CC BY
116
УДК 81'23 Ю.А. Башкатова
КОНЦЕПТУАЛИЗАЦИЯ ЖЕНСКОГО ТЕЛА В РУССКОМ И АНГЛИЙСКОМ ЯЗЫКАХ
Статья посвящена выявлению этнокультурной специфики соматических концептов как единиц телесного кода русского и английского языков, где соматический концепт понимается как культурный знак в рамках изучаемого кода. Цель работы - проанализировать особенности концептуализации женского тела в русской и английской лингвокультурах посредством экспликации концептуальных метафор, в которых реализуется изучаемый фрагмент действительности. Объектом исследования в работе являются семантика и употребление существительных грудь - breast, волосы - hair, рот - mouth, шея - neck, пупок - navel. Для анализа соматических концептов применяется методика концептуального анализа: анализ внутренней формы слова-репрезентанта концепта, исследование концептуальных метафор и метонимий (образных признаков концепта), описание способов категоризации концепта через поиск функциональных и ценностно-оценочных признаков, анализ лексического значения слова, выявление символических признаков и исследование сценариев. В результате исследования были установлены сходства и различия в семантическом объеме соответствующих концептов, обусловленные экстралингвистическими факторами.
Ключевые слова: телесный код, соматический концепт, этнокультурная специфика, концептуальная метафора, концептуальные признаки, русский язык, английский язык, лингвокультура.
Телесный код культуры является одним из наиболее древних из существующих кодов. Формирование этой области знания является результатом переработки конкретно-чувственного опыта носителей языка. Полученные знания о себе и своем теле человек экстраполировал на окружающую действительность, что и оказалось зафиксировано в соматическом коде культуры. Через окультуривание и осознание окружающего мира человек вернулся к описанию самого себя, «применяя» «накладывая» на себя сведения об окружающем мире, завершив, таким образом, герменевтический круг познания [7].
Тело в целом и отдельные его части могут рассматриваться как первичная основа концептуализации мира (как внешнего для человека, так и внутреннего). Согласно М. В. Пименовой, соматические концепты относятся к классу космических (биологических) концептов, при этом часть структуры этих концептов представляет их в иерархии концептов внутреннего мира: сердце - реально существующий кровеносный орган, при этом сердце - воплощение характера, в наивной картине мира сердце - орган эмоционального переживания [13. C. 10].
Содержание телесного кода в значительной степени представлено концептуальными метафорами, основанных на знаниях, полученных в результате обыденного телесного опыта носителей определенного языка и культуры, их взаимодействия с окружающими физическими предметами, другими людьми, наблюдений за феноменами живой и неживой природы. Являясь по сути универсальными, телесные метафоры тем не менее всегда национально детерминированы и обуславливаются конкретной этнокультурой.
Цель данной статьи - проанализировать особенности концептуализации женского тела в русской и английской лингвокультурах посредством экспликации концептуальных метафор, в которых реализуется изучаемый нами фрагмент действительности.
Женщина в большинстве традиционных культур - продолжательница рода, хранительница очага. В патриархально ориентированном обществе она часто выступает как воплощение ритуально нечистого начала. В большинстве славянских легенд, например, показано, вслед за Библией, что женщина была создана или возникла после мужчины. Так, по украинским преданиям, женщина сначала была изготовлена Богом из теста (мужчина - из праха), но ее съела собака, и тогда по просьбе Адама Еву сделали из его ребра [4. C. 205]. Подобная «вторичность» происхождения женщины часто служила оправданием ее подчиненного положения в традиционном обществе: козы не товар, а бабы не люди; у семи баб одна душа; у бабы не душа, а пар; собака умней бабы: на хозяина не лает; Many women, many words; many geese, many turds; Man, woman, and devil, are the three degrees of comparison; Who has a woman has an eel by the tail.
2014. Вып. 2 ИСТОРИЯ И ФИЛОЛОГИЯ
Фактор пола и гендера следует учитывать при построении концептуализации таких соматических объектов, как грудь - breast, волосы -hair, рот - mouth, шея - neck, пупок - navel, имеющих отношение к сексуальной сфере и материнству - сферах, определявших положение женщины.
