CC BY
50
Раздел 4. Правоохранительная политика
Научная специальность: 12.00.08 (5.1.4)
Концептуальные ориентиры уголовной политики современной России Павел Александрович Яковенко,
Дальневосточное окружное управление материально-технического снабжения Министерства внутренних дел Российской Федерации, Хабаровск, Россия, p_yakovenko@internet.ru
Аннотация. В статье отражены актуальные проблемы содержания категорий, характеризующих национальную уголовную политику. Обозначена необходимость переоценки составляющих государственной уголовной политики. Посредством анализа различных точек зрения представителей отечественной юридической науки дается оценка элементов механизма противодействия преступности. Отмечено наличие существенных недостатков законодательства, а равно отсутствие современного представления об объекте уголовно-правовой охраны, приоритетов в выборе вида наказания, выступающего показателем важности и эффективности обеспечения национальных интересов. Вместе с тем автор акцентирует внимание на важности обращения к традициям и обычаям правового поведения и воспитания, характерным для российского общества.
Ключевые слова: уголовная политика, национальные интересы, уголовный закон, уголовно-правовой запрет, идеология
Дляцитирования: Яковенко П.А. Концептуальные ориентиры уголовной политики современной России // Юридическая наука и правоохранительная практика. 2022. N 3 (61). С. 40-47.
Conceptual guidelines for the criminal policy of modern Russia Pavel A. Yakovenko,
Far Eastern District Logistics Department of the Ministry of Internal Affairs of the Russian Federation, Khabarovsk, Russia, p_yakovenko@internet.ru
Abstract. The author of the article analyzes the actual problems of the content of the categories characterizing the national criminal policy. The necessity of revaluation of the components of the state criminal policy is indicated. Having analyzed various points of view of the representatives of domestic legal science, the author gave an assessment of the elements of the crime prevention mechanism. It is noted that there are significant shortcomings of legislation, as well as the lack of a modern understanding of the object of criminal law protection, priorities in choosing the type of punishment, which is as an indicator of the importance and effectiveness of ensuring national interests. At the same time, the author draws attention to the importance of referring to the traditions and customs of legal behavior and upbringing that are typical for Russian society.
Keywords: criminal policy, national interests, criminal law, criminal law prohibition, ideology
For citation: Yakovenko P.A. Conceptual guidelines for the criminal policy of modern Russia // Legal Science and Law Enforcement Practice. 2022. No. 3 (61). P. 40-47.
Несовершенство практической реализации мер уголовно-правового противодействия преступности на современном этапе оправдывается недостатками законодательного регулирования, причина которых заключается в стремительных изменениях в обществе. Научно-техническая революция, глобализационные процессы, взаимообусловленность политики, эконо-
© Яковенко П.А., 2022
мики и социальной сферы на фоне активизации борьбы за мировое господство, сопровождаемые угрозами национальной безопасности, - ежедневные составляющие «жизнедеятельности» современного государства. Динамичность процессов, влекущих необратимые изменения миропорядка, необходимость взаимодействия с «недружественными странами», поиск и
использование нетрадиционных методов решения проблем, порождающих дестабилизацию и приоритет частных интересов над публичными, обусловливают потребность в молниеносной реакции государства. Современное общество отказывается от участия в конструктивном диалоге в пользу санкционных методов решения любых вопросов, а международное право утрачивает первенство среди неотъемлемых составляющих взаимодействия и дипломатии.
Государственная политика - многокомпонентное явление, состоящее из различных направлений деятельности, обеспечивающих полноценное функционирование и развитие государства. Однако существенной угрозой любого общества и государства является преступность - исторически сложившееся явление, не подлежащее искоренению. Поиск стратегий, методов и способов противодействия данному явлению обусловил возникновение уголовной политики, суть которой заключается в организации эффективной борьбы с различными проявлениями преступности в разных сферах жизнедеятельности.
