CC BY
119УДК 343.461
КОНСТИТУЦИОННЫЕ ПРАВА ЛИЧНОСТИ И ИХ ОХРАНА В УГОЛОВНОМ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВЕ
Татарников Владимир Германович
кандидат юридических наук, доцент, профессор кафедры уголовного права Восточно-Сибирского филиала Российского государственного университета правосудия
г. Иркутск, e-mail: [email protected]
CONSTITUTIONAL RIGHTS OF THE PERSONALITY AND THEIR PROTECTION IN CRIMINAL LEGISLATION
Vladimir Tatarnikov
Candidate of Legal Sciences, Associate Professor, Criminal Law Department, The East-Siberian branch of The Russian State University of Justice, Irkutsk
АННОТАЦИЯ
Рассматривается роль Конституции России в развитии уголовного законодательства Российской Федерации. Анализируется влияние положений Конституции России на нормы об ответственности за преступления против жизни и здоровья, преступления против конституционных прав личности. Вносятся предложения, направленные на совершенствование норм об ответственности за преступления против конституционных прав личности.
ABSTRACT
The article considers the role of the Russian Constitution in the development of criminal legislation of the Russian Federation. The author analyzes the impact of the provisions of the Russian Constitution on the norms of responsibility for crimes against life and health, crimes against the constitutional rights of the individual. Proposals are made to improve the rules on responsibility for crimes against the constitutional rights of the individual.
Ключевые слова: Конституция; преступления против личности; преступления против конституционных прав; убийство; умышленное причинение тяжкого вреда здоровью; лишение свободы; смертная казнь.
Keywords: Constitution; crimes against the person; crimes against constitutional rights; murder; intentional infliction of serious harm to health; imprisonment; death penalty.
Конституция Российской Федерации, принятая в результате всенародного голосования 12 декабря 1993 г., закрепила систему ценностей, во главе которой стоит человек. Согласно ст. 2 Конституции РФ человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина — обязанность государства1. Эти положения принципиально отличают Конституцию современной России от конституций советского периода.
В Конституции РФ (ст. 17) подчеркивается, что основные права и свободы человека неотчуждаемы и принадлежат каждому от рождения. Права и свободы человека и гражданина согласно ст. 18 Конституции являются непосредствен-
1 Конституция Российской Федерации : принята всенар. голосованием 12.12.1993 (с учетом поправок, внесенных Законами РФ о поправках к Конституции РФ от 30.12.2008 № 6-ФКЗ, от 30.12.2008 № 7-ФКЗ, от 05.02.2014 № 2-ФКЗ, от 21.07.2014 № 11-ФКЗ) // Собр. законодательства РФ. 2014. № 31. Ст. 4398.
но действующими. Они определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления и обеспечиваются правосудием. Это значит, что при разрешении конкретных дел суды должны исходить прежде всего из положений, содержащихся в Конституции РФ, а также толковать нормы тех или иных отраслей права, исходя из смысла и содержания Конституции РФ. Указанные обстоятельства подчеркиваются в судебных решениях по конкретным делам. Так, Верховный Суд РФ в своем определении отметил, что неотчуждаемость основных прав и свобод человека и их принадлежность каждому от рождения предполагают необходимость их адекватных гарантий. К числу таких гарантий относятся прежде всего право каждого на судебную защиту, носящее универсальный характер и выступающее процессуальной гарантией в отношении всех конституционных прав и свобод, и право каждого на получение квалифицированной юридической помощи (ст. 46, 48
Конституции РФ), которые в силу ст. 56 Конституции РФ не подлежат ограничению1.
