CC BY
93
УДК 394:008
Наталья Данилова1
КОНЦЕПТ «СЕВЕР/ХОТУ» В ПРЕДСТАВЛЕНИЯХ НАРОДА САХА И ДОЛГАН*
CONCEPT «NORTH/KHOTU» IN REPRESENTATIONS OF THE PEOPLE OF SAKHA AND DOLGANS
* Статья представлена на конференции, организованной при финансовой поддержке РГНФ и фонда «Дом наук о человеке» (Франция). Проект № 15-22-08501 «Организация и проведение научной конференции (с международным участием) «Ландшафт в нарративе памяти. Реальность. Образ. Моделирование».
Исследование выполнено при финансовой поддержке РНФ (проект № 14-38-00031).
В статье рассматриваются семантические репрезентации концепта «север», которые позволяют увидеть отражение ментальных представлений народа саха и долган. Так, в смысловой контекст слова «хоту» проецированы концепты, связанные не только с холодом, но и когнитивные образы с отрицательной характеристикой. Вместе с тем как «территория идентичности» «север» определяет не только периферийную область освоенного пространства, но также становится консолидирующим элементом этнолокальной группы северных якутов. Ядром ментальной характеристики концепта «хоту» у северных якутов является мифологема гора, а у долган - белое пространство бескрайней тундры. Совокупность мифов и этнокультурных представлений, связанных с мотивом север/холод, стала одним из инструментов конструирования бренда Якутского края.
Ключевые слова: Народ саха, северные якуты, долганы, миропредставление, Крайний Север, арктическое пространство, территория идентичности, самопрезентация и брендизация.
In this article semantic representations of a concept «North» who allow to see reflection of mental representations of the people Sakha and Dolgans are considered. So,
1 Наталья Ксенофонтовна Данилова, кандидат исторических наук, научный сотрудник сектора этнографии народов Северо-Востока России Института гуманитарных исследований и проблем малочисленных народов Севера СО РАН. E-mail: [email protected]
Nataliya Danilova, Candidate of Historical Sciences, Researcher of the Institute of the Humanities and the Indigenous Studies of the North, Siberian Branch of Russian Academy of Sciences
in a semantic context of the word «jota» concepts, connected not only with cold, but also cognitive images with the negative characteristic are projected. At the same time, as «the territory of identity», «North» defines not only peripheral area of the mastered space, but also becomes the consolidating element of ethnolocal group of northern Yakuts. A kernel of the mental characteristic of a concept the Jota at northern Yakuts is the mytheme the mountain, and Dolgans have a white space of the boundless tundra. Set of the myths and ethnocultural representations connected with motive of North/Cold became one of instruments of designing of a brand of the Yakut edge.
Keywords: The People of Sakha, northern Yakuts, dolgans, world outlook, Far North, Arctic space, territory of identity, self-presentation and brendization.
Арктическая цивилизация существует уже несколько тысячелетий, представленная уникальными явлениями культуры, созданными коренными и пришлыми народами. Например, можно выделить самых северных тюркоязычных народов - саха и долган, привнесших в этнокультурную мозаику коренных народов Севера культуру и язык тюрко-язычных народов Евразии.
Уникальность народа саха состоит в том, что их предки, рано оторвавшись от основного этнического ядра, создали в условиях Крайнего Севера островок южной степной культуры. Предки народа саха, осваивая бескрайние просторы арктического пространства, не разрушали уже существующие модели других этнических культур, а, наоборот, перенимали их систему жизнеобеспечения как наиболее адаптированную к более суровым климатическим условиям. В результате образовались локальные группы северных якутов, давшие языковые и ментальные основы для формирования долганского этноса. Так, в мифоритуальной культуре долган обнаруживается наличие весьма архаичных элементов якутской культуры, уходящих своими корнями в эпоху степных номадических племен. Например, несмотря на то, что долганы - оленеводческий народ, в их мифопоэтическом наследии обнаруживаются следы культа коня. Так, в олонгко «Сын лошади Аталамии богатырь», «Брат и сестра» образ лошади представляется в контаминации ось земли - праматерь всего живого. Эпические тексты, где содержится «конская» тема, раскрывают тайный смысл традиции культа коня и доносят космологические реминисценции о воссоздании мира из частей первожертвы. Так, в олонгко «Сын лошади Аталамии Богатырь» лошадь-мать, являясь центром освоенного пространства (держит скрепу земли, возводит жилище), рождает героя (первопредка человека), затем приносит себя в жертву, открывая ему путь-дорогу [3, с. 169]. В эпосе «Брат и сестра» лошадь также приносит себя в жертву во имя их спасения и превращается в жилище героев [3, c. 186]. Здесь необходимо отметить, что изоморфизм жилища и мироздания есть явление универсальное в древнетюркской космологической модели.
