CC BY
17Концепт и проблема архаизации российского общества: репрезентация в социально-философском знании
Ситников Алексей Петрович,
доктор экономических наук, профессор, ЮжноРоссийский гуманитарный институт E-mail: urgi@urgi.info
Левашев Дмитрий Николаевич,
кандидат философских наук, проректор по комплексной безопасности и управлению инфраструктурой, Московская государственная художественно-промышленная академия имени С.Г. Строганова E-mail: levashev@mghpu.ru
Эмирбекова Элена Эмирбековна,
кандидат юридических наук, доктор философских наук, директор филиала Южного федерального университета в г. Махачкале, Южный федеральный университет
E-mail: elena_1980@mail.ru Рововая Татьяна Александровна,
доктор философских наук, профессор кафедры международного туризма и менеджмента, Кубанский государственный университет E-mail: taniaprokopenko@mail.ru
Статья посвящена обзору имеющихся в современной отечественной научно-исследовательской литературе версий понимания термина «архаизация общества». Осуществляя аналитический обзор представленных в литературе представлений и концепций, автор отмечает отсутствие в социально-гуманитарном и философском знании единства интерпретации термина «архаизация» и однозначной оценки социально-экономических и социокультурных следствий архаизационных процессов в российском обществе. Автор статьи полагает, что социальная архаизация является неизбежной адаптивной реакцией российского общества на преобразования и одним из компонентов модернизационного развития в соответствии с предложенной Ш. Эй-зенштадтом концепций «множественных со-временностей».
Ключевые слова: архаизация, модернизация, ценностный вакуум, традиционные ценности, феодализация, демодернизация, традиция, теория «множественных современностей».
Введение
Обращение к теме архаизации в контексте анализа современной реальности и тенденций социокультурной динамики российского общества продиктовано самой российской реальностью с ее противоречивым и, по многим параметрам, кризисным характером развития. Актуализация прошлого опыта в социальных практиках на том или ином уровне системной организации общества в свете его социокультурной трансформации определяет потребность в оценке роли архаизации в социокультурной динамике российского общества и причин, вызывающих к жизни архаические явления в жизнедеятельности социума. В современном российском обществе есть процессы, делающие обращение к изучению социальной архаизации особенно актуальным. Говоря о росте интеллектуального интереса к проблеме архаизации, Ч.К. Ламажаа справедливо отмечает, что интерес к проблеме и теме традиционности в обществе возник достаточно давно: история России обсуждалась в этом ракурсе начиная с дебатов между славянофилами и западниками; Н.А. Бердяев оценивал формирующийся в ходе революции тренд общественного развития как «новое средневековье». Особенностям постсоветской архаизации посвящен ряд работ экономистов, философов, социологов, историков и политологов. Взятый федеральным центром консервативный курс на возрождение религий и традиций побудил обществоведов и политологов писать о «взрывающейся архаичности» [1] в политической культуре России.
Версии понимания концепта архаизации в исследовательской среде
Введение термина «архаизация» в научный оборот в предметное поле соци-
249
альных наук вызвано обращенностью социума и правящей элиты к прошлому социальному и культурному опыту в условиях радикальной системной трансформации. Однако процесс социальной архаизации лишь в последние годы стал самостоятельным предметом теоретического исследования. Термин «Archaization» в научных англоязычных текстах широко распространен, однако синонимичен скорее «демодернизации», т.е. социальным процессам,противонаправленным модернизации. Сходным образом изучается и традиционализм (в парадигме прогрессизма, появившегося в западной науке с XVIII-XIX вв.) [2].
