CC BY
49Р. Еникеев. Казань, 1997 г.
Ренат Еникеев — одна из самых ярких и масштабных индивидуальностей татарского музыкального искусства второй половины ХХ — начала XXI в. Он вошел в историю отечественной музыки как композитор, тяготеющий к драматическим и героико-трагическим концепциям, как бунтарь-шестидесятник, как ищущая творческая индивидуальность, которая шла непроторенными путями и вывела татарскую инструментальную музыку на всесоюзную и мировую сцену.
В творчестве Р. Еникеева особое место занимает инструментальная музыка, которая была поднята им на небывалую высоту. Благодаря ему впервые в татарском искусстве развились сложнейшие жанры фортепианной музыки, такие, как соната, баллада, виртуозные вариации. Существенный вклад Енике-ев внес в развитие ансамблевой музыки, которая в его творчестве расцвела многоцветьем жанров как подлинно художественное явление. Это — квартеты, трио и любимые массовой аудиторией ансамбли скрипок. Композитор написал множество произведений для самых разных инструментов, включая скрипку и виолончель, создав целый мир неповторимых живых художественных образов и способствовав обогащению национального слуха и вычленению инструментализма в самостоятельную сферу искусства.
Исключительно важную область творчества Еникеева представляет симфоническая музыка, охватывающая весьма широкий спектр жанров: вокально-симфоническая поэма «Памяти Мусы Джалиля», «Рапсодия» и цикл пьес «Четыре басни по Крылову» для симфонического оркестра, фортепианный и скрипичный концерты и др. Композитор создал много песен и романсов, хоровых сочинений, снискавшим ему широкую популярность. Музыку Еникеева отличает органичное соединение народных традиций с достижениями мировой музыкальной культуры, что превращает искусство художника в инструмент познания и преображения человеческого духа.
Ренат Еникеев родился 13 июня 1937 г. в Казани в образованной и ро-
«
довитой семье. Со стороны матери в их роду были потомственные священнослужители, имевшие тесные родственные связи с великим поэтом Г. Тукаем. По отцовской линии Р. Еникеев восходит к именитому роду правителей и во-енноначальников Каргалинского Темни-ковского княжества.
Детство композитора протекало в трудных условиях. Мальчик рос без отца, которого не стало, когда ребенку исполнился год. Он рано обрел самостоятельность, и его излюбленным занятием была игра на гармонике. В четыре года он уже играл в ансамбле в детском саду, участвовал в концертах. Поступив в образцовую татарскую школу для мальчиков № 12 в класс известного педагога М. Рахматуллина, Ренат продолжал совершенствовать свое мастерство и в девять лет стал победителем республиканского конкурса, проходившего под председательством знаменитого гармониста Ф. Туишева, который предрек юному музыканту выдающееся будущее.
В 11 лет Ренат самостоятельно принял решение стать профессиональным пианистом и поступил в музыкальную школу, которую окончил всего за четыре года под руководством опытного педагога Н. Н. Карукес. Она сумела заложить в юном музыканте фундаментальные основы профессионального и творческого развития. Особенно ценным было то, что Н. Н. Карукес познакомила будущего композитора с современными течениями европейского искусства, в частности, с импрессионизмом и модернизмом, которые не изучались в нашей стране в послевоенные годы. В этот период у мальчика начинают раскрываться композиторские способности. Он сочинил оригинальные пьесы для фортепиано («Бабай», «Грустная песенка» и др.), получившие высокую оценку специалистов, и его пригласили учиться на подготовительное отделение Казанской консерватории, минуя училище. Однако, чувствуя необходимость в фундаментальной подготовке, Ренат поступает в музыкальное училище на теоретико-композиторское отделение в класс педагога Ю. В. Вино-
градова, получившего образование в Ленинградской консерватории у ученика Н. А. Римского-Корсакова М. О. Штейн-берга.
Ю. В. Виноградов, будучи опытным, требовательным педагогом, прекрасно знавшим и европейские традиции, и татарскую музыку, сыграл решающую роль в формировании музыкального дарования Р. Еникеева и овладении им сложной современной композиторской техникой.
Недюжинный талант и огромная работоспособность позволили Ренату добиться великолепных успехов. В 1955 г. композитор пишет романс «Счастье» на стихи М. Джалиля, ставший одним из первых татарских произведений в этом жанре. В нем автор сумел преодолеть песенную куплетную форму, в которой писали романсы его предшественники, и создать прекрасное самобытное произведение. Заметными достижениями в татарской музыке тех лет стали хоровые сочинения молодого композитора — яркая гимническая патриотическая песня «Тау беркете» (Горный орел) на стихи М. Хусаина и проникновенная лирическая песня на стихи К. Наджми «Родной дом», которые и сегодня сохраняют свою художественную ценность.
