CC BY
254
Иван Марино
КОНСТИТУЦИОННОЕ СОВЕЩАНИЕ 1993 ГОДА: ИСТОРИКО-ПРАВОВОЙ АНАЛИЗ
8. ПОЛЕМИКА И ДИСКУССИИ
8.1. КОНСТИТУЦИОННОЕ СОВЕЩАНИЕ 1993 ГОДА: ИСТОРИКО-ПРАВОВОЙ АНАЛИЗ
Иван Марино, к.ю.н, доцент Департамента Восточной Европы Государственного Университета Universita degli studi di Napoli l'Orientale, член Союза журналистов России,корреспондент журнала «Представительная власть XXI век», руководитель Фонда Osservatorio sul sistema politico-costituzionale della Federazione Russa, координатор проекта «Школа российского конституционализма на Капри», эксперт Фонда конституционных реформ
Место работы: Университет «l'Orientale», Италия, Фонд «Osservatorio Russia»
www.osservatoriorussia.it
Аннотация: В статье проводится развернутое обсуждение некоторых конституционных мифов о конституционных преобразованиях 90-х годов в России. Разрушение мифов, если они не соответствуют действительности и если их разрушение осуществлено грамотно и объективно, представляется необходимым и полезным, в том числе в сфере конституционных преобразований.
Ключевые слова: Конституционное совещание 1993 года
CONSTITUTIONAL MEETING OF 1993:
HISTORICAL AND LEGAL ANALYSIS
Ivan Marino, PhD of Law, Associate Professor of the East European Department of State University Universita degli studi di Napoli l'Orientale, member of the Russian Union journalists, Chief of the Foundation, Coordinator of the «School of Russian constitutionalism in Capri», expert of constitutional reforms Fund
Place of employment: East European Department of State University Universita degli studi di Napoli l'Orientale
www.osservatoriorussia.it
Abstract: This article is devoted to the developed discussion of some constitutional myths about the constitutional transformations of the 90th years in Russia. Destruction of myths if they aren't true and if their destruction is carried out competently and objectively, is obviously necessary also useful, including in the sphere of the constitutional transformations.
Keywords: constitutional meeting of 1993
Воспоминания авторов проекта Конституции России 1993 года о Конституционном совещании
В начале хотелось бы представить некоторые воспоминания, впечатления, размышления ретроспективного характера авторов проекта Конституции Российской Федерации - участников Конституционного совещания (далее - КС) об их работе и ее результатах.
Сразу подчеркнем, что эти оценки даны именно самими участниками КС, а это значит, что они даны под определенным углом зрения, они более чем положительные, как и следовало ожидать. В воспоминаниях, естественно, сказывается факт участия их авторов в конституционных преобразованиях 90-х годов прошлого века в России. Они все же имеют некие отличия: некоторые содержат более романтизированный подход, другие более прагматичную окраску, некоторые позиции более, некоторые менее политизированы и т. д. Все они все-таки в своих воспоминаниях, ретроспективных комментариях «сбросили» в какой-то степени «платья» ученых и «надели платья» активных участников процессов 90-х годов. Все равно, как нам кажется, все представляют несомненный интерес - это их позиции, они, как и многие другие, фактически вошли, пусть немного даже случайным образом, в историю этих конституционных процессов в России как некие «отцы-основатели Конституции». Несмотря на всевозможные разные личные представления о каждом авторе Конституции - участнике КС (каждый со своей более или менее последовательной личной историей в тех конституционных процессах), несмотря на раз-
ные оценки, которые им можно давать, они все-таки наши «герои» конституционной эпопеи 90-х годов в России.
Приводим только некоторые оценки непосредственных участников КС, начиная с самых восторженных комментариев со стороны, кстати, очень разных известных государственных деятелей и ученых-конституционалистов.
Логично начать с позиции тогдашнего Руководителя Администрации Президента России Филатова С. А., который по поручению Б.Н.Ельцина - организатора КС вел заседания рабочей комиссии по доработке проекта Конституции: «Я думаю, что Конституционное Совещание, конечно же, сыграло колоссальную роль. Почему? Во-первых, потому, что именно на нем был подготовлен проект новой Конституции, принятый на всенародном голосовании 12 декабря 1993 года. Во-вторых, это был впервые открытый разговор и государственников, и общественности, и обсуждение как концепции Конституции, так и ее постатейного содержания, в котором участвовали представители всех политических, региональных и социальных слоев российского общества».
Представляет особый интерес позиция Морщаковой Т.Г., которая акцентирует внимание на творческом характере КС, подчеркивает и идеализирует некую особую «материализацию» гражданского общества в работе КС: «Конституционное Совещание сыграло колоссальную роль и имело реально очень серьезное значение. Если хотите, это была мозговая атака по
95
Социально-политические науки
12014
вопросу дальнейшего конституционного развития страны, это не политические торги были, а соединение открытой общественной дискуссии с широким представительством правовой науки и активным участием и учетом мнений структур гражданского общества. Мы до сих пор говорим, что не сформировано у нас гражданское общество. Конституционное Совещание было зародышем возможных в будущем структур гражданского общества».
Аналогично в этом духе считает Эбзеев Б. С.: «Конституционное Совещание сыграло выдающуюся роль».
Кудрявцев В. Н. высказал свою позицию об особо демократичных процедурах работы данного совещательного органа: «Он играл очень большую роль, потому что это был первый случай в истории российской Конституции, начиная с самой первой Конституции 1918 года, когда Конституция вырабатывалась таким демократическим путем».
Может показаться менее идеологизированным и даже более объективным подход М.В. Баглая: «... значение Конституционного Совещания для страны переоценить невозможно. Конституционное Совещание разработало такой проект Основного закона, который позволял вывести страну из кризиса. Конечно, нереально было сразу преодолеть все трудности сразу, но проект Конституции позволял сделать огромный шаг в этом направлении.»
Ведерников Н. Т. затрагивает лишь аспект внутренней атмосферы работы в данном органе: «В целом у меня осталось благоприятное впечатление от работы Конституционного совещания - велась достаточно профессиональная дискуссия по многим вопросам права и находились коллегиальные решения».
Также более умеренный подход, больше учитывающий сложные реалии того периода отмечает Мамут Л. С.: «...надо помнить, что это было лето 1993 года. Основная проблема тогда заключалась в том, чтобы создать приемлемый для российского общества в целом проект Конституции. Мне кажется, что эту свою основную задачу Конституционное Совещание выполнило. Нам удалось создать такой текст, который в принципе устраивал как тех людей, которые разрабатывали проект Конституции в рамках Конституционной Комиссии Съезда народных депутатов РСФСР, так и тех, кто разрабатывал альтернативные проекты Конституции, в частности, профессора А.А. Собчак, С.С. Алексеев и С.М. Шахрай. В конце концов, удалось свести воедино текст и представить его на обсуждение. Вот в этом конкретном смысле Конституционное Совещание свою главную задачу выполнило».
Страшун Б. А. обоснованно и справедливо подчеркивает положительную роль, которую играл проект Конституционной комиссии, несмотря на все препятствия, которые были на ее нелегком пути конституционных реформ: «Да, Конституционное Совещание сыграло положительную роль, и главная его заслуга в том, что так называемый президентский проект, представленный в апреле 1993 г., сколоченный наспех людьми, близкими к Президенту, но не знавшими конституционного права, был Конституционным Совещанием очень сильно исправлен. Конституционное Совещание включило в проект Конституции очень много из проекта Конституционной Комиссии и, таким образом, удалось сделать более или менее сбалансированный текст. Это я считаю главной заслугой Конституционного Совещания, потому что оно не позволило в другую
крайность броситься».
В целом положительные позиции у Топорнина Б. Н.: «Личные впечатления, конечно, очень субъективны, но начну с них. Мне по-настоящему посчастливилось участвовать в создании Конституции обновленной России. Это главный закон страны, вступившей на путь демократического преобразования... Ни все в жизни получилось, как задумывалось, перед нашим обществом стоит немало трудных проблем, но правовой фундамент прогресса построен. Конституционное совещание, бесспорно, заслуживает высокой оценки, ибо оно подготовило в итоге проект Конституции, т.е. выполнило поручение общества».
Шейнис В. Л. подчеркивает особую важность инициативы Президента созвать КС: «В общем, Конституционное Совещание довольно эффективно поработало, решив ту задачу, от которой уклонился парламент. Текст, который в итоге оно предложило, был принципиально иным, нежели «президентский» проект, и, на мой взгляд, лучше обоих исходных проектов... Но, обращаясь к истории создания Конституции, надо подчеркнуть, что проект Конституционной комиссии тоже предусматривал пост президента, наделенного широкими полномочиями. Потому-то он тоже не мог быть одобрен Съездом народных депутатов. Конституционный процесс зашел в тупик, и инициатива президента, созвавшего Конституционное совещание, открывало из него выход».
