CC BY
18
УДК 811.161.1+392.1(571.53)
ИЛ. Андриевич
Коннотация как способ представления культуры в лексике семейных обрядов русских старожилов Иркутской области
В статье предлагается классификация коннотаций как способ представления культуры в лексике семейных обрядов русских старожилов Иркутской области. В качестве иллюстративного материала приводятся тексты устных рассказов, опубликованные в региональных словарях, а также собранные автором на территории Иркутской области и Бурятии.
Ключевые слова: лингвокультурология, семейные обряды, старожилы Иркутской области, культурно значимая информация, культурная коннотация.
IL. Andrievich
Connotation as a Way of Culture Representation in Irkutsk Region Russian Old-Residents' Family Ceremonies Lexicon
The article classification describes culture connotation as one of the ways of culture representation in the linguistic system on the example of Irkutsk region old-residents' family ceremonies lexicon. The examples are oral stories illustrating meanings of analyzed words, published in regional dictionaries and collected by the author on the territory of Irkutsk and of Buryatia.
Key words: cultural linguistics, family ceremony, Irkutsk region old-residents, culturally significant information, cultural connotation.
Лингвокультурологическое исследование культурно маркированных пластов лексики как фрагментов русской языковой картины мира предполагает выявление способов репрезентации культурно значимой информации, так как язык наряду со многими другими характеристиками стал рассматриваться как транслятор национальной культуры. Одним из основных понятий во многих исследованиях [10; 3; 9; 11] при описании взаимодействия языка и культуры на уровне лексических единиц стала культурная коннотация — особый вид коннотации, который дополняет «денотативное и грамматическое содержание слова на основе сведений, соотносимых с прагматическими факторами разного рода: с ассоциативно-фоновым (эмпирическим, культурно-историческим, мировоззренческим и т.п.) знанием говорящих на данном языке о свойствах или проявлениях обозначаемой реалии...» [10, с. 107].
Введение понятия «культурная коннотация» помогло сгладить противоречия по поводу вхождения коннотаций в семантическую структуру слова, когда сторонники включения (А.М. Кузнецов, Э.В. Кузнецова, М.В. Никитин, И.А. Стернин и др.) приводили свои аргументы, а их противники (В.А. Звегинцев, И.Р. Гальперин, Л.Н. Иорданская, И.А. Мельчук и др.) в противовес выдвигали свои. Примирительной оказалась точка зрения исследователей (Н.А. Лукьянова, С.Г. Фрост, В.Н. Телия, Г.В. Токарев, Е.Л. Березович, О.И. Быкова и др.), которые полагали, что лингвистическая семантика направлена на то, чтобы показать, как в значении слова отражается и преображается именно внеязыковая, культурно значимая и обусловленная действительность. При этом подчеркивалось, что, несмотря на субъективный характер происхожде-
ния культурных коннотаций, они отсылают не к индивидуальному пользователю языкового знака, а к языковому коллективу и, следовательно, представляют собой объективные свойства языковых значений и потому должны быть отнесены к плану содержания лексемы, а именно к внеязыковому значению [1; 4; 6].
Культурная коннотация как способ представления культурно значимой информации в значении лексических единиц, по нашему мнению, проявляет себя в первую очередь в культурологически маркированной лексике, к которой правомерно отнести и лексику семейных обрядов, где наиболее близко соприкасаются язык и культура, которые невозможно рассматривать в отдельности друг от друга, потому что данный пласт лексики непосредственно называет реалии семейного обряда этносоциума — обрядовые действия (женить, хоронить, свататься, венчать, пропивать, крестить), этапы (родины, крестины, отведки), участников (кум, кума, крестный, повитуха, родиха, бабка), ритуальную еду (кутья, бабкина каша, панихидка, блины), предметы (святая вода, купель, нательный крест, репный зуб) и др.
Лексика семейных обрядов русских старожилов Иркутской области представляет собой сложно организованную систему различных языковых единиц, включающую в свой состав:
- этническую лексику - номинативные единицы, в своих прямых значениях обозначающие всевозможные реалии семейного обряда: родины, жених, крестный, повитуха, дружка;
- общеупотребительные слова во вторичной семантической функции: ср. такие процессуальные действия во время родов, как растряслась, рассыпалась, распуталась, применительно к роженице. Этот комплекс представлений нахо-
дит свое выражение в таких повсеместно распространенных действиях, как развязывание всех узлов на одежде (а иногда и шире - в доме), расплетание кос, снимание колец, для быстрого разрешения от бремени;
- церковную лексику, употребляющуюся применительно к церковным обрядам, таинствам, службам, праздникам: елеосвящение, отпевание, молебен, крещение, пострижение;
- сибиризмы - лексические единицы, сфера употребления которых ограничивается только территорией Сибири: отсвадьбовать, браньё, сороковик При этом данные номинации могут быть отмеченными или не отмеченными в региональных словарях.
