CC BY
89
УДК 343.9
КОНЦЕПТУАЛЬНЫЕ ОСНОВЫ ИНТЕГРАЦИИ ДОСТИЖЕНИЙ БИОЛОГИИ В КРИМИНАЛИСТИКУ
© Яковлев Д. Ю., 2014
Иркутский юридический институт (филиал)
Академии Генеральной прокуратуры Российской Федерации, г. Иркутск
В статье обсуждаются вопросы влияния современных особенностей процесса интеграции научного знания на развитие криминалистики и биологии. Анализируются пути и формы интеграции. Определяются содержание и сущность объектно-предметной интеграции. Проводится сравнительный анализ интеграции на уровне методов и научных теорий.
Ключевые слова: криминалистика; биология; интеграция; методология; научное знание; научная теория.
Проведенный нами ранее исторический анализ конкретных форм заимствования криминалистикой биологических знаний со всей отчетливостью показал, что ведущей в процессе интеграции этих наук до недавнего времени оставалась интеграция по типу методов [1]. Там же было обосновано мнение о том, что в настоящее время наибольшее значение в аспекте потребностей практики раскрытия, расследования и предупреждения преступлений приобретает сближение этих наук на теоретическом уровне, что на языке современной гносеологии означает востребованность объектно-предметного типа интеграции. В свою очередь возможность решения указанной проблемы, как мы полагаем, во многом определяется несомненной близостью объектов научного познания биологии и криминалистики, а также решаемых ими задач. При наблюдающейся вариативности авторских интерпретаций объекта познания криминалистики следует отметить несомненное их единство: по существу, объектом науки выступают два специфических вида деятельности человека — с одной стороны, преступная, с другой — деятельность, направленная на раскрытие, расследование и предупреждение преступлений. Мы намеренно не рассматриваем подробно специфику криминалистического подхода к познанию указанных объектов, отличающую его от уголовно-правового, уголовно-процессуального, криминологического и т. д., поскольку, во-первых, в криминалистической литературе эта специфика показана.
Преступления и деятельность по их раскрытию и расследованию выступают объектом научного познания для многих юридических наук. Криминалистический аспект его изучения определяется тем, что в процессе преступной деятельности образуются многочисленные следы, содержащие информацию о преступлении и его участниках. Именно эта информация обусловливает и содержательно определяет процесс раскрытия и расследования преступлений. «Наибольшее практическое значение в криминалистике имеет научное обоснование перехода от познания материальных и идеальных следов в механизме преступной деятельности к формированию доказательств и, как следствие, уголовному преследованию и назначению виновным справедливого наказания либо отказу от уголовного преследования невиновных, освобождению их от наказания, реабилитации каждого, кто необоснованно подвергся уголовному преследованию» [2].
Во-вторых, для обоснования возможности и необходимости интеграции достижений биологии в криминалистическую теорию и практику мы полагаем достаточным показать несомненную близость объектов исследования этих наук. Преступная деятельность и деятельность по раскрытию, расследованию и предупреждению преступлений осуществляются конкретными субъектами, которые на практике применяют знания закономерностей, изучаемых биологией.