Ядром концепта грудь является мотивирующий признак, положенный в основу номинации слова-репрезентанта концепта. Историко-этимологический словарь русского языка П. Я. Черных определяет происхождение лексемы грудь от о.-^grQdb и и.-е. *g'hrendh-. Издавна смешивается с о.-с. *gruda- (глыба, куча, возвышенность). Старшее значение, может быть, «нечто возвышающееся, выпячивающееся», «бугор» [19]. Как мы видим, этимология слова грудь вполне прозрачна и связывается с понятием возвышения, возвышенности: На ней было шелковое голубое платье, вернее, кофточка, обтягивающая узкие плечи и бугорки грудей и завязанная узлом на голом животе; нижняя часть тела и ноги почти до ступней завернуты в желтую ткань. (Б. Хазанов) [11]. Итак, с высоты грудей, // С рокового двухолмия в пропасть твоей груди! (М. Цветаева) (Цит. по: [9. C. 16]).
Схожую картину мы наблюдаем и в английском языке: Where he had torn the dress from her shoulders the gentle swell of one breast gave promise of the advent of rich womanhood and he longed to cup it in his hand so that its sweet warmth rested against his own flesh [20]. Словарь Online Etymology Dictionary трактует происхождение соматизма breast следующим образом: древнеангл. breost, из про-тогерм. *breustam «грудь» (ср. O.S. briost, O.N. brjost, Ger. brust, Goth. brusts), возможно букв. «выпуклость» и от пра-индоевроп. основы *bhreus-/*bhrus- «набухать, расти» [25].
Образные концептуальные признаки, выявляемые через сочетаемостные свойства слова-репрезентанта концепта breast и его синонимов, можно разделить на две основные группы: 1) метафоры неживой природы (признаки вещества и стихий); 2) метафоры живой природы (признаки животных, растений, человека, предмета, пространства).
Концептуальная метафора «грудь-вещество» вариативна и многоаспектна: pearl of the white breast [20]; And there Full mid-between the champagne of your breast I place a great and burning seal of love [20].
Отсутствие эмоций (эмоциональная холодность) часто реализуется через признаки снега, льда: To kiss my Celia's fairer breast, The snow forsakes its native skies... Its tears, like those I shed, to make That icy bosom colder still [20].
Грудь может описываться как одна из наиболее привлекательных частей тела женщины, как источник эстетического и чувственного наслаждения через положительно окрашенные признаки растений (the rose of the breast, budding breast, lily-white bosom), в том числе фруктов (apricot breast, nectarine and peach nipple, melon-like proportion of breast).
Современный английский язык изобилует атрибутами, определяющими конкретный дименсио-нальный параметр женской груди - «размер»: swelling breast, voluptuous bosom, remarkable bosom, full bosom, plump breast, lavishly presented breast. Однако чрезмерность объема груди или ее почти полное отсутствие маркируются эпитетами с негативной коннотацией: with no sign of a bosom, bosom almost imperceptible; thin breast; shallow breast; This Englishwoman is so refined She has no bosom and no behind [25]; tremendous bosom; huge bosom; enormous bosom; massive bosom; immensity of her bosom.
Русский фольклор изображает женскую грудь как неотъемлемый источник чувственного наслаждения. Несколько заниженная стилистика описаний целиком соответствует включающим их жанрам - это в основном частушка (МнЪ нельзя къ об^дн^ ходить, МнЪ нельзя Богу кланяться: Попы поютъ, — м^иаются, Дьякона улыбаются. У меня титьки болтаются [18]) или свадебная кориль-ная поэзия с ее карнавализацией и гиперболизацией (А у старшей дружки титьки как подушки).
Концепт грудь актуализируется через признаки растений (лилейные перси), фруктов (вспомним арбузные груди Мадам Грицацуевой, наливные яблочки грудей русского фольклора), животных (лебединая грудь - этноспецифичный русский атрибут), драгоценных материалов (мраморная грудь Хелен Безуховой). В русском языке часто используются кулинарные метафоры груди: жирная, мягкая, пухлая, пышная, сдобная (разг.), худосочная (Натальюшка любка Жеманные губки, Пшеничные титьки!) Красивый цвет груди, как правило, белый (Грудь, как свежий снег, бела), реже смуглый - у восточных красавиц.