Все эти лексические единицы объединяются в функциональную систему на основании общей семы 'относящийся к семейному обряду', а культурная коннотация, в свою очередь, как сложный лингвокультурологический феномен присутствует, дополняет и обогащает лексическое значение слова. Под культурной коннотацией, вслед за В.Н. Телия [10], будем понимать разнохарактерную совокупность узуальных устойчивых дополнительных семантических признаков номинативных единиц, которые являются результатом использования данных лексем и их обозначения в определенной лингвокультур-ной общности.
В языковом сознании русских старожилов Иркутской области за словом в лексике семейных обрядов закреплен целый комплекс культурных коннотаций, учитывающий следующие принципы деления:
1. По характеру содержания:
а) референтные - отражающие социально-стереотипизированный опыт данной нации с точки зрения уникальности и неповторимости среди других культур. При этом рассматриваемые объекты характеризуются не просто как предметы объективной действительности, а как особые референты, т.е. предметы мысли, с которыми соотнесено данное языковое выражение (свадьба, повитуха, крестный, бабка, родины, похороны);
б) образные — создающие зрительное впечатление об обозначаемом, например, пирог с начинкой ассоциируется в народном сознании с ребенком во чреве матери, а без начинки - сигнализирует об его отсутствии; лексема парной вызывает в сознании образ свежего, еще теплого молока, что является одной из главных причин называния так только что родившегося ребенка:
«А она потом вот маму-то восьмимесяшну и родила, баушка-то, прямо в амурине-то этой родила. Акушёрит-то некому было. Кого?! Она на траве так и родила одна. Сама пуп пере-
грызла. Кохточку с себя содрала да рябёнка парного завярнула. А Нюша кукулямиста, она бегала-бегала по соседям среди ночи, нихто не открыват, ничё» [2, с. 319];
в) символичные - лежащие в основе типовых представлений об окружающем человека мире и образующие особую систему условных значений вещественных знаков, что позволяет описать явления общественной жизни в условных и отвлеченных формах, принадлежащих коллективному сознанию (определенной культуры, социума) и являющихся общеизвестными для всех носителей языка. Например, всем известно, что крест - это символ христианства, который воспроизводит тот крест, на котором был распят Иисус Христос; церковный храм - символ дома Господа на земле, космического центра, соединяющего преисподнюю, небеса и землю, путь восхождения к духовному просветлению; обручальное кольцо - символ надежности и прочности (в принципе - вечности) брака, своей внешней формой напоминает круг, скрывающий, в свою очередь, значение законченности, единства, совершенства;
г) оценочные - основанные на сохранении и поддержании в коллективе общечеловеческих нормативных установок, противопоставленных аморальным с точки зрения общества предпочтениям: нравственность - безнравственность, добродетель - порочность, верность - измена, справедливость - предвзятость, целомудрие -испорченность, честность - лживость, доброта -зло, трудолюбие - лень и др. В лексике семейных обрядов они возникли в результате соотнесения внутренней формы слова с культурными установками, фоновыми знаниями, стереотипами, представляющими результат вербализации того или иного квалифицирующего стандарта с ценностной точки зрения.
Например, строгому осуждению в обществе подвергались люди, вступающие в беспорядочные внебрачные связи, не заботящиеся о сохранении супружеских отношений, семейного очага, что нашло свое отражение в системе стилистических помет лексем, называющих непристойные с точки зрения лингвокультурной общности действия:
шухарить (неодобр.) - устанавливать любовные, интимные связи. <Линьша апеть ш Ак-щиньиным мужуком шухарит»» [7, с. 133];
огалиться (экспресс.) - повести себя непристойно, стать бесстыдным, не сознающим безобразия, недопустимости совершаемого.
«Баба-та агалилась савсем, так на мужы-ка-та вешацца» [7, с. 56].