В 1956 г. Р. Еникеев поступил в Казанскую консерваторию, имея за плечами серьезную профессиональную подготовку как композитор, пианист и музыковед. Несмотря на свою молодость, он представлял собой не по годам зрелого музыканта, пожелавшего учиться сразу по двум специальностям (по композиции и фортепиано) и заметно выделявшегося на фоне других студентов-композиторов. Новым наставником Р. Еникеева по классу композиции стал профессор А. С. Леман, предоставивший своему ученику большую самостоятельность.
Первым крупным циклическим сочинением Р. Еникеева стало трио для скрипки, альта и виолончели (1958), жанр очень редкий не только в мировой, но еще более в советской музыке, не говоря уже о татарской, делавшей первые шаги в освоении ансамблевого искусства. Трио Еникеева стало поистине ре-
Ж
ВРЕМЯ В СУДЬБАХ И ДОКУМЕНТАХ
«ГАСЫРЛАР АВАЗЫ - ЭХО ВЕКОВ», № 1/2, 2013
волюционным явлением в национальной культуре. В нем разрабатывался новый многоголосный стиль мышления, обновлялась традиционная форма путем органичного соединения тенденций Запада и Востока, обогащался современными терпкими интонациями музыкальный язык и преодолевалась типичная для советской эпохи драматургическая трафаретность. Композитор весьма умело использовал возможности небольшого ансамбля, состоящего их трех струнных инструментов, создав по существу, камерную симфонию, наполненную многоцветьем красок, привлекающую свежестью поэтических образов и глубиной драматических коллизий, включающих тонкие лирические излияния и бурные наплывы протестующих чувств, скорбные переживания и радостное ликование, а также довольно необычные для того времени мистические фантасмагории. Музыка трио раскрывала внутренний мир современника в его подлинности, а не подслащенности и псевдонарядности, как того требовали партийные установки печально известного постановления 1948 г. о формализме в музыке.
Разумеется, это не могло остаться безответным. И когда сочинение впервые прозвучало на пленуме композиторов Татарстана в 1959 г., на молодого автора обрушилась вся мощь советской критики. Жесткий тон обсуждению задал присутствовавший на съезде московский композитор М. Коваль, бывший одним из ярых апологетов принципа партийности искусства. Он навесил на Ени-кеева политический ярлык чуть-ли не «врага народа» и обвинил его в формализме, в том самом «страшном зле», за которое были осуждены в свое время С. С. Прокофьев и Д. Д. Шостакович. Вслед за Ковалем Р. Еникеева заклеймил и министр культуры ТАССР, указавший, что таким композиторам не место в Государственной консерватории1. Обструкцию молодому автору устроили и другие местные функционеры от искусства, которых подогрело то, что Р. Ени-кеев выступил на съезде с докладом, где отметил застой в сфере гармонического мышления композиторов республики,
указав, что попытки обогатить эту систему сводятся по существу лишь к косметическому добавлению к простейшим аккордам еще одного дополнительного звука или, как образно выразился докладчик, к использованию «болтающейся септимы»2.
Лишь несколько выступающих попытались смягчить критику, среди них был московский музыковед Н. Шумская, которая весьма одобрительно отозвалась о трио и сравнила Еникеева с героем романа Р. Роллана Жаном-Кристофом, прототипом которого был великий реформатор и бунтарь Бетховен. Шумская явно намекала на политическую подоплеку поднятой шумихи, которой не избежал в свое время и Бетховен, что было едко высмеяно в романе: «Смешное и страшное зрелище, когда и не нюхавшие культуры дельцы берутся руководить не только политикой и финансами, но и духовной жизнью, предлагают художнику собачью конуру, ошейник и кормушку, а в случае отказа могут направить на него сотни болванов из числа своей угодливой своры! Но Кристоф не принадлежал к тем, кто поддается дрессировке. Он не мог допустить, чтобы какой-то хам указывал ему, что должно и чего не должно сделать в музыке, и недвусмысленно дал понять, что искусство требует и более основательной подготовки, чем по-литика»3.
Жизнь расставила все на свои места. Трио Р. Еникеева вышло на российскую и всесоюзную сцену.
Следующим крупным сочинением молодого композитора стал струнный квартет-партита, написанный под руководством признанного в стране специалиста по полифонии, профессора Московской консерватории Г. И. Литинско-го, который одновременно преподавал и в Казани. Он сориентировал своего воспитанника на создание четырехчастного произведения, состоящего из различных жанров полифонической музыки (инвенция, фуга, двойная фуга и т. п.), что способствовало более глубокому освоению композитором многоголосного стиля и расширению рамок пентатонного языка, который лишь в обновленном виде мог использоваться в полифонии.
