CC BY
96
5. ВозиановА.Ф., РозенфельдЛ.Г. Клиническая термодиагностика. Атлас термограмм. - Киев: Здоров’я, 1991. - 64 с.
6. ВозиановА.Ф., РозенфельдЛ.Г., КолотиловН.Н. и др. Компьютерная термодиагностика. - Киев, 1993. - 152 с.
7. Воробьев Л.П., Шестаков В.А., Эгильская В.И. Тепловидение в медицине. - М.: Знание, 1985. - 64 с.
8. Гуревич В.З. Энергия невидимого света. М., - 1973.
9. Евстафьев А.А. Определение давности происхождения кровоподтеков электротермометрическим методом (для целей судебномедицинской практики). Автореф дисс... канд. мед. наук, - Ижевск, 2001. - 24 с.
10. Заболотный Д.И., Розенфельд Л.Г., Колотилов Н.Н. и др. Новые возможности дистанционной инфракрасной термографии в оториноларингологии //Журн. вушних, носових і горлових хвороб - 2006, №5.-С. 2-5.
11. Иваницкий Г.Р. Современное матричное тепловидение в биомедицине // Успехи физических наук - 2006, т. 176, №12. - С. 1293-1320.
12. Кандрор И.С. Очерки по физиологии и гигиене человека на Крайнем Севере. - М., 1968. - 280 с.
13. Козелкин В.В., Усольцев И.Ф. Основы -инфракрасной техники. - М., 1974.
14. МайстрахЕ.В. Патологическая физиология охлаждения человека. - Л., 1975. - 216 с.
15. Маркелова Н.Г. Комплексная биофизическая диагностика давности кровоподтеков у живых лиц. Автореф дисс... канд. мед. наук,
- Ижевск, 2009. - 24 с.
16. Розенфельд Л.Г., Венгер Е.Ф., Лобода Т.В. та ін. Дистанційний інфрачервоний термограф з матричним фотоприймачем та досвід його використанняу клінічній лікарні // Укр.радіолог. журн. - 2006, №4.-С. 450-456.
17. Розенфельд Л.Г., Самохін А.В., Венгер Є.Ф. та ін. Дистанційна інфрачервона термографія в ортопедії та травматології // Променева діагностика, променева терапія - 2007. №1.-С. 5-8.
18. Adams F. "Hippocratic writings”, in Great Books of the Western World (Editor-in-Chief R M Hutchins) Vol. 10 Hippocrates. Galen (Chicago: W.Benton,EncyclopediaBritannicaInc., 1952)-p. 66
19. Ammer K. Thermology - A computer-assisted literature survey with a focus on nonmedical applications of thermal imaging // Thermology International - 2004, № 14 (1). P. 5-36.
20. Diakides N.A., Bronzino J.D. Medical Infrared imaging. - London, New York: CRC Press Taylor Group LLC, 2006. —451p.
21. Hassan М., Little R.F., Vogel A. et al. Quantitative assessment of tumor vasculature and response to therapy in Kaposi’s sarcoma using functional noninvasive imaging// Technol CancerRes. Treat. - 2004. № 3 (5). -P. 451-457.
22.Park J.V., Kim S.H., Lim D.J. et al. The role of thermography in clinical practice: review of the literature // Thermology International
- 2003. № 13. -P. 77-78.
23. Ring E., Ammer K. The technique of infrared imaging in medicine // Thermology International - 2000. №10 (1). - P. 7-14.
© А.П. Ардашкин, Г.В. Недугов, В.В. Недугова, 2009 УДК 340.6:517.11
А.П. Ардашкин, Г.В. Недугов, В.В. Недугова КОНСТРУКТИВНОЕ ДОКАЗАТЕЛЬСТВО В СУДЕБНОЙ МЕДИЦИНЕ
ГУЗ «Самарское областное бюро судебно-медицинской экспертизы (начальник - А.П. Ардашкин);
Кафедра судебной медицины (завкафедрой - проф. А.П. Ардашкин)
ГОУ ВПО «Самарский государственный медицинский университет Росздрава»
В статье обсуждается проблема доказательства в судебно-медицинском экспертном познании. При этом логика рассматривается как совокупность различных формальных логических систем. Излагаются принципы интуиционистской и конструктивной логик, характеризуются логические законы, запрещенные в рамках указанных формальных теорий. С позиций конструктивной логики анализируются существующие недостатки обоснования и формулирования судебно-медицинских экспертных выводов.
