CC BY
7
Общество: политика, экономика, право. 2022. № 10. С. 87-91. Society: Politics, Economics, Law. 2022. No. 10. P. 87-91.
Научная статья УДК 347.991"18"
https://doi.org/10.24158/pep.2022.10.13
Консерватизм и либерализм как парадигмы развития в отношении судебной власти
в Российской империи в XIX в.
Оксана Валерьевна Сазанкова1, Сергей Сергеевич Цуканов2
^Дальневосточный филиал Российского государственного университета правосудия,
Хабаровск, Россия
1oksanasazankova@gmail.com
2cep200670@yandex.ru, https://orcid.org/0000-0001-5243-3084
Аннотация. В статье раскрываются вопросы правовой политики в отношении правосудия в целом и в отношении верховного правосудия в России в XIX в., исследованы теоретические взгляды российских и зарубежных политиков и юристов как либерального, так и охранительного направления на рассматриваемый институт. На протяжении XIX в. политика в отношении правосудия менялась неоднократно, что сказывалось как на нормативно-правовой основе судебной деятельности, так и на практической деятельности. При этом государственная политика и практика не всегда совпадали. Следует признавать теоретический и практический консерватизм, а также теоретический и практический либерализм. Первый аспект представляет собой совокупность взглядов, направление в политико-правовой мысли, а второй аспект - повседневную практику, реализуемую в деятельности органов государственной власти.
Ключевые слова: высший судебный орган, реформы, контрреформы, консерватизм, либерализм Для цитирования: Сазанкова О.В., Цуканов С.С. Консерватизм и либерализм как парадигмы развития в отношении судебной власти в Российской империи в XIX в. // Общество: политика, экономика, право. 2022. № 10. С. 87-91. https://doi.org/10.24158/pep.2022.10.13.
Original article
Conservatism and Liberalism as Paradigms of Development in Relation to Judicial Power in the Russian Empire of the XIX Century
Oksana V. Sazankova1, Sergey S. Tsukanov2
12Far Eastern Branch of the Russian State University of Justice, Khabarovsk, Russia 1oksanasazankova@gmail.com
2cep200670@yandex.ru, https://orcid.org/0000-0001-5243-3084
Abstract. The authors reveal the issues of legal policy in relation to justice in general and in relation to the supreme justice in Russia in the XIX century. The theoretical views of Russian and foreign politicians and lawyers of both liberal and protective directions on the institution in question were examined. Throughout the XIX century, the policy regarding justice changed repeatedly, which affected both the regulatory framework of judicial activity and practical activity. At the same time, state policy and practice did not always coincide. Theoretical and practical conservatism should be recognized, as well as theoretical and practical liberalism. The first aspect is a set of views, a direction in political and legal thought, and the second aspect is the daily practice implemented in the activities of public authorities. Keywords: highest judicial agency, reforms, counter-reforms, conservatism, liberalism For citation: Sazankova, O.V. & Tsukanov, S.S. (2022) Conservatism and Liberalism as Paradigms of Development in Relation to Judicial Power in the Russian Empire of the XIX Century. Society: Politics, Economics, Law. (10), 87-91. Available from: doi:10.24158/pep.2022.10.13 (In Russian).
Консерватизм и либерализм как любое сложное явление имеют свою внутреннюю структуру, комплексные проявления, в том числе мы можем говорить о практическом и теоретическом консерватизме, а также о практическом и теоретическом либерализме. Теоретический консерватизм (либерализм) представляет собой труды представителей данного направления, составляющие учение как систему взглядов на вопросы государства и права, политической жизни, политико-правовое учение. Практический консерватизм (либерализм) составляет практику осуществления государственных функций, их повседневную реализацию.