«
Ренат блестяще справился с заданием, проявив незаурядное мастерство и творческую фантазию в использовании многообразных приемов полифонического письма. Ему удалось сохранить в произведении почвенность, создать самобытные национально-характерные темы и выстроить интересную в художественно-образном отношении контрастную драматургию четырех-частного цикла.
После квартета Р. Еникеев сразу принимается за масштабное симфоническое произведение — концерт для фортепиано с оркестром, ставший его дипломной работой. Замысел этого сочинения поражает глубиной философской концепции, которую можно интерпретировать созвучно великим идеям мировых религий.
Впечатляющая концепция концерта получила мастерское воплощение, привлекая национальной самобытностью, современностью языка, оригинальностью формы, яркостью оркестрового письма и виртуозностью, масштабностью фортепианного стиля. Концерт успешно прозвучал на государственном экзамене в консерватории в исполнении автора и симфонического оркестра под управлением И. Шермана. Второе исполнение Концерта было на пленуме композиторов ТАССР, где присутствовал председатель правления Союза композиторов РСФСР Д. Шостакович. Гений эпохи высоко оценил концерт Р. Еникеева, охарактеризовав его как самобытное, талантливое сочинение, представляющее собой яркое явление в советской музыке.
Реакция на концерт со стороны местного руководства была вполне предсказуемой. В Союзе композиторов ТАССР было вскоре инициировано «дело Ени-кеева», которого обвиняли во всех грехах, в том числе в творческой пассивности и аморальном поведении, не совместимыми с членством в композиторской организации. Правда, сфабрикованное дело вскоре было закрыто в результате вмешательства Шостаковича, который включился в борьбу за фортепианный концерт, настояв на его исполнении в рамках отчетного концерта композито-
ров Татарстана в Москве. На обсуждении этого произведения, состоявшегося 24 февраля 1965 г., выступил секретарь Союза композиторов РСФСР, заведующий кафедрой композиции московской консерватории, профессор С. А. Баласа-нян, который дал блестящую характеристику концерту Еникеева. Было решено включить его в программу предстоящего выездного пленума правления Союза композиторов РСФСР в г. Горьком и выдвинуть концерт на соискание Всероссийской премии им. М. Глинки. Однако это не устраивало местных руководителей, сознававших, что эта премия откроет молодому композитору путь на всесоюзную арену. В результате исполнение концерта в Горьком не состоялось, в связи с чем было сорвано и выдвижение на премию. В Казани композитору была устроена очередная обструкция. Он лишился работы в музыкальном училище, расстался с аспирантурой. «Закрыт» был и его квартирный вопрос, который имел чрезвычайно важное значение для обустройства личной жизни и творческого роста молодого композитора.
Все это не могло не сказаться на состоянии Р. Еникеева, у которого разом рухнули все надежды. Однако сильная воля и крепкий бунтарский дух не позволили подкосить творческую индивидуальность композитора. К тому же провидение давало ему свои ободряющие знаки о том, что его композиторское будущее вовсе не перечеркнуто. В частности, Р. Еникееву пришло приглашение из Уфы, где ему предлагали и работу, и квартиру, и членство в Союзе композиторов БАССР. Но бегство от трудностей было не в его характере. Творческие достижения Еникеева наглядно показывали, что его музыка несет на себе знамения необоримого духа времени, разрушающего ограничения консервативных установок, направленных на изоляцию татарского искусства от мировых прогрессивных тенденций. В частности, фортепианный концерт Еникеева открыл в татарской музыке новую линию лирико-драматического концерта. Композитор не пошел по пути Р. Яхина, создавшего до него фортепианный концерт в традициях жанровых сочинений
юя
ВРЕМЯ В СУДьБАХ И ДОКУМЕНТАХ
«ГАСЫРЛАР АВАЗЫ - ЭХО ВЕКОВ», № 1/2, 2013
(в духе народных песенно-танцевальных первичных жанров), наводнивших советскую музыку послевоенного периода. Р. Еникееву удалось создать иной тип сочинения, позволяющий воплощать сложные философские концепции и несущий чрезвычайно важные для национальной культуры импульсы.
