CC BY
106
4 Варламова Н.В. Третье поколение прав человека как форма юридизации отношений между социальными общностями // История государства и права. 2009. № 14. С. 46-48; № 15. С. 44-47; № 16. С. 41-45.
5 См.: Головистикова А.Н., Грудцына Л.Ю. Права и свободы человека. Трактовка свободы как важнейшего принципа права // Адвокат. 2006. № 7. С. 76-88.
6 См.: ЗанкинаЮ.А. Понятие и сущность прав человека // Адвокатская практика. 2005. № 1. С. 23-25.
7 См.: Там же.
8 См.: Варламова Н.В. Третье поколение прав человека как форма юридизации отношений между социальными общностями // История государства и права. 2009. № 14. С. 46-48; № 15. С. 44-47; № 16. С. 41-45.
9 Подробнее об этом см.: Алекссев С.С. Общая теория права: в 2 т. Т. 2. М., 1982. С. 149; Кутафин О.Е. Предмет конституционного права. М., 2001. С. 317-329; Бурцев А.А. Система субъектов конституционно-правовых отношений: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2005. С. 17; Матейкович М.С., Воронин В.В. Народ, гражданское общество, общественность как субъекты конституционно-правовых отношений // Право и политика. 2007. № 10. С. 85-92; Кутафин О.Е. Российский конституционализм. М., 2008.
10 См.: Основин В.С. Советские государственно-правовые отношения. М., 1965. С. 38-39.
11 См.: Губенко Р.Г. Советский народ субъект конституционных правоотношений // Советское государство и право. 1980. № 10. С. 114-115.
12 См.: Фарбер И.Е., Ржевский В.А. Вопросы теории советского конституционного права. Саратов, 1967. Вып. 1. С. 60; Кабышев В.Т., Миронов О.О. Категория «народ» в советском конституционном законодательстве // Правоведение. 1969. № 4. С. 40-41.
13 Конституционное право России: учебник / под ред. Г.Н. Комковой. М., 2005. С. 21.
14 См.: Крусс В.И. Теория конституционного правопользования. М., 2007. С. 63.
15 См.: Васильева М.И. Публичные интересы в экологическом праве. М., 2003. С. 107.
16 См.: Крусс В.И. Указ. соч. С. 21.
Б.Т. Разгильдиев
КОНСТИТУЦИОННОЕ РАВЕНСТВО И ЕГО ОТРАЖЕНИЕ В УГОЛОВНОМ ПРАВЕ РОССИИ
Стержнем работы выступает равенство прав и свобод человека и гражданина. Посредством сравнительно-правового метода демонстрируется актуальность конституционного равенства и его органическая связь с равенством права уголовного. Доказывается, что в главном равенство уголовно-правовое должно выстраиваться в рамках равенства конституционного и что равенство, представленное в УК РФ, не обеспечивает эти рамки. Предлагается проект, устраняющий это несоответствие.
Ключевые слова: равенство конституционное, равенство уголовно-правовое.
B.T. Razgildiev
THE CONSTITUTIONAL EQUALITY AND ITS REFLECTION IN CRIMINAL LAW OF RUSSIA
The main object of this article is the citizen's equality of rights and freedoms. The actuality is demonstrated through the constitutional equality and its connection with the equality of criminal law. It is proved that main equality must be constructed in the frames of the constitutional equality, represent in the Criminal Code of RF, which usually doesn't provide these frames. There is a project eliminated this the discrepancy. Keywords: constitutional equality, criminal law equality.
Исаак Ефимович Фарбер был любим студентами института за простоту и педагогичность, лаконичность и логичность, афористичность и глубину мысли, интеллигентность и элегантность в поведении, общении. Конечно, будучи студентом, я лишь догадывался о научном и социальном значении многих его работ. Реальное понимание пришло гораздо позже, когда я стал формироваться как исследователь.
© Разгильдиев Бяшир Тагирович, 2013
Доктор юридических наук, профессор, заслуженный деятель науки РФ, профессор кафедры уголовного и уголовно-исполнительного права (Саратовская государственная юридическая академия).
И сейчас я продолжаю удивляться целому ряду позиций И.Е. Фарбера, особенно в части прав человека и гражданина. В 60-70-е гг. прошлого века им представлены соображения, которые актуальны и в наши дни. Я имею в виду его суждения о субъективном праве и его обеспечении государством1, воздействии права на поведения людей2, социальное распределение благ3. Эти и другие позиции ученого важны сами по себе. Кроме того, они стимулируют новые научные мысли и не только в части конституционного, но и других отраслей права. Именно эти идеи и положены мною в исследование конституционных и уголовно-правовых проблем равенства.
