CC BY
88
13.2. КОРПОРАТИВНОЕ УПРАВЛЕНИЕ В СОВРЕМЕННОЙ РОССИИ:
ОПЫТ И ПЕРСПЕКТИВЫ
Лютова И.И., д.э.н., профессор
Национальный институт бизнеса
Перейти на Главное МЕНЮ
Вернуться к СОДЕРЖАНИЮ
Аннотация. Сравнение российской практики корпоративного управления с зарубежным опытом позволило выявить недостатки и определить перспективные направления развития хозяйствующих институтов в соответствии с требованиями современных интеграционных процессов.
Ключевые слова: корпоративное управление
Сравнивая ситуацию 1990-х или даже начала 2000-х годов - развитие российского корпоративного управления прогрессивно. Отмечаются позитивные изменения по многим направлениям: улучшение законодательства, повышение прозрачности компаний, введение ими внешнего аудита, переход на международные стандарты финансовой отчетности, изменение роли советов директоров с приглашением в их состав независимых директоров, улучшение защиты прав миноритариев и уточнение прав мажоритарных акционеров и многое другое. Произошла первичная институционализация корпоративного управления и в бизнес-
сообществе, и на государственном уровне. Процесс идет хотя и медленно (по российским меркам), но при этом поступательно и фронтально, регресса в последние годы ни по каким сколь-либо существенным направлениям не отмечается.
В сравнении с международными стандартами, ситуация еще крайне далека от идеальной. Серьезные сдвиги ограничены, они касаются сравнительно небольшого числа публичных компаний; нововведения в ряде случаев имеют формальный характер, не поддерживаясь пока реальными изменениями в механизмах управления; практики правоприменения сильно отстают от буквы закона; степень прозрачности большинства компаний оставляет желать лучшего, так, в части отношений с инвестиционным сообществом наблюдается более явный прогресс, то в части перестройки отношений основных акционеров с менеджментом, прежде всего в отделении собственности от управления, сдвиги куда более скромные.
К изменениям в сфере корпоративного управления ведущие российские компании подталкивает прежде всего потребность в дополнительных финансовых ресурсах, оценке и наращивании стоимости компании. Они происходят параллельно с развитием российского фондового рынка. Сегодня экспертами отмечается его относительная сла-
бость, зависимость от международных финансовых рынков и сильная спекулятивная составляющая. Но он быстро растет, чему способствует возникшая «мода на 1РО», которая, в свою очередь, напрямую связана с необходимостью вводить современные стандарты корпоративного управления.
Но основополагающая причина растущего интереса к корпоративному управлению кроется в более широком процессе встраивания ведущих российских компаний в международное деловое сообщество: с одной стороны, в качестве объектов для инвестиций на международных финансовых рынках, с другой стороны, как стратегических инвесторов, которые все чаще приобретают активы за рубежом.
Именно с этой целью первоначально вводится формальная атрибутика корпоративного управления, предназначенная для внешних инвесторов, привыкших к определенным стандартам. А затем, чтобы поддерживать доверие инвесторов, приходится производить и более глубокие содержательные изменения в системе управления.
С начала нового столетия российское законодательство в области корпоративного права значительно улучшилось. Работа над ним продолжается в соответствии с принятой правительством России концепцией развития корпоративного законодательства на период до 2008 года.
Следует отметить позитивное значение принятого в 2002 году Федеральной комиссией по ценным бумагам весьма обширного и детального кодекса корпоративного поведения, который сегодня находится в процессе доработки и призван послужить общим ориентиром для выработки более развитых и специфичных внутрикорпоративных нормативных документов.
Транспарентность и информационная открытость компаний - важнейший элемент корпоративного управления. В этом отношении в 2000-е годы наблюдаются явные позитивные сдвиги. Тем не менее прогресс в данном случае относительно скромен, некоторые эксперты считают, что он в последние годы даже замедлился. И если публикация основных финансовых показателей деятельности распространена достаточно широко, то, например, с раскрытием реальных собственников дела обстоят намного хуже.
Информационная открытость требует значительных трансакционных издержек. Есть мнение, что повышение прозрачности создает дополнительные риски по снижению конкурентоспособности и общей безопасности бизнеса. К причинам сохранения невысокого уровня открытости относятся: решение деликатных проблем налоговой оптимизации; боязнь недружественных поглощений; значительные политические риски, возросшие с началом «борьбы с олигархическим капиталом»; отсутствие соответствующей корпоративной культуры.
