CC BY
0Вестник Московского информационно-технологического университета -Московского архитектурно-строительного института. 2024. № 1. С. 85-97.
Herald of the Moscow University of Information Technologies -Moscow Architectural and Construction Institute. 2024. № 1. С. 85-97.
Научная статья УДК 159.944
doi:10.52470/2619046X_2024_1_85
Концепция выгорания К. Маслак: синдром и процесс Елена Антоновна Трухан
Белорусский государственный университет, г. Минск, Республика Беларусь, elenapsybsu@gmail.com, https://orcid.org/0000-0002-3981-3813
Аннотация. В статье представлено концептуальное понимание выгорания К. Маслак как синдрома и как процесса. В ретроспективе представлены зарубежные и отечественные концепции выгорания, производные от трехкомпонентной парадигмы К. Маслак. Опросник Maslach Burnout Inventory (MBI) считается «золотым стандартом» измерения выгорания, оценивающим синдром выгорания в соответствии с Международной классификацией болезней и используемым по разным данным в 78-90 % исследований. Продолжается дискуссия о причинно-следственных связях между тремя измерениями MBI (эмоциональное истощение, деперсонализация, личные достижения) и последовательности фаз выгорания. Наиболее часто в различных исследованиях сравниваются модели Голембиевского (1981), Лейтера - Маслак (1988), Ли - Эшфорта (1993), ван Дирендонка (2001), Тариса (2005). Важный аспект текущих дебатов - роль эмоционального истощения. Одни модели утверждают, что эмоциональное истощение представляет собой заключительную стадию развития выгорания, другие - исходный его компонент и основную терапевтическую мишень. Также подвергаются сомнению операционализация субшкалы личных достижений в качестве компонента синдрома выгорания и ее положительная валентность. В целом, концепция выгорания К. Маслак сохраняет свою актуальность, являясь основой для современных исследований.
Ключевые слова: выгорание, синдром выгорания, процесс выгорания, фазы выгорания, истощение, деперсонализация,личные достижения
Для цитирования: Трухан Е.А. Концепция выгорания К. Маслак: синдром и процесс // Вестник Московского информационно-технологического университета - Московского архитектурно-строительного института. 2024. № 1. С. 85-97. https://doi:10.52470/2619046X_2024_1_85.
Original article
The concept of burnout К. Maslach: syndrome and process
Elena A. Truhan
Belarusian State University, Minsk, Republic of Belarus, elenapsybsu@gmail.com, https://orcid.org/0000-0002-3981-3813
Abstract. The article presents K. Maslach's conceptual understanding of burnout as a syndrome and as a process. Foreign and domestic concepts of burnout derived from K. Maslach's three-component paradigm are
© Трухан Е.А., 2024
presented retrospectively. Maslach Burnout Inventory (MBI) is considered the «gold standard» for measuring burnout, assessing burnout syndrome in accordance with the International Classification of Diseases and used according to various data in 78-90 % of studies. There is an ongoing discussion about the causal relationships between the three MBI dimensions (emotional exhaustion, depersonalization, personal accomplishment) and about the sequence of burnout phases. The most frequently compared models in various studies are Golembiewski (1981), Leiter - Maslach (1988), Lee - Ashforth (1993), van Dierendonck (2001), and Taris (2005). An important aspect of the current debate is the role of emotional exhaustion. Some models argue that emotional exhaustion is the final stage of burnout development, while others claim its initial component and the main therapeutic target. The operationalization of personal accomplishment as a component of burnout syndrome and its positive valence are also questioned. In general, K. Maslach's concept of burnout remains relevant, being the basis for modern research.
Keywords: burnout, burnout syndrome, burnout process, burnout phases, exhaustion, depersonalization, personal accomplishment
For citation: Truhan E.A. The concept of burnout K. Maslach: syndrome and process // Herald of the Moscow University of Information Technologies - Moscow Architectural and Construction Institute. 2024. № 1. P. 85-97. https://doi:10.52470/2619046X_2024_1_85.
