CC BY
14
АПФ&ПЛ
Тематический выпуск ЛИНГВОКОННУНИКАТИВНЫЕ
ИССЛЕДОВАНИЯ: ИННОВАНИИ И КРЕАТИВНОСТЬ
CIP&PI&
Thematic issue LINGUISTICS AND COMMUNICATION STUDIES: INNOVATION AND CRTATIVITY
http://philjournal.ru 2022 No 1 61-71
КОММУНИКАТИВНЫЕ СТРАТЕГИИ В ДИСКУРСИВНЫХ ПРАКТИКАХ
COMMUNICATION STRATEGIES IN DISCURSIVE PRACTICES
Оригинальная статья УДК 811'111
DOI: 10.29025/2079-6021-2022-1-61-71
Коммуникативные особенности англоязычного судебного дискурса
Авакова М.Л.1*, Мосесова М.Э.2
1 Пятигорский государственный университет; 357500, Пятигорск, Российская Федерация, пр. Кирова, 63, ; 1ORCID ГО: 0000-0003-0078-8611; 2 Кубанский государственный аграрный университет им. И.Т. Трубилина; 350044, Краснодар, Российская Федерация, ул. Калинина, 13, ; 2ORCID ГО: 0000-0001-7441-7034; *е-таП: marina-avakova@yandex.ru
Резюме: Настоящая статья посвящена исследованию коммуникативных особенностей англоязычного судебного дискурса на примере вступительных заявлений судебных ораторов в процессе судебных заседаний. Актуальность данного исследования обусловлена необходимостью расширения знаний в области судебного дискурса, более глубокого анализа функционирования языковых средств, способствующих оптимизации коммуникативного взаимодействия, основанного на взаимопонимании участвующих в дискурсе сторон. Данная работа нацелена на изучение, выявление и анализ языковой специфики выражения позиции адвокатов, отражающей знания, мнения, оценки относительно презентируемых фактов, рассматриваемой в рамках эпистемической модальности. Выявлено, что характерной особенностью языкового выражения отношения, степени уверенности говорящего в истинности суждений в исследуемом типе дискурса является самопозиционирование адресантов с использованием личных местоимений первого лица; эпистемических маркеров, подчеркивающих важность излагаемых фактов, субъективность высказываний, личных мнений, оценок, отношений; интенсификаторов, усиливающих утверждаемую позицию адресантов, и хеджирующих языковых средств, представленных маркерами имплицитности, неопределенности, скрытого коммуникативного воздействия на адресата. Установлено, что наиболее частотными языковыми средствами в исследуемом типе дискурса, способствующими демонстрации обоснованности суждений, подчёркивающими субъективность выражаемого мнения, оценки, позиции, обязательство говорящего по отношению к высказываемому, выступают личные ме-
* © ABaKOBa M.JL, MocecoBa M.3., 2022.
O Q I This work is licensed under a Creative Commons Attribution 4.0 International License ¿^^■ESI^H https://creativecommons. org/licenses/by/4.0/
стоимения первого лица. Информирование адресата с использованием эпистемических маркеров во вступительной речи адвокатов, комбинирование выявленных языковых средств в одном дискурсивном отрезке, маркирует вовлеченность говорящего в дискурсивное событие, заинтересованность в излагаемых фактах, способствует эффективному представлению информации, поддержанию контакта с адресатом в ходе судебных заседаний, достижению коммуникативных целей в профессиональном сообществе.
Ключевые слова: судебный дискурс, вступительная речь, эпистемическая модальность, субъективная позиция, оценка, убеждение.
Для цитирования: Авакова М.Л., Мосесова М.Э. Коммуникативные особенности англоязычного судебного дискурса. Актуальные проблемы филологии и педагогической лингвистики. 2022. №1. С. 61-71.
Статья подготовлена по результатам обсуждения доклада на IV Международной научно-практической конференции «Инновационные технологии и креативность в исследовании и преподавании иностранных языков и культур».