Используя социокультурный подход, архаизацию необходимо рассматривать прежде всего через призму культурных оснований, аксиологических и когнитивно-смысловых составляющих, которыми и задаются характеристики социальных практик. Так, С.В. Хоружая делает акцент на «архаизации смыслов», посредством которой осуществляется перекодирование выработанных обществом на более поздних этапах своей эволюции культурных смыслов, идеалов и систем ценностей, в сторону их архаизации. Если смысловая сфера культуры переживает кризис, это может приводить к архаизации всех уровней сложной социокультурной системы, редуцируемой к прежним формам культурной жизни [3]. Корни процесса архаизации усматриваются в сфере культурных оснований общественного бытия. К этому близок философ и культуролог И.Г. Яковенко, согласно которому архаизация воплощается в актуализации смыслов, практик, моделей осознания и действия, психологических механизмов, свойственных исторически предшествующим периодам [4].
В концепции социокультурного раскола А.С. Ахиезера проблеме и феномену архаизации отведена центральная роль. Сквозь призму архаизации как отражении социокультурных процессов в истории России раскрываются особенности социокультурной динамики российского общества с учетом того
обстоятельства, что значительная часть населения России ориентируется на архаические идеалы [5].
Е.В. Самойлов понимает под архаизацией социокультурный процесс, направленный в сторону упрощения, а также исключения из сложной социальной системы многих элементов, что означает ее примитивизацию, которая является следствием быстрой деградации к домодерным формам культурного быта, политических и социальных отношений, которые рассматривались как уже давно изжитые [6].
В то же время социокультурный подход настаивает на единстве культурных и социальных процессов и тем самым подчеркивает, что архаизацию необходимо исследовать не только с точки зрения культурных оснований, но и с позиции влияния текущих социальных изменений и трансформаций. Этот методологический момент просматривается, например, в позиции отечественного философа Ч.К. Ламажаа, согласно которой архаизация общества должна осмысливаться в координатах развивающейся социальной системы, к которой может быть применен системно-генетический подход. Архаизацию отличает процессуальный характер, когда общество обращается к прошлому социокультурному опыту с целью восстановления архаических программ в ситуации кризиса реформирования [2].
Другие авторы, такие как, например, Е.Е. Каданцева, выводят архаизацию прежде всего из характера и направленности политических и экономических процессов, влияющих на состояние социокультурного контекста, который определяется всеми этими факторами в единстве. Каданцева утверждает, что процесс архаизации является результирующим вектором тенденций политического и экономического курса развития страны, повседневного фона ее культурной жизни, палитры этнокультурных отношений, маркируя собой значимые показатели социальных перемен, религиозных предпочтений, политических и экономических трансформаций [7].
250
Радикальная трансформация институтов в 90-е годы прошлого века поставила на повестку дня поиск смысловых и аксиологических оснований для заполнения возникшего ценностного вакуума, культурной легитимации происходящих перемен и переориентации населения, идентифицировавшего себя с «советскими» ценностями и моделями, на новые образцы и жизненные стратегии. Имелись в виду ценности и модели, порожденные социальной модернизацией, однако восприятие их населением и выстраивание на их основе повседневных социальных практик оказалось затрудительным в силу неготовности к этому масс людей, социализированных в советскую эпоху и отторгавших культурные новации. Они воспринимались как усложняющие жизнь, требующие дополнительных усилий и компетенций, дезориентирующие и лишающие определенности социальных ожиданий. Поэтому расшатывание и деконструкция советского аксиологического конструкта, своеобразно сочетавшего в себе традиционность (коллективистские ценности, относительно прочная семья, этос служения государству) и модернизацию (развитие техники и производства, ориентация на интеллектуальное развитие и образование, эмансипация женщин и т.д.), привело не к замене их более сложной социокультурной программой, а к возвращению к более простой. Согласно определению А. Ахиезера, архаизация есть «результат следования субъекта культурным программам, которые исторически сложились в пластах культуры, сформировавшихся в более простых условиях и не отвечающих сегодня возрастающей сложности мира, характеру и масштабам опасностей» [5, С. 89]. Этому пониманию созвучны интерпретации более современных авторов [9, 2]. Таким образом, архаизация понимается как реакция социокультурной системы на радикальные трансформации, несущие в себе потенциал усложнения требований к рядовым акторам.