Конституционные права и свободы личности охраняются нормами всех отраслей российского права. Важнейшая роль в этом отношении принадлежит нормам уголовного законодательства, которые устанавливают ответственность за наиболее общественно опасные посягательства на конституционные права личности. Конституционные положения о человеке как высшей ценности отразились на структуре и содержании Уголовного кодекса России 1996 г.2
Во-первых, составы преступлений против личности включены в разд. VII УК РФ, которым открывается Особенная часть Уголовного кодекса. Этим действующий УК РФ отличается от УК РСФСР 1960 г., в котором преступления против жизни, здоровья, свободы и достоинства личности содержались в гл. 3, а преступления против политических, трудовых и иных прав граждан — в гл. 4 УК РФ. Что касается УК РСФСР 1926 г., то в нем преступления против личности находились в гл. 6 Особенной части после контрреволюционных преступлений, преступлений против порядка управления, должностных преступлений, преступлений, связанных с нарушениями правил об отделении церкви от государства, и хозяйственных преступлений.
Такой подход отражает изменения в государственной политике по отношению к системе ценностей. Конституция РФ во главе этой системы поставила человека, его права и свободы. Такой подход не уменьшает значение ценностей, которые как объекты уголовно-правовой охраны стояли на первом месте во всех предшествующих российских уголовных кодексах (государство, его независимость, территориальная целостность, безопасность, государственная собственность и т. д.), однако подчеркивает, что в конечном итоге указанные ценности охраняются уголовным законом для обеспечения прав и свобод личности.
Раздел VII УК РФ 1996 г. структурно состоит из пяти глав, которые объединяют преступления, посягающие на личность как на общий родовой объект: гл. 16 УК РФ посвящена преступлениям против жизни и здоровья, гл. 17 — преступлениям против свободы, чести и достоинства личности, гл. 18 — преступлениям против
1 Определение Верхов. Суда РФ от 01.08.2018 № 41-КГ18-12 // КонсультантПлюс [Электронный ресурс] : справочная правовая система.
2 Уголовный кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 № 63-Ф3 // Собр. законодательства РФ. 1996. № 25. Ст. 2954.
половой свободы и неприкосновенности, гл. 19 — преступлениям против конституционных прав и свобод человека и гражданина, гл. 20 — преступлениям против семьи и несовершеннолетних.
Следует заметить, что в УК РСФСР 1960 г. также содержалась гл. 4, аналогичная гл. 19 УК РФ, посвященная преступлениям против политических, трудовых и иных прав и свобод граждан, к которым относились, в частности, подлог, подделка избирательных документов (документов референдума), заведомо неправильные подсчет голосов или установление результатов выборов (референдума), нарушение правил охраны труда и т. п. При этом обращает на себя внимание, что применительно к преступлениям, составы которых находятся в гл. 19 УК РФ, применяется термин «преступления против конституционных прав и свобод личности». Однако можно сделать вывод о том, что преступления против личности, содержащиеся в других главах разд. VII УК РФ, посягают не на конституционные, а на иные права личности.
В действительности все главы разд. VII УК РФ содержат составы преступлений, посягающих именно на конституционные права личности, т. е. такие права и свободы, которые закреплены в Конституции РФ. Так, право на жизнь закреплено ст. 20 Конституции РФ, охрана здоровья, право на медицинскую помощь — ст. 41 Конституции РФ. Соответственно гл. 16 УК РФ, посвященная преступлениям против жизни и здоровья, содержит составы как умышленных преступлений против жизни и здоровья (например, таких как убийство (ст. 105—108 УК РФ), заражение ВИЧ-инфекцией (ст. 122 УК РФ)), так и неоказания помощи больному (ст. 124 УК РФ).
Другой пример. Статья 38 Конституции РФ предусматривает: «Материнство и детство, семья находятся под защитой государства. Забота о детях, их воспитание — равное право и обязанность родителей. Трудоспособные дети, достигшие 18 лет, должны заботиться о нетрудоспособных родителях». В свою очередь, гл. 20 разд. VII УК РФ предусматривает ответственность за преступления против семьи и несовершеннолетних. К ним, например, относятся неисполнение обязанностей по воспитанию несовершеннолетнего (ст. 156 УК РФ), неуплата средств на содержание детей или нетрудоспособных родителей (ст. 157 УК РФ) и т. д.