Ключевые слова: судебно-медицинская экспертиза, доказательство, конструктивная логика.
CONSTRUCTIVE PROOF IN THE FORENSIC MEDICAL EXAMINATION А.Р. Ardashkin, G.V. Nedugov, V.V. Nedugova In article is discussed the problem of proof in the forensic medical examination. Logic is considered as set of different formal logical systems. Principles of intuitionistic and constructive logics are enounced. Logical laws, banned in the context of indicated formal theories, are enounced. From the positions of constructive logic are analyzed existing defects of substantiation and formulation of medico-legal expert’s report.
Key words: forensic medical examination, proof, constructive logic.
Целью и результатом всякого судебно-медицинского логического инструмента традиционно рекомендуются
экспертного исследования является получение выводов по только положения и правила классической формальной
предмету исследования. При этом важным представляется логики [3-5, 14, 15].
не просто их формулирование, но и их обоснование, дока- Между тем, современная логика представляет собой
зательство. Процессуальное законодательство (ст. 85 ГПК, совокупность нескольких различных формальных логист. 204 УПК, ст. 16 ФЗ от 31.05.2001 г. «О государственной ческих теорий (классической и группы неклассических),
судебно-экспертной деятельности») по этому поводу отличающихся объемом допустимых правил вывода и
содержит специальное требование о даче «обоснованного множеств возможных истинностных значений логических
и объективного заключения». В этой связи важнейшей формул [10-12 и др.]. По этой причине современная логи-
методологической проблемой экспертного судебно-ме- ка рассматривает не доказуемость вообще, а доказуемость
дицинского познания является процедура доказывания в рамках конкретной формальной логической системы.
экспертных выводов. Здесь необходимо добавить, что за способами и приемами
В судебной медицине, как и любой другой конкретно- классической логики сегодня уже не признается моно-
научной дисциплине, доказательство представляет собой польное право на поиск и доказывание истины. Для судеб-
совокупность утверждений, истекающих из известных на но-экспертной практики значимость этого заключается в
данное время научных фактов путем применения к ним том, что экспертные выводы, обоснованные средствами
определенных логических правил. При этом в качестве классической логики, могут оказаться недоказанными в
неклассических логических исчислениях. В этой связи актуальным представляется анализ обоснования экспертных выводов и разработка принципов их формирования с позиций неклассических логик. Рассмотрим основные положения некоторых из них.
Одной из значимых ветвей современной неклассической логики являются интуиционистская и конструктивная (конструктивистская, конструкционистская) логики, тесно связанные между собой ввиду общности их основных идей. В историческом аспекте первоначально возникла интуиционистская логика, имеющая своей философской предпосылкой программу интуиционизма, создателем которой является голландский математик Л.Э.Я. Брауэр (1881-1966). В начале ХХ века он выдвинул программу радикальной перестройки математики, противопоставив ее концепции сведения математики к логике (логицизм) и истолкованию математики исключительно как языка математических символов (формализм) [10, 18].
Основной тезис интуиционистов гласит, что существование в математике - это то же самое, что конструктивность, или возможность построения. Построение, по мнению интуиционистов, является единственным средством обоснования чего-либо, т.е. доказать существование чего-либо (объекта, факта и др.) - это значит указать способ его построения. Другими словами, интуиционистская логика отвергает все доказательства существования объекта (факта, явления), если они не предлагают никакого способа его построения. Данное положение можно показать на следующем примере.
