CC BY
229
ВЕСТНИК УДМУРТСКОГО УНИВЕРСИТЕТА
СОЦИОЛОГИЯ И ФИЛОСОФИЯ
147
2006.№3
УДК 316.34 (045)
О.А. Борисова
КОНСТРУИРОВАНИЕ ИДЕНТИЧНОСТИ В ГЕНДЕРНОМ ДИСКУРСЕ
Рассматриваются возможность применения структурно-конструктивистского подхода в качестве методологического основания для изучения процесса формирования гендерной идентичности.
Ключевые слова: идентичность, гендер, гендерная идентичность, структурный конструктивизм, гендерный габитус.
Зарождение конструктивизма в социальных науках часто связывают с именем У. Томаса и чикагской школой. Значительно большую популярность в сегодняшней социальной теории приобретает термин «социальный конструктивизм», введенный в научный оборот П.Бергером и Т. Лукманом. Социальный конструктивизм или конструктивизм в социальном знании сосредоточен на искусственном происхождении социальной структуры в результате «более или менее сознательной деятельности людей и социальных институтов »[2. С.18]. Крайний вариант конструктивизма связан с абсолютизацией субъективизма и, соответственно, с невозможностью социального взаимодействия.
Конструктивизм в своем крайнем варианте (подобно постмодернизму) обращается к множественности, не основанной ни на каком единстве. Он обращается к расширению рамок, позволяющее осуществлять исследование на стыке нескольких наук, что предполагает поливариантность интерпретативных моделей и выход на «дискурсивный жанр». Структурализм вносит определенность, упорядочивает, создавшийся хаос. Бинарные оппозиции, рассматриваемые как основа структурализма оказываются «полезными категориями» для исследования идентичности.
«Структурализм, игнорирующий или принижающий роль активного субъекта, тяготеет к вульгаризации, к упрощению. В свою очередь, конструктивизм (волюнтаризм), игнорирующий наличие такого мощного фактора, как социальные структуры, неизбежно ведет к наивному романтизму, к видению мира через призму деятельности больших и малых героев, творящих историю» (Там же. С.18). Особенность структурноконструктивистского направления (парадигмы, согласно В.Ильину) - в смещении акцента исследований с описания социальных явлений на процесс их формирования и воспроизводства.
Таким образом, явные крайности/ перегибы обнаруживает как структурализм, так и конструктивизм, соответственно наиболее адекватным вариантом может выступать симбиоз этих двух направлений - структурный конструктивизм, который может быть взят за основу при изучении
идентичности как социальной конструкции. Такая интегративная модель позволяет расширить рамки постановки исследовательских вопросов, но не уходит в крайность благодаря принятию априорного утверждения, о существовании социальной структуры.
Неотъемлемая часть процесса социокультурной трансформации любого общества - изменение в структуре моделей гендерной идентичности. Концепции мужественности и женственности не сводятся к объективной регистрации половых различий, поскольку они являются формой проявления властных отношений в обществе. Поэтому, одним из наиболее актуальных видов идентичности можно назвать - гендерную.
Представления о мужском и женском очень вариативны. Многие этнографы продемонстрировали относительность тех социальных норм, которые в западной культуре выстраиваются на основании биологического пола, а затем представляются как аксиомы культуры. Исторические исследования, проведенные в 70-е - 80-е годы с использованием этих идей, показали, что представления о типично мужском и типично женском меняются даже в истории одного и того же общества. Таким образом, пришли к осознанию необходимости различения биологического пола (sex) как совокупности анатомо-биологических особенностей и социального пола (gender) как социокультурного конструкта, который общество «надстраивает» над физиологической реальностью [9].
Гендер - это фундаментальное измерение социальных отношений, укорененное в культуре. В нем есть элементы устойчивости и элементы изменчивости. В каждом обществе, особенно многокультурном и многонациональном, необходимо иметь в виду гендерное разнообразие. Это означает, что трансляция и воспроизводство гендерных моделей, основанных на предписаниях и исполнении, соответствующих мужественности и женственности, будут дифференцированы для разных социальных групп общества.
Социальная реальность выстраивается в соответствии с усвоенными и интернализованными образцами феминности и маскулинности. Процесс идентификации связан с называнием и помещением себя в социально сконструированные, культурно занормированные категории, т.е. происходит выстраивание идентичности из материала определенной культуры.
И.Кон определяет гендерную идентичность как конструирование, представляющее собой сложно структурированное образование, включающее, помимо осознания собственной половой принадлежности, сексуальную ориентацию, «сексуальные сценарии», гендерные стереотипы и гендерные предпочтения [3. С.184].