Несмотря на то, что долганы со времен своего сформирования осваивали более другой ландшафт, чем саха, категория пространства и ее символические репрезентации во многом перекликаются с мировоззренческими представлениями якутов.
В «сакральной топографии» освоенное пространство состоит из локусов, относя-
щихся к четырем сторонам света: север-юг, запад-восток.
«...Когда на запад взглянувши, видит землю с яркими цветами, с высокой травой осокой... когда же посмотрит на восток, видит землю с пестреющими лесами. Если посмотрит на юг - там земля с краснеющими горами. Посмотрит на север - там земля с причудливыми горными высотами.» [3, с. 156].
Положительной валентностью обладают стороны юг/восток - как место обитания светлых божеств, символ нового рождения солнца, обитель предков, а запад/север - ассоциируются с нижним миром и миром мертвых. При этом важно отметить, что в композиционной структуре эпического повествования как у народа саха, так и у долган, стороны света как элемент пространства включаются в сюжет посредством человека. Они возникают в пространстве тогда, когда на них смотрит человек, что даже в причитаниях героев первым делом поется о том, что «некому будет на вас (сторонам света) смотреть» [2, с. 174, 182].
Согласно мифологическим представлениям, нижний мир злых демонов абааЬы находится на Севере, у Ледовитого океана. Оттуда же ежегодно выходит грозный бык зимы, неся с собой холод, голод и нужду: «.с туманным дыханием, в заиндевелой дохе, с ледяным носом, с очами словно проруби, с предлинными звонкими рогами, с туловищем, заслоняющим солнце, с морозом в подмышках, с утренниками в пахах, с вьюком из болезней, с тороками из простуды.» [1, с. 46]. Весной, когда с юга прилетал могучий орел и от его звонкого клекота бык зимы отступал, у него поочередно отламывались рога и голова, а туловище уплывало в Северный Ледовитый океан, неся с собой души умерших людей и скота [5, с. 128].
Согласно традиционным представлениям, мир мертвых, безмолвный и мрачный мир, находится на севере, под Ледовитым океаном. «С неприступными ледяными горами, остроконечными торосами, туманами словно марево из ухи и нескончаемой пургой.» - таковы климатические и ландшафтные характеристики иного мира. Любопытно, что как в мифоритуальной, так и в языковой картинах мира саха и долган, культурные концепты, связанные с холодом, так или иначе, связаны с нижним миром и обладают негативными характеристиками. Так, например, про умершего человека говорят: тымныйбыт ('похолодел'), а про бесчувственного и безнравственного человека, говорят тон киЬи, муус киЬи (букв.: 'холодный человек', 'ледяной человек'). Таким образом, в смысловой контекст слова «хоту» проецированы концепты, связанные не только с холодом, но и когнитивные образы с отрицательной характеристикой.
В результате направление север находится на периферии освоенной территории и воспринимается как «далекое», «холодное» и «чужое» пространство.
Арктическое пространство представляется как обширное, холодное, лишенное всяких красочных компонентов, «белая, безмолвная страна». Однако для насельников данной территории - это их дом, родная земля. Безусловно, резко континентальный суровый климат, длительная полярная ночь, бескрайняя снежная пустыня, недоступные горные хребты конструируют образ суровой арктической территории
[4, с. 61].