Допустим, что два игрока с равными способностями бесконечно долго играют в карточную игру, и один из них неизменно проигрывает. Согласно классической логике такое положение может считаться доказательством факта нечестной игры выигрывающего (систематического нарушения правил). Интуиционисты же справедливо критикуют подобные доказательства чего-либо. Действительно, в указанном рассуждении мы по существу не смогли сконструировать, то есть конструктивно показать доказываемый факт (в приведенном примере - факт нечестной игры одного из игроков) и способ нарушения правил. Единственным конструктивным доказательством в данном случае является «поимка шулера за руку».
Можно отметить, что современные данные судебномедицинской науки во многих случаях обеспечивают возможность именно конструктивного доказывания экспертных выводов. Например, конструктивным способом доказывания механизма и условий образования переломов является фрактографический анализ, доказывания электротравмы - установление морфологических изменений в области электрометки и др.
Наложение ограничений, вводимых интуиционистской логикой, на классические способы рассуждения в качестве доказывания ведет к отказу от закона исключенного третьего в применении к бесконечным множествам, а также от закона снятия двойного отрицания, закона Кла-вия и некоторых вариантов косвенного доказательства.
Формальной записью закона исключенного третьего (tertium non datur, т.е. третьего не дано) является выражение:
|- (A V —A).
Критику рассуждений, связанных с использованием данного закона, можно пояснить следующим образом. Рассмотрим произвольное семейство объектов, характеризующихся некоторым свойством. Классическое понимание закона исключенного третьего состоит в том, что для любого объекта из рассматриваемого множества мож-
но утверждать, что он обладает или не обладает данным свойством. Однако при рассмотрении конкретного объекта может возникнуть ситуация, когда нет возможности конструктивно ответить на вопрос: выполняется для него рассматриваемое свойство или нет? В частности, подобная ситуация возникает при рассмотрении бесконечных множеств, простой перебор всех элементов которых с проверкой выполнимости данного свойства для каждого из них принципиально невозможны. Поэтому, по мнению интуиционистов, все рассуждения, не указывающие конкретно выполнимость какой-либо из двух альтернатив относительно обладания конкретным объектом указанного свойства, не должны использоваться в процессе доказывания.
В связи с отбрасыванием закона исключенного третьего из числа допустимых логических законов интуиционистская логика исключает также и закон двойного отрицания:
К—А ^ Л).
Другим логическим законом, подвергшимся критике интуиционистов, является закон Клавия, характеризующий связь импликации и отрицания:
(-Л ^ Л) [ А.
Словами естественного языка приведенную логическую формулу можно передать так: если из отрицания некоторого высказывания вытекает само это высказывание, то оно является истинным. Закон Клавия является одним из случаев общей схемы косвенного доказательства: из отрицания утверждения выводится само это утверждение, вместе с отрицанием оно составляет логическое противоречие. Это означает, что отрицание ложно, а верным является само утверждение.
К закону Клавия близок по своей структуре другой логический закон, отвечающий этой же общей схеме: если из утверждения вытекает его отрицание, то последнее истинно:
(А ^ ~'А) |----1А.
Оба этих закона приняты в классической логике, но запрещены в интуиционистской логике.
Из гипотетических рассуждений интуиционисты также отвергают распространенный в классической логике метод доказательства от противного (reductio ad absurdum, т.е. сведение к абсурду):
(^Л ^ В) л (^Л ^-В) У А.
Суть этого метода заключается в том, что для доказательства обладания данным объектом некоторого свойства делается предположение, что такого объекта не существует. Затем из указанной гипотезы путем каких-то рассуждений приходят к противоречию (абсурду), доказывая тем самым существование объекта с анализируемым свойством. Однако подобное доказательство не содержит указания на конкретно требуемый объект, а только делает вывод о том, что несуществование подобного объекта ведет к логическому противоречию. По мнению же интуиционистов, каждое доказательство существования объекта с заданным свойством должно сопровождаться его построением.
В связи с исключением перечисленных логических законов из числа допустимых рассуждений, интуиционистская логика накладывает соответствующие ограничения и на косвенное доказательство. В нем истинность тезиса устанавливается путем показа ошибочности противоположного ему допущения.