2. По способам объективирования:
а) мотивированные - связанные с обрядовой
реальностью, совершаемыми ритуальными действиями или обрядовыми функциями (прово-жатка - название подруги невесты на свадьбе мотивировано совершаемыми ею обрядовыми действиями: проводить невесту в дом мужа) и немотивированные - генетически непроизводные для современного русского языка (кум, крест);
б) эксплицитные — открыто выраженные в дефиниции слова (младенец, роженица) и имплицитные — скрытые в глубине семантики слова (невеста - неведомая, каравай - символ семьи, объединяющий в себе мужчину (бык - жених) и женщину (корова - невеста);
в) экстралингвистические - возникающие на основе реальных свойств объектов действительности, обозначаемых словом, и являющиеся результатом соотнесения с культурными установками, стереотипами и этимологией слова, например, выражение медовый месяц - первый месяц супружеской жизни - содержит экстралингвистическую коннотацию и связано с представлениями не о первых неделях семейной жизни, непосредственно соотносится с восприятием меда как магической еды, оказывающей влияние на детородие: мед добавляли в водку, предназначаемую для молодых, и в свадебный каравай [8, с. 431]; и интралингвистические -обусловленные словообразованием, семантической и синтаксической транспозицией и выражающиеся суффиксами субъективной оценки, осознаваемой внутренней формой, аллитерацией, экспрессивно окрашенными словами, фразеологизмами и т.д. (копальщик, зваты, вопленица, младенец).
Таким образом, культурные коннотации в лексике семейных обрядов старожилов Иркутской области представляют собой разновидность специализированных сем, выступающих в разном соотношении друг с другом, взаимопроникая, дополняя и обогащая системное значение слова культурно значимыми сведениями, соотносимыми с эмпирическим, историческим, духовным, религиозным, социальным опытом носителей языка.
В семантической структуре лексических единиц различные виды культурно маркированных коннотаций могут взаимодействовать. Ярким примером такого взаимодействия может служить лексема блины.
РОЖДЕНИЕ БРАК -
Блины - национальная русская еда (тонкие лепешки из жидкого теста, испеченные на сковороде), имеющая ритуальное значение во всех семейных обрядах.
« Свадебный же это весёлый стол, а похоронный — грустный. А готовится всё так же само. Блины пекут. На свадьбу пекут. Невеста пекет. На родины пекут, роженице приносят. И на похороны тоже пекут. И варится все на стол. Токо на свадебный - все больше сладкое, а на похороны - несоленое. Поминают близких тоже блинами» [Записано автором в 2002 г. от Ковалевой Марии Иосифовны, 1931 г.р., проживающей в селе Владимировка Тулунского района Иркутской области].
В основе лексического значения данного слова находится образное основание, содержащее воплощение народного мировоззрения о цикличности всего происходящего: смена утренней и вечерней зари, времен года (весна, лето, осень, зима), суток (утро, полдень, обед, вечер), которое также может быть применимо и к существованию человека. В его жизни тоже есть переломные, рубежные точки бытия - рождение, свадьба и смерть [5]. С каждой из них «связан определенный ритуал, знаменующий переход человека в новый бытийный (жизнь - не жизнь), возрастной (ребенок, молодой человек, женатый, соответственно - полноправный человек, старик), социальный, общественный статус» [13, с. 26]. Рождение, свадьба и смерть как основные циклы жизни человека и составляют содержание семейных обрядов. Естественно, что в центре внимания находится конкретный человек, достигший определенных жизненных вершин и ждущий подтверждения своего социального статуса в обществе. По причине этого семейные обряды выступают в качестве своеобразной инициации переходов от одного жизненного этапа к другому.
Таким образом, в основе семейных обрядов лежит идея жизненного пути человека, его существования от рождения и до конца. По архаическим представлениям, жизнь ассоциируется с путем, по которому проходит каждый человек в период своего существования на земле, а бытие человека - движением от одной станции к другой:
СМЕРТЬ
Жизненный путь
Данные представления вполне понятны: рождение - не только цель и высшее проявление женского (материнского) начала, но и переход ребенка из невидимого состояния в видимое, из
необщественного (асоциального) - в общественное (социальное). Свадьба - очередная ступень развития человеческих отношений, выраженных в становлении полноправного зрелого
члена общества, которого начинают величать по отчеству, подчеркивая превращение во взрослого, что означает его присоединение к группе старших. Похороны - отправление человека в иную ипостась. При этом смерть близкого человека в народном сознании - не столько безвозвратная потеря, сколько расставание до встречи в потустороннем мире и воскрешение через несколько поколений в земном. Это не завершающий этап человеческой жизни, а ожидаемый переход из одного бытия в другое, нахождение в другом невидимом измерении в нематериальном облике.
Вышеперечисленные представления составляют экстралингвистическую коннотацию и содержат в своей основе символику круга — фигуры без начала и конца, обозначающего целостность, единение, бесконечность. «Круг символизирует дух, описывает весь космос в целом -все, что заключено в широких просторах небес. Это совокупность, совершенство, единство, вечность» [12]. В сознании носителей языка анализируемая лексема мотивирована круглой формой, которую имеет блин, что имплицитно напоминает о цикличности жизненных процессов. Не случайно, что блины как обрядовая еда присутствуют во всех семейных обрядах. Культурная коннотация, основанная на сохранении и поддержании соответствующего общечеловеческим установкам образа жизни, характера поступков, способа воплощения, представляет собой своеобразный результат оценивания «правильности» человеческой жизни.