© Сазанкова О.В., Цуканов С.С., 2022
\-A\N
В первое десятилетие XIX в. складывалась ситуация, при которой консервативно-правовая идеология носила оппозиционный характер либеральным взглядам правящих кругов, приближенных к Александру I и его окружению. Конечно ни А.С Шишкова, ни Н.М. Карамзина, ни М.Л. Магницкого1 нельзя назвать оппозиционерами в традиционном понимании, но официального приятия их взгляды не вызывали.
В 1802 г. Александром I был издан Указ о правах и обязанностях Сената, определивший его в качестве высшего суда в государстве с достаточно обширными полномочиями. Спустя девять лет Манифест от 25 июня 1811 г. об «Общем учреждении министерств» наделил Министерство юстиции функциями регулятора в судебной сфере. «Все, что принадлежит к устройству судебного порядка, составляет предмет Министерства юстиции». Изданный годом ранее Манифест от 25 июля 1810 г. предопределил министру юстиции в полномочия «устройство суда гражданского и уголовного».
В целях совершенствования судебной деятельности Министерство юстиции предпринимает ряд мер по совершенствованию и форсированию судопроизводства в Правительствующем Сенате и других судебных учреждениях. Эти меры делились на организационные (улучшение структуры существующих подразделений, создание новых департаментов) и процедурные (перераспределение полномочий между судебными органами или их структурными частями, уточнение отчётных форм, усиление контроля за ними).
Данная деятельность Министерства юстиции позволила накопить и обобщить большой массив информации, связанной с деятельностью судебных учреждений, что в последующем найдёт свое продолжение в его участии в разработке планов судебной реформы. Следует отметить, что суды в тот период были вынуждены работать в условиях правовой базы, весьма далёкой не только от совершенства, но и от какой-либо стройной системы. Гражданский процесс, подразделяясь на производство в делах бесспорных и в делах спорных, регулировался противоречивыми институтами механически соединенных постановлений гл. X Уложения 1649 г., законов, указов и правил позднейшего времени2. Уголовное судопроизводство регулировалось правилами, которые, по характеристике главы Второго отделения Канцелярии Д.Н. Блудова, представляли собой «не что иное, как собрание разнородных постановлений, частью оставшихся от древнейшего» российского законодательства, «частью уже изданных впоследствии в разные времена при общих или частных преобразованиях по судебной и административной частям или же нередко и для разрешения каких-либо частных... вопросов»3. В таких условиях судебным учреждениям не оставалось ничего иного, кроме как придерживаться существующих условий и действовать шаблонно, воспроизводя деятельностью паттерны.
Таким образом, в первое десятилетние XIX в. имело место сочетание либерализма в государственной политике императора и его окружения и консервативной практики в реализации функций государства, в том числе судебной функции. Впрочем, такое положение продолжалось недолго. В начале второго десятилетия симпатии Александра I постепенно склоняются к позициям светских православно-самодержавных консерваторов, царь сближается с «русской партией». Естественно это отражается и на повседневной государственно-правовой деятельности. Программы сущностных преобразований сворачиваются, «декоративные меры» по исправлению действующих недостатков суда и судопроизводства реализовываются без особой активности.
При российских императорах существовала практика организации совещательных органов. Их статус и значение, влияние на государственные дела зачастую определялись личностью монарха, его волей и интересами. С 1801 г. при Александре I года такую роль играл Государственный совет. Изначально Государственный совет был наделён законосовещательными, административными и финансовыми полномочиями. Участие в судебной деятельности для Государственного совета не предполагалось. Спустя десять лет, 25 июня 1811 г., издано «Общее учреждение министерств». Данным актом Государственный совет наделялся полномочиями по производству следствия в делах обвинения министров и правом предания их суду. Впоследствии ему были переданы ещё несколько категорий судебных дел. В условиях отсутствия разделения властей такое положение не противоречило принципам государственного устройства. Н.М. Коркунов отмечал, что «предоставление некоторых судебных функций законодательному учреждению не представляет собою ничего беспримерного, но встречается и в конституционных государствах»4.
