CC BY
4
УДК 141.201
О.Ю. Голубева
КОНЦЕПЦИЯ ГИБРИДНОСТИ В РАКУРСЕ НОВОГО ПОНИМАНИЯ ЧЕЛОВЕКА
В данной статье анализируется понятие гибридности в научных исследованиях и культуре от постмодернизма до постгуманизма. Также в статье рассматривается образ кибернетического организма (киборга), его отражение в современном искусстве и применение в объективной реальности. Анализ показывает, что концепция гибридности, достаточно актуальное явление в современном мире, но, вместе с тем, недостаточно изученное, и это в то время, когда чаще всего раскрываются относительно новые, частные постгуманистические явления в человеческом обществе.
Ключевые слова: гибридность, постмодернизм, постгуманизм, идентичность человека, кибернетический организм
Olga Yu. Golubeva THE CONCEPT OF HYBRIDITY IN THE PERSPECTIVE OF A NEW UNDERSTANDING OF MAN
This article analyzes the concept of hybridity in scientific research and culture within the framework of the era from postmodernism to posthumanism. The article also considers the image of a cybernetic organism (cyborg), its reflection in modern art, and its application in objective reality. Analysis shows that the concept of hy-bridity, a rather relevant phenomenon in the modern world, but, at the same time, not well studied, and this is at a time when relatively new, particular post-humanistic phenomena in human society are most often revealed.
Key words: hybridity, postmodernism, posthumanism, human identity, cybernetic organism
Введение
Принято считать, что «постмодернистский» неологизм появился в середине XX века благодаря Арнольду Тойнби. В своих исследованиях он использует понятие «эпоха постмодерна»: британский ученый предлагает называть этим термином новый цикл в истории западной культуры, начавшийся, по его мнению, еще в 1870-х годах, в период больших перемен [6]. Однако, хронобиблиография, составленная Э.А. Томазом, показывает, что художник Джон Уоткинс Чепмен был первым, кто упомянул этот термин, применив его к изобразительному искусству [12]. Также до А. Тойнби некоторые философы, например: Дж. М. Томпсон, Рудольф Паннвиц, Бернард Иддингс Белл и филологи: Федерико де Онис и Дадли Фиттс использовали данное понятие, но с разными смыслами. В англосаксонском мире это слово все чаще стало использоваться, начиная с 50-х годов XX в. и распространилось на многие другие области, такие как изобразительное искусство, фотография, кино, музыка и, самое главное, архитектура. Этот термин означал конец взгляда на историю, обусловленную идеей прогресса и связанную с упадком промышленного общества и западной культуры в целом. В литературной среде первыми, кто использовал это слово, были два английских критика, Ирвин Хоу и Гарри Левин в конце 50-х годов. Их соответствующие статьи «Массовое общество и постмодернистская фантастика» и «Что было модернизмом?», пытались очертить литературный переход, вызванный возникновением массового общества.
Материалы и методы
К середине 70-х годов только англосаксонская критика использовала эту концепцию, которая в конечном итоге стала популярной, в частности, благодаря публикации в 1979 году эссе Жана-Франсуа Лиотара под названием «Состояние постмодерна: «Доклад о знании». Это эссе, самое известное и цитируемое, которое изначально было письменным докладом для академических кругов Квебека, посвящено вопросам, возникающим в процессе развития современной науки. Жан-Франсуа Лиотар определяет постмодерн как «состояние культуры после трансформаций, которым подверглись правила игры в науке, литературе и искусстве в конце XIX века» [5, с.9].
В противовес Хабермасу относительно того, что модерн является независимым проектом, Лиотар приходит к выводу, что проект модерна можно считать полностью разрушительным, поскольку современные на тот период ценности утратили свою значимость. В первую очередь это коснулось таких идеалов модерна как освобождение человека и человечества. Исторически этот идеал существовал в форме религиозного или философского метарассказа. Так, марксизмом провозглашалось освобождение трудящихся от эксплуатации через революцию и всеобщий труд; христианство видело спасение человечества от первородного греха через силу любви; либерализм, опираясь на прогресс науки и техники, обещал избавить людей от бедности; Просвещение было направлено на построение общества, основанного на идеалах гуманизма и тем самым провозглашало идею освобож-
дения человечества от деспотизма.