Объективно: требования информационной прозрачности соблюдаются по минимуму и делается это довольно формально - в соответствии с буквой закона. При этом открытость понимают предельно узко и инструментально - как открытость перед лицом инвесторов и акционеров, а не общества в целом.
Состояние корпоративного управления во многом зависит от того, в какой мере защищены права собственников, ведь собственность российских компаний характеризуется в настоящее время высоким уровнем концентрации. Более того, указывается на тенденцию к дальнейшему ее укрупнению. Учащающийся выход крупных компаний на IPO не меняет ситуации кардинальным образом. Ибо владельцы готовы расстаться лишь с небольшой частью активов, но совершенно не готовы поступиться своим контролем над предприятиями (в противном случае они продают бизнес стратегическому инвестору). Децентрализация собственности имеет, таким образом, периферийный характер и служит инструментом для повышения стоимости компании в интересах основного акционера, а также рассматривается как инструмент защиты от недружественных поглощений и передела собственности государством.
Несмотря на развернувшуюся борьбу, сохраняются практики рейдерства, в том числе и с использованием полузаконных методов, хотя масштабы его снизились. Это связано с несколькими обстоятельствами. Во-первых, многие привлекательные части собственности уже переделены. Во-вторых, компании научились лучше защищаться против агрессоров, появились специальные агентства, которые предлагают услуги по такой защите. В-третьих, предприняты дальнейшие усилия по совершенствованию законодательства.
В итоге в деле захвата собственности в 2000-е годы силовые методы уступили свое место юридическим манипуляциям. Это связано в том числе со снижением по сравнению с 1990-ми годами роли криминальных группировок. Но если криминальные действия, связанные с применением физического насилия, совершаются сегодня намного реже, криминал, связанный с коррупцией, напротив, не только никуда не исчез, но, по свидетельствам экспертов, заметно вырос.
Одна из распространенных болезней российского корпоративного управления, которая порождает и, по всей видимости, будет порождать корпоративные конфликты, связана с деятельностью инсайдеров - лиц, имеющих доступ к конфиденциальной информации, обнародование которой способно повлиять на стоимость акций компании на фондовом рынке. В российском законодательстве отсутствует фактическая защищенность от недобросовестных действий инсайдеров, которые сегодня не несут за них никакой ответственности.
В целом уровень защиты собственности повышается, но происходит это довольно медленно. Фундаментальная проблема заключается в том, что крупная собственность в России так и не обрела полной легитимности - ни с точки зрения государства, которое способно спустя много лет пересмотреть результаты приватизации, ни с точки зрения общественного мнения, которое по-прежнему расценивает крупную собственность как результат разворовывания общенародного достояния.
Одним из ключевых элементов корпоративного управления и индикаторов его относительной зрелости является соблюдение прав миноритариев. В предшествующие периоды права мелких и средних акционеров систематически нарушались. В результате использования теневых и полутеневых схем размывалась собственность, информирование акционеров носило формальный характер, не всегда было оперативным и полным, а право на продажу акций сдерживалось их низкой или нулевой ликвидностью, поскольку акции не котировались на фондовом рынке. Дивиденды в большинстве компаний не выплачивались вовсе, а косвенное представительство миноритариев в руководящих органах было в лучшем случае номинальным.
Большинство экспертов считают, что эффективного баланса между правами мажоритарных и миноритарных акционеров пока достичь не удалось.
В качестве ключевого направления в данном отношении сейчас видится не столько наращивание прав миноритарных акционеров, сколько увеличение числа портфельных инвесторов (что достигается вместе с ростом фондового рынка) и повышение уровня грамотности и экономической культуры мелких акционеров, который пока не слишком высок.
Отношение к миноритарным акционерам во многом проявляется через проводимую дивидендную политику. В 1990-е годы вопрос о выплате дивидендов фактически не стоял. В настоящее время все больше компаний выплачивают дивиденды. Наблюдается также тенденция к росту объема этих выплат. Хотя российские компании в большей степени нацелены на рост капитализации, и сегодня большинство экспертов не прогнозируют заметного увеличения доли прибыли, направляемой на дивиденды.