В период правления Александра I после Отечественной войны 1812 г. можно отметить усиление консервативных настроений в его политических взглядах. Происходит постепенная замена либерально настроенных царедворцев ближнего круга на более сдержанных. Глубинные реформы
1 Эгельман И. Учебник русского гражданского судопроизводства. Юрьев, 1899. С. 34-37.
2 Там же. С. 17.
3 История суда и правосудия в России : в 9 т. Т. 3 / отв. ред. В. В. Ершов, В. М. Сырых. М., 2019. С. 656.
4 Коркунов Н.М. Русское государственное право. Т. II: Часть Особенная / под ред. и с доп. М.Б. Горен-берга. 6-е изд. СПб., 1909. С. 106-107.
так и не были проведены, в основном происходят декоративные изменения, нацеленные на точечное улучшение. Таким образом, на следующем этапе происходит слияние консервативной политики и консервативной практики повседневной государственной деятельности. Последующее восстание декабристов на Сенатской площади еще более усилило тенденции к сохранению существующего положения. Следует подчеркнуть, что с одной стороны, инертный государственный механизм, в том числе судебная система, был фактором, тормозящим прогрессивное развитие, с другой стороны, он был «предохранителем» от резких государственных потрясений.
Следующим этапом, в сущности отличающимся от всей предшествующей государственно-правовой истории, является пореформенный период второй половины XIX в. Судебная реформа 1864 г. была соответствующим «правовым переворотом». Она несомненно является проявлением либерального пути развития государственности. В Судебных Уставах 1864 г. ярко прослеживалось влияние западноевропейского права буржуазных на тот момент государств. Однако видеть только либеральную теорию в числе её причин чрезвычайно узко. Суд и судопроизводство в середине XIX в. находились в настолько плачевном состоянии, что вызывали порицание со стороны практически всех слоёв общества. Как привилегированные, так и не привилегированные сословия отмечали её неудовлетворительное состояние, сложность, запутанность, волокиту, а иногда неоправданную скорость судебной деятельности. Одним из самых серьёзных недостатков дореформенного суда было практически полное его подчинение бюрократической администрации. Г.А. Джан-шиев отмечал, что место совести в суде занимало приказание начальства1. Не только представители всех общественных слоёв, но и представители всех направлений политико-правовой мысли были единодушны в оценке необходимости исправления существующего положения.
Практический либерализм правительства Александра II нашёл поддержку в кругу либеральной юриспруденции и публицистики. По большей части работы, посвящённые судебной реформе, представлены авторами направления теоретического либерализма: М.А. Филиппов2, Г.А. Джан-шиев3, А.Ф. Кони4, как и многие другие авторы, в позитивном ключе отражали саму судебную реформу и пореформенную деятельность судебных органов. Встречающаяся в их работах критика была направлена на исследование способов совершенствования суда и судопроизводства.
Высшим органом правосудия в Российской империи в пореформенный период утверждается Правительствующий Сенат. Судебная реформа радикальным образом изменила компетенцию и порядок делопроизводства в Сенате. Решения кассационных департаментов Сената были признаны окончательными, было указано на невозможность их обжалования, в том числе путём передачи Государственному совету и для санкции Высочайшей власти. Кассационные департаменты надзирали за соблюдением законов, освобождались от рассмотрения фактической стороны дел.
Самое важное сущностное изменение заключалось в разрешении судебного правотворчества. Ст. 12 Устава уголовного судопроизводства и ст. 9 Устава гражданского судопроизводства открыли возможность судебного правотворчества. Правовая политика в отношении суда и высшего судебного органа в пореформенный период является воплощением принципов либерализма.