Original Paper
DOI: 10.29025/2079-6021-2022-1-61-71
Communicative Features of the English-Language Judicial Discourse
Marina L. Avakova1*, Milana E. Mosesova 2
'Pyatigorsk State University, 63 Kirov Ave., Pyatigorsk, Russian Federation, 357500;
'ORCID ID: 0000-0003-0078-8611;
2 Kuban State Agrarian University named in honour of I.T. Trubilin, 13 Kalinin Str., Krasnodar, Russian Federation, 350044;
2ORCID ID: 0000-0001-7441-7034;
* e-mail: marina-avakova@yandex.ru
Abstract: This article is devoted to the study of the communicative features of the English-language judicial discourse on the example of introductory statements of court speakers during court sessions. The relevance of this research is due to the need to expand knowledge in the field of judicial discourse, a deeper analysis of the functioning of language tools that contribute to the optimization of communicative interaction based on mutual understanding of the parties involved in the discourse. This work is aimed at studying, identifying and analyzing the linguistic specifics of the expression of the position of lawyers, reflecting knowledge, opinions, assessments regarding the presented facts, considered within the epistemic modality. It is revealed that a characteristic feature of the linguistic expression of the speaker's degree of confidence in the truth of judgments in the type of discourse under study is the self-positioning of the addressees using first-person pronouns; epistemic markers emphasizing the subjectivity of statements, personal opinions, assessments, relationships; intensifies that strengthen the approved position of the addressees, and hedging language tools represented by markers of implicitness, uncertainty, hidden communicative impact on the addressee. It is established that the most frequent linguistic means in the type of discourse under study, contributing to the demonstration of the validity of judgments, emphasizing the subjectivity of the expressed opinion, assessment, position, commitment of the speaker in relation to the utterance, are first-person pronouns. Informing the addressee using epistemic markers in the opening speech of lawyers, combining the identified linguistic means in one discursive segment, marks the speaker's involvement in the discursive event, interest in the facts presented, contributes to the effective presentation of information, maintaining contact with the addressee during court sessions, achieving communicative goals in the professional community.
Keywords: judicial discourse, opening statements, epistemic modality, stance, evaluation, persuasion.
For citation: Avakova M.L., Mosesova M.E. Communicative Features of the English-Language Judicial Discourse. Current Issues in Philology and Pedagogical Linguistics. 2022, no 1, pp. 61-71 (In Russ.).
The article is prepared on the basis of the report at IV International Conference "Innovative Technologies and Creativity in Foreign Languages Research and Teaching"
Введение
Анализ дискурса носит междисциплинарный характер, поскольку данная сфера знаний является предметом исследований различных научных дисциплин: лингвистических, психологических, социологических, культурологических и др. Достижение справедливости при помощи языка, создание правовых последствий, урегулирование общественных отношений посредством речевых актов, являясь сутью права как социального образования, определяют функции юридического дискурса и действия его участников. Юридический дискурс рассматривается исследователями как институциональный тип дискурса, как статусно-ориентированное взаимодействие его участников в определенном культурном и ситуативном контекстах согласно ролевым предписаниям и нормам поведения в институциональной коммуникации, детерминированной правом [1; 2]. К основным типовым параметрам юридического дискурса относятся сфера функционирования, прослеживаемая в области права; тема и ведущий мотив, заключающиеся в соответствии рассматриваемых действий закону; коммуникативная направленность, сводящаяся к регулированию общественных отношений; объективность информации; доминирование рационального над эмоциональным [3: 24].
К разновидностям юридического дискурса относятся законодательная и судебная деятельность, характеризующая публичную правовую коммуникацию с привлечением государства и его органов, и приватная, представляющая отношения отдельных участников данного типа дискурса [2].
Анализируемый в данной статье судебный дискурс, являясь разновидностью юридического дискурса, его речевым и текстовым проявлением в рамках судебных заседаний, рассматривается учеными в социально-культурном и ситуативном аспектах с учетом характеристик и интенций его участников. К основным коммуникативным характеристикам судебного дискурса относятся институциональность, терминологичность, убедительность выражений, эмотивность, заключающаяся в демонстрации отношений и эмоций, атональность, обусловленная расхождением интересов коммуникантов. При этом в рамках судебного заседания дискурс защиты в отличие от дискурса обвинения является более эмоциональным, что обусловлено как аксиологической функцией судебного дискурса в целом, так и целью дискурса защиты, заключающейся в привлечении внимания к обоснованности выводов адвокатов, эффективным средствам убеждения, воздействием на решение судьи посредством проявления эмоциональных отношений, мнений, оценок, в частности [4]. Необходимо подчеркнуть, что связь между языковыми и когнитивными структурами, как отмечают ученые, обусловлена функционированием языка в качестве ключа к когнитивным процессам, средства интерпретации коммуникативной деятельности, поскольку как общий опыт человечества в целом, так и образ мышления, в частности, сосредоточены именно в языке [5; 6].