Другие авторы архаизацию интерпретируют сходным образом - как «вы-
теснение из общества, культуры и повседневных практик новообретенных (современных) элементов и активизацию более традиционных, прежде подавленных или прятавшихся в тени» [10, С. 386]. Многие исследователи [11] придерживаются точки зрения, согласно которой архаизация ведет к структурному «упрощению» общества, ревита-лизации первоначальных типов институциональной организации и социального взаимодействия, снижению уровня системной сложности.
Значительный рост сектора архаики в современной российской действительности свидетельствует о неготовности общества к тем преобразованиям, запрос на которые формировался среди населения на протяжении последних десятилетий в условиях переходного периода [12]. А. Рябов считает, что именно неудавшаяся модернизация конца 80-х - начала 90-х годов прошлого века запустила процессы многоуровневой архаизации в российском социуме. Деконструкция прежней системы общественных отношений и ценностных комплексов привела к образованию идейного вакуума в массовом сознании россиян, который начал быстро заполняться архаичными представлениями, почерпнутыми из прошлых религиозно-мифологических традиций и социальных практик [8].
По мнению уже цитированной Ч.К. Ламажаа, возвращение к архаическим социокультурным реалиям прошлого представляет собой универсальный для разных типов обществ путь социальной адаптации к переменам траектории исторической динамики. А. Ахиезер описывал этот феномен как включение механизма культурной инверсии, погружающей в испытанный в прошлом социокультурный опыт, в условиях России это опыт догосудар-ственного существования и связанной с ним культуры.
Мы солидарны с Ч.К. Ламажаа, полагающей, что изучение феномена архаизации требует решения целого ряда вопросов фундаментального характера. Во-первых, имеют место две группы
251
факторов, способствующих социальной архаизации: а) целенаправленное обращение политических элит трансформируемых обществ к тем формам культуры и социальных отношений, которые относятся к домодерному периоду развития; б) стихийная адаптация общества в кризисный период осуществляется посредством актуализации архаических элементов и структур в социокультурной системе. Во-вторых, требуется изучение положительного или отрицательного влияния архаизации на процесс развития современных обществ в глобальном историческом и географическом контексте. В-третьих, перед исследователями стоит задача разработки методологии изучения архаизации на основе междисциплинарного подхода. В-четвертых, требуется изучение социальных и исторических предпосылок, запускающих процессы архаизации в обществе, а также социальную и психологическую востребованность архаических структур и ценностных комплексов в обществах различного типа. В-пятых, изучение архаизации предполагает ее поэтапное структурирование, выявление циклических закономерностей, фаз ускорения и торможения. В-шестых, поскольку динамика архаизационных процессов определяется уровнем индустриального и экономического потенциала того или иного региона России, его этническими, религиозными, географическими особенностями, мерой его «традиционности», т.е. сохранением прежних народных обычаев и традиций, разработка механизмов контроля и управления этими процессами, мониторинга и выявления позитивных эффектов, представляет собой важную теоретико-методологическую и практическую проблему, от решения которой будет зависеть выбор правильного пути развития страны [2].
Эти безусловно верные и глубокие соображения носят фундаментальный характер и могут стать концептуальной базой для исследования процессов архаизации в самом общем смысле, однако современные отечественные иссле-
дователи сталкиваются и с проявлениями российской специфики социальной архаизации, и нам необходимо перейти к рассмотрению именно ее.
Одной из таких специфических для российского общества характеристик процесса архаизации является его яв-ленность не просто в тесном переплетении с процессами модернизации, а в таком соотношении с ними, что модернизация и связанные с ней ценности остаются на уровне формально-презентационном, декларативном. Как точно подмечает А. Прудник, реальный процесс быстрой архаизации отдельных регионов и российского общества в целом значительно контрастирует с провозглашаемой федеральным центром ориентацией на общемировой тренд технологического развития. Насаждаемые архаичные практики и формы социального взаимодействия получают широкое распространение и становятся доминирующими, определяющими образ мысли и поведение индивидов, характер их взаимоотношений с государством, управленческий стиль правящей элиты, особенности взаимодействия с религиозными организациями [13]. При этом, как подчеркивает социолог И.Б. Пржиленская, динамика культурного, политического и социоэ-кономического развития современной России сочетает в себе несколько процессов, имеющих разную направленность. Модернизация осуществляется синхронно с архаизацией, в одних регионах может доминировать модернизация, а в других - архаизация, тенденции к вестернизации также сосуществуют одновременно с тенденциями к ори-ентализации [14].