Став изгоем в академической среде, Р. Еникеев неожиданно ощутил поддержку и внимание со стороны тех, кто был связан по работе с массовой аудиторией, стоявшей в некоторой оппозиции к «академистам». Композитора приглашают на работу в Татарский академический театр им. Г. Камала на должность заведующего музыкальной частью. Однако ему удалось написать музыку только к одному спектаклю «Гел^амал» (Гульжамал) по пьесе Н. Исанбета. И хотя музыкальное оформление пьесы имело большой успех и широкий общественный резонанс, судьба вновь отвернулась от композитора. Он оказался не у дел из-за того, что театр израсходовал свой годовой музыкальный лимит, выплатив гонорар одному из высокооплачиваемых композиторов-функционеров за его пьесу.
Безработным музыкант оставался недолго. Вскоре его пригласили в Татарскую государственную филармонию им. Г. Тукая, где предложили должность солиста-пианиста и аккомпаниатора. Вначале он был зачислен в концертную бригаду Г. Рахимкулова, а затем перешел в группу И. Шакирова, с которым его связывала близкая дружба (они вместе учились в консерватории, и какое-то время известный певец жил в семье Ени-кеевых). Совместная концертная деятельность двух корифеев продолжалась более пяти лет. Они много гастролировали, объездили весь Советский Союз. Концерты проходили при переполненных залах. Татарский слушатель восторженно принимал своих любимых артистов, одаривая их громом оваций.
В эти годы Еникеев создает вокальные сочинения. Из-под его пера одна за другой появляются песни и романсы, получившие широкую известность. Это — «Синец эзлэр» («Твои следы», Р. Ахмет-зянов), «Ак дулкыннар» («Белые вол-
ны», М. Хусаин), «Мэхэббэт тацнары» («Зори любви», М. Садри), «Урлэрецне менгэч» («Взойдя на вершину», С. Ха-ким), «Ышанам» («Верю», Л. Айтуга-нов), «Парлылар йери кеймэдэ» («На лодках катаются пары», Х. Туфан), «Казан — гомер бишегем» («Колыбель моя— Казань», М. Хусаин) и многие другие.
Р. Еникеев впервые в татарской музыке открыл жанр сатирических песен, которые сразу же полюбились широкой аудитории слушателей. Таковы песни «Кто же я?», «Вырастили сына!» («вф-еф итеп», Г. Афзал), «Жене не угодить» («Хатынга булмый ярап», М. Хусаин). В них с заразительным юмором высмеивались типичные социальные пороки времени — карьеризм, эгоизм и др. Сотрудничая с певцом Ильгамом Шакиро-вым, композитор много работал с фольклором, давая народным песням новое одеяние в виде современной гармонизации и аранжировки. Так появился цикл из восьми песен для баритона и симфонического оркестра или фортепиано, куда вошли шедевры народной музыки.
В вокальных сочинениях во всей полноте и неповторимости раскрывается красота души композитора. В них нет запредельной психологической обостренности, нет и излишней сентиментальности или эстетства, но все залито лучезарным светом сильных и искренних чувств. В песнях и романсах Ени-кеева на передний план выступают поэтичность натуры художника, изливающей глубокие и нежные чувства к природе, Родине, женщине.
Длительное увлечение композитора песенным жанром, принесшее ему большую популярность, все же не приносило ему полного удовлетворения. В душе он переживал глубокую драму, ощущая с юношеских лет особое призвание к высокому инструментальному искусству. Все эти годы он вынашивал идею создания большой фортепианной сонаты, которую татарские композиторы обходили стороной из-за необычайной сложности задачи. Однажды у Еникеева возникла мысль попытаться написать сочинение без всякой подготовки, экспромтом, опираясь только на внутреннее чувство,
«
тогда как ранее он полностью обдумывал свои произведения в голове, подобно Моцарту, и лишь затем переносил их на нотную бумагу.
Вначале композитор решил проделать эксперимент на небольшом сочинении, которым стала сонатина для фортепиано № 1. В результате свободной импровизации появилось весьма цельное и интересное в образном отношении произведение. Тогда он осмелился приступить к сонате, но прежде проштудировал огромную мировую литературу по этому жанру. И вновь интуиция его не подвела. На свет появилась первая часть сонаты, которая была не похожа ни на что, созданное композитором прежде. Музыка клокотала, бурлила в потоке диссонансов, восходя в едином могучем порыве к свету. Спустя некоторое время у него, как будто по наитию свыше, спонтанно родились медленная вторая часть и феерический финал.
В этом сочинении, по-видимому, излилось все то, что душило и сотрясало израненную, благородную и сильную душу композитора, отравленную ядом непрестанных преследований. Вступив в непримиримую борьбу, автор погрузился в царство тьмы и в момент глубочайшего падения и наивысшего напряжения сил достиг перелома, обретя избавление, подобно Фаусту, которого спасли светлые силы, защитившие его от притязаний Мефистофеля.