Философия Гегеля суммирует эти повествования и в этом смысле концентрирует в себе осуществление абсолютной идеи. Эта гегелевская философия, о которой говорит Жан-Франсуа Лиотар, постулирует существование универсальной истории, которая показывает, как дух достигает сознания и свободы. Иными словами, эра постмодерна утверждает идею свободы от идеологического рабства. Однако главный тезис Жана-Франсуа Лиотара, написанный в сложный исторический период (открытие ужасов нацизма, холодной войны, ядерной гонки и т.д.), заключается в том, что прогресс науки, особенно благодаря компьютеризации общества и трагедии Освенцима, подрывает веру в эти метарассказы. Таким образом, современная история больше не может рассматриваться как линейный и непрерывный прогресс [5].
В настоящее время ставятся под сомнение такие великие, всеобъемлющие идеологии, как религия, природа, наука, семья и т.д., которые современность утверждала на протяжении веков и превратила в неявные нормы и законы. В этом деконструктивистском начинании современных догм участвуют, в частности, феминистские и ЛГБТ-движения, которые борются за новое понимание пола, сексуальности, а также сторонники постколониализма, которые намереваются переосмыслить колониальную историю при этом, отрицая существование общего мерила для различных культур и эпох.
Литературный обзор
С начала 2000-х годов концепция «гибрид-ности» занимает важное место, особенно благодаря влиянию постколониальных исследований.
Термин «гибридность» (лат. - ЫЬ^а - организм (клетка), полученный в результате объединения генетического материала, гено-типически разных организмов (клеток), т.е. гибридизации) [1] взят из области биологии и ботаники, где, по словам Роберта Дауни-младшего, он обозначает скрещивание разных сортов, пород и видов. Кукуруза, нектарин, вот некоторые примеры гибридов. Биологическое и зоологическое происхождение этого слова объясняет, почему некоторые исследователи отвергли употребление этого понятия в ракурсе исторического развития, использовавшегося в XVIII и XIX веках расистскими теориями.
Во многом благодаря именно научному расизму XX века гибридизация стала негатив-
ной категорией. В 1853г. Ж. Гоббино была издана книга «Опыт неравенства человеческих рас». Эти идеи были поддержаны биологами Геккелем и Гальтоном. Ученые предприняли попытку обосновать идею неравенства рас. Даже, когда человеческие расы не были разделены на виды, в обществе существовала неприязнь к межрасовым смешениям или так называемым «неестественным союзам». Это, привело к тому, что многие исследователи начали приравнивать «гибридизацию» к чудовищности, упадку и деградации человеческой цивилизации.
Однако другая часть современных критиков предпочитает использовать концепцию «гибридности» вместо понятия «смешанное скрещивание» - от латинского mixus, «смешанное», - поскольку такой подход кажется им менее связанным с идеей «расы» и колониальной историей. При этом согласно исследованиям Дж. Грегори, именно расовое скрещивание может привести к рождению более сильного потомства, чем оба родителя. В этой связи гибридность стала рассматриваться как интегрирующий «комплекс», гипероним, несущий толерантность, способный вводить новшества в отношении понимания действительности [3].
Новому пониманию человека предшествовала идея смерти субъекта. Известный философ ХХ в. Джанни Ваттимо провозглашает концепцию творческого гения, который выступает за новизну и оригинальность, при этом вступает в противоречие с традициями и прошлым.
Таким образом, «слабое мышление», характеризующее постмодернистского субъекта, не позволяет ему «владеть собственным стилем, вплоть до того, что заставляет его использовать формы своего искусства, архитектуры и моды в этом большом хранилище театральных костюмов, которое стало для него прошлым». Концепция «слабого мышления» -это попытка, во-первых, осмыслить те изменения, которые произошли в способе мышления, спровоцированные воззрениями европейской философии, прежде всего немецкой, в 1910-20-е гг., а, во-вторых, это возможность ответить на философские вызовы, касаемые дискуссии о модерне и постмодерне (1970-1980-гг.), которые сам Ваттимо понимал как «не ведающий центра плюрализм постметафизической эпохи» [2, с.23]. Со своей стороны, Фредрик Джеймисон, другой великий теоретик постмодернизма, формулирует ту же идею. По его мнению, смерть современного
субъекта, то есть всего отдельного индивидуума, который порождает его собственное мировоззрение, также приводит к смерти стиля: «конец стиля в смысле уникального и личного, конец отличительного индивидуального мазка кисти» [4, с.107]. Таким образом, постмодернизм будет уделять большое внимание древним формам и их смешиванию, что приводит к неоднородности жанров и дискурсов.