Поэтому было бы ошибочным считать, что на конституционные права и свободы человека и гражданина посягают лишь преступления, ответственность за которые предусмотрена гл. 19 УК РФ с одноименным названием. Поэтому все
преступления, составы которых находятся в гл. 16—20 разд. VII УК РФ, посвященного преступлениям против личности, посягают на конституционные права и свободы человека и гражданина, которые либо прямо предусмотрены нормами Конституции РФ, либо вытекают из нее в результате толкования. Кроме того, конституционные права личности охраняются не только нормами, содержащимися в разделе о преступлениях против личности. Так, охрана права частной собственности предусмотрена ст. 35 Конституции РФ. В свою очередь, нормы гл. 21 УК РФ устанавливают уголовную ответственность за преступления против собственности. Поэтому можно сказать, что охрана прав и свобод личности в уголовном законодательстве носит, так сказать, сквозной характер и отражается в нормах различных разделов УК РФ, а не только разд. VII УК РФ.
Это означает, что содержание всех норм УК, направленных на защиту прав и свобод личности, должно быть внутренне согласованным, логичным, последовательным, соответствовать духу и букве Конституции РФ. Однако анализ современного уголовного законодательства, подверженного многочисленным и далеко не всегда продуманным изменениям, показывает, что оно не в полной мере отвечает задачам охраны прав личности, вытекающих из положений Конституции РФ. Этот недостаток в той или иной мере свойственен нормам практически всех глав разд. VII УК РФ.
Поскольку Конституция РФ 1993 г. является, безусловно, шагом вперед в обеспечении прав человека и гражданина, то и средства уголовно-правовой охраны указанных прав в уголовном законодательстве не должны быть более слабыми, чем в период действия предыдущей Конституции РСФСР. Однако анализ норм УК РФ далеко не всегда позволяет констатировать усиление уголовно-правовой охраны важнейших ценностей.
Применительно к преступлениям против жизни это выражается в следующем. Согласно ст. 20 Конституции РФ смертная казнь впредь до ее отмены может устанавливаться федеральным законом в качестве исключительной меры наказания за особо тяжкие преступления против жизни. Такой подход к определению ценности человеческой жизни принципиально отличает действующую Конституцию РФ от Конституции РСФСР 1978 г. и Конституции СССР 1977 г. В статьях 59 Конституции РСФСР 1978 г. и 61 Конституции СССР предусматривалось, что тяг-
чайшим преступлением перед народом является измена Родине1.
Конституционные положения о ценности человека и его жизни нашли отражение и в Уголовном кодексе России 1996 г. УК РФ предусмотрел возможность применения смертной казни лишь за такие особо тяжкие преступления, как убийство при отягчающих обстоятельствах (ч. 2 ст. 105 УК РФ), посягательство на жизнь государственного или общественного деятеля (ст. 277 УК РФ), посягательство на жизнь лица, осуществляющего правосудие или предварительное расследование (ст. 295 УК РФ), посягательство на жизнь сотрудника правоохранительного органа (ст. 317 УК РФ) и геноцид (ст. 357 УК РФ). Однако уже при принятии УК РФ Уголовного кодекса РФ сложилась ситуация, при которой нормы об ответственности за посягательства на важнейшие конституционные права личности оказались сформулированы противоречиво и непоследовательно. Так, в первоначальной редакции УК РФ законодатель, устанавливая ответственность за терроризм и захват заложника, вообще не предусмотрел в качестве признаков составов указанных преступлений умышленное причинение смерти. Между тем умышленное причинение смерти как можно большему числу людей, как правило, и является одной из целей террористической деятельности. В этой связи отсутствие в диспозиции ст. 205 УК РФ такого признака, как умышленное причинение смерти, в санкции ст. 205 УК РФ смертной казни как альтернативы лишению свободы обоснованно подвергалось критике [2, с. 122].
