CC BY
112
УДК 8.07
КОНЦЕПТ ЗНАКОМСТВО В ФОЛЬКЛОРНО-ЯЗЫКОВОЙ КАРТИНЕ МИРА (НА МАТЕРИАЛЕ ЭПИЧЕСКИХ ЖАНРОВ)
И.П. Черноусова
Исследуется концепт «знакомство» в русской волшебной сказке и былине. Сравнительный анализ концепта «знакомство», имеющего формульное выражение, в разных эпических жанрах позволил выявить и описать особенности содержания и языковой репрезентации этого концепта в фольклорно-языковой картине мира, которые обусловлены социально-историческими тенденциями эпохи создания сказки и былины, а также различным уровнем народного сознания в разные периоды развития фольклора.
Ключевые слова: фольклорный концепт, фольклорно-языковая картина мира, формульный диалог, лексико-грамматические формулы, варьирование.
Лингвистика XXI века активно разрабатывает направления, в которых язык рассматривается как культурный код нации. Важной и не до конца решенной проблемой современного языкознания является выявление специфики национальной концептосферы, составляющих ее концептов и исследование их культурной семантики. Решение этих задач возможно, если будут изучены различные типы концептов в разных языковых и текстовых формах. Богатый материал для решения этих вопросов предоставляют фольклорные произведения.
В исследовании фольклорно-языкового строя на передний план выдвигается лингвокогнитивный и лингвокультурологический анализ - изучение языка фольклора с позиции обусловленности специфики его организации концептосферой фольклора. Такой анализ предполагает изучение фольклорных концептов (ФК) - ментальной структуры хранения и передачи традиционных культурно-этнических смыслов. Механизм формирования концептов традиционной народной культуры, основным способом которого является процесс символической концептуализации объекта, охарактеризован академиком Н.И. Толстым. Традиционные культурные смыслы, воплощаясь в вербальных элементах, делают их носителями, наряду с языковой, вторичной, символической семантикой: «...слова обыденного языка получают в языке культуры особые символические значения (культурную семантику), которые надстраиваются над всеми прочими уровнями значения.» [25, с. 291]. При формировании ФК наряду с категориеобра-зующим фактором «действует и другой, не менее значимый для народной словесности фактор - параллельный, функционально альтернативный понятию продукт собственно фольклорной концептуализации - культурный устно-поэтический смысл» [3, с. 272].
ФК явились фактором формирования традиционных формул: типизированный характер семантики устнопоэтических концептов, детерминиро-
ванный структурой традиции, обусловил образование в их пределах формул как стабильного средства выражения данной семантики. «Специализированным средством выражения традиционных фольклорных концептов явились устно-поэтические формулы - устойчивые языковые и речевые образования» [2, с. 64]. Традиционные формулы рассматриваются нами как репрезентанты ФК и константы фольклорно-языковой картины мира -части фольклорной картины мира, эксплицируемой в языке фольклора. Фольклорная картина мира - «перекодированная» форма традиционной народной культуры, фрагмент концептуальной картины этноса, одна из ипостасей картины мира носителей фольклорной традиции. Фольклорно-языковая картина мира является разновидностью языковой картины мира, которая представляет собой «ментально-лингвальное образование, ее элементами являются концепты» [9, с. 398].
Концепты в фольклорно-языковой картине мира имеют отличное от общеязыковой значение. На общеязыковое значение таких концептов накладывается, определенным образом дополняя и модифицируя его, глубинная традиционная семантика, находящаяся в системе народных взглядов (традиции). В ФК воплотилась традиционная культурная информация. Канонические значения связывают фольклорный текст с миром традиционных представлений и идеалов.
Мы исследуем концепт знакомство, получивший выражение в формульном диалоге (ФД), характеризующемся традиционным содержанием и устойчивой структурой: типовой последовательностью и типовым соединением реплик, состоящих из лексико-грамматических формул (ЛГФ). ЛГФ отличаются воплощением семантически однородного содержания в устойчивых синтаксических конструкциях, включающих опорные слова и словосочетания. Такая формульность определена С.Ю. Неклюдовым как «грамматическая». В этом случае «признаком стилистического трафарета является единообразие синтаксического построения» [15, с. 53]. При варьировании высказывание данного типа сохраняет синтаксическую основу и опорные слова.