Собственно, предположение о том, что элементы архаики присутствуют в модерне было высказано В.Г. Федотовой, допускающей их укорененность в традиционной культуре и ментально-сти народа, в которых они ревитали-зируются в эпоху радикальных политических реформ и социальных трансформаций [15, С. 84]. Так выражается реакция общества на привнесенные в традиционную культуру инновации,
252
когда разрушается прежний социально-политический порядок, институты и формы социального взаимодействия.
Несмотря на существенное различие, имеющееся между архаикой и традиционностью, архаизацией и традици-онализацией, между ними есть тесная связь. Архаизация представляет собой «откат в прошлое», выход на поверхность социальной реальности глубинных, очень далеких во времени социокультурных пластов, опора которых находится на неосознаваемых уровнях ментальности народа. В случае с Россией это догосударственная менталь-ность и основанность социальной организации на коллективно-родовых, вне-рациональных элементах.
Традиция - не просто сформировавшийся веками привычный уклад жизни, но прежде всего такой уклад, который подвергся рационализации, осмысленный и легитимизированный культурой на рациональном уровне, транслируемый из поколения в поколение как ценное достояние. Традиция, как подчеркивали исследователи, имеет собственную динамику, порой медленную и инертную, порой довольно интенсивную, реализуемую за счет изменений культурной периферии. При этом сакральное ядро традиции и его ценности сохраняются в неизменном виде, обеспечивая преемственность культуры. Периферийная зона же изменяется, тем самым адаптируя глубинные основания культуры к меняющейся социальной реальности.
Таким образом, традиционное - далеко не всегда архаичное. Но процессы традиционализации, в отличие от мо-дернизационных процессов, ориентированы прежде всего на осознанную связь с прошлым, ее закрепление или восстановление. В архаизации же доминирует спонтанность, дорациональ-ная, неосознаваемая стихийность пробуждения спящих глубин ментальности.
Следуя логике социокультурного подхода, Л.А. Сугрей считает, что процессы традиционализации, идущие в современном российском обществе (которое, по его мнению, близко к об-
ществам развивающихся стран), актуализируют традиционные культурные формы более низкого уровня, чем те, которые присутствуют в развитых социумах [16].
Однако в подобных ситуациях тради-ционализация и архаизация могут быть настолько связаны, что демонстрируют прямой переход друг в друга. В этой связи стоит привести концепцию феодализации В. Шляпентоха, разработанную в качестве объяснительной схемы сложившихся в обществе типов социальной организации и распространенных моделей политического поведения, которые воспроизводятся на протяжении ряда столетий, но не всегда могут быть поняты с помощью иных моделей. В. Шляпентох выделяет такие основные институциональные черты феодализма, чрезвычайно актуальные и для современности, как наличие фрагмен-тированных, зачастую конфликтующих между собой центров власти на фоне ограниченных ресурсов государства в плане принуждения и демонстрации политической автономии перед интересами локальных элит; сложное соотношение ресурсов богатства и власти, которые используются в частных интересах, политическая коррупция; доминирование в системе организации социальных отношений фактора личных отношений и связей, клиентализма, вассалитета, что становится базой для патримониальной небюрократической системы управления [17].