Между тем биология, в обобщенном виде изучающая закономерности живой приро-
ды, нуждается в проверке и уточнении своей теории в конкретных сферах жизнедеятельности человека. К таковым вполне могут быть отнесены преступная деятельность и деятельность, направленная на раскрытие, расследование и предупреждение преступлений, криминалистические аспекты и закономерности которых составляют объект научного познания криминалистики. В криминалистике биологические знания о строении и свойствах организма человека и животных, жизнедеятельности и продуктах жизнедеятельности растений могут быть использованы в процессе познания преступной деятельности и деятельности по раскрытию и расследованию преступлений в специфическом для нее аспекте. Таким образом, можно заключить, что сферы научных исследований криминалистики и биологии, при всей их специфичности и относительной самостоятельности, определенно имеют точки пересечения. К таковым следует отнести «следы» и «живые организмы». Близость объектов научного познания криминалистики и биологии, их соприкосновение в некоторых аспектах познания действительности в свою очередь логически определяют вывод о том, что интеграция этих наук должна осуществляться не только на уровне методов, но и на теоретическом уровне, поскольку закономерности функционирования объекта познания отражаются в основных положениях научной теории той или иной науки, в том числе криминалистики и биологии. Следовательно, интеграция достижений биологии в криминалистику предполагает не только заимствование, активное приспособление к потребностям криминалистической практики и использование отдельных биологических методов, а также научных рекомендаций по их применению, но и синтез в общую и частные криминалистические теории тех положений биологической науки, которые, отражая закономерности жизнедеятельности живых организмов, могут дополнить своим содержанием криминалистическое знание о закономерностях преступной деятельности и деятельности, направленной на раскрытие и расследование преступлений. В целом подобное интегрирование в криминалистику научных достижений биологии не может не отразиться на полноте и всесторонности системы криминалистического знания. В этой связи полагаем возможным считать, что близость
объектно-предметных отношений криминалистики и биологии является той исходной предпосылкой, которая не только обусловливает возможность их интегрирования, но и предопределяет тип интеграции, а именно интеграцию по объекту исследования наук. Сказанное вовсе не означает незадейство-ванности интеграции методов, а лишь подчеркивает необходимость усиления последней интегрированием криминалистики и биологии еще и на уровне их научных теорий.
Продуктивность сочетания двух типов интеграции, а именно интеграции методов и научных теорий, весьма наглядно прослеживается на примере криминалистической техники. Ранее некоторыми авторами была отмечена определенная «логика» развития интеграционных процессов: переход от методов к научному осмыслению практики их использования, формированию синтетического характера теории криминалистики [3]. Анализ литературы позволяет утверждать, что эта же логика воспроизводится в отношении наблюдающейся интеграции криминалистики с биологией [4]. Уже первые работы были посвящены исследованию крови в судебно-следственном деле [5]. Позже предметом специального рассмотрения стали вопросы биологических следов в производстве отдельных следственных действий: следственного осмотра, обыска [6]. Знакомство с указанными исследованиями позволяет нам отметить, что они хотя и основывались на положениях биологической теории, тем не менее велись в аспекте разработки криминалистических методов, иначе — технических, тактических, организационно-тактических приемов производства отдельных следственных действий.
Как известно, под тактическим приемом принято понимать наиболее рациональный и эффективный способ действия или наиболее целесообразную линию поведения при собирании, исследовании, оценке и использовании доказательств [7]; наиболее распространенный метод, форму реализации тактических положений [8]; наиболее эффективный и целесообразный способ проведения следственного действия и поведения самого следователя [9]; способ действия или линию поведения осуществляющего расследование лица, наиболее эффективно обеспечивающие решение задач, связанных с расследованием преступлений [10]; наиболее оптимальный (рациональный) способ действий лица, осуществляю-
щего расследование, в конкретной следственной ситуации и т. д. [11]. Полагаем возможным отметить определенную близость приведенных определений: в них прием рассматривается как способ. Кроме того, в существующих классификациях тактические приемы как структурно-криминалистические методы отнесены к собственно-криминалистическим методам [12], специальным методам криминалистики [13].
Профессор В. А. Образцов считает, что «по сути своей понятия "метод", "способ" и "прием" являются синонимами. Их обычно различают по степени общности. Методами предпочитают называть более сложные и общие системы, а приемами и способами — более простые операции, входящие в качестве элементов в упомянутые системы» [14]. Полагаем, что в контексте анализа интеграционных биолого-криминалистических процессов смежность указанных понятий лишь подчеркивает общее направление интеграции: разработку методов криминалистики на основе биологических знаний.