Несмотря на значительный прогресс за 50 лет в научном знании о феномене выгорания, его концептуализация и измерение продолжают оставаться предметом многочисленных исследований и дискуссий. Концептуальные основы структуры и динамики выгорания, заложенные в трудах К. Маслак, сыграли значительную роль как в популяризации данной проблематики, так и в стимулировании эмпирических исследований и публикаций в рамках предложенной трехкомпонентной парадигмы.
Началом исследований феномена выгорания (burnout) принято считать публикацию в 1974 г. статьи американского психиатра Г.Дж. Фройденбергера, в которой были описаны симптомы состояния истощения и усталости у волонтеров и медперсонала примерно через год после начала работы в бесплатной клинике либо кризисном центре [5].
Изучение данного феномена было с энтузиазмом подхвачено преподавателем психологии Калифорнийского университета в Беркли Кристиной Маслак, поскольку значительная часть бесплатных клиник в США были расположены именно в Калифорнии. Симптомы выгорания обнаруживают у персонала детских садов [13] и психиатрических учреждений [20], а также у адвокатов [14] и полицейских [15].
В 1978 г. на собрании Западной психологической ассоциации К. Маслак и С. Джексон представили шкалу для оценки выгорания под названием Maslach Burn-Out Inventory (MBI). Валидный и надежный, простой в применении опросник предназначался для специалистов в сфере социальных услуг и включал три субшкалы: эмоциональное истощение, деперсонализацию и личные достижения [16].
К настоящему времени опросник MBI признан «золотым стандартом» измерения выгорания, используемым по разным данным в 78-90 % исследований. Аналогичный диагностический конструкт имеют Bergen Burnout Inventory, Stanford Professional Fulfillment Index и многие из русскоязычных опросников выгорания.
Именно активные исследования и концептуальное понимание выгорания как синдрома К. Маслак способствовали включению его в Международную классификацию болезней (МКБ). Он описан в главе о причинах, по которым люди обращаются в службы здравоохранения, но которые не классифицируются как болезни или состояния здоровья. В МКБ-11 выгорание имеет шифр QD85 и код QD8 - Проблемы, связанные с работой или безработицей. Синдром выгорания операционализирован Всемирной организацией здравоохранения как
Рисунок 1. Использование метафоры горения при описании процесса выгорания
(К. Маслак, 1976)
результат хронического стресса на рабочем месте, с которым не удалось справиться, и характеризуется тремя измерениями:
- чувство истощения энергии или изнеможения;
- возрастание эмоциональной отстраненности от работы, негативное или циничное отношение к работе;
- чувство неэффективности и недостатка достижений [26].
Взгляды на процесс выгорания, в отличие от синдрома, у К. Маслак формировались постепенно.
В 1976 г. в статье «Выгоревшие» К. Маслак использовала метафору горения для иллюстрации процесса выгорания с выразительной подписью Burned-Out Samaritans (рисунок 1) [17].
В следующей публикации 1977 г значительное внимание К. Маслак было уделено процессу дегуманизации, при котором происходит уменьшение осознания человеческих качеств других людей и потеря человечности в межличностном взаимодействии, а также процессу «отстраненной заботы», когда профессионал дистанцируется от клиентов/пациентов, чтобы помочь или вылечить их. Относясь к клиентам/пациентам более отстраненно, легче проводить с ними необходимые операции, не испытывая сильных эмоций и психологического дискомфорта.
Процесс выгорания начинается из-за недостаточной подготовки к преодолению эмоциональных стрессов, когда профессионалы не могут проявлять заботу о людях и приверженность, которые они изначально привносили в работу. Помимо физического истощения (а иногда и болезни) возникает эмоциональное истощение, при котором специалист больше не испытывает положительных чувств, симпатии или уважения к клиентам/пациентам. Формируется циничное и дегуманизированное восприятие клиентов/пациентов, когда их считают заслуживающими своих проблем и страданий. В результате дегуманизирующего процесса происходит ухудшение качества заботы и оказываемых услуг. Специалист, который дегуманизирует других, испытывает меньше эмпатии и меньше личных чувств, в итоге дегуманизирует и самого себя [13].