Лишь в 2008 г. Федеральным законом от 30 декабря 2008 г. № 321-ФЗ ст. 205 УК РФ была дополнена таким квалифицирующим признаком, как умышленное причинение смерти человеку, п. «б» ч. 3 ст. 205 УК РФ. Аналогичные изменения были внесены и в ч. 3 ст. 206 УК РФ, предусматривающую ответственность за захват заложника2.
Однако указанные изменения являются непоследовательными. Дело в том, что в результате таких изменений санкция ч. 2 ст. 105 УК РФ оказалась строже, чем санкции ч. 3 ст. 205 и ч. 3
1 Конституция (Основной Закон) Российской Советской Федеративной Социалистической Республики (принята ВС РСФСР 12.04.1978) // Ведомости ВС РСФСР. 1978. № 15. Ст. 407; Конституция (Основной Закон) Союза Советских Социалистических Республик (принята ВС СССР 07.10.1977) // Ведомости ВС СССР. 1977. № 41. Ст. 617.
2 О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации по вопросам противодействия терроризму : федер. закон от 30.12.2008 № 321-ФЗ // Собр. законодательства РФ. 2009. № 1. Ст. 29.
ст. 206 УК РФ, поскольку за умышленное причинение смерти при совершении террористического акта и при захвате заложника наиболее строгим наказанием является пожизненное лишение свободы, а максимальное наказание, предусмотренное ч. 2 ст. 105 УК РФ, — смертная казнь. Между тем террористический акт и захват заложника, сопровождающиеся убийствами, посягают не только на общественную безопасность, являющуюся основным объектом посягательства, но и на жизнь человека, и уже ввиду этого такие преступления представляют не меньшую, а, напротив, большую опасность, чем убийства, предусмотренные ч. 2 ст. 105 УК РФ.
В юридической литературе неоднократно обращалось внимание на указанные противоречия и высказывалось мнение о необходимости их устранения. Предлагается, в частности, либо вообще исключить смертную казнь как вид уголовного наказания из Конституции и федеральных законов, либо установить этот вид наказания за преступления, посягающие на жизнь человека как на дополнительный и факультативный объект преступления, и снять запрет для судов назначать этот вид наказания за такие преступления [1, с. 52].
На наш взгляд, проблема смертной казни в России лежит не в правовой, а в политической плоскости, и отказ от ее применения связан с международными обязательствами, связанными с вступлением России в Совет Европы. Не вдаваясь в обсуждение дискуссионного вопроса о необходимости дальнейшего сохранения смертной казни в уголовном законодательстве Российской Федерации, отметим, что альтернативные санкции за преступления против общественной безопасности, связанные с умышленным посягательством на жизнь человека, в принципе не могут быть более мягкими, чем санкции за преступления против личности.
Поэтому смертная казнь в качестве альтернативы лишению свободы на определенный срок и пожизненному лишению свободы должна присутствовать в санкциях за рассматриваемые преступления против общественной безопасности. Количество совершаемых в России преступлений против жизни, в том числе при отягчающих обстоятельствах, международный терроризм не дают в обозримом будущем оснований для исключения смертной казни из перечня видов наказаний. Смертная казнь должна оставаться и в уголовном законодательстве, и в практике его применения в целях обеспечения справедливости наказания за наиболее опасные преступления против жизни, против общественной безопасно-
сти и другие преступления, связанные с посягательством на жизнь.
Несоответствие ценности объектов уголовно-правовой охраны мерам ответственности, установленным за их нарушение, наглядно проявляется при анализе норм гл. 19 УК РФ о преступлениях против конституционных прав и свобод человека и гражданина. Одним из важнейших конституционных прав личности является право на участие в выборах. Законодательство о выборах в Российской Федерации по сравнению с законодательством, существовавшим в советский период, значительно расширило возможности реализации как активного, так и пассивного избирательного права. Однако уголовно-правовая охрана этой группы политических прав личности не только не усилилась, но и, наоборот, существенно снизилась. Так ст. 133 УК РСФСР 1960 г. за подлог, подделку избирательных документов при отягчающих обстоятельства, связанных с подкупом, обманом, злоупотреблением служебным положением и др. устанавливала наказание в виде лишения свободы на срок от одного года до пяти лет или штрафом от двухсот до четырехсот минимальных размеров оплаты труда. То есть санкция за это довольно опасное преступление носила безальтернативный характер и предусматривала только лишение свободы.