С развитием общества восприятие пола и соответственно вариативность гендерных практик становятся все более разнообразными, этот механизм нашел свое отражение в теории Гидденса, опирающегося на категорию «ресоциализация».
Условно идентичность может быть структурирована на два уровня: бессознательный и осознано отрефлексированный. Избежать разрыва между этими уровнями, а также подчеркнуть возможность изменения
идентичности, помогает процесс идентификации, рассматриваемый как непрерывный процесс постепенного обретения или изменения идентичности.
На первом уровне, категория «идентификация» рассматривается как пассивный процесс подражания детей (период младенчества и детства) определенному социально одобряемому поведению, в гендерной проекции -подражание поведению или определенным качествам мужчин или женщин. На втором - мы имеем дело с активными механизмами анализа собственной идентичности, выражающимися либо в осознанном принятии сложившейся идентификационной модели, либо в процессе реидентификации или ресоциализации. Категория «ресоциализация», предлагается Гидденсом, и раскрывается им как «процесс, в результате которого происходит разрушение ранее усвоенных норм и образцов поведения, вслед за которым идет процесс усвоения или выработки иных норм» [7. С.85]. Ресоциализация Гидденса соответствует пятой стадии развития идентичностей Эриксона. По существу они рассматривают одно и то же явление - процесс осознанного пересмотрения индивидом собственной позиции, в частности и в том и в другом случае авторы обращаются к юности, т.е. периоду, когда индивид уже способен на рефлексивный анализ собственного положения, кроме того, в это время подросток уже вполне освоил опыт поколения.
В процессе идентификации первого уровня происходит обучение девочек и мальчиков гендерным ролям той или иной культуры, и, как следствие, - ожидание от них моделей поведения, соответствующих
общественному представлению о «мужском» и «женском» предназначении. Различия гендерных ролей зависят, в первую очередь, от особенностей культуры и процесса социализации. Оба пола в равной степени испытывают социальное давление и не свободны от негативных санкций в случае отклонения от полоролевой нормы.
С современных позиций теории идентичности первого уровня можно оценить как недостаточно учитывающие активное участие индивида в формировании гендерной идентичности. Здесь активность участия индивида усматривается в том, что организующими факторами приобретения гендерной роли являются когнитивные структуры мышления, однако, главной задачей индивида, согласно этой точке зрения, остается адаптация к окружающей действительности, поэтому он ориентирован на воспроизводство образцов поведения, вызывающих одобрение окружающих.
Второй уровень идентичности - юность, взрослость, старость -предполагает большую включенность когнитивных механизмов и возможность творческого преобразования среды. Наиболее важен этап юности, поскольку именно здесь происходит осознанное усвоение опыта поколения. «События, пережитые в этом возрасте, становятся базовыми детерминантами ценностной доминанты» (Там же. С.85). В этот период происходит формирование среды, с которой индивид себя сознательно идентифицирует, существование которой он поддерживает. Особую важность представляет понятие «ресоциализация». Таким образом, представлена
попытка конструирования гендерной идентичности, которая может изменяться во времени.
С позиций этого направления, гендерная идентичность рассматривается как сознательное определение гендерной принадлежности. Она связана с нашим «представлением о своем поле» [6. С.330], не всегда однозначно совпадающим с биологическим полом от рождения.
Гендерная идентичность может быть рассмотрена как осознание себя связанным с культурными определениями мужественности и женственности. Это понятие действует не за рамками субъективного опыта и служит психологическим принятием мужских и женских черт других людей, возникая в результате процесса взаимодействия «я» и других. Существование идентичностей трансвиститов и транссексуалов показывает, что гендер не зависит только от пола, а является результатом построения гендерной идентичности в процессе социального взаимодействия [8. С. 13]. С социологической точки зрения гендерная идентичность рассматривается как создаваемая, социально поддерживаемая, социально трансформирующаяся характеристика.
Р. Коннелл представляет оригинальную трактовку классификации основных теорий социального анализа гендерных отношений через различение внешних и внутренних факторов. К теориям внешних факторов автор относит марксистскую теорию, а также биологический детерминизм, который выступает, скорее, необходимой объяснительной моделью для понимания гендерных отношений, однако, не является социальной теорией.
К теориям внутренних факторов, более адекватных для анализа гендерных отношений, Коннелл относит: теорию половых ролей, теорию гендерных категорий и теорию, основанную на практике.