В результате сотрудничества с М. Лейтером представления о процессе выгорания К. Маслак претерпели изменения. В наиболее завершенном виде процессуальная модель выгорания К. Маслак схожа с моделью М. Лейтера и выглядит следующим образом (рисунок 2) [18].
Рисунок 2. Процессуальная модель выгорания (К. Маслак, 2000)
Дискуссия о последовательности фаз выгорания и причинно-следственных связях между измерениями МВ1 была инициирована публикацией модели Голембиевского.
Уже в 1981 г. Р. Голембиевски и Р. Мунзенридер предложили модель выгорания, в которой три компонента генерируют последовательность из восьми фаз (таблица 1), начиная с усиления деперсонализации, затем следует снижение личных достижений, завершающееся увеличением эмоционального истощения. До пятой фазы выгорание характеризуется низкими значениями (Ъо) эмоционального истощения при высоких показателях (К) деперсонализации и/или редукции личных достижений. Только на восьмой фазе выгорания все три компонента имеют высокие значения [7].
М. Лейтер в сотрудничестве с К. Маслак в 1988 г. предложил последовательность взаимосвязей между субшкалами МВ1, при которой в ответ на рабочие требования прежде всего возникает эмоциональное истощение. Чрезмерное истощение, в свою очередь, приводит к деперсонализации: работники пытаются эмоционально дистанцироваться от клиентов, чтобы справиться с истощением. Истощение и ухудшение отношений с клиентами затем снижают чувство удовлетворения, поскольку работа теряет свой смысл [10].
Таблица 1
Восьмифазовая модель выгорания (Р. Голембиевски и Р. Мунзенридер, 1981)
Фазы выгорания
I II III IV V VI VII VIII
Деперсонализация Ъо Ш Ъо Ш Ъо Ш Ъо Ш
Личные достижения (Д) Ъо Ъо Ш Ш Ъо Ъо Ш Ш
Эмоциональное истощение Ъо Ъо Ъо Ъо Ш Ш Ш Ш
В более позднем варианте модель Лейтера (рисунок 3) сохранила взаимосвязь между истощением и деперсонализацией, описанную выше, но изменила соотношение личных достижений с двумя другими компонентами выгорания.
Рисунок 3. Процессуальная модель выгорания (М. Лейтер, 1993)
Процессуальная модель выгорания Лейтера в итоговом варианте, апробированная как на поперечных, так и на продольных данных, рассматривает деперсонализацию как функцию эмоционального истощения, опосредующего большую часть влияния средовых условий на деперсонализацию. Личные же достижения являются функцией рабочей среды и развиваются параллельно с компонентом эмоционального истощения, поскольку возникают как индивидуальная реакция на средовые трудности. Модель предполагает, что рабочие требования (нагрузка, конфликты) усугубляют истощение, что в свою очередь способствует усилению деперсонализации, в то время как наличие ресурсов (социальная поддержка, возможности для повышения квалификации) влияет на личные достижения. Взаимосвязи между тремя компонентами выгорания отражают процессы, происходящие как внутри человека, так и в организационном контексте. В значительной степени взаимосвязь между эмоциональным истощением и личными достижениями существует вне человека. Следовательно, эта точка зрения противоречит изначальной модели Лейтера - Маслак, которая предлагала полностью внутреннюю модель, в которой эмоциональное истощение запускало весь синдром выгорания в ответ на стрессоры рабочей среды.
В целом, взгляд М. Лейтера на взаимосвязи между субшкалами МВ1 изменился с модели последовательного развития на смешанную модель последовательного и параллельного развития выгорания [11].
Модель процесса выгорания Дж. Гейнс и Дж.М. Джермиера рассматривает эмоциональное истощение (экстремально аффективный и хронический тип напряжения) как первую его стадию и, следовательно, критическую точку для вмешательства. Эмоциональное истощение служит уникальным индикатором качества трудовой жизни, позволяющим оценить кумулятивный эффект стрессов в работе [6].