Так, при прямом доказательстве задача состоит в том, чтобы найти убедительные аргументы, из которых логи-
чески вытекает тезис. В косвенном доказательстве прямые аргументы для вывода доказываемого из них положения не отыскиваются. Вместо этого формулируется антитезис и тем или иным способом показывается его несостоятельность. Отсюда возражения интуиционистов против косвенного доказательства связаны с использованием в нем закона двойного отрицания.
Идеи, касающиеся ограниченной приложимости законов исключенного третьего, снятия двойного отрицания, редукции к абсурду и связанных с ними способов доказательства, разрабатывались советскими математиками А.Н. Колмогоровым, В.И. Гливенко, А.А. Марковым, Н.А. Шаниным и др. [10, 11]. В результате критического переосмысления основных принципов интуиционистской логики возникла конструктивная логика, также считающая неправильным перенос указанных логических принципов, применимых в рассуждениях о конечных множествах, на область бесконечных множеств.
Ввиду совпадения классов допустимых правил вывода интуиционистская и конструктивная логики часто отождествляются. Однако указанные логические теории имеют и важные различия. В частности, конструктивная логика не обращается к идее математической интуиции. Для судебно-экспертного доказывания, в т.ч. при производстве судебно-медицинских экспертиз, имеет значение то, что объем доказуемых фактов способами обеих указанных логик меньше, чем в рамках классической логики. Другими словами, доказательство в конструктивной логике является более строгим, чем в классической логике. Поэтому экспертные выводы, доказанные приемами классической логики, не всегда оказываются доказанными в рамках интуиционистской и конструктивной логик. Такими, в частности, являются выводы о причинах смерти, доказываемые констатацией определенной совокупности (комплекса, множества) неспецифических признаков, а также невыявлением каких-либо возможных альтернативных причин смерти. Например, смерть в результате острого отравления этиловым спиртом в настоящее время устанавливается на основании обнаружения «высокой» этанолемии (основной критерий) и ряда неспецифических морфологических признаков; смерть от острой ишемической болезни сердца диагностируется на основании выявления атеросклероза венечных артерий сердца, очаговых метаболических повреждений миокарда, проявлений нарушений ритма сердца и острой сердечной недостаточности.
Между тем, в первом случае никогда нельзя утверждать, что погибший не обладал толерантностью к выявленному «высокому» уровню этанолемии, а его смерть не наступила от действия другой причины, например, от отравления каким-либо иным ядом функционального действия, который не был обнаружен при скрининговом судебно-химическом исследовании, либо комбинированного действия ядов. «Высоким» уровнем этанолемии достаточным для диагностики смерти от отравления принято считать 5-6%о. Но, как известно, такие концентрации не являются абсолютно смертельными. Не являются исключением случаи более высоких концентраций этанола в организме людей, которые не умерли от отравлений. Во втором случае нельзя категорично утверждать, что метаболические повреждения миокарда были вызваны именно атеросклеротической патологией, и что именно они вызвали острую сердечную недостаточность, и что именно последняя явилась непосредственной причиной смерти.
Проблемой доказывания в указанных и подобных примерах является невозможность перебора всех аль-
тернативных заболеваний и патологических состояний, которые могут быть основной или непосредственной причиной острой смерти, и последовательного дифференциального диагноза с каждой из них.
Таким образом, дифференциально-диагностическому поиску при установлении причины смерти присущ перенос запрещенных интуиционистской и конструктивной логиками логических законов с конечных множеств на бесконечные совокупности. Однозначного решения подобных проблем в теории судебной медицины пока не разработано. Между тем, этот факт всегда может быть использован (и уже используется) оппонентами конкретных судебно-медицинских заключений.
Вместе с тем, следует подчеркнуть, что ограничения, налагаемые конструктивной логикой на процесс обоснования экспертных выводов, не касаются ситуаций с конечными дифференцируемыми множествами. Например, наличие неинкапсулированной односторонней супратенториальной субдуральной гематомы, локализующейся на конвекситальной поверхности теменной доли, при отсутствии повреждений оболочек головного мозга однозначно указывает, что источником кровотечения в субдуральное пространство является повреждение теменных ветвей гомолатеральных поверхностных мозговых вен. Возможность конструктивного построения без специального поиска источника кровотечения в этом случае объясняется конечностью множества потенциальных источников субдуральных гематом [13].