Справедливости ради следует отметить, что тактические приемы производства следственных действий на сегодняшний день «перешагнули» качество только методов. Их изучение и научное обоснование в аспекте оптимизации и повышения эффективности следственной деятельности, как известно, способствовало тому, что тактические приемы заняли центральное место в системе научных положений криминалистической тактики. При этом немалую роль играют приемы технико-криминалистические, направленные на отыскание различных следов, в том числе и биологического происхождения. Разумеется, тактические приемы как специфические способы производства следственных действий основываются на результатах познания биологией закономерностей образования следов биологического происхождения. И уже в этом смысле проявляется действие интеграции на уровне теории. Однако констатация интеграции объектного типа нам представляется все же преждевременной, главным образом потому, что специфические биологические механизмы и закономерности образования доказательственной информации, ее выявления и анализа в процессе расследования не в полной мере интегрированы в теорию криминалистики. Серьезным, на наш взгляд, основанием для такого предположения могут служить собственно представле-
ния криминалистов о взаимосвязи криминалистической техники с биологией, более конкретно с судебной биологией. В частности, в статье Н. А. Даниловой и М. А. Григорьевой «Криминалистика в деятельности прокурора: вопросы теории и практики» встречаем: «Однако многие вопросы, касающиеся методологии и теории криминалистики, до настоящего времени не потеряли свою актуальность, что в определенной мере обусловлено как ростом теоретических исследований, так и расширением использования достижений криминалистики в правоприменительной практике. Примером тому может послужить тот факт, что значительная часть российских ученых указывает на необходимость не только расширения объекта и предмета науки криминалистики, но и пересмотра традиционной системы криминалистики» [15]. При этом авторы ссылаются на мнение таких ведущих ученых в области криминалистики, как А. В. Дулов, Е. Ф. Ермолович, В. Е. Корно-ухов, А. А. Эскархопуло, А. Г. Филиппов.
Между тем в отношении изложенного полагаем возможным высказать собственную точку зрения. Прежде всего мы считаем, что интеграционные процессы в науке не могут иметь одностороннего характера. Вопросы работы со следами биологического происхождения в следственной деятельности привлекают внимание ученых, а изучение этих проблем приводит к формированию нового синтетического знания о них. Может ли это знание относиться к одной науке, не влияя при этом на теорию другой? Отрицательный характер ответа нам представляется очевидным. В противном случае мы должны были бы признать, что специфичные для криминалистики явления интеграции с биологией входят в противоречие с содержанием общенаучной интеграционной тенденции. Иначе говоря, интегрированное знание не может не отражаться в теории криминалистики, не может не «становиться собственно частью криминалистики». Тем более что теория криминалистики, как мы уже отмечали, достаточно успешно интегрировала в себя достижения многих наук, и биология, в этом смысле, не должна быть исключением.
Кроме того, нам представляется, что отнесение к разряду биологической проблематики вопросов разработки тактических приемов не имеет для самой биологии прикладного значения, поскольку последняя не
может самостоятельно, вне научно обоснованных криминалистических рекомендаций реализовать это знание на практике. Таким образом, невостребованность в прикладном аспекте научного знания делает нецелесообразным такое его предметное разделение. И, наконец, решение научно-прикладных задач криминалистической тактики по разработке эффективных и наиболее целесообразных тактических приемов производства следственных действий немыслимо без использования специального криминалистического знания. Следовательно, если уж и согласиться с возможностью одностороннего использования интегрированного знания, то только в аспекте криминалистической теории, обеспечивающей научно обоснованными рекомендациями следственную практику.
Взаимопроникновение и взаимное обогащение криминалистической тактики и других наук, в частности уголовного процесса, теории оперативно-разыскной деятельности, науки управления и научной организации труда, признается многими учеными [16]. Однако при этом в отношении одних допускается взаимопроникновение в рамках теории, в отношении же других наук, в частности биологии, вопрос остается нерешенным. Так, например, теория доказательств синтезирует уголовно-процессуальную и криминалистическую теории: «Отграничивая криминалистику, в том числе и криминалистическую тактику, от науки уголовного процесса по предмету исследования, нужно иметь в виду, что многочисленные связи между этими науками доказывают ненужность, да и невозможность изоляции их друг от друга. Для них, как и для всех смежных наук, в наше время характерен процесс взаимопроникновения. И такое взаимопроникновение происходит в первую очередь в рамках теории доказательств, использующей сейчас многие положения криминалистической тактики» [17].
