения юридического опыта экономически развитых стран обосновать современное правовое содержание понятия «корпоративный финансовый инструмент» в соотношении со смежными легальными дефинициями «ценная бумага», «финансовый инструмент», «корпорация», выявить основные проблемы в сферах доктрины и позитивно-правового регулирования. Методы: сравнительно-правовой (компаративный), формально-логический, исторический, аналитический, эмпирический, правового моделирования. Результаты: анализ отечественного и зарубежного опыта позволяет обосновать тезис об особенном характере правового статуса корпорации как основного звена современных экономических систем, что обусловливает специальные правовые режимы финансовых инструментов, закрепляющих корпоративные права. Выводы: с компаративных позиций заслуживает внимания правовой опыт таких стран, как Германия, Франция, Великобритания, США, имеющих наиболее высокий уровень развития корпоративных форм хозяйства и финансовых рынков. Россия с начала 1990-х гг. демонстрирует опережающие темпы формирования системы оборота финансовых инструментов, что, с учетом легального развития доктрины корпоративного юридического лица, еще более сближает отечественную правовую систему с основными мировыми, объективирует и актуализирует разработку национального правового режима корпоративного финансового инструмента на основе международного юридического опыта, в свете задач устойчивого экономического развития и защиты государственных интересов, с использованием современных методов цифровизации.
© Чикулаев Р. В., 2021
Ключевые слова: корпорации; финансовые инструменты; ценные бумаги; акции; доли; корпоративные финансовые инструменты; хозяйственные субъекты; финансовые организации;
депозитарий; клиринг; финансовый рынок
CORPORATIONS AND CORPORATE FINANCIAL INSTRUMENTS IN RUSSIAN AND FOREIGN LAW
R. V. Chikulaev
Perm State University
Perm State Agro-Technological University named after Academician D. N. Pryanishnikov
E-mail: profur1@ngs.ru
Received 01.12.2020
Introduction: the paper investigates the legal regime of corporate financial instruments in the context of the convergence of the world legal systems taking into account historically determined national differentiation. We study the legal regime of corporate financial instruments with respect to the status peculiarities of a corporation as a subject of legal relations and the regime characteristics of a financial instrument as a legal object. The purpose of the study is to analyze and generalize the legal experience of economically developed countries and to explain the modern legal content of the concept 'corporate financial instrument ' against the related legal terms 'securities ', 'financial instrument ', 'corporation'; to reveal major problems in the doctrine and positive legal regulation. Methods: comparative-legal, formal-logical, historical, analytical, empirical methods, and legal modeling. Results: the analysis of Russian and foreign experience made it possible for us to explain the specific nature of the legal status of corporation as the main component of modern economic systems, which determines special legal regimes of financial instruments that provide certain corporate rights. Conclusions: in terms of comparative analysis, of special interest is legal experience of such countries as Germany, France, Great Britain, and the USA since these countries show a higher level in the development of corporate legal forms and financial markets. Since early 1990s, Russia has been demonstrating high rates in the formation of the system of financial instruments circulation, which, with respect to the legal development of the corporate legal entity doctrine, brings Russian legal system closer to the world major legal systems. In the light of the focus on the sustainable economic development and defense of state interests with the use of modern digitaliza-tion methods, this also objectifies and makes currently relevant the development of the national legal regime of the corporate financial instrument based on the international legal experience.
Keywords: corporations; financial instruments; securities; shares; stocks; corporate financial instruments; economic entities; financial organizations; depository; clearing; financial market
Введение
Мы исходим из предположения, что одним из основных трендов развития гражданского права и экономического законодательства, как в России, так и в других развитых странах, является поиск новых форм хозяйствования, обеспечивающих более высокую степень экономической эффективности и финансовой маржинальности по сравнению с уже известными
формами. В указанном смысле сами формы хозяйствования относятся скорее к сфере ведения именно гражданского права как базового отраслевого нормообразования (конечно, более характерного для романо-германской правовой семьи), поскольку изначально гражданское право определяет юридический статус субъектов (участников отношений - «лиц права»), в т. ч. систематизирует их. Можно выделить базовые группы лиц: граждане, юридические ли-
ца, публичные образования; а также, в определенном смысле, производные от них субъекты: индивидуальные предприниматели, холдинговые и иные консолидированные хозяйственные группы, корпорации и т. п. Заметим, что базовые группы лиц характерны практически для любой современной правовой системы, тогда как производные субъекты по-разному определены в законодательстве отдельных стран, что объясняется историческими особенностями.
Конкретно-правовое регулирование хозяйственной деятельности соответствующих субъектов - лиц гражданского права в большей степени относится к плоскости специального законодательства, которое можно именовать экономическим, хозяйственным, предпринимательским, торговым, коммерческим и т. п. Принципы формирования и состав источников такого законодательства также в значительной степени зависят от истории и особенностей развития правовой системы каждой страны. Еще более внутренний, сугубо национальный характер присущ процессу формирования отраслевого нормооборазования, регулирующего экономическую деятельность. В Российской Федерации такую совокупность норм сегодня принято именовать предпринимательским правом, при том что в доктринальном аспекте юридическая наука вполне обоснованно оставила для себя некое «поле для маневра» и склонна рассматривать сам вопрос о выделении предпринимательского права в отдельную отрасль как дискуссионный, а отрасль - как комплексную и пока формирующуюся. Углубленный анализ концепций, затрагивающий как предпринимательское, так и хозяйственное, коммерческое, торговое право, приводит, к примеру, В. С. Белых, в то же время акцентируя внимание на дуализме понимания права при решении вопроса о выделении той или иной отраслевой совокупности норм [2, с. 2-18]. Нелишне будет заметить, что юриспруденция до-рыночного, советского, периода вполне свободно оперировала понятием «хозяйственное право», которое по своему названию и содержанию было еще ближе к существу регулируемых экономических отношений, связанных с производством товаров, оказанием услуг, осуществлением иных видов деятельности по формированию общественного продукта, хотя бы и не влекущих извлечения прибыли в
узком финансовом смысле. Примерами могут служить труды таких авторов, как В. П. Грибанов, О. А. Красавчиков, Б. М. Рубинштейн, В. В. Лаптев [5; 14; 16].
Законодательство зарубежных стран чаще оперирует понятиями, приближенными к «Business Law» и являющимися его вариациями. В своей работе Р. Эмерсон (Emerson Robert W.) раскрывает основы англосаксонского бизнес-права и выделяет относительно самостоятельные направления правового регулирования: контрактное, публичное, корпоративное регулирование хозяйственных отношений [22].
Что касается «лиц права», их состав в целом логически соответствует элементной триаде «физические лица, юридические лица, государство», каждый элемент которой участвует и в гражданских, и в экономических (предпринимательских, хозяйственных) отношениях. Исходя из заявленной нами тематики следует сконцентрироваться на субъектах хозяйственных отношений, состав которых варьируется в зависимости от конкретных исторических, экономических особенностей каждой страны. В то же время общим для большинства стран Европы и Америки можно признать понятие корпорации, все более приобретающее транснациональный, универсальный характер. Независимо от национально-правовых особенностей корпорация как юридическое явление характеризуется двумя обязательными признаками: во-первых, всегда является объединением иных самостоятельных субъектов-участников корпорации; во-вторых, создается путем закрепления прав участников особым образом, как правило, путем разделения корпоративного капитала на доли, выраженные в ценных бумагах или иных сходных по юридическому содержанию инструментах. Вполне объяснимо, что специальное правовое регулирование корпоративных отношений приводит к формированию отдельных отраслей законодательства и нормообразова-ний, обобщенно именуемых корпоративным правом.
В зарубежной юриспруденции понятие корпоративного права закрепилось довольно давно. Так, Дж. Армор (John Armour), Г. Ханс-манн (Henry Hansmann), Р. Краакман (Reinier Kraakman) в совместном издании юридического факультета университета Оксфорда, а также Гарвардской и Йельской школ права в сжатой
форме определяют корпоративное право через его основные существенные элементы. В числе таких элементов: источники права, существо корпорации, корпоративные ценные бумаги и доли, органы управления, ответственность менеджмента и самой корпорации, права участников корпорации, контрактное и государственное регулирование, корпоративная собственность [19, рр. 3-6, 12-26].
В России, в отличие от «права хозяйственного», корпоративное право стало признаком исключительно рыночной экономики и представлено как научное направление, учебная юридическая дисциплина, сфера законодательства, в т. ч. на трансформацию в отрасль права, в работах большого числа авторов, таких как В. К. Андреев, В. А. Лаптев [1], О. А. Макарова [10,] Т. В. Кашанина [6] и др.
Система форм хозяйствования постоянно усложняется, дополняется новыми элементами, изменяясь количественно и качественно. В этом усматривается общая тенденция мировой экономики и хозяйственного права как ее регулятора. Актуальность вопросов субъектного состава хозяйственных правоотношений, в т. ч. на финансовых рынках, а также вопросов многообразия и легальных конструкций финансовых инструментов обозначалась нами ранее [17, с. 191; 18, с. 160] и в современных условиях сохраняется.
Настоящее исследование посвящено рассмотрению следующих ключевых вопросов:
- юридическое содержание базовых понятий «корпорация» и «корпоративные финансовые инструменты», а также ряда сопутствующих дефиниций, таких как «предприятие», «хозяйственный субъект», «финансовая организация», «индивидуальный предприниматель», «оборот финансовых инструментов», «финансовый рынок» и др., в их взаимном соотношении, с учетом глубины позитивно-правового регулирования и сформированной научной доктрины;
- юридические особенности правового статуса корпораций и квазикорпораций (включая коллективные хозяйственные субъекты) в России и других странах мира;
- правовая природа корпоративных финансовых инструментов как особых объектов гражданских прав и юридические особенности их гражданского оборота;
- соотношение отечественного и мирового юридического опыта регулирования отношений, связанных с финансовыми инструментами, с фокусированием на основных положениях позитивного права тех зарубежных стран, в которых корпоративные отношения и фондовые рынки исторически получили наибольшее развитие;
- формирование концептуальных подходов к юридической характеристике корпоративного финансового инструмента в его соотношении с общей концепцией финансового инструмента, в их единстве и противоположностях;
- юридические меры повышения экономической эффективности деятельности корпоративных хозяйственных субъектов, сопряженной с выпуском и организацией гражданского оборота корпоративных финансовых инструментов.
С методологических позиций, в аксиологическом аспекте право приобретает ценность лишь когда обеспечивает эффективное и правомерное упорядочение общественных отношений. Транспозиция этого тезиса на рассматриваемое нами хозяйственное (экономическое) право приводит к мысли о том, что здесь основным ценностным элементом выступает материализованный результат, а именно - рост эффективности производства товаров и услуг, повышение уровня жизни населения, насыщение товарного рынка, т. е. экономические индикаторы общественной жизни. А потому, и в телеологическом аспекте, целью хозяйственного права и бизнес-законодательства России и других стран следует признать создание юридических условий для повышения экономической эффективности хозяйственных субъектов, снижения потерь и издержек, усиление общей юридической защищенности субъектов, развитие новых перспективных экономических форм, в т. ч. корпоративного типа, с широким использованием ресурсов финансового рынка. Отмеченные вопросы все чаще попадают в поле зрения цивилистов [3, с. 35-39], с учетом системной роли частноправового регулирования в хозяйственно-правовом механизме. Учитывая взгляды ряда теоретиков права на функции права [15, с. 207], отмеченные аспекты можно признать соответствующими регулятивно-дина-мической правовой функции, наиболее относимой к экономической составляющей социума.
Корпоративные и квазикорпоративные субъекты экономических правоотношений
Важным видится достижение определенности в вопросе юридической характеристики главного участника и основного звена экономических отношений, который предлагается именовать «хозяйственным субъектом». Сам по себе хозяйственный субъект является скорее экономическим явлением, активным лицом, обеспечивающим производство товара, оказание услуг или выполняющим иные значимые функции (посреднические, транспортные, организационные и т. п.) для обеспечения хозяйственных процессов. Тем самым хозяйственный субъект выполняет роль источника благосостояния, формируя прибавочный продукт. Интересно, что в мировой экономической науке субъекты хозяйственной деятельности практически всегда рассматриваются в непосредственной взаимосвязи с их организационно-правовой формой, при этом универсального дефинитивного подхода к категории экономического субъекта, пожалуй, не выработано. Экономическая и юридическая стороны субъекта - производителя товаров и услуг оказываются как бы смешанными, не разграничиваются, подразумевается, что любой субъект предпринимательства имеет какую-то организационную, т. е. правовую, форму, что обычно и определяет название субъекта в теории или в законе. Организационный и правовой аспекты субъектной формы экономической деятельности также смешиваются, сливаясь в единое понятие «организационно-правовая форма», широко используемое в отечественном гражданском законодательстве (например, в ст. 48, 49, 52, 57, 58, 65.1 и др. Гражданского кодекса РФ1"1. Традиционная экономическая наука оперирует такими основными понятиями, одновременно отражающими классификацию экономических субъектов, как:
1) «предприятие» (производственная единица), включающее «некую материальную структуру», выполняющую «одну или несколько функций по производству и распределению товаров и услуг»;
1 Гражданский кодекс Российской Федерации. Часть первая: Федер. закон от 30 нояб. 1994 г. № 51-ФЗ (ред. от 03.08.2018) // Собр. законодательства Рос. Федерации. 2018. № 32, ч. 2, 5132.
2) «фирма» как «предпринимательская структура, которая владеет такими предприятиями и управляет ими». «Фирмы» подразделяют на вертикальные объединения, горизонтальные объединения и конгломераты;
3) «отрасль», под которой понимают группу фирм, «производящих одинаковую или, по крайней мере, однородную продукцию».
Отметим, что приведенные подходы сформировались преимущественно в англосаксонской (американской) традиции, но, даже несмотря на некоторые издержки перевода, в целом отражают господствующие взгляды на экономическую, организационную, а значит, и юридическую характеристику хозяйственного субъекта. Это объясняет выделение собственно «организационно-правовых форм» хозяйственных субъектов в англо-американской традиции, а именно: 1) индивидуальную частную фирму; 2) партнерство (товарищество); 3) корпорацию [11, с. 84].
В России и других странах континентальной правовой семьи под формой ведения хозяйственной деятельности преимущественно понимается организационно-правовая форма юридического лица, осуществляющего тот или иной, либо несколько видов экономической деятельности. Это классическое позитивно-правовое понимание. В российском законодательстве такой подход вытекает из системной связи норм статей 2, 48, 49, 50 Гражданского кодекса РФ и ряда иных норм законодательства. Характерно, что на начальных этапах становления рыночной экономики в России имели место подходы, коррелирующие с англоамериканской традицией. Так, законом РСФСР «О предприятиях и предпринимательской деятельности» предусматривались такие формы, как полное и смешанное товарищество, индивидуальное (семейное) частное предприятие1. Гражданским кодексом РФ в его первых редак-циях2 предусматривалось существование как хозяйственных товариществ, более близких по конструкции к партнерствам, так и хозяйствен-
1 О предприятиях и предпринимательской деятельности: закон РСФСР от 25 дек. 1990 г. № 445-1 // Ведомости СНД и ВС РСФСР". 1990. № 30, ст. 418.
2 Гражданский кодекс Российской Федерации. Часть первая: Федер. закон от 30 нояб. 1994 г. № 51-ФЗ (ред. от 30.11.1994) // Собр. законодательства Рос. Федерации. 1994. № 32, ст. 3301.
ных обществ, сконструированных по принципу корпораций, но не названных в качестве таковых в законах того времени. Заметна тенденция: в начале 1990-х гг. российское право восприняло некоторые личные конструкции, относящиеся как к континентальному, так и англосаксонскому типам, позднее шло по пути германской традиции юридических лиц, но к настоящему моменту вновь обращено к таким конструкциям, которые можно признать международными, в т. ч. вследствие конвергенции мировых правовых систем. Так, российским законодателем было легализовано понятие «корпорация», которое имеет дуалистическую природу и может рассматриваться как в европейском, так и в англосаксонском традиционном понимании.
Одновременно в российское законодательство все чаще вводятся новые понятия таких субъектов, которые выступают участниками хозяйственных отношений, но при этом либо не являются юридическими лицами, либо служат объединяющими понятиями для нескольких организационно-правовых форм юридических лиц. Можно прийти к выводу о формировании качественно новых представлений о лицах права и участниках гражданского оборота, причем эта тенденция характерна как для отечественного, так и для зарубежных правопорядков. Лицами права традиционно выступают организационно-правовые формы, состав которых расширяется и все более концентрируется вокруг понятия корпорации. Хотя в российском праве понятие «корпорация» не приобрело значения организационно-правовой формы, но подавляющее большинство предпринимательских субъектов образуется именно в корпоративных формах. Унитарные субъекты также присутствуют в хозяйственных правоотношениях, но решающей роли не играют, являясь своего рода исключением из правила, обусловленным особым характером субъекта (например, принадлежностью его имущества государственному или муниципальному бюджету). Участниками же гражданского оборота в проекции на экономическую (хозяйственную, предпринимательскую) деятельность выступают субъекты, не отождествляемые с конкретной организационно-правовой формой, которые в этом смысле можно признать квазикорпоративными субъектами. Выделим и рассмотрим основные поня-
тия, вызывающие интерес в контексте характеристики соответствующих субъектов - корпораций и квазикорпораций.