Несмотря на то, что дружественная дивидендная политика считается желательной для повышения лояльности всех собственников, отказ компании от выплаты дивидендов на определенном этапе рассматривается как совершенно нормальное явление, особенно если речь идет о периодах роста рынка. По крайней мере законодательное регулирование данного вопроса считается неуместным. Хотя при этом многие эксперты благожелательно относятся к фиксации минимального уровня дивидендных выплат, они считают это индивидуальным делом самих компаний. Главный вопрос видится в
ином: необходима прозрачность и долгосрочность дивидендной политики эмитента.
В настоящий период серьезно повышается реальная роль советов директоров, которые призваны обеспечивать необходимое взаимодействие между собственниками и менеджерами, разрешать возникающие между ними противоречия. Первоначально советы директоров создавались потому, что так предписано законом об акционерных обществах. Но затем их деятельность становилась все менее формальной, из номинального органа они превращаются в орган, принимающий стратегические решения. Все активнее работают создаваемые при них комитеты.
Заметно увеличивается в советах директоров крупнейших российских компаний представительство независимых директоров, которые не принадлежат ни к числу собственников, ни к числу менеджеров. Особую роль среди независимых директоров играют иностранцы. Сформировалось мнение, что они, с одной стороны, обладают международным опытом, которого недостает большинству российских специалистов, а с другой стороны, максимально независимы.
Законодательство уже предоставляет директорам достаточно прав, вопрос в том, чтобы их реализовывать, стоит вопрос о законодательном закреплении ответственности директоров за принятые решения и понесенные компанией убытки, которая побудит их в том числе к повышению собственной активности.
Формы вознаграждения, выплачиваемого членам советов директоров (если оно вообще выплачивается), бывают разными и зависят от компании, здесь никакой четкой закономерности не выявлено. Но отмечается перспективная тенденция к переходу от фиксированных вознаграждений к более гибким системам их мотивации, когда это вознаграждение ставится в зависимость от результатов работы компании.
Есть мнение экспертов, что пока советы директоров перегружены управленческими функциями, в то время как их основной функцией должен быть контроль над действиями менеджеров. Речь идет о том, чтобы оставить в ведении советов директоров только вопросы стратегического порядка и всячески освобождать их от рутины оперативного управления.
Растущие масштабы и сложность бизнеса, постепенное физическое старение отцов-основателей и появление на рынке труда высококвалифицированных специалистов, в том числе с западными дипломами, подталкивает собственников к делегированию своих полномочий топ-менеджерам. Тем не менее, по наблюдению большинства экспертов, процесс делегирования полномочий наемному менеджменту идет не только медленно, но и весьма болезненно. Первая причина связана с боязнью того, что это приведет к утрате контроля и откро-
венному воровству. Вторая причина заключается в том, что управление в фирме в течение многих лет было «заточено» под конкретного человека, на которого завязано большинство контактов и договоренностей. И, наконец, третья причина связана с высокой степенью личной идентификации владельцев с созданным ими делом, то есть с факторами психологического порядка. Так что даже при делегировании существенной части полномочий собственники, как правило, не отказываются от достаточно плотного контроля над менеджерами. И при наличии доминирующего собственника самостоятельность топ-менеджеров сильно ограничена, а их зависимость от собственника остается высокой. Передаче полномочий должны способствовать в том числе недостаточно отработанные пока механизмы внутреннего контроля, опирающегося на деятельность ревизионных комиссий, специальных комитетов при советах директоров, корпоративных секретарей, практику независимого внешнего аудита.
По существу главной проблемной точкой в отношениях владельцев и менеджеров является не недостаток квалификации, а дефицит доверия. Именно поэтому подбор менеджеров чаще всего производится «среди своих», а топ-менеджеры и собственники по-прежнему интегрированы в одну команду. Этот командный (или «партнерский») принцип организации бизнеса, компенсируя недостаток доверия, в свою очередь, порождает новые проблемы, препятствуя эффективному перераспределению полномочий в пользу менеджеров среднего звена.
Для российских компаний характерен авторитарный стиль управления - в этом отношении особых изменений по сравнению с советским временем не произошло. Авторитаризм в одних случаях может принимать патерналистскую форму, когда руководитель, обладая харизматическими чертами, выступает в роли хозяина и строит отношения с подчиненными по подобию семейных принципов, придавая большое значение неформальным связям. В других случаях управление более бюрократично, опирается на тщательно прописанные процедуры и регламенты, более или менее четкое распределение функциональных обязанностей. Но в любом случае авторитаризм как фундаментальная характеристика стиля управления чаще всего сохраняется. И коллегиальные формы управления, по мнению опрошенных экспертов, развиваются слабо, если вообще имеют место.
