CC BY
105
Хороших П.П. ©
Студент, факультет иностранных языков,
Благовещенский государственный Педагогический университет
«КОНКРЕТНАЯ ПОЭЗИЯ» ВОЗНИКНОВЕНИЕ, ТРАКТОВКА, ОСОБЕННОСТИ
ВОСПРИЯТИЯ
Аннотация
В статье рассматривается вопрос о роли «конкретной поэзии» в современном поэтическом пространстве, а также выявляются особенности личностного восприятия стихов данного жанра
Ключевые слова: «конкретная поэзия», визуализация, «memento», «message».
Keywords: Concrete poetry, visualization, «memento», «message».
Одним из новых и противоречивых направлений современной литературы является конкретная поэзия. Расцвет этого направления произошел в немецкоязычном пространстве во второй половине XX века. Т.В. Кудрявцева первой в своих работах исследует современное немецкоязычное поэтическое [1]. В главе, посвященной экспериментальной литературе, Т.В. Кудрявцева говорит о визуальной поэзии и параллельному явлению - конкретной поэзии, достигшей своего расцвета в 60-х - 70-х г. г. прошлого века. Тем не менее, стоит отметить, что конкретная или визуальная поэзия была распространена еще в древности (фигурные стихотворения Симиаса Родосского). Интеграция текста и графики встречается в произведениях авторов рукописных книг средних веков и Нового времени. В начале XX века это явление можно обнаружить в работах русских и итальянских футуристов, а также в «Каллиграммах» Гийома Аполлинера. Термин «конкретная поэзия» появляется в начале 50-ых годов прошлого века и одновременно в трех странах: в Швейцарии (Ойген Гомрингер), Швеции (Ойвид Фальстрем) и Бразилии (Аугусто и Аролдо де Кампос).
Скептические отношения поэтов послевоенного времени к языку полностью отражаются в «конкретной поэзии». Одной из задач поэзии того времени была смена языка как инструмента фашизма на язык свободы и действия. «Конкретная поэзия» взяла на себя задачу обновления языка, который стал материалом для экспериментов. Все элементы языка (слова, словосочетания, синтаксические структуры, а также буквы, звуки и слоги), изымаясь из их привычных взаимосвязей, становились предметом для экспериментов.
Основа конкретной поэзии - концентрация на языке. Не являясь средством описания / передачи фактов, мыслей и эмоций, язык является как «целью», так и «предметом» стихотворения. Язык репрезентирует самого себя, используя свое визуальное и акустическое измерения в качестве объекта поэтизации; слова, буквы, пунктуационные знаки изолируются от их конвенционального языкового употребления и уводят в иные семиотические измерения. Язык не выполняет референциальную функцию, в «конкретной поэзии» он не указывает ни на что, кроме самого себя. Нет больше «стихотворения о», есть лишь реальность языкового знака как такового [1].
Европейские исследователи не имеют единого мнения, что представляет собой «конкретная поэзия».
Согласно американскому психологу Р. Арнхейму «... линейность не является ингерентным свойством языка. .Язык становится линейным, только когда он используется для кодирования линейных событий. Зрительные представления в меньшей степени зависят от линейности» [2]. При сравнении прозы и стихотворного произведения, в частности конкретной поэзии, очевидно, что «. эти две формы дискурса соответствуют двум основным компонентам человеческого познания, а именно: установлению каузальных последовательностей в
воспринимаемом мире и постижению единичного опыта, относительно изолированного и
©© Хороших П.П., 2014 г.
существующего вне времени» [3]. Уникальность интерпретации произведений «конкретной поэзии» - эти мысли, изложенные на бумаге в стройных, логических цепочках слов, требующие некоторого времени, чтобы их прочитали, но возникают они сразу и всеобъемлюще. В этом и кроется эффект конкретной поэзии - осознание смысла всего стихотворения приходит моментально.