Соната произвела на всех ошеломляющее впечатление. Известный звукорежиссер всесоюзного радио И. Дудке-вич на обсуждении этого сочинения сказал, что после сонат Прокофьева ему не приходилось слышать в советской музыке ничего подобного4. А музыковед А. Юсфин заявил, что эту первую татарскую фортепианную сонату вряд ли кто-нибудь и когда-нибудь сможет превзойти, разве что это сделает сам автор5. Соната впервые прозвучала на пленуме Союза композиторов ТАССР в 1967 г. в исполнении Э. Монасзона, после чего началось ее торжественное шествие по всему Советскому Союзу.
Успех первой сонаты окрылил автора, и он приступил ко второй, для которой была найдена новая драматичная
тема, связанная с личностью просветителя и революционера Х. Ямашева, воспетого Г. Тукаем в стихотворении «Светлой памяти Хусаина».
Вторая соната продолжает драматическую линию предыдущего сочинения, но привносит новый трагический элемент, обнажая тему смерти. В основу одночастной сонаты положена народная песня «Анам кабере янында» (У могилы матери), которая сквозной линией проходит через все разделы, претерпевая различные образные перевоплощения, превращаясь то в траурный марш, то в импульсивную токкату, то в грандиозную сцену битвы.
Вторая соната Еникеева стала новой вехой в развитии татарской фортепианной музыки. Она впечатляет глубиной замысла, яркостью конфликтной драматургии, оригинальностью и цельностью формы, мастерством инструментального воплощения. В сочинении рояль предстает как многоплановый многозвучный оркестр, раскрываясь во всем великолепии своих виртуозно-технических и выразительных возможностей.
В 1972 г. сразу после Второй сонаты Ренат Еникеев пишет свою третью фортепианную сонату-партиту. На сей раз он создает произведение в жанре полифонической сюиты, основанной на старинных полифонических формах, которые объединены в четырехчастный цикл: прелюдия, пастораль, фуга и пас-сакалья. По замыслу автора, этот цикл имеет скрытую программу, отражающую этапы жизни человека. В сонате-партите налицо стремление композитора не только овладеть полифоническими формами, но и философски осмыслить человеческую жизнь, полную противоречий и конфликтов. Еникееву удается создать впечатляющее полотно, в котором художественно-образное начало и техническое мастерство его воплощения находятся в удивительном равновесии.
Сонаты Р. Еникеева составили своеобразную целостную триаду. В первом произведении утверждается активно-действенный импульс и концепция бескомпромиссного духовного противоборства со злом. Второе сочинение посвящено теме смерти и ее преодолению, а
ш
ВРЕМЯ В СУДьБАХ И ДОКУМЕНТАХ
«ГАСЫРЛАР АВАЗЫ - ЭХО ВЕКОВ», № 1/2, 2013
третье — духовному просветлению и обретению высшей мудрости. Сонаты получили высокую оценку выдающихся корифеев современности: Д. Д. Шостаковича, Г. В. Свиридова, А. И. Хачатуряна, Д. Б. Кабалевского. С этих сочинений началось восхождение Р. Еникеева на композиторский Олимп.
В 1972 г. почти одновременно с третьей сонатой появилось еще одно крупное сочинение — второй струнный квартет. В его музыке раскрывается проблема духовного становления современника, внутренний мир которого отягощен борьбой традиционных и новых культурных тенденций. Новое представлено активной, напористой темой с взрывчатым элементом, несколько напоминающим бетховенский мотив рока.
Второй струнный квартет Р. Ени-кеева стал выдающимся завоеванием национального искусства в сфере, представляющей одно из высших достижений европейского духа, который заключает в себе новый менталитет, связанный с культурой многоголосия. Квартет снискал признание в стране и далеко за ее пределами: в Германии, Италии, Чехии, Японии, США и других странах. Произведение было отмечено на съезде композиторов СССР и на декаде татарского искусства в Москве в 1980 г. О нем высоко отозвался известный композитор Р. Щедрин, занимавший пост председателя Союза композиторов РСФСР.
В 1974 г. судьба вновь призвала Р. Еникеева в Татарский академический театр им. Г. Камала. На сей раз ему предложили написать музыку к драме Н. Фаттаха «Кул Гали». Композитора заинтересовала тема, связанная с выдающимся булгарским поэтом и духовным представителем XIV в., автором поэмы «Сказание о Юсуфе».
Ему была хорошо знакома булгар-ская тема. Еще в начале 1960-х гг., будучи студентом консерватории, он написал в черновом варианте симфоническую поэму «Дастан», посвященную героическому историческому прошлому татарского народа. Но по совету своего педагога начинающий композитор не стал тогда «переходить дорогу» аксакалам и отложил сочинение до лучших времен.