Равенство граждан перед законом основывается на том, что человек по своей природе (происхождению, биологическому содержанию, назначению) един. Он отличается от других существ отдельными свойствами интеллекта, физическими, психологическими, социальными характеристиками. Оба заявленных аспекта объективны и являются сторонами единой природы человека, которая, будучи двуединой, чрезвычайно уязвима. Особенно это характерно для аспекта неравенства. Вот почему чрезвычайно важно государству и обществу иметь правовые средства, позволяющие оберегать природу человека. Таким средством выступает Конституция России, признающая одним из прав человека и гражданина равенство перед законом. Статья 19 Конституции России гласит: «1. Все равны перед законом и судом. 2. Государство гарантирует равенство прав и свобод человека и гражданина независимо от пола, расы, национальности, языка, происхождения, имущественного и должностного положения, места жительства, отношения к религии, убеждений, принадлежности к общественным объединениям, а также других обстоятельств. Запрещаются любые формы ограничения прав граждан по признакам социальной, расовой, национальной, языковой или религиозной принадлежности. 3. Мужчина и женщина имеют равные права и свободы и равные возможности для их реализации». Из текста видно, что равенство рассматривается на четырех, надо полагать, равнозначных уровнях. Рассмотрим, каждый из представленных уровней. Первый — равенство всех перед законом и судом. Заметим, что Конституция говорит о законе вообще, не выделяя закон регулятивный или охранительный. Основой закона выступает норма, структурированная на гипотезу, диспозицию, санкцию. Равенство предполагает не какую-либо часть нормы, а закон в целом. Второй — государственные гарантии равенства прав. Можно предположить, что одной из основных гарантий является указанный в статье запрет любых форм ограничений прав граждан по социальным, расовым, национальным, языковым или религиозным признакам. Третий — мужчина и женщина имеют равные права и свободы, а также равные возможности по их реализации. Таким образом, Конституция регламентирует как равенство прав и свобод мужчин и женщин, так и равенство в их реализации. Последнее равенство принципиально важно, поскольку процесс реализации прав и свобод не всегда прост. Он чаще всего осложняется способами, которые непосредственно не ограничивают сами права и свободы, однако именно они нередко по существу их ограничивают. В этой связи было бы правильным распространить «равные возможности для реализации прав и свобод» на все положения ст. 19 Конституции России.
И последнее. Действие рассматриваемой статьи распространяется на всех без исключений физических лиц.
Равенство, регламентированное Конституцией России, так или иначе, находит отражение во всех отраслях права. Вместе с тем нельзя не учитывать, что каждая отрасль права имеет свой предмет и метод, которые придают отрасли самостоя-
тельность4, а она предполагает формальную и содержательную специфику равенства. При этом необходимо иметь в виду, что особенность отраслевого равенства в главном, сущностном не должна противоречить равенству конституционному. Проследим правильность высказанного тезиса на уголовном законодательстве. Прежде всего (и на это следует обратить внимание) равенство в уголовном законодательстве представлено одним из принципов в виде уголовно-правового положения (ст. 4 «Принцип равенства граждан перед законом» УК РФ). Тем самым подчеркивается его фундаментальность. Возникает вопрос: насколько конституционное равенство отражено в уголовно-правовом принципе равенства (далее — принцип, если не оговорено иное. — Б.Р.)? Полагаю, что соотносить принцип следует с ч. 1 и 2 ст. 19 Конституции России, в которой констатируется: ВСЕ равны перед законом и СУДОМ (выделено мною. — Б.Р.), что государство гарантирует равенство прав и свобод человека и гражданина. В уголовном законодательстве равенство ограничивается только законом (равенство перед судом отсутствует) и только в отношении лиц, совершивших преступления (что делать с лицами, совершившими общественно опасные деяния, не образующие преступлений?), только в части уголовной ответственности (как быть с иными мерами уголовно-правового характера, освобождением от ответственности, наказания, отсрочкой исполнения наказания?).