В фольклорных формулах происходит варьирование на разных уровнях: фонетическом, лексическом, морфологическом и синтаксическом. При этом используемый резерв варьирования («эпическое знание») определен фольклорной традицией. Мы рассматриваем варьирование как структурные изменения (преобразования) формульных сегментов ФД с сохранением традиционной семантики. Различаем следующие типы варьирования: 1) Синонимическое варьирование - равноценная замена одного элемента формулы другим с тем же значением, функцией и в той же структурной позиции. Среди синонимических замен выделяются синонимы: словообразовательные - тождественные или очень близкие по значению слова, характеризующиеся общим корнем и различными словообразовательными морфемами, синтаксические - разные типы словоформ в сход-
ных конструкциях и в одинаковой синтаксической функции, лексические (собственно синонимы) - слова с очень близким значением, но образованные от разных основ, и контекстуальные - различные слова, имеющие в фольклорном контексте сходный смысл и выполняющие сходную функцию. 2) Количественное варьирование - изменение объема формул и их количества в составе ФД. Нами отмечены два способа количественного изменения: редукция (< лат. reductio) - уменьшение, сокращение компонентного состава формул, амплификация (< лат. amplificatio) - увеличение, распространение формул. 3) Комбинаторные изменения: комбинирование (< лат. combinare) - внутритекстовые перестановки элементов формул.
Материалом для исследования послужили авторитетные в научном отношении собрания фольклора, обладающие исключительной историко-культурной и научной ценностью: Народные русские сказки А. Н. Афанасьева в 3 томах [16] , Великорусские сказки в записях И.А. Худякова [7], Великорусские сказки Пермской губернии. Сборник Д.К. Зеленина [8], Северные сказки. Сборник Н.Е. Ончукова: в 2 кн. [23], Онежские былины, записанные А. Ф. Гильфердингом летом 1871 года. Т. I-III [17], Древние российские стихотворения, собранные Киршею Даниловым [10], Беломорские былины, записанные А. Марковым [6], Песни, собранные П.Н. Рыбниковым, в 3 томах [18]. В примерах нами сохраняется орфография и пунктуация источников.
Для концепта знакомство в фольклорно-языковой картине мира актуальным является концептуальный признак «приобретение каких-либо сведений» (2-е значение в словаре) [24, с. 1277-1278].
Концепт знакомство выражается ФД, в котором содержится представление об этикетных формах поведения. Первая реплика таких диалогов, ведущихся при встрече с незнакомым, содержит формулу приветствия и формульные вопросы, а вторая реплика является формулой репрезентации сказочного и былинного персонажей. Формула приветствия - один из самых важных знаков речевого этикета. В качестве приветствия в сказке и былине используется гой еси (формульное междометие, состоящее из восклицания "гой", "ой" и формы второго лица глагола быть в древнерусском и старославянском языке; гой от слова гоить - исцелять, живить, ухаживать) - пожелание быть здоровым, а в былине, кроме этого приветствия, используется здравствуй(-те).
В анализируемый ФД входит обращение. «Обращение в функциональном отношении двойственно. Оно, с одной стороны, позволяет адресату идентифицировать себя как получателя речи, а с другой - в апеллятиве часто выражается отношение к адресату говорящего» [4, с. 115]. В качестве обращений в сказке используются символические выражения: добрый молодец и красная девица. «Молодец здесь не просто молодец, а молодой человек, начинающий свой жизненный путь, крепкий и здоровый, способный завести семью. Девица также не просто девица, в ней подчеркиваются
те же признаки красоты и здоровья. Добрый в смысле добротный, крепкий, во всех отношениях справный. Красная - красивая, даже пре-красная, то есть добротная, крепкая, в возрасте невесты» [13, с. 415]. Определения добрый и красная являются равноценными: «красота девушки эквивалентна силе и здоровью молодца, красота - доброта представлены как внешняя и внутренняя характеристика молодого человека в соответствии с общим пониманием пользы для всего общества» [13, с. 59].