Все приведенные комментарии - это своего рода кристаллизованные ретроспективные позиции, высказанные самыми прямыми и, кстати, активными авто-рами-разработчиками Конституции, каждый, конечно, со своей собственной отдельной ролью в процессах конституционных преобразований (это тонко проявляется в полученных от них ответах).
Как было уже подчеркнуто, это позиции тех, которые работали в самом КС и которые дают самооценку их собственной работы и, естественно, хотя в некоторой степени в разных манерах, подчеркивают, в разной степени и с разным энтузиазмом, положительную роль данного КС.
Можно констатировать, что Президент Ельцин, решив тогда по своему и на свой манер вопрос разработки и принятия Конституции, пошел, как всегда, упорно и кратчайшим путем, любыми средствами, не важно правовыми, либо не правовыми, достиг своего результата, то есть принятия своей Конституции, именно «ельцинской». И в том, что был достигнут такой результат, то есть подготовки президентской Конституции на президентском совещании, сомнений не было наверное ни у кого! Но исходя из общего вопроса: как разработать текст Основного закона и принять его, хотим сосредоточиться, во-первых, на отдельном, конкретном вопросе - о процессе разработки Конституции России в 1993 году.
О тогдашней процедуре разработки и принятия Конституции было высказано со стороны разных участников того процесса немало сомнений. Опять ссылаемся на самопризнание руководителя рабочей комиссии КС Филатова С. А.: «Как принимать новую Конституцию? Ведь законного механизма, кроме Съезда народных депутатов, нет».
Представляет в этой связи несомненный интерес любопытное название одной работы Ю. Батурина: «В поисках несуществующей процедуры». Ю.Батурин, тогдашний официальный помощник Ельцина по правовым вопросам (всемогущий тогда «Батман») отме-
96
Иван Марино
КОНСТИТУЦИОННОЕ СОВЕЩАНИЕ 1993 ГОДА: ИСТОРИКО-ПРАВОВОЙ АНАЛИЗ
чает: «Вот уже кто никогда не желал мириться с перевесом каких-то там обстоятельств, так это первый Президент России Б. Н. Ельцин. Хотя он и заставлял своих помощников просчитывать варианты, но решения принимал по каким-то другим критериям. Это можно проиллюстрировать на примере поиска процедуры принятия новой Конституции Российской Федерации в 1993 году».
Существует еще много вопросов в связи с конституционными процессами начала 90-х годов, которые еще не получили своего адекватного ответа со стороны, в том числе, авторов Конституции - участников КС.
Поставим в центр внимания некоторые такие вопросы общего и более узкого характера прямо и на некоторые из них попытаемся дать ответ:
1. Место Конституционного совещания в системе российского конституционного права?
2. Соответствовало право КС разработать Основной Закон действовавшей тогда Конституции?
3. Меняло КС право правовым путем?
4. Какова юридическая сила и легитимность решений КС?
Поставим еще дополнительные вопросы, но их сразу переадресуем авторам Конституции - участникам КС.
5. Где и на чьей стороне находились 3 и 4 октября 1993 года?
6. 12 декабря 1993 г. на всенародном голосовании голосовали «за» или «против» принятия Конституции РФ?
7. На референдуме в марте 1991 г. голосовали за сохранение СССР или против?
8. На референдуме в марте 1991 года голосовали за введение поста Президента, избираемого непосредственно населением РФ или нет?
9. Каким образом стали участником КС?
10. Как голосовали на референдуме 25 апреля 1993 г. о доверии Президенту и Парламенту?
Некоторые «тайны» вокруг КС необходимо еще «рассекретить».
Котенков А. А. приходит к выводу о том, что: «Есть много малоизвестных фактов написания Конституции и всей работы, связанной с подготовкой и написанием текста Конституции».
Само признание одного из особо активных участников КС действительно соответствует (даже и сегодня, когда прошло уже 20 лет со дня его созыва) реальному положению дел.
Наша цель - попробовать еще раскрыть некоторые не второстепенные может быть страницы внутренней истории КС. Мы не сможем и, следовательно, не намереваемся указанный выше пробел восполнять, мы можем всего лишь попробовать поставить некоторые вопросы в центр внимания дебатов вокруг принятия Конституции РФ 1993 г. Некоторые наши вопросы -это на самом деле реплики к некоторым позициям участников КС, высказанным тогда еще в рамках его работы (стенографические отчеты КС), и еще к их личным ретроспективным воспоминаниям, которые были нам предложены несколько лет спустя.
Необходимо далее сосредоточиться, в частности, на отдельном, конкретном вопросе - как формально характеризовать чисто по юридическим понятиям юридическую природу президентского КС.
Юридическая природа КС
Обращаем внимание на то, что еще даже не ставился конституционалистами, теоретиками, представите-
лями отечественной доктрины конституционного права России вопрос о юридической природе, формальном определении, понятии и сущности, мягко говоря, не традиционного государственного органа, такого временного института, либо подинститута конституционного права 90-х годов как КС.
Интересно было бы обратиться к энциклопедиям, учебникам конституционного права России. КС, как такового, там либо просто вообще нет, либо не хватает исчерпывающей истории, и, самое главное, объективного описания реальной юридической характеристики данного органа, за редкими, особо редкими исключениями! Приходится, как нам лично пришлось, взамен в Интернете набирать словосочетание «Конституционное совещание». И в результате: Конституционное совещание - «конференция представителей органов государственной власти, местного самоуправления и общественных организаций, созванная Президентом РФ в 1993 году для завершения подготовки альтернативного проекта новой Конституции Российской Федерации (т. н. «президентский» проект)». И следует нам признать, что в принципе такое определение соответствует, по большому счету, реальному тогдашнему положению дел. А весь вопрос в том, как относиться к такому положению дел? Суть дела в том, кто это право им давал? Указанные интернет-ресурсы, как могло и ожидаться, этот вопрос просто умалчивают. Якобы всего лишь - «конференция», а на самом деле она приняла окончательный формальный текст Конституции РФ! Получается действительно: на конференции! альтернативный проект! альтернативный безусловно подход! А все-таки в этой связи вопросов, и не мало, рождается спонтанно!
Много в 2013 году было конференций, посвещенных конституционным реформам 90-х годов, КС, Конституции РФ.
Наблюдалась нами на последних конференциях, круглых столах определенная интенсификация некой известной уже четко сформулированной тенденции в России со стороны определенных представителей мифологической, философской доктрины попытаться создавать и, самое главное, целенаправленно распространить конституционные мифы, конституционные легенды и конституционные сказки о 90-х годах. Желательно не попасть в эту ловушку конституционных мифов, не терять ориентир, о чем, как бы не парадоксально не звучало, всех предупреждает Ю.Батурин: «Историческое (в том числе политическое и правовое) мифотворчество может вконец дезориентировать всех нас». Другой основополагатель данной мифологической уже политософии, всем известный Г. Э. Бурбулис, предложил на недавней московской конференции относительно 90-х годов два громко звучащих научных тезиса. Первый: «беловежский консенсус», объясняя, либо пытаясь объяснить и интерпретировать процесс распада СССР и Беловежское соглашение (в которого он принимал самое активное прямое участие), видимо забывая, наверное подсознательно (?), то, как примерно 60 миллионов советских граждан на следующее утро после подписания, в том числе Г.Бурбулисом, Беловежского соглашения, оказались уже не гражданами своего государства, а фактически иностранцами на своей земле (и тем более речь идет о российских гражданах в Латвии, например (не граждане! по паспорту!). Вот им действительно философу Г.Бурбулису нелегко и непросто будет раскрыть свое понятие «кон-
97
Социально-политические науки
12014
сенсус» и, тем более, «беловежский». Дополнительно о 90-х годах Г.Бурбулис на той же самой конференции, кстати, через несколько секунд после высказывания теоремы «Беловежского соглашения», как будто первого тезиса было мало!, процитировал иную свою личную философскую концепцию: «конституционный консенсус», иллюстрируя его и забывая при этом, что расстрел Парламента 3 и 4 октября 1993 г. был не со стороны защитников Белого Дома и той части россиян, которые были на их стороне! Еще яркий пример среди многих «сюжетов» мифологической философии, в частности касающейся внутренней жизни и специфики КС: тема озвученная одного проведенного уже круглого стола: «Конституционное совещание 1993 года как форма участия гражданского общества в подготовке Конституции Российской Федерации».
Обращают на себя внимание некоторые специфичные позиции, предложенные в рамках указанного круглого стола: «созыв Конституционного Совещания -был шагом беспрецедентным, примером открытости власти, общественного согласия. Этот пример должен лежать в основе работы современного парламента...».