Р. Арнхейм, предлагает, отказаться от стандартного, «линейного» мышления, и воспринимать конкретную поэзию как memento - «напоминание»: «В зависимости от своей конкретной функции языковые mementos дают инструкции, предписывают тип поведения, облегчают ориентацию. Они также должны быть краткими и выразительными, способными будить мысли». В противовес «напоминанию» (memento) Р. Арнхейм ставит «сообщение» (message), примером которого может служить любой текст, который изложен последовательно и описывает события, происходящие «до» и «после». В «конкретной поэзии» эти «до» и «после» не важны: «Контекст, наиболее благоприятный для конкретного стихотворения, лежит за пределами книги, где-то в реальной действительности. Одно из намерений конкретной поэзии
— повести за собой всю поэзию от сообщения к напоминанию, высвободив ее из пут книг» [4].
Сейчас существует множество точек зрения, можно ли отожествлять визуальную поэзию с «конкретной поэзией». Вопрос определения рассматриваемого жанра остается остродискуссионным как среди западных, так и среди отечественных ученых.
В своих работах Ю. Гик, современный русский филолог и литературовед, указывает на то, что конкретная поэзия - это визуальная поэзия, в которой «... каждая работа определяет собственную форму и является визуально и, если возможно, структурно оригинальной или даже уникальной.» [5]. Исследователь рассуждает о «собственной форме» стиха. Понятие
«стихотворение» предполагает некую графическую форму. Любой читатель, даже не владеющий языком, на котором оно написано, сможет уверенно отнести данное произведение к стихотворному жанру Визуальный компонент уже находится в самой природе стиха. Однако в конкретной или визуальной поэзии особое значение имеет форма. Читатель с первого взгляда охватывает и осознает все стихотворение целиком, что позволяет стиху не просто «зазвучать» по-новому, но и приобрести своеобразный, дополнительный смысл.
Визуальная и «конкретная» поэзия - это разные направления неоавангардного искусства
— такой точки зрения придерживается Евграшкина Е.Е. Включение визуального компонента в текст размывает весьма условные границы между конкретной и визуальной поэзией. Это делает невозможной - без известных потерь, а иногда и вовсе - его акустическую реализацию при декламации, а также выводит язык в иные семиотические пространства, приобщая его к синкретизму и диалогичности новых форм искусства. Таким образом, потенциальная возможность «чистого» языка ставится под вопрос даже в качестве своего собственного референта [2].
В статье «Поэзия как факт» Владислав Кулаков, литературовед и филолог, высказывает мнение, что конкретизм часто ассоциируют исключительно с визуальной поэзией. « По-моему, этого совершенно недостаточно. Визуальная поэзия не с конкретизма началась и не одним им исчерпывается. Визуализация стиха вообще известна с античных времен; первые образцы собственно визуальной поэзии возникли в 10—20-х годах в русле футуристическоконструктивистской традиции. Конкретизм пришел к визуальности немного с другой стороны». Кулаков также отмечает, что визуальность в конкретизме не главное. Главное как раз речевая фактура и конкретистское к ней отношение. « Что это за отношение? Для краткости
определим его эпитетами: регистрационное, невмешательское. Художник не преобразовывает действительность в искусство. Эстетические утопии эпохи классического авангарда его не воодушевляют. Действительность, живая речь ("живая" в смысле "функциональная"; трудно назвать бюрократическую, например, речь живой, но в стихе она ею становится) — своя, чужая
— сама создает поэзию. Поэт работает методом коллажа или, если угодно, мозаики, соединяя вроде бы совершенно несопоставимые элементы, которые неожиданно превращаются в целое». [6]. Творчество Тимма Ульрихса, немецкого искусствоведа, автора большого количества стихов в данном стиле, является ярким примером традиционной конкретной поэзии. Одним из самых известных его стихов является “Denk-spiel”.
Denk-spiel (nach descartes)
Ich denke, also bin ich.
Ich bin, also denke ich.
Ich bin also, denke ich.
Ich denke also: bin ich?