Представленная конструкция принципа в теории уголовного права по разным основаниям подвергнута серьезной критике5. На самом деле, его объем не соответствует конституционному равенству, в котором констатируется равенство всех перед законом, в связи с чем вызывает сомнение возможность действительного а обеспечения равенства в уголовном праве. Эти сомнения основываются на четырех ? обстоятельствах. Первое — почему лица, в т. ч., совершившие преступления, рав-8 ны только перед законом? Уголовный закон в значительной степени реализуется | судом. Суд — единственный орган, обладающий функцией признания деяния I преступлением, а лицо, его совершившее, преступником. Он не только решает во-I просы привлечения к уголовной ответственности, иным мерам уголовно-правового
го
| характера, но и нередко освобождения от нее и всегда решает вопросы освобожде-
| ния от наказания, отсрочки исполнения наказания, в связи с чем исключительно
| важно равенство лиц не только перед законом, но и перед судом. Второе — за-
§■ ключается в том, что принцип не выделяет в качестве самостоятельного аспекта
° равную уголовно-правовую охрану человека и гражданина независимо от любых
« обстоятельств, в т. ч. и тех, о которых говорится в статье о равенстве.
| Действующее уголовное законодательство имеет нормы, нарушающие конститу-
е ционное равенство граждан перед уголовным законом, в части уголовно-правовой
1 охраны жизни. Так, ряд категорий граждан — государственные и общественные
0
° деятели, судьи, присяжные заседатели, иные лица, осуществляющие отправление
(Го
¿5 правосудия, прокурор, следователь, дознаватель, защитник, эксперт, специалист,
1 судебный пристав, судебный исполнитель, их близкие, сотрудник правоохрани-| тельного органа, военнослужащий, их близкие — охраняются от преступных
посягательств более основательно. Социальный статус, перечисленных субъектов, усиливает их уголовно-правовую охрану, что нарушает, как представляется, ч. 1 ст. 19 Конституции России. Подтверждением этого выступает тот факт, что охрана названных лиц осуществляется нормами, носящими усеченный характер, да и их санкции более суровы. В науке уголовного права уже высказывались мнения 210 о необходимости включения этих составов в п. «б» ч. 2 ст. 105 «Убийство» УК
РФ6. Третье обстоятельство выражается в том, что уголовный закон возлагает на правоисполнителей7 не только обязанности, но и права, в связи с чем равенство лиц в правах, предоставляемых УК РФ, должно обеспечиваться не в меньшей мере, нежели равенство уголовно-правовых обязанностей8. Например, положения, регламентирующие освобождение от уголовной ответственности в связи с посткриминальным позитивным поведением9, наделяют органы, решающие вопросы освобождения, не обязанностями, а правами. Освобождение от ответственности, осуществляемое на основании реализации правоприменителями своих прав, не гарантирует обеспечение равенства, поскольку напрямую зависит не от «воли» закона, а от воли исполнителя. В этом же ряду находятся вопросы освобождения (полного или частичного) от наказания, отсрочка исполнения приговора.
И, наконец четвертое обстоятельство, не позволяющее реализовывать принцип, выражается в том, что закон связывает его лишь с лицами, совершившими преступления. А как быть с теми, которые были оправданы, реализовали свое право на деяния, исключающие их преступность, совершили общественно опасные деяния, не образующие преступлений? Кроме того, акцентирование внимания на лицах, совершивших преступления, ставит под сомнение конституционную презумпцию невиновности. Статья 49 Конституции России гласит: «Каждый обвиняемый в совершении преступления считается невиновным, пока его виновность не будет доказана в предусмотренном федеральном законом порядке и установлена вступившим в законную силу приговором». Исходя из презумпции видно, что к лицам, совершившим преступления относятся только те, в отношении которых вступил в законную силу обвинительный приговор суда. Таким образом, если трактовать принцип равенства с позиции презумпции не- с виновности, то очевиден вывод: он не может быть реализован в рамках уголовно- к правовых отношений, поскольку вступает в действие, когда лицо уже привлечено р
а
к уголовной ответственности. И в этом плане можно говорить о равенстве не перед с уголовным законом, а о равенстве перед законом уголовно-исполнительном. й
Пятое обстоятельство основано на том, что законодатель связывает принцип с у
лицами, подлежащими уголовной ответственности. Предполагается, что все лица, с
т
подлежащие уголовной ответственности, равны. На самом деле это не так. Ряд н категорий не подлежит ответственности за совершенные деяния (невменяемые,
не й
ю
достигшие возраста уголовной ответственности, лица, наделенные дипломатиче- и ским иммунитетом), подлежащие ответственности, но в особом порядке (депутаты, |
о
члены Совета Федерации, судьи, аудиторы, следователи, прокуроры)10. Кроме того, й немало лиц, совершивших преступления, освобождаются от уголовной ответствен- Д ности в соответствии со своим посткриминальным позитивным поведением. Как | видим, оба аспекта противоречат принципу. В теории высказаны суждения, как бы • обосновывающие фактическое положение дел. Например, Т.В. Кленова отмечает, (
9
что «принцип равенства граждан перед законом не абсолютен»11, из чего можно ~ предположить, что он относителен. Допустим, это так, но, что из этого следует? 3 Что в части относительности он является фикцией?