В модели, разработанной Р. Ли и Б. Эшфортом на основе апостериорного анализа, выгорание прогрессирует от эмоционального истощения к деперсонализации и от эмоционального истощения к недостатку личных достижений. Эмоциональное истощение является наиболее важным элементом в процессе выгорания, поскольку напрямую влияет на деперсонализацию и - в меньшей степени - на достижение целей и текучесть кадров [12].
Согласно альтернативной модели П.Р. Хиль-Монте, Х.М. Пейро, П. Валькарселя, процесс выгорания прогрессирует к деперсонализации параллельно от личных достижений и от эмоционального истощения. Объяснение взаимосвязи между измерениями МЫ основано на концепции когнитивной оценки Лазаруса - Фолкман. В отличие от моделей Голембиев-ского, Лейтера - Маслак, Ли - Эшфорта предполагается, что до деперсонализации имеет место когнитивный процесс вторичной оценки неуспешных копинг-стратегий. В процессе выгорания работники испытывают недостаток личных достижений и усиление эмоционального истощения при столкновении со стрессогенными ситуациями, когда рабочие требования хронически превышают ресурсы, а копинг-стратегии терпят неудачу. В альтернативной модели взаимосвязь между недостатком личных достижений и деперсонализацией объясняется на основе теории фрустрации и агрессии, а истощение эмоциональной энергии соответствует связанному с работой напряжению. Компонент деперсонализации рассматривается как реакция отстранения при проблемно-ориентированном копинге. Прежде, чем отреагировать деперсонализацией, специалисты безуспешно пробовали другие копинг-стратегии (например, стратегии контроля или эскапизма). После переоценки, как с отсутствием личных достижений, так и с истощением специалист пытается справиться, относясь к другим скорее как к объектам или числам, чем как к людям [8].
Три модели причинно-следственных связей между тремя компонентами выгорания, измеренными с помощью МЫ, были изучены Д. ван Дирендонком, В.Б. Шауфели и Б.П. Бу-унком на основе данных продольных исследований. В наиболее подходящей модели личные достижения синхронно влияли на деперсонализацию, а деперсонализация, в свою очередь, синхронно влияла на эмоциональное истощение, то есть личные достижения - отправная точка процесса выгорания. Для преодоления ежедневного стресса профессионалы со сниженным чувством компетентности предпочитают дистанцироваться от своих реципиентов и обезличивают их. Исследователи считают, вопреки модели К. Маслак, что неверно сосредотачиваться на ранних признаках истощения - когда эти признаки появляются, процесс выгорания уже идет полным ходом. Вместо этого следует фиксировать изменения отношения к своей компетентности (снижение личных достижений) и реципиентам (деперсонализация). Иначе действительно наступает истощение, и выгорание развивается в полном объеме [2].
Рисунок 4. Модель выгорания с эффектом обратной связи (Т. Тарис с колл., 2005)
Т. Тарис с колл. предложили модель с надежными доказательствами концептуализации выгорания как процесса развития, в которой синтезированы предположения моделей Лейтера - Маслак и Ли - Эшфорта и дополнительно включен эффект обратной связи между деперсонализацией и эмоциональным истощением (рисунок 4). Лонгитюдное исследование показало, что высокий уровень истощения связан с высоким уровнем деперсонализации спустя один год. Кроме того, более высокий уровень деперсонализации приводит к более высокому уровню эмоционального истощения и более низкому уровню личных достижений. Этот эффект обратной связи деперсонализации на переменную, обозначающую начало выгорания (эмоциональное истощение), согласуется с представлением о том, что психологический уход в форме деперсонализации является дисфункциональной и неэффективной копинг-стратегией [21].
Модерирующий эффект деперсонализации ^Р) при прогнозировании трех измерений выгорания в более поздний момент времени был выявлен в продольном исследовании С. Дистеля и К.-Х. Шмидта (рисунок 5). Контрастные сравнения различных моделей путей подтвердили, что эмоциональное истощение возникает первым при развитии выгорания [3].