Предприятие. История этого понятия в российском законодательстве весьма интересна. В начале 1990-х гг., в условиях перехода к рыночной экономической модели, возникла потребность оперативно формировать принципиально новые методы регулирования, вводить новые базовые понятия для законодательства и права. В 1990 г. был принят закон РСФСР «О предприятиях и предпринимательской деятельности», установивший главные характеристики предприятия как единого субъекта предпринимательства и основного звена гражданских предпринимательских отношений (ст. 4). Также в статье 13 этот закон установил юридические основы такого понятия, как «объединение предприятий», т.е. не просто ассоциации некоммерческого типа, а комплексного субъекта экономических отношений. В этом усматриваются предикатные принципы юридической концепции холдинговой бизнес-группы на ранних стадиях российского предпринимательского права.
Дальнейшее развитие понятия «предприятие» было довольно неожиданным: из числа субъектов правоотношений оно перешло в разряд объектов. В действующем Гражданском кодексе РФ (ст. 132) логико-правовая конструкция предприятия предстает как комплекс имущества, специально предназначенный для ведения экономической деятельности (производство, торговля, услуги, финансовые операции и т. п.). В целом такой имущественный комплекс признается недвижимостью, очевидно, даже если в его состав не входят отдельные объекты недвижимого имущества (к примеру, комплекс нестационарных сборно-разборных устройств, конструкций и т. п.)
Учитывая историю использования понятия «предприятие» и его устойчивое практическое значение, мы и сегодня можем рассматривать его как субъектную форму ведения хозяйства: комплекс имущества, признаваемый недвижимостью, служащий целям извлечения прибыли, находящийся в частной или даже публичной собственности. Именно в публичной сфере понятие «предприятие» сохраняет свое легально-субъектное значение, распадаясь при этом на видовые группы по различным и не всегда
прямо указанным в законе классификационным основаниям. Так, статьи 48 и 65.1. Гражданского кодекса РФ упоминают государственные и муниципальные унитарные предприятия, статья 52- лишь унитарные предприятия, статьи 55, 63, 65 и др.- казенные предприятия, статьи 57, 66 - народные предприятия. Правовое положение государственных и муниципальных унитарных, в т.ч. казенных, предприятий определяется специальным законом1.
Статья 288 Гражданского кодекса РФ в действующей редакции запрещает размещать в жилом помещении «предприятия, учреждения, организации», что, по всей видимости, не придает дефиниции «предприятие» какого-либо нового значения, а является рудиментарной нормой, случайно не измененной вместе с другими фрагментами Кодекса. Предположительно сходную ситуацию можно усмотреть в нормах статей 295-300 и др. Кодекса, оперирующих понятиями «предприятие» (без уточняющих дефиниций), «казенное предприятие» (не раскрытое в кодексе). В свою очередь, в статье 300 Кодекса понятия «предприятия» как субъекта и как объекта сливаются воедино, смешиваются, поскольку норма говорит и о государственном или муниципальном предприятии (т. е. об организационно-правовой форме субъекта гражданских отношений, прямо предусмотренной законом), и о переходе прав на такое предприятие, как имущественный комплекс (ст. 132 Кодекса). Предметом интриги можно считать упоминание о средствах индивидуализации предприятий в нормах статей 358.12, 1225 Кодекса, поскольку невозможно достоверно установить, идет ли речь о предприятии как объекте или субъекте.
В зарубежных юридических текстах понятия, наиболее близкие к значениям «предприятие», «предприниматель», также используются в субъектно-правовом значении. Так, во Франции присутствует такая правовая форма юридического лица, как entreprise unipersonelle à responsibilité limitée (предприятие с одним участником и ограниченной ответственностью) и auto-entrepreneur (индивидуальный предпри-
1 О государственных и муниципальных унитарных предприятиях: Федер. закон от 14 нояб. 2002 г. № 161-ФЗ // Собр. законодательства Рос. Федерации. 2002. № 48, ст. 4746 (ред. от 28.11.2018).
ниматель). Хозяйственное законодательство Германии оперирует в качестве обобщающего понятием Kaufmann (коммерсант, торговец, предприниматель), предусматривая и форму частного предпринимательства (Einzelunternehmen). Страны англо-американской правовой модели в качестве базы используют понятие enterprise (предприятие, предпринимательство), однако в более широких значениях.
Результаты краткого анализа легальной дефиниции предприятия указывают на потребность ревизии соответствующих норм Гражданского кодекса РФ с целью достижения единства юридического понимания и позитивного регулирования правового статуса предприятия как субъекта и его правового режима как объекта. Также необходимо достижение большей определенности в вопросе классификации предприятий. В классическом понимании понятие предприятия как унитарного субъекта не только не может объемно пересекаться с понятием корпорации, но скорее является антагонистичным ему. Вместе с тем, также и по российскому законодательству, предприятие в значении объекта гражданских прав и в значении участника предпринимательской деятельности может приобретать некие «корпоративные черты».
Хозяйственный субъект. Само по себе понятие «хозяйственный субъект» может рассматриваться в двух основных значениях. В общем значении - как комплексное определение, вбирающее в себя весь круг основных участников хозяйственной деятельности, как легализованных в форме юридических лиц, так и не отнесенных законодательно к какой-либо организационно-правовой форме. В более частном значении хозяйственный субъект может рассматриваться как юридический термин, используемый в нормативных правовых актах. Понятие хозяйственного субъекта является предельно широким и включает в себя и предприятия, и корпорации, и отдельные формы юридических лиц, иных лиц гражданского права, в т. ч. индивидуальных предпринимателей, прочих лиц, осуществляющих предпринимательскую деятельность без специальной правовой регистрации (что предусмотрено, например, статьей 23 Гражданского кодекса РФ, статьей 2 Федерального закона «О внесении
изменений в часть первую Налогового кодекса Российской Федерации»1).
Экономико-правовая форма частного предпринимательства известна и законодательству других стран. Так, при характеристике правовых форм экономики в США упоминавшиеся выше авторитетные источники отождествляют индивидуальную частную фирму и индивидуального предпринимателя [11, с. 85]. Унифицированный коммерческий кодекс США (The Uniform Commercial Code - УКК)2 признает субъектом коммерческой деятельности любое лицо, действующее лично или через посредника, осуществляющее торговые операции с товарами или услугами с соблюдением принципов профессиональной компетентности в отношении осуществляемой деятельности и реализуемых товаров, услуг. При этом УКК США в параграфе 1-201 (28) Части второй «Общие определения и принципы интерпретации» предусматривает общее понятие «организация» (Organization), включающее в себя корпорацию, правительственный орган либо агентство, траст или бизнес-траст, имущество, партнерство или ассоциацию, а также двух или более лиц, имеющих общий интерес, а также любое другое юридическое или коммерческое лицо. По нашему мнению, такое определение наиболее близко к рассматриваемому понятию хозяйственного субъекта.
В свою очередь, законодательство Великобритании предусматривает такие формы предпринимательства, как Sole Trader (фигура, наиболее близкая к российскому индивидуальному предпринимателю), General partnership (форма, сходная с полным товариществом), Limited partnership (субъект с признаками общества с ограниченной ответственностью, закон об ограниченном партнерстве 1907 г. - The Limited Partnership Act, 1907)3. Английский закон о партнерствах 1890 г. (The Partnership Act, 1890)4 также устанавливает такие базовые
1 О внесении изменений в часть первую Налогового кодекса Российской Федерации: Федер. закон от 27 дек. 2018 г. № 546-ФЗ // Собр. законодательства Рос. Федерации. 2018. № 53, ч. 1, ст. 5472 (ред. от 28.12.2018).
2 The Uniform Commercial Code. URL: https://www.law.cor-nell.edu/ucc/.
3 The Limited Partnership Act, 1907. URL: http://www.irish-statutebook.ie/.
4 The Partnership Act, 1890. URL: http://www.irishstatute-
book.ie/.
субъектные понятия, как «фирма» (Firm), «фирменное наименование» (Firm name) и «бизнес» (Business). Системно общие виды английских хозяйственных субъектов по принципам ограничения ответственности, формы собственности, обеспеченности капиталом, общности интересов определяются в Законе о компаниях от 2006 г. как компании с ограничениями и без ограничений ответственности (Limited and unlimited companies), частные и публичные (Private and public companies), с гарантированным и акционерным капиталом (Companies limited by guarantee and having share capital), компании с общностью интересов (Community interest companies) 5. Можно предположить, что английское право в значительной степени указывает на возможность существования хозяйственного субъекта как экономический единицы, производителя товаров или услуг, при этом не обязывая такого субъекта быть заключенным в какую-либо организационно-правовую форму, в т. ч. и иметь статус юридического лица вообще. Так, General Partnership может существовать как классическое для континентального права партнерство (товарищество), объединение иных юридических или физических лиц на основе специального соглашения, в то же время представляя собой самостоятельный субъект, выступающий в отношениях в юридической оболочке Firm, соответственно фирмою и именуясь.
Законодательство Федеративной Республики Германия, исторически оказавшее большое влияние на формирование отечественного гражданского права, является и наиболее близким к российской системе субъектов гражданского и коммерческого оборота. Однако при детальном рассмотрении усматриваются и существенные различия. Пандектные начала гражданского правопорядка, заложенные при кодификации германского законодательства на основе принципов древнеримского права, безусловно, оказали влияние на формирование гражданского и хозяйственного, а в новейшем значении - предпринимательского права и законодательства России. Примерами могут служить выделение общей и особенной частей в источниках гражданского права, а также сход-
5 The Companies Act, 2006. URL: https://www.imolin.org/ doc/amlid/UK_Companies_Act_2006.pdf.
ство целого ряда норм Германского гражданского уложения и Гражданского кодекса РФ.
Вместе с тем в регулировании целого ряда отношений экономического характера отдельными законами, принятыми не в развитие кодифицированных актов, усматривается отражение институционной системы, более характерной для французского Code Civil [4], также оказавшего влияние на российское право. К примеру, Гражданский кодекс РФ в главе 7 предусматривает общие положения о ценных бумагах, однако не раскрывает общее родовое понятие «финансовый инструмент», не устанавливает правовой режим эмиссионных ценных бумаг, превалирующих в хозяйственном обороте, допуская, что соответствующие понятия устанавливаются иными законами1.
Основной источник экономического права ФРГ - Германское торговое уложение (Германский торговый кодекс, Handelsgesetzbuch, -ГТК) устанавливает общее понятие коммерсанта или торговца (Kaufmann) как первичного звена хозяйственных отношений, выделяя отдельные случаи реализации статуса коммерсанта (вследствие обязанности, необходимости, желания, формы, регистрации, мелкого характера и др.)2. Допускается объединение нескольких участников в полное, коммандитное или негласное товарищество, а также осуществление индивидуальной деятельности коммерсантом, но так же как и в английском праве - под соответствующим наименованием (фирмой -Die Firma). В случае объединения капиталов (Kapitalgesellschaften) предусматриваются такие основные формы хозяйственных субъектов, как акционерные общества (Aktiengesellschaften), коммандитные товарищества на акциях (Kommanditgesellschaften auf Aktien) и общества с ограниченной ответственностью (Gesellschaften mit beschränkter Haftung - GMBH), а также частные торговые общества (Personenhandelsgesellschaften), индивидуальные предприятия (Ein-Mann-GmbH) и др. Уместно напомнить, что, несмотря на традиционные взгляды относительно сходства немецкой и российской мо-
1 О рынке ценных бумаг: Федер. закон от 22 апр. 1996 г. № 39-Ф3 // Собр. законодательства Рос. Федерации. 1996. № 17, ст. 1918 (ред. от 17.06.2019).
2 Handelsgesetzbuch. URL: http://www.gesetze-im-internet. de/hgb/index.html.
делей регулирования гражданских правоотношений, в отечественном позитивном праве отсутствует кодифицированный законодательный акт об экономической деятельности.
Французский Гражданский кодекс (Code Civil) предусматривает в качестве основного хозяйственного субъекта форму товарищества, относя по общему правилу все товарищества к разновидности гражданских, если специальными нормами не установлены особенности, приводящие к возникновению товарищества иной разновидности. Как хозяйственный субъект, французское товарищество (Des sociétés) возникает в силу самого факта объединения участников на основе договора и приобретает статус юридического лица с момента государственной регистрации. В свою очередь, французский Торговый (или Коммерческий) кодекс (Code de Commerce de France)1 более подробно регламентирует правовой статус хозяйственных субъектов, выделяя среди них акционерные, полные, коммандитные товарищества, товарищества с ограниченной ответственностью, кооперативы и некоторые другие формы хозяйственных субъектов. Также французский Торговый кодекс, подобно германскому, использует обобщающее понятие коммерсанта (Des commerçants) как субъекта хозяйственной (предпринимательской, торговой) деятельности.
Характерно, что понятие фирмы, обобщающее хозяйственных субъектов - участников экономических отношений, используется как в англосаксонских, так и в континентальных нормативных источниках, но пока не нашло отражения в российском законодательстве. Также можно усмотреть сходную тенденцию двух системообразующих ветвей континентального коммерческого права (германского и французского), основанных на двух различных конструкционных системах (пандектной и институционной): определять в качестве первичного хозяйственного субъекта именно товарищество, коррелирующее, в свою очередь, с англосаксонским партнерством (Partnership). В российском праве товарищество как хозяйственная форма также присутствует, однако по мере внесения изменений в Гражданский ко-
1 Code de commerce de France Version consolidée au 10 juillet 2019. URL: https://www.legifrance.gouv.fr/affichCode.do? cidTexte=LEGITEXT000005634379.
декс РФ все более уступает место хозяйственному обществу. Как особый субъект, хозяйственное общество, прежде всего акционерное1 и с ограниченной ответственностью2, регламентировано специальными законами, в то время как законов о коммерческом товариществе российская правовая система не предусматривает. Исключением из этого правила можно признать форму инвестиционного товарищества, введенную относительно недавно, ориентированную на операции с инвестиционными финансовыми инструментами и пока не нашедшую широкого практического распространения3. Сходные понятия английского, французского и германского права, построенные вокруг дефиниций «коммерсант, предприниматель» (commerçant, Kaufmann, entrepreneur, sole trader), можно признать приближенными к российскому понятию субъекта предпринимательской деятельности. Определить такой субъект можно на основе легальных признаков собственно предпринимательской деятельности как самостоятельной, направленной на извлечение прибыли, осуществляемой на свой риск (ст. 2 Гражданского кодекса РФ). При этом характер деятельности является первичным, а форма ее осуществления, в т. ч. организационно-правовая форма юридического лица, вторичной. В отличие от английского, американского и западноевропейского российское законодательство в принципе не предусматривает осуществления хозяйственным субъектом коммерческой деятельности без приобретения статуса юридического лица и государственной регистрации. Исключением можно признать простое товарищество, которое в отечественных условиях нашло отражение в договорном праве как конструкция соглашения о ведении совместной деятельности (гл. 55 Гражданского кодекса РФ).
В российском законодательстве понятие хозяйственного субъекта в обобщающем и собирательном значении, так же как и понятие
1 Об акционерных обществах: Федер. закон от 26 дек. 1995 г. № 208-ФЗ // Собр. законодательства Рос. Федерации. 1996. № 1, ст. 1 (ред. от 26.04.2019).
2 Об обществах с ограниченной ответственностью: Федер. закон от 8 февр.1998 г. № 14-ФЗ // Там же. 1998. № 7, ст. 785 (ред. от 08.06.2018).
3 Об инвестиционном товариществе: Федер. закон от 28 нояб.2011 г. № 335-ФЗ // Там же. 2011. № 49, ч. 1, ст. 7013 (ред. от 02.08.2014).
коммерсанта, фирмы, предпринимателя (за исключением индивидуального - физического лица), отсутствует. Вместе с тем такое понятие нельзя считать исключенным из научного и нормативного оборота, поскольку оно активно употребляется в экономических и юридических текстах и подразумевает, в проекции на позитивное российское право, все виды субъектов, которые могут участвовать в хозяйственной, в т. ч. предпринимательской, финансовой, инвестиционной, деятельности. В этом значении к хозяйственным субъектам могут быть отнесены и конкретные организационно-правовые формы юридических лиц, и индивидуальные предприниматели, и закрепленные легально классы юридических лиц (общества, товарищества, корпоративные, унитарные организации, группы лиц, банковские группы, банковские холдинги и др.).