Цель статьи
Данное исследование нацелено на анализ основных коммуникативных характеристик англоязычного судебного дискурса, рассматриваемого во вступительных статьях судебных ораторов, а также на изучение, выявление и анализ языковой специфики репрезентации позиции представителей сторон защиты и обвинения в рамках судебных заседаний.
Обзор литературы
Реализация точки зрения говорящего, отражающей его знания, мнения, оценки, самопозиционирование, рассматривается в рамках эпистемической модальности, эпистемичности, опирающейся на языковые средства, с помощью которых участники дискурса демонстрируют свою определенность или сомнение относительно определенной ситуации или информации [7: 257]. Эпистемическая модальность определяется как оценка, отношение говорящего к истинности или фактуальному статусу пропозиции высказывания [8: 8]. Эпистемичность, включающая знания и убеждения, выражает различную степень уверенности и неуверенности говорящего в истинности репрезентируемого суждения [9]. Данная категория рассматривается как лексико-грамматическое выражение отношений, чувств, обязательств относительно пропозиционального содержания сообщения [10: 12], как личные оценки, отношения, ценностные суждения в более широком смысле, реализуемые посредством эпистемических выражений (выражения определенности / сомнения, актуальности, точности / ограничения), выражений отношения
(личные отношения и чувства) и комментирующих выражений относительно процесса коммуникации. Высказывания от первого лица являются наиболее характерными для выражения позиции говорящего, что наиболее явно и четко характеризует точку зрения и отношение адресанта [11; 12: 976-978].
Одним из жанров судебного дискурса, где наиболее ярко проявляется эпистемичность, оценка, самопозиционирование адресанта является вступительная речь адвокатов защиты и обвинения. Маркеры выражения отношений, намерений, мнений, субъективных оценок широко используются адвокатами для коммуникативного взаимодействия с судьями именно во вступительных заявлениях в зале суда, поскольку высказывания подобного рода запрещены в процессе судебного доказывания [13: 222; 14].
Исследователи судебного дискурса отмечают, что оценка является основной коммуникативной деятельностью юристов, и правовая коммуникация, как и другие виды социального взаимодействия, в решающей степени зависит от оценки как семиотического ресурса для собеседников в процессе интерпретации текущего дискурса [15: 104].
Вступительное заявление сторон защиты и обвинения является первой возможностью предоставить доказательства в процессе слушания подробного выступления и изложения фактической информации каждой стороны, следовательно, это первое взаимодействие адвокатов с присяжными заседателями. В целом, вступительное заявление позволяет адвокатам обеих сторон, участвующих в судебном процессе, представиться и изложить важные факты дела в форме повествования, объяснить применимое право и сделать запрос на вердикт. В рамках данной части судебного разбирательства адвокаты ограничиваются информативным изложением фактов. При этом успешность вступительного заявления юристов обусловлена стимулированием интереса присяжных заседателей, основанного на взаимопонимании, воздействием как на сознание адресата, так и на эмоции, и в то же время ориентированного на аргументацию [16: 147; 17: 164], что обусловлено перформативной сущностью юридического дискурса, соблюдением закона, охранительной функцией права [18: 35; 19: 52].
Адвокаты могут предлагать обсуждение доказательств, но не сопровождать изложение фактов негативными суждениями о другой стороне, вызывая эмоции у судей в ходе судебного разбирательства. Дискурсивные характеристики судебного дискурса в рамках вступительных заявлений адвокатов включают в себя такие ресурсы изложения позиции говорящего, которые подчеркивают убедительность его высказываний, но не обладают аргументативностью. Дискурсивные характеристики вступительных заявлений отличаются от особенностей ведения допроса свидетелей по ряду аспектов. Вступительное заявление представляет собой монолог, исключающий коммуникативное взаимодействие с аудиторией. В рамках вступительных заявлений адвокатами демонстрируется полный контроль над языковой составляющей презентации фактов, в то время как допрос свидетелей является согласованной коммуникацией между адвокатом и свидетелями, что позволяет утверждать о необходимости прагматического осознания адвокатами потребностей аудитории в процессе вступительной речи. Вступительное заявление адресовано именно присяжным заседателям, не ознакомленным с материалами судебного разбирательства, с целью получения ими информации по предъявленным обвинениям и исследования доказательств стороны защиты, т.е. вступительное заявление не является лишь презентацией фактической информации в присутствии присяжных. Таким образом, отличительными особенностями вступительных заявлений являются монологичность, целостное, нефрагментированное повествование, не прерываемое другими участниками судебного заседания (за исключением выдвигаемых возражений адвоката оппонента по поводу неправомерного поведения противоположной стороны), прямой направленностью на судей, высокой мотивацией адвокатов изложить собственную позицию и согласовать ее с присяжными заседателями и судьей с целью вынесения благоприятного вердикта [13; 15: 105].