Типе г Пте<+1
Рисунок 5. Модерирующий эффект деперсонализации при развитии выгорания
(С. Дистель и К.-Х. Шмидт, 2010)
Б.В. Свайдер и Р.Д. Циммерман представили результаты метаанализа связей между выгоранием и показателями прогулов, текучести кадров и производительности труда. Для каждого из показателей были апробированы три различные теоретические модели процесса выгорания, а затем представлен путевой анализ с наилучшим соответствием.
Наиболее подходящей моделью для показателя производительности труда является: эмоциональное истощение (ЕЕ) ^ деперсонализация ^ЕР) ^ личные достижения (РА), с прямым эффектом влияния эмоционального истощения на личные достижения, что соответствует модели Маслак. Личные достижения являются наиболее близким к производительности труда компонентом выгорания.
Наиболее подходящей для показателя прогулов является модель: личные достижения ^ деперсонализация ^ эмоциональное истощение, с прямым эффектом влияния личных достижений на эмоциональное истощение, что близко к модели Голембиевского.
Для показателя текучести кадров наиболее подходящей моделью является: эмоциональное истощение ^ личные достижения ^ деперсонализация, с прямым эффектом влияния эмоционального истощения на деперсонализацию. Эти результаты подтверждают модель, разработанную Б.В. Свайдером и Р.Д. Циммерманом [22].
Сравнительный анализ динамики компонентов выгорания с позиций социально-когнитивной теории самоэффективности, теории социального обмена и структурной теории осуществили С. Эду-Вальсания, А. Лагиа, Дж.А. Мориано.
Социально-когнитивная теория в развитии выгорания центральную роль отводит таким индивидуальным переменным, как самоэффективность, уверенность в себе и самооценка. Выгорание возникает, когда при достижении профессиональных целей работник сомневается в собственной эффективности или эффективности своей группы. Это бывает из-за негативного опыта, чрезмерной критики, трудностей на работе, отсутствия эталонных моделей, которые прошли через аналогичный опыт и успешно с ним справились, отсутствия внешнего подкрепления или обратной связи в работе. Кризис эффективности приводит к низкой профессиональной самореализации, которая сохраняясь в течение долгого времени, вызывает эмоциональное истощение, а затем и цинизм/деперсонализацию как способы справиться со стрессом.
Согласно теории социального обмена, выгорание возникает, когда работник ощущает отсутствие справедливости между вкладом, приложенными усилиями и результатами своей работы. Недостаток взаимного обмена, который может возникать в отношениях с клиентами, коллегами, руководителями и организациями, исчерпывает эмоциональные ресурсы профессионалов, вызывая хроническое эмоциональное истощение. Выгорание может быть вызвано и требованиями, связанными с эмоционально изматывающим общением с клиентами. Для избегания контакта с источником дискомфорта в качестве стратегии преодоления стресса используются деперсонализация или цинизм, что в конечном итоге приводит к низкой самореализации личности.
Структурная теория постулирует, что выгорание - это реакция на хронический стресс на работе, который возникает, когда используемые для борьбы с рабочими стрессорами копинг-стратегии терпят неудачу. Это приводит к профессиональной неудаче, усилению состояния низкой реализованности в работе и эмоциональному истощению. Столкнувшись с этими чувствами, субъект развивает установку на деперсонализацию как новую форму копинга [4].
Проверяя предположения о долгосрочных траекториях выгорания, А. Мякикангас с колл. на основе пяти замеров в течение восьми лет идентифицировали три основных профиля. Помимо стабильного профиля с низким уровнем выгорания (78 % сотрудников), был выявлен возрастающий профиль выгорания, инициированного истощением (12 %), а также нелинейный профиль (в виде перевернутой буквы и) с преобладанием симптомов цинизма и низкой профессиональной эффективности (10 %). Выгорание, следовательно, это динамический процесс с различными комбинациями симптомов и их временного порядка [19].