В более узком значении понятие хозяйственного субъекта как самостоятельного участника экономических правоотношений также нашло отражение в отечественном праве. Необходимо сделать оговорку. В юридической лексике используется сходное по значению понятие «хозяйствующий субъект», которое, скорее всего, было заимствовано из экономической практики и специальной литературы, будучи широко употребительным еще во второй половине XX в. в условиях дорыночной экономики. С учетом однородного существа понятий «хозяйственный субъект» и «хозяйствующий субъект», а также отсутствия дифференциации таких понятий в зарубежной юридических текстах (с компаративно-правовых позиций) считаем наиболее правильным рассматривать эти понятия как тождественные. Есть основания полагать, что понятие «хозяйствующий субъект» в перспективе будет приобретать характер устарелого и во избежание умножения сущности явлений будет заменяться более простым -«хозяйственный субъект». Развернутый анализ понятия «хозяйствующий субъект» в юридической науке и практике понятия приводит К. И. Кузнецов, включая в объем понятия любых индивидуальных предпринимателей, юридических лиц, предпринимательские объединения и др. [7, с. 18-20].
Легальная дефиниция «хозяйствующий субъект» по российскому законодательству
конструируется на основе норм Федерального закона «О защите конкуренции»1. Так, в статье 4 данного Закона под хозяйствующим субъектом понимается коммерческая либо некоммерческая организация, либо индивидуальный предприниматель, либо иное физическое лицо, для любого из которых характерен определяющий признак: осуществление предпринимательской или даже любой иной деятельности, приносящей доход, в соответствии с федеральными законами на основании государственной регистрации и (или) специального разрешения, допуска к определенному виду хозяйственной деятельности путем получения лицензии или членства в саморегулируемой организации.
Корпорация. Проанализированные выше в сравнительно-правовом аспекте понятия субъектного состава экономических отношений в той или иной степени коррелируют с понятием корпорации, в т. ч. пересекаясь с ним по объему. Некоторые субъекты, в зависимости от особенностей национального законодательства, либо являются корпорациями по своей правовой форме, либо могут приобретать корпоративный характер и наименование «корпорация», либо относиться к числу корпораций в зависимости от юридических особенностей, либо могут выступать конструктивным элементом в качестве членов корпораций. Тем не менее понятие «корпорация» имеет особое значение и должно быть аналитически выделено из общего субъектного состава.
С компаративных позиций правовая система России, так же как большинства европейских стран, может быть отнесена к романо-германской правовой семье (Civil Law). Однако последние тенденции развития законодательства России и стран Восточной Европы обнаруживают все больше фактов имплементации таких юридических норм и институтов, которые более характерны для англосаксонской системы права (Common Law). Скорее всего, в течение ближайших десяти-двадцати лет можно будет говорить о формировании в России и других странах сугубо национальных правовых систем, лишь только включающих в себя некоторые элементы традиционных Civil Law и
1 О защите конкуренции: Федер. закон от 26 июля .2006 г. № 135-ФЗ // Собр. законодательства Рос. Федерации. 2006. № 31, ч. 1, ст. 3434 (ред. от 08.01.2019).
Common Law. Влияние Common Law заметно, прежде всего, в экономической деятельности, в сфере финансовых инвестиций и в бизнес-праве, что объективно обусловлено высокими темпами роста экономики и капитализацией рынков ценных бумаг в Великобритании и США в XX веке. Понятие «корпорация», имеющее корни в древнеримском праве, характерно и для континентальной Европы, однако оно является более узким, чем в англоязычных странах.
И. А. Покровский приводит примеры частных корпораций в Риме как организаций, объединяющих участников по принципу единства профессиональной, служебной, религиозной или иной деятельности, имеющих общее имущество, кассу и собственный устав [13, с. 324-327]. Отмечается, что древние корпорации хотя и имели основные признаки юридического лица, но в отношениях с третьими лицами от своего имени не участвовали, оставляя такие правомочия индивидуально за каждым из членов. Такие римские корпорации носили характер товариществ, что не совсем характерно для корпоративной формы. В процессе глубокого исторического анализа И. А. Покровский выделяет прообразы публичных корпораций - инкорпорации, представлявшие собой объединения локального публичного управления на местном уровне, утратившие полную самостоятельность как микрогосударственные или государствоподобные образования и вошедшие в состав республики с автономными правами. И лишь на опыте локальных публичных инкорпораций возникает принцип правосубъектной самостоятельности частной корпорации (collegia), предусматривающий приобретение ею прав и обязанностей от своего лица, а также утрату прав членов корпорации на ее имущество и наоборот.
Отмеченные признаки корпорации и принципы ее построения стали основой формирования концепции юридического лица как такового, впоследствии распространившись по всей территории Европы, а позднее и Америки. Тем самым явление и дефиниция корпорации могут рассматриваться как прообраз и базис для конструкции юридического лица в национальном законодательстве любой страны. По мере развития мировой экономики корпорации все менее играют роль публичных или профессио-
нальных объединений, как в Древнем Риме или европейских государствах Средневековья. Также к началу ХХ в., с развитием промышленности и капиталистического производства, корпорации все менее оказываются представленными сверхкрупными экономическими субъектами типа голландских или английских компаний Средних веков, основанных на торговом мореплавании, но становятся отдельными хозяйственными субъектами среднего масштаба, деятельность которых сосредоточена в сферах производства определенных товаров и оказания услуг, обычно не связанных с мелким ремесленным промыслом или розничной торговлей. Одновременно формируются главные экономические и внутриорганизационные принципы корпораций: объединение капиталов участников на основе фиксации вклада каждого участника путем выдачи акций или паев, а также выстроенная особым образом система управления через органы корпорации, образуемые ее участниками путем выдвижения кандидатов, с голосованием пропорционально размеру вклада каждого участника. Основы деятельности любой корпорации стали фиксироваться в особых локальных правовых актах частного характера, каковыми могли быть один или несколько взаимосвязанных документов: устав, договор, меморандум, статьи ассоциации и т. п. Такие документы должны были соответствовать закону, но не подменялись актами публичного права. Эти принципы корпоративного устройства являются ключевыми и в современный период, имея универсальный характер для правовой системы любой страны.
Гражданский кодекс Франции содержит указание на корпоративные иски, корпоративные права, корпоративные документы, в основном применительно к участникам товарищества, тем самым рассматривая в качестве корпорации само товарищество. Коммерческий (Торговый) кодекс Франции в некоторых случаях применяет понятие корпораций к акционерному товариществу. Пожалуй, наиболее близкой к корпорации формой в праве Франции является акционерное товарищество (société anonyme). Эта форма также близка к российскому или германскому акционерному обществу, иногда переводится с французского языка как «акционерное общество», однако чаще именуется то-
вариществом (очевидно, в силу того, что именно товарищество является базовой формой юридического лица во Франции). Это объясняется историческими причинами, лингвистическими затруднениями, а также формированием концепции французского юридического лица в антагонизме с английскими компаниями корпоративного типа, в условиях применения институционного принципа построения правовой системы. Тем самым понятие корпорации во Франции не получило широкого распространения, будучи заменяемым иными понятиями -формами юридических лиц. Подобная ситуация была характерна и для России вплоть до введения в Гражданский кодекс РФ положений о корпоративных лицах. Акционерное товарищество (общество) Франции создается не менее чем семью учредителями, капитал разделяется на акции, которые могут распространяться по публичной или непубличной подписке, акции учитываются в депозитарии и подтверждаются его сертификатом. Органами акционерного товарищества (общества) являются административный совет, наблюдательный совет, совет директоров (директорат), функции которого в небольших компаниях могут быть возложены на единоличного генерального директора. Следует отметить, что, помимо Торгового кодекса, на деятельность акционерного товарищества влияет целый ряд отдельных законов (ордонансов, декретов) Франции. Также к числу корпораций, по французскому законодательству, может быть отнесена форма, весьма близкая к российскому обществу с ограниченной ответственностью, - Des sociétés a responsabilité limitee, предполагающая от двух до ста участников и одного или нескольких директоров в качестве органа управления.
В российском праве остается дискуссионным вопрос о допустимости корпорации, состоящей всего из одного участника, а отечественное законодательство разрешает этот вопрос положительно. Юридическая практика Франции и целого ряда европейских стран рассматривает классическую корпорацию (общество или товарищество акционерного типа либо с ограниченной ответственностью) как общность не менее чем двух участников. Для случаев «корпорации одного лица», которые в российском законе специально не выделяются, в зару-
бежном законодательстве предусмотрены специальные правовые субформы. Так, во Франции это Entreprise unipersonelle à responsibilité limitée (предприятие с одним участником и ограниченной ответственностью) и Société par actions simplifiée (упрощенное товарищество (общество) на акциях).
Законодательство Германии, которое традиционно считается наиболее близким к российскому, не содержит понятий, основанных на классическом «corporatio». В ГТУ выделяются лица, которые можно признать публичными корпорациями - Körperschaft des öffentlichen Rechts. Основные формы частных немецких корпораций скорее совпадают с формами юридических лиц, в основном представленных обществами (Gesellschaft). Очевидно, по сходному пути развивалось российское гражданское законодательство с 1994 г., предусматривая основные формы юридических лиц в Гражданском кодексе РФ и закрепляя в отдельных законах специальные нормы, расширяющие статусно-правовую регламентацию наиболее распространенных форм (акционерные, с ограниченной ответственностью и др.), но никогда не именуя их корпорациями. Радикально подход изменился с внесением в 2014 г. изменений в Гражданский кодекс РФ, когда понятие корпоративного юридического лица было закреплено нормативно1. Тем самым развитие российского экономического права в части базовой классификации юридических лиц (с разделением их на корпоративные и некорпоративные) продемонстрировало сближение скорее не с континентальной, а с иными правовыми традициями.
Так, в США понятие корпорации сложилось в XIX веке в юридической практике: Corporation is an artificial being, invisible, intangible, and existing only in contemplation of law (Корпорация есть искусственное явление, невидимое, неосязаемое и существующее только в отражении закона) [30]. В каждой европейской стране понятие корпорации определяется законом индивидуально, но в большинстве случаев максимально приближается к понятию юридического
1 О внесении изменений в главу 4 части первой Гражданского кодекса Российской Федерации и о признании утратившими силу отдельных положений законодательных актов Российской Федерации: Федер. закон от 5 мая 2014 г. № 99-ФЗ // Собр. законодательства Рос. Федерации. 2014. № 19, ст. 2304 (ред. от 02.10.2016).
лица либо служит элементом классификации, включая в себя несколько видов юридических лиц. Интересно, что ООН, Еврокомиссия и Всемирный Банк попытались дать свое «интернациональное» понятие корпорации в Системе Национальных Счетов (СНС-2008). Корпорация определяется как любое лицо, которое 1) приносит прибыль, либо 2) установлено законом как юридическое лицо с ограниченной ответственностью, либо 3) участвует в рыночном производстве и обороте товаров и услуг[28].
Корпоративное законодательство США нельзя рассматривать, не учитывая главную особенность североамериканской правовой системы: одновременное действие нормативных источников федерального уровня и отдельных штатов. Одним из ключевых федеральных законов можно считать пересмотренный Модельный закон о корпорациях - Revised Model Business Corporation Act1. В качестве примера закона штата можно привести часто применяемый в силу его инвестиционной привлекательности Генеральный Корпоративный закон Делавэра (Delaware General Corporation Law). Среди основных юридических форм хозяйственных субъектов в США можно выделить: корпорации (Corporation), партнерства (Partnership), компании с ограниченной ответственностью (Limited Liability Company - LLC). Все указанные формы могут быть отнесены к корпоративным, с учетом того, что партнерства имеют существенные особенности как «корпоративного», так и «некорпоративного» свойства. Классические корпорации типа Corporation и LLC обладают такими основными признаками, как основанность на членстве, наличие долей или акций (share) как для публичного, так и непубличного размещения и обращения, наличие как единоличного, так и коллегиальных органов управления, в т. ч. совета директоров или правления, которые в ряде случаев не являются обязательными.
Законодательство Великобритании скорее не следует общей традиции специального выделения корпоративных субъектов как участников хозяйственных отношений, по крайней мере, не выделяя корпорацию как таковую. Оп-
1 Revised Model Business Corporation Act. URL: https://www.cengage.com/resource_uploads/downloads/03245 95743_145749.pdf.
ределенного рода исключением можно признать акт налогового права - Закон о подоходном и корпоративном налоге 1988 г. (Income and Corporation Taxes Act, 1988)1. Регулирующими деятельность корпоративных субъектов можно признать нормы ранее упомянутого Закона о компаниях от 2006 г. Тем самым корпорации в английском праве выступают как юридические лица - компании, созданные обычно в соответствующих организационно-правовых формах (Ltd, PLC).
Учредительным документом английской корпоративной компании выступает Articles of Association - аналог устава, в дословном значении предусматривающий совокупность неких «статей ассоциации», т. е. положений, условий, соглашений, положенных в основу взаимных договоренностей участников корпорации. Компания может быть с ограниченной ответственностью участников (Limited - Ltd), пределы которой определяются в соответствии с учредительными документами, стоимостью акций (Limited by shares) или гарантиями (Limited by guarantee), либо без ограничения ответственности (Unlimited). Английская корпоративная компания может быть публичной (Public limited company PLC). Это акционерная компания с ограниченной ответственностью, имеющая сформированный акционерный капитал, зарегистрированная в качестве публичной и отвечающая некоторым иным требованиям Закона. Частной будет признана компания, которая не соответствует критериям публичной компании и не названа таковой в учредительных документах.
К числу английских «корпораций», с учетом условности применения этого термина ввиду его отсутствия в английском законодательстве, можно отнести особый тип хозяйственных субъектов - Партнерства с ограниченной ответственностью (LLP), действующие на основе соответствующего Закона от 2000 г. (Limited Liability Partnerships Act, 2000)2. Партнерство представляет собой особую форму, которую сложно ассоциировать с какой-либо корпоративной (хозяйственной) формой из
1 Income and Corporation Taxes Act, 1988. URL: https: //en.wikisource. org/wiki/Income_and_Corporation_Ta-xes_Act_1988.
2 Limited Liability Partnerships Act, 2000. URL:
https://www.nexus.ua/images/legislation/ UK_LLP_2000.pdf.
континентального, в т. ч. российского, права. Как квазикорпоративная форма, LLP образуется учредителями - партнерами на основе специального документа об объединении (Incorporation document), а новые члены партнерства могут присоединиться к нему на основе соглашения. После вхождения Великобритании в Европейский Союз внутреннее законодательство испытало серьезное влияние норм права ЕС, относящихся к корпорациям и корпоративным ценным бумагам3. Предметом гипотез в современных условиях можно признать тенденции развития британского корпоративного права после выхода страны из ЕС (т. н. Brexit).
Традиционно с компаративных позиций институт корпорации рассматривается в двух значениях: англо-американском corporation и континентальном corporatio. Вместе с тем традиционные подходы становятся все менее универсальными, мировые юридические, хозяйственные и финансовые системы усложняются и перестают соответствовать какому-то определенному набору признаков. Примером может служить Япония, в которой сами понятия корпорации и корпоративного холдинга приобрели особенные национальные черты [8, с. 19-33], которые сыграли решающую роль в сложных экономических условиях середины XX в. [26, pp. 207208]. Характерно, что в Японии, как и в России, сложилась сходная модель финансового рынка, которая является смешанной, сочетающей в себе активную роль банков и небанковских финансовых структур как операторов и сервисных субъектов рынка финансовых инструментов.
В российском праве понятие «корпорация» имеет собственное значение и потенциал развития, будучи легально закрепленным с внесением изменений в Гражданский кодекс РФ в 2014 г. Если на ранних этапах формирования рыночной правовой системы (начало 1990-х гг.) оно практически не упоминалось в законодательных текстах и считалось чужеродным, то в последние годы стало активно использоваться и приобрело характер структурного элемента для множества производных понятий. Собст-
3 Directive 2004/109/EC of the European Parliament and of the Council of 15 December 2004 on the harmonisation of transparency requirements in relation to information about issuers whose securities are admitted to trading on a regulated market and amending Directive 2001/34/EC. OJ L 390. 31.12.2004. URL: https://aecsd.org/upload/regulation/mifid.pdf.