Обращение к богатырям в былине употребляется с двумя и более эпитетами (удалый, дородный добрый молодец) с целью большей конкретизации защитника древнерусской земли. В обращении к князю Владимиру используются эпитеты столъно-киевский, (Красное) Солнышко, ласковый, передающие «дифференциальные признаки» князя Владимира: слу-жебно-государственный статус (атрибутивный композит столънё-киевский, формулирующий целостное понятие «абсолютный правитель»), огромную роль в истории государства (крещение Руси), а также оценку его народом: «любимый» [19, с. 76].
ФД, выражающий концепт знакомство, встречается в сказках реже, чем в былинах. Нами отмечены 15 ФД, имеющих следующее строение:
1. - [Гой еси], добрый молодец / младой юноша / мальчик / (пре-) красная девица! (Скажи(-съ) / говори), как тебя / вас (по имени) зовут / зватъ? / Какого ты роду-(племени) / какого / которого отца сын (дочъ) / котор-ыя(-ого) земли /государства)?
2. - Зовут меня (мое имя) Иван (Ангусей / Бова, Елена / Настасъя Прекрасная, Василиса Премудрая). Я роду простого (королевского), из царства [название царства].
Варьируемые элементы ФД - супплетивные формы (скажи - говори), синонимы: словообразовательные (красная - прекрасная), синтаксические (как тебя по имени зовут - как вас зватъ, зовут меня - мое имя), общеязыковые (который - какой [1, с. 183], земля - государство [1, с. 94], род - племя [1, с. 330]) и контекстуальные (добрый молодец - младой юноша, малъчик, красная девица; сын - дочъ), антонимы (простого - королевского). Среди контекстуальных синонимов выделяется смена имен (Иван, Ангусей, Бова, Елена / Настасъя Прекрасная, Василиса Премудрая) и названий царства. Нами отмечены комбинирование различных формульных вопросов и редукция (отсутствие некоторых из них) в составе ФД.
Большинство сказочных героев с именем Иван (др.-евр. Бог милует, благодатъ Господня). Универсальность образа Ивана состоит в том, что он любой человек, не имеющий каких-либо исходных сверхъестественных преимуществ, но достигающий наивысшего социального статуса (причина его успеха заключена в значении имени). Сказочные героини с греческими именами Елена («свет»), Василиса («царица»), Настасъя («воскресшая, возрожденная») имеют определения Прекрасная / Премудрая. «В древности имя - это сама «вещь», сам человек в своей сущности. Эти имена тоже
значимы. Елена - светлая, свет мой, а свет пре-красен. Василиса - царственная, а мудрость - царственна. Можно думать, что Василиса явилась в Древней Руси в связи с поклонением Софии Премудрости Божией, а Елена - уже в XV в., в Московской Руси, с ее поклонением Свету божественной Троицы» [13, с. 289].
В сказочной картине мира концепт знакомство имеет значение: приобретение сведений об имени и социальном статусе героя, в случае знакомства с женихом и невестой - сведений о том, какого он (она) роду-племени.
«Ну скажи теперь, добрый молодец, нареченный муж, какого ты роду-племени и куда путь держишь?» - «Я - Иван гостиный сын, а путь держу к твоему батюшке, царю Некрещеному Лбу». - «А меня зовут Василиса Премудрая» [16 (II), с. 200].
«Мальчик, скажись, какого ты роду?» - «Я, говорит, роду простого». Она ему отвечает: «Нет, говорит, я вижу, вы роду не простого». -«Ну, - он отвечает, - я роду простого». - «Как вас звать?» - «Меня зовут Ангусей!» - Она ему опять отвечает: «Нет, я вижу - вы роду не простого, или господского, или купеческого, или королевского!» <... > «Я, говорит, роду не простого, а королевского; мое имя Бова-королевич». Она его сейчас в уста целует. «Будь ты мне нареченный жених» [7, с. 153].
Самый распространенный в былине ФД (нами отмечено свыше 100 примеров), репрезентирующий концепт знакомство, имеет такое строение:
1. - [Здравствуй(-те) / гой еси, удал-ый(-ые) / дородн-ый(-ые) добр-ый(-ые) молодец(-ы)!