Сложившаяся столетиями схема стереотипных представлений об арктическом пространстве и севере как о «холодной и мрачной стране» берет свои истоки со времен царского режима, когда Крайний Север считался тюрьмой без решеток, а потом усугубилась включением в территорию Севера трагедии, связанной с ГУЛАГом и массовыми репрессиями.
Совершенно иную интерпретацию имеет концепт «север» как маркер «территории идентичности».
В якутском языке освоенный северный ландшафт обозначается общим термином «хоту/север». Насельники северных территорий говорят про себя «хотуларбыт» (мы - северяне). Кроме этого, термин «хоту» (др.тюркск. ходы - вниз, внизу) используется и в значении «совпадающее с направлением»: сююрюк хоту - 'движение, совпадающее с направлением течения'; кини ыйаагын хоту - 'поступок, совершенный согласно его указу'; багам хоту, санаам хоту - 'по своему желанию'.
На вопрос, почему сторона «хоту» считается как негативный локус, как северные якуты, так и долганы отвечают: «Потому что там находится Ледовитый океан». Следовательно, отрицательным ореолом нагружен образ Северного Ледовитого океана, на дне которого гнездятся злые духи, причиняющие людям все болезни, поэтому направление хоту имеет в своем смысловом контексте реплики нижнего мира.
В моделировании сакрального пространства севера консолидирующую роль выполняет концепт гора. Следует отметить, что в разных мифологических текстах гора предстает как локус, наполненный многозначным и полифункциональным символом.
Культ гор, широко распространенный у тюрко-монгольских народов, нашел свое отражение и у народа саха. Причем в зависимости от культурно-географической характеристики территории проживания тех или иных локальных групп саха, ментальный образ горы в «сакральной топографии» варьируется с «положительной валентности» до «отрицательной». Так, например, в географическом видении пространства центральных и вилюйских якутов, чей ландшафт в основном характеризуется лесным массивом и степной зоной, горы представляют собой периферийную область «освоенного пространства», а потому «опасное, чужое» место. В мировоззрении же северных якутов гора выступает как часть «освоенного пространства» и центр Вселенной, медиатор между небесной и земной мирами, сфера обитания духов предков.
Северные якуты считают себя детьми родовых гор и говорят про себя хайа саха-лара 'горные якуты, при этом характеризируя себя «степенными, серьезными людьми с твердым и непоколебимым, как горная скала характером, в отличие от центральных якутов». По словам информантов, «горный ландшафт так сильно влияет на менталитет, что даже выходцы из других улусов меняются в своем характере и даже во внешнем облике». Действительно, у народа саха ярко выражено чувство «слитности» с местом проживания. В данном случае, концепты «север» и «гора» выступают как слова синонимы и дополняют друг друга. Как считают северные якуты, горный
ландшафт и связанная с ним мифологема являются одним из важных компонентов конструирования этнической идентичности их локальной группы, для ее самоопределения и самопрезентации как части Северного края.
У долган образ севера тесно переплетен с бескрайним простором белой тундры. Так, один из важных характерных признаков, сопутствующих понятию «бескрайний», содержит в себе ряд других смыслов - «открытый, хорошо обозримый, светлый, солнечный, белый», который перекликается с образом «освоенного пространства»:
«...Травы на родине всегда приласкают.
Не накормят, так хоть напоят водой,
А если в белое безмолвие канешь - снега согреют...»
- так, образно написала о любви к своей родине известная долганская писательница Огдо Аксенова. Удивительно, но искусство, воспевающее красоту сурового по всем климатическим и природным характеристикам ландшафта Крайнего Севера, позволяет вообразить пространство Арктики как топоса необъятного пространства и квинтэссенции северной философии.