В действующем же УК РФ ст. 142.1 УК РФ за фальсификацию итогов голосования, в том числе заведомо неверное (не соответствующее действительным итогам голосования) составление протокола об итогах голосования, либо незаконное внесение в протокол об итогах голосования изменений после его заполнения, либо заведомо неправильное установление итогов голосования, определение результатов выборов, референдума предусматривает наказание — штраф в размере от двухсот тысяч до пятисот тысяч рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период от одного года до трех лет, либо принудительные работы на срок до четырех лет, либо лишение свободы на тот же срок.
Не соответствуют духу и букве Конституции РФ и нормы уголовного законодательства об ответственности за нарушение права граждан на митинги, демонстрации и другие формы выражения своего мнения. Статья 31 Конституции РФ предусматривает, что граждане Российской Федерации имеют право собираться мирно, без оружия, проводить собрания, митинги и демонстрации, шествия и пикетирование. Порядок реализации прав, закрепленных в упомянутой
статье Конституции РФ, конкретизирован в Федеральном законе от 19 июня 2004 г. № 54-ФЗ «О собраниях, митингах, демонстрациях, шествиях и пикетированиях»1.
Не вдаваясь в анализ указанного закона, обратимся к нормам УК РФ, устанавливающим уголовную ответственность за преступления в сфере охраны этой категории прав личности. При принятии УК РФ 1996 г. в него была включена норма об уголовной ответственности за воспрепятствование проведению собрания, митинга, демонстрации, шествия, пикетирования или участию в них (ст. 149 УК РФ). Внесение в УК РФ такой нормы представляется вполне логичным, поскольку воспрепятствование реализации конституционного права человека и гражданина обладает повышенной общественной опасностью.
Удивление вызывают изменения, внесенные в Уголовный кодекс РФ Федеральным законом от 21 июля 2014 г. № 258-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в части совершенствования законодательства о публичных мероприятиях»2. В результате этих изменений УК РФ был дополнен ст. 212.1 об ответственности за неоднократное нарушение установленного порядка организации либо проведения собрания, митинга, демонстрации, шествия или пикетирования. Другими словами, за сам факт нарушения порядка реализации права, даже если это нарушение не причинило кому-либо вреда, наступает уголовная ответственность. При этом наказание за указанное деяние предусмотрено до пяти лет лишения свободы.
Сравним санкцию этой нормы, предусматривающей длительный срок лишения свободы за ненасильственное преступление, с другими уголовно наказуемыми деяниями, которые связаны с умышленными посягательствами на важнейшие права личности. Так, истязание (ч. 1 ст. 117), под которым понимается причинение физических или психических страданий путем систематического нанесения побоев либо иными насильственными действиями, наказывается значительно мягче — лишением свободы на срок до трех лет. Другой пример. За публичные призывы
1 О собраниях, митингах, демонстрациях, шествиях и пикетированиях : федер. закон от 19 июня 2004 г. № 54-ФЗ // Собр. законодательства РФ. 2004. № 25. Ст. 2485.
2 О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в части совершенствования законодательства о публичных мероприятиях : федер. закон от 21
июля 2014 г. № 258-ФЗ // Собр. законодательства РФ. 2007. № 1 (1 ч.). Ст. 21.
к осуществлению террористической деятельности или публичное оправдание терроризма (ст. 205.2 УК РФ) может быть назначено лишение свободы на срок от двух до пяти лет. Таким образом, закон допускает назначить в соответствии со ст. 212.1 УК РФ одинаковое наказание (пять лет лишения свободы) за мирный протест против террористической деятельности, хотя и проведенный без разрешения властей, и за публичную поддержку террористов и оправдание их преступлений.