Ты скажи(-тко/-сь), (по-)проведай-ка / не знаю я],
Как т(еб)я / тобя-то / вас (молодц-а(-ев), поляничку) да имен(е/ё)м (по име(н/ч)ки) зовут (назвать)?
Как нарекают / (з)величают ти удал-аго(-ую) по отечеству (изотчины)?
[Откудова (откул-ь/-ешн-и(-ой), удал-ый/-енькой (дородный) добрый молодец? /
Ты (вы) ко(е/ё)й (какой) земли [да ты] ко(е/ё)й орды (Литвы) / какого города?] /
[Ты чьего роду (и чьего) племени?
Ты чьего (какого / коего) отца да чьей (какой) мат-ер/-ушк-и?]
2. - (Родом) есть я (мы) из города (земли) [название города],
Из того села [название села]
(Есть я) [имя, отчество]. В былинной картине мира концепт знакомство имеет значение: получение сведений об имени, отчестве и родине героя, определяющих его принадлежность к своему или чужому миру. Такое значение свидетельствует о достаточно высоком уровне исторического сознания и связано с процессом становления этнического самосознания у носителей былинной
культуры, что соответствует более поздним периодам народного творчества, по сравнению с волшебной сказкой, зародившейся в недрах первобытного общества и отразившей архаическое догосударственное мышление.
Постоянный компонент 1 -й реплики - вопрос об имени-отчестве. Формула-приветствие и другие формульные вопросы могут отсутствовать (редукция). В качестве варьируемых элементов ФД используются фонетические варианты (тя - тебя, тобя; именем - именём; имени - именки, имечки; величают - звеличают; коей - коёй; откулешни - откулешной), синонимы: общеязыковые (откудова (прост.) - отколъ (устар.) [1, с. 305]), нарекают - величают (нарекатъ (устар.) - величатъ (разг. шутл.) [1, с. 222]), словообразовательные (зовут - назватъ, отечество - изотчина, скажи-тко - скажисъ, проведай - попроведай, удалый - удаленъкой, матери - матушки), контекстуальные (здравствуй - гой еси, скажи - проведай, удалый - дородный, земли - орды, Литвы, города; молодца - полянич-ку). Среди контекстуальных синонимов отмечена смена географических названий (Муром, Карачаево, Индея, Корел(-ушк-)а, Киев и др.), которые являются показателями своего или чужого мира, и имен-отчеств.
В общем для сказки и былины формульном вопросе, содержащем композит («характерное для устно-поэтической речи переходное образование, занимающее промежуточное положение между сложным словом и словосочетанием» [5, с. 3]) «Ты какого / чъего роду-племени?»), не осознается разница между родом и племенем (в былине встречается редко). «В понятие «род-племя» входят значения «родина», «родители», «происхождение», «имя». Также в значении данного сочетания содержится компонент смысла «ряд поколений» [14, с. 143]. Сказочный и былинный герой, называя при встрече свой род-племя, тем самым обозначает свое место в социальной структуре привычного для него мира. Род и племя пришли из родового быта, но служат новому социальному строю [12, с. 26]. Если в сказке герой - представитель семьи и рода, то в былине герой еще и представитель народа и государства.
Имя в былине, в отличие от сказки, становится семантически чрезвычайно значимым. Оно определяет природу персонажа, заменяет его внешнее описание. Тем самым герой, оставаясь типовым персонажем, обладает только ему присущими признаками. Формула знакомства в былине содержит также вопрос об отчестве, то есть важно, кто отец героя, «какого он рода». Эпический герой ведет свой «род» всегда по отцу [20, с. 114]. «Отчество - издавна знак родовой принадлежности по отцу, выражает наследование не материального, а скорее духовного плана» [12, с. 258]. С таким вопросом в Древней Руси к простому крестьянину не обращались. Об имени-отчестве спрашивали людей значительных, с родословной, например, приезжих богатырей. Употребление отчества - это особый почет и уважение. Имена и отчества былинных персонажей отличаются
большим разнообразием по сравнению со сказкой: Алеша Попович, Василий Буслаевич (Богуславьевич), Василий Игнатьевич, Вольга Святославович, Волх Всеславьевич (Святославьевич), Глеб Володьевич, Добрыня Никитич, Дунай, Дюк Степанович, Иван Дородович, Иван Годинович, Илья Муромец, Козарин, Микула Селянинович, Михайло Потык, Михайло Данилович, Садко, Святогор, Соловей Будимирович, Сухман, Хотен Блудо-вич, Чурила Пленкович и др. В пользу их семантической ценности говорит «способность имени собственного подвергаться переосмыслению в сознании носителей того или иного языка и культуры» [11, с. 242]. Как видно из примеров, среди былинных отчеств много говорящих.