К сожалению, в реальной действительности уголовное законодательство не лишено отдельных фикций12. Для законодательства это, мягко говоря, нежелательно. Совершенно неприемлема фикция к принципам вообще и принципу равенства в частности. Полагаем, что принцип всегда абсолютен, в т. ч. и потому, что это принцип. Его значение — абсолютизировать ту идею, носителем которой он является. 211
Изложенное показывает, что устанавливать равенство следует по уголовно-правовым параметрам, которые, во-первых, отражают сущностные стороны уголовного права; во-вторых, либо объективно-субъективно, либо объективно являются обязательными для всех лиц. С учетом сказанного анализируемый принцип, на мой взгляд, должен основываться на равной уголовно-правовой охране человека, его прав и свобод, уголовно-правовой обязанности по воздержанию от совершения общественно опасного деяния под угрозой уголовно-правового воздействия, равных уголовно-правовых возможностях освобождения от уголовно-правового воздействия. Названные аспекты принципа должны распространяться на всех физических лиц. Все они в равной мере подлежат уголовно-правовой охране от общественно опасных посягательств и обязаны воздерживаться от совершения общественно опасных деяний. Не являются исключением и лица, наделенные соответствующими иммунитетами. И тот факт, что они не несут уголовной ответственности либо она осложнена дополнительными процедурными моментами, по существу ничего не меняет, поскольку юридически они все-таки обязаны воздерживаться от совершения деяния. Ответственность, хотя и не всегда уголовную, они несут и она напрямую связана с нарушенной обязанностью по воздержанию от совершения деяния.
Рассматриваемая обязанность мною связывается не с преступлением, а с одним из его сущностных признаков — общественной опасностью. Делается это для того, чтобы исключить противоречие с презумпцией невиновности. Еще один признак, включаемый в принцип, — это угроза уголовно-правового воздействия. Она, так же как и обязанность по воздержанию от совершения общественно опасного деяния, является либо объективно-субъективной, либо объективной. Последнее имеет место в отношении невменяемых и лиц, не достигших возраста уголовной о ответственности. Кроме того, я не акцентирую внимание на уголовной ответствен-~ ности, а использую категорию «уголовно-правовое воздействие». Она включает
СП
^ в себя уголовную ответственность, связанную или не связанную с наказанием, | иные меры уголовно-правового характера, охватывающие принудительные меры | медицинского характер13, освобождение от уголовной ответственности. | Сказанное о содержании принципа дает основание для вывода, что его зао конодательный вариант нуждается в изменении. Уголовно-правовая доктрина | предлагает варианты равенства, которые существенно изменяет позицию зако-| на14. Некоторые из них вполне приемлемы, но не в полном объеме. На мой взгляд, ® исследуемый принцип можно было бы представить в виде проекта ст.4 УК РФ. | Статья 4. Принцип равенства15.
| Любой человек, его права и свободы подлежат равной уголовно-правовой
| охране законом и судом.
| Все люди обязаны воздерживаться от совершения предусмотренных уголов-о ным законодательством России общественно опасных деяний, а в случаях их | совершения нести уголовную ответственность, иные меры уголовно-правового ^ характера, а равно освобождаться от уголовной ответственности, иных мер | уголовно-правового характера, полностью или частично освобождаться от исполни нения назначенного судом наказания, исходя из единых оснований, предусмотренных уголовным законодательством России.
Данная идея будет способствовать более полному обеспечению прав личности.
1 См.: Фарбер И.Е. Права человека, гражданина и лица в социалистическом обществе // Правоведение. 1967. № 1. С. 42.
2 См.: Фарбер И.Е. К вопросу об объективном праве // Правоведение. 1971. № 5. С. 104.
212 3 См.: Там же. С. 105.