Еще не может не привлечь внимание позиция одного участника упомянутого круглого стола, который назвал «уникальным опытом» коллективную работу при написании Конституции РФ, отметив, что «власть предпринимала все шаги, чтобы сплотить общество».
Председатель Государственной Думы Федерального Собрания России С. Нарышкин выразил убеждение, что «участники «круглого стола» изложат свое видение тех событий и фактов, расскажут: как мы можем использовать уроки 1993 года».
Из озвученного видения тех событий КС 1993 года представлено как форма участия гражданского общества в подготовке Конституции РФ, пример открытости власти, общественного согласия, в рамках чего она, власть, предпринимала все шаги, чтобы сплотить общество и т. д. Это именно некоторые попытки создать мифы конституционные. И это заставляют нас иную альтернативную точку зрения предложить прямо, открыто, аргументированно и только с подлинной целью - использовать как можно лучше и конструктивно уроки 1993 года.
Постараемся характеризовать КС каким-то образом, как эмблему злоупотребления правом и, в частности, злоупотреблением указным правом Ельциным, и одновременно, как эмблему проблем и противоречий взаимодействия политики и конституционного права в начале 90-х годов, а точнее, как яркий пример давления политической конъюнктуры и, вернее, агрессивного давления политики ельцинской элиты на право.
Ссылаться в этой связи легко не на комментарий каких-то «радикалов», не на позиции каких-то аналитиков неких экстремистских взглядов, а на Зорькина В. Д., до того и немного позже после того, занимающего пост Председателя высшего и настоящего, на самом деле, органа super partes, реального гаранта функционирования конституционного строя страны - Конституционного Суда: «Главенство права над политикой было существенно нарушено в 1993 году».
Итак, теперь более детально по порядку: первый общий вопрос - кому вообще принадлежит право разработки текста Конституции? А точнее, кому в конкретном случае данное право принадлежало тогда в России? Ответ для юристов однозначен: парламентской Конституционной комиссии. Президент, если исходить из точки зрения чистого права, из действовавших то-
гда законов и особо Основного Закона, был не при чем! Споров здесь быть не должно. Конституционалист более, можно так сказать, «ограничен» в своем научном анализе, то есть аксиомы права «действуй по праву» и «меняй право правовым путем» некую паузу, кстати, форсированную, не могут взять никогда. В этом плане легче представителям политологии, истории и некоторым другим ученым дать свои интерпретации событий, предложить более удобную версию кризисного положения 90-х годов, объяснить событие модными, а иногда особо необходимыми в нужный момент теоремами о революции. Конституционалисту в этом отношении сложнее, то есть он не может не видеть и частично не учитывать историческую обстановку, когда происходят конституционные преобразования, не может не видеть всевозможные кризисные явления в институтах власти и даже некие возможные «революционные» изменения в обществе, налагающие свой отпечаток на государственные динамики. Иначе он плохой конституционалист! Но, в конечном итоге, он не может не объяснить все эти явления вне рамок правовых, чисто правовых, конституционных понятий и концепций, иначе он вообще не конституционалист! Но и здесь надо констатировать, что есть исключения среди некоторых отечественных «гибридных» конституционалистов в России, основывающих свои тезисы о 90-х годах на концепции философской революционной логики. Видимо, это новая категория конституционалистов - «революционные» конституционалисты, некоторые из них, мы в этом убедились, уверенно чувствуют себя напрямую полноценными «революционерами» конца XX века.
Батурин Ю., помощник Президента Ельцина с 1993 по 1994 г. по правовым вопросам, ранее помощник по правовым вопросам первого и не случайно последнего Президента СССР Горбачева М. С., «практикующий разрушитель», всем напоминает: «Истории известно множество фактов, доказывающих, что новое право часто возникало из нарушения или разрушения старого права. Разрушение не только является реальной силой, которая прекращает действующий правопорядок, но и создает новый правопорядок. Иными словами, порядок сначала переходит в хаос, и уже потом хаос рождает новый порядок. Но теоретическое рассмотрение всегда абстрагируется от практической жизни». Хаос -конституционалист ельцинского окружения абстрагировался так сильно, что забыл, что именно он один из них тех, которые внесли существенный вклад в то, что правопорядок, действующий тогда по плану, переходил в хаос для того, чтобы был по плану опять окончательно разрушен! Вот новая теорема Батурина!
Батурин Ю. не случайно внес свой вклад в некую «экстравагантную», мягко говоря, для конституционалистов общую теорему «деконституционализации» -«Конституция правовая, но бессильная?»: «Потенциальная реализуемость есть утверждение, что данная юридическая конструкция принципиально может быть моделью определенного вида общественных отношений и государственных институтов. Государственная власть, которая бессильна быть осуществленной, перестает быть властью, хотя бы еще новая учредительная власть не приняла конституцию, которая лишала бы прежнюю государственную власть свойств законной власти. Она перестает быть действительной государственной властью, ибо право, в том числе и конституционное право, живо только в осуществимых
98
Иван Марино
КОНСТИТУЦИОННОЕ СОВЕЩАНИЕ 1993 ГОДА: ИСТОРИКО-ПРАВОВОЙ АНАЛИЗ
нормах. Это утверждение можно опрокинуть в будущее: государственная власть может быть не в силах осуществить себя, даже если есть конституция, наделяющая эту власть надлежащими правовыми качествами».
Вот что было в начале 90-х годов - попытка протолкнуть малопонятную для юристов (мы данное понятие считаем просто неприемлемым для юристов) концепцию разрушения права и его основополагающего фундамента: силы права, по некой логике - да, Конституция, якобы, правовая но..., но ударить по ней можно, обессилить ее тоже можно, и, по желанию, поставить преднамеренно под сомнение потенциальную реализуемость Конституции также надо. Практический концептуальный облегченный подход следующий: даже если действует Конституция, наделяющая легитимную власть надлежащими правовыми качествами, это мало значит... То есть, по Батурину: зачем дожидаться новой учредительной власти (хочется всегда надеяться - легитимной, законной, конституционной!), принятия новой Конституции, которая лишала бы прежнюю государственную власть свойств законной власти, если все по желанию может происходить просто так - на опережение!
Медушевский А. Н., историк, социолог, политолог, правовед в поддержку Батурина предлагает и даже пытается раскрыть понятие «деконституционализация» просто как отказ от старого основного закона. Легко!
Но вообще для конституционалистов что может обозначать «деконституционализация» и что может из себя представлять?
Может быть кем-то из конкретных ученых видится в этих разнокачественных, но целенаправленных разрушительных процессах права некая даже логичная реализация революций.
Вводится такое понятие «конституционная революция 1993 года» (опять Медушевский А. Н.!).
Надо задаваться тогда вопросом: была ли революция в начале 90-х годов? Это интригующий вопрос! Необходимо нам всем поразмышлять.
О подобной гипотетической революции писали ученые разные, хотя в диверсифицированных, разных свойствах и всевозможных форматах. Г.А.Сатаров, политолог и, самое главное, близкий соратник Ельцина, написал о «великой буржуазной революции конца XX века».
Новая ельцинская Конституция, по мнению некоторых историков, играла самое центральное место в данной революции. Даже Р.Г. Пихоя приходит к следующему выводу: «Позволю утверждать: с принятием Конституции 1993 г. завершилась политическая составляющая революции».
Говорухин С., режиссер и общественный деятель, говорил о «великой криминальной революции».
«Революция», «деконституционализация» - может быть в представлениях мыслителей данной совместной, сложно-комбинированной теории была некая революционная деконституционализация - как к этому понятию относиться?
Может быть уместна позиция Румянцева О.Г., ответственного секретаря парламентской Конституционной комиссии с 1990 по 1993 г., который характеризовал в середине 90-х годов ельцинскую политическую элиту от Шахрая до Шумейко словосочетанием «закомплексованные революционеры».
Нас учили, в России, кстати, таким институтам конституционного права, как принятие Конституции, конституционные реформы, принятие изменений и поправок в Конституцию. Как сочетать, с точки зрения права, такое «батур-медушевское» понятие «деконституционализации» с этими классическими институтами права, нам объяснить трудно. Пусть попробуют Медушевский и Батурин сами!
Мы можем лишь констатировать, как в начале 90-х годов должны были проводиться легитимные конституционные реформы.
Конституционная комиссия
Конституционные реформы в России начинались с созданием Съездом народных депутатов РСФСР 16 июня 1990 г. Конституционной комиссии, которая, необходимо отметить, проводила свою возможную конституционную реформу в полном соответствии с действующим на тот момент правом, полностью соблюдая иерархию нормативных актов, неукоснительно выполняла все требования Конституции РФ. По-другому в праве не положено!