Результаты
Частое обращение к понятию «гибрид-ность» связано с тем, что оно эффективно отражает современную эпоху. Изменениям, происходящим в мире со второй половины XX в., способствовало явление глобализации, которое представляет собой новый способ взаимоотношения между культурами и позволяет смешивать элементы, происходящие в разных обществах. Несмотря на то, что эти обмены не всегда осуществляются мирным путем и основаны на процессах переговоров и компромиссов, нет никаких сомнений в том, что создаются межэтнические синтезы во всех областях. Развитие транспортных средств и интернета еще больше усилило это явление [11].
Некоторые мыслители даже утверждают, что благодаря достижениям науки человек превращается в некоторого нового гибридного человека: наполовину человека, наполовину машину. Это происходит благодаря наличию, например, электронных элементов, не только на одежде, но и под кожей в виде чипов; становится возможным генетически модифицировать, создавать почти идеального человека благодаря нестареющему телу, надежному мозгу, контролируемому воспроизводству. В итоге мы получаем homo tecnologicus или киборга, воплощением которого может быть южноафриканский спортсмен Оскар Писториус. Данная фигура киборга интересна тем, что он, по-видимому, символизирует, как в материальном, так и в воображаемом аспекте, еще один шаг в воплощении концепции гибридности, разработанной постмодернистской эстетикой.
Киборг или «кибер-организм», термин, созданный в 1960 году двумя исследователями НАСА Манфредом Клайнсом и Натаном Клай-ном, обозначает слияние живого организма -в целом человека - и определенных технологий для улучшения или замены некоторых органических функций. Этот персонаж был воплощен и популяризирован в художественных фильмах, таких как «Бегущий по лезвию», «Терминатор», «Робокоп», «Искусственный интеллект», «Я робот» и т.д., а также в научно-
фантастической литературе «Двухсотлетний человек» Айзека Азимова, «Нейромант» Уильяма Гибсона, «Цветы для киборга» Диего Муньоса Валенсуэлы и др. Известны также реальные люди-киборги: художник-авангардист Мануэль Муньос: человек с погодными плавниками, художник Нилл Хар-биссон: человек, который слышит цвета, Тим Рэвиш: человек с компьютерными глазами, Джерри Джалава: человек-флешка и кинорежиссер Роб Спенс: киборг с камерой вместо глаза. Действительно, мы не только не представляем себе жизнь без технологий, но и предметы вокруг нас постепенно интегрируют наше собственное тело. Для некоторых ученых киборг не является чем-то новым в том смысле, что с самого начала цивилизации человек преобразовал «свое окружение с помощью искусственных инструментов и предметов» и установил «контрольные и коммуникационные отношения между телом и (этой) средой».
С этой точки зрения очки, кардиостимулятор, протез бедра и даже одежда могут сделать человека гибридом. Не доходя до этих крайностей, следует признать, что мы переживаем настоящий переходный период с развитием пластической хирургии, робототехники, биотехнологий, нанотехнологий и т.д. в сочетании с достижениями новых информационных и коммуникационных технологий. Эта «роболюция» - повторяя неологизм, изобретенный основателем Infogrames Бруно Боннеллом, - происходит, несмотря ни на что, довольно постепенно, создавая впечатление, что фигура киборга всегда будет оставаться далекой фантазией.
Обсуждение
Однако, следуя Джеффри Дейчу, можно предположить, что многие из новых подходов к телу и новых моделей социального поведения кажутся не особенно значимыми, если рассматривать их изолированно, но в совокупности они демонстрируют заметную тенденцию к популяризации радикально новой модели индивидуального и социального поведения.
Эта модель есть не что иное, как постчеловеческая гибридность [10]. Этот несколько тревожный термин относится к утопической картине будущего, возможно, не столь отдаленного, в котором будет проведен пересмотр традиционной концепции человека. В этом мире, который теоретизирует Донна Харауэй в своем Манифесте киборга [7], границы между живым организмом и технологиями исчез-
ли, уступив место постчеловеку, гибридному существу, которое отдаляется от мужественной фигуры киборга, присутствующей в романах, средствах массовой информации [9]. То же самое относится и к полу, поскольку границы между машиной, животным (с пересадкой органов) и человеком начинают постепенно размываться. В ракурсе концепции ги-бридности, сексуальная ориентация становится бессмысленной, поскольку киборг не размножается, а реплицируется. Из нынешних достижений в области деторождения известны, такие как экстракорпоральное оплодотворение, суррогатное материнство. Если искусственная матка или клонирование, могут сделаться реальностью в более или менее близком будущем то, по мнению Донны Хара-уэй и Жан-Луи Турена, развитие плода может произойти in vitro, в определенном инкубаторе, от момента зарождения до его физического рождения. Тогда рождение ребенка будет существовать без традиционной беременности. И нет никаких сомнений в том, что по мере исследований и практической апробации, применение этого метода будет иметь тенденцию к практической реализации в обществе. Ничто не сможет эффективно противостоять этому прогрессу [7,13].