Заслуживает внимания отношение этих же авторов к взаимопроникновению криминалистической теории и НОТ. «Принципы научной организации всякого труда, положенные в основу криминалистики при ее возникновении и становлении и реализованные в ее содержании, трансформировались (если говорить только о деятельности следователя) в средства, приемы и методы подготовки и осуществления собственно расследования, т. е. непосредственно работы с доказательствами — их собирания, исследо-
вания, оценки и использования для установления истины по делу. Вопросы же распределения рабочего времени следователя, рационализации и повышения эффективности организационно-технических и иных обеспечивающих собственно расследование операций, в том числе и таких, которые в известной степени относятся к созданию оптимальных условий для работы следователя, наконец, целый комплекс вопросов, относящихся к его профессиональной подготовке и специализации, не претерпели в криминалистике никакой трансформации. Исследование и разработка этих проблем составляют задачи и содержание НОТ следователя как самостоятельной области научного знания» [18]. Следует, видимо, полагать, что в этой самостоятельной области научного знания и произойдет искомая, необходимая для криминалистической практики трансформация. Аналогичным образом предлагается решение проблемы теоретического осмысления достижений науки управления: очевидные различия между предметами не приводят к смешению этой науки с криминалистической тактикой и криминалистикой в целом. Эта же логика прослеживается на примере взаимосвязи криминалистической тактики и биологии.
В контексте интеграционно-дифферен-ционных процессов полагаем возможным объяснить сложившееся понимание характера взаимосвязей криминалистической тактики с другими науками, прежде всего биологией, следующим образом.
1. Формирование новых направлений биологических исследований, в частности судебной биологии. Такой подход нам представляется возможным, поскольку он соответствует тенденции развития наук от их изолированности к сближению. Возникновение смежных областей в единой системе научного знания, как известно, обусловлено объективной необходимостью преодоления разрыва между науками.
2. Следует признать концепцию о трансформации синтетического знания в средства и методы расследования преступлений. Потребность в научном обеспечении процесса борьбы с преступностью, разработке научных методов раскрытия, расследования и предотвращения преступлений обусловила возникновение криминалистики как науки, а решение этих проблем составляет одновременно и служебную функцию данной науки, и ее общую задачу.
3. Вместе с тем нам представляется необходимым отметить, что в гносеологическом аспекте дифференциация наук и следующее за ней отпочкование смежных наук являются закономерными этапами развития научного знания. Они же являются подготовительными к подлинной интеграции, действительному теоретическому синтезу. Разделение наук, их дробление, появление множества промежуточных, междисциплинарных научных отраслей — это не только тенденция, противоположная тенденции к их объединению, но и затрудняющая последнюю, что дает основание для вывода о «кризисе» современной науки [19]. Следовательно, можно полагать, что теоретическое осмысление биологических проблем криминалистической практики в рамках судебной биологии составляет пока подготовительный (промежуточный) этап к интегрированию этого знания в теорию криминалистики.
4. Кроме того, интеграция основных положений биологии в теорию криминалистики не противоречит решению следующих специальных задач данной науки:
• дальнейшему изучению объективных закономерностей действительности, составляющих основу предмета криминалистики;
• развитию ее общей и частных теорий как базы криминалистических средств и методов судебного исследования и предотвращения преступлений;
• разработке новых и совершенствованию существующих технико-криминалистических средств, тактических приемов и методических рекомендаций по собиранию, исследованию и использованию доказательств;
• разработке и совершенствованию организационных, тактических и методических основ криминалистической экспертизы;
• разработке и совершенствованию криминалистических средств и методов предотвращения преступлений;
• изучению и использованию зарубежного опыта в данной сфере [20].