Рассматривая теорию либеральной юриспруденции XIX в., невозможно не упомянуть А.Ф. Кони. В очерке «Старый и новый суд в изображении Горбунова» А.Ф. Кони указывает, что «сложившиеся веками, под влиянием причин, имеющих корни в нашем историческом прошлом, взгляды народа на власть и её представителей, на неизбежные свойства их и, наконец на то, как надо к ним относиться, имеют оригинальную форму и особенный свойственный той или другой среде колорит». Верховная власть представлялась народу воплощением правды и справедливости, к сожалению, воплощением недосягаемым. Представление о вышестоящих должностных лицах и органах было размыто, народ плохо представлял себе их компетенцию и роль5.
Достаточно часто реформа получала позитивные отзывы в зарубежной литературе. Например, Д. Маккензи в работе «Россия. Взгляд со стороны» отзывался об организации суда как о соразмерной потребностям и оптимальной6. В Париже была опубликована монография Анатоля Леруа-Больё «L'empired estsarsetles Russes» - «Империя русских царей». В ней автор подчеркивал конституционный потенциал реформы, определял причины контрреформы и приравнивал судебную реформу к крестьянской по значимости в деле освобождения всех групп населения от произвола7.
1 Джаншиев Г.А. Страница из истории судебной реформы. Д.Н. Замятнин. М., 1883. С.5.
2 Филиппов М.А. Судебная реформа в России. Т. 1-2. СПб., 1871-1875. 623/332 с.
3 Джаншиев Г.А. Беглые заметки по поводу последнего отчета Московского Совета присяжных поверенных (1876-1877). М., 1878. 29 с.; Джаншиев Г.А. Эпоха великих реформ. М., 1892. 859 с.
4 Кони А.Ф Отцы и дети судебной реформы : (К пятидесятилетию судеб. уставов). 1864 - 20 ноября -1914. М., 1914. 296 с.
5 Там же.
6 Mackenzie W.D. La Russie. Traduit de l'angle. R., 1879. V. II. P. 347-377.
7 Leroy-Beaulieu A. L'empire des tsars et les Russes. Paris, 1881.
LAW
Личность Александра II и его реформы нашли отражение в работе французского автора К. Кардона1. Автор в целом позитивно оценивал суд присяжных, оправдывая мягкость их приговоров национальным самосознанием.
Представители консервативного направления также не обошли вниманием кардинальные преобразования. Однако главная линия, прослеживаемая в их работах, была иного свойства. Традиционно главным, ведущим принципом, основой всего в данном политико-правовом направлении была сильная государственная власть, воплощаемая в самодержавии. Судебная власть, основанная на либеральных началах, является ограничителем монаршей власти, наступлением на исключительные прерогативы государя, что считается неприемлемым для последовательных монархистов-консерваторов. В государственной политике это выразилось в отказе от курса реформ, наращивании полномочий бюрократии, контрреформации. Среди представителей данного направления были и те, кто, с воодушевлением восприняв реформу, постепенно разочаровался в ней, и в последующем отмечал её недоставки или критиковал в целом. Такой «правый поворот» совершила публицистика М.Н. Каткова. Первоначально в его работах мы встречаем позитивную оценку судебной реформы, а после появляется критика.
Ведущим апологетом контрреформ, ярким представителем этатистского консерватизма был К.П. Победоносцев. Обладая обширными знаниями и будучи квалифицированным специалистом, он принимал непосредственное участие в подготовке судебной реформы. К.П. Победоносцев называл Судебные уставы «драгоценным приобретением». Однако затем значительное место в его работах находит последовательная критика суда. Он полагал неприемлемым конфликт между властью Императора всероссийского, которая должна быть абсолютна, и независимой судебной властью. Ему принадлежит значительный вклад в теоретическую основу возвращения судебной власти в орбиту самодержавия. Последовательную критику суда проводил В.Я. Фукс2.
Все критические работы после 1881 г. находились в согласии с генеральной политической линией правительства. Контрреформы как во всех сферах, так и в сфере правосудия были обусловлены неспособностью правительства справиться с протестными настроениями. Сам факт проведения контрреформ не оспаривается, однако оценка их различается. Различны мнения об их объёме, значении, последствиях. Советский историк Б.В. Виленский отмечал практически полную ликвидацию принципиальных положений Судебных уставов 1864 г. в результате проведения контрреформ3. И.А. Христофоров занимал противоположную позицию, называя судебную контрреформу незначительной.