Сходные идеи высказывают и другие исследователи. Так, например, Д. Хапаева под «новорусским» Средневековьем понимает общество, в котором доминирующему праву сильного господствовать над слабым приносится в жертву свобода личности, а своеобразный вассалитет как форма личной зависимости выражает скорее не столько экономическую зависимость, сколько личную, формируя соответствующий тип массового сознания, поведения и мышления. Это порождает сословную организацию общества, где социальный статус человека, его права, род занятий, брачный партнер,
253
имущественное положение с рождения предопределяется его принадлежностью к тому или иному сословию, а также местом в сословной иерархии [18].
В.А. Ачкасов цитирует английского исследователя Д. Лестера, рассматривающего такие важнейшие характеристики феномена «нового русского феодализма» как: тотальное доминирование частных интересов над публичными; тесное срастание собственности и власти; увеличивающееся преобладание личных связей, которые основываются на неинституционализирован-ных отношениях; возрастание насилия; явная перестройка политических партий и ассоциаций: от концентрации интересов сообществ до продвижения во власть частных интересов отдельных политиков; создание «государства в государстве» в верхах как средство достижения безопасности и личного благосостояния [1].
Здесь, разумеется, речь не идет о традиционализации, поскольку подобные изменения в социальных практиках не имеют отношения к возрождению культурной традиции. Эти изменения, скорее, связаны с деинституционализа-цией и аномией первых десятилетий реформ, периода обесценивания старых правил и норм, ограничивавших стихию частноэгоистических интересов. Не напоминает ли это проявления догосудар-ственной ментальности, ассоциируемые с архаизацией общественных отношений?
Указанные идеи и позиции различных авторов, конечно же, не исчерпывают всю палитру сложившихся направлений изучения феномена архаизации в социально-философском знании, особенно с учетом пристального внимания к нему в последнее время.
В целом следует выделить ряд ключевых направлений исследования причин и особенностей процесса архаизации российского общества. Охарактеризуем их основные черты: 1) методологические принципы изучения архаизации предполагают выявление специфических закономерностей процесса социальных преобразований
и модернизации российского общества; 2) поскольку архаизация может носить не только явный, но и латентный характер, ее изучение должно быть междисциплинарным, затрагивающим как специфические социальные практики, так и самые широкие слои общества, разные уровни его институциональной структуры, организационный и подси-стемный, индивидуальный, групповой и социетальный; 3) требуется понимание особенностей присутствия элементов архаики в их статике и динамике в социокультурных процессах, в историческом сознании, как индивидуальном, так и групповом, в институциональной структуре; 4) адекватная концептуализация и решение проблемы, почему кризис общества запускает архаизацию массового сознания, а также определяет индивидуальное поведение, чаяния и предпочтения, позволит понять механизмы и причины архаизации; 5) зависимость региональной специфики архаизационных процессов, их скорости и интенсивности, от уровня модернизационных преобразований в регионе, осуществляемых как в прошлом, так и в настоящее время.
Архаизация в самом общем смысле понимается как «воспроизводство каких-то социальных практик, зародившихся в глубокой древности (обычно на догосударственном этапе развития социальной общности), в современных условиях в специфических социальных ситуациях, которые сделали их востребованными, а порой и эффективными» [20]. Очевидно, что в этом определении также присутствует ключевая идея относительно возврата к социальным практикам прошлого, которые наличествуют в современных обществах и, становясь востребованными, начинают возрождаться, причем их потенциальная эффективность придает им энергию и жизненную силу.
Исследователи по-разному оценивают характер и последствия архаизации, но доминирует позиция, согласно которой архаизация рассматривается как процесс деструктивной направленности [3], как регресс, связанный с воз-
254
вращением к прежним догосударствен-ным формам практики и культуры в ответ на резкие социокультурные изменения, реформы.
В частности, В.В. Кобжицкий, характеризуя кризисную составляющую социальных преобразований в России, приходит к выводу, что к наиболее общим чертам общественно-политического устройства России на современном этапе можно отнести размытость социальной структуры общества, ее неустойчивость; дезинте-грированность общества на фоне консо-лидированности власти; высокую степень отчуждения политической власти от народа; безсубъектность государственной власти; социальные ограничения в системе вертикальной социальной мобильности; отсутствие социального гаранта демократических реформ и диалога с властью любого субъекта [19].