Анализируя процесс развития науки, философы отмечают следующую особенность современной интеграции: она осуществляется на базе уже сложившихся, структурно и логически организованных теорий отдельных предметных областей [21]. Не составляют в этом смысле исключение криминалистика и биология. К настоящему времени их собственные теоретические системы в рамках свойственной
для каждой из них предметных областей в основном уже сформировались. В достаточной мере развитые общие теории этих двух наук, как было сказано, служат обязательным и необходимым условием для их интеграции. Смежность предметных сфер научных исследований криминалистики и биологии (при их известной самостоятельности), а также степень развития собственных теоретических систем этих наук позволяют поставить задачу расширения форм и механизмов интеграции, перейти от использования данных биологии в прикладном аспекте к их научному анализу, обобщению, синтезу в криминалистическую теорию.
Анализ литературы позволяет нам найти достаточно наглядные примеры подобного включения биологических знаний в теорию криминалистики. Эти же примеры свидетельствуют, на наш взгляд, о необходимости более глубокого анализа уже имеющихся комплексов знаний, придания им характера знания синтетического. Наша позиция обусловливается рядом обстоятельств. Во-первых, смеем утверждать, что на фоне имеющихся предпосылок, а именно наличия смежной проблематики и «готовых» к интегрированию комплексов криминалистических и биологических знаний, ожидаемого прорыва биологии в область криминалистики так и не произошло. Вряд ли можно признать удовлетворительной ситуацию, когда в разделе теоретических основ криминалистики подчеркиваются межпредметные связи с биологией, однако конкретное содержание этих связей в самой теории последовательно не раскрывается.
Вместе с тем содержание и структура общей теории криминалистики, в интерпретации профессора Р. С. Белкина [22], позволяет наметить возможные направления критического анализа ее основных положений, отражающих закономерности механизма преступления, возникновения информации о преступлении и преступнике, собирания, оценки и использовании доказательств. Полагаем, что в каждом из названных структурных элементов общей теории криминалистики может и должна быть определена некоторая биологическая составляющая: биологические аспекты закономерностей возникновения информации о преступлении, собирания, исследования, оценки и использования доказательств. Вне подобной биологической интерпретации общей теории криминалистики указанные
межпредметные связи сохраняют лишь номинативный характер, не способствуя при этом полноте криминалистической теории, в частности повышению эффективности практических рекомендаций.
В еще большей степени усугубляется отмеченная ситуация в дидактическом аспекте. Отсутствие в теории криминалистики конкретных подтверждений роли биологических знаний приводит к формированию у обучающихся общего представления о взаимосвязи этих наук, однако не способствует синтезу самих знаний, а также выработке соответствующих практических навыков и умений.
Во-вторых, мы хотим отметить тот факт, что в криминалистике внимание уделяется пусть и чрезвычайно важным, но все-таки отдельным, очевидно «биологизированным» проблемам. К таковым, на наш взгляд, следует отнести особенности назначения и производства генотипоскопической экспертизы, «криминалистической гомобиоскопии» и т. п.
При производстве различных следственных действий, в том числе осмотра места происшествия, обыска, выемки и т. п., следователь сталкивается с необходимостью обнаружения, фиксации и изъятия следов биологического происхождения, реализации тактических приемов, направленных на работу с этими следами.