В этой связи характерной особенностью вступительных заявлений адвокатов является широкое употребления эпистемических маркеров, подчеркивающих субъективность высказываний, личных отношений, оценок, мнений адресантов относительно презентируемой информации.
Методы исследования
Основными методами исследования коммуникативных характеристик англоязычного судебного дискурса являются: комплексный анализ научной литературы для обобщения исследовательского материала; метод сплошной выборки для иллюстрации теоретического материала; дескриптивный метод, позволяющий классифицировать выделенные языковые единицы эпистемичности во вступительных заявлениях судебных ораторов; метод лингвистического описания с целью интерпретации фактического материала исследования; контекстуальный метод; метод количественной обработки эмпирического материала.
С целью выявления коммуникативных характеристик судебного дискурса, языковых средств, репрезентирующих позицию, оценку, отношение говорящего к обсуждаемым фактам, было проанализировано более 200 страниц англоязычных транскриптов вступительных заявлений адвокатов защиты и обвинения в рамках судебных заседаний и выделено 754 языковые единицы, маркирующие категорию эпистемичности.
Результаты и дискуссия
В ходе исследования практического материала были выделены характерные особенности вступительных заявлений адвокатов в рамках судебных заседаний, основной целью которых является изложение фактической информации и предоставление доказательств в процессе слушания сторон защиты и обвинения, заключающиеся в самопозиционировании адресантов. Выражения позиции адвокатов, оценок, отношений, мнений, степени уверенности в истинности суждений, реализуются в исследуемом дискурсе посредством эпистемических маркеров, языковых инструментов, подчеркивающих субъективность высказываний.
Было выявлено, что выражения самопозиционирования адвокатов, содержащие местоимения первого лица (I, we), являются наиболее частотными в исследуемом типе дискурса в жанре вступительных речей (47,3% от общего количества выявленных языковых средств, маркирующих эпистемичность). Отметим, что личное местоимение "I" характеризует адресанта высказывания, содержащего данное местоимение, как индивидуума, имеющего правовой статус, создающего прочное основание своим высказываниям, усиливая их значимость; определитель "my" подчеркивает личную позицию говорящего, владеющего собственными суждениями [20; 21: 91]. Самопозиционирование c использованием местоимений первого лица (I, we) представлено в исследуемом типе дискурса конструкциями I / We trust, We ask, I think, I believe, I guess, We know / don't know и др. Использование личных местоимений первого лица во вступительных заявлениях позволяет адвокатам искусно обозначить свою позицию и направить адресата к необходимой интерпретации высказывания.
Проиллюстрируем языковую репрезентацию позиций адвокатов, демонстрирующих обоснованность своих высказываний, подчеркивая личное мнение, отношение, оценку.
Так, в примере (1) представлено употребление конструкций с использованием личного местоимения первого лица (I wanted; I'm only going to present; I think) и притяжательного определителя my для презентации фактов адресатам.
(1) But there is some uncertainty about how much evidence is going to be presented. And I wanted to assure you, as the lead prosecutor, as the person responsible for the presentation of the case a couple of things. Number one, and perhaps most importantly for you, as the jury, I'm only going to present those pieces of evidence that are necessary; those pieces that are necessary to tell you the entire story. My job is not to present gruesome, or overly graphic information for you. And I think as we go through this process, you are going to find that the evidence is pretty straight forward [22].
Многократное употребление местоимения первого лица в данном дискурсивном отрезке (And I wanted to assure you... - И я хотел заверить вас...; I'm only going to present those pieces of evidence that are necessary - Я собираюсь представить только необходимые доказательства; And I think as we go through this process, you are going to find that the evidence is pretty straight forward. - И, я думаю, что в процессе рассмотрения этого дела, вы обнаружите, что доказательства довольно прямые.) подчеркивает эпистемичность, субъективность выражаемого мнения, обязательство говорящего по отношению к высказываемому.
Необходимо отметить, что употребление личного местоимения "we " в исследуемом жанре судебного дискурса используется с целью презентации позиции говорящего как представителя профессионального сообщества, специализирующегося на вопросах юридического характера, и демонстрации исключительной доступности к представляемой информации, наличия значимых свидетельских показаний, имеющих важное значение в судебном разбирательстве [15: 118; 20: 149].