В.М. Корнуков • Правосознание и совесть как взаимосвязанные и конкурирующие категории теории и практики
4 См.: Братусь С.Н. Отрасль советского права: понятие, предмет, метод // Советское государство и право. 1979. № 11. С. 26; Байтин М.И. Сущность права (Современное нормативное правопонимание на грани двух веков). М., 2005. С. 285. и др.
5 См.: Бойко А.И. Задачи и принципы Уголовного кодекса Российской Федерации: комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / под ред. А.И. Бойко. Ростов н/Д, 1996. С. 36-37; Мальцев В.В. Принципы уголовного права и их реализация в правоприменительной деятельности. СПб., 2004. С. 150 и др.
6 См.: Разгильдиев Б.Т. Уголовно-правовая охрана жизни человека и ее оптимизация // Уголовно-правовая охрана личности и ее оптимизация: научно-практическая конференция, посвященная памяти профессора А.Н. Красикова. Саратов, 2003. С. 7-8.
7 Правоисполнители — это лица, обязанные воздерживаться от совершения преступлений под угрозой уголовного наказания. Подробнее об этом см.: Разгильдиев Б.Т. Задачи уголовного права Российской Федерации и их реализация. Саратов, 1993. С. 71-110.
8 В теории уголовного права высказывается необходимость распространения принципа равенства и на потерпевших, лиц, применяющих закон, обязанных выполнять его предписания, освобождение от уголовной ответственности. См.: Уголовное право России: курс лекций: в 6 т. Т. 1, кн. 1 / под ред. Б.Т. Раз-гильдиева. Саратов, 2004. С. 166-167, 173 (автор главы — Н.А. Лопашенко).
9 Подробно о посткриминальном позитивном поведении см.: Сабитов Р.А. Уголовно-правовое регулирование посткриминального поведения. Челябинск, 2011. С. 13-38.
10 По мнению А.Н. Игнатова, наличие иммунитетов у некоторых категорий граждан не соответствует принципу равенства и его следует распространять его только на служебную деятельность депутатов, судей (см.: Уголовное право России: в 2 т. Т. 1: Общая часть / под ред. А.Н. Игнатова и Ю.А. Красикова. М., 1999. С. 11). Но, ведь и в этом случае они не подпадают под рассматриваемый принцип, что едва ли правильно. Прав в этой связи И.Э. Звечаровский, утверждая, что «такое положение дел противоречит принципу равенства» (Звечаровский И.Э. Современное уголовное право России. СПб., 2001. С. 53).
11 Кленова Т.В. Принципы уголовного права и принципы кодификации в уголовном праве // Государство и право. 1997. № 1. С. 56.
12 Подробнее о фикциях в уголовном праве см.: Панько К.К. Теория и практика законотворчества в уголовном праве. М., 2011. С. 202-221.
13 См.: Гареев М.Ф. Цели иных мер уголовно-правового характера и средства их достижения по российскому уголовному праву: дис. ... канд. юрид. наук. Казань, 2005. С. 173-180.
14 См.: Мальцев В.В. Указ. соч. С. 161.
15 Я разделяю позицию Е.Е. Чередниченко, ограничивающей наименование уголовно-правового принципа словами «принцип равенства» (Чередниченко Е.Е. Принципы уголовного законодательства. М., 2007. С. 112).
В.М. Корнуков
ПРАВОСОЗНАНИЕ И СОВЕСТЬ КАК ВЗАИМОСВЯЗАННЫЕ И КОНКУРИРУЮЩИЕ КАТЕГОРИИ ТЕОРИИ И ПРАКТИКИ РОССИЙСКОГО УГОЛОВНОГО СУДОПРОИЗВОДСТВА
В статье исследуются вопросы правосознания, совести, соотношения этих категорий и их использования в законодательной регламентации уголовно-процессуальной деятельности.
Ключевые слова: правосознание, совесть, оценка доказательств. V.M. Kornukov
SENSE OF JUSTICE AND CONSCIENCE AS INTERRELATED
AND COMPETING CATEGORIES IN THE THEORY
AND PRACTICE OF RUSSIAN CRIMINAL COURT PROCEEDINGS
The article deals with the issues of sense of justice, conscience, balance of categories and the usage in the legislative regulation of criminal procedure activities. Keywords: sense of justice, conscience, evaluation of evidence.
© Корнуков Владимир Михайлович, 2013
Доктор юридических наук, профессор кафедры уголовного процесса и криминалистики (Тольяттинский государственный университет).