Размер груди тоже имеет большое значение. В русской поэзии XIX - начала XX вв. превозносилась красота груди юных девушек, отсюда эпитеты - упругая, маленькая, высокая, невинная, девственная, тугая, стоячая: От выреза льняной сорочки // Ее плечо еще круглей, // А под сорочкою -
две точки // Стоячих девичьих грудей (И. А. Бунин) [11]. Большая грудь, видимо, ассоциировалась скорее с материнством, нежели с эротическими переживаниями.
В современном языке, наоборот, закреплено представление о том, что большая грудь - гарант гендерной конкурентоспособности женщины (недаром сейчас так распространены операции по увеличению груди): На афишах была нарисована прекрасная женщина с высокой прической, огромными синими глазами..., красивые голые плечи, большая грудь, едва прикрытая платьем, но какое платье -было непонятно, потому что афиша заканчивалась (Е. Гришковец) [11]. Вспомним также прецедентные имена: грудь как у Памелы Андерсон или Анны Семенович.
Однако чрезмерность объема груди и ее полное или почти полное отсутствие маркируются эпитетами с негативной коннотацией или разнообразными синонимами, носящими пейоративную окраску (сиськи, буфера, дойки, вымя, шары и т.п). Синонимы бюст и устаревшее перси чаще используются в положительном значении:
- Упоминал-с, и в выражениях весьма лестных. Бюст, говорит, взгляд, прическа... Конфетка, говорит, а не дамочка, и тут же засмеялись (Ф. М. Достоевский) [11].
Очевидна отнесенность последнего примеров к сфере межполового общения, где грудь предстает как одна из составляющих женской красоты. Семы защиты, кормления и т. д. оказываются в данном случае нерелевантными.
Тем не менее для всех людей грудь матери первое время после рождения - единственный важный источник питания. Кроме того, нахождение у груди гарантирует защиту от внешних опасностей, ощущение стабильности и надежности:
Но я уж сам к ней бросился в объятья, //Про всё забыв, - сестер не слышал крик //И не видал, как прибежали братья, //Закрыв глаза, к ее груди приник, //Вдыхая тонкий, нежный запах платья... (Д. С. Мережковский) [11].
Sleep and rest, sleep and rest, Father will come to thee soon; Rest, rest, on mother's breast, Father will come to thee soon; Father will come to his babe in the nest, Silver sails all out of the west Under the silver moon: Sleep, my little one, sleep, my pretty one, sleep [26].
Язык сохранил такое отношение к груди, обозначив ее первым произносимым человеком слогом ма: лат. mamma «грудь», англ. анатом. mammary gland. В русском языке характерно обращение к образу груди для описания младенческого возраста: ты еще тогда титьку у мамки сосал, молоко на губах не обсохло. Сам младенец называется грудной, грудничок. Иконографическая традиция подчеркивает архаический мотив почитания женской кормящей груди как источника правды, знания и мудрости: отсюда такие выражения, как впитать с молоком матери, вскормить своей грудью (то есть воспитать, передать знания). В мифопоэтической традиции образ груди неотделим от идеи вскармливания, фертильности, изобилия и т.д.
И для труженика снова //Грудь земли родить должна, //Жатву хлеба золотого //Из погибшего зерна (Д. С. Мережковский) [11].
В английском языке большое распространение получило представление о груди как о символе ласки, тепла, заботы (очевидно, связанное с образом матери, держащей ребенка у груди): in the bosom of the family; Abraham's bosom; Our Lord carries his lambs in his bosom, i.e., has a tender, watchful care over them (Isa. 40:11) [23].
Идея интимности реализуется в атрибутивном использовании слова-синонима bosom в выражении bosom friend - закадычный друг (сравните с русским словом «наперсник»): No second man on earth has such a bosom friend [27].
Коса - вид женской прически, наделяемый брачной символикой; одна косу носили девушки (в том числе и старые девы), две косы - замужние женщины. Длинная коса - предмет гордости и особой заботы девушки, ее украшение [15. С. 615], ср. пословицы: Коса - девичья краса, Красная коса, русая коса, Не расплетайте косы до вечерней росы - суженый придет, сам расплетёт.