Так, в примере (2) представлено употребление личного местоимения "we" во вступительной речи адвоката стороны обвинения как способа разделения собственной позиции с присяжными заседателями.
(2) So you're gonna hear, the Plaintiff's gonna put on their case first. Then the Defendant's will have the opportunity to put on their cases thereafter. And we trust that you'll keep an open mind throughout the entire process and reserve your judgment until you've heard all the evidence [23]. Целью адресанта в данном случае является привлечение внимания к истинности излагаемых фактов, позиционирование
профессиональной честности, сохранение контакта с аудиторией (And we trust that you'll keep an open mind throughout the entire process - И мы верим, что вы будете сохранять непредвзятость на протяжении всего процесса).
В ходе исследования судебного дискурса в рамках вступительных заявлений судебных ораторов было выделено 25,8% случаев употребления маркеров отношения от общего количества выявленных языковых единиц самопозиционирования, представленных эпистемическими наречиями и прилагательными, служащими для выражения оценок, согласия, несогласия, акцентирования внимания. Эпистеми-ческие маркеры, оценочные выражения актуализируются в исследуемом дискурсе прилагательными и наречиями, подчеркивающими истинность высказываний (hopeful(ly), actual(ly), important(ly), true/ truly, false, unfortunately, appropriate (ly), interesting, surprising). Маркеры отношения дают возможность судебным ораторам выступать в качестве посредников в процессе повествования фактов, представляя информацию как правдивую, ложную, точную, важную или неубедительную, воздействуя на адресата с целью поддержания выражаемого отношения, мнения, оценки.
В следующем примере (3) представлено употребление эпистемических наречий unfortunately, indeed, маркирующих оценочную позицию коммуникантов, подчеркивающих важность излагаемых фактов.
(3) By the end of that month, unfortunately, those depositions would begin to matter. And indeed, from the time it was filed in 2004, you will learn, the lawsuit itself mattered. This sort of lawsuit, or the public cry of the innocent man wrongly convicted and imprisoned has to be, as you will see here I think, it has to be, as you get into the heads of law enforcement and begin to understand the process of law enforcement, this kind of thing has to be a nightmare for every good law enforcement officer [22].
В данном примере комбинируется употребление эпистемических наречий unfortunately, indeed с маркером самопрезентации I think c целью эффективного представления фактической информации о ложном обвинении подзащитного, корректной интерпретации ключевых событий, предшествующих обсуждаемому в судебном заседании делу (By the end of that month, unfortunately, those depositions would begin to matter. - К концу этого месяца, к сожалению, эти показания начнут иметь значение; And indeed, ... the lawsuit itself mattered. - И, действительно, ... сам иск имел значение.).
В исследуемом материале англоязычного судебного дискурса было выявлено 15,7% случаев употребления интенсификаторов (наречий степени absolutely, right, very, certainly, significantly, only), усиливающих утверждаемые адвокатами позиции, акцентирующих субъективное отношение адресантов к представляемым фактам. Интенсификаторы, используемые в речи судебных ораторов, способствуют укреплению заявленной позиции, убеждению адресата в истинности заявленной информации, ослабляя альтернативные точки зрения. Данные языковые средства, маркируя оценки, отношения, мнения говорящих, усиливают значимость представляемой информации, оказывая влияние ни их смысловую интерпретацию.
Так, в нижеследующих примерах (4, 5) представлено употребление интенсификаторов very, absolutely, способствующих усилению позиции адвоката, который акцентирует внимание на серьезности рассматриваемого преступления и полном отсутствии бремени доказывания события преступления у стороны защиты.
(4) Now, before I go any further, I want to talk to you about something that I know some of you, in your specific questions, expressed as some concern and that's the nature of the evidence that's going to be presented. This is a very, very serious crime and potentially has very, very graphic kinds of details that may be involved or may be presented [22]. (Это очень, очень серьезное преступление и потенциально имеет очень, очень наглядные детали, которые могут быть вовлечены или могут быть представлены.)
(5) The Judge also told you about something called elements of the offense. The State has the burden of proof here. The defense has absolutely no burden. And our burden is to prove the case, beyond a reasonable doubt [22]. (Защита не несет абсолютно никакого бремени доказывания.)