Теперь возникла возможность использовать этот материал в драме «Кул Гали» в виде оркестровой сюиты. Так за короткий срок родилась новая симфоническая партитура, где нашли воплощение и глубокие раздумья в духе философских медитаций Шостаковича, и драматические сцены нашествия монгольских завоевателей, и возвышенные, исполненные горячей любви темы поэта и Родины. Музыка спектакля вызвала огромный резонанс у общественности, превзойдя все ожидания как автора, так и постановщика пьесы. В этой связи композитору позднее вновь доверят написать музыку к другой исторической драме Н. Фаттаха «Сармат кызы Сэринэ» (Сарина, дочь Сармата, 1986), а также оформить музыкально-литературную композицию к 800-летию поэта Кул Гали, которая с успехом была исполнена в Казани и Москве в 1983 г.
В 1970-е гг. Р. Еникеев продолжал успешно работать в сфере инструментальной музыки. Появляются несколько сонатин и цикл пьес «Четыре басни по Крылову» для фортепиано, множество скрипичных и виолончельных миниатюр, а также новые для татарской музыки сочинения для ансамбля скрипачей — Ария, Ариетта, Каприччио. Они получили широкое признание публики и упрочили славу Еникеева как мастера инструментальной музыки.
Композитор продолжил также работу в вокальной области, где особый успех выпал на долю произведения, написанного на стихи Х. Туфана «Инквизиторам ХХ века». Текст небольшого стихотворения, клеймившего тех, кто встал на службу злу, развязав невиданные по масштабам войны и репрессии в ХХ столетии, был особенно близок композитору. В 1977 г. он написал на эти стихи хоровую кантату, но затем, учитывая масштабность темы, создал вокально-симфоническую «Поэму памяти Мусы Джалиля» для чтеца, баритона, большого смешанного хора, оркестра и органа (1981). За это произведение, вкупе с сонатой памяти Ямашева и вторым струнным квартетом, Р. Еникеев был удостоен в 1983 г. Государственной премии им. Г. Тукая.
«
На юбилейной выставке работ Б. Урманче. Слева направо: А. Еники с супругой, Ф. Вагапова, Б. Урманче, Н. Исанбет с супругой, Р. Еникеев. Казань, 1982 г.
В 1986 г. Еникеев создает еще одно симфоническое произведение «Рапсодию», в основу которой частично лег материал его юношеского «Дастана». В «Рапсодии» древнебулгарские мотивы соединились с современным фольклором, что позволило автору во всем блеске представить огромные выразительные, красочные и виртуозные возможности симфонического оркестра. Отныне Еникеев по праву входил в когорту ведущих симфонистов не только республики, но и всей страны как художник, тяготеющий к углубленным философским концепциям и героико-драматической тематике, а также блестяще владеющий техникой оркестровки. Его несколько сроков подряд выбирали делегатом съездов Союза композиторов СССР, а в 1981 г. избрали членом правления Союза композиторов СССР.
Годы творческого подъема совпали с периодом знакомства и тесной дружбы композитора с одной из значительных фигур национальной культуры, с основоположником татарского изобразительного искусства Баки Ур-манче. Р. Еникееву были очень близки творческие устремления Урманче, который тяготел к серьезным темам и не страшился запретных сфер. Он прекрасно знал культуру Востока и Запада, остро чувствуя требование духа времени к сближению этих глобальных миро-
вых течений. К этому же стремился и Р. Еникеев, посвятив Урманче ряд своих сочинений. Первым из них был романс для скрипки и фортепиано (1979), пленяющий необычной красотой мелодии. Художник-первопроходец узнавал в этой музыке тот импульс творческого горения, который двигал им самим. «Да! Это мой портрет», — говорил он. Среди музыкальных приношений Еникеева была также гимническая ода «Багышлау» (Посвящение) для тенора и фортепиано на стихи Урманче, в которых было запечатлено жизненное кредо художника. После его смерти в 1990-е гг. Еникеев создает элегию «Са-гыш» (Размышление) для виолончели и фортепиано, навеянную одной из лучших скульптурных работ Урманче. Все эти творения словно дополняют друг друга, помогая приблизиться к пониманию духовных основ творчества художника и отображаемых им характерных черт духа народа.