Так, например, символическое отчество богатыря-пахаря Селянинович (в былине «Вольга и Микула») подчеркивает деревенское происхождение (слово «селянин» было одним из обозначений крестьянина) и олицетворяет собой не только свободолюбивых древлян, выступающих против несправедливых княжеских поборов, но и вообще русский народ, строивший новое государство в борьбе с варягами и кочевниками [22]. Его ответ утверждает жизненные ценности: прославляется богатырский характер свободного крестьянского труда, красота простой крестьянской жизни, достоинство делателя, труженика, превосходство его в этом смысле над князем.
- Ай же ты оратай оратаюшко! Как-то тобя да именем зовут, Как звеличают по отечеству? Говорил оратай таковы слова:
- Ай же Вольга ты Святославгович! Ржи напашу, в скирды складу,
В скирды складу да домой выволочу, Домой выволочу, дома вымолочу. Драни надеру да то я пива наварю, Пива наварю, мужичков напою, Станут мужички меня покликивати:
- Ай ты молодой Микулушка Селянинович!
[17 (II), с. 9].
Знание об имени-отчестве в былине имеет первостепенное значение и позволяет определить, что заслуживает герой:
«Ты скажись, молодец, как именем зовут, А по именю тебе можно место дать, По изо(т)честву пожаловати». И отвечает Илья Муромец Иванович: «А ты ласковой стольной Владимер-князь! А меня зовут Илья Муромец сын Иванович, И проехал я дорогу прамоезжую
Из столънова города из Мурома, Из тово села Карачаева»
[10, с. 242-243].
При знакомстве былинных персонажей задается вопрос: «Откуда?», потому что первостепенное значение имеет знание о принадлежности к своему миру - Святорусской земле или чужому (враждебному) - орде / Литве. К формульному сказочному вопросу: «Из какой земли?» в былине есть добавление: «Ты коей земли, коей орды (Литвы)?», где выражено противопоставление «своей земли» и «чужой стороны», которое, как отмечает Колесов, постепенно устанавливается на протяжении XII века [12, с. 264]. В XI веке «земля» понималась одновременно как место расселения и как род (народ), живущий на ней. Орда и Литва в былинах часто употреблялись как имена нарицательные. В эпоху формирования русского народа (Х1У-ХУ вв.) и окончательного сложения его эпоса основным противником Московского государства была Золотая Орда, отношения с западным соседом - Великим княжеством Литовским тоже не всегда были мирными: оно овладело Белоруссией, значительной частью бывшей Киевской Руси, рядом западнорусских земель. Неприятельские войска стали называться в эпосе татарами и Литвой, причем те и другие часто смешивались или выступали вместе. Вопрос «Откуда?» для наших богатырей предполагает сообщение информации о Родине: Илья Муромец родом из города Мурома или села Карачарова, Добрыня - из Рязани, Алеша Попович - из Ростова, Дюк - из Галича, Индеи, Корелы. В приезде богатырей на службу в Киев Б.А. Рыбаков видит исторический конкретный процесс набора защитников южных пограничных укреплений из всех земель Руси [21, с. 349].
Анализируемый ФД является формой выражения главной для былинного эпоса оппозиции свой / чужой, реализующейся не только в этническом, но и социальном плане. Противопоставляются князь-правитель страны и богатырь (по происхождению крестьянский сын, «мужичищо деревенщина»), или пахарь (крестьянин), или боярин из чужого княжества. Последовательно проведенное членение былинного универсума на два полярных мира «свой» и «чужой» моделирует отношения персонажей в былине. Но независимо от их принадлежности к разным мирам между героями эпоса соблюдаются величаво-этикетные отношения.