Роль государства в российской экономике сегодня возрастает, в решении проблем консолидации собственности и обеспечения национальной конкурентоспособности российское государство пошло наиболее простым для себя путем - прямой национализации. Краткосрочный выигрыш от такого решения обернется будущими потерями. Как показала практика - государство не является самым
эффективным собственником. Следует отметить сильную перегруженность государства собственностью, частое присутствие в качестве миноритария в излишнем числе компаний.
Присутствие государственных представителей в советах крупных компаний еще более весомо, нежели доля государства в акционерном капитале. Признается, что их появление первоначально подталкивает процессы внедрения корпоративного управления. Но их практическое участие, как правило, оценивается негативно. Проблема в том, что государственные чиновники, делегируемые в советы директоров, голосуют по директивам, что, во-первых, означает их несамостоятельность, во-вторых, часто затягивает принятие решений, поскольку указанные директивы нуждаются в согласованиях, и, в-третьих, снижает реальную роль советов директоров. Кроме того, государственные представители совмещают разные должности и в силу этого не могут уделять вопросам корпоративного управления в отдельной компании достаточное количество времени. Одним из предложений в этой связи является создание института профессиональных представителей государства, занимающихся корпоративным управлением в течение длительного времени и получающих за это целевое вознаграждение.
Сегодняшняя российская модель корпоративного управления не укладывается полностью ни в одну из известных классических моделей. Ее специфика обусловлена историей возникновения российских корпораций в результате массовой приватизации и последующего перераспределения собственности, которое привело к высокому уровню ее концентрации и низкому уровню отделения собственности от управления.
В этом отношении российская модель весьма далека от англосаксонской модели с распыленной собственностью и хорошо отстроенными механизмами взаимодействия акционеров и менеджмента. Хотя первоначально российское корпоративное законодательство (например, закон об акционерных обществах) создавалось по образу и подобию англосаксонской модели.
Повышенная роль государства и тесные отношения крупных корпораций с органами государственной власти порождают некоторые сходства с азиатской моделью. В то же время в России нет столь тесного перекрестного владения акциями крупных корпораций, как, например, в Японии, а существующие холдинговые связи между компаниями часто имеют скрытый характер. Далека российская действительность и от патерналистской японской модели в построении трудовых отношений, российские практики ближе всего к модели континентальной Европы (например, Германии), - с 2000 годов, примеряясь к российской практике, законодательство корректируется в направлении континентальной модели, где нередко стратегические
инвесторы имеют крупные блокирующие пакеты акций. Но, в России куда менее явно просматриваются банковские структуры. А главное, что в отношении учета интересов широкого круга стейкхолдеров (работников, потребителей, местного сообщества) успехи в России пока намного более скромные.
Несомненно, в российской практике и далее будут заимствоваться элементы из разных моделей. Но при этом большинство экспертов сегодня признает, что Россия скорее всего сохранит свое своеобразие. Хотя все же в большей степени она будет эволюционировать в направлении континентальной (стейкхолдерской) модели корпоративного управления, для которой характерны попытки сложного балансирования позиций самых разных заинтересованных групп. Таким образом, речь пойдет о создании механизмов реального обеспечения интересов куда более широкого, нежели сегодня, круга стейкхолдеров и достижении на этой основе множественных компромиссов.
Существует два принципиальных способа выращивания новых хозяйственных институтов. При первом способе новые правила вырастают из повседневных неформальных практик, а затем формально закрепляются в законах и кодексах. Этот способ можно назвать облагораживанием неформальных институтов - по образу и подобию облагораживания дикорастущих растений и выращивания на их основе более приемлемых домашних видов.
Другой способ прямо противоположен. Он начинается с введения «сверху» новых формальных правил, после чего следует работа по их укоренению и врастанию в повседневные практики. Этот способ уместно назвать культивированием формальных правил. Это означает, что новая модель «цивилизованных» отношений импортируется и переносится на другую местную почву, а затем предпринимаются усилия по ее встраиванию в ранее сложившуюся систему институтов.
Выращивание институтов может осуществляться обоими способами. Но в случае с развитием российского корпоративного управления прослеживается в явном виде вариант культивирования новых формальных правил. Со временем будет укрепляться понимание того, что высокие стандарты корпоративного управления нужны не только для инвесторов или регулятора, но и для самих себя, или как выразился один из руководителей крупной компании: «Корпоративное управление - зрение и слух собственника».