В ходе исследования фактического материала было выявлено 11,2% случаев употребления хеджирующих языковых средств от общего количества выделенных маркеров, репрезентирующих позицию судебных ораторов во вступительных заявлениях. Хеджирующие языковые средства, представленные в исследуемом фактическом материале маркерами неопределенности, имплицитности, скрытого коммуникативного воздействия (модальные глаголы - can, may, might; модальные наречия - probably, possibly; дискурсивные маркеры - sort of/ kind of, just), используются с целью скрытого воздействия на адресата, выражая возможность, приблизительность действий, мнений, оценок, в судебном дискурсе. Соглаша-
ясь с мнением ученых, подчеркнем, что средства хеджирования способствуют ведению эффективной коммуникации, ограничению эксплицитности, снижению степени категоричности суждений, соблюдению такта [24; 25], что рассматривается исследователями в рамках «экологичного» речевого поведения, основанного на сохранении и поддержании чистоты коммуникативного пространства [26].
В текстовом фрагменте судебного дискурса (6) представлено употребление модального глагола may во вступительной речи адвоката стороны обвинения, снижающего степень импозиции, минимизирующего категоричность заявленной информации о подозреваемом в совершенном преступлении.
(6) Mr. Avery, as you already heard, later filed a civil lawsuit against Manitowoc County seeking compensation, seeking money for the - excuse me - for the time that - that he was wrongfully convicted. And it's that degree of notoriety, that's how Mr. Avery comes to you in this case. That may or may not have some things to do with this case [22]. (Мистер Эйвери, как вы уже слышали, позже подал гражданский иск против округа Манитовок, требуя компенсации, требуя денег за - извините меня - за то время - за незаконное осуждение. И это такая степень известности, это способ мистера Эйвери оказаться в этом деле. Это может иметь или не иметь отношение к этому делу.)
Важно отметить, что характерной особенностью самопозиционирования адвокатов во вступительных заявлениях является употребление хеджирующих языковых средств, намеренно используемых с целью акцентирования внимания присяжных на важности излагаемой информации в комбинации с ин-тенсификаторами и эпистемическими маркерами, что способствует более убедительному отстаиванию выражаемой позиции, предотвращению коммуникативных рисков, облегчению процесса восприятия высказываний.
В следующем дискурсивном отрывке вступительной речи (7) иллюстрируется употребление хеджирующих маркеров (kind of, just), способствующих снижению категоричности высказывания, и интенси-фикаторов (very, couldn t agree more, totality, entirely), акцентирующих внимание на позиции адресанта. При этом выражения самопозиционирования в данном дискурсивном отрезке (I think, I'm confident, I want) усиливают степень вовлеченности говорящего в дискурсивное событие.
(7) And the last thing I'm gonna leave you with is the Judge read a very important instruction at the beginning of this case, and what she said was use your common sense and your everyday life experiences. And I couldn t agree more. Because I think when you look at this case and you look at the totality of it, you look and you carefully analyze the before and analyze the after and see what the picture is, the whole picture, I think that, and I'm confident that you're gonna find that the Jackie before the crash is an entirely different Jackie than the Jackie after the crash. ... It's a kind of a fancy way to say are we more right than wrong? Is Jackie's version more right than wrong? It's not the beyond the reasonable doubt or clear and convincing so I just want you to keep that in mind. And I want to thank you, thank you, thank you for your time and attention here today [23].
Употребление маркеров усиления уверенности говорящего, подчеркивающих общность интересов с адресатом в данном примере (... a very important instruction at the beginning of this case. - очень важная инструкция в начале данного дела; And I couldn't agree more. - Я не могу не согласиться; I think when you look at this case and you look at the totality of it... - Я думаю, когда вы рассмотрите это дело, рассмотрите всю совокупность...; the Jackie before the crash is an entirely different Jackie than the Jackie after the crash. - Джеки до аварии - это совершенно другая Джеки, чем после нее.) в комбинации с языковыми элементами, маркирующими неопределенность, косвенность (It's a kind of a fancy way to say are we more right than wrong? - Это какой-то замысловатый способ сказать, что мы в большей степени правы, чем неправы?), смягчение категоричности обращения к адресату (I just want you to keep that in mind. - Я просто хочу, чтобы вы помнили об этом.), в одном дискурсивном отрывке способствует сближению с аудиторией, коммуникативному взаимодействию с адресатом, эффективному достижению цели адресанта в ходе судебного заседания.