Правила конструктивного доказательства накладывают ограничения не только на способы обоснования экспертных выводов, но и на принципы их формулирования. Так, конструктивная логика запрещает все виды экспертных выводов о возможности реализации какой-либо одной или группы следственных гипотез из их потенциального бесконечного или неактуализованного конечного множества. К таким, часто встречающимся в практике, следует отнести выводы, содержащие не основанные на специальных исследованиях предположения о виде воздействия и об условиях возникновения повреждений: «...повреждения могли образоваться от тупых твердых предметов с ограниченной поверхностью, каковыми могли быть ногти, пальцы рук», «.повреждения могли образоваться при однократном» или «...многократных падениях», «. падении с высоты». К этой же категории относятся выводы о возможности образования повреждений от воздействия неопределенных предметов, «которыми могли быть части транспортного средства», «.части салона автомобиля».
Нарушение законов конструктивной логики часто содержится и в предположительных выводах о давности образования повреждений. Например, «повреждения могли образоваться в срок и при обстоятельствах, указанных в постановлении» или «. образовались в сроки, не противоречащие срокам, указанным в постановлении», «.не исключена возможность образования в срок, указанный потерпевшим» и т.п.
Анализируемые проблемы характерны для многих видов судебно-медицинских экспертиз. Например, при медико-криминалистических исследованиях колото-резаных повреждений делаются выводы типа: «...повреждение могло быть причинено как клинком ножа, представленного на экспертизу, так и любым другим ножом с теми же параметрами». При неисключающих результатах судебно-биологических экспертиз часто формулируются положительные выводы, в основу которых берутся известные на момент назначения экспертизы следственные данные: «. кровь в объекте могла произойти от убито-
го. », «. пятно могло быть образовано кровью самого подозреваемого.», «.в пятнах найдена сперма, которая может принадлежать подозреваемому.».
Изложенное свидетельствует о существующем многообразии форм нарушений правил конструктивной логики в судебно-медицинской практике. Провоцирующим фактором для указанных нарушений зачастую является редакция «внушаемых» вопросов, поставленных для разрешения эксперту.
Следует отметить, что указанные проблемные аспекты осознавались многими судебными медиками, в связи с чем неоднократно являлись предметом обсуждения с разработкой соответствующих рекомендаций. При этом, если общим и организационно-методическим вопросам проведения и оформления судебно-медицинских экспертиз так называемого «общего профиля» - экспертизам живых лиц и трупов посвящено немало работ [3-5, 9, 1416], то этим же аспектам судебно-медицинских экспертиз вещественных доказательств посвящены лишь единичные исследования [1, 6, 7, 17]. В некоторых из них еще рекомендуются формулировки экспертных выводов, не основанных на положениях конструктивной логики [17]. В этой связи следует подчеркнуть, что неконструктивные варианты составления экспертных выводов, как это уже подчеркивалось в специальной литературе, могут привести к следственным и судебным ошибкам [1, 6].
Ввиду существования неклассических логик с повышенными требованиями к технике доказательства в судебно-медицинской практике целесообразен поиск пре-
жде всего конструктивных вариантов формулирования и обоснования экспертных выводов. Указанный подход означает, что при составлении выводов о возможности реализации какой-либо следственной гипотезы необходимо указывать полный перечень возможных альтернативных гипотез и объективно оценивать вероятности каждой из них [2, 8]. При этом экспертные выводы, отдающие предпочтение какой-либо следственной гипотезе без проведения адекватных специальных исследований, не должны приниматься в качестве доказательства в юридическом процессе.
Следует подчеркнуть, что сказанное не относится к судебно-медицинским ситуационным экспертизам, задачей которых является решение вопроса о возможности или невозможности реализации каких-либо событий в рамках конкретных обстоятельств, указанных следствием [7]. В изложенных условиях результаты подобных экспертиз имеют значение и являются важными в аспекте последующего формирования конечного количества следственных версий относительно обстоятельств конкретного происшествия.