Автор указывает, что это произведение - «яркий пример целей, устремлений и всего стиля жизни». Возможно ли существование без мыслей? Автор задумывается над вопросом, о котором размышлял в своей философии Декарт. За основу взят один из афоризмов Декарта -“Kogito, ergo sum” - «Мыслю, следовательно, существую». Стих построен на сопоставлении двух главных, по мнению поэта, процессов в жизни - “Ich denke” - “Ich bin” - “Я думаю” - “Я есть”. Ульрихс отождествляет эти два явления. В стихе мысль воплощена в слове. Чувствуется связь языка и с мыслью, и с сущностью. “Denk-spiel” заставляет читателя задуматься над философией Декарта -“ Kogito, ergo sum”. Продолжая эту «цепочку логических мыслей», можно прийти к первообразу -«Слово было у Бога. И слово было Бог”[5].
Интересным является лексическое построение стиха. Ограничив с двух сторон стих лексическим повтором слова “Ich” - “Я”, автор подчеркивает личностный характер произведения. Обращение к самому себе указывает читателю, что лишь сам поэт может дать ответ на свой вопрос.
Советский поэт-конкретист, один из переводчиков немецкой конкретной поэзии, Генрих Сапгир предлагает свое восприятие стиха Ульрихса. Растолковав в четырехстишии Тима Ульрихса цепь афоризмов Декарта шутливо как «карты Декарта», Сапгир заменяет сомнения в оригинале по поводу собственного существования в форме вопроса на утверждение, что понятия существовать и мыслить для поэта неразделимы.
Мысле-игра (карты Декарта)
Я мыслю, поэтому существую.
Я существую, поэтому мыслю.
Поэтому мыслю: я существую?
Поэтому я - существую, мыслю.
(Генрих Сапгир, перевод с Тима Ульрихса).
Мной было проведено исследование, целью которого было определение особенностей восприятия стихов данного вида и акцентных групп. Для изучения был выбран стих австрийского поэта Вернера Хербста «ein wort stirbt aus», написанный в стиле Konkrete Poesie в Австрии в 1943 г.
Ein wort stirbt aus Ein wort stirbt aus Ein ort stirbt aus Ein rt stirbt aus
Ein t stirbt aus
Ein stirbt aus
Werner Herbst, 1943.
Это произведение отвечает всем основным критериям стихов данного жанра: нелинейность, наличие визуальной составляющей и многогранность восприятия. В исследовании приняло участие 60 студентов отделения немецкого языка ФИЯ БГПУ Для анализа им был предложен опросник, содержащий вопросы о личностном восприятии стиха, его визуальных, акустических особенностях, возможных связях с другими науками, идейное содержание стиха. Итоги исследования показали принцип лексического повтора с постепенным исчезновением слова “Wort”, что является визуальным составляющим стиха, играет решающую роль в понимании его смысла и интерпретации. Кроме этого, было отмечен факт - данный стих невозможно воспринять на слух, осознание смысла данного произведения возможно только при
непосредственном визуальном восприятии. Многозначность слова “Wort”, заставляет понять, что исчезает постепенно все в нашем мире. Наличие пустого пространства в последней строке позволяет поставить на это место любое понятие, т.е. исчезновению может подвергнуться все. Кроме этого было отмечено, что даже одно визуальное знакомство со стихом, без его прочтения, уже заставляет читателя понять, что что-то случилось, что-то исчезло. В данном произведении идея стиха его смысл выражен в большей части не через содержание, а через его визуальное построение. Кроме этого был предложен широкий спектр разнообразных наук, с которыми прослеживается связь при знакомстве со стихом. Как видно из результатов, все предложенные варианты можно сгруппировать на три блока: науки, связанные с языком, естественные науки и гуманитарные. Наличие связи с естественными науками возникает из-за идейного содержания стиха и его содержания. Процесс «вымирания» - есть процесс в большей степени естественный. Кроме этого часть респондентов отожествила это понятие с такими понятиями, как «гниение», «смерть», «разложение». Взаимосвязь с гуманитарными науками обусловлена датой написания стиха и одной из его интерпретаций, связанных с явлением «войны», «борьбы», «убийства слова как свободной мысли», тотальной цензурой времен правления Гитлера. Говоря о взаимосвязи визуального построения стиха и его восприятия, большинство респондентов подчеркнули тот факт, что данный стих необходимо читать снизу вверх, чтобы можно было четко проследить «постепенное вымирание слова», понять идею стиха. Однако некоторые из опрошенных высказали мысль, что данное произведение необходимо читать снизу-вверх, в этом отражается позитивная сторона данного стиха. Так же был предложен вариант прочтения данного стиха в обоих направлениях. Данное произведение обладает двойным смыслом - как «позитивным», так и «отрицательным». Стих необходимо читать последовательно сперва снизу-вверх, а затем сверху-вниз, чтобы получить объективную картину идеи, заложенной автором.