Таким образом, уголовная политика является неотъемлемой составляющей государственной политики, сущность и содержание которой регламентированы в национальном законодательстве. Однако уже на этом этапе исследования данного явления следует отметить наличие проблематики. Прежде всего, отсутствует единый нормативный правовой акт, закрепляющий сущность и содержание данного направления деятельности государства.
Поскольку в демократическом обществе имеется множество общественных отношений, нуждающихся в действенной уголовно-правовой охране, постольку был принят ряд нормативных правовых актов, определяющих специфику их защиты. Например, акцентировано внимание на охране общественной безопасности*, необходимости развития национальной системы противодействия легализации (отмыванию) доходов, полученных пре-
* Концепция общественной безопасности в Российской Федерации: утв. Президентом Российской Федерации от 14 нояб. 2013 г. N Пр-2685. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
ступным путем, и финансированию терроризма**, информационной безопасности детей***, системы профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних****. Обозначенные сферы важны как в глобальном, так и в стратегическом плане развития государства. Но при осуществлении уголовной политики в этих направлениях невозможен единый подход, в результате чего появляется множество специфических механизмов, отвечающих требованиям различных нормативных актов. Очевидно, что в данном случае речь идет не о сущности и содержании уголовной политики государства, а о механизме ее реализации.
При определении уголовной политики как неотъемлемой части социальной политики становится совершенно очевидной необходимость уяснения элементов, составляющих правовую и социальную природу понятия, его целей, задач, сущности и содержания. Отсутствие регламентации обозначенных категорий препятствует качественному правотворчеству, эффективной правореализации и, как результат, противодействию преступности.
Общепризнано, что основополагающим нормативным правовым актом, выражающим основные направления уголовной политики на современном этапе, является Уголовный кодекс Российской Федерации. Закрепленные в нем основания и принципы уголовной ответственности, признаки преступления и наказания позволяют в целом получить представление о таком сложном явлении.
** Концепция развития национальной системы противодействия легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма: утв. Президентом Российской Федерации 30 мая 2018 г. // Там же.
*** Об утверждении Концепции информационной безопасности детей: распоряжение Правительства Российской Федерации от 2 дек. 2015 г. N 2471-р // Там же.
**** Об утверждении Концепции развития системы профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних на период до 2025 года и плана мероприятий на 2021-2025 годы по ее реализации: распоряжение Правительства Российской Федерации от 22 марта 2017 г. N 520-р // Там же.
Однако уголовная политика предполагает масштабную деятельность широкого круга лиц, обеспечивающих защиту прав и свобод человека и гражданина, общества и государства от общественно опасных посягательств посредством использования уголовно-правового механизма, включающего разнообразные инструменты репрессивного и поощрительного характера. Криминализация и декриминализация, тенденции и перспективы совершенствования института уголовной ответственности и наказания, общая и частная превенция - базовые составляющие на протяжении длительного периода времени.
Вполне очевидно, что при таком подходе уголовная политика воспринимается в обществе лишь с позиции нескольких норм уголовного закона. С этим трудно согласиться, поскольку политика государства, направленная на противодействие различным преступным посягательствам, не должна быть ограничена нормами материального права. Недопустимо игнорирование норм процессуального права, а равно условий соблюдения положений уголовно-исполнительного права. Указанное обстоятельство свидетельствует о необходимости выработки самостоятельного нормативного правового документа, в котором в первую очередь будут представлены основы уголовной политики вне зависимости от различных сфер ее реализации (унифицированное понятие уголовной политики, понятийный аппарат, характерные признаки, разъяснение сущности и содержания, основных направлений деятельности).
В настоящее время отсутствие правовой регламентации отражается на процессе совершенствования уголовной политики, сводящегося преимущественно к установлению новых форм общественно опасного поведения, которое не всегда сопровождается глубокой научной проработкой как самих нормативных конструкций, так и последствий их применения на практике [1, с. 81]. Помимо этого, тенденцией современной уголовной политики стало возрождение норм преюдициального характера, расширение императивных норм об освобождении от уголовной ответственности в Особенной части УК РФ с детализацией оснований и условий для их применения [2, с. 44].