Таким образом, разработка конструктивных способов доказывания и формулирования экспертных выводов является актуальной проблемой судебной медицины. Существование и развитие неклассических логических систем со специфическими правилами вывода возводит изучение основ современной логики в ранг одной из важнейших составляющих теоретической подготовки каждого судебно-медицинского эксперта.
Литература:
Ардашкин А.П., Гимпельсон Е.А., Сергеев В.В. О пределах компетенции судебно-медицинских экспертов //Материалы XIII Пле-нумаВсероссийского общества судебныхмедиков (21-22мая 1998 г.). - М., 1998. - С. 7-8.
Ардашкин, А.П., Недугов Г.В., Недугова В.В. Формальная модель экспертных суждений в условиях неопределенности //Вопросы судебной медицины, медицинского права и биоэтики: сборник научных трудов /Подред. А.П. Ардашкина, В.В. Сергеева. - Самара, 2008. - С. 6-20.
Вермель И.Г. Вопросы логики в судебно-медицинских заключениях (по делам о правильности действий медицинских работников).
- М., 1974. - 64 с.
Вермель И.Г. Вопросы теории судебно-медицинского заключения. - М., 1979. - 128 с.
Вермель И.Г., Солохин A.A. Формальная логика в судебной медицине. - М., 1995. - 92 с.
Гимпельсон Е.А., Ардашкин А.П. О выводах судебных медиков при экспертизах вещественных доказательств //Правовые формы и эффективность доказывания поуголовным делам. - Тольятти, 1994. - С. 99-101.
Гедыгушев И.А. Судебно-медицинская экспертиза при реконструкции обстоятельств и условий причинения повреждений (методология и практика).- М., 1999. - 216 с.
Жигалкин A.B., Недугов Г.В., Недугова В.В., Шумкова O.A. Формальная вероятностная модель судебно-медицинской реконструкции событий // Вопросы судебной медицины, медицинского права и биоэтики: Сборник научных трудов / Под ред. А.П. Ардашкина, В.В. Сергеева. - Самара, 2008. - С. 48-58.
Капустин A.B. Содержание выводов в заключении эксперта при судебно-медицинской экспертизе трупа // Суд. - мед. эксперт.
- 1985. № 4. - С. 50-53.
10. 'Клайн М. Математика. Утрата определенности: Пер. с англ. - М., 2007. - 640 с.
11. Колмогоров А.Н. Математическая логика: Учеб. пособие для студентов математических специальностей вузов. - Изд. 3-е, стереотипное. - М., 2006. - 240 с.
12. Новак В., Перфильева И., Мочкорж И. Математические принципы нечеткой логики: Пер. с англ. - М., 2006. - 352 с.
13. Попов В.Л. Черепно-мозговая травма. Судебно-медицинские аспекты. - Л., 1988. - 230 с.
14. Солохин A.A., Свешников В.А., Дедюева Е.Ю., Сахно A.B. Логические приемы в судебно-медицинской экспертизе // Суд. - мед. эксперт. - 1985. -№1.-С. 3-9.
15. Солохин A.A., Свешников В.А., Дедюева Е.Ю., Сахно A.B. Причинно-следственные связи в судебно-медицинской экспертизе и их логический анализ. - М., 1986. - 25 с.
16. СолохинА.А., СвешниковВ.А.,ДедюеваЕ.Ю., СахноА.В. Патологоанатомический диагноз взаключении (акте) судебно-медицинского эксперта // Суд. - мед. эксперт. - 1986. -№2.-С. 5-9.
17. Сулейманова Г.М. О структуре выводов судебно-медицинской экспертизы вещественных доказательств // Суд. - мед. эксперт.
- 1992. -№1.- С. 14-19.
18. BrouwerL.E.J. Intuitionism andFormalism //Amer. Math. Soc. Bulletin. - 1914. - Vol. 20. - P. 81-96.
1.
2.
9.