Можно, таким образом, констатировать, что в каждом из названных и в других следственных действиях содержится некий биологический компонент. Однако отдельные следственные действия в криминалистике выступают в качестве элементов единой системы криминалистической тактики. Системный характер последней обусловливает, на наш взгляд, необходимость перехода от биологического компонента отдельных следственных действий и тактических приемов к формированию системы биолого-криминалистического знания, поскольку отдельные достижения в познании биологической природы того или иного следа, объекта еще не обладают признаком системного знания. Бессистемное знание приводит к снижению его регулирующей функции: не способствует полноте теории и эффективному использованию имеющихся знаний на практике. Принимая во внимание тот факт, что криминалистическая тактика, в свою очередь, является одним из элементов целостной системы криминалистики, можно предположить, что использованные в тех
или иных аспектах биологические знания должны быть проанализированы и приведены в систему.
В-третьих, в интерпретации теоретических и прикладных проблем криминалистики далеко не в полном объеме используется потенциал биологического знания. Достаточно наглядным примером этого нам представляются уже упомянутые, биологические по своей сущности, тактико-технические приемы обнаружения следов биологического происхождения при осмотре места происшествия, обыске, выемке. Полагаем, однако, что ими не исчерпываются все возможности биологической науки. Говоря о необходимости выявления, фиксации и изъятия следов биологического происхождения, нельзя не упомянуть о диагностических возможностях биологии в установлении свойств и состояний объекта в момент следообразования (фазы роста растений, состояния здоровья человека, особенностях строения зубочелюстного аппарата животного, оставившего след). Изучение указанных диагностических свойств не новелла в биологии. Скорее, это непосредственный предмет ее изучения. Нам представляется очевидным, что при раскрытии, расследовании и предупреждении преступлений усилия субъектов указанной деятельности направлены на реконструкцию всех деталей уголовно наказуемого деяния, достижение объективной истины по уголовному делу, в рамках которых установление свойств и состояний объектов в момент следообразования имеет важное доказательственное значение.
Кроме того, в общей биологии общепризнанным является мнение о единстве объектов живой природы, о ее системном характере. В соответствии с этим мнением все биологические процессы, их свойства и состояния тесно взаимосвязаны. С нашей точки зрения, представляют, например, интерес результаты экспериментальных исследований взаимосвязи физиологических процессов человека и животных, животных и растений. Симбиотические, паразитические, консументальные связи, прослеживаемые в живой природе, развиваются по изучаемым биологией закономерностям. Следовательно, используемое в тактике следственных действий биологическое знание о механизмах регуляции этих связей должно быть дополнено, поскольку до сих пор тактические приемы не рассматривались в контексте связей и отношений биологических объектов.
Назовем еще один резервный компонент тактики следственного действия, а именно учет индивидуальных биологических особенностей живого организма, который далеко не в полной мере реализован. И если изучение и анализ следов биологического происхождения не только подразумевается в процессе подготовки к следственному действию, но и определяется как одна из тактических задач, то индивидуальность биологического организма в контексте связей и отношений в криминалистической тактике специально не рассматривается. Полагаем, что использование положений общей биологии, биологии и экологии филогенетических взаимоотношений может оказать существенное влияние на эффективность производства следственного действия.
В контексте идеи системности интеграционного исследования конкретное изучение тактики следственного действия предполагает и необходимость анализа данного следственного действия с позиций общей биологии. Рассматривая отыскание следов в ходе производства следственного действия как конкретный вид биологических исследований, мы полагаем, что в тактике его производства могут быть использованы многие теоретические положения, например о месте биологической единицы в определенном таксоне, особенностях его роста и развития, различных физиологических проявлениях и т. д. Существенно могут пополнить арсенал поисковых тактических приемов следственного действия техники выделения, анализа, изъятия биологических объектов и следов.
В рамках нашего исследования мы не претендуем на глубокий и всесторонний анализ степени биологической разработанности криминалистической тактики и криминалистической техники. Однако, выбрав из всей системы следственных действий только одно — осмотр места происшествия, ограничившись его беглым рассмотрением, мы стремились показать, что в его биологической интерпретации исчерпаны далеко не все возможности биологической науки.
Полагаем, что отмеченный факт свидетельствует о необходимости интеграции в тактику следственных действий системы биологических знаний, а не отдельных ее фрагментов. Нам представляется, что сформулированная на примере осмотра места происшествия задача интегрирования системы биологических знаний является акту-
альной и для решения других проблем криминалистики.