Разумеется, подобный подход не только не способствует оптимизации уголовной политики, но и усложняет ее, а имеющиеся инструменты не обеспечивают эффективную реализацию закона.
Отмеченные противоречивость и хаотичность законодательной инициативы посредством возвращения к ранее утратившим силу позициям, дублирования отдельных составов и иных «традиционных» способов «перекраивания» закона и попытка охватить все влияния уголовно-правового запрета не оказывают должного эффекта в плане жизнеспособности целей и задач, а равно средств и методов противодействия преступности. Представляется стратегически важным выявление новых тенденций развития современной уголовной политики, реконструирование перспективного плана государственного противостояния внутренним и внешним угрозам личности, общества и государства, кардинального изменения расстановки приоритетов национального механизма борьбы с негативными социальными явлениями, связанными с преступностью. УК РФ продолжает оставаться «избирательно-репрессивным», предусматривая достаточно большие сроки наказания за отдельные виды преступлений и закрепляя возможность освобождения от уголовной ответственности по широкому кругу преступных деяний в связи с возмещением ущерба (ст. 76.1 УК РФ) или в связи с уплатой судебного штрафа (ст. 76.2 УК РФ) [3, с. 40].
Говоря о гармонизации уголовного закона в рамках совершенствования уголовной политики, следует начать с оценки соблюдения норм и правил юридической техники, соответствия содержания терминологическому единству, а равно недопустимости оценочных категорий. В свою очередь, эффективность правоприменительной деятельности в полной мере зависит от степени адаптации законодательства к современным тенденциям общественного развития. Нередко именно стремление к «соответствию» реалиям становится причиной игнорирования критериев целесообразности, рациональности, эффективности. Мериторичный подход к устранению противоречий и коллизий, порожденных конфликтом законодателя и правоприменителя, конвергенция и стандартизация
уголовно-правовых запретов, доступных для понимания и соблюдения неопределенным кругом лиц, обеспечит уголовный закон необходимыми механизмами для полноценной реализации новых идей современной уголовной политики.
В связи с этим первоочередным регулятором противодействия преступности должна стать идеологическая составляющая, о необходимости которой на протяжении последних лет высказываются достаточно сдержанно. Поскольку уголовная политика - неотъемлемая часть политики государственной, то она должна формироваться на основе неких более общих идей, формирующих идеологическую платформу. Важно определить центральную идею, вокруг которой строился бы весь механизм уголовно-правового воздействия, найти подтверждение этой идеи в общественном сознании [4, с. 137].
Складывающийся из фрагментарных и разнородных норм уголовно-правовой запрет не обеспечивает построение универсального правового механизма защиты разнообразных объектов уголовно-правовой охраны. В этом смысле категория «идеология», на наш взгляд, должна стать базовой, формирующей системное сознание и понимание негативного влияния нарушения норм уголовного закона на государство, общество и само лицо, нарушившее принципы и идеи правового государства.
Вместе с тем важность глубокого осознания непрерывности российской истории, массив наработанных позитивных традиций являются основой для энергичного продвижения вперед и утверждения по праву принадлежащей нашей стране роли одного из ведущих центров современного мира [5, с. 104].
Исторически государственная уголовная политика строилась на основе стремления достичь соответствия издаваемых законов национальным особенностям понятия морали. Представляется верной точка зрения о том, что для укрепления государства и обеспечения снижения преступности в стране целесообразно проводить уголовную политику в соответствии с национально-этническим укладом народа [6, с. 303].
С одной стороны, национальное уголовное законодательство, формировав-
шееся веками, провозглашает приоритет принципов и норм, сложившихся в международном праве за последние полвека, а с другой стороны, игнорирует национальные интересы, утрачивая тем самым связь с историей, культурой, патриотизмом.