Наибольший интерес представляют две теории - «теория гендерных категорий» и «теория, основанная на практике». «Теория гендерных категорий» рассматривает общественное устройство через отношения неравенства между такими социальными категориями как «женщины» и «мужчины». Единицей анализа и аргументации в этой теории выступает «категория», а не процессы, ее конструирующие. Социальный порядок как целое описывается с использованием нескольких, как правило, двух, категорий, связанных отношениями власти или конфликтом интересов.
Подходя к социальным категориям чисто умозрительно, исследователи категориального направления пользуются понятиями для демаркации категорий. «По сути дела, личность и ее практика могут быть совсем исключены из предмета анализа.» [4. С.269]. Что отсылает нас к традициям французского структурализму, сосредоточивая внимание на социальном месте или категории, в которую помещен индивид. Следуя представленной логике, теорию гендерных категорий можно вывести за рамки биологического детерминизма, как это представлено в работах Дж.Митчелл и Г.Рубин. Согласно структуралистским концепциям, «места» являются социально определенными, а оппозиция «женщина/мужчина» -
социально сконструирована. В рамках данной теории гендер представлен как социальный статус, воспроизводимый отношениями патриархата.
Интегративной и наиболее адекватной теорией, согласно Коннеллу, является «теория, основанная на практике», базирующаяся на рассмотрении проблемы организации гендерных отношений через процесс взаимодействия агента и социальных структур. В рамках этой теории акцент делается на том, что люди делают, когда они конституируют социальные отношения, в которых живут. Волюнтаризм может быть преодолен в случае сосредоточения внимания на структуре социальных отношений как на условии всех практик.
В рамках теории, основанной на практике, базовый исходный момент заключается в том, что структура не дана заранее, она складывается исторически. «Отсюда следует возможность разных способов
структурирования гендера, отражающая господство разных социальных интересов. Отсюда также вытекает разная степень внутренней согласованности или непротиворечивости структурирования гендерных отношений, которая отражает изменение уровня неприятия (патриархата) и сопротивления (ему)» (Там же. С.277]. Политика в отношении полов укоренена в структуре гендерных отношений.
Таким образом, в рамках предложенной теории структура складывается исторически, соответственно категории «мужественность» и «женственность» рассматриваются как «постоянно создаваемые
идентичности». Эта теория базируется на признании властного измерения гендерных отношений и понимании субъекта как агента и действующего лица, «ограниченного структурами, но и изменяющего их».
Теория, основанная на практике позволяет проследить, как создаются и воспроизводятся образцы мужественности и женственности в иерархии повседневной жизни. Основываясь на теории социального конструктивизма Р. Коннелл [1. С.11] выделяет существование двух уровней анализа, соответствующих микро- и макроуровню социальной реальности. Исследование макроуровня базируется на структурно-функциональном подходе и теории полоролевой социализации. Изучение микроуровня, представленного созданием и воспроизводством гендера в ходе межличностных взаимоотношений, связано с рассмотрением в качестве предмета анализа индивидуальных практик социального взаимодействия.
В «теории практик» Коннел рассматривает гендер как центральную социально-структурную категорию, одновременно фокусируя внимание на взаимоотношениях социального действия и социальной структуры. Концепция Коннела отталкиваясь от теории капиталов Бурдье «возникает на пересечении, с одной стороны, опытов, конструирующих действующего субъекта, и структур социальных отношений - с другой» [5. С.271].
Отношения полов организуются в рамках трех структур: труд/производство, власть и либидозное влечение. Основополагающей категорией выступает власть. В основе этих структур лежат различные принципы организации: разделение (разделение труда), неравная интеграция
(подчинение одних другим) и эмоциональная связь. Эти структуры били обнаружены Коннелом эмпирически, благодаря им происходит
воспроизводство и проявляются отношения полов.
Понятие гегемонии, вводимое Коннелом, предполагает не только практику взаимоотношений между полами, но и внутри полов. Категории маскулинности и феминности рассматриваются им как культурные образцы, доминирующие идеалы, лежащие в основе практик пола.
В случае если модель не может быть реализована на практике, она остается символическим средством осмысления существующих отношений власти между полами, раскрывающий механизм воспроизводства гендерного порядка. Таким образом, зазор между культурным идеалом и повседневной реальностью может образоваться в силу воздействия даже малореализуемого культурного образца. «Решающим фактором институциональной поддержки таких конструкций реальности являются гомосоциальные сообщества, внутренняя солидарность которых способствует подкреплению и воспроизводству чувства «нормальности» и в отношении индивидуальных представлений, и в отношении индивидуальных практик» (Там же. С.271).