Волосы в архаическом сознании русских связаны с растительностью. Например в загадках о волосах: «Густа чаща, негде вички сломить»; в поговорках: «Волосы - трава, скосить можно». В магической практике русских волосы находятся в одном символическом ряду с травой, например, от болезней окуривают различными травами и сожжёнными волосами больного [8. С. 49]. Растительное сырьё для прядения (лён и конопля - чаще в виде кудели) и животное (шерсть) широко использовались в обрядовой сфере. Например, новорожденному перевязывали пуповину льном, женскими рас-
2014. Вып. 2 ИСТОРИЯ И ФИЛОЛОГИЯ
тениями конопли или волосами отца и матери. Аналогия волос и льна, конопли, кудели принадлежит к числу наиболее устойчивых. Волосы, лён, кудель выступают как воплощение идей жизни, судьбы. Лён, конопля, кудель осознавались «природными» вариантами волос («волосы земли») [1. С. 218]. Волосы и растительность в обрядности взаимозаменяемы. В свадебном ритуале выкупа косы невесты косу изготавливали изо льна, конопли, соломы.
Аналогичное явление наблюдается и в германо-скандинавской мифологии: жена бога Тора, богиня плодородия Сиф, известна своими золотыми волосами. По мнению ученых, волосы Сиф символизируют поля золотой пшеницы [24. С. 267].
Рот (прежде всего губы) связан с эротическим началом в человеке, ср.: уста сахарные, сладкие губки; Her lips looked ... delicious, as though if you bit them it would be like biting into a sweetmeat, one of those candies which are filled with a pleasant warming liquid [20]. О сексуальном темпераменте человека судят по форме и цвету губ (пухлые губы свидетельствуют о страстной натуре): Мне подумалось, что девушка с такими пухлыми губами может быть и не такой уж покорной [11]. В современной англоязычной культуре лексема pout (надутые губы; недовольная гримаса) стала синонимом слова «рот» из-за широко распространившейся моды надувать губы (увеличивать их с помощью силикона), чтобы казаться сексуально привлекательнее: The actress' famous luscious pout was named in a list of the world's sexiest things conducted by British men's magazine FHM [22].
В отличие от современного идеала женской красоты в средневековой живописи женский рот изображался неестественно маленьким. Например, на древнерусских иконах женские рты закрыты, губы плотно сжаты, не улыбаются. Такое изображение рта соответствовало господствующему приему репрезентации женской телесности, точнее почти что «бестелесности» (очертания фигуры скрыты под одеждой). Такой тип условно можно назвать «добрая жена» или «святая» [14. C. 8]. Сравните, например, с типичными портретами «грешников» того времени:
А прелюбодейца белилами, румянами умазалася, брови и очи подсурмила, уста багряноносна, поклоны низки, словеса гладки, вопросы тихи, ответы мягки, приветы сладки, взгляды благочинны, шествие по пути изрядно, рубаха белая, ризы красныя, сапоги сафьянныя [18].
Есть же дело настоящее: пишут спасов образ Еммануила, лице одутловато, уста червонная, власы кудрявые, руки и мышцы толстые, персты надутые, тако же и у ног бедры толстыя, и весь яко немчин брюхат и толст учинен, лишо сабли той при бедре не писано [18].
Концепт «шея» фигурирует в пословице о супружестве: Муж - голова, жена - шея, куда захочет, туда и повернет. Это означает, что, хотя муж есть глава дома, хозяйкою его обыкновенно бывает жена. Куда шея (жена) захочет, туда голова (муж) и поворачивается, гласит народная мудрость.