Анализ вариантов идейного содержания стиха показал, что «Слово» взаимосвязано с понятиями «человек», «народ», «государство». Кроме этого, было упомянуто, что появление цензуры слова уничтожает его, перекрывает ему возможность свободного развития. Также был отмечен факт, что слово - это основа языка. С развитием языка происходит появление новых слов, и постепенное вымирание некоторых из них. Часть опрошенных отожествили слово с литературным языком и подчеркнули, что сейчас происходит процесс исчезновения литературного языка. Респонденты обратили внимание на то, что «слово» в стихе - символ духовности исчезает и переходит в земное. Когда исчезает духовность, исчезает и земное. Интересны суждения о том, что «слово» можно сравнить с общечеловеческими добродетелями и ценностями, такими как доброта, честность, любовь, ответственность . Вымирание слова есть процесс постепенного снижения культуры общества, снижения ответственности людей перед друг другом. Респонденты обратили внимание, что в стихотворении можно проследить цикличность жизни, взаимосвязь жизни и смерти. Кроме этого, исчезновение одного оставляет место для появления чего-то нового. «Слово» заменяется действием, активностью, и
постепенное его удаление, по мнение некоторых, есть явление развития жизни, его активности. Многими была отмечена связь конкретной поэзии с авангардным искусством. Некоторые из опрошенных сказали, что данное произведение получило бы интересное продолжение в живописи авангардизма.
Таким образом , конкретная поэзия, как бы парадоксально это ни звучало, вовсе не конкретна. Это - сложное и многогранное явление, с размытыми границами. Единственное, что можно утверждать наверняка: конкретная, или визуальная, поэзия - это взаимозависимость вербальных и невербальных компонентов. Развитие современных коммуникационных технологий способствует расширению возможностей человека в плане вербального и невербального выражения мысли.
Конкретная поэзия - явление не только относительно новое, но и в достаточной степени не исследованное в силу своей «моментности». На наш взгляд, для того, чтобы приблизиться к пониманию данного явления необходимо отказаться от сиквенциального, традиционного или «линейного» мышления, воспринимая стихотворения данного жанра как «memento» -«напоминание», а не «message» -«сообщение».
Литература
1. Андреюшкина Т.Н. Традиции немецкой «Конкретной поэзии» в творчестве Генриха Сапгира. Вестник Гуманитарного Института ТГУ. 2010
2. Арнхейм Р. Искусство и визуальное восприятие,1994.
3. Арнхейм Р. Новые очерки по психологии искусства, 1994.
4. Гик Ю. Черновик. Смешанная техника.- М.- 2006.- Вып. 21
5. Евграшкина Е.Е. Тексты не для декламации: о конкретной и визуальной немецкоязычной поэзии
6. Кудрявцева Т.В. Новейшая немецкая поэзия (1990-2000-е г.г.): основные тенденции и художественный ориентиры. - М.: ИМЛИ РАН, 2008.
7. Кулаков В. "Поэзия как факт", НЛО 1999.