Таким образом, использование личных местоимений первого лица, эпистемических наречий, интен-сификаторов, маркеров неопределенности в англоязычном судебном дискурсе является неотъемлемой составляющей вступительных заявлений адвокатов, позволяя адресантам тактично обходить правовые ограничения, запрещающие эксплицитное проявление личных комментариев к представляемым доказательствам, и убеждать адресата в истинности пропозиции высказывания.
Заключение
Исследование коммуникативных особенностей англоязычного судебного дискурса на примере вступительных заявлений, основными характеристиками которых являются монологичность, целостность,
прямая направленность на судей, высокая мотивация адвокатов изложить собственную позицию, позволило выявить языковую специфику повествования фактических данных судебными ораторами, рассматриваемую в рамках эпистемической модальности, отражающей оценки, знания, мнения, относительно представляемой информации.
Проведенный анализ англоязычного судебного дискурса позволил обозначить наиболее частотные языковые средства репрезентации позиции адресантов во вступительных заявлениях, к которым относятся местоимения первого лица, демонстрирующие личную позицию говорящего, имеющего правовой статус. Характерной особенностью вступительных заявлений в судебном дискурсе является также употребление маркеров отношения, оценочных выражений, актуализирующихся в исследуемом дискурсе эпистемическими прилагательными и наречиями с целью акцентирования внимания, выражения согласия, несогласия, эффективной презентации фактической информации в рамках рассматриваемого дела. Менее частотными языковыми средствами самопозиционирования говорящего в исследуемом дискурсе выступают интенсификаторы, усиливающие утверждаемые адвокатами позиции, и хеджирующие языковые средства, рассматриваемые как маркеры неопределенности, косвенности, скрытого коммуникативного воздействия, выражающие приблизительность, возможность мнений, оценок, действий, способствующие смягчению категоричности высказываний. Подчеркнем, что характерной особенностью вступительных заявлений судебных ораторов является комбинирование выявленных языковых средств в одном дискурсивном фрагменте, что способствует эффективному выражению позиции говорящего, успешному разъяснению присяжным заседателям фактической информации.
Изучение коммуникативных характеристик судебного дискурса, в целом, и вступительных заявлений судебных ораторов, в частности, вызывает интерес как у лингвистов, так и у юристов, поскольку анализ языковых средств выражения отношений, мнений, оценок говорящих в зале суда, маркеров эпистемичности, отражающих субъективность высказываний, способствует успешному коммуникативному взаимодействию представителей стороны защиты и обвинения в ходе судебных разбирательств с присяжными заседателями, судьями. Информирование адресата с использованием эпистемических маркеров во вступительной речи адвокатов маркирует вовлеченность, заинтересованность в излагаемых фактах, служит инструментом создания и поддержания контакта с адресантом, достижению коммуникативных целей в профессиональном сообществе.
Список литературы
1. Палашевская И.В. Функции юридического дискурса и действия его участников. Известия Самарского научного центра Российской академии наук. 2010; 5-2 (12): 535-540. Доступно по: https:// cyberleninka.ru/artide/n/funktsii-yuridicheskogo-diskursa-i-deystviya-ego-uchastnikov. Ссылка активна на 27.01.2022.
2. Крапивкина О.А. Две грани дискурса - две ипостаси субъекта. Сибирский филологический журнал. 2016; 1: 137-143. https://doi.org/10.17223/18137083/54/16.
3. Чернышев А.В. Юридический дискурс и его основные характеристики. Слово.Ру: Балтийский акцент. 2016; 2: 22-28. Доступно по: https://cyberleninka.ruarticle/nyuridicheskiy-diskurs-i-ego-osnovnye-harakteristiki. Ссылка активна на 27.01.2022.
4. Зайцева М.А. Судебный дискурс: речевые стратегии и тактики, языковые средства выражения конфликта. Первый Независимый Научный Вестник. 2016; 6: 74-78. Доступно по: https://cyberleninka. ru/article/n/sudebnyy-diskurs-rechevye-strategii-i-taktiki-yazykovye-sredstva-vyrazheniya-konflikta. Ссылка активна на 27.01.2022.
5. Shiryaeva T.A., Gelyaeva A.I., Alikaev R.S., Huchinaeva D.D., Toguzaeva M.R. A theory-driven framework for the study of language in business. XLinguae. 2018; 1 (11): 82-90. https://doi.org/10.18355/ XL.2018.11.01.08.