Ранее мы высказали мнение о том, что биологическому исследованию должны подлежать не отдельные проблемы, а в целом система криминалистической теории, что необходима систематизация имеющихся комплексов биолого-криминалистических знаний. Как видим, к системе криминалистики в интеграционном аспекте должна быть применена система биологического знания, а не ее отдельные компоненты.
Рассмотрев вопрос об объективной обусловленности интеграции достижений биологии в систему криминалистических научных знаний общегносеологической фундаментальной тенденцией к интеграции наук и изучив историю проблемы, мы приходим к следующему выводу. Особенности интеграционных процессов современного периода в сфере криминалистики и биологии приводят к необходимости активного использования комплекса теоретических и прикладных биологических знаний не только в практической деятельности по раскрытию и расследованию преступлений, но и в аспекте криминалистической теории.
Подобному пониманию перспектив интеграции во многом способствуют собственно интеграционная природа криминалистики и интегрирующая сущность биологии. Сущность данных наук, т. е. природа криминалистики и биологии, как мы полагаем, оказывает влияние на содержание интеграционных процессов и, следовательно, имеет самостоятельное значение. ^
1. Яковлев Д. Ю. История и современное состояние проблемы интеграций достижений биологии в криминалистику / / Бизнес в законе. 2009. № 1. С. 200-201.
2. Смахтин Е. В. Роль криминалистики в раскрытии и расследовании преступлений: история и современное состояние // Рос. следователь. 2013. № 11. С. 32.
3. Данилова Н. А., Григорьева М. А. Криминалистика в деятельности прокурора: вопросы теории и практики // Рос. следователь. 2014. № 6. С. 3.
4. См.: Морозов А. А. Некоторые аспекты применения биологических методов при криминалистическом обеспечении расследования экологических преступлений / / Рос. следователь. 2014. № 7. С. 12-15; Малыхина Н. А. Способы установления биологических особенностей неизвестного преступника // Там же. 2012. № 24. С. 5-7; Мызров С. Н. Биометрические технологии в процессе индивидуализации человека // Там же. 2013. № 15. С. 8-10.
5. Гросс Г. Руководство для судебных следователей как система криминалистики. Новое изд., перепеч. с изд. 1908 г. М., 2002.
6. Маннс Г. Ю. Криминалистика как прикладная дисциплина и предмет преподавания // Тр. профессоров и преподавателей Иркут. гос. ун-та. Иркутск, 1921. Вып. 2. С. 27-35.
7. Криминалистика : учебник. В 3 т. Т. 1. История, общая и частные теории / под ред. Р. С. Белкина, В. Г. Ко-ломацкого, И. М. Лузгина. М., 1995. С. 43.
8. Криминалистика : учебник / под ред. И. Ф. Герасимова, Л. Я. Драпкина. М., 1994. С. 223.
9. Дулов А. В., Нестеренко П. Д. Тактика следственных действий. Минск, 1971. С. 5.
10. Криминалистика / под ред. Н. П. Яблокова, В. Я. Кол-дина. М., 1990. С. 226.
11. Криминалистика : учебник / отв. ред. В. П. Тарасов, И. А. Копылов, А. П. Резван. Волгоград, 2000. С. 123.
12. Криминалистика. Т. 1. История, общая и частные теории. С. 57.
13. См.: Криминалистика : учебник / под ред. И. Ф. Герасимова, Л. Я. Драпкина. М., 1994. С. 15; Криминалистика : учебник / под ред. А. Г. Филиппова. М., 2000. С. 10.
14. Криминалистика / под ред. В. А. Образцова. М., 1997. С. 261.
15. Данилова Н. А., Григорьева М. А. Указ. соч. С. 3.