Шея участвует во многих поведенческих актах и различных действиях человека. Например, фразеологизм вешаться, бросаться и т.п. на шею кому-л.; виснуть, висеть и т.п. на шее у кого-л. означает 1) «бросаться в объятия, крепко обнимать кого-л. (обычно за шею)». Ср.: Он хотел кинуться на шею Печорину, но тот довольно холодно, хотя с приветливой улыбкой, протянул ему руку. Лермонтов. - Арина Власьевна, вся в слезах, повисла у него на шее. (Тургенев); 2) «навязываться мужчине, настойчиво добиваться его расположения, любви (о женщине)». - Он был ветреником. Да и не мог не быть: светские дамы вешались ему на шею (Чернышевский). - [Цыплунов:] Как же можно с ней говорить иначе, коли она чуть не бросается на шею каждому мужчине? (А. Островский) [17].
В названии рассказа Чехова «Анна на шее» заключена игра слов. Вручая Модесту Алексеевичу орден Анны 2-й степени (на шею), его сиятельство говорит: «Значит, у вас теперь три Анны... одна в петлице, две на шее» - намек на жену по имени Анна и на то, что Анну 3-й степени чиновник уже получил.
Выражение «красивая шея» - это всегда про женщину. У мужчины может быть, максимум, «гордая посадка головы», а сама мужская шея вряд ли кого-нибудь взволнует кроме врача-невролога. А вот женская - удостоилась множества романтических эпитетов: лебединая, царственная, лилейная. Породистая шея - знак аристократизма, она несет печать благородства и одухотворенности. Любоваться прекрасной женской шеей и говорить об этом вслух позволительно даже в консервативном обществе. Вместе с тем неявная сексуальность красивой шеи стимулирует творчество поэтов и художников подчас больше, чем другие части женского тела. А в некоторых культурах даже порождает своеобразные традиции [6].
Например, у женщин некоторых народностей Азии и Африки есть обычай вытягивать себе шею с помощью специальных приспособлений - шейных браслетов и колец.
Портретное искусство как нельзя лучше отражает смену культурных моделей. И особенно показательной является манера изображения женщин своего времени. Характерная деталь - удлиненная шея прекрасной дамы - почти всегда показатель «одухотворенного стиля» эпохи: знаменитое изображение царицы Нефертити, прекрасные дамы Гирландайо и Боттичелли, мадонны Эль Греко, прекрасные девы прерафаэлитов - слишком утонченные, слишком хрупкие для этого мира, прощаясь с нами, они скорбно поворачивают свои лебединые шеи.
Женская шея оценивается по параметрам красоты и изящества формы, гладкости и цвета кожи: атласная, бархатная, высокая, гибкая, гладкая, девичья, изящная, мягкая, нежная, тонкая, точеная [2].
Где? На каком портрете? В каком музее я встречал эту точеную шею, эту копну волос золотистых и вязких, эту голову, вскинутую по-царски, эти глаза, что многое могут и смеют? (Б. Окуджава) [11].
Исследование показало, что для русской лингвокультуры характерно влияние социального статуса на формирование эстетических оценок, например благородная, величественная, царственная шея [2]. А в медальоне том овальное кольцо, с портретом женщины старинная камея, и благородное прекрасное лицо, рука со свечкою и царственная шея... (М. Щербаков) [11].
По данным электронного словаря Online Etymology Dictionary, древнеанглийское nafela, nabula, восходит к прото-германскому *nabalan, происходящего, в свою очередь от прото-индоевропейского *(o)nobh - «пупок» [25].
Согласно Этимологическому словарю русского языка М. Фасмера, внутренняя форма слова пупок восходит к значению «росток, почка», укр. пуп «почка», др.-русск. пупъ, цслав. пъп, болг. пъп (Младенов 540), сербохорв. пуп, род. п. пупа «почка», пупак «пуп», макед. пъмп, словен. рорk, род. п. -рЫ «почка», чеш. риреk, слвц. рuроk, польск. рер «втулка», ререk "пуп", в.-луж., н.-луж. рир «пуп, почка, бугор», полаб. рор «пуп, бугорок», Праслав. *роръ родственно лит. ратрй, pampstu «разбухать», раmрlys «толстяк», ритра «головка; кувшинка», pumpuras, pumpurys «почка», лтш. рamрt «набухать, надуваться», pempis «толстяк» [16]. Данный образ сохранился в ряде синонимов лексемы «пупок», например: бутон, завязь, луно, пуп, пупочек, пупочка, пупышек, цветинка.