Заключение
Таким образом, постчеловечность, стирая целый ряд дихотомий, позволила бы по-настоящему появиться множественности, неопределенности, нематериальности. Хотя эти изменения могут показаться положительными, предлагая полное освобождение от телесности. При этом человеческое существо подвергает сомнению основы человечества и усиливает страх перед превосходством чело-
века машиной в неравномерном процессе механизации человека и гуманизации машин. Следует отметить, что постгуманистическая эстетика отличается от постмодернистской в отношении гибридизации идентичности. В отличие от того, что происходит в ракурсе постмодернистов, постгуманистическая
идентичность больше не определяется по признаку пола, сексуальной ориентации или этнической принадлежности: люди рассматриваются как однородный блок, в котором межчеловеческие различия больше не вызывают проблем или вопросов. Это не касается того, что постгуманизм перестает сомневаться в идентичности. Скорее наоборот, но эти тенденции обнаружили новые связи между машиной, человеком и животным. Это относится к вопросу о том, является ли киборг олицетворением потерянного человечества, понимаемого в смысле чистоты, свободы и естественности. Если киборг продолжает в совершенстве воплощать гибридное существо, то следует учитывать, что гибридность устарела, и больше не выглядит чем-то странным или оригинальным. Более того, мир больше не находится в «третьем пространстве», о котором говорил Хоми Бхабха [8], а находится в бесконечном количестве про-странств-времени внутри пространств-времени, которые бесконечно умножают возможности, и тогда более подробное изучение постгуманистических работ, приведет к необходимости поиска новых концептуальных инструментов для их лучшего анализа и ги-бридность должна будет уступить свое место, как в свое время это произошло с понятиями «неоднородности», «скрещивания» или «син-
кретизма».
Литература:
1. Биологический энциклопедический словарь /гл. ред. М.С. Гиляров; редкол.: А.А. Бабаев, Г.Г. Винберг, Г.А. Заварзин и др. - 2-е изд., испр. - М.: Сов. Энциклопедия, 1986. - 863с.
2. Ваттимо Д. После христианства / пер. с итал. Д.В. Новикова. - М.: Три квадрата, 2007. - 160 с.
3. Грегори Дж. Раса как политический фактор [Электронный ресурс]. - Режим доступа: https://ignorik.ru/docs/djon-uolter-gregori-rasa-kak-politicheskij-faktor.html (дата обращения : 08.08.2022).
4. Джеймисон Ф. Постмодернизм, или Культурная логика позднего капитализма.- М.: Изд-во ин-та Гайдара, 2019. - 816с.
5. Лиотар Ж.-Ф. Состояние постмодерна / пер. с фр. Н.А. Шматко. - М.: Ин-т экспериментальной социологии.- СПб. : Алетейя, 1998. - 160с.
6. Тойнби А. Перспективы западной цивилизации. - Нью-Йорк: Изд-во Колумбийского ун-та, 1949. -105с.
7. Харауэй Д. Манифест киборгов: наука, технология и социалистический феминизм 1980-х гг. // Гендерная теория и искусство. Антология : 1970 - 2000 / под ред. К. Дипвелл, Л. Бредихиной. - М.: Росспэн, 2005. - С. 322-377.
8. Bhabha H. K. The Location of Culture. - [Б.м] : Routledge Classic, 2004. - 408 p.
9. Grugier M. L'utopie cyborg. Réinvention de l'humain dans un futur sur-technologique // Revue Quasimodo. - 2003.- №7. - Р. 223-238.
10. Robitaille A. Le Nouvel Homme nouveau. Voyage dans les utopies de la posthumanité. - Québec: Boréal, 2007. - 220 р.
11. Smith A. Migrance, hybridité et études littéraires postcoloniales. Penser le postcolonial. Une introduction critique / Éd. Neil Lazarus. - Paris: Éditions Amsterdam, 2006. - Р. 359-386.
12. Tomaz E. A. Le Postmodernisme, et après? - Paris: Kimé, 2010.- 221 p.
13. Touraine J.-L. Hors de la bulle. - Paris: Flammarion, 1985. - 220р.
References:
1. Biologicheskij enciklopedicheskij slovar' /gl. red. M.S. Gilyarov; redkol.: A.A. Babaev, G.G. Vinberg, G.A. Zavarzin i dr. - 2-e izd., ispr. - M.: Sov. Enciklopediya, 1986. - 863s.