Однако следует отметить и другие точки зрения, не столь критические, сколько комплементарные, не придающие этому процессу чисто негативный смысл. В частности, на менее критических позициях стоят Глинчикова А.Г., Синеокая Ю.В., Степанянц М.Т., Штом-пель Л.А. и Штомпель О.М. В архаизации можно видеть не только однозначный социальный регресс, но и вынужденную, но, тем не менее, эффективную временную форму адаптации к меняющейся социальной реальности, когда индивиды не в состоянии взять под контроль происходящее с обществом и их собственной жизнью.
Мы считаем, что в действительности архаизация при определенных условиях может пониматься как необходимость, обусловленная самой реальностью. В таком случае архаизация выступает в роли социального механизма выживания, воспроизводства (пусть и не очень эффективного) общества и его ресурсной базы путем регрессии к традиционным практикам, упрощенной социальной организации, обеспечивающей упорядоченное функционирование институтов, взаимодействие групп и индивидов.
В целом же мы разделяем точку зрения ряда исследователей, что возрож-
денные архаичные формы социальной жизни стали играть в современном российском обществе значительную роль, они органично вошли в его ткань и поддерживаются миллионами граждан. Они во многом стали определять вектор развития страны, отношения индивида и общества, политику, мировоззрение граждан и правящей элиты [13].
Резюме
Концепт социальной архаизации, приобретший популярность среди отечественных исследователей в последние годы, является принадлежностью как социальной философии, так и других областей социально-гуманитарного знания, однако именно социально-философский уровень изучения дает возможность рассматривать феномен наиболее обобщенно, выявляя социальную сущность процессов архаизации, их связь с другими процессами, определяющими диалектику стабильности и изменчивости современного российского общества: модернизацией и традиционализацией.
В современном отечественном социально-философском дискурсе феномен социальной архаизации рассматривается с двух доминирующих позиций. Согласно первой из них, архаизация представляет собой проявление демодернизации, свойственной обществу, не готовому и не сумевшему эффективно пройти процесс модернизации. В этом понимании архаизация описывается как совокупность явлений и процессов, свидетельствующих о социальной, экономико-хозяйственной, социокультурной и управленческо-политической деградации, несущей в себе серьезные риски для самого сохранения и дальнейших возможностей развития социальной системы. Речь идет о неофеодализации российского общества в самых разнообразных ее проявлениях. Архаизация здесь предстает как продукт отчасти осознанного и целенаправленного социального конструирования, осуществляемого политической элитой в контексте социокультурной традиционализации, отчасти же как стихийно возникшее и усиливаю-
255
щееся следствие неэффективной стратегии модернизации, ошибок и просчетов в осуществлении преобразований, неготовности страны и значительной части ее населения к новым формам социальной организации, усложнившимся требованиям к уровню инициативности и компетентности.
Вторая версия представляет архаизацию как естественный процесс конструктивной адаптации общества к различным аспектам социальных инноваций, дающий ему возможность постепенного и более мягкого перехода к современным социальным формам, возросшему уровню индивидуальной ответственности и свободы, взаимодействия с властью, новым социокультурным и управленческим практикам. В особенности это касается этнореги-ональных архаических форм социального управления, эффективно используемых как дополнение и инструмент государственной власти. В таком понимании социальная архаизация представляет собой нечто вроде аварийного клапана, использование которого позволяет не допустить социальной катастрофы, смягчить последствия системных преобразований, создав для людей оазис более комфортных и простых практик и отношений. Такое видение социальной архаизации позиционирует ее не как строго обратный по отношению к модернизации процесс, имеющий сугубо негативные следствия для общества и людей, а как специфическую форму адаптации общества в период радикальных преобразований. Подобная позиция представляется правомерной, например, в свете концепции множественных современностей Ш. Эй-зенштадта, который полагал, что эпоха глобализации приводит к существованию множество локальных сценариев модернизации, каждый из которых соответствует особенностям и своеобразным чертам претерпевающих преобразования обществ.