Таким образом, все модели неоднократно проверялись в лонгитюдных и перекрестных исследованиях, исследованиях с выводом о том, что какая-то из них лучше всего соответствует эмпирическим данным и, следовательно, именно ее следует принять как верно отражающую процесс выгорания и взаимодействие между тремя измерениями МВ1. Наиболее спорные моменты заключаются в том, какой из компонентов выгорания возникает первым, вызывая затем появление остальных компонентов, и является ли выгорание более сложным феноменом, чем эмоциональное истощение.
Исследования структуры и динамики выгорания в отечественной психологии также часто аппелируют к трехкомпонентной модели К. Маслак.
Многочисленные проявления выгорания Л.А. Китаев-Смык сводит к трем формам-фазам:
1. «Уплощение эмоций», когда исчезает острота чувств и переживаний. У работников на фоне утомления возникает стремление лучше работать с пациентами: общаться душевнее, проникновеннее, даже «по-родственному». Однако это не повышение качества работы, а результат невольной попытки вопреки утомлению продолжать работать хорошо, качественно. Гиперэмоциональное сопереживание, «сверхсочувствие» клиентам вскоре сменяется приступами равнодушия к ним.
2. Конфронтация с клиентом, когда возбужденные или утомленные необходимостью сдерживать свой внутренний протест против душевных затрат работники начинают пренебрежительно, а потом и с издевкой высказываться о своих пациентах. Чувствуя стойкую неприязнь к клиентам, они их игнорируют, потом уклоняются от работы с ними (частые перекуры, перерывы на кофе), затем учащаются отгулы, прогулы, отсутствие «по болезни». Возникает застойное переживание обиженности на якобы недостаточное одобрение начальства, на неблагодарность клиентов, на то, что «за такую работу платят мало денег» и т.п.
3. Потеря ценностных ориентаций, когда при общении с клиентами и сослуживцами у работников возникает стойкое недоверие к их высказываниям, навязчивая критичность к ошибкам, недостаткам, то есть внимание сфокусировано лишь на плохом. Выгорающая личность портит всем настроение в коллективе, заражая его выгоранием. Это может чередоваться или сочетаться с недовольством собой, ощущением снижения собственной компетентности, мучительным чувством своей несостоятельности. Это социально и экономически опасное последствие выгорания, поскольку выгорающий может попытаться сменить работу.
Исследования показали, отмечает Л.А. Китаев-Смык, что три формы выгорания протекают одновременно, но все же первоначально более заметна «сверхдушевность» [24].
В.Е. Орел в своей концепции психического выгорания как «анти-системы» характеризует динамику его основных составляющих в процессе профессионального развития как обратный системогенез. Гетерохронный характер развития выгорания проявляется в следующей последовательности формирования его компонентов: сначала цинизм и низкая самооценка профессиональной эффективности, затем - психоэмоциональное истощение. Неравномерный характер генезиса выгорания обусловливается спецификой профессиональной деятельности. Трехкомпонентная структура отчетливо выражена только в профессиях субъект-субъектного типа, а в профессиях субъект-объектного типа она трансформируется путем уменьшения роли цинизма как самостоятельного фактора и передаче ряда его признаков психоэмоциональному истощению [25].
Его ученицей К.Ю. Жегловой выявлена другая последовательность возникновения компонентов выгорания в процессе профессионального становления личности: сперва появляется эмоциональное истощение, затем - редукция профессиональных достижений и деперсонализация. В частности, у операторов телекоммуникационной связи сначала увеличивается выраженность эмоционального истощения, далее идет снижение уровня профессиональной эффективности, выраженность деперсонализации практически не меняется [23].
Ряд исследователей настаивают на необходимости переработки и совершенствования концептуальных основ структуры и динамики выгорания.