В иностранной литературе контрреформам также было уделено внимание. Шарль Арно опубликовал в США книгу "The New Era in Russia" - «Новая эра в России», посвящённую политике императора Александра III. Контрреформистская политика предпоследнего русского царя находит у историка одобрение4. Автор отметил, что Александр III начал очищать империю от иностранных идей, объявил войну нигилизму и что Россия под его водительством стала единой и монолитной (Краковский, 2014). Аналогично высказывался о деятельности императора Э. Флоренс, оправдывая охранительный поворот в политике Александра III5.
Истина как всегда находится посередине. Контрреформы не были абсолютными по своему существу, они имели определённую «отраслевую принадлежность». Реформы были сосредоточены в сфере пенальной юстиции, предусматривали возможность воздействовать на суд административными методами, правовыми и неправовыми методами руководить судом в области уголовных репрессий, особенно политического характера. Область гражданского процесса, правосудие по экономическим спорам в орбиту контрреформ не попали. Это было связано в первую очередь с развитием экономики, индустриализацией общества.
Можно сделать вывод о том, что на протяжении XIX в. политический курс в отношении правосудия в России изменялся от консервативно-реакционного до либерального. При этом следует иметь в виду, что и либерализм, и консерватизм может существовать как в теоретической, так и в практической формах. Не всегда политико-правовой курс совпадает с государственной практикой воплощения идей. Причины этому могут быть различными: инертность государственного механизма, отсутствие государственной воли на воплощение идей, преждевременность преобразований, отсутствие возможности их воплощения по конъюнктурным причинам.
Список источников:
Краковский К.П. Зарубежная историография судебной реформы 1864 г. // Историко-правовые проблемы: новый ракурс. 2014. № 8. С. 115-143.
1 Cardonne C. L'Empereur Alexandre II. Vingt-six ans de règne (1855-1881). Paris, 1883.
2 Фукс В.Я. Суд и полиция : В 2 ч. М., 1889. С. 187.
3 Виленский Б.В. Судебная реформа и контрреформа в России. Саратов, 1969. С. 235.
4 Arnand de С. The New Era in Russia. Washington, 1890.
5 Flourens E. Alexandre III. Paris, 1894.
References:
Krakovskiy, K.P. (2014) Foreign Historiography of the Court Reform of 1864. Historical-Legal Problems: The New Viewpoint. (8). 115-143. (In Russian)
Информация об авторах О.В. Сазанкова - кандидат юридических наук, доцент кафедры теории и истории права и государства, Дальневосточный филиал Российского государственного университета правосудия, Хабаровск, Россия.
https://elibrary.ru/author_items.asp?authorid=775037&pubrole=100.
С.С. Цуканов - кандидат исторических наук, доцент кафедры теории и истории права и государства Дальневосточный филиал Российского государственного университета правосудия, Хабаровск, Россия.
https://elibrary.ru/author_items.asp?authorid=798663&pubrole=100.
Information about the authors O.V. Sazankova - PhD in Law, Associate Professor, Theory and History of Law and State Department, Far Eastern Branch of the Russian State University of Justice, Khabarovsk, Russia. https://elibrary.ru/author_items.asp?authorid=775037&pubrole=100.
S.S. Tsukanov - PhD in History, Associate Professor, Theory and History of Law and State Department, Far Eastern Branch of the Russian State University of Justice, Khabarovsk, Russia. https://elibrary.ru/author_items.asp?authorid=798663&pubrole=100.
Статья поступила в редакцию / The article was submitted 20.09.2022; Одобрена после рецензирования / Approved after reviewing 11.10.2022; Принята к публикации / Accepted for publication 12.10.2022.