Литература
1. Ачкасов В.А. "Взрывающаяся архаичность": Традиционализм в по-
литической жизни России / Ред.
B.А. Гуторов. СПб., 1997.
2. Ламажаа Ч.К. Архаизация общества в период социальных трансформаций (социально-философский анализ). Автореф. дисс. ...докт. философ. наук. М., 2011.
3. Хоружая С.В., Салчинкина А.Р. Архаизация и деградация в социокультурном пространстве // Манускрипт. 2017. № 5 (79). С. 194-196.
4. Яковенко И.Г. Русская репрессивная культура и модернизация. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.liberal. ги/2011/02/14.
5. Ахиезер А.С. Архаизация в российском обществе как методологическая проблема // Общественные науки и современность. 2001. № 2.
C.89-100.
6. Самойлов Е.В. Культурные запреты как фактор экономической деятельности. Автореф. дисс. .докт. философ. Наук. Ростов-на-Дону, 2004.
7. Каданцева Е.Е. Явление архаизации в словарном составе современного русского языка: по изданиям «Словаря русского языка» С.И. Ожегова. Автореф. дисс. ... канд. филолог. наук. М., 2007.
8. Рябов А. Возрождение "феодальной" архаики в современной России: практика и идеи // Московский фонд Карнеги. Серия "Рабочие материалы". 2008. № 4. С. 8-11.
9. Чирина А.А. Архаизация массового сознания в условиях трансформирующегося социума // Вестник Мордовского университета. 2007. № 2. С. 37-41.
10. Исаков А.Л., Ермоленко В.В. Моделирование архаизации политического процесса как методологическая проблема социально-гуманитарного знания // ИВД. 2011. № 3.
11. Зарубина Н.Н. Упрощение массовых социальных практик как вектор трансформации повседневности в сложном социуме // Историческая психология и социология истории. 2013. № 2. С. 29-45.
256
12. Петухов В.В. Динамика социальных настроений россиян и формирование запроса на перемены // Социологические исследования. 2018. № 11. С. 43-44.
13. Прудник А. Архаизация России. [Электронный ресурс]. Режим доступа: www.apn.ru/2007/08/09.
14. Пржиленская И.Б. Эволюция жизненного мира россиян в условиях трансформирующегося социума. Автореф. дисс. ...докт. социолог. наук. Ставрополь, 2008.
15. Федотова В.Г. Хорошее общество. М.: Прогресс-Традиция, 2005.
16. Сугрей Л.А. Традиционализм в контексте социально-философского анализа. Автореф. дисс. .докт. философ. наук. Ставрополь, 2003.
17. Шляпентох В. Современная Россия как феодальное общество. Новый ракурс постсоветской эры. М.: Столица-Принт, 2008.
18. Хапаева Д. "Новорусское" Средневековье. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://polit. ru/2010/05/11.
19. Кобжицкий В.В. Общественные отношения в современном российском обществе в контексте негативных адаптационных практик. Автореф. дисс. ... канд. философ. наук. Иркутск, 2007.
20. Козюк М.Н. Медиация между архаикой и модерном // Философия права, 2017, № 3 (82). С. 123-129.
THE CONCEPT AND THE PROBLEM OF RUSSIAN SOCIETY'S ARCHAIZATION: REPRESENTATION IN SOCIAL-PHILOSOPHICAL KNOWLEDGE
Sitnikov A.P., Levashеv D.N., Emirbekova E.E., Rovovaya T.A.