- Вы откулешни дородни добры молодци? Еще как-то молодцев вас именём зовут, Звеличают молодцев вас по отечеству? Говорили молодцы да таковы слова:
- Есте мы со матушки святой Руси
Да й от славного от князя от Владимира, Привезли как к тоби дани за двенадцатъ год, За двенадцатъ год да с половиною
[17 (II), с. 78-79].
Итак, сравнительный анализ концепта знакомство в различных жанрах народной словесности - волшебных сказках и былинах - позволил выявить специфику содержания этого концепта в разных жанрах, которая обусловлена социально-историческими тенденциями эпохи создания сказки и былины, а также различным уровнем народного сознания в разные периоды развития фольклора. Типические черты эпохи создания сказки (разложение первобытной общины и становление семьи), былины (формирование ранних государственных объединений) оказали влияние на фольклорную концептосферу и, в частности, на семантику концепта знакомство, который в сказке имеет значение приобретения сведений об имени и происхождении героя как представителя семьи и рода, а в былине - об имени, отчестве и происхождении героя как представителя не только семьи и рода, но и народа и государства, что определяет его принадлежность к своему или чужому миру.
Список литературы
1. Александрова З.Е. Словарь синонимов русского языка: практический справочник: Около 11000 синонимических рядов. 11-е изд., перераб. и доп. М.: Русский язык, 2001. 568 с.
2. Артеменко Е.Б. Фольклорная формула в аспекте ее функционирования и генезиса // Проблемы изучения живого русского слова на рубеже тысячелетий. Ч. II. Воронеж: ВГПУ, 2003. С. 63-73.
3. Артеменко Е.Б. Миф - фольклор: аспект модальности в его концептуальной и языковой презентации // Народная культура сегодня и проблемы ее изучения: Афанасьевский сб. Материалы и исследования.
Вып. XII. (Сборник статей / Материалы научной региональной конференции 2012г.). Воронеж: ИПЦ «Научная книга», 2012. С. 262-280.
4. Арутюнова Н.Д. Язык и мир человека. 2-е изд., испр. М.: Языки русской культуры, 1999. 895 с.
5. Багликова И.В. Композиты в фольклорном тексте (на материале былин Печоры): автореф. дис. ... канд. филол. наук. Курск, 2006. 18 с.
6. Беломорские былины, записанные А. Марковым. М.: Поставщик Двора Его Величества Т-во Скоропечатни А.А. Левенсон, 1901. 635 с.
7. Великорусские сказки в записях И.А. Худякова. М.;Л.: Наука, 1964. 301 с.
8. Великорусские сказки Пермской губернии: сб. Д.К. Зеленина. М.: Правда, 1991. 544 с.
9. Гончарова Н.Н. Языковая картина мира как объект лингвистического описания // Известия ТулГУ. Гуманитарные науки. Тула: Изд-во ТулГУ, 2014. Вып. 2. С. 396-405.
10. Древние Российские стихотворения, собранные Киршею Даниловым. М.;Л.: Изд-во АН СССР, 1958. 665 с.
11. Книжникова З.О. О семантике имени собственного // Известия ТулГУ. Гуманитарные науки. Тула: Изд-во ТулГУ, 2009. Вып. 2.
С. 237-243.
12. Колесов В.В. Древняя Русь: наследие в слове. Мир человека. Серия: Филология и культура. СПб: Филол. факультет СПбГУ, 2000. 326 с.
13. Колесов В.В. Русская ментальность в языке и тексте. СПб: Петербург. Востоковедение, 2007. 623 с.
14. Мазай Н.И. Понятие «род» в концептуальной и фольклорной картинах мира // Лингвистический ежегодник Сибири. Вып. 7. Красноярск, 2005. С. 139-146.
15. Неклюдов С.Ю. О стилистической организации монгольской «Гесериады» // Памятники книжного эпоса: Стиль и типологические особенности: сб. статей / отв. ред. Е.М. Мелетинский. М.: Наука, 1978. С. 49-67.
16. Народные русские сказки А.Н. Афанасьева: в 3 т. 6-е изд. М.: ГИХЛ, 1957. 1500 с.