Исходя из этих соображений, можно заключить, что идеологическая составляющая концепции уголовной политики достаточно динамична, поскольку находится в значительной зависимости от качественных и структурных изменений социально-экономических составляющих, уровня развития государства и его права и, безусловно, криминогенной ситуации в государстве и за его пределами. Корректировка целей и задач национальной уголовной политики обеспечивает соответствие законодательства и процесса его реализации потребностям общества. Очевидно, на разных этапах потребности могут трансформироваться, однако идеологическая составляющая должна базироваться на приоритете и верховенстве права вне зависимости от политических, экономических, культурных факторов.
Уголовная политика государства представляет собой систему методов и форм воздействия на преступность, а также механизм ее предупреждения. Все ее составляющие взаимосвязаны и не могут развиваться изолированно. Соответственно, первоочередной задачей уголовной политики является совершенствование системы объектов уголовно-правовой охраны.
Будучи публичной отраслью, уголовное право охраняет обобщенные интересы личности, общества и государства, создавая благоприятные условия для их реализации [7, с. 132]. Например, концептуальная идея о приоритете охраны личности от преступных посягательств, ставшая в последующем политической идеологией, находит свое выражение в программных документах. В частности, в Стратегии национальной безопасности Российской Федерации в качестве основной угрозы национальной и общественной безопасности обозначены преступные посягательства, направленные против личности, а главным направлением обеспечения государственной и общественной безопасности - усиление роли государства в качестве гаранта безопасности личности [8, с. 5]. Вместе с тем не
теряет своей актуальности борьба с коррупцией, терроризмом, экологическими и киберпреступлениями. Эти и другие направления реализуются в жизнь через конкретные мероприятия, проводимые в рамках уголовно-правовой политики [9,с. 351].
В связи с вышеизложенным возникает вопрос о том, действительно ли верно обозначены общественные отношения, требующие внимания со стороны уголовного права. Многочисленные методы уголовно-правового воздействия не только не оказывают должного влияния на обеспечение интересов в той или иной сфере, но и требуют все большего внимания, тем самым отвлекая от действительно важных позиций. В частности, длительный период времени вне правовой защиты остаются национальные интересы и интересы национальной безопасности Российской Федерации, состоящие в политической, экономической и социальной стабильности, в безусловном обеспечении законности и поддержании правопорядка, в развитии равноправного и взаимовыгодного международного сотрудничества [10, с. 7].
Практика зарубежных стран идет по пути приоритета «мер безопасности» вопреки правам и свободам человека, когда под предлогом и лозунгом безопасности грубейшим образом нарушаются элементарные права человека - право на неприкосновенность личной жизни, на свободу мнений и их высказывание, право на свободу протестных акций, право на свободу мирных собраний, митингов [11, с. 109].
Именно через характер изменений уголовного закона становятся очевидными основные тенденции уголовной политики государства, направленной на «разгрузку» судебной системы, системы исполнения наказаний, на предоставление возможности для граждан, совершивших малозначительные деяния, исправиться без негативных последствий в виде судимости и жить полноценной жизнью [12, с. 205].
Уголовный закон перестает быть карательным орудием уголовной политики и приобретает статус символа защиты, справедливости, законности. Так, сомнительным представляется совершенствование уголовного законодательства посредством криминализации или декриминализации. Определяя для человека круг запретов,
законодательство тем самым акцентирует внимание на единственно возможном способе соблюдения закона - посредством санкций. При этом вид предусмотренного наказания может не только быть сомнительным с точки зрения его целей, но и существенно снижать ценность самого объекта. Соответственно, содержание уголовной политики из социально обусловленного и превентивного в очередной раз переполняется репрессивной составляющей.
Например, очевидным условием криминализации публичного распространения заведомо ложной информации об использовании Вооруженных Сил Российской Федерации, исполнении государственными органами Российской Федерации своих полномочий выступает заявленный курс национальной государственной политики на недопущение дискредитации авторитета государственной власти. Однако, исходя из содержания запрета, возникает вопрос о его «целевой аудитории», которая должна начать испытывать большее доверие к государственной власти или опасаться распространения данных об использовании Вооруженных Сил Российской Федерации. Сложность определения приоритета объекта уголовно-правовой охраны данной нормы национального уголовного закона в целом подкрепляется наличием санкции, позволяющей в случае нарушения прибегнуть к денежному взысканию с виновного лица.