Представляется, что такой подход не имеет никакого отношения ни к защите правопорядка, ни к охране конституционных прав личности на выражение своего мнения, а напротив, противоречит основополагающим конституционным нормам и здравому смыслу.
Одним из важнейших конституционных прав личности является свобода мысли и слова, закрепленная в ст. 29 Конституции РФ. Очевидно, что свобода не означает вседозволенность. В этой связи вторая часть названной конституционной нормы гласит: «Не допускаются пропаганда или агитация, возбуждающие социальную, расовую, национальную или религиозную ненависть и вражду. Запрещается пропаганда социального, расового, национального, религиозного или языкового превосходства». Такие ограничения логичны, вполне оправданны и достаточны. Также обоснованно установлена и ответственность, в том числе уголовная, за возбуждение национальной или религиозной ненависти или вражды. Однако российский законодатель в ограничении свободы слова пошел гораздо дальше, чем это вызвано необходимостью защиты прав и свобод личности и конституционного строя.
Федеральным законом от 29 июня 2013 г. № 136-ФЗ «О внесении изменений в ст. 148 Уголовного кодекса Российской Федерации и отдельные законодательные акты Российской Федерации в целях противодействия оскорблению религиозных убеждений и чувств граж-дан»3 установлена уголовная ответственность за публичные действия, выражающие явное неуважение к обществу и совершенные в целях оскорбления религиозных чувств верующих. Диспозиция данной нормы существенно отличается от ранее действовавшей ее редакции, со-
3 О внесении изменений в статью 148 Уголовного кодекса Российской Федерации и отдельные законодательные акты Российской Федерации в целях противодействия оскорблению религиозных убеждений и чувств граждан : федер. закон от 29.06.2013 № 136-ФЗ // Собр. законодательства РФ. 2013. № 26. Ст. 3209.
гласно которой уголовно наказуемым признавалось незаконное воспрепятствование деятельности религиозных организаций или совершению религиозных обрядов.
Современная же редакция закона не выдерживает критики. Статья 19 Конституции РФ устанавливает, что государство гарантирует равенство прав и свобод человека и гражданина независимо от отношения к религии, убеждений и т. д. Возникает вопрос, если уголовно наказуемым является оскорбление религиозных чувств, то почему ненаказуемо оскорбление антирелигиозных чувств? Помимо религиозных чувств есть и другие, не менее значимые (нравственные, моральные и т. д.). Религиозные убеждения и антирелигиозные с точки зрения Конституции абсолютно равноправны, поскольку в Российской Федерации никакая идеология не является обязательной или государственной (ст. 13 Конституции РФ).
Кроме того, действующая редакция ст. 148 УК РФ, как представляется, противоречит требованиям, предъявляемым к юридической технике, поскольку ее формулировка является неопределенной, так сказать, «каучуковой», и ее применить можно произвольно. Кроме того, оскор-
бить можно личность, а не чувства этой личности. Главный же недостаток рассматриваемой нормы в другом: она противоречит фундаментальным положениям Конституции РФ.
Подводя итог сказанному, следует отметить, что для эффективной охраны конституционных прав и свобод личности в первую очередь необходимо совершенствование отраслевых правовых норм, в том числе норм Уголовного кодекса РФ, направленных на охрану важнейших прав личности — жизни, здоровья, других конституционных прав, обеспечение соответствия уголовного законодательства духу и букве конституционных положений о человеке, его правах и свободах как высшей ценности.
Список литературы
1. Досюкова Т. В. К вопросу о смертной казни как виде уголовного наказания // Вест. Моск. ун-та им. С. Ю. Витте. Сер. 2: Юридические науки. 2017. № 4 (13). С. 49-53.
2. Татарников В. Г. Уголовно-правовая охрана личности в условиях усиления борьбы с терроризмом // Государственно-правовое регулирование вопросов охраны правопорядка в свете усиления борьбы с терроризмом. Иркутск, 2004. С. 112-119.