В эти же годы композитор отдает дань уважения С. Сайдашеву и Г. Тукаю. Он готовит к изданию трехтомник сайдашевского «Собрания сочинений», проделав титанический труд по восстановлению и редактированию рукописных текстов, и пишет цикл пьес «Сай-дашстан», давая современное одеяние неповторимым лучезарным темам основоположника профессиональной музы-
ш
ВРЕМЯ В СУДЬБАХ И ДОКУМЕНТАХ
«ГАСЫРЛАР АВАЗЫ - ЭХО ВЕКОВ», № 1/2, 2013
I
Р. Еникеев. Рисунок Б. Урманче. 1984 г.
ки. В 1998 г. Р. Еникеев создает яркое новаторское произведение монолог для тенора и симфонического оркестра на стихи Г. Тукая «Дошманнар» (Враги). Выбранное композитором стихотворение потрясает своим драматизмом и силой воздействия. Еникеев возводит драму Г. Тукая на уровень древнегреческой трагедии, в которой сама мировая душа восстает против сил мрака. Столь масштабная трактовка образа Г. Тукая была предпринята в татарской музыке впервые.
Композитор отнюдь не случайно озаглавил свое сочинение как «Монолог». В нем автор решительно преодолевает рамки песенно-куплетной формы, безгранично довлевшей в музыке на протяжении многих десятилетий, мешая ее полноценному развитию. Р. Еникеев и в некоторых других своих вокальных сочинениях стремился к отходу от этой консервативной структуры, но в «Монологе» со всей очевидностью проявилась особая мощь дарования композитора, полностью разрушившего, казалось бы непреодолимый барьер. Он убедительно показал в каком ключе нужно создавать оперу о великом народном поэте и
кто мог бы написать такую оперу в республике.
Конец ХХ столетия стал для композитора временем «сбора камней»: он завершил разработку художественных идей, ранее им затронутых. В 1996 г. Р. Еникеев создал свой третий струнный квартет, написанный в форме полифонической сюиты и получившей название партиты. В этом произведении автор развивает тему, намеченную в третьей фортепианной сонате-партите (1972), программа которой связана с раскрытием основных этапов человеческой жизни. В идейной концепции струнной партиты, в отличие от предшествующего фортепианного аналога, налицо тенденция к преодолению фаталистического, трагического элемента.
В XXI в. Р. Еникеев вошел с новыми идеями. Одним из основных направлений в своем творчестве он избрал работу с музыкальным фольклором. Он и раньше очень глубоко и скрупулезно изучал народную музыку, уделяя внимание искусству казанских татар, мишар, кряшен. Но теперь существенно расширил границы своих интересов и обратился к культуре других тюркских народов. В подоснове его интересов можно усмотреть веяния духа нового времени, разрушающего барьеры узко национальных тенденций, а также стремление взойти к истокам пракультуры своего народа.
Результаты своих творческих изысканий композитор воплотил в цикле «Тюркские напевы», состоящем из четырех выпусков и включающем 100 пьес для фортепиано на казахские, киргизские, узбекские, гагаузские, нугай-ские, татарские, башкирские и другие темы. Кроме того, автор составил несколько подобных тетрадей для симфонического оркестра, струнного квартета, духовых инструментов, тем самым расширяя репертуар исполнителей и обогащая национальный слух новыми образами, мелодиями и ритмами.
Важным направлением деятельности Р. Еникеева в этот период стала забота о молодом поколении исполнителей, которым он адресовал большое количество фортепианных переложений, аранжировок и обработок сочинений татар-
«
Премьера «Рапсодии» на открытии XXI концертного сезона Симфонического оркестра Татарской государственной филармонии. Дирижер Ф. Мансуров. Казань, 1987 г.
ских классиков: Сайдашева, Музафаро-ва и др. Первым опытом транскрипции была его блестящая фортепианная пьеса парафраз на песню М. Музафарова «Тын бакчада» (В тихом саду), которая имела ошеломительный успех.
Наиболее крупной работой в этой сфере стала фортепианная транскрипция концерта для скрипки с оркестром № 2 (ре-мажор) М. Музафарова. Это трех-частное сочинение, созданное в 1962 г., относится к числу жемчужин татарской музыки. Музыка скрипичного концерта пленяет свежестью, искренностью чувств, яркой образностью и глубиной художественного содержания. Муза-фаров адресовал свое сочинение юношеству, что проявляется и в образном строе, и в инструментализме концерта.
Идею создания фортепианной версии концерта подсказал художественный руководитель и главный дирижер Государственного симфонического оркестра Республики Татарстан Ф. Мансуров. Маститый дирижер, высоко ценивший как композиторский, так и пианистический дар Еникеева, предложил ему, в связи с предстоящим в 2002 г. празднованием столетия со дня рождения М. Музафарова, дать новую жизнь скрипичному концерту в виде фортепианной версии.