Таким образом, преобразования, происходящие в государстве и обществе, должны найти свое отражение в системе их ценностей. Объекты уголовно-правовой охраны не должны определяться из тенденций уголовной политики государства. Именно трансформация общественной жизни должна диктовать государственной власти перспективы и направления для уголовной политики, направленной на ее защиту, восстановление нарушенного права. Стратегическая система ценностей, выявленная в результате взаимодействия государства и общества, должна быть заложена в систему уголовной политики. При этом национальный уголовный закон должен быть направлен на торжество позитивной ответственности, заключающейся в неукоснительном соблюдении норм и недопустимости совершения деяний,
в первую очередь, угрожающих национальным интересам. Требуется запрет на искупление вины по ряду составов преступлений посредством соответствующей денежной компенсации, поскольку это обесценивает идеи и принципы уголовной политики государства.
Вместе с тем направления противодействия преступности не могут быть отделены от государственной воли, выражающейся в приоритетных направлениях внутренней и внешней политики. Задающая деятельность компетентных органов сложившаяся ситуация с приматом международного права в современном мире заставляет иначе воспринимать общепризнанные принципы и нормы. Изменение ситуации в мире, Европе, России обусловило необходимость переоценки тенденций международной и внутригосударственной уголовной политики. Использование накопленного международным сообществом правового опыта не приветствуется, правовые позиции ряда зарубежных стран кардинально меняются, подстраиваясь под ситуацию и персоналии. При этом уголовная политика государства не может остановиться в развитии, а концептуальные положения не перестанут быть основополагающими под давлением политических и экономических процессов. Сила права проявляется именно в конгломерате международных и национальных стандартов. Выработанные направления уголовной политики Российской Федерации не потеряли своей актуальности, несмотря на современную внешнеполитическую ситуацию. Скорее наоборот, отстаивание приоритета прав человека на международной арене обязывает не допускать даже малейших отступлений от общепризнанных принципов и норм международного права.
Возникновение противоречивых подходов неизбежно и вполне предсказуемо, особенно в ситуации, когда единый стандарт прав человека устанавливается для государств, имеющих различия, порой существенные. Особую настороженность вызывает возникновение конфликта, связанного с оценкой законов, подлежащих применению, проблема многократно осложняется, приобретает политический оттенок и обсуждается уже не только с точки зрения защиты прав человека, но и в
плане вмешательства во внутренние дела государства [13, с. 178].
Оспаривание беспрекословности и верховенства международного права приводит к тому, что оно обесценивается. В свою очередь, национальное право «обрастает» региональными, политическими, экономическими, силовыми мерами. В этом потоке «правовой анархии» в процессе реализации уголовной политики необходимо строго придерживаться нейтралитета с сохранением генеральной государственной позиции по ряду принципиальных вопросов защиты личности, общества и государства, с одной стороны, и соблюдения норм международного права - с другой.
Если оценивать историческое прошлое, то следует отметить, что уголовная политика России достаточно долго характеризовалась как репрессивно направленная. Законодательное закрепление приоритета прав человека, утверждение личностных приоритетов обозначили переход от репрессивного к охранительному типу, что символизирует приверженность государства ценностям гуманизма и фундаментальных прав и свобод человека [14, с. 117-118].
В связи с этим призывы к расширению уголовной ответственности не гармонируют с такими направлениями современной уголовной политики Российской Федерации, как гуманизация, повышение защищенности личности, демократизация мер борьбы с преступностью [15, с. 201].
Важнейшим аспектом при формировании уголовной политики является вопрос применения мер принуждения, не противоречащих гарантированным правам человека. Речь должна идти о балансе личных, общественных и государственных интересов при противодействии преступности.