венно термин «корпорация» в российском позитивном праве отождествляется с понятием «корпоративное юридическое лицо» и в современных условиях используется ограниченно, чаще служит определяющим для более устойчивого понятия «организация», тождественного дефиниции российского юридического лица. По такому принципу уже апробированный термин «организация» в сочетании с дополняющим определением «корпоративная» стал предметом классификации по различным основаниям, главные из которых следующие:
1) собственно принцип корпоративности, предполагающий дихотомическое выделение классов корпоративных и унитарных организаций. Подвергаемый справедливой критике тезис о праве на существование «корпорации одного лица», к примеру акционерного общества с одним акционером, актуализировался с введением корпоративных начал в российское гражданское право, сделав очевидным вывод о том, что корпорация одного лица по существу является проявлением унитарной формы, которая антагонистична по отношению к корпорации;
2) цель осуществляемой деятельности, на основе которой выделяются классы коммерческих и некоммерческих корпоративных организаций;
3) принцип публичности, являющийся переменным основанием классификации, на основе которого выделяются публичные (лишь акционерные общества, акции которых размещаются среди неопределенного круга лиц и (или) обращаются таким образом, что совершение сделок с ними можно признать публичным в соответствии с законодательством о рынке ценных бумаг, и (или) названные публичными в уставе), а также непубличные (лишь акционерные общества и общества с ограниченной ответственностью). К иным формам корпораций критерий публичности неприменим;
4) форма собственности имущества, что предполагает выделение государственных корпораций и иных форм корпоративных организаций, основанных на частной собственности, не называемых при этом корпорациями. Парадоксальным видится факт использования названия «корпорация» применительно к государственным хозяйственным субъектам, которые отнесены законом к противоположному унитарному
типу , что вносит несколько дезорганизующее начало в формирующуюся юридическую теорию российских корпоративных субъектов.
Из разновидностей государственных корпораций, действующих на основании специальных законов, можно назвать: Государственную корпорацию развития «ВЭБ.РФ», Государственную корпорацию по атомной энергии «Росатом», Государственную корпорацию по космической деятельности «Роскосмос», Государственную корпорацию по содействию разработке, производству и экспорту высокотехнологичной промышленной продукции «Рос-тех», Фонд содействия реформированию жилищно-коммунального хозяйства, Агентство по страхованию вкладов. Тем самым подход российского законодателя к формированию конкретно-видового состава корпораций различен. Для государственных корпораций это скорее numerus clausus, для частных корпораций -numerus apertus.
Не основанные на государственной собственности корпоративные юридические лица по родовидовому признаку последовательно классифицируются вплоть до разновидностей на: хозяйственные товарищества (полное и коммандитное, оно же на вере) и общества (акционерное и с ограниченной ответственностью), крестьянские (фермерские) хозяйства, хозяйственные партнерства, производственные и потребительские кооперативы, общественные организации, общественные движения, ассоциации (союзы), нотариальные палаты, товарищества собственников недвижимости, казачьи общества, общины коренных малочисленных народов Российской Федерации. С хозяйственно-правовых позиций, такие формы, как товарищества, партнерства, крестьянские хозяйства и все общественные и некоммерческие организации, скорее имеют характер квазикорпоративных субъектов. В свою очередь, к числу корпораций могло бы быть отнесено некоммерческое партнерство исходя из его статусно-правовой природы, данный вопрос можно отнести к актуальным задачам реформы законодательства о юридических лицах.
1 О некоммерческих организациях: Федер. закон от 12 янв. 1996 г. № 7-ФЗ // Собр. законодательства Рос. Федерации. 1996. № 3, ст. 145 (ред. от 01.01.2019).
Финансовые организации и оборот корпоративных финансовых инструментов
Выделение финансовой организации в числе корпоративных или квазикорпоративных субъектов (в зависимости от особенностей национального законодательства, организационной, правовой формы и других факторов) видится важным в силу: а) особого значения финансовых организаций для обеспечения оборота финансовых инструментов; б) наличия существенных особенностей в юридической структуре такого лица, привлекающих к себе внимание как образец имплементации в правовой статус других корпоративных субъектов. Институт финансовой организации в различных вариациях наименований присутствует в основных мировых правовых системах, в т. ч. в российской. Необходимо учитывать и такую особенность. В рассматриваемых зарубежных правопорядках понятие «финансовая организация» весьма многозначно, так как зависит от национальной модели финансового рынка. Как правило, такая организация является специализированным посредником, обслуживающим потребности корпораций и корпорантов при выпуске и обращении финансовых инструментов. В российском праве это понятие во многом сформировалось как отражение зарубежных конструкций, наиболее близких к англоамериканским financial organization. Однако за последние годы оно трансформировалось и стало подразумевать скорее специализированный институт финансового рынка, включая банковские и страховые организации, основанные по корпоративному принципу, тем самым выступающие как антипод частного (неинсти-туционализированного и неинкорпорированного) инвестора.
Понятие финансовой организации по российскому праву многозначно: оно используется в различных законах с разным значением, при наличии ряда общих признаков. В частности, в статье 4 Федерального закона «О защите конкуренции», в статье 3 Федерального закона «О развитии малого и среднего предпринимательства в Российской Федерации»1, в статье 2
1 О развитии малого и среднего предпринимательства в Российской Федерации: Федер. закон от 24 июля 2007 г.
Федерального закона «Об организованных тор-гах»2, в статье 6 Федерального закона «О клиринге, клиринговой деятельности и центральном контрагенте»3, в статье 3 Федерального закона «О саморегулируемых организациях в сфере финансового рынка»4 содержатся различные дефиниции понятия «финансовая организация», в то время как в системообразующем Федеральном законе «О рынке ценных бумаг» дефиниция вовсе отсутствует, а закон лишь оперирует таким понятием. Выделение этого особого экономического субъекта как обобщенного понятия приводит к противоречию между характеристикой субъекта как первичного звена отношений и пониманием каждого отдельного вида специализированного субъекта, подпадающего под общее понятие. Кроме того, если общее понятие субъекта определяется через простое перечисление иных входящих в него лиц, это требует дополнительных средств, позволяющих определенным образом установить характеристики каждого лица. Очевидно, что поскольку для каждого субъекта законом установлены индивидуальные статусные особенности, то использование обобщенного понятия как инструмента правового регулирования субъектных отношений становится затруднительным.
К числу финансовых организаций отечественное законодательство относит не только юридических лиц, но также индивидуальных предпринимателей, предметом деятельности которых является обеспечение операций с финансовыми инструментами, оказание финансовых услуг в широком смысле. Анализ нормативной базы позволяет прийти к выводу о том, что комплексный объем понятия «финансовая организация» распространяется на таких субъектов, как: 1) брокеры; 2) дилеры; 3) управляющие; 4) депозитарии; 5) регистраторы; 6) организаторы торговли; 7) клиринговые организа-
№ 209-ФЗ // Собр. законодательства Рос. Федерации. 2007. № 31, ст. 4006 (ред. от 08.06.2020).
2 Об организованных торгах: Федер. закон от 21 нояб. 2011 г. № 325-ФЗ // Там же. 2011 № 48, ст. 6726 (ред. от 31.07.2020).
3 О клиринге, клиринговой деятельности и центральном контрагенте: Федер. закон от февр. 2011 г. № 7-ФЗ // Там же. 2011. № 7, ст. 904 (ред. от 31.07.2020).
4 О саморегулируемых организациях в сфере финансового рынка: Федер. закон от 13 июля 2015 г. № 223-ФЗ // Там же. 2015. № 29, ч. 1, ст. 4349 (ред. от 28.11.2018).
ции; 8) управляющие компании инвестиционных фондов, паевых инвестиционных фондов, негосударственных пенсионных фондов; 9) специализированные депозитарии инвестиционных фондов, паевых инвестиционных фондов, негосударственных пенсионных фондов; 10) акционерные инвестиционные фонды; 11) фо-рекс-дилеры; 12) инвестиционные советники; 13) кредитные организации; 14) микрофинансовые организации; 15) кредитные потребительские кооперативы; 16) жилищные накопительные кооперативы; 17) сельскохозяйственные кредитные потребительские кооперативы; 18) страховые организации; 19) страховые брокеры; 20) общества взаимного страхования;
21) негосударственные пенсионные фонды;
22) ломбарды; 23) лизинговые компании; 24) валютные биржи; 25) товарные биржи; Собственно финансовыми организациями в сфере оборота финансовых инструментов можно признать лишь субъектов, указанных в пунктах с 1 по 12. Прочие субъекты относятся к сфере страхования, банковского кредитования или внебанковского финансирования.
На наш взгляд, следуя общей логике правовой конструкции финансовых организаций, к их числу следовало бы отнести саморегулируемые организации в сфере финансового рынка, инвестиционные товарищества, специализированные общества (финансовые и проектного финансирования), операторов инвестиционных платформ, банковские холдинги, контролирующих лиц финансовых организаций, иностранные и международные финансовые организации, чья деятельность допускается на территории Российской Федерации. В национальном праве финансовая организация представляет собой пример квазикорпоративного субъекта, каковым может быть как юридическое, так и физическое лицо, на которое нормативно возложены специальные функции либо которое допускается к осуществлению специализированной деятельности в сфере финансовых рынков, а также занимается оказанием прочих услуг финансового свойства. Субъект имеет двоякую природу: с одной стороны, он сам относится к числу корпоративных лиц, является элементом хозяйственной системы; с другой стороны, выполняет роль необходимого звена при совершении операций с корпоративными
финансовыми инструментами, в т. ч. с ценными бумагами. Чрезвычайно широкий объем понятия «финансовая организация» и отсутствие четких критериев отнесения к нему тех или иных субъектов формирует негативную юридическую практику и снижает эффективность правовых механизмов регулирования.
В Федеративной Республике Германия наблюдается двойное функциональное регулирование отношений на финансовых рынках, осуществляемое как Федеральным банком (Bundesbank), так и особым Федеральным органом по финансовому надзору (Bundesanstalt fur Finanzdienstleistungsaufsicht - BaFin). В отношении регулирования финансовых услуг действуют: Закон о Федеральном органе по финансовому надзору (Gesetz über die Bundesanstalt für Finanzdienstleistungsaufsicht), Кодекс капиталовложений (Kapitalanlagegesetzbuch), Закон об инвестициях (Gesetz über Vermögensanlagen), Закон о торговле ценными бумагами (Gesetz über den Wertpapierhandel), Закон о приобретении и поглощении ценных бумаг (Wertpapiererwerbs- und Übernahmegesetz), Закон о проспектах ценных бумаг (Gesetz über die Erstellung, Billigung und Veröffentlichung des Prospekts), Закон о бирже (Börsengesetz), Закон о хранении и распоряжении ценными бумагами (Gesetz über die Verwahrung und Anschaffung von Wertpapieren), Четвертый закон о финансовом рынке (Vierten Finanzmarktförderungsgesetz), Закон о кредитной деятельности (Kreditwesengesetz), Закон об акциях (Aktiengesetz) и ряд других законов, а также подзаконных актов (Правил) [27].
Основные виды финансовых организаций представлены инвестиционными фондами, инвестиционными акционерными корпорациями, инвестиционными товариществами с ограниченной ответственностью, которые с позиций правовой формы чаще могут быть отнесены к коммерческим (предпринимательским) субъектам корпоративного типа, включая весьма распространенные корпорации публичного права (Körperschaft des öffentlichen Rechts). Специальные критерии, касающиеся отнесения таких субъектов, к примеру, к инвестиционным фондам, устанавливаются Федеральным органом. Предусматриваются инфраструктурные субъекты, например рейтинговые агентства. Субъ-
ектами хранения ценных бумаг могут выступать банки (в ходе инвестиционной деятельности или организованной торговли) либо профессиональные хранители - депозитарии. Исходя из положений ГТУ о статусе хозяйственного субъекта (коммерсанта) германское законодательство указывает на такого субъекта, как собственно комиссионер, управомоченный на осуществление торговых операций с ценными бумагами и производными финансовыми инструментами (набор которых довольно широк) на основании соответствующего договора, выделяя в числе клиентов финансовых и нефинансовых контрагентов. Основным субъектом организованной торговли выступают биржи, причем как фондовые, так и товарные, статус которых определяется Законом о биржах. Германия традиционно признается примером такой модели финансового рынка, которая основана на банковском секторе, но не исключает существования иных субъектов, которые могут быть признаны финансовыми организациями (небанковского типа). При этом банковские институты подразделяются на т. н. «инвестиционные» (осуществляющие операции с финансовыми инструментами») и «коммерческие» (существенно ограничены в операциях с фондовыми ценностями, концентрируясь на кредитных, депозитных, расчетно-кассовых услугах). Функция учета прав на финансовые инструменты централизована и реализуется в цифровом формате Франкфуртским банковско-клиринговым центром (Clearstream Banking Frankfurt - CBF).
Германская система регулирования оборота финансовых инструментов сходна с российской, в т. ч. по методу построения нормативной вертикали (законы, подзаконные акты), по методу управления (специализированный федеральный орган), по методу специализации финансовых организаций. В то же время, ввиду влияния национальных особенностей и нормативных требований Европейского Союза, различия правовых моделей финансовых рынков становятся все более явными. Российская модель отличается по ряду позиций, ей присущи: монофункциональное управление с передачей всех надзорных полномочий Центральному Банку; более широкий видовой состав финансовых организаций; приоритет реестрового учета над депозитарным учетом-хранением фи-
нансовых инструментов; приоритет общей функции организованной торговли над специальной функцией биржевой деятельности; отсутствие подразделения бирж на товарные и фондовые.
Правовые режимы корпоративных финансовых инструментов ФРГ и России традиционно представляются схожими в силу общности цивилистических начал. Германское законодательство выделяет акции (Aktien) как основной корпоративный финансовый инструмент и аналогично российскому закону подразделяет их на обыкновенные (Stammaktien) и привилегированные (Vorzugsaktien). Традиционно схож объем прав по российским и германским обыкновенным акциям: право одного голоса на каждую акцию, право участия в управлении, право ликвидационной квоты, право на дивиденд. Привилегированные акции в ФРГ предоставляют лишь право на получение дивидендов, однако становятся голосующими в случае невыплаты дивидендов в течение более двух лет, а также при решении вопросов о дополнительном выпуске или погашении таких акций. Однако, в отличие от российского, германское законодательство предусматривает особую субразновидность корпоративных инструментов, предоставляющих право на получение дохода из прибыли корпорации без участия в ее управлении (Genussscheine). По признаку вида акции в Германии подразделяются на именные акции (Namensaktien) и предъявительские акции (Inhaberaktien), не допускаемые российским законодательством. Обязанность ведения реестра прав на именные инструменты возложена на корпорацию-эмитента, в то время как российским законом такой механизм был исключен в 2015 г. с передачей функции учета прав на акции специализированному лицу -регистратору. По германскому законодательству депозитарный учет корпоративных финансовых инструментов также имеет существенные отличия от российского. Механизм номинального держания депозитарием как таковой не предусмотрен для именных акций, а депозитарный учет и фиксация перехода прав в депозитарии CBF используется главным образом при операциях с предъявительскими инструментами (которые также не запрещается передавать в виде бумажных сертификатов непо-
средственно отчуждающим лицом приобретателю). Участник корпорации сохраняет право требовать выдачи ему бумажного сертификата (ценной бумаги), исключения возможны лишь если условия эмиссии изначально предусматривали выпуск «объединенного сертификата» (Sammelurkunde). Схожий институт «глобального сертификата» был воспринят российским законодателем и в настоящее время представляет собой промежуточную конструкцию между документарной и бездокументарной формами финансового инструмента, что создает существенные затруднения в достижении единства механизмов регулирования. Тем самым нормативные формы корпоративных инструментов, по законодательству ФРГ, можно признать более традиционными и варьируемыми по сравнению с российскими. Так, предусматриваются в равной степени документированная и недокументированная формы, именной и предъявительский виды, возможность выпуска самой корпорацией бумажных сертификатов на каждого нового корпоранта либо альтернативный учет в системе депо-счетов, а также особые формы корпоративных инструментов, в т. ч. таких, которые корпорация может запретить приобретать определенному кругу лиц (прежде всего акций).