16. Подшибякин А. С. Взаимоотношение юридической и криминалистической техники // Правовое и криминалистическое обеспечение оперативно-розыскной деятельности. М., 2011. С. 137.
17. Криминалистика : учебник / под ред. Р. С. Белкина. М., 2013. С. 459.
18. Там же. С. 461.
19. Поспелова О. В., Янковская Е. А. Философия и методология науки. Архангельск, 2012. С. 115.
20. Криминалистика. Т. 1. История, общая и частные теории. С. 63.
21. Поспелова О. В., Янковская Е. А. Указ. соч. С. 51.
22. Криминалистика : учебник / под ред. Р. С. Белкина. М., 2013. С. 78.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
Гросс Г. Руководство для судебных следователей как система криминалистики / Г. Гросс. — Новое изд., перепеч. с изд. 1908 г. - М., 2002. - 1088 с.
Данилова Н. А. Криминалистика в деятельности прокурора: вопросы теории и практики / Н. А. Данилова, М. А. Григорьева // Рос. следователь. — 2014. — № 6. — С. 3—5.
Дулов А. В. Тактика следственных действий /
A. В. Дулов, П. Д. Нестеренко. — Минск : Высш. шк., 1971. — 232 с.
Криминалистика / под ред. Н. П. Яблокова,
B. Я. Колдина. — М. : Изд-во МГУ, 1990. — 718 с. Криминалистика / под ред. В. А. Образцова. —
М. : Юрист, 1997. — 744 с.
Криминалистика : учебник / отв. ред. В. П. Тарасов, И. А. Копылов, А. П. Резван. — Волгоград : ВА МВД России, 2000. — 341 с.
Криминалистика : учебник для вузов / под ред. И. Ф. Герасимова, Л. Я. Драпкина. — М. : Юрид. лит., 1994. — 672 с.
Криминалистика : учебник для вузов / под ред. Р. С. Белкина. — М. : Юрайт, 2013. — 990 с.
Криминалистика : учебник. В 3 т. Т. 1. История, общая и частные теории / под ред. Р. С. Белкина,
B. Г. Коломацкого, И. М. Лузгина. — М. : Академия МВД России, 1995. — 232 с.
Малыхина Н. А. Способы установления биологических особенностей неизвестного преступника // Рос. следователь. — 2012. — № 24. — С. 5—7.
Маннс Г. Ю. Криминалистика как прикладная дисциплина и предмет преподавания // Тр. профессоров и преподавателей Иркут. гос. ун-та. — Иркутск, 1921. — Вып. 2. — С. 27—35.
Морозов А. А. Некоторые аспекты применения биологических методов при криминалистическом обеспечении расследования экологических преступлений // Рос. следователь. — 2014. — № 7. — С. 12—15.
Мызров С. Н. Биометрические технологии в процессе индивидуализации человека // Рос. следователь. — 2013. — № 15. — С. 8—10.
Подшибякин А. С. Взаимоотношение юридической и криминалистической техники // Правовое и криминалистическое обеспечение оперативно-розыскной деятельности. — М., 2011. — С. 137.
Поспелова О. В. Философия и методология науки / О. В. Поспелова, Е. А. Янковская. — Архангельск : [б. и.], 2012. — 116 с.
Смахтин Е. В. Роль криминалистики в раскрытии и расследовании преступлений: история и современное состояние // Рос. следователь. — 2013. — № 11. — С. 32.
Яковлев Д. Ю. История и современное состояние проблемы интеграций достижений биологии в криминалистику // Бизнес в законе. — 2009. — № 1. —
C. 200—201.
Conceptual Framework
the Integration of Biology in Criminology
© Yakovlev D., 2014
The article discusses the modern features of the process of integration of scientific knowledge on the development of forensic science and biology. Analyzes the ways and forms of integration. Defines the content and essence of object-subject integration. A comparative analysis of the integration on the level of methods and scientific theories.
Kew words: criminalistics, biology, integration, methodology, scientific knowledge, scientific theory.