Говоря о современной уголовной политике, нельзя оставить без внимания важность ее реализации с непосредственным участием заинтересованных представителей общественности, имеющих принципиальный интерес к предупреждению и профилактике преступности. Важный ресурс любого государства - это его граждане. Активное участие гражданского общества в формировании стратегии реализации уголовной политики не только
позволит обеспечить безопасность и порядок, но и будет направлено на формирование направлений уголовной политики исходя из потребностей конкретного региона и граждан, нуждающихся в защите. Понимание важности роли гражданского общества в сфере противодействия преступности не только доказывает приоритет прав и свобод человека в государстве, но и способствует повышению доверия общества к правоохранительным органам. Очевидно, что в рамках реализации концепций по противодействию преступности необходимо предусмотреть механизм взаимодействия компетентных органов государственной власти с общественными организациями, неправительственными организациями, деловым сектором и отдельными гражданами.
Гармония прав и свобод в гражданском обществе обусловлена верховенством закона, стабильностью норм и правил поведения, наличием механизма защиты и восстановления нарушенных прав. Уголовной политике в этом аспекте отведено достаточно важное место, поскольку реализация закона в части защиты и
представляет собой верховенство права. Процесс борьбы с преступностью осуществляется строго в рамках закона, основная цель которого должна быть сведена к минимизации карательного воздействия, являющегося крайней мерой воздействия на нарушителя, и к приоритету устранения социальных противоречий, формированию среды нетерпимости нарушения закона, устранению факторов, провоцирующих негативное поведение, формированию системы воспитания, уважения закона.
Таким образом, современные составляющие уголовной политики государства не отвечают национальным интересам. Формирование новой идеи уголовной политики, обусловленной необходимыми концептуальными ориентирами современного государственного и правового устройства, поможет изменить ее восприятие обществом. Позволит не только расширить границы правового и социального воздействия в отношении профилактики и предупреждения правонарушений и преступлений, но и обосновать меры воспитательного влияния на современное общество.
Список источников
1. Волков К.А. К вопросу о понимании, соотношении и взаимном влиянии уголовной политики и судебной практики // Уголовная политика и правоприменительная практика: сб. ст. по материалам VI междунар. науч.-практ. конф., г. Санкт-Петербург, 2 ноября 2018 г / отв. редактор Е.Н. Рахманова. Санкт-Петербург, 2019. С. 76-84.
2. Огородникова Н.В. Совершенствование норм Уголовного кодекса Российской Федерации как реализация уголовно-правовой политики // Теория и практика общественного развития. 2018. N 3 (121). С. 42-45.
3. Романова Л.И., Крайнова Н.А. Некоторые современные тенденции уголовной политики России в сфере противодействия преступности // Ученые записки юридического факультета. 2021. N 3. С. 39-43.
4. Бавсун М.В., Векленко В.В. Идеологические основы уголовно-правового воздействия // Российский юридический журнал. 2013. N 5(92). С. 131-138.
5. Лавров С.В. Мы - вежливые люди! Размышления о внешней политике. Москва: Книжный мир, 2018.
544 с.
6. Пещеров Г.И. Эволюция и перспективы развития уголовной политики России // Уголовная политика и правоприменительная практика: сб. ст. по материалам VI междунар. науч.-практ. конф., г. Санкт-Петербург, 2 ноября 2018 г. / отв. редактор Е.Н. Рахманова. Санкт-Петербург, 2019. С. 301-305.
7. Дворянсков И.В. Интересы судебной власти Как объект уголовно-правовой охраны Уголовная политика и правоприменительная практика: сб. ст. по материалам VI междунар. науч.-практ. конф., г. Санкт-Петербург, 2 ноября 2018 г. / отв. редактор Е.Н. Рахманова. Санкт-Петербург, 2019. С. 129-136.
8. Уголовная политика Российской Федерации: учебник: в 2 ч. Ч. 2 / под ред. Л.И. Беляевой. Москва: Акад. управления МВД России, 2020. 262 с.
9. Епифанова Е.В. О составляющих элементах доктрины уголовной политики // Вестник Воронежского государственного университета. Серия: Право. 2018. N 3. С. 345-355.