Законодательство Французской Республики, следуя общим тенденциям европейского права, рассматривает банки как основной тип финансовой организации, также выделяя «коммерческие» (Banques commerciales) и «инвестиционные» (Banques d'affaires), которые в последнее время зачастую объединяются в универсальные. Наряду с Коммерческим кодексом действует специальный кодифицированный акт, определяющий основы деятельности французских финансовых организаций, - Денежно-финансовый кодекс (Code monétaire et financier)1. Как и в России, французским банкам предоставлены широкие функциональные правомочия участия на рынке финансовых инструментов, что не исключает наличия специализированных субъектов. Общее регулирование и надзор за их деятельностью отнесены к ведению нескольких специализированных админи-
1 Code monetaire et financier. URL: http://www.legi-france.gouv.fr/.
стративных органов, что позволяет сделать вывод об отсутствии во Франции мегарегулятора финансового рынка, подобного Банку России. Регуляторные функции исполняют Учреждение по финансовым рынкам (Autorite des Marches Financiers - AMF), Комитет по кредитным организациям и инвестиционным компаниям (Comite des Etablissements de Credit et des Entreprises d'investissement), а также в некоторой степени Министерство экономики и Банк Франции. Основная роль в непосредственном регулировании деятельности на финансовых рынках принадлежит скорее AMF, которая, как BaFin в Германии и существовавшая до 2013 г. в России Федеральная служба по финансовым рынкам, не будучи единственным мегарегулятором, осуществляет повседневный надзор и инструктивную координацию деятельности на финансовом рынке. В частности, французская AMF издает общие правила (Генеральный регламент - Reglement General), которыми определяются: полномочия самого регулятора, порядок совершения сделок с финансовыми инструментами; раскрытие информации; выработка рекомендаций и разъяснений; рассмотрение жалоб на нарушения прав инвесторов; противодействие использованию инсайдерской информации и манипулированию ценами; проведение расследований нарушений; применение дисциплинарных мер; сбор специальной отчетности; предварительное согласование выдачи лицензий. Лицензирующим органом выступает Комитет по кредитным организациям и инвестиционным компаниям. Важную организующую роль, в т. ч. определившую полномочия AMF, сыграл Закон о финансовой безопасности от 2003 г. (Loi de sécurité financière)1.
Предусматривается разрешительный (лицензионный) порядок для допуска к торговле финансовыми инструментами, данную функцию исполняют многосторонние торговые системы (Systemes multilateraux de negociation). Собственно финансовые организации рассматриваются французским законодателем прежде всего как институты коллективного инвестирования в ценные бумаги (Organismes
1 Loi № 2003-706 du 1 août 2003 de sécurité financière. URL:https: //www. legifrance. gouv. fr/loda/id/J0RFTEXT0000 00428977/2020-10-05/.
de placement collectif en valeurs mobilières). Среди таковых выделяются: акционерные инвестиционные компании (societes d'investissement), подразделяющиеся на компании с переменным капиталом (a capital variable) и c фиксированным капиталом (a capital fixe); инвестиционные фонды (fonds d'investissement), подразделяющиеся на взаимные фонды размещения (fonds commun de placement) и на взаимные фонды размещения предприятий (fonds commun de placement d'entreprise). Французские инвестиционные фонды в большей степени отражают общемировую практику создания взаимных фондов (англ. - mutual funds), не являющихся юридическими лицами. Такой практике соответствует конструкция российских паевых инвестиционных фондов, но не акционерных инвестиционных фондов, признаваемых, по российскому законодательству, юридическими лицами и являющихся сложным конгломератом конструкций корпорации, хозяйственного (акционерного) общества, фонда коллективных инвестиций и инвестиционной компании.
Инвестиционная компания (entreprises d'investissement) выделяется в качестве специализированной финансовой организации французским Законом о модернизации финансовой деятельности (Loi de modernisation des activités financières)1. Этот субъект наиболее близок к модели универсального оператора финансового рынка, оказывающего широкий спектр услуг: консультационных, андеррайтинговых, по управлению активами, брокерских, дилерских, комиссионных, посреднических и др. Такая модель может служить ориентиром для трансформации российских т. н. «профессиональных участников рынка ценных бумаг» в полноценные инвестиционно-финансовые компании, освобожденные от не существующей на практике «дилерской» деятельности, осложненной обязанностью публично объявлять цены финансовых инструментов и совершать внебиржевые сделки по объявленным ценам от своего имени, а также от несвойственных депозитарных (учет-но-хранительских) функций, составляющих особую группу функциональных правомочий.
1 Loi № 96-597 du 2 juillet 1996 de modernisation des activités financières. URL: https://www.legifrance.gouv.fr/jorf/id/ JORFTEXT000000193 847/.
В качестве особого субъекта французской модели рынка финансовых инструментов может рассматриваться биржа. Парижская биржа (Bourse de Paris) исторически выступала системообразующим элементом, во многом обеспечившим лидирующую роль Франции на европейском финансовом рынке. К настоящему времени организованные торги финансовыми инструментами происходят в рамках крупнейшего биржевого холдинга Euronext, в который входит и Парижская биржа. В соответствующем французском сегменте Euronext Paris торговые сессии проводятся по аукционно-котировочному типу с использованием торговой системы Nouveau Systeme de Cotation.
Основанная в 1967 г. и усилившая свое значение благодаря Закону от 1989 г. Комиссия по биржевым операциям (La Commission des Opérations de Bourse) является государственным специализированным учреждением, обеспечивающим контроль законности во всех сегментах финансового рынка Франции. Комиссия уполномочена рассматривать жалобы на нарушения в сфере финансовых рынков, следить за их общим нормальным функционированием, фиксируя аномальные колебания курсов из-за манипуляций, инсайдерской торговли, контролировать информацию, распространяемую финансовыми компаниями, в т. ч. предлагающими инвестиционные услуги неограниченному кругу лиц [21]. Приходится констатировать, что подобные функции не предусмотрены в российском законодательстве в отношении какого-либо внегосударственного межпрофессионального органа, а попытка легально закрепить сходные функции для саморегулируемых организаций нуждается в серьезной оценке результативности такого подхода.
Закрепленная французским законодательством система корпоративных финансовых инструментов восприняла континентальные традиции, одновременно испытав общеевропейское влияние. Как в германской и российской, так и во французской модели оборотоспособ-ные корпоративные финансовые инструменты со специальным правовым режимом именуются акциями (actions) и находятся в системной связи с правовой формой корпорации - акционерного общества (товарищества) - societes. Акции могут рассматриваться как рыночные финансо-
вые инструменты, как ценные бумаги, как доли в уставном капитале акционерной корпорации. Акции подразделяются на обыкновенные (ordinaires) и привилегированные (préférentielles). Правовой режим каждой из них является хотя и не тождественным, но весьма сходным во всех континентальных правопорядках. По французскому праву обыкновенные акции предоставляют право голоса и дивиденда, а привилегированные - гарантированный дивиденд и преимущества при его выплате.
Что касается видов финансовых инструментов, то здесь наблюдаются особенности институционных правовых начал, обусловливающих различия с государствами пандектной системы. Так, схожим образом с российской и германской видовой классификацией выделяются именные и предъявительские акции, однако применительно к виду они уже не именуются акциями, а представлены обобщенными наименованиями titres nominatives и titres au porteur соответственно, которые ближе к понятию «ценная бумага» или «финансовый инструмент». Французское законодательство, так же как и германское, допускает ведение регистра акционеров как самой корпорацией, так и назначенным ею агентом, что сходно с моделью альтернативного ведения реестра акционеров эмитентом либо специализированным регистратором в России до 2015 г. Допускается и вторичное звено учета прав на корпоративные финансовые инструменты - номинальный администратор (номинальный держатель с функциями депозитарного учета - Nominatif administré). На основе действующей в Европе и Северной Америке глобальной клирингово-расчетной сети Euroclear, обслуживающей соответствующую биржевую конгломерацию Euronext, переход финансовых инструментов от одного владельца к другому осуществляется централизованно, совершением операций в соответствующих компьютерных сетях и базах данных. Необходимо учитывать, что внешней формой любых финансовых инструментов во Франции (в отличие от германской модели) является исключительно безбумажная цифровая форма. Это, как видно, не препятствует существованию видовой группы инструментов au porteur, предполагающей не фактическую презентацию бумажного документа - ценной бума-
ги как такового, а юридический метод фиксации и реализации прав на финансовый инструмент. Указание имени акционера в реестре корпорации или агента не является обязательным и осуществляется по воле владельца, если только уставом корпорации не предусмотрен выпуск исключительно именных акций. В ином случае финансовые инструменты имеют характер предъявительских и могут по волеизъявлению владельца быть конвертированы в именные и обратно. Таким образом, titres au porteur в проекции на российское право могли бы быть названы «условно предъявительскими». Сообразно французскому праву такие инструменты существуют в виде записи на счетах депо касто-диальных агентов, которые, однако, на основе специально установленных законодательных правил, обязаны раскрывать имена владельцев по запросу корпорации-эмитента.
Особенности осуществления корпоративных действий, непосредственно определяющие правовой режим корпоративных финансовых инструментов любых видов и разновидностей, установлены Законом (Декретом) о коммерческих обществах (Décret sur les sociétés commerciales) от 23 марта 1967 г. При характеристике многообразия французских корпоративных инструментов нужно выделить их промежуточные субразновидности, такие как: а) акции с удвоенным числом голосов и повышенным дивидендом для акционеров, длительное время остающихся инвесторами одной корпорации (премия за верность - (primes de fidélité); б) дивидендные купоны (coupons), по существу представляющие собой производные финансовые инструменты, выдаваемые корпорацией-эмитентом акционеру и дающие последнему право исключительно на получение дивидендов по базисной акции.
Статусные и режимные нормативные формы, выработанные во внеконтинентальном (британском и североамериканском) праве имеют особое значение для российской правовой модели корпоративных отношений и оборота финансовых инструментов. Соответствующие правовые конструкции и основные методы регулирования были использованы в качестве первоначальных образцов при разработке отечественного акционерного и законодательства о ценных бумагах в начале 1990-х гг.
Определенную роль сыграли и другие обстоятельства: распространенность английского как оригинального языка нормативных текстов, относительная простота и удобство применения основных правовых конструкций, их интернациональный характер (по сравнению с германскими или французскими аналогами). Вопросы имплементации англосаксонских норм хорошо освещены в специальной литературе, стали предметом широкого научного дискурса, многие англоязычные источники переведены на русский язык. Повышению популярности англо-американских корпоративных и финансово-рыночных образцов послужил тот факт, что к началу XXI века финансовые рынки Великобритании и США имели наивысшие показатели капитализации. В частности, Б. Б. Рубцов, опираясь на данные Всемирной федерации биржевых данных, Федерации ЕвроАзиатских фондовых бирж и др., приводит такие сведения о капитализации рынков акций разных стран на конец года (млн дол. США) [12, табл. 1-5]:
- 1990 г.: США - 3059434, Великобритания
- 848866, Германия - 355073, Франция -314384, Россия - нет данных;
- 1995 г.: США - 6857622, Великобритания
- 1407737, Германия - 577365, Франция -522053, Россия - 15863;
- 2000 г.: США - 15104037, Великобритания - 2576992, Германия - 1270243, Франция -1446634, Россия - 41000;
- 2002 г.: США - 9065461, Великобритания - 1765199, Германия - 686014, Франция -936425, Россия - 107000.
При оценке вышеприведенных показателей должны учитываться различные факторы, в т. ч. условная сопоставимость национальных валют с долларом США, внутренние экономические причины, повлиявшие на результат. Подобные показатели имеют характер ориентировочных. В то же время заметно, что за период 1995-2002 гг. рост капитализации рынков США составил 1,3 раза (при наличии явления отрицательной динамики на отрезке около 2000 г.), для Великобритании - 1,3, для Германии - 1,2, для Франции - 1,8, а для России - 6,7 раза. Объективно, что опережающий рост российского финансового рынка только в сегменте рынка акций более чем в 6 раз в рассматривае-
мый период не мог не сопровождаться эмпирическим подбором форм и методов правового регулирования. Российская правовая модель рынка корпоративных и иных финансовых инструментов во многом явилась следствием сложного юридического эксперимента.
В отношении корпоративных финансовых инструментов можно сослаться на данные из того же источника, с учетом проведенной нами выборки и обработки. Характеристикой развития корпоративного сегмента служат показатели количества эмитентов, акции которых прошли процедуру листинга на бирже или фактически были допущены к организованным торгам. Так, в России официальную процедуру листинга в рассматриваемый период прошли лишь несколько десятков корпораций, а фактически в организованную торговлю было вовлечено значительно большее число инструментов, что объясняется особенностями национального законодательства о финансовом рынке.
Количество корпораций - эмитентов акций, допущенных к организованным торгам, на конец года составило (млн дол. США):
- 1990 г.: США - 6599, Великобритания -1701, Германия - 413, Франция - 578, Россия -нет данных;
- 1995 г.: США - 7671, Великобритания -2078, Германия - 678, Франция - 450, Россия -170;
- 2000 г.: США - 7281, Великобритания -1926, Германия - 744, Франция - 808, Россия -228;
- 2002 г.: США - 5854, Великобритания -2405, Германия - 715, Франция - 874, Россия -300.
Нельзя не заметить, что за период 19952002 гг. наблюдается отрицательная динамика корпоративных эмитентов в США (сокращение в 0,9 раза). Среднеположительные тренды характерны для Великобритании (рост в 1,4 раза), Германии (в 1,7 раза), Франции (в 1,5 раза). Наиболее высокий положительный тренд демонстрирует Россия (в 1,8 раза).
Существенное влияние англосаксонские правовые модели оказали на формирование российского корпоративного законодательства (Федеральный закон «Об акционерных обществах», 1995 г.) и законодательства о финансовых рынках (Федеральный закон «О рынке цен-
ных бумаг», 1996 г.). В дальнейшем воспринятый опыт подвергался многочисленным корректировкам, испытав влияние права европейских стран, а позднее - общих правил Евросоюза, ВТО, ЕВРАЗЭС. С середины 2000-х гг. российское законодательство о корпорациях и финансовых инструментах все более стало приобретать национальный характер, лишь сохраняя некоторые черты зарубежных образцов.
Для англосаксонской правовой модели (Common Law) характерны некоторые общие особенности: отсутствие строго кодифицированного законодательства, четкого деления права на частное и публичное, на отрасли и крупные институты, наличие многочисленных судебных прецедентов с нормативным значением, писаные источники статутного права, регулирующие отдельные группы отношений, повышенная нормотворческая роль профессиональных объединений, корпоративно-ориентированная структура регулирования финансовых рынков, видовое многообразие финансовых инструментов.
Так, особенностью правового опыта Великобритании можно признать приоритетное внегосударственное регулирование финансовых рынков, в основном в форме саморегулирования при формальном государственном контроле, в т.ч. в части лицензирования. Функция государства сводится к нормотворчеству и созданию общих условий деятельности, а также к регламентации оборота государственных финансовых инструментов. Такую функцию осуществляет Центральный банк Великобритании (Bank of England). Основными актами позитивного права, регулирующими деятельность финансовых организаций и оборот финансовых инструментов, служат: Закон о компаниях от 1985 г. (Companies Act of 1985), Закон о ценных бумагах (инсайдерской торговле) от 1985 г. (Company Securities (Insider Dealing) Act of 1985), Закон о финансовых услугах от 1986 г. (Financial Services Act of 1986), Закон о финансовых услугах и рынках от 2000 г. (Financial Services and Markets Act of 2000)1.
1 Financial Services and Markets Act of 2000. URL: https://assets.publishing.service.gov.Uk/government/uploads/s ystem/uploads/attachment_data/file/81410/consolidated_fsma 050911.pdf.
Деятельность, связанная с торговлей финансовыми инструментами, в т. ч. ценными бумагами, деривативами разного рода, валютой и драгоценными металлами, а также деятельность по организации торговли, консалтингу, управлению финансовыми активами подлежат обязательному лицензированию. Основные функции по координации деятельности негосударственных финансовых организаций осуществляет Совет по ценным бумагам и инвестициям (Securities and Investment Board) при Казначействе Великобритании (Chancellor of the Exchequer). Совет является саморегулируемым профессиональным некоммерческим органом, в работе которого участвуют финансовые организации и их отраслевые объединения. В ходе реализации норм Закона о финансовых услугах и рынках от 2000 г. было создано Ведомство по финансовым услугам (Financial Services Authority - FSA), объединившее функции Ведомства по ценным бумагам и фьючерсам (Securities and Futures Authority SFA), Ведомства по персональным инвестициям (Personal Investment Authority - PIA), Регулирующей ассоциации финансовых посредников, управляющих и брокеров (Financial Intermediaries, Managers and Brokers Regulatory Association Ltd. - FIMBRA), Регулирующей организации инвестиционных управляющих (Investment Managers Regulation Organization - IMRO), а также биржевые функции листинга финансовых инструментов. Ведомство было призвано выполнять роль ведомственного мегарегулятора, сходную с Комиссией по ценным бумагам и фондовым биржам США и ранее существовавшими в России Федеральной комиссией по ценным бумагам и Федеральной службой по финансовым рынкам. Позднее, в ходе реформ 2011-2013 гг., в числе ответных мер на мировой финансовый кризис британское FSA было преобразовано в Ведомство по финансовому контролю (Financial Conduct Authority - FCA), которое также издает подзаконные акты - правила Handbooks, обязательные для деятельности финансовых организаций [26].