Но в определенный момент в результате обострения конфликта между Ельциным и парламентариями (Конституционная комиссия - орган парламентский!), ее проект стал внезапно «коммунистическим», «советским». Интересно привести воспоминания об этом автора Конституции, близкого соратника Ельцина, Котенкова А.А.: «Тогда в Верховном Совете уже активно шла работа по разработке новой Конституции, но она шла несколько в ином русле, чем требовали условия строительства демократического государства. Основной задачей проекта Верховного Совета было фактически сохранение советского строя ... Естественно, что президент не мог допустить сохранения вот такой однобокой, и в тоже время размытой власти, как советская власть». И далее продолжает основной «хранитель» ельцинской Конституции: «В то время еще действовала неудачно отреставрированная брежневская Конституция... Совершенно очевидно, что допустить, чтобы новую Конституцию готовил (к тому времени достаточно политизированный Верховный Совет, который реально думал только о том, как сохранить свое влияние, свое место, как высшего органа власти) президент не мог. Ставился вопрос о том, каким образом можно подготовить и разработать Конституцию, которая была бы принята обществом не как нечто дарованное сверху, а как продукт самого общества». По Котенкову действует одна железная логика: Конституцию не должен разработать орган, который на это уполномочен, а лучше свой орган, желательно антисоветский!!
История конституционных преобразований, которая началась по пути Конституционной комиссии, пошла по другому пути, наступила серия многочисленных комбинированных между собой знаковых эпизодов.
Указываем только некоторые из них: Послание Президента Российской Федерации Б. Н. Ельцина Верховному Совету Российской Федерации «О конституционности» (в стиле юридического изложения его текста нами видится, кстати, стратегия, «философия», рука и перо опять Батурина, помощника по «стратегическим», видимо, правовым вопросам). Мы всего лишь приводим некоторые цитаты из этой «магистральномастерской лекции» (Lectio Magistralis) о конституционности. В Послании Б. Н. Ельцин, Президент-философ, поставил вопрос: «Нет ответа и на самый
99
Социально-политические науки
12014
главный вопрос: с точки зрения правовой справедливости или справедливости права, какова конституционность Конституции?...». Затем вывод Президента: «Не-право, а не армия и служба безопасности, является фактической силой, которое уже вмешивается в происходящее, разрушает конституционность и, подобно вулканической лаве, погребает мирно конституционно возникающую демократию». Затем Президент после его некой констатации существования понятия «не-право» («не-право» - типичное не правовое бату-ринское понятие) и констатации разрушения конституционности неслучайно приходит к выводу о том, что так дальше жить нельзя: «Не исключаю, что новая Конституция впоследствии будет дополнена и утверждена Конституционной ассамблеей или новым федеральным парламентом». Затем Ельцин предупредил: «Предупреждаю, что я, как Президент Российской Федерации, остаюсь гарантом конституционности и буду защищать ее как от посягательства, так и от пренебрежения или оскорбления». Это действительно «ельцинская находка»! Он не то что гарант Конституции, а гарант всей конституционности, поэтому защищать намеревается не действующую Конституцию, как формально было положено ему, а лишь конституционность на базе не совсем понятной нам батуринской полу-философской концепции «какова конституционность Конституции?». Здесь, безусловно, поле для размышлений, это был либо «ельцинский ляпсус», либо новое мини-открытие конституционной философии, либо может тезис написан, видимо, в очередной раз помощником Президента по правовым вопросам достаточно экспромтом.
25 апреля 1993 - референдум о доверии Президенту и Парламенту, и в результате 28 апреля - уже вошедшая в историю особая деловая встреча (значение которой было многими недооценено) с некоторыми юристами. Яковлев А.М, активный участник той встречи и видимо некоторых других решающих встреч юристов из окружения Ельцина, вспоминает о борьбе за власть в 1993 году и о некоторых интересных нюансах той конкретной встречи юристов: «здесь Борис Николаевич предпринял следующий очень поучительный шаг -он не стал опираться на вооруженные силы, перемо-билизовывать на свою сторону органы государственной безопасности, он позвал группу юристов из Института Государства и Права АН и Университета и поставил перед нами вопрос - как выйти из этой ситуации с наименьшими потерями для закона. Он сказал, что настоящее законодательство не позволяет предпринимать какие бы то ни было действия по налаживанию жизни в государстве, но для того, чтобы принять новое законодательство, реформировать власть, нужно свести к минимуму потери ...».
В рамках той на самом деле не малозначимой встречи обращает на себя внимание ориентир, который дал конституционалист А.Мишин Президенту: «...Если право принятия Конституции переходит к народу, возникает вопрос - как? ... Я думаю, у Вас сейчас одно оружие - это хорошо продуманная серия указов, направленных на одну цель». Президент, видимо, к этому прислушался, и так и получилось - оружие Президента - бесконечная серия указов (некоторые более, некоторые менее продуманные), включая самый неконституционный указ из всех неконституционных президентских указов - с известным номером 1400. «Указное оружие» открыло дорогу продолжению реализации цели Ельцина: 3 и 4 октября 1993 оружие Президента,
по его личной интерпретации, из метафорического значения начало приобретать прямое значение - оружие Президента Ельцина самое настоящее - танки самые настоящие, «позирующие» перед парламентом со всеми вытекающими всем известными последствиями!
Никогда нельзя забывать поступки тех граждан, которые отдали свою жизнь за защиту действовавшего тогда Парламента на основе действовавшего на тот момент Основного Закона России.
Затем - 12 мая 1993 г. - дата более чем знаковая: Президент РФ издал Указ «О мерах по завершению подготовки новой Конституции Российской Федерации». Формально - день рождения анализируемого нами в данной статье президентского совещательного (?) органа.
В один, как говорится, прекрасный момент подзаконным лишь актом было созвано и начало работать президентское КС. Не стоит забывать - тогда действовала, по логике всех фундаментальных основ права (пока не возникает по этому поводу контрподтверждений, контраргументации со стороны, может быть, «революционных» конституционалистов-революционеров 90-х годов!), одна Конституция России (как положено в конституционном праве!), а не какая-то еще не совсем определенная Конституция недалекого будущего и, тем более, не некий мнимый возможный процесс очередной фазы деконституционализации. Кстати, действовала тогдашняя Конституция уже в сильно измененном виде, были приняты многочисленные поправки (специалисты насчитывают около 300 поправок). В общем, немало!). Как к этому тогда относиться? Вопрос немаловажный!
В один решающий момент Конституционная комиссия оказалась без «господдержки» первого самого решающего должностного лица государства - Президента РФ Б. Н. Ельцина. С созывом президентского КС она продолжала свою работу, но теперь уже в особо усложненном порядке (Председателем ее официально был и остался неким невероятным и немного парадоксальным образом опять Б.Н. Ельцин!)!
Президент РФ Б.Н. Ельцин начал в один определенный момент действовать по отношению к Конституционной комиссии в конституционных процессах начала 90-х годов по правилам известной нам всем русской мелодии: «А нам все равно, а нам все равно...». По самопризнанию Ю. Батурина: «Как видим, Рабочая группа предлагала произвести объединение текстов на основе проекта Конституционной комиссии. Но вряд ли такое решение устроило бы Президента: после 15 сентября ему было уже все равно».
Этот формальный и настоящий старт уже в некоем полуофициальном порядке той форсированной, заставленной и окончательной «конституционной эстафеты» между Конституционной комиссией и КС, той уже начатой на самом деле реализации подлинного плана Ельцина - «антиконституционного Указа от 21 сентября 1993 г. № 1400 о роспуске Съезда народных депутатов и Верховного Совета РФ» (так он был назван членом Конституционного Суда РФ Н.Т.Ведерниковым). Указ Президента РФ № 1400 особо элегантно назван «О поэтапной конституционной реформе», план который успешно завершился в декабре 1993 г. с принятием новой «Ельцинской» Конституции РФ.
Интересно отметить как тот же самый Президент РФ (как было уже подчеркнуто - одновременно тогда еще
100
Иван Марино
КОНСТИТУЦИОННОЕ СОВЕЩАНИЕ 1993 ГОДА: ИСТОРИКО-ПРАВОВОЙ АНАЛИЗ
Председатель Конституционной Комиссии) незадолго до создания своего КС, которым прямо руководил, издал определенные, специфичные нормативные акты «в защиту конституционного строя РФ», самый знаковый из которых, безусловно, Указ Президента Российской Федерации от 28 октября 1992 г. № 1308 «О мерах по защите конституционного строя Российской Федерации». В данном нормативном акте Президент РФ, после короткой личной юридической констатации конституционного, вернее неконституционного факта -«...создаются антиконституционные структуры...», прямо угрожал «... неукоснительно выполнять требование Конституции Российской Федерации о недопустимости создания и деятельности партий, организации и движений, имеющих целью свержение конституционного строя...».