17. Онежские былины, записанные А.Ф. Гильфердингом летом 1871 года. Изд. 4-е. М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1949 - 1951. Т. I. 736 с.; Т. II.
806 с.; Т. III. 669 с.
18. Песни, собранные П.Н. Рыбниковым: в 3 т. 2-е изд./под ред. А.Е. Грузинского. М.: Издание фирмы «Сотрудник школ», 1909-1910. Т. I. 618 с.; Т. II. 733 с.
19. Петенева З.М. О специфике фольклорного эпитета // Русский язык в школе. 1989. № 4. С. 76-81.
20. Путилов Б.Н. Героический эпос и действительность. Л.: Наука, 1988. 233 с.
21. Рыбаков Б.А. Древняя Русь. Сказания. Былины. Летописи. М.: АН СССР, 1963. 362 с.
22. Рыбаков Б.А. Рождение Руси. М.: АиФ Принт, 2003. 447 с.
23. Северные сказки: сб. Н.Е. Ончукова: в 2 кн. СПб.: Тропа Трояно-ва, 1998. 480 и 356 с.
24. Словарь современного русского литературного языка: в 17 т. / АН СССР, Ин-т рус. яз. М.;Л.: Изд-во АН СССР, 1955. Т. IV. 1366 с.
25. Толстой Н.И. Язык и народная культура. Очерки по славянской мифологии и этнолингвистике. М.: Индрик, 1995. 512с.
Черноусова Ирина Петровна, канд. филол. наук, доц., ст. науч. сотр., ira.chernousova2010@yandex.ru, Россия, Липецк, Липецкий государственный педагогический университет.
"ACQUAINTANCE" CONCEPT IN FOLKLORE-LINGUISTIC WORLD IMAGE
(BASED ON EPIC GENRES)
I.P. Chernousova
The article analyzes "acquaintance " concept in Russian fairy-tales and epic tales. A comparative study of "acquaintance " concept characterized by different formulaic manifestations in various epic genres allowed singling out and describing the peculiarities of the linguistic form and content of this concept in the folklore-linguistic image of the world, which are predetermined by the socio-historic tendencies of the epoch when a fairy-tale and an epic tale were created, as well as by a different level ofpeople's consciousness.
Key words: folklore concept, folklore-linguistic world image, formulaic dialogue, lexi-co-grammatical formulas, variation.
Chernousova Irina Petrovna, PhD (Philology), Associate Professor, ira.chernousova2010@yandex.ru, Russia, Lipetsk, Lipetsk State Pedagogical University.
УДК 80
ПАРЕМИИ В СВЕТЕ КОГНИТИВНО-ДИСКУРСИВНОЙ ПАРАДИГМЫ В ЯЗЫКОЗНАНИИ
А.А. Константинова
Освещаются основы изучения паремий с позиций когнитивно-дискурсивной парадигмы в языкознании. Обсуждаются когнитивные характеристики пословиц и поговорок, раскрывается понятие «пословичной когниции». Паремии рассматриваются как элементы когнитивной базы и внутреннего лексикона. Обосновывается необходимость применения когнитивно-дискурсивного подхода к изучению как узуальных, так и модифицированных пословиц и поговорок.
Ключевые слова: паремия, когнитивная лингвистика, когнитивно-дискурсивная парадигма, пословичная когниция, когнитивная база, внутренний лексикон, модификация паремий.
Когнитивная лингвистика (далее КЛ) - особый подход к изучению языка, при котором он рассматривается во взаимосвязи с когницией, т. е. предпринимаются попытки объяснить его роль в процессах получения, обработки и хранения человеком информации. КЛ глубоко и прочно укоренилась в когнитивной науке; выводы когнитивных лингвистов, сделанные без опоры на данные других когнитивных наук, - психологии, философии, антропологии, нейронаук и др. - вряд ли могут приниматься как состоятельные. В самом общем виде, когнитивная наука нацелена на исследование принципов восприятия и познания человеком окружающего его мира. КЛ занимает особое место среди других когнитивных дисциплин, поскольку, как просто формулирует Е.С. Кубрякова, «язык - средство доступа к разуму человека», «она как бы обеспечивает доступ ко многим явлениям и