10. Иншакова А.О. Приоритеты уголовно-правовой политики в сфере обеспечения национальной безопасности // Правовая парадигма. 2018. Т. 17. N 2. С. 6-9.
11. Гилинский Я.И. Уголовная политика и человек // Уголовная политика и правоприменительная практика: сб. ст. по материалам VI междунар. науч.-практ. конф., г. Санкт-Петербург, 2 ноября 2018 г. / отв. редактор Е.Н. Рахманова. Санкт-Петербург, 2019. С. 105-111.
12. Коблева М.М. Гуманизация уголовного законодательства как основное направление уголовной политики Уголовная политика и правоприменительная практика: сб. ст. по материалам VI междунар. науч.-практ. конф., г. Санкт-Петербург, 2 ноября 2018 г. / отв. редактор Е.Н. Рахманова. Санкт-Петербург, 2019. С. 199-206.
13. Пудовочкин Ю.Е., Бабаев М.М. Противоречия судебно-уголовной политики // Правоприменение. 2022. Т. 6. N 1. С. 174-190.
14. Шестакова С.Д. Состязательность уголовного процесса. Санкт-Петербург, 2001. 219 с.
15. Новиков С.А. Институт показаний в свете современной уголовно-процессуальной политики России: тенденции развития и актуальные проблемы // Правоведение. 2013. N 2. C. 199-210.
References
1. Volkov K.A. On the question of understanding, correlation and mutual influence of criminal policy and judicial practice. Criminal policy and law enforcement practice. St. Petersburg, 2019. Рр. 76-84. (In Russ.).
2. Ogorodnikova N.V. Improving the norms of the Criminal Code of the Russian Federation as the implementation of criminal law policy. Theory and practice of social development, 2018, по. 3 (121), рр. 42-45. (In Russ.).
3. Romanova L.I., Kraynova N.A. Some modern trends in Russia's criminal policy in the field of combating crime. Scientific notes of the Faculty of Law, 2021, no. 3, pp. 39-43. (In Russ.).
4. Bavsun M.V., Veklenko V.V. Ideological foundations of criminal legal impact. Russian Law Journal, 2013, no. 5(92), pp. 131-138. (In Russ.).
5. Lavrov S.V. We are polite people! Reflections on foreign policy. Moscow, Knizhniy mir Publ., 2018. 544 p. (In Russ.).
6. Peshcherov G.I. Evolution and prospects for the development of criminal policy in Russia. Criminal policy and law enforcement practice. St. Petersburg, 2019. Pp. 301-305. (In Russ.).
7. Dvoryanskov I.V. Interests of the judiciary as an object of criminal law protection Criminal policy and law enforcement practice. St. Petersburg, 2019. Pp. 129-136. (In Russ.).
8. Criminal policy of the Russian Federation. In 2 parts. Part 2. Moscow, Academy of Management of the Ministry of Internal Affairs of Russia, 2020. 262 p. (In Russ.).
9. Epifanova E.V. On the constituent elements of the doctrine of criminal policy. Bulletin of the Voronezh State University. Series: Law, 2018, no. 3, pp. 345-355. (In Russ.).
10. Inshakova A.O. Priorities of criminal law policy in the field of national security. The legal paradigm, 2018, vol. 17, no. 2, pp. 6-9.
11. Gilinskiy Ya.I. Criminal policy and man. Criminal policy and law enforcement practice. St. Petersburg, 2019. Pp. 105-111.
12. Kobleva M.M. Humanization of criminal legislation as the main direction of criminal policy. Criminal policy and law enforcement practice. St. Petersburg, 2019. Pp. 199-206.
13. Pudovochkin Yu.E., Babaev M.M. Contradictions of judicial and criminal policy. Law enforcement, 2022, vol. 6, no. 1, pp. 174-190.
14. Shestakova S.D. The adversarial nature of the criminal process. St. Petersburg, 2001. 219 р.
15. Novikov S.A. The Institute of testimony in the light of modern criminal procedural policy of Russia: development trends and current problems. Jurisprudence, 2013, no. 2, pp. 199-210.