Позволим предположить, что в некоторой, более чем существенной, степени Указ Президента РФ от 12 мая 1993 г. о созыве КС, никак не предусмотренного в действовавшей тогда Конституции, не соответствовал, мягко говоря, концепции упомянутого Указа от 28 октября 1992 г., напоминающего высшую обязанность (для всех! Исключений там не предусмотрено!) неукоснительно выполнять требование Конституции о недопустимости создания любых структур, не предусмотренных той же самой Конституцией. По нашему мнению, КС представляло пара-конституционную структуру.
Видимо, Президент РФ - защитник своего собственного конституционного строя, создавая подобную организацию, подобный не предусмотренный в Конституции орган (КС), действовал в рамках некого «специального президентского исключения», то есть не был намерен неукоснительно выполнять высшее требование Конституции РФ, о котором, в его названном собственном указе № 1308 напоминал всем другим органам государственной власти, за исключением самого себя. Последующий указ прямо противоречил этому предыдущему указу, значит, его собственному решению. Немного парадоксально, но факт!
КС в самом начале своего появления на свет (правовое поле России) еще могло кем-то рассматриваться, если строго следовать официальному названию, языковому анализу обманчивого словосочетания малосовместимых (малосочетаемых) понятий, просто как орган всего лишь «совещательный», имеющий некие совещательные функции и не более того. Пришлось позже кому-то убедиться в том, что речь шла о праве, на самом деле, «решающего голоса», то есть, в конечном итоге, президентское КС разработало окончательный проект Конституции, который затем был лично Президентом вынесен на всенародное голосование в декабре 1993 года (еще один подзаконно-указной ельцинский подинститут конституционного права России 90-х годов - всенародное голосование).
Главный вопрос - что такое и откуда появилось КС. Это в некоем достаточно метафорическом смысле «батуринский конституционный метеорит», который сверху прилетел в правовое поле России (кому неизвестно: Ю. Батурин - космонавт, участвовал в двух полетах в космос, но одновременно политик и ученый (политолог, юрист и даже конституционалист), а что самое главное для нашего анализа, он занимал, как уже отмечено, особую стратегическую должность, работая с 1993 по 1994 годы помощником Президента РФ по правовым вопросам). Поэтому он не какой-то
случайный вольнодумец! Все было четко спланировано. Вот «космический-конституционный» план Батурина!
В 1993 году, вместо того, чтобы заниматься профильным совещанием космонавтов Ю.Батурин, «инопланетный конституционный агент», решил космической скоростью вдохновить КС! Он, пока убедительных контраргументаций не поступает, прямой изобретатель, вдохновитель-комбинатор космического КС. Как любой другой, этот конкретный правовой метеорит после того исчез окончательно из того же самого правового поля России.
Описанные действия Президента РФ Ельцина тогда проводились на самом деле не на Луне, и даже не на Марсе, и не на поле необитаемого острова (остров конституционных чудес), а на четко зафиксированном и полностью закрытом правовом поле России - конституционном и законодательном поле.
Президент Ельцин действовал подзаконным путем, когда одновременно действовала, как было уже подчеркнуто, одна-единственная Конституция, имеющая, она и только она, высшую юридическую силу, но действовал он не в соответствии с ней, а осознанно, либо может быть и не совсем осознанно, просто так, с предполагаемой им Конституцией, которую предполагалось принять в необозримом будущем, что потом и получилось.
Действовала Конституция, но она считалась кем-то (очередной миф!) «советской» и такими считались автоматически все силы, которые были в оппозиции Ельцину. Историк, но и еще близкий сотрудник Ельцина Р.Г. Пихоя, кандидат наверное тоже на титул «антисоветский революционер 90-х годов» настойчиво хотел все-таки ответить на вопрос «Была ли революция в стране в конце XX в.?» и предложил собственную периодизацию революционных процессов в СССР ранее, а позже - в России «От кризиса к революции»: «Четвертый этап был временем от начала 1992 г., начала существования Российской Федерации как суверенного государства с советско-президентской организацией власти до принятия в декабре 1993 г. Конституции Российской Федерации, установившей президентско-парламентскую организацию власти... соперничество президентской и советской властей, завершившееся вооруженным столкновением в октябре и референдумом по утверждению новой Конституции 1993 г.». Это прямая фальсификация-мифологизация истории, Ельцин свою политическую борьбу вел против и его политике оппозиционных парламентариев.
Свою позицию высказал Зорькин В. Д. о том, как до расстрела Российского парламента действовала тогда Конституция: «Все это можно было бы если и не оправдать, то как то объяснять, не будь в стране Конституции вообще или действовала бы в первозданном виде так называемая «брежневская». Но многочисленные изменения и включение в нее уже демократическим путем избранным парламентом (с Б. Н. Ельциным в качестве председателя ВС, а затем и Президента) положений о правах человека, принципа разделения властей практически создали новый вариант Основного закона. И после этого говорить о его «недемократичности» все равно что плевать против ветра».
Эти позиции, высказанные Зоркиным В.Д. сразу после принятия Конституции, выглядели бы сегодня уже не модными, вообще старомодными и вообще совсем парадоксальными, они забыты, принадлежат XX веку,
101
Социально-политические науки
12014
но черным по белому были тогда более чем сознательно зафиксированы не в коммунистической «Правде», либо в другой политической газете, а в научном юридическом журнале о конституционных реформах в России.
В итоге нельзя не констатировать: Конституционная комиссия действовала в соответствии с Конституцией, а КС, мягко говоря, не в соответствии с ней, а вообще в соответствии с подзаконными актами работодателя - Президента РФ и с определенного момента продолжало действовать в полном соответствии с указом № 1400, обоснованно признанным Конституционным Судом РФ не конституционным.
Но Конституционная комиссия, Конституционное совещание - это уже история!
Порядок избрания КС
Хотелось бы остановиться на вопросе общего характера: какой закономерный порядок избрания участников такого важного органа, перед которым поставлена задача важнейшая - разработать новую Конституцию?
Если ответить на примере конкретного опыта состава КС 1993 года, то приходится исходить опять последовательно из тех реалий одностороннего воздействия политики над конституционным правом.
То есть тогда действовал порядок преднамеренной кооптации потенциальных разработчиков Конституции и, следовательно, был реализован некий процесс комплектования президентского КС, чтобы соответственно они могли работать каким-то образом «по инструкциям». Главный вопрос: кто в Администрации Президента РФ фильтровал процесс назначений в КС? Они работали в КС «по приглашению», то есть кто-то (видимо избранные) приглашение получил, кто-то просто нет, «выборочно» приглашали. Поступали из Администрации Президента отдельные «спец»-приглашения, некоторые не менее авторитетные конституционалисты, известные специалисты конституционного права такого приглашения просто не получали и, по всей вероятности, получить его вообще особо не ожидали.
Действительно, в президентском КС оказались «откомандированные» разработчики Конституции, они приглашались по рекомендациям, некоторые иные конституционалисты, так получается, входили в категорию конституционалистов «без достаточных рекомендаций». Перед «рекрутированием» в КС действовал ельцинский принцип: конституционалисты делятся на две категории - «персона грата» и «персона нон грата».
Непростой вопрос: что представляют из себя участники КС? В юридической литературе по этому поводу можно обнаружить многообразие разнокачественных, разноэквивалентных трактовок: участники КС, участники конституционного процесса, либо создатели Конституции, авторы/соавторы Конституции, разработчики Конституции, еще отцы-основатели Конституции и даже Конституционные законодатели (например: Т.Г. Морщакова, Б.С. Эбзеев ). Нам кажется, что еще можно добавить: «шокотерапевты конституционных реформ».
Порядок работы в КС
КС было специально создано как особо сложноструктурированный орган. Такая преднамеренно усложненная структура заключалась в его чрезмерной разделенности - в нем было создано пять разных групп. Фактически были сформированы эти группы по логике микрокорпораций. Интересы «заинтересованных» лиц должны были «лоббировать» уже «изнутри»
многочисленные отдельные доверенные лица, политические деятели и сотрудники Администрации Президента, естественно близкие к Ельцину.
В пяти группах КС работали «по распределению» пять своих проверенных координаторов со всеми надежными замами (всегда их готовы заменить «и.о.»). Данные «и.о.» работали «по доверенности», все-таки по принципу «доверяй, но проверяй».