Пуп связывался с женской сексуальностью во многих древних культурах. В средневековой Европе, например, считалось, что данная часть тела - «очаг распутства в женщинах» [22].
Несмотря на то что в последнее время границы между приватным и публичным телом заметно стерлись [12], язык сохраняет эротические коннотации в восприятии пупка: One assessed the gold in her bangles, the tiger-rubies that ornamented her toe-rings, the diamond spangle that adorned her navel, and two highly individual whirligigs of silver filigree (T. Pratchett) [20]. Она начала читать - ее отлично поставленный глубокий голос произносил музыкально безупречные строки, но, мне кажется, никто не слышал ни слова, пока волнующий пупок под воздушной вуалью розового мохера вздымался и опадал в такт ее чтению (Нина Воронель) [11].
Интересно происхождение английского выражения gaze at/contemplate your navel, означающего «проводить слишком много времени, думая о себе и своих проблемах». Данная идиома связана с представлением о пупке как о важной чакре тела в йогических и индуистских практиках. Созерцание данной части тела, оказывается, помогает сосредоточиться на своем внутреннем мире и отрешиться от окружающего.
В русской народной культуре понятие пупка метонимически связано с пуповиной - особого рода нитью, связывающей ребенка с матерью, а так же с домом, родной землей (ср. отсюда - родовая нить) [5. С. 353]. Мила та сторона (не забудешь ту сторону), где пупок резан (т. е. родина) [3]. Зарыт пупок чей где - о родных местах, родине человека [10]. Мотив развязывания, выворачивания пупка присутствует в ряде пословиц и поговорок русского народа: На чужой коровай пупа не порывай; Не отрубить дубка, не надсадя пупка; Выворачиваться с пупка - громко, надрывно плакать. Пуп (пупок) развязывается - о большом напряжении сил. Надрывать/ надорвать (надсаживать/надсадить, подрывать/подорвать, рвать/порвать, сорвать) пуп (пупок). 1. Усиленно, с неимоверным напряжением сил работать. 2. Надрываться, выполняя тяжёлую физическую работу [10].
Обладает пупок и рядом пространственных характеристик. Помимо роли центра, пуп может выполнять функцию начала (из пупка - с самого начала, полностью, подробно (рассказывать); с пупка до корешка - от начала до конца) и вертикальной границы (дышать в пупок).
Как показало исследование, русская и английская картины мира отражают особенности мировосприятия русского и английского народов, обусловленные, с одной стороны, экстралингвистическими факторами: специфическими чертами исторического развития каждого народа, особенностями материальной и народной духовной культуры (мифы, поверья, обряды, обычаи, стереотипы мышления, национальная психология) русских и англичан; с другой стороны, особенностями русского и английского языков, по-разному категоризирующих одну и ту же объективную действительность.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Байбурин А. К. Ритуал в традиционной культуре. СПб.: Наука, 1993. 237 с.
2. Горбачевич К. С. Словарь эпитетов русского литературного языка. СПб., 2001. 224 с.
3. Даль В. И. Пословицы русского народа. Электронный ресурс. URL: http://slovarionline.ru/ vi_dal_poslovit-syi_russkogo_naroda/
4. Кабакова Г. И. Женщина // Славянские древности: этнолингвистический словарь: в 5 т. / под ред. Н. И. Толстого. М.: Институт славяноведения РАН, 1995. Т. 2. С. 205-208.
5. Кабакова Г. И. Пуповина // Славянские древности: Этнолингвистический словарь: в 5 т. М.: Международные отношения, 2009. Т. 4: П (Переправа через воду) - С (Сито). С. 353-354.
6. Капсулецкая М. Длинношеие. URL: http://www.capsula.info/kulьtuра/dlinnоshеiе
7. Красных В.В. Этнопсихолингвистика и лингвокультурология. Лекционный курс. М.: Гнозис, 2002. 284 с.
8. Мазалова Н.Е. Человек в традиционных соматических представлениях русских. СПб.: КНОРУС, 2001. 185 с.
9. Миняева С.В. Соматическая лексика в поэзии М.И. Цветаевой: автореф. дис. ... канд. филол. наук. СПб., 2007. 22 с.