Г.Ф. Коеске и Р.Д. Коеске отмечают, что трехкомпонентная концептуализация не способствовала развитию теории выгорания. Признавая психометрические качества МВ! для измерения явлений, связанных с выгоранием, они предлагают переосмыслить концепцию выгорания в контексте своей SSO-модели (Stress-Stmm-Outcome, «стресс-напряжение-результат»). Их реконцептуализация идентифицирует выгорание исключительно с субшкалой эмоционального истощения МВ^ а субшкалу личных достижений рассматривает как моде-
рирующую переменную, которая смягчает влияние истощения на негативные последствия работы. Напряжение в этой модели - это выгорание (эмоциональное истощение), которое опосредует отношения «стресс-результат», то есть прямого влияния стресса на результат нет. Стресс оказывает косвенное влияние на результат, и это зависит от степени выгорания. Для упрощения модели был исключен третий компонент MBI - деперсонализация клиентов, однако деперсонализация рассматривается как еще один результат эмоционального истощения [9].
Метаанализ исследований по психометрической проверке MBI-GS (Maslach Burnout Inventory-General Survey) выявил недостаточную структурную обоснованность методики, а также пригодность двухфакторного решения, при котором истощение и цинизм группируются вместе как комбинированный фактор (ядро выгорания). Профессиональная эффективность при этом выступает как отдельный фактор, но ее полное исключение из синдрома выгорания может быть контрпродуктивным [1].
Таким образом, концептуальные дебаты о причинно-следственных связях между тремя измерениями MBI продолжаются, и данный вопрос нельзя считать окончательно решенным.
Подведем итоги:
1. В концепции К. Маслак, исследователя-пионера проблематики выгорания, данный феномен понимается как синдром и как процесс.
2. Опросник Maslach Burnout Inventory (MBI) считается «золотым стандартом» измерения выгорания, оценивающим синдром выгорания в соответствии с Международной классификацией болезней и используемым по разным данным в 78-90 % исследований.
3. Вопрос о последовательности фаз выгорания и причинно-следственных связях между тремя измерениями MBI (эмоциональное истощение, деперсонализация, личные достижения) решается различными исследователями по-разному. Наиболее часто сравниваются модели Голембиевского (1981), Лейтера - Маслак (1988), Ли - Эшфорта (1993), ван Дирендонка (2001), Тариса (2005).
4. Одним из спорных моментов, по которому предположения моделей существенно различаются, является роль эмоционального истощения. В то время как модели Голембиев-ского, ван Дирендонка утверждают, что истощение представляет собой заключительную стадию развития выгорания, модели Лейтера - Маслак, Ли - Эшфорта, Тариса считают, что эмоциональное истощение является исходным его компонентом и, соответственно, основной терапевтической мишенью.
5. Сомнению подвергаются как валентность (положительная) субшкалы личных достижений (профессиональной эффективности), так и ее операционализация в качестве основного компонента синдрома выгорания.
В целом, несмотря на критику и создание альтернативных инструментов измерения выгорания, концепт и конструкт выгорания К. Маслак по-прежнему актуальны, являясь основой для современных исследований.
Список источников
1. DeBeerL.T., van der VaartL., Escaffi-SchwarzM., De WitteH., Schaufeli W.B. Maslach Burnout Inventory - General Survey: A systematic review and meta-analysis of measurement properties // European Journal of Psychological Assessment. 2024.
2. Dierendonck D. van, Schaufeli W.B., Buunk B.P. Toward a process model of burnout: Results from a secondary analysis // European Journal of Work and Organizational Psychology. 2001. Vol. 10 (1).
3. Diestel S., Schmidt K.-H. Direct and interaction effects among the dimensions of the Maslach Burnout Inventory: Results from two German longitudinal samples // International Journal of Stress Management. 2010. Vol. 77(2).
4. Edú-Valsania S., LaguíaA., Moriano J.A. Burnout: A Review of Theory and Measurement // International Journal of Environmental Research and Public Health. 2022. Vol. 19, 1780.
5. FreudenbergerH. Staff Burn-out // Journal of Social Issues. 1974. Vol. 30 (1).
6. Gaines J., Jermier J.M. Emotional exhaustion in a high stress organization // Academy of Management Journal. 1983. Vol. 26 (4).
7. Golembiewski R.T., Munzenrider R. Phases of psychological burn-out and organizational covariants: a replication using norms from a large population // Journal of health and human resources administration. 1984. Vol. 6 (3).