Итак, предпринятая нами попытка описания способов представления культуры в лексике семейных обрядов русских старожилов Иркутской области посредством культурной коннотации дает возможность сделать следующие выводы:
1. Лингвокультурологическое исследование позволяет рассмотреть способы репрезентации культуры в языке и выявить на культурно значимом региональном материале особенности мировосприятия сибиряков как членов данного этнического и лингвокультурологического сообщества. Основным инструментом для проведения лингвокультурологического анализа является понятие культурной коннотации.
2. Культурная коннотация - это дополнительная культурно значимая информация, сопровождающая системное лексическое значение слова, представляет собой комплексное семантическое явление, включающее ряд семантических признаков, вычленяемых по разным основаниям.
3. Классификация культурных коннотаций может быть проведена по характеру содержания (референтные, образные, символичные, оценочные) и способам их объективирования в слове (мотивированные / немотивированные, экспли-
цитные / имплицитные, экстралингвистические / интралингвистические). Предложенная классификация в центр исследования ставит взаимодействие языка и культуры, проявляющееся в специфической системе культурно значимых смыслов (сведения исторического, этнографического, культурологического, географического, социологического плана), эксплицируемых в языке.
4. Выявление культурных коннотаций в лексике семейных обрядов русских старожилов Иркутской области, ранее не зафиксированных в словарях, может служить, с нашей точки зрения, основой для систематизации и других культурно значимых единиц, а также создания лингвокуль-турологических словарей регионального типа.
Литература
1. Апресян Ю.Д. Избранные труды: в 2 т. 2-е изд., испр. и доп. М. : Языки русской культуры, 1995. Т. 1. 560 с.
2. Афанасьева-Медведева Г.В. Словарь говоров русских старожилов Байкальской Сибири : в 20 т. / отв. ред. Ф.П. Сороколетов. СПб. : Наука, 2006. Т. 1.
3. Быкова О.И. Этноконнотация как вид культурной коннотации : на материале номинативных единиц немецкого языка: дис. ... д-ра филол. наук. Воронеж, 2005. 396 с.
4. Верещагин Е.М., Костомаров В.Г. Лингвострано-ведческая теория слова. М. : Русский язык, 1980. 320 с.
5. Зеленин Д.К. Восточнославянская этнография. М. : Наука, 1991. 522 с.
6. Иванова С. В. Лингвокультурология и лингвокогни-тология: сопряжение парадигм : учеб. пособие. Уфа : Изд-во БашГУ, 2004. 152 с.
7. Иркутский областной словарь / отв. ред. Т.В. Сергеева. 2-е изд. испр. Иркутск : Изд-во ИГПУ, 1999-2002. Вып. 3.
8. Русская фразеология. Историко-этимологический словарь / А.К. Бирих, В.М. Мокиенко, Л.И. Степанова. 3-е изд., испр. и доп. М. : Астрель, АСТ, Люкс, 2005. 929 с.
9. Сергеева Л.А. Коннотативное значение как объект лингвистического анализа // Исследования по семантике: Общие вопросы семантики. Уфа : РИО БашГУ, 1983. С.116-117.
10. Телия В.Н. Русская фразеология: семантический, прагматический и лингвокультурологический аспекты. М. : Языки русской культуры, 1996. 286 с.
11. Фрост С.Г. Лингвокультурологический аспект исследования коннотаций (на примере коннотаций существительных тематической группы «семья») [Электронный ресурс]: автореф. дис. ... канд. филол. наук. Челябинск, 2006. 20 с. URL:
http://ivanovo.as.ru/win1251/avtoreferat/lusenko.dok.
12. Энциклопедия символов / сост. В. М. Рошаль. М.: АСТ; СПб.: Сова, 2007. 108 с.
13. Юрьева О.Ю. Семейные обряды и их поэзия // Устное народное поэтическое творчество. Иркутск : Изд-во ИГПУ, 2002. С. 25-30.
Андриевич Ирина Леонидовна, преподаватель кафедры русского языка как иностранного и общегуманитарных дисциплин международного (подготовительного) факультета Иркутского государственного технического университета
Andrievich Irina Leonidovna, teacher of department of Russian as foreign language and general humanitarian disciplines of international (preparatory) faculty of Irkutsk State Technical University.
Те!.: 34-91-05; e-mail: AndriIr@mail.ru