Президент РФ Ельцин установил, что более адекватны в качестве координаторов групп следующие доверенные лица:
- группа представителей федеральных органов государственной власти - Черномырдин В.С., Председатель Совета Министров - Правительства РФ;
- группа представителей органов государственной власти республик в составе Российской Федерации, краев, областей, автономной области, автономных округов, городов Москвы и Санкт-Петербурга - Шахрай С.М., Заместитель Председателя Совета Министров -Правительства РФ;
- группа представителей местного самоуправления -Яров Ю.Ф., Заместитель Председателя Совета Министров - Правительства РФ;
- группа представителей политических партий, профсоюзных, молодежных, иных общественных организаций, массовых движений и конфессий - Собчак А.А. -Мэр Санкт-Петербурга;
- группа представителей товаропроизводителей и предпринимателей - Шумейко В.Ф. - Первый заместитель Председателя Совета Министров - Правительства РФ.
Вообще в рамках КС в любой группе, комиссии, палате был в приоритетном порядке свой руководитель, свой надежный человек.
Приводим несколько примеров. В начале работы КС собиралась оперативная группа по анализу и обобщению предложений и замечаний по проекту Конституции РФ (Слива А.Я. - заместитель начальника Государственно-правового управления Президента РФ (руководитель группы).
В конце работы КС была сформирована группа по редактированию проекта Конституции Российской Федерации, координатор - Цивилев Р.М. (помощник Руководителя Администрации Президента РФ).
На самом деле в КС, кроме узкого, но решающего круга доверенных лиц (это существенное большинство членов рабочей комиссии КС), было много энтузиастов, часть которых интенсивно работала, и еще немало периферийных фигур, представляющих в основном количественную хореографию КС. Были представители подобных, например, организаций: Профсоюз поездных бригад рефрижераторщиков, Общероссийская гильдия сценаристов, Профсоюз сварщиков России, Московский теологический институт пятидесятников.
Среди многих групп, комиссий, палат надо подчеркнуть роль рабочей комиссии. Как признает С.С.Апексеев: «...Но не мало было сделано рабочей комиссией. Поскольку в разных секциях выражались разные мнения, то было легко выбрать то мнение, которое соответствовало интересам той или иной части администрации».
Это признают очень многие, например, Краснов М.А. ставит точки над «i»: «... На мой взгляд, нельзя считать, что Конституция - это продукт Конституционного Совещания, это продукт работы более узкой группы людей, собравшейся на последнем этапе под руково-
102
Иван Марино
КОНСТИТУЦИОННОЕ СОВЕЩАНИЕ 1993 ГОДА: ИСТОРИКО-ПРАВОВОЙ АНАЛИЗ
дством С.Филатова».
Чтобы окончательно в этом убедиться, можем сослаться на Котенкова А. А., главного «хранителя Конституции»: «...материалы Конституционного Совещания. Это огромное собрание сочинений. Если брать чисто текстуально то, что было выработано Конституционным Совещанием, то я должен признать, что очень немного текстуально одобренных Конституционным Совещанием моментов вошли в новую Конституцию. В основном, это были идеи... Задачей палат Конституционного Совещания была выработка идей, самой концепции. Рабочая комиссия обобщала все эти предложения, отбирала из множества предложений то, что действительно относится к конституционной материи».
Порядок принятия решений КС
Затронем другой центральный вопрос, один из важнейших в конституционных реформах, где бы они не проводились: о том, как справедливее формально принимать решение в органе, формулирующем окончательный текст Конституции? В частности, в конкретном случае КС не проводило регулярного постатейного обсуждения и голосования по статьям! Только отдельно в группах и то не всегда шли голосования, ничего окончательно не решающие.
Правило основное было таким: подчинение нижестоящих вышестоящим - ниже стояли пять групп, выше стояла рабочая комиссия, некая де-факто дисциплинарно-цензурная по своему комиссия, которая только и могла принимать важные политические решения. Она только и всегда принимала решения, имеющие по-настоящему окончательный характер! Рабочая комиссия («Филатовская комиссия», некая комиссия «Master Class») была настоящим властным мозговым центром всего КС.
Перед рабочей комиссией была поставлена ее Председателем Филатовым С. А. сверхзадача - окончательно и, самое главное, как можно оптимальнее соединить поступающие предварительные, не окончательные предложения из пяти групп. За как можно более «гармоничный» синтез работы всех пяти групп в рабочей комиссии отвечали Филатов (Руководитель Администрации Президента РФ), Котенков (начальник Государственно-правового управления Президента РФ, его заместитель Слива и начальник отдела этого управления Маслов.
Действовал строгий принцип, который можно озвучить так: «В Конституционном Совещании все предполагают, а Филатовская комиссия все определяет!».
Рабочая комиссия КС как личный профсоюз конституционных интересов Ельцина и его окружения.
«Технико-юридическое» редактирование проекта Конституции
Хотим открыть еще одну любопытную страницу внутренней истории работы КС. Проиллюстрируем так называемое, точнее именно так и назвали: стилистическое и «технико-юридическое» редактирование проекта Конституции.
Работа в КС велась, особо в конце, совсем по своему sui generis. Президент РФ издал «на финише» работы КС очередное «внутреннее» распоряжение «О завершении работы над проектом Конституции Российской Федерации», в котором установил: «В связи с предстоящим широким опубликованием проекта Конституции Российской Федерации... образовать группу по редактированию проекта Конституции Российской
Федерации... Возложить на группу стилистическое и технико-юридическое редактирование проекта Конституции ... разрешив вносить в проект изменения и дополнения, не имеющие концептуального характера».
В результате «Цивилевская группа», под давлением реально всемогущего на тот момент С.А. Филатова, начала свободно интерпретировать свою чисто редакторскую функцию, курирующую стилистическое и технико-юридическое редактирование, «по своему». По самопризнанию А.С. Филатова, в его внутренней, но все-таки, в конечном итоге, к счастью опубликованной, сопроводительной записке Президенту РФ Б. Н. Ельцину: «Вместе с редакционными, языковыми правками приняты уточнения по ряду статей, дополняющие и усиливающие их содержание». Получилось - делегированные эксперты, лингвисты (и не только!) успели внести не столько «стилистические» правки, сколько усиливающие правки. В конечном итоге, было, на самом деле, введено параллельно с чистым редактированием текста, шесть не малозначительных концептуальных изменений текста Конституции. Между прочим, одно из них направлено не случайно (как ни странно!) на ослабление роли федерального Парламента по отношению к возможным изменениям Конституции РФ.
Филатов С. А. проиллюстрировал и докладывал Президенту Ельцину среди других и изменения, касающиеся, видимо, «оптимизирующего» ограничительного срока для Государственной Думы в процессе рассмотрения кандидатуры в процедуре назначения Председателя Правительства: «С тем, чтобы предотвратить возможное затягивание парламентом рассмотрения представленной Президентом кандидатуры Председателя Правительства, и для Президента, и для Государственной Думы установлен срок в одну неделю соответственно для внесения предложения и для его рассмотрения (статья 111) по одной кандидатуре».
Вот реальное не только стилистическое изменение -анти-затяжка! Если в начале предполагалось, что правки должны были носить «редакционный» характер, изобрели в результате спецтехническое «усиливающее» редактирование. На участников «Цивилев-ской группы» не может распространяться презумпция добросовестности.
Затем новым этапом процесса принятия Конституции стала сенсационная, долгожданная личная «прокламация» С.А. Филатова, которому, как стало известно с самого начала работы КС, Президент РФ дал «карт-бланш» в конституционном процессе, датированная 8 ноября 1993 г.: «По моему мнению, текст проекта готов для опубликования». Иными словами, пришли к реальному конституционному финишу - «проект готов к принятию!». Действительно, они менее переживали готов или не готов проект к адекватному общественному обсуждению.
Но это еще не последний эпизод и этап процесса разработки окончательного текста Конституции! Приходится констатировать, что серия консультации, совещаний и заседаний еще не закончилась.
«Экстренное» мини-КС
На самом деле настоящая кульминация конституционного процесса еще впереди - это встреча уже после окончания работы КС Президента РФ с «золотой тройкой» Илюшин В., Филатов С., Батурин Ю. - некие «рецензенты». Как на любой другой конференции - часто в их программах написано: «оргкомитет оставляет за собой право проверки статей для их публикации по
103
Социально-политические науки
12014
результатам рецензирования ... принять или отклонить представленные к публикации материалы, определить итоговую форму публикации». Вот именно, так и получилось! Президентский оргкомитет принял представленный к публикации материал проекта Конституции РФ. Поименовать эту встречу можно, наверно, как «экстренное» мини Конституционное Совещание.
В обстановке закрытости был собран Президентом РФ особо ограниченный круг «избранных» участников самой последней встречи уже после КС «без кворума» перед сдачей текста в типографию Администрации Президента. Поэтому миф о том, что была коллективная работа при написании Конституции, не пройдет! Вернее, коллективно дописали, но всего вчетвером!