10. Мокиенко В. М., Никитина Т. Г. Большой словарь русских поговорок. М.: ЗАО «ОЛМА Медиа Групп», 2007. 784 с.
11. Национальный корпус русского языка. URL: http://ruscorpora.ru/index.html
12. Новейший философский словарь. 3-е изд., исправл. Мн.: Книжный Дом, 2003. 1280 с.
13. Пименова М. В. Концепт сердце: Образ. Понятие. Символ: монография. Кемерово: КемГУ, 2007. 500 с. (Серия «Концептуальные исследования». Вып. 9).
14. Пушкарева Н. «Устне твои сот искаплют...» (Опыт феминистского прочтения нарративов XII-XIX вв., описывающих женский и мужской рот). Гендерные исследования. № 9. 2003. URL: http://kcgs.org.ua/gurnal-009.shtml
15. Усачева В. В. Коса // Славянские древности: Этнолингвистический словарь: в 5 т. М.: Международные отношения, 1995. Т. 1: А - Г. С. 615-618.
16. Фасмер М. Этимологический словарь русского языка. URL: http://etymolog.ruslang.ru/index.php?act=contents &book=vasmer/
17. Фразеология.ру. URL: http://www.frazeologiya.ru/
18. Фундаментальная электронная библиотека. Русская литература и фольклор. URL: http://feb-web.ru/feb/feb/ folk.htm
19. Черных П. Я. Историко-этимологический словарь современного русского языка. URL: http://etymolog.ruslang.ru/ index.php?act=contents&book=chernykh
20. Bartleby.com: Great Books Online. URL: http://www.bartleby.com
21. British National Corpus. Mode of access: http://corpus.byu.edu/bnc/
22. Cambridge bestiary, C.U.L. ii.4.26.. URL: http://bestiary.ca/
23. Easton's Bible Dictionary, 1987.. URL: http://eastonsbibledictionary.com
24. Lindow John. Norse Mythology: A Guide to the Gods, Heroes, Rituals, and Beliefs. Oxford University Press, 2001. 365 p.
25. Online Etymology Dictionary. URL: http://www.etymonline.com
26. Webster's New World College Dictionary Copyright © 2005 by Wiley Publishing, Inc., Cleveland, Ohio.. URL: http://www.yourdictionary.com
27. Webster's New World Dictionary of Quotations Copyright © 2005 by Chambers Harrap Publishers Ltd.. URL: http://www.yourdictionary.com/quotes/
Поступила в редакцию 10.03.14
Yu.A. Bashkatova
CONCEPTUALIZATION OF FEMALE BODY IN THE RUSSIAN AND ENGLISH LANGUAGES
The article is devoted to revealing ethno-cultural peculiarities of somatic concepts as body code units of the Russian and English languages, where the somatic concept is defined as a cultural sign within the given code. The objective of the article is to analyze the peculiarities of conceptualization of the female body in the Russian and English linguistic cultures through the explication of conceptual metaphors in which the given fragment of reality is represented. The object of research is the semantics and use of nouns гpудb-breast, eomcu-hair, pom-mouth, mex-neck, nynoK-navel. In order to analyze somatic concepts the author uses the method of conceptual analysis comprising: the analysis of the internal word form of the concept representative, the study of conceptual metaphors and metonymy (figurative features of concept), the description of ways of categorizing a concept through the search of functional and evaluation features, the analysis of the lexical meaning, the identification of symbolic signs and study of scenarios. The result of the study showed similarities and differences in the semantic scope of the corresponding concepts determined by extralinguistic factors.
Keywords: body code, somatic concept, ethno-cultural peculiarity, conceptual metaphor, conceptual features, Russian language, English language, linguistic culture.
Башкатова Юлия Алексеевна, кандидат филологических наук, доцент
ФГБОУ ВПО «Кемеровский государственный 650043, Россия, г. Кемерово, ул. Красная, 6 E-mail: [email protected]
Bashkatova Yu.A.,
Candidate of Philology, Associate Professor
Kemerovo State University
650043, Russia, Kemerovo, Krasnaya st., 6
E-mail: [email protected]