Организующую роль в обороте финансовых инструментов продолжают играть британские биржи, выступающие в качестве организаторов торговли, наделенных саморегуляторны-ми функциями: Лондонская биржа металлов
( London Metal Exchange - LME), Международная нефтяная биржа (International Petroleum Exchange - IPE), Лондонская фондовая биржа (London stock Exchange - LSE). Для реализации принципов взаимного софинансирования используются различные коллективные инвестиционные схемы (Collective Investment Schemes), в т. ч. фонды: инвестиционные трасты (Investment trust), объединенные трасты (Unit trust). Для выполнения определенных финансовых трансакций могут создаваться особые финансовые организации: платежные институты (Payment Institution - PI) и малые платежные институты (Small Payment Institution - SPI) в организационно-правовой форме Ltd или Partnership. В силу длительной истории и большого значения института доверительного управления особое место принадлежит таким субъектам, как инвестиционные управляющие. С учетом превалирующего значения биржевого типа сделок с финансовыми инструментами в числе иных субъектов финансового рынка важнейшее место занимают биржевые брокеры (Stockbrokers), дилеры (Stockjobbers), а также участники торгов со специальными функциями -маркет-мейкеры (Market-makers). Роль после д-них является системной в работе одной из двух электронных торговых систем (именуемых при этом фондовыми биржами). Так, организованные торги на Stock Exchange Automated Quotation System требуют постоянного поддержания объявленных цен (котировок) покупки и продажи маркет-мейкерами в течение дневной торговой сессии. Другая торговая система Stock Exchange Electronic Trading Service действует по более традиционным правилам выставления и исполнения заявок на покупку и продажу финансовых инструментов.
Многообразие корпоративных финансовых инструментов, предусмотренных английским правом, послужило ориентиром для законодателей других стран, в т. ч. европейских. К числу основных инструментов относятся выпускаемые корпорациями при учреждении и в процедурах IPO, дополнительных эмиссиях обыкновенные акции различных типов (как правило, типы А и В, что в свое время было воспринято и российским законодательством). Каждый тип акции может предоставлять различный объем прав при общем условии закреп-
ления факта участия в уставном капитале акционерной корпорации. Многообразие привилегированных акций, закрепляющих не столько корпоративные, сколько денежно-обязательственные права акционера (что также характерно и для российского закона), несколько шире и включает в себя кумулятивные, некумулятивные, отзывные, а также акции особого рода, предоставляющие дополнительные права в части дивидендов. Вопрос о возможности закрепления в российском законодательстве безотзывных акций периодически обсуждается в научной литературе [9, с. 12, с. 116]. Идея центрального депозитария, не в полной мере реализованная в российской системе правового регулирования, нашла свое развитие в Великобритании уже к началу XXI в. в рамках системы учета, клиринга, расчета и удостоверения прав на финансовые инструменты «Euroclear of UK and Ireland». Переход прав на финансовые инструменты осуществляется с использованием универсальной централизованной системы подачи и исполнения электронных поручений CREST, применяемой для обслуживания оборота акций, иных корпоративных инструментов Великобритании и Ирландии, а также государственных облигаций и иных денежных инструментов [20]. Примечательно, что английская система правового регулирования оборота финансовых инструментов допускает их существование как в электронной, так и в бумажной форме в виде документированных сертификатов.
Некоторые отличия от континентальной модели видового подразделения корпоративных инструментов на именные и предъявительские можно усмотреть в названии вида британских акций - registered (регистрируемые), что отражает не столько метод фиксации управо-моченного лица (такие инструменты по характеру ближе к континентальным именным), сколько сам факт регистрации лица в реестре. Такая регистрация может быть непосредственной (внесением имени акционера) или опосредованной (внесением имени номинального держателя - кастодиана). В отличие от российского и германского нормативных методов ведения реестра акционеров (исключительно специализированный регистратор или эмитент соответственно) британское право допускает сочетание обоих методов. Вместе с тем сущест-
венной особенностью стало введение после 2000 г. особого консолидированного метода учета прав на корпоративные инструменты, при котором записи на электронных счетах депо (в системе Euroclear / CREST) юридически были приравнены к реестровому учету наличия и перехода прав. Сертифицированные ценные бумаги также продолжают существовать и требуют для осуществления перехода прав на них физической передачи сертификатов между депозитариями, а также регистрации смены владельца в реестре корпорации или специализированного регистратора. В большинстве случаев сертифицированными являются «остаточные» ценные бумаги (residual securities), которые представляют собой особую субразновидность корпоративного финансового инструмента (в т. ч. варрант, облигация, привилегированная акция), служащего предметом конвертации в акции основного капитала корпорации в целях инвестиционного менеджмента.
Среди иных разновидностей финансовых инструментов, которые могут выпускаться корпорациями, но которые не закрепляют собственно корпоративных прав, являясь денежно-обязательственными, можно отметить: а) «гарантии» (чаще именуемые варрантами -warrant), закрепляющие право на приобретение акций в будущем по принципу российского опциона и выпускаемые либо самим эмитентом, либо крупным инвестиционным институтом; б) корпоративные облигации (bonds) с правовыми режимом, в целом сходным с российским, в т. ч. предполагающим принцип обеспеченности (в т. ч. залогом) и допускающим конвертацию в акции (отличием является возможность повторного выпуска уже погашенных облигаций); в) финансовые инструменты трастов (с признаками корпоративных акций, имеющими ряд режимных особенностей, правовой режим которых имеет общие черты с российскими паями инвестиционных фондов); г) производные инструменты (derivatives) всех разновидностей, с преобладанием опционов и фьючерсов. Особым финансовым инструментом промежуточного корпоративно-банковского свойства можно признать депозитный сертификат (CD -certificate of deposit), как правило, являющийся предъявительской ценной бумагой (ранее известный и российскому праву).
В качестве квазикорпоративных можно рассматривать финансовые инструменты, выпускаемые публичными институтами по моделям, сходным с корпоративными. Британские публичные финансовые инструменты заслуживают внимания в силу их значительной доли на мировых финансовых рынках и правовой конструкции, позволяющей удачно сочетать публичные интересы эмитентов и частные интересы инвесторов. Так, предусмотрен выпуск облигаций Министерства финансов или Банка Англии, которые могут быть: а) обыкновенными облигациями (conventional gilts), гарантирующими периодическую выплату дохода и погашение по номиналу (что весьма сходно с облигационными правилами России и многих других стран); б) периодически индексируемыми на величину инфляции облигациями (index-linked gilts); в) облигациями с двойной датой (double-dated gilts), которые могут быть погашены не в конкретную, а в одну из двух дат, установленных решением эмитента; г) недатированными облигациями (undated gilts) без заранее установленной даты погашения; д) особой субразновидностью STRIPS gilts, т. е. купонной облигации, разделяемой на саму облигацию и процентный купон по ней, при отделении становящийся отдельной ценной бумагой. К числу публичных финансовых инструментов заемной природы относятся казначейские векселя (treasury bills) и ноты (notes), природа которых сходна с облигациями и в российском праве слита с конструкцией собственно облигаций, но обеспечивающих доход в виде не процента, а дисконта.
Система отношений, связанных с финансовыми инструментами, в Соединенных Штатах Америки имеет ряд существенных отличий как от европейской в целом, так и от британской модели, что объясняется влиянием многих факторов. Американская модель, лишь в ранний исторический период опиравшаяся на английские традиции, во многом отразила весь мировой опыт и ориентирована прежде всего на внутренние инвестиционные потребности страны. Законодательную базу оборота финансовых инструментов и услуг составляют общефедеральные законы, действие которых в некоторых случаях сопряжено с законами отдельных штатов (Blue Sky Law). В системе правового регу-
лирования США (и отчасти Канады) значительную роль играют не только акты писаного права, но и акты правоприменения, приобретающие нормообразующее значение.
В части отношений по поводу финансовых инвестиций ключевое значение в нормативно-практическом аспекте придается т. н. «Правилу осмотрительного человека от 1830 г.» (Prudent Man Rule of 1830), которое сформулировал судья С. Патмен (S. Putnam) в решении по делу Harvard College против Amory, (Massachusetts court). Существо правила мы считаем наиболее точно интерпретировать так: «Капитал всегда находится в опасности, и управляющий им должен действовать при инвестировании добросовестно, с разумной осмотрительностью, ориентируясь не на спекуляцию, а на постоянное управление средствами с учетом вероятного дохода и вероятной сохранности капитала»1 [29]. Вызывает интерес мнение, которое высказывает Р. Галер (R. Galer): США и Великобритания используют «правило осмотрительного человека» в качестве основного на финансовом рынке, в Канаде в последние годы это правило существенно модифицировано, но есть страны, «менее ассоциированные с англо-американским правом», которые также активно используют упомянутое правило (среди них названы Нидерланды, Япония, Италия) [24].
На уровне федерального регулирования финансового рынка США ключевая роль принадлежит таким законам, как: Закон о ценных бумагах от 1933 г. (Securities Act of 1933), Закон о фондовых биржах от 1934 г. (Securities Exchange Act of 1934), Закон Мэлони от 1938 г. (Maloney Act of 1938), Закон о трастовых соглашениях от 1939 г. (Trust Indenture Act of 1939), Закон об инвестиционных компаниях от 1940 г. (Investment Company Act of 1940), Закон
1 Известны различные интерпретации этого правила, называемого также в современной доктрине американского финансового рынка «Правилом осмотрительного инвестора» (Prudent Investor Rule). Считаем наиболее верным выделить следующий оригинальный текст из соответствующего судебного решения (наш перевод приведен в основном тексте статьи выше): «Do what you will, the capital is at hazard. All that is required of a trustee to invest is, that he shall conduct himself faithfully and exercise sound discretion. He is to observe how men of prudence, discretion and intelligence manage their own affairs, not in regard to speculation, but in regard to the permanent disposition of their funds, considering the probable income, as well as the probable safety of the capital to be invested».
об инвестиционных советниках от 1940 г. (Investment Advisers Act of 1940), Закон Сайр-бенса-Оксли от 2002 г. (Sarbanes-Oxley Act of 2002), Закон о пенсионной защите от 2006 г. (Pension Protection Act)2.
Фактически сформировавшись в современном состоянии после 1930-х гг., законодательная система американского финансового рынка обновилась после 2000 г. и, в некоторой степени, после 2008 г., отражая реакцию на соответствующие кризисные события. Основными тенденциями можно считать постепенное ужесточение правил оборота финансовых инструментов и оказания инвестиционных услуг, распространение публичного контроля на неорганизованный (внебиржевой) сегмент фондовой торговли, повышение корпоративной ответственности, в т. ч. менеджмента, закрепление обязательных правил для всех участников финансово-рыночных отношений, включая торговые системы, брокеров и дилеров, инвестиционных посредников, кастодиальные структуры (как правило банки), финансовых управляющих, в включая пенсионные продукты, финансовых советников, консультантов, трансфер-агентов.
В отличие от европейской, в т. ч. российской, традиции американская модель опирается не на банковские, а на специализированные инвестиционно-финансовые институты, что отражается как в отсутствии руководящей роли условного «Центрального банка» (Федеральной резервной системы - The Federal reserve system of the United States), так и в ограниченной учет-но-хранительской (кастодиальной) функции частных банков. Мегарегулятором выступает Комиссия по ценным бумагам и биржам (Securities and Exchange Commission - SEC), по типу которой в 1993 г. был создан первый российский контрольно-организующий орган - Федеральная комиссия по рынку ценных бумаг (ФКЦБ России). SEC в США наделена широким кругом полномочий по контролю как деятельности финансовых организаций, так и всего спектра отношений, связанных с выпуском финансовых инструментов, биржевыми и внебиржевыми торгами, учетом перехода прав на ценные бумаги, корпоративными событиями, сервисными финансово-рыночными процедурами.
2 Pension Protection Act. URL:https://www.loc.gov/law/.
Существенной особенностью системы финансовых организаций США является повышенная роль саморегулирования, что имеет корни в английских традициях и не вполне удачно им-плементировано в российское законодательство в 2015 г.1 На финансовом рынке США были созданы саморегулируемые организации (СРО), роль основной СРО выполняет Национальная ассоциация фондовых дилеров (National Association of Securities Dealers, NASD), трансформированная в Ведомство по регулированию финансовой отрасли (Financial Industry Regulatory Authority, FINRA). Характер деятельности финансовых организаций обусловлен особенностями рынка финансовых инструментов США, на котором обращаются самые разнообразные виды и формы инструментов, в т. ч. сертифицированные, несертифицированные, именные, предъявительские. Необходимость учета прав и оформления сделок с финансовыми инструментами требует участия таких специализированных субъектов, как регистраторы, трансфер-агенты, банки-кастодианы, трасты.
В сфере обеспечения организованных торгов финансовыми инструментами особенностью является деятельность не одной-двух, а многих биржевых и торговых систем. Ведущую роль выполняют Нью-Йоркская фондовая биржа (New York Stock Exchange, NYSE), в настоящее время вошедшая в европейский холдинг Euronext, а также «Система автоматизированных котировок» NASD (National Association of Securities Dealers Automated Quotations, NASDAQ). Помимо указанных действуют Американская, Бостонская, Чикагская, Национальная, Филадельфийская биржи и ряд других организаторов торговли, проявляется тенденция к их объединению. Многообразие финансовых инструментов предопределяет сочетание аукционного (на основе исполнения заявок) и котировочного принципов (последний, так же как в Великобритании, требует наличия не менее двух маркет-мейкеров на каждый финансовый инструмент). Совершение сделок возможно как во исполнение брокером заявок клиента, так и путем дилерского котирования цен покупки и
1 О саморегулируемых организациях в сфере финансового рынка: Федер. закон от 13 июля 2015 г. № 223-ФЗ // Собр. законодательства Рос. Федерации. 2015. № 29, ч. 1, ст. 4349 (ред. от 28.11.2018).
продажи инструментов, с обязательным исполнением дилером обязательств по объявленным ценам. Британо-американский принцип обязательности совершения дилером сделок купли-продажи по объявленным им же ценам, перенесенный в практику российского финансового рынка, но не сопряженный со статусом дилера как члена биржи, привел к фантомному существованию института т. н. «дилерской деятельности» как одного из видов деятельности «профессионального участника рынка ценных бумаг». Нормативно закрепленные с момента принятия в 1996 г. Федерального закона «О рынке ценных бумаг» понятия «дилер» и «дилерская деятельность», требующие кроме того получения отдельного вида лицензии, в практике российского финансового рынка фактически отсутствуют. Это порождает вопрос либо об исключении из законодательства дилера как финансовой организации, либо о придании этому субъекту иного статуса, в корреляции с участием в организованной торговле финансовыми инструментами.
Многообразие оборотных финансовых активов закреплено в разделе «Определения» Закона о ценных бумагах от 1933 г. и отражает максимально широкий подход законодателя США к определению термина «security». Чаще термин интерпретируется как «ценная бумага», но в действительности он более близок к общему понятию финансового инструмента, аналог которого мы находим в статье 2 Федерального закона «О рынке ценных бумаг». Некоторые из разновидностей инструментов по своему наименованию и правовому режиму также близки к российским конструкциям, однако некоторые не знакомы российскому праву вообще и по своим характеристикам могут быть отнесены к тому, что в отечественном праве именуется «производным финансовым инструментом». Сам термин «security» указывает в большей степени на то, что финансовый инструмент гарантирует, закрепляет, обеспечивает (от англ. secure) некие права и обязанности. Закон относит к понятию «security» любые инструменты, перечисленные путем прямого указания на их общепринятые наименования, тем самым подразумевая, что наличие неких особенностей выпуска конкретного инструмента не должно негативно влиять на его квалификацию.
Закон называет следующие инструменты:
1) note («расписка», «вексель», «нота», в широком смысле - любой долговой документ);
2) stock («акция»); 3) treasury stock («казначейская акция»); 4) security future («фьючерс»);
5) security-based swap («своп-контракт»);
6) bond («облигация»); 7) debenture («долговое обязательство»); 8) evidence of indebtedness («долговое свидетельство»); 9) certificate of interest or participation in any profit-sharing agreement («сертификат участия в любом соглашении о разделе прибыли»); 10) collateral-trust certificate («обеспечивающий трастовый сертификат»); 11) preorganization certificate or subscription («сертификат предварительной подписки»); 12) transferable share («оборотная доля»); 13) investment contract («инвестиционный контракт»); 14) voting-trust certificate «голосующий трастовый сертификат»; 15) certificate of deposit for a security («депозитный сертификат на инструмент «security»»); 16) fractional undivided interest in oil, gas, or other mineral rights («неделимая доля на нефть, газ, права на иной природный ресурс»); 17) any put, call, straddle, option, or privilege on any security certificate of deposit, or group or index of securities (including any interest therein or based on the value thereof), or any put, call, straddle, option, or privilege entered into on a national securities exchange relating to foreign currency, or, in general, any interest or instrument commonly known as a ''security'', or any certificate of interest or participation in, temporary or interim certificate for, receipt for, guarantee of, or warrant or right to subscribe to or purchase, any of the foregoing (широкая группа «срочных и производных инструментов», в т. ч. «любой пут, колл, стрэдл, опцион или преимущественное право на любой "security", депозитный сертификат, группу или индекс "security" (включая любые права на них или на основе их стоимости), или любой пут, колл, стрэдл, опцион или преимущественное право, заключенные на национальной фондовой бирже, относящиеся к иностранной валюте, или, в целом, любое право или инструмент, обычно известный как "security", или любой сертификат участия, временный сертификат, квитанцию, варрант или право на подписку или приобретение чего-либо из вышеперечисленного»).