В рамках этой короткой, но деловой встречи была фактически проведена корректирующая работа и очередная, cвоеобразная по-своему, «шлифовка текста» и фактически цензура в окончательной стадии.
Получился «подкорректированный» вариант Конституции.
Если скрупулезно проверить подлинность текста Конституции РФ, выходит, что текст Конституции РФ, который вышел из КС, аутентический текст был еще «не для печати», являлся, видимо, еще неким «конституционным полуфабрикатом», а затем появился постаутентический текст Конституции.
Последние правки Ельцина
Какие последние правки-«грехи» Ельцина? Самые значительные правки Ельцина следующие: он добавил право Президента РФ председательствовать на заседаниях Правительства РФ; в статье 90 слова «Президент Российской Федерации издает указы и распоряжения во исполнение полномочий, возложенных на него Конституцией Российской Федерации и федеральными законами» сделал намного проще: «Президент Российской Федерации издает указы и распоряжения». И еще самая существенная правка: в статье 95 слова «В Совет Федерации входят по два представителя от каждого субъекта Федерации» дополнил словами «по одному от представительного и исполнительного органов государственной власти». Президент Ельцин внес и некоторые другие правки.
Получился уточненный проект Конституции: с уточнениями (конституционными?), но точно президентскими.
Можно считать, что Конституция была опубликована в расширенном варианте.
В рамках последней встречи in extremis была совершена «в инцидентном порядке» настоящая транскрипция текста основного закона.
Текст Конституции рекордными темпами приобрел, даже не доходя до первого издания, новый статус: «Конституция - 2-е изд., перераб. и доп.».
Ельцин вошел в книгу Гиннеса по вопросу темпов не соблюдения Конституции - даже еще до того, как она была принята.
После упомянутого «конфиденциального», в узком составе заседания (за закрытыми президентскими дверями), селекторного Совещания Президент Б.Н. Ельцин, верховный главнокомандующий, установил «конституционный комендантский час». В ходе конституционных реформ остановилось время.
Ельцин подписал проект 8 ноября в 15.15. Закончилась почти бесконечная конституционная эпопея.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
20 лет Конституции России - наступило время высказать хотя бы некоторые предварительные пред-
ставления о проделанном пути.
В данной статье мы попытались сформулировать некоторые закономерности о юридической природе президентского КС и, как нам кажется, наши объективные и искренние представления о конституционных преобразованиях 90-х годов.
Бурбулис Г. Э., кстати автор концепции «конституционный консенсус 93-го года», которая спровоцировала нас написать данную статью, приходит еще к заключению о том, что «...мы сегодня живем в день, когда настало время защитить 90-е годы».
Как известно, россияне по-разному относятся к событиям 90-х годов. Бурбулис хочет взять свой реванш, естественно делает свою работу и пробует «лоббировать» некоторые тогдашние принятые решения. Конечно, его личная позиция имеет право на существование! Никто с этим не спорит, но основная проблема в другом - в вопросе, который ставят некоторые отечественные ученые и государственные деятели: «Как мы можем использовать уроки 1993 года?». Вопрос сложен и деликатен, мы к поставленному вопросу постарались подойти, стараясь избежать, не принимать некоторые конституционные сказки и мифы.
Нельзя не признать - определенная спешка в двадцатый юбилейный год Конституции в создании озвученных в статье некоторых конституционных мифов 90-х годов ни к чему хорошему не приведет!
Это вопрос, который нас интересует больше всего и который требует максимально объективного подхода для того, чтобы уроки были истинно полезными для России.
Последовательно мы предложили нашу более реальную картину о работе президентского КС 1993 г., полноценным хозяином которого был Б. Н. Ельцин -шокотерапевт конституционных преобразований в начале 90-х годов! У Президента РФ, надо это признать, не только в тех политических, но и в тех конституционных процессах было фактически в одностороннем порядке право на все - тогда не столько действовала сила права, сколько право силы!
В начале статьи от некоторых восторженных комментариев о КС, предложенных авторами Конституции - участниками КС, мы перешли к некоторым проблемным вопросам, касающимся конкретного опыта работы данного органа.
Надо конституционалистам юридические основы КС, юридические свойства его деятельности назвать своими юридическими именами, на базе правового только исследования и анализа, не употребляя научный анализ, свойственный иным научным отраслям. Пусть со свойственными им научными методами интерпретируют суть, значение, исторические и политологические аспекты такого государственного органа (КС) историки, политологи, может вообще специалисты геополитики, социологи.
Россия получила свою Конституцию («Конституция победителя», как часто и обоснованно характеризуется основной закон 93-го года, поскольку она окончательно установила тогдашнего победителя - Б. Н. Ельцина - на поле битвы в конфликте между разными политическим силами). Политическая борьба с принятием Конституции пришла к концу! Несмотря на все возможные, взаимоисключающие даже оценки содержания самого Основного закона, нельзя не видеть, что после потрясений в политической и государственной системе России начала 90-х годов наметилась определенная стабильность. Россия в этом всегда нужда-
104
Иван Марино
КОНСТИТУЦИОННОЕ СОВЕЩАНИЕ 1993 ГОДА: ИСТОРИКО-ПРАВОВОЙ АНАЛИЗ
ется.
Но вместе с этим остается фактом, что Ельцинская Конституция - это Конституция 3, 4 октября 1993 (хотя официальная дата принятия - 12 декабря 1993 г.).
Мы прекрасно помним тот сложный исторический момент, когда была принята Конституция, и поэтому понимаем тоже, что легко всем нам сегодня высказывать возможные критические оценки по отношению к какой-то норме Конституции, даже к какому-то абзацу и т. д., спорить над ними, найти может быть даже более оптимальный вариант нормы, нам легче, чем им тогда, разработчикам этих норм при чрезвычайно сложной кризисной политической ситуации. Тогда все было сложнее, был конфликт, но одновременно с этим констатируем также, что осталась противоречивость и вредность некоторых конституционных положений, которые были приняты тогда. Самый яркий пример: порядок формирования Совета Федерации, отсутствие в Конституции порядка избрания Совета Федерации.
Приведем частично, для примера, нашу дискуссию по этому поводу с одним из авторов Конституции -только конкретное обсуждение вопроса о всех проблемах, которые проявились за эти годы в связи с порядком формирования Совета Федерации относительно того, как именно половина из них представляет исполнительные органы субъектов РФ. Мамут Л. С. приводит следующую аргументацию для защиты тогдашнего принятого решения относительно конкретного конституционного положения: «Но мы жили и живем не на Луне, мы жили в реальной России 1993 года, поэтому возникали вот такие вопросы. Их надо было решать определенным образом и решать не мешкая. А так как вы сформулировали - конечно, проблема есть. От нее никуда не уйдешь. Моя твердая позиция заключается в том, что сенаторы должны избираться населением региона. Здесь есть два момента, которые надо учитывать, когда мы решаем такие вопросы: есть политико-идеологическая логика, есть логика конъюнктуры, логика реального - на сегодня, а не вообще -соотношения сил в обществе и чисто теоретическая логика. Они суть не две одинаковые логики». Автор Конституции дает объяснение, учитывающее сложную политическую обстановку того периода, и особо подчеркивает ту реальность, оправдывающую определенные принятые тогда решения, и приходит к выводу: «С точки зрения абстрактных положений теории, безусловно, уязвимая, спорная акция, а с точки зрения поиска оптимального выхода из сложной реальной общественно-политической ситуации может оказаться весьма уместной и полезной - тогда, в 1993г., это был единственно гарантирующий успех, правильный выход. Ради чистой теории нам следовало пожертвовать стабильностью, а, может быть, вообще будущим государства? Нет, конечно. Теория была принесена в некоторую жертву. Но практически и политически это был выигрышный ход, хотя теоретически он был небезупречен. Я это знаю, здесь ни для кого нет никаких секретов».
Вот именно небезупречность некоторых положений Конституции ельцинской, кстати не только теоретическая, но и которая сразу, прямо и постоянно создавала проблемы практического характера для нормального функционирования Совета Федерации, осталась! Действительно, не только тогда мы жили, но и сегодня живем не на Луне, а в реальной России, где проблемы остались. Практический выход из сложной реальной
общественно-политической ситуации тогда, подчеркивается автором Конституции, был найден, а сегодня выход из положения? Вопрос остался открытым? Либо небезупречные конституционные положения должны вечно остаться жертвами той вышедшей уже в историю сложной политической обстановки 93-го года?
Конституция России - это в какой-то степени еще визитная карточка того конфликта начала 90-х годов и в результате, необходимо констатировать, в ней, в ее форме и модели правления отражен отпечаток результата победы Ельцина.
Наша задача в данной статье не касалась анализа содержательной части Основного Закона, в этом плане хотим лишь высказать, что желательно надо еще избежать некоторые мифы о самом содержании ельцинской Конституции.