8. Gil-Monte P.R., Peiró J.M., Valcárcel P. A model of burnout process development: An alternative from appraisal models of stress // Comportamento organtzacional e gestáo. 1998. Vol. 4 (1).
9. Koeske G.F., Koeske R.D. A Preliminary Test of a Stress-Strain-Outcome Model for Reconceptualizing the Burnout Phenomenon // Journal of Social Service Research. 1993. Vol. 17.
10. Leiter M.P., Maslach C. The impact of interpersonal environment on burnout and organizational commitment // Journal of Organizational Behavior. 1988. Vol. 9 (4).
11. LeiterM.P. Burnout as a developmental process: Consideration of models // Professional Burnout: Recent Developments in Theory and Research / eds. W. Schaufeli, C. Maslach, T. Marek. Washington, 1993.
12. LeeR.T., AshforthB.E. A Longitudinal Study of Burnout among Supervisors and Managers: Comparisons between the Leiter and Maslach (1988) and Golembiewski et al. (1986) Models // Organizational Behavior and Human Decision Processes. 1993. Vol. 54.
13. Maslach C., Pines A. The Burn-Out Syndrome in the Day Care Setting // Child Care Quarterly. 1977. Vol. 6(2).
14. Maslach C., Jackson S.E. Lawyer burnout // Barrister. 1978. Vol. 5(2, 8).
15. Maslach C., Jackson S.E. Burned-out cops and their families // Psychology Today. 1979. Vol. 12 (12).
16. Maslach C., Jackson S.E. The measurement of experienced burnout // Journal of Organizational Behavior. 1981. № 2.
17. Maslach C. Burned-out // Human Behavior. 1976. № 9.
18. Maslach C., Leiter M.P. A multidimensional Theory of Burnout // Theories of Organizational Stress / ed. C.L. Cooper. New York, 2000.
19. Makikangas A., Leiter M.P., Kinnunen U., Feldt T. Profiling development of burnout over eight years: relation with job demands and resources // European Journal of Work and Organizational Psychology. 2021. Vol. 30 (5).
20. Pines A., Maslach C. Characteristics of staff burnout in mental health settings // Hospital and Community Psychiatry. 1978. Vol. 29 (4).
21. Taris T.W., Le Blanc P.M., Schaufeli W.B., Schreurs P. Are there causal relationships between the dimensions of the Maslach Burnout Inventory? A review and two longitudinal tests // Work & Stress. 2005. Vol. 19 (3).
22. Swider B.W., Zimmerman R.D. Born to burnout: A meta-analytic path model of personality, job burnout, and work outcomes // Journal of Vocational Behavior. 2010. Vol. 76.
23. Жеглова К.Ю. Особенности динамики формирования психического выгорания в профессии оператора телекоммуникационной связи: автореф. дис. ... канд. психол. наук. Ярославль, 2007.
24. Китаев-СмыкЛ.А. Психология стресса. Психологическая антропология стресса. М., 2009.
25. Орел В.Е. Структурно-функциональная организация и генезис психического выгорания: автореф. дис. ... д-ра психол. наук. Ярославль, 2005.
26. Выгорание. URL: https://mkb11.online/129350 (дата обращения: 24.02.2024).
Информация об авторе
Е.А. Трухан - кандидат психологических наук, доцент; доцент кафедры общей и медицинской психологии
факультета философии и социальных наук Белорусского государственного университета, г. Минск,
Республика Беларусь
Information about the author
E.A. Truhan - Candidate of Science in Psychology, Associate Professor; Associate Professor
of the Department of General and Medical Psychology of the Faculty of Philosophy and Social Sciences
of the Belarusian State University, Minsk, Republic of Belarus
Статья поступила в редакцию 17.01.2024; одобрена после рецензирования 19.02.2024; принята к публикации 20.02.2024.
The article was submitted 17.01.2024; approved after reviewing 19.02.2024; accepted for publication 20.02.2024.