В соответствии с предложенной концепцией Коннела целесообразно обратиться к категории «габитус», который также претендует на сочетание измерений социальной структуры и социального действия. В этом случае габитус рассматривается как механизм воспроизводства социального неравенства через повседневную практику людей. Он определяется спецификой социального положения. Каждому социальному положению свойственен определенный габитус, соответственно осуществляемая через него социальная ориентация означает одновременно и социальную дифференциацию.
В концепции Бурдье социальное положение конструируется через определенный набор капиталов. «Объем и сочетание этих капиталов в итоге и определяют конкретный хабитус, манифестируемый в различных стилях жизни» (Там же. С.272). В своих работах Бурдье в основном концентрируется на классовых различиях, хотя понятие «габитус» актуально и в плане изучения гендера. «Хабитус производит социально гендеризированные конструкции мира и тела, которые, хотя и не являются духовными репрезентациями, все же не менее активны.... Мужские и женские тела. воспринимаются и конструируются соразмерно практической схеме хабитуса» (Там же. С.272). Таким образом, социальное существование пола связано со специфическим габитусом, предполагающем одни и исключающем другие практики. Соответственно габитус выступает как основа половых практик, порождающих различные перформативные формы маскулинностей и феминностей.
При переносе категории «габитус» на отношения полов возникает «гендерный габитус». Это понятие было использовано М.Мойзезали в ходе эмпирических исследований жизненных ситуаций мужчин и послужило основой введения в гендерный анализ категории «габитусная уверенность/ безопасность» и для формирования концепции маскулинного габитуса.
Когнитивными средствами поддержания габитусного порядка являются стратегии нормализации: «приведение к норме и отклонение от
ненормативного» (Там же. С.273).
Таким образом, согласно концепции структурно-конструктивистского подхода, процесс формирования гендерной идентичности будет рассматриваться с позиции взаимодействия индивида и социальных структур, предполагая, с одной стороны, - ограниченность субъекта исторически заданной системой социальных норм, а с другой стороны, возможность изменения субъектом их характера и содержания. Так, гендерные режимы, кажущиеся устойчивыми и постоянно воспроизводящимися, могут быть подвергнуты трансформации в случае множественных модификаций общепринятых гендерных нормативов на индивидуальном уровне повседневных взаимодействий.
Принимая во внимание изменение методологических оснований, современные исследователи приходят к выводу о необходимости учета индивидуальной активности в процессе обретения индивидом гендерной идентичности. С этой точки зрения первый уровень идентичности, охватывающий период младенчества и детства, характеризуется преобладанием пассивных механизмов усвоения гендерных образцов, а второй предполагает включенность осознанно-рефлексивных возможностей творческого преобразования действительности. Предоставление возможности разрешения дилеммы субъективной и объективной детерминант развития личности предопределяет рассмотрение структурно-конструктивистского подхода в качестве методологического основания для изучения процесса формирования гендерной идентичности.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Здравомыслова Е., Темкина А. Социальное конструирование гендера как феминистская теория// Женщина. Гендер. Культура/ под ред. З.Хоткиной. М., 1995.
2. Ильин В. Социальное неравенство. М., 2000.
3. Кон И. С. Введение в сексологию. М., 1999.
4. Коннел Р. Современные подходы//Хрестоматия феминистских текстов. Переводы. Под. Ред. Е.Здравомысловой, А.Темкиной. СПб., 2000.
5. Мещеркина Е. Бытие мужского сознания: опыт реконструкции
маскулинной идентичности среднего и рабочего класса//О муже(Ж)ственности: Сборник статей. Сост. С.Ушакин. М., 2002.
6. Смелзер Н. Социология. М., 1994.
7. Темкина А., Здравомыслова Е. Социальная конструкция гендера и гендерная система в России// Феминизм и гендерные исследования. Хрестоматия/ Под общей ред. В.И. Успенской. Тверь, 1999.
8. Хрестоматия по курсу «Основы гендерных исследований». М., 2000.
9. Sociology: experiencing changing societies/ Kenneth C.W. Kammeyer, George Ritzer, Norman R. Yetman, 1994.
154
2006.№3
СОЦИОЛОГИЯ И ФИЛОСОФИЯ
Поступила в редакцию 02.02.2006
O.A. Borisova
Designing of identity in a gender discourse
This article is dedicated to the gender identity problem. Consideration of the process of forming of a gender identity in constructivism discourse are of special interest.
Борисова Оксана Александровна Удмуртский государственный университет 426034, Россия, г.Ижевск, ул. Университетская, 1, корп.6 E-mail: [email protected]