Один из самых активных в этом направлении в последнее время, не случайно - Шахрай С. М.: данная мифологизация касается формы правления в ельцинской Конституции, миф о том, что, якобы, в России действует президентско-парламентская форма правления. Цитируем «экстремиста» Шахрая: «В сфере государственного устройства новая российская Конституция закрепляет модель не «суперпрезидентской», как это часто принято считать, а президентско-парламентской республики». Дальше Шахрай приходит к экстремальным выводам: «Так что приходится порой жалеть о том, что разработчики Конституции не сделали ее по-настоящему «суперпрезидентской», потому что в переходный период действительно необходима сильная рука и, самое главное, сильная воля, чтобы сохранить чистоту конституционной линии, четко видеть стратегические ориентиры и эффективно распределять ресурсы ради решения ключевой задачи проекта - создание условий для достойной жизни и свободного развития человека».
Основная задача нашей статьи - разрушить некоторые конституционные мифы о конституционных преобразованиях 90-х годов.
Цель статьи - не должна подвергаться возможным закомплексованным интерпретациям. Иностранный обозреватель и прямой любопытный свидетель (с уже давних времен, с начала 80-х годов) политикоконституционных преобразований (конституционная метаморфоза) постсоветской России не был никоим образом намерен дискредитировать работу КС и, значит, дискредитировать косвенно Основной Закон России! Не был намерен 20 лет спустя поставить под сомнением легитимность процедуры принятия окончательного текста Конституции РФ и принятия Конституции вообще, в отличие от некоторых других российских ученых на букву «З», с самого начала действия Конституции РФ.
Cамо собой, Конституция РФ 93-го года - акт нормативный, имеющий, естественно, высшую юридическую силу, прямое действие, верховенство на всей территории РФ и т. д. и т. п. Отсюда некуда деваться! Этот постулат действует всегда!
Поэтому суть дела в этом - Конституция РФ, если в этом будет необходимость через 1/10/100 лет, может вообще реформироваться только конституционным, предусмотренным самой Конституцией путем, а не опять какими-то новыми подзаконными конституционными совещаниями под каким-то патронажем. Нет такой «революционной деконституционализации», есть конституционные реформы. Другое в праве не
105
Социально-политические науки
12014
дано! Вот основные уроки 1993 года!
Список литературы:
1. В. И. Крусс. Злоупотребление правом., М., 2010.
2. В. Исаков. Госпереворот. Парламентские дневники 1992-1993
3. Судьба России: вектор перемен. Екатеринбург - Москва, 2007.
4. Современные проблемы конституционного и муниципального строительства: опыт России и зарубежных стран. Сборник материалов международной научной конференции. Москва, 10-13 марта 2010 года. Отв. ред. С. А. Авакьян.
5. Основы конституционного строя России: двадцать лет развития. М., 2013.
6. Ю. Батурин. Конституционные этюды.М., 2008.
7. Верховенство права и проблемы его обеспечения в правоприменительной практике. М., 2010.
8. Из истории создания Конституции Российской Федерации. Конституционная Комиссия. Стенограммы, материалы, документы. (1990.1993). Том 1. 1990. М. 1997.
9. Конституционный Вестник № 1 (17) Судьба конституционного строя в российской Федерации, М., 1994
10. С. А. Филатов. По обе стороны.... М., 2006 Варламова Н. В. Конституционный процесс в России
(1990-1993 гг.). М.: Центр конституционных исследований МОНФ, 1998
11. Конституционное Совещание. Стенограммы, материалы, документы. М. 2006.
12. В. Шейнис. Взлет и падение парламента. Переломные годы в российской политике. М., 2005.
13. Медушевский А. Н. Демократия и авторитаризм: российский конституционализм в сравнительной перспективе. М. 1998.
Reference list:
1. V. I. Crous. Abuse of the right. M., 2010.
2. V. Isakov. Coup d'etat. Parliamentary diaries 1992-1993
3. Destiny of Russia: vector of changes. Yekaterinburg -Moscow, 2007.
4. Modern problems of the constitutional and municipal construction: experience of Russia and foreign countries. Collection of materials of the international scientific conference. Moscow, on March 10-13, 2010. Отв. edition S. A. Avakyan.
5. Bases of the constitutional system of Russia: twenty years of development. M, 2013.
6. Yu. Baturin. Constitutional etudes. M, 2008.
7. The rule of law and problems of its providing in law-enforcement practice. M, 2010.
8. From history of creation of the Constitution of the Russian Federation. Constitutional Commission. Shorthand reports, materials, documents. (1990.1993). Volume 1. 1990 . M 1997.
9. The constitutional Destiny of the Constitutional System Bulletin No. 1 (17) in the Russian Federation, M., 1994
10. Filatov S. A.. On both sides.... M, 2006
11. Varlamova N. V. The constitutional process in Russia (1990-1993). M.: Center of the constitutional researches MONF, 1998
12. Constitutional Meeting. Shorthand reports, materials, documents. M 2006.
13. V. Sheynis. Take-off and parliament falling. Critical years in the Russian policy. M, 2005.
14. Medushevsky A. N. Demokratiya and authoritarianism: the Russian constitutionalism in comparative prospect. M 1998.
РЕЦЕНЗИЯ
Статья И. Марино, как утверждает автор, имеет основной задачей разрушение некоторых конституционных мифов о конституционных преобразованиях 90-х годов в России. Разрушение мифов, если они не соответствуют действительности и если их разрушение осуществлено грамотно и объек-
тивно, представляется необходимым и полезным, в том числе в сфере конституционных преобразований.
Однако, как юрист (в 1993 году: член коллегии - начальник Управления систематизации законодательства Министерства юстиции Российской Федерации), начавший свое участие в разработке проекта Конституции Российской Федерации с 25 мая 1993 года вместе с Л.С.Мамутом, В.А.Тумановым, другими учеными и специалистами в области права (распоряжение Президента Российской Федерации от 26 мая 1993 года № 386-рп), должен с сожалением заметить, что автор статьи, увлеченный своей генеральной идеей, не только не разрушает упомянутый им миф, но и вольно или невольно создает новые, основанные на недостаточно тщательном изучении опубликованной стенограммы и иных материалов Конституционного Совещания 1993 года.
В статье достаточно поверхностно и запутанно изложена структура Конституционного Совещания, практически сведены к нулю дискуссии, разворачивавшиеся в течение двух месяцев, отсутствует объективный анализ состава участников Совещания, необъективно названы руководители групп представителей (исключены ученые и представители субъектов Федерации). Нельзя отрицать роль Руководителя Администрации Президента России С.А.Филатова, но и надо внимательно анализировать стенограммы заседаний рабочей комиссии, тщательно и взвешенно, чему пришлось быть непосредственным свидетелем, подходившей к оценке огромного количества предложений участников Конституционного Совещания (сотни листов таблиц, изученных рабочей комиссией!). Совершенно не упомянут такой орган, как Комиссия конституционного арбитража, состоявшая из ряда судей Конституционного Суда Российской Федерации и других видных юристов.
Некачественное и небрежное изложение текста статьи, порой сильно затрудняющее понимание ряда ее положений, отсутствие ссылок на конкретные материалы (достоверность цитат, особенно содержащих явные смысловые противоречия, невозможно проверить) приводят к досадным ляпсусам и даже необоснованным предположениям.
В частности, автор, видимо, не знает истинного должностного положения уважаемого специалиста, Героя Российской Федерации Ю.М.Батурина, должность которого официально никогда не именовалась как «помощник Президента Российской Федерации по правовым вопросам», не знает, что он никогда не был помощником Президента СССР по правовым вопросам, что к обязанностям помощника Президента Российской Федерации он приступил в день открытия Конституционного Совещания, а в отряд космонавтов был зачислен уже после освобождения от данной должности. Несмотря на это, автор позволяет называть Ю.М.Батурина «всесильным Батманом», «практикующим разрушителем», приписывает ему как «батуринскому конституционному метеориту» идею созыва Конституционного Совещания.
Небрежности в изложении текста в ряде случае приводят также к тому, что Конституционному Совещанию приписывается функция принятия Конституции России, а не доработка ее текста, представленного Президентом России. Непонятно, откуда получены сведения о совещании Президента России с «золотой тройкой» и введении «комендантского часа» (терминология автора).
Полагаю, что статья в целом носит дискуссионный характер, а поэтому целесообразно ее опубликовать с максимальным сохранением авторского стиля, исключив некоторые фактические, орфографические и иные ошибки лексикограмматического характера.
Разумеется, хотелось бы впредь получать от авторов статьи, не требующие редакционной доработки.
Заслуженный юрист Российской Федерации
Н.А. Хаванский
106