Особенности отдельных биржевых инструментов, в частности фьючерсы, опционы, индексные продукты, а также товарные и иные свопы, регламентированы соответственно Законом о фондовых биржах от 1934 г. (Securities Exchange Act of 1934) и Законом о товарных биржах от 1936 г. с многочисленными изменениями (Commodity Exchange Act) [29].
Очевидно, что столь широкое определение термина «security» указывает на отсутствие его строгой легальной дефиниции, на «мягкое» законодательное определение существа такого объекта через его общие характеристики и возможные примеры. Тем самым понятие «security», по законодательству США, является значительно более широким, чем традиционное понимание таких терминов, как «ценная бумага» или «производный финансовый инструмент». Скорее законодатель, предвидя бурное развитие финансового, фондового, срочного, денежного и т. п. рынков, предоставил возможность относить к разряду объектов правового интереса все то, что сочтут необходимым участники рынков, с учетом особенностей законодательства отдельных штатов, нормообразую-щих судебных решений, регуляторных воздействий бирж и СРО.
Закон о ценных бумагах 1933 г. имеет характер системообразующего, претерпел целый ряд редакций (последняя - от 24 мая 2018 г.)1 и основан на принципах установления наиболее общих правил поведения равноправных участников рынка финансовых инструментов с особыми полномочиями некоторых контролирующих субъектов, не преследуя целей тотального контроля и закрепления строго разрешительного порядка осуществления деятельности. Закон определяет ключевые правила регистрации выпуска финансовых инструментов и осуществления их первичного размещения, некоторые правила сделок при вторичном обращении, некоторые вопросы деятельности Комиссии (SEC) и юридической ответственности участников финансового рынка. Обобщающий (а не строго регламентирующий, дескрипторный) подход прослеживается в установленных законом дефинициях проспекта (prospectus), купли-
1 Securities Act of 1933. URL: https://www.govinfo.gov/con-tent/pkg/COMPS-1884/pdf/COMPS-1884.pdf.
продажи (sale or sell) финансовых инструментов, а также таких субъектов, как эмитент (issuer), квалифицированный инвестор (accredited investor), андеррайтер (underwriter), дилер (dealer).
Правовой режим корпоративных финансовых инструментов распространяется на традиционные акции (обыкновенные и привилегированные - ordinary stock и preferred stock), а также иные инструменты (доля - share). Объем прав, предоставляемых любыми акциями, может быть различным, что приводит к выделению их классов (типов), закрепляемых в «уставе» (Articles of Incorporation), а также в ходе корпоративных событий (реорганизация, дополнительные выпуски). Некоторые нормы акционерного законодательства США были восприняты российским законодателем, что обусловило определенное сходство правовых режимов акций, включая обыкновенные и привилегированные, а в числе последних - кумулятивных (cumulative) и с преимущественные правом на дивиденд (participating). В то же время в отечественном законодательстве не предусмотрены такие субразновидности, как отзывные акции (redeemable, могут быть погашены эмитентом с возмещением их стоимости), привилегированные акции, предоставляющие право на получение дивиденда независимо от наличия прибыли (protected). Эти разновидности акций соответствуют их британским аналогам.
Виды и формы корпоративных финансовых инструментов в США также во многом следуют британской традиции и предполагают существование именных (зарегистрированных - registered), предъявительских (bearer), сертифицированных (certificated) и несертифициро-ванных (uncertificated) инструментов, причем оборот сертифицированных широко осуществляется наряду с электронным учетом безбумажных (dematirailized) инструментов. Российская модель учета прав на финансовые инструменты на этапе ее формирования ориентировалась на североамериканский опыт, что обусловливает некоторые сходные черты. Как в России, так и в США учетная модель является двухзвенной, однако российская, отразившая также европейские принципы, выглядит более устойчивой и логичной. По российскому законодательству вертикаль учета владельцев фи-
нансовых инструментов включает единственного регистратора как первичное звено, действующее по поручению эмитента, и неограниченное число депозитариев как хранителей-кастодианов, действующих в интересах владельцев-инвесторов. Право США предполагает наличие регистратора (registrar), также уполномоченного эмитентом (issuer), но допускает участие в операциях учета прав на финансовые инструменты и иных финансовых организаций, в т. ч. банков и инвестиционных управляющих, роль которых не обязательно является кастоди-альной (депозитарной), а скорее трансфер-агентской.
Система трансфер-агентов выполняет роль не вспомогательного (как в России и ряде европейских стран), а основного звена в процедурах перехода прав на ценные бумаги, в т. ч. с учетом широкого использования бумажных (сертифицированных) инструментов, функция по приему сертификата от прежнего владельца и выдаче нового сертификата приобретателю возлагается в США на трансфер-агента (transfer-agent). В российской учетной системе рынка ценных бумаг привлечение трансфер-агента не является обязательным, имеет место лишь ситуативно. Трансфер-агентская деятельность не признается основной, а может рассматриваться как вариация правоспособности других финансовых организаций, причем совершенно различных по своим задачам и особенностям (регистратор, депозитарий или брокер).
В процедурах учета несертифицированных (безбумажных) финансовых инструментов значительная роль принадлежит институту центрального депозитария, что сближает североамериканскую модель с европейской (но не с российской). Вместе с тем роль центрального депозитария в США выполняет Депозитарная трастовая компания (Depository Trust Company), не являющаяся классическим моносубъектом (супердепозитарием), но совмещающая учетную, посредническую и контрольную функции, в т. ч. номинального держателя (эта функция делегирована дочерней субдепозитарной структуре Cede Co).
Организованная торговля финансовыми инструментами осуществляется в рамках специализированных институтов - бирж, среди которых ведущая роль принадлежит евро-
американской холдинговой торговой системе NYSE/Euronext, возникшей в результате слияния New York Stock Exchange (NYSE) и европейской Euronext. Следует отметить, что такое слияние явилось примером формирования централизованного мирового института биржевой торговли, обусловливая предпосылки единой системы стандартов обращения и учета финансовых инструментов. В трансатлантической модели NYSE/Euronext/Euroclear усматривается слияние идей электронной торговой системы и классической биржи (с элементами клиринговой палаты), которые в российском законодательстве об организованных торгах и клиринге пока сепарированы. Вместе с тем исключительная монополизация функций обращения и учета финансовых инструментов не видится целесообразной и не должна поддерживаться законодательно, в связи с чем в США нормативно обеспечена деятельность и иных торговых систем и бирж (NASDAQ и др.)
Посреднические функции на рынке финансовых инструментов США исполняют, в т. ч. участвуя в биржевых торгах, брокеры и дилеры. Поскольку в биржевой торговле в качестве основного используется принцип двойного аукциона, соответствующие заявки на покупку и продажу исполняют дилеры, к тому же будучи обремененными обязательствами маркет-мейкеров. Такие функции закреплены законодательно и являются необходимым условием осуществления организованных торгов, в связи с чем деятельность дилера (Dealer) не приобрела характер существующей лишь формально, как это наблюдается в российской практике, основанной на сходной брокерско-дилерской модели финансового рынка. Статус брокерской компании в США наиболее отражает сущность брокерской деятельности как посреднической, направленной на удовлетворение конкретных заявок клиента-инвестора (а не на комплексное управление портфелем финансовых активов, что в целом характерно для России). Заявка на совершение операции с финансовым инструментом передается инвестором брокерской компании, представитель которой (специалист-брокер) непосредственно исполняет заявку в ходе биржевых торгов.
Помимо торговых операций, по законодательству США, брокерские и депозитарные ин-
ституты (в т. ч. номинальные держатели - nominee) осуществляют важные корпоративно-правовые функции, обеспечивая связь между инвесторами и эмитентами. Если финансовые инструменты учитываются централизованно в DTC, то этот центральный депозитарий выполняет все необходимые юридически значимые действия, связанные с корпоративными событиями, в т.ч. передает информацию от эмитентов акционерам и обратно, формирует списки лиц, имеющих право на получение дивидендов на определенную дату (record date), обеспечивает выдачу доверенностей (proxy) номинальным держателем. Легальный статус центрального депозитария в США не предполагает охвата всех (за некоторыми естественными исключениями) операций с финансовыми инструментами и не преследует такой цели. Это характерно и для Великобритании и объясняется традицией сохранения документированного оборота некоторых ценных бумаг. В современных российских условиях наблюдается сходная ситуация, при которой централизованный депозитарный учет всех операций с финансовыми инструментами не сложился. Однако, в отличие от США и Великобритании, оборот эмиссионных документированных ценных бумаг в России практически отсутствует и раскрытая тенденция объясняется иными причинами, прежде всего особенностями нормативной конструкции российского центрального депозитария.
Таким образом, система корпоративных финансовых инструментов США на современном этапе представляет собой результат обобщения мирового опыта, в т. ч. корпоративного права и нормативных форм финансовых рынков основных стран континентальной Европы, Великобритании, а также внутринациональных традиций. В свою очередь, североамериканская правовая модель оказывает значительное влияние на организацию и регулирование мирового рынка финансовых инструментов, прежде всего корпоративных. Такие инструменты, как государственные облигации, векселя, товарораспорядительные ценные бумаги, имеют более выраженный национальный характер, их правовые режимы определяются внутренним законодательством государств исходя из их собственных интересов и потребностей, конкретно-исторических особенностей. Развитие транс-
континентальных хозяйственных связей между основными мировыми экономиками (Северная Америка, Евросоюз, Россия, Китай, Индия, в перспективе - Южная и Центральная Америка, Азия) потребует унификации основных методов регулирования выпуска и обращения финансовых инструментов корпорациями. Наиболее актуальными вопросами остаются: стандартизированные подходы к определению юридического статуса корпораций и правового режима корпоративных ценных бумаг и иных финансовых активов, создание универсальных средств учета прав на финансовые инструменты, юридических механизмов их ускоренного трансграничного движения (преимущественно в цифровом формате), международно-правовые методы судебной и внесудебной защиты корпоративных прав.
Результаты / обсуждения
1. В целях анализа мирового опыта регулирования корпоративных отношений и оборота корпоративных финансовых инструментов следует в единстве рассматривать на широком временном промежутке (как минимум с ХУШ в. до наших дней) социально-хозяйственно-правовой опыт экономически развитых панъевропейских стран: Германии, Франции, Великобритании, США, России. Другие государства либо воспроизводят уже известные правовые системы (например, Кипр, Гонконг, страны Восточной Европы), либо являются малыми развитыми экономиками, не привносящими значительного вклада в мировой финансовый рынок (например, Финляндия, Испания, Япония), либо являются внутренне ориентированными закрытыми социоэкономическими системами, не оказывающими влияния на общемировые стандарты деятельности и механизмы регулирования (можно назвать: Китай, страны Ближнего Востока), либо пока относятся к числу развивающихся, опыт которых будет представлять интерес, но позже (Индия, страны Южной и Центральной Америки). Россия занимает особое место в силу объективного исключения ее из мировых финансово-рыночных процессов в период нерыночной экономики в XX веке, с последующей демонстрацией опережающих темпов развития корпоративных отношений и рынка ценных бумаг.
2. Корпоративное право и законодательство в рассматриваемых странах формировалось под влиянием англосаксонской и континентальной, пандектной и институционной традиций, к настоящему моменту приобретая универсальный характер с существенными национальными особенностями, не приводящими, однако, к внутригосударственной изолированности. Пра-вопонимание корпоративного субъекта основывается на последовательном отражении в законодательстве основных вариаций участника экономических отношений, выражаемых понятиями: «хозяйствующий субъект», «индивидуальный предприниматель», «предприятие», «фирма», «корпорация», отраслевые разновидности корпораций (например, «финансовая организация»), коллективные (объединенные) бизнес-группы холдингового типа.
3. Правовая природа корпоративного финансового инструмента в рассмотренных пра-вопорядках едина, правовая конструкция является в целом сходной, правовой режим и юридическая дефиниция имеют особенности в национальном законодательстве каждого государства. Общность правовой природы позволяет охарактеризовать корпоративный финансовый инструмент как легально закрепленный юридически значимый объект, бесспорно подтверждающий наличие всех прав и обязанностей участника корпорации (на долю в общем капитале, распределение прибыли или покрытие убытков, участие в управлении и корпоративных событиях, получение и предоставление информации и др.). Такой инструмент может оформляться путем выдачи подтверждающего документа, в т. ч. сертификата (ценной бумаги), либо существовать исключительно в электронной (цифровой) форме, предполагающей возможность идентификации реального владельца (корпоранта) либо номинального держателя. Переход корпоративных финансовых инструментов от одних владельцев к другим осуществляется свободно (исключения могут быть установлены законом), с использованием средств электронного хранения информации, реестрового учета и депозитарного (кастодиального) хранения (номинального держания), обеспечения технологической возможности одномоментного совершения и исполнения сделки по отчуждению,
расчета по такой сделке (в т. ч. путем клиринга) и юридического оформления результата сделки (в т. ч. закрепление вновь возникшего права и выдача правоподтверждающего документа) в каждый момент времени.
4. Корпоративные инструменты возникли исключительно как метод закрепления взаимных прав участников корпораций, в т.ч. прав на имущество, однако денежно-финансовое значение таких инструментов является вторичным (в отличие от традиционных ценных бумаг типа векселей). Современный правовой режим корпоративного финансового инструмента имеет двойственный характер: с одной стороны, присутствуют необходимые общие признаки оборо-тоспособного объекта прав (в т.ч. ценной бумаги), а с другой стороны, проявляются выраженные особенности и ограничения, вытекающие из участия в корпорации. Соотношение этих двух сторон образует главное противоречие корпоративного финансового инструмента, диалектически разрешаемое в его юридической конструкции. Правовое регулирование гражданского оборота корпоративных финансовых инструментов основано как на общих принципах, относящихся к финансовому рынку в целом, так и включает специальные правовые механизмы, относящиеся к корпоративному праву. Отнесение корпоративных инструментов к ценным бумагам характерно лишь для права России и Германии. Другие правопорядки склонны оперировать более общей категорией, которая в современном российском законодательстве обозначена как «финансовый инструмент» и является наиболее близкой к принятому в США и распространенному в мире универсальному понятию «securities». В свою очередь, понимание таких определений, как «именные», «предъявительские», «документарные», «эмиссионные» ценные бумаги (инструменты), в зарубежных пра-вопорядках значительно трансформировалось и заметно отличается от их традиционного понимания в российском праве.
5. Существенная особенность зарубежного законодательства состоит в придании особой роли центральному депозитарию, который служит необходимым институциональным элементом системы финансового рынка, обеспечивающим централизованный учет прав (на уровне заключительного звена) в отношении всех финансовых инструментов по всем совершен-
ным с ними операциям. Несмотря на принятие соответствующего закона в России, отечественный опыт внедрения центрального депозитария в систему учета и перехода прав на финансовые инструменты пока страдает незавершенностью. Одновременно актуальной является задача закрепления в российской правовой системе механизмов централизованной торговли и клиринга операций с финансовыми инструментами по методу, сходному с NYSE/Euro-пех^Еигос1еаг. С учетом наблюдаемого развития концепции корпоративного юридического лица в отечественной цивилистической доктрине правовой режим корпоративных финансовых инструментов должен быть распространен не только на акции, но и на доли участия в иных формах корпораций (включая хозяйственные общества, некоммерческие корпоративные организации).
6. Есть основания внедрить в отечественную правовую систему некоторые новые юридические конструкции корпоративных финансовых инструментов и (или) одновременно трансформировать имеющиеся. Корпоративные права, вытекающие из участия в акционерных обществах, обществах с ограниченной ответственностью, полных и коммандитных товариществах, крестьянских (фермерских) хозяйствах, производственных кооперативах, потребительских кооперативах, некоммерческих партнерст-вах, саморегулируемых организациях, подлежат закреплению в соответствующих корпоративных финансовых инструментах, не являющихся ценными бумагами, в цифровой форме, учитываемых в электронных реестрах уполномоченными лицами (депозитариями) с обязательным дублированным учетом в центральном депозитарии. В перспективе при условии разработки комплексной нормативно-правовой базы цифрового сегмента финансового рынка возможен учет таких инструментов в распределенных реестрах, а также генерация инструментов - токенов методами криптографической кодификации. Предполагается исключение реестрового учета как эмитентами (оригинаторами), так и промежуточными звеньями (регистраторами). Допускается подтверждение наличия финансового инструмента выдачей электронного документа (за электронной подписью) либо бумажного документа, признаваемого в установленных законом случаях ценной бумагой.