South-Russian Institute for the Humanities, Moscow State Stroganov Academy of Design and Applied Arts, Southern Federal University, Kuban State University
The article is devoted to a review of the versions of understanding of the term "archaization of society" available in modern Russian research literature. Carrying out an analytical review of the ideas and concepts presented in the literature, the author notes the lack of unity in the socio-
humanitarian and philosophical knowledge of the interpretation of the term "archaization" and an unambiguous assessment of the socioeconomic and socio-cultural consequences of archaization processes in Russian society. According to the author of the article, the views on the relationship between archaization and modernization of Russian society, the positive effects of archaization as a spontaneous process of adapting the population to changing living conditions, the increased requirements of modernizing society to the individual are also quite ambiguous. The author believes that social ar-chaization is an inevitable adaptive response of Russian society to transformation and one of the components of modernization development in accordance with the concept of "multiple modernities" proposed by S. Eisenstadt.
Keywords: archaization, modernization, value vacuum, traditional values, feudalization, demod-ernization, tradition, "multiple modernities" theory.
References
1. Achkasov V.A. "Exploding Archaism": Traditionalism in Political Life of Russia / Ed. V.A. Gutorov. SPb., 1997.
2. Lamazhaa C.K. Archaization of Society in the Period of Social Transformations (Socio-Philosophical Analysis). Autoref. diss. D. in Philosophy. M., 2011.
3. Khoruzhaya S.V., Salchinkina A.R. Archai-zation and degradation in the socio-cultural space // Manuscript. 2017. № 5 (79). P. 194-196.
4. Yakovenko I.G. Russian repressive culture and modernization. [Electronic resource]. Mode of access: http://www.liberal. ru/2011/02/14.
5. Akhiezer A.S. Archaization in Russian society as a methodological problem // Social Sciences and Modernity. 2001. № 2. P. 89100.
6. Samoilov E.V. Cultural bans as a factor of economic activity. Autoref. diss. D. in Philosophy. D. in Philosophy. D. in Philosophy. Rostov-on-Don, 2004.
7. Kadantseva E.E. The phenomenon of archaizing in the vocabulary of the modern Russian language: according to editions of the Dictionary of the Russian language by S.I. Ozhegov. Author's thesis. Candidate of Philological Sciences. M., 2007.
8. Ryabov A. Revival of the "feudal" archaic in modern Russia: practice and ideas // Carnegie Moscow Foundation. Series "Working Materials". 2008. № 4. P. 8-11.
257
9. Chirina A.A. Archaization of mass consciousness in the conditions of transforming society // Bulletin of the Mordovian University. 2007. № 2. P. 37-41.
10. Isakov A.L., Ermolenko V.V. Modeling the archaization of the political process as a methodological problem of socio-humanitarian knowledge // IVD. 2011. № 3.
11. Zarubina N.N. Simplification of mass social practices as a vector of transformation of everyday life in a complex society // Historical Psychology and Sociology of History. 2013. № 2. P. 29-45.
12. Petukhov V.V. Dynamics of social attitudes of Russians and the formation of the request for change // Sociological Studies. 2018. № 11.
13. Prudnik A. Archaization of Russia. [Electronic resource]. Mode of access: www.apn. ru/2007/08/09.
14. Przhilenskaya I.B. Evolution of the lifeworld of Russians in the conditions of transforming
society. Autoref. dissertation. D. in Sociology. Stavropol, 2008.
15. Fedotova V.G. Good Society. Moscow: Progress-Tradition, 2005.
16. Sugray L.A. Traditionalism in the Context of Socio-Philosophical Analysis. D. dissertation. D. in Philosophy. Stavropol, 2003.
17. Shlyapentokh V. Modern Russia as a feudal society. A New Perspective on the PostSoviet Era. Moscow: Stolitsa-Print, 2008.
18. Khapaeva D. "New Russian" Middle Ages. [Electronic resource]. Mode of access: http://polit.ru/2010/05/11.
19. Kobzhitsky V.V. Public relations in contemporary Russian society in the context of negative adaptation practices. Autoref. dissertation ... Candidate of Philosophy. Irkutsk, 2007.
20. Koziuk M.N. Mediation between archaic and modern // Philosophy of Law, 2017, № 3 (82). P. 123-129.
258