Идея ландшафта, в котором визуальность имеет важное значение, ярко выражена в авторском «ландшафте». Метафорическое обозначение ментального пространства Северного края в массовой культуре разнообразно. Но в основном лидирует «патриотический сегмент»: суровый, но прекрасный край, который освоен не менее суровыми и прекрасными людьми. Таким образом, второе дыхание образ север/ холод получил в системе ребрендинга «Якутия - страна вечной мерзлоты», в котором природно-климатические условия становятся одним из основных инструментов конструирования образно-географических моделей. Так, если у наших предков зима - холод - север ассоциировались с отрицательно-негативными представлениями, то сейчас в массовом сознании они дают рефлектируемое представление о ландшафте Якутского края. Например, в графических образах «территорий идентичности» северных районов, в гербовых изображениях Оймяконского, Верхоянского районов, претендующих на звание «Полюса холода», изображен бык зимы - как символ вечной мерзлоты. В гербах Среднеколымского и Усть-Янского районов изображен ма-монт-сэлии, который в мифологии тунгусоязычных народов также ассоциируется с зимой и холодом. В современной интерпретации образы быка зимы и мамонта сэлии объединены образом Чысхаана. Так, якутский Чысхаан стал общенациональным зимним брендом и хранителем вечной мерзлоты в России.
Белый полярный медведь, изображенный на гербе Нижнеколымского района, символизирует арктическую территорию и олицетворяет собой вечную мерзлоту, кроме того, медведь здесь представляется и как тотемное животное. В мифориту-альном пространстве всех народов Якутии медведь как один из значимых зверей из небесного бестиария рассматривается в качестве первопредка, духа-хранителя, хозяина нижнего мира, помощника шамана, кузнеца, священного животного и пр.
На гербе долган Анабарского района на синем поле, олицетворяющем ледовое пространство, как одно целое изображены силуэты оленя и человека. Данный мотив
перекликается с мифологическим образом священного оленя, с которым связано все жизненное пространство северного человека. Олень является не только покровителем и хранителем от суровых климатических условий, но также представляется и как даритель кут - души человека.
Таким образом, сегодня символические образы пространства, как, например, концепт «север/холод», активно используются в имидж-конструировании Республики Саха (Якутия). А арктическое пространство рассматривается как уникальная территория формирования и трансляции разных этнических культур, культурно-информационных импульсов, трансграничных мифологий и символов, многоканальной сети межъязыковых и культурных коммуникаций.
Литература
1. Кулаковский, А.Е. Научные труды / А.Е. Кулаковский. - Якутск : Якутское кн. изд-во, 1979. - 484 с.
2. Попов, А.А. О жизни и устно-народном творчестве долган / А.А. Попов // Долганский фольклор. - Ленинград : Сов. писатель, 1937. - 259 с.
3. Попов, А.А. Долганы: собр. тр. по этнографии / А.А. Попов. Т. 2. - Санкт-Петербург : Дрофа, 2003. - 336 с.
4. Романова, Е.Н. Антропология вечной мерзлоты: природный ландшафт и «территория идентичности» / Е.Н. Романова, В.Б. Игнатьева // Природа и культура : материалы межд. научн. конференции (Якутск, 13-15 июня 2012 г.). - Ч. 1. - Якутск, 2012. -С. 61-75.
5. Эргис, Г.У. Очерки по якутскому фольклору. 2-е изд. / Г.У. Эргис. - Якутск : Бичик, 2008. - 400 с.
References
1. Kulakovskij A.E. Nauchnye trudy / A.E. Kulakovskij. - Jakutsk : Jakutskoe kn. izd-vo, 1979. - 484 s.
2. Popov A.A. O zhizni i ustno-narodnom tvorchestve dolgan / A.A. Popov // Dolganskij fol'klor. - Leningrad : Sov. pisatel, 1937. - 259 s.
3. Popov A.A. Dolgany: sobr. tr. po jetnografii. - T. 2 / А.А. Popov. - SPb : Drofa, 2003. -336 s.
4. Romanova E.N. Antropologija vechnoj merzloty: prirodnyj landshaft i «territorija identichnosti» / E.N. Romanova, V.B. Ignat'eva // Priroda i kul'tura : materialy mezhd. nauchn. konferencii (Jakutsk, 13-15 ijunja 2012 g.). - Ch. 1. - Jakutsk, 2012. - S. 61- 75.
5. Jergis G.U. Ocherki po jakutskomu fol'kloru. 2-e izd. / G.U. Jergis. - Jakutsk : Bichik, 2008. - 400 s.