2. Vattimo D. Posle hristianstva / per. s ital. D.V. Novikova. - M.: Tri kvadrata, 2007. - 160 s.
3. Gregori Dzh. Rasa kak politicheskij faktor [Elektronnyj resurs]. - Rezhim dostupa: https://ignorik.ru/docs/djon-uolter-gregori-rasa-kak-politicheskij-faktor.html (data obrashcheniya : 08.08.2022).
4. Dzhejmison F. Postmodernizm, ili Kul'turnaya logika pozdnego kapitalizma.- M.: Izd-vo in-ta Gajdara, 2019. - 816s.
5. Liotar ZH.-F. Sostoyanie postmoderna / per. s fr. N.A. SHmatko. - M.: In-t eksperimental'noj sociologii.-SPb. : Aletejya, 1998. - 160s.
6. Tojnbi A. Perspektivy zapadnoj civilizacii. - N'yu-Jork: Izd-vo Kolumbijskogo un-ta, 1949. - 105s.
7. Harauej D. Manifest kiborgov: nauka, tekhnologiya i socialisticheskij feminizm 1980-h gg. // Gendernaya teoriya i iskusstvo. Antologiya : 1970 - 2000 / pod red. K. Dipvell, L. Bredihinoj. - M.: Rosspen, 2005. - S. 322377.
8. Bhabha H. K. The Location of Culture. - [B.m] : Routledge Classic, 2004. - 408 p.
9. Grugier M. L'utopie cyborg. Réinvention de l'humain dans un futur sur-technologique // Revue Quasimodo. - 2003.- №7. - R. 223-238.
10. Robitaille A. Le Nouvel Homme nouveau. Voyage dans les utopies de la posthumanité. - Québec: Boréal, 2007. - 220 r.
11. Smith A. Migrance, hybridité et études littéraires postcoloniales. Penser le postcolonial. Une introduction critique / Éd. Neil Lazarus. - Paris: Éditions Amsterdam, 2006. - R. 359-386.
12. Tomaz E. A. Le Postmodernisme, et après? - Paris: Kimé, 2010.- 221 p.
13. Touraine J.-L. Hors de la bulle. - Paris: Flammarion, 1985. - 220r.
УДК 94
Ф.Л. Гумаров, А.М. Абидулин, Эверен Бильге Кутлай
ФРАНЦУЗСКАЯ МУЗЫКАЛЬНАЯ КУЛЬТУРА И МУЗЫКАНТЫ В ПЕРИОД МОДЕРНИЗАЦИИ ОСМАНСКОЙ ИМПЕРИИ 19-ГО ВЕКА
Традиционная восточная музыкальная культура в Османской империи начала трансформацию под влиянием европейской в 19-ом веке. В данной статье рассматривается знакомство Османской империи с французской музыкой, личная история и вклад в культуру французских музыкантов-интеллектуалов, связавших судьбу с Османской империей.
Ключевые слова: Османская империя, Османская западная музыка, французская музыка, Имперский оркестр, Султан Абдул-Хамид II
Farkhad L. Gumarov, Alim M. Abidulin, Evren Bilge Kutlay FRENCH MUSICAL CULTURE AND MUSICIANS DURING THE MODERNIZATION OF THE OTTOMAN EMPIRE OF THE 19TH CENTURY
Traditional Oriental musical culture in the Ottoman Empire began a transformation under the influence of European in the 19 th century. This article examines the acquaintance of the Ottoman Empire with French music, personal history and contribution to the culture of French musicians-intellectuals who linked their fate with the Ottoman Empire.
Key words: Ottoman Empire, Ottoman Western Music, French Music, Imperial Orchestra, Sultan Abdul Hamid II
Введение
Первое знакомство Османской империи с французской музыкой началось в начале XVI века. Император Франции Франциск I в знак благодарности отправил группу французских музыкантов султану Сулейману Великолепному, который помог ему в войне против Габсбургов. Султан, в свою очередь, принял
музыкантов в своем дворце, где в его честь ими были даны несколько концертов. Однако подумав о том, что душевная музыка этого французского оркестра нарушит дисциплину его солдат, он поспешно отправил музыкантов обратно на родину. Тем не менее, султан, находившийся под влиянием музыки, которую слушал с восхищением, дал распоряже-