Эта идея пришлась по душе Енике-еву, который с большим пиететом относился к творчеству Музафарова, посвятив ему еще в студенческие годы свою первую струнную партиту. В свою очередь, Музафаров уже тогда видел в Ени-кееве свою достойную смену и одобрительно относился к его опытам по созданию фортепианных версий популярных татарских произведений, в том числе и его собственных пьес, вполне доверяя музыкальному вкусу своего молодого коллеги.
В отличие от пьес, в концерте перед Еникеевым стояли неизмеримо более сложные задачи. И дело было не только в объеме работы. В фортепианной версии необходимо было полностью сохранить оркестровку и гармонию оригинала, являвшихся у Музафарова как признанного мастера инструментовки неотъемлимым элементом стиля и драматургии произведения. В этой работе композитор проявил незаурядное художественное чутье и такт, создав полноценную сольную фортепианную партию, привлекающую ярким концертным стилем изложения, разнообразием и многокрасочностью инструментальной фактуры. Органично вписалась в концерт и блестящая, развернутая каденция, написанная Еникеевым и заме-
ВРЕМЯ В СУДЬБАХ И ДОКУМЕНТАХ_
«ГАСЫРЛАР АВАЗЫ - ЭХО ВЕКОВ», № 1/2, 2013
нившая небольшой сольный эпизод, существующий в скрипичном оригинале.
Фортепианная транскрипция концерта впервые прозвучала на юбилейном вечере М. Музафарова в 2002 г. (солист — М. Сиразетдинов, дирижер— Ф.Мансуров), затем в том же году была исполнена на очередном пленуме Союза композиторов Республики Татарстан. Произведение было исключительно тепло воспринято публикой, хотя встретило непонимание со стороны некоторых коллег композитора. Высказывалось мнение, что автор, мол, исписался и уже не в состоянии написать ничего нового и оригинального, а потому и взялся за транскрипцию чужого сочинения.
В 2007 г., в канун своего 70-летия Еникеев создал очередное крупное сочинение — концерт-поэму для скрипки и симфонического оркестра (ре-мажор), идейно-художественное содержание которого вновь связано с проблемой зла, раскрывающейся на сей раз в необычном ракурсе. Музыка сочинения вновь погружает слушателя в пучины страданий, но апеллируя к силам мужества и красоте, возводит к свету, радости и торжеству оптимизма.
Окидывая взором путь композитора, перешедшего рубеж 75-летия, можно охарактеризовать его не иначе, как незабвенное служение высокому духу искусства. В художнике живет ищущий человек, идущий непроторенными путями и смело отстаивающий высшие идеалы. Сочинения Р. Еникеева наполнены мощной энергетикой, могучим стремлением к созиданию нового и пламенным горе-
нием. Его творческое кредо созвучно известным словам турецкого поэта Назы-ма Хикмета:
«Если я гореть не буду, Если ты гореть не будешь, Если мы гореть не будем, Кто ж тогда развеет тьму!»
Композитор вывел татарскую музыку на новый уровень. Существенный вклад Р. Еникеев внес в развитие инструментальной музыки и формирования инструментального типа мышления. Особое внимание он уделил в своем творчестве фортепианной музыке, которая отличается новизной, концертностью и масштабностью пианистического стиля, а также широтой жанрового диапо-зона. Не случайно в республике регулярно проводятся конкурсы молодых пианистов, посвященных творчеству композитора.
Инструментальное искусство Р. Ени-кеева, уходящее своими корнями в народную музыку и органично соединяющее достижения Востока и Запада, взошло на мировую сцену не как экзотика, а как самобытное духовное явление глобального масштаба. Для татарской культуры, развивавшейся долгое время преимущественно под сенью мусульманского миросозерцания, которому свой-ственнна некоторая покорность судьбе, искусство Еникеева несет в себе мощный импульс к пробуждению самосознания. В произведениях Р. Еникеева нет ничего от узко национальных устремлений. В них все возносится вверх к общечеловеческим идеалам.
ПРИМЕЧАНИЯ:
1. Из беседы Ш. Монасыпова с музыковедом Г. Касаткиной в 1972 г.
2. Там же.
3. Роллан Р. Собрание сочинений. - М., 1956. - Т. V. - С. 320.
4. Из беседы Ш. Монасыпова со звукорежиссером, композитором И. Шамсутдиновым в 1980 г.
5. Юсфин А. О творчестве Рената Еникеева // Звезда Поволжья. - 2010. - № 7. - С. 4.
Фото из личного архива Р. Еникеева.
Шамиль Монасыпов,
кандидат искусствоведения
«