7. Может быть расширен видовой состав финансовых инструментов, выпускаемых коммерческими корпорациями, в т. ч. выпуск инструментов (по типу акций либо с сохранением наименования «акция» с учетом ее цифровой формы, не относимой к ценным бумагам): а) предоставляющих дополнительные корпоративные права при определенных условиях (например, исполнение особых функций в интересах корпорации, длительное непрерывное владение - «премиальные»); б) выкупаемых корпорацией по ее инициативе с уплатой премии («отзывные»); в) обеспеченных реальными активами корпорации по рыночной цене, с соответствующим уменьшением (увеличением) номинальной цены (равной рыночной) в случае уменьшения (увеличения) стоимости активов корпорации («обеспеченные»); г) предоставляющих право на фиксированный доход без права на управление или иных корпоративных прав («денежные»); д) совмещающих отдельные характеристики современных акций и облигаций («универсальные»); е) обеспечивающих дивиденд или иной доход, в т. ч. неденежный, вне зависимости от финансовых результатов деятельности корпорации («защищенные»);
ж) обеспечивающих право на получение иных (производных) финансовых инструментов, базисным активом которых выступает первичный корпоративный инструмент («купонные»);
з) выкупаемых и вторично размещаемых корпорацией по ее инициативе в соответствии с учредительными документами по рыночной или иным образом определенной цене («обращающиеся казначейские»). Следует отметить, что к классу корпоративных могут относиться исключительно финансовые инструменты, основанные на взаимных правах и обязанностях корпорации и корпоранта. Ввиду этого поиме-нование «корпоративными» любых прочих инструментов (например, облигаций, опционов и т. п.), хотя и выпускаемых корпоративными субъектами, но обеспечивающих иные права, должно быть исключено de jure и ограничено per legem.
Выводы
Анализ правовых систем основных развитых стран мира, в т. ч. России, дает основания выделить из общего множества класс корпоративных финансовых инструментов, в ряде слу-
чаев признаваемых ценными бумагами. Правовой режим корпоративных инструментов имеет общие начала с режимом всех финансовых инструментов, однако обнаруживает и особенности, обусловленные участием в корпорации. Такие особенности не препятствуют свободному обороту корпоративных инструментов по общим правилам других инструментов финансового рынка, а требуют исполнения особых процедур лишь в момент реализации корпоративных прав и обязанностей. Двойственная природа должна учитываться при легальном закреплении правового режима корпоративного финансового инструмента. Мировой опыт демонстрирует конвергенцию национальных правовых режимов, что связано с трансграничным движением финансовых инструментов, однако объективно и наличие особенностей, обусловленных традициями национального законодательства. В российском праве усматриваются основы для закрепления общего режима корпоративного финансового инструмента, отражающего участие в корпорации любого типа, совершаемого в цифровой форме, в том числе с использованием электронных кодов (токен) и систем распределенного реестра. В установленных случаях закрепленные права могут подтверждаться выдачей бумажного документа. Такой подход должен обеспечить исключение «проблемы» соотношения документарных, бездокументарных, именных, предъявительских ценных бумаг, трансформируемых в общее понятие финансового инструмента, в т. ч. корпоративного. Необходимой является разработка специального законодательства цифровой среды оборота финансовых инструментов (в т. ч. корпоративных), перспективной представляется систематизация (не исключая кодификацию) законодательства о финансовых инструментах.
Библиографический список
1. Андреев В. К., Лаптев В. А. Корпоративное право современной России. М.: Проспект, 2018. 352 с.
2. Белых В. С. Правовое регулирование предпринимательской деятельности в России: монография. М.: Проспект, 2009. 432 с.
3. Бондаренко Н. Л. Эффективное гражданское законодательство как фактор, снижающий трансакционные издержки // Вестник Пермского университета. Юридические науки.
2016. Вып. 1 (31). С. 35-40. DOI: 10.17072/ 1995-4190-2016-1-35-40.
4. Гражданский кодекс Франции (Кодекс Наполеона) = Code civil des Français (Code Napoléon) / пер. с фр. В. Н. Захватаева. М.: Инфо-тропик Медиа, 2012. 624 с.
5. Грибанов В. П., Красавчиков О. А. Хозяйственное право. М.: Юрид. лит., 1977. 480 с.
6. Кашанина Т. В. Корпоративное право (Право хозяйственных товариществ и обществ). М.: ИНФРА-М-НОРМА, 1999. 802 с.
7. Кузнецов К. И. Понятие «хозяйствующий субъект» в предпринимательском праве // Право и экономика. 2018. № 12. С. 18-25.
8. Леонтьева Е. Л. Японские корпорации и корпоративные группы. Эволюция институтов. М.: ИМЭМО РАН, 2009. 78 с.
9. Лукоянов Н. В. Корпоративные бездокументарные ценные бумаги в праве Российской Федерации, Испании и Мексики: дис. ... канд. юрид. наук. М., 2018. 172 с.
10. Макарова О. А. Корпоративное право: учебник и практикум для бакалавриата и магистратуры. М.: Юрайт, 2019. 413 с.
11. Макконнелл К. Р., Брю С. Л. Экономикс / пер. с англ. М.: ИНФРА-М, 2003. 983 с.
12. Мировой фондовый рынок и интересы России / И. Г. Доронин, Б. Б. Рубцов, А. М. Сар-чев и др. ; отв. ред. Д. В. Смыслов; РАН. Ин-т мировой экономики и междунар. отношений. М.: ИМЭМО РАН, 2003. 319 с.
13. Покровский И. А. История римского права. М.: Статут, 2004. 540 с.
14. Рубинштейн Б. М. Советское хозяйственное право. М.: Сов. законодательство, 1935. 182 с.
15. Теория государства и права: учебник для юрид. вузов и фак. / С. С. Алексеев, С. И. Архипов, В. М. Корельский и др. М.: НОРМА, 1998. 456 с.
16. Хозяйственное право: учеб. пособие / под ред. В. В. Лаптева. М.: Юрид. лит, 1967. 395 с.
17. Чикулаев Р. В. Вопросы правосубъектного состава отношений оборота ценных бумаг // Вестник Пермского университета. Юридические науки. 2012. Вып. 3 (17). С. 191-200.
18. Чикулаев Р. В. Вопросы классификации и правовой конструкции ценных бумаг // Вестник Пермского университета. Юридические науки. 2012. Вып. 2 (16). С. 160-168.
19. Armour J., Hansmann H., Kraakman R. The essential elements of corporate law: what is corporate law? Discussion Paper № 643 7/2009 Harvard Law School, Cambridge, MA 02138.
20. Bloomberg Financial Glossary. URL: https://isotranslations.com/resources/Bloomberg% 20Financial%20 Glossary.pdf.
21. Diemer A. Systemes financiers et monetaires / Université d'Auvergne. Clermont I., 2012.
22. Emerson R. W. Business Law. Fourth Edition. Barron s; N.Y., 2004. 708 p.
23. FCA Handbook. URL: https://www.hand-book.fca.org.uk/.
24. Galer. R. "Prudent person rule" standard for the investment of pension fund assets. URL : https: //www.oecd.org/finance/private -pensi -ons/2763540.pdf.
25. Harvard College v. Amory. URL: http : //www .altruistfa.com/prudentinvestorrule.htm.
26. Helper S. and Hochfelder D. Early Supply Relationship in the U.S. In: Shiba Takao and Shi-motani Masahiro. Beyond the Firm. Business Groups in International and Historical Perspective. Oxford, 1997.
27. BAFIN. Recht & Regelungen. URL: https://www.bafin.de.
28. System of National Accounts 2008. European Commission. International Monetary Fund. Organisation for Economic Co-operation and Development. World Bank. United Nations. New York, 2009.
29. SEC of USA. The laws that govern the securities Industry. URL: https://www.sec.gov/an-swers/about-lawsshtml .html.
30. Trustees of Dartmouth College v. Woodward, 17 U.S. (4 Wheat.) 518, 4 L. Ed. 629. 1819.
31. U. S. Corporate Law Materials. Presentation Materials and Selected Statute and Case Law Excerpts: материалы по корпоративному праву США. Презентационные материалы и избранные статуты и выдержки из судебных решений. USRF. 2011. URL: http://www.arbitr. ru/_upimg/8B4729A66A4574D8B652815751AC 0A68_USRF.
References
1. Andreev V. K., Laptev V. A. Korporativnoe pravo sovremennoy Rossii [Corporate Law of Modern Russia]. Moscow, 2018. 352 p. (In Russ.).
2. Belykh V. S. Pravovoe regulirovanie pred-prinimatel'skoy deyatel'nosti v Rossii: Monografiya [Legal Regulation of Business Activities in Russia: Monograph]. Moscow, 2009. 432 p. (In Russ.).
3. Bondarenko N. L. Effektivnoe grazhdan-skoe zakonodatel'stvo kak faktor, snizhayushhiy transaktsionnye izderzhki [Effective Civil Legislation as a Factor Reducing Transaction Costs]. Vestnik Permskogo universiteta. Juridi-cheskie nauki - Perm University Herald. Juridical Sciences. 2016. Issue 1 (31). Pp. 35-39. DOI: 10.17072/1995-4190-2016-1-35-40. (In Russ.).
4. Grazhdanskiy kodeks Frantsii (Kodeks Napoleona) = Code civil des Français (Code Napoléon) [The Civil Code of France (the Napoleonic Code) = Code Civil des Français (Code Napoléon)]. Transl. from French by V. N. Zakhvataeva. Moscow, 2012. 624 p. (In Russ.).
5. Gribanov V. P., Krasavchikov O. A. Kho-zyaystvennoe pravo [Commercial Law]. Moscow, 1977. 480 p. (In Russ.).
6. Kashanina T. V. Korporativnoe pravo (Pravo khozyaystvennykh tovarishhestv i ob-shhestv) [Corporate Law (Law of Business Partnerships and Companies)]. Moscow, 1999. 802 p. (In Russ.).
7. Kuznetsov K. I. Ponyatie "khozyaystvu-yushhiy sub"ekt" v predprinimatel'skom prave [The Concept 'Economic Entity' in Business Law]. Pravo i ekonomika - Law and Economics. 2018. Issue 12. Pp. 18-25. (In Russ.).
8. Leont'eva E. L. Yaponskie korporatsii i korporativnye gruppy. Evolyutsiya institutov [Japanese Corporations and Corporate Groups. Evolution of Institutions]. Moscow, 2009. 78 p. (In Russ.).
9. Lukoyanov N. V. Korporativnye bezdoku-mentarnye tsennye bumagi v prave Rossiyskoy Federatsii, Ispanii i Meksiki: dis. ... kand. jurid. nauk [Corporate Uncertified Securities in the Law of the Russian Federation, Spain and Mexico: Cand. jurid. sci. diss.]. Moscow, 2018. 172 p. (In Russ.).
10. Makarova O. A. Korporativnoe pravo. Uchebnik i praktikum dlya bakalavriata i magis-tratury [Corporate Law. Textbook and Workshop for Bachelor and Master's Degree Programs]. Moscow, 2019. 413 p. (In Russ.).
11. McConnell C. R., Brue S. L. Ekonomiks [Economics]. Transl. from English]. Moscow, 2003. 983 p. (In Russ.).
12. Mirovoy fondovyy rynok i interesy Rossii [The Global Stock Market and the Interests of Russia]. Authors: I. G. Doronin, B. B. Rubtsov, A. M. Sarchev et al. Ed. by D. V. Smyslov. Moscow, 2003. 319 p. (In Russ.).
13. Pokrovskiy I. A. Istoriya rimskogo prava [History of Roman Law]. Moscow, 2004. 540 p. (In Russ.).
14. Rubinshteyn B. M. Sovetskoe khozyayst-vennoe pravo [Soviet Commercial Law]. Moscow, 1935. 182 p. (In Russ.).
15. Teoriya gosudarstva i prava: uchebnik dlya yuridicheskikh vuzov i fakul 'tetov [Theory of State and Law: textbook for law schools and faculties]. Authors: S. S. Alekseev, S. I. Arkhipov, V. M. Korel'skiy et al. Moscow, 1998. 456 p. (In Russ.).
16. Khozyaystvennoe pravo. Uchebnoe posobie [Commercial Law. Textbook]. Ed. by V. V. Laptev. Moscow, 1967. 395 p. (In Russ.).
17. Chikulaev R. V. Voprosy pravosub"ek-tnogo sostava otnosheniy oborota tsennykh bumag [The Issues of Personable Structure of the Securities Turnover Relations]. Vestnik Permskogo universiteta. Juridicheskie nauki - Perm University Herald. Juridical Sciences. 2012. Issue 3 (17). Pp. 191-200. (In Russ.).
18. Chikulaev R. V. Voprosy klassifikatsii i pravovoy konstruktsii tsennykh bumag [The Securities Classification and Securities Legal Construction Issues]. Vestnik Permskogo universiteta. Juridicheskie nauki - Perm University Herald. Juridical Sciences. 2012. Issue 2 (16). Pp. 160-168. (In Russ.).
19. Armour J., Hansmann H., Kraakman R. The Essential Elements of Corporate Law: What Is Corporate Law? Discussion Paper No. 643 7/2009. Harvard Law School, Cambridge, MA 02138. (In Eng.).
20. Bloomberg Financial Glossary. Available at: https://isotranslations.com/resources/Bloomberg %20Financial%20Glossary.pdf. (In Eng.).
21. Diemer A. Systemes Financiers et Monetaires. Université d'Auvergne, Clermont I, 2012. (In Fr.).
22. Emerson R. W. Business Law. Fourth Edition. New York: Barron's, 2004. 708 p. (In Eng.).
23. FCA Handbook. Available at: https://www.handbook.fca.org.uk/. (In Eng.).
24. Galer R. 'Prudent Person Rule' Standard for the Investment of Pension Fund Assets. Available at: https://www.oecd.org/finance/private-pensions/2763540.pdf. (In Eng.).
25. Harvard College v. Amory. Available at: http : //www.altruistfa.com/prudentinvestorrule.htm. (In Eng.).
26. Helper S., Hochfelder D. Early Supply Relationship in the U.S. Beyond the Firm. Business Groups in International and Historical Perspective. Ed. by T. Shiba, M. Shimotani. Oxford, 1997. (In Eng.).
27. BAFIN. Recht & Regelungen. Available at: https://www.bafin.de. (In Germ.).
28. System of National Accounts 2008. European Commission. International Monetary Fund. Organization for Economic Cooperation and Development. World Bank. United Nations. New York, 2009. (In Eng.).
29. SEC of USA. The Laws That Govern the Securities Industry. Available at: https://www.sec. gov/answers/about-lawsshtml.html. (In Eng.).
Информация об авторе:
Р. В. Чикулаев, кандидат юридических наук, кандидат экономических наук, доцент, доцент кафедры предпринимательского права, гражданского и арбитражного процесса Пермский государственный национальный исследовательский университет 614990, Россия, г. Пермь, ул. Букирева, 15
доцент кафедры организации аграрного производства Пермский государственный аграрно-технологический университет имени академика Д. Н. Прянишникова 614990, Россия, г. Пермь, ул. Петропавловская, 23
ORCID: 0000-0002-1506-3499 ResearcherID: Q-6257-2017
Статьи в БД «Scopus» / «Web of Science»: DOI: 10.1051/bioconf/20201700223
30. Trustees of Dartmouth College v. Woodward, 17 U.S. (4 Wheat.) 518, 4 L. Ed. 629. 1819. (In Eng.).
31. U.S. Corporate Law Materials. Presentation Materials and Selected Statute and Case Law Excerpts. Materialy po korporativnomu pravu SShA. Prezentatsionnye materialy i izbrannye statuty i vyderzhki iz sudebnykh resheniy. USRF, 2011. Available at: http://www.arbitr.ru/_upimg/ 8B4729A66A4574D8B652815751AC0A68_USRF. (In Eng., in Russ.).
About the author:
Chikulaev R. V.
Perm State University
15, Bukireva st., Perm, 614990, Russia
Perm State Agro-Technological University named after Academician D. N. Pryanishnikov 23, Petropavlovskaya st., Perm, 614990, Russia
ORCID: 0000-0002-1506-3499 ResearcherID: Q-6257-2017
Articles in Scopus / Web of Science: DOI: 10.1051/bioconf/20201700223