6. Литвишко О.М. Структурные особенности биграмм-коллокаций в международных юридических документах. Вестник Волгоградского государственного университета. Серия 2, Языкознание. 2019; 2 (18): 37-47. https://doi.org/10.15688/jvolsu2.2019.2.4.
7. Keisanen T. Stancetaking as an interactional activity: Challenging the prior speaker. Englebretson R. (ed.). Stancetaking in discourse: Subjectivity, evaluation, interaction. Amsterdam, Philadelphia, 2007: 253281.
8. Palmer F.R. Mood and modality. [2nd edition]. Cambridge, 2001: 236. https://doi.org/10.1017/ CBO9781139167178.
9. Szczyrbak M. Stancetaking strategies in judicial discourse: evidence from US Supreme Court opinions.
Studia Lingüistica Universitatis lagellonicae Cracoviensis. 2014; 131: 91-120. https://doi.org/10.4467/20834 624SL.14.005.1377.
10. Biber D., Finegan E. Adverbial stance types in English. Discourse Processes. 1988; 11: 1-34. https:// doi.org/10.1080/01638538809544689.
11. Hyland K. Stance and engagement: A model of interaction in academic discourse. Discourse Studies. 2005; 7: 173-192. https://doi.org/10.1177/1461445605050365.
12. Biber D., Johansson S., Leech G., Conrad S., Finegan Ed. Longman grammar of spoken and written English. London: Pearson Education Ltd, 1999: 1204.
13. Harris S. Telling stories and giving evidence: The hybridization of narrative and non-narrative modes of discourse in a sexual assault trial. In Joanna Thornborrow & Jennifer Coates (eds.). The sociolinguistics of narrative. Amsterdam: John Benjamins, 2005: 215-237.
14. Chaemsaithong K. Interactive patterns of the opening statement in criminal trials: A historical perspective. Discourse Studies. 2014; 16: 347-364. https://doi.org/10.1177/1461445613508900.
15. Chaemsaithong K. Evaluative stancetaking in courtroom opening statements. Folia Lingüistica. 2017; 51(1): 103-132. https://doi.org/10.1515/flin-2017-0003.
16. Tanford J. The trial process: Law, tactics, and ethics. New Providence, NJ: Lexis Nexis, 2009: 472.
17. Будняя О.Н. Языковые средства выражения категории убеждения в юридическом дискурсе. Профессиональная коммуникация: актуальные вопросы лингвистики и методики: ежегодный научно-теоретический и прикладной журнал. 2020; 13: 162-170.
18. Литвишко О.М., Черноусова Ю.А. Лингвистические особенности языка международных политико-правовых текстов (на материале международных конвенций). Профессиональная коммуникация: актуальные вопросы лингвистики и методики: ежегодный научно-теоретический и прикладной журнал. 2018; 11: 34-41.
19. Palashevskaya I.V., Leontiev V.V., Kurchenkova E.A., Stepanova E.D., Bulanov D.S. Correlations of status positions of courtroom discourse participants. XLinguae. 2017; 3 (10): 45-56. https://doi.org/10.18355/ XL.2017.10.03.04.
20. Катермина В.В., Сафронова Т.С. Механизмы суггестивного воздействия в юридическом дискурсе. Вестник Волгоградского государственного университета. Серия 2, Языкознание. 2017; 3(16): 142152. https://doi.org/10.15688/jvolsu2.2017.3.14.
21. Krapivkina O.A. Writer's Stances in Legal Discourse and Linguistic Tools of Their Verbalization. European Journal of Social and Human Sciences. 2015; 2(6): 89-93. Доступно по: https://www.elibrary.ru/item. asp?id=23745124. Ссылка активна на 27.01.2022.
22. Jury Trial Transcript - Day 1 - 2007Feb12. STEVEN AVERY TRIAL TRANSCRIPTS AND DOCUMENTS. Доступно по: http://www.stevenaverycase.org/wp-content/uploads/2016/01/Jury-Trial-Transcript-Day-1-2007Feb12.pdf. Ссылка активна на 23.01.2022.
23. Official Transcript of Proceedings. Miller&Zois. Attorneys at Law. Доступно по: https://www.miHe-randzois.com/files/trial_-_day_1.pdf. Ссылка активна на 23.01.2022.
24. Martin P. The pragmatic rhetorical strategy of hedging in academic writing. Vigo International Journal of Applied Linguistics. 2003; 1: 57-72.
25. Alonso R., Alonso M., Mariñas L. Hedging: An exploratory study of pragmatic transfer in nonnative English readers' rhetorical preferences. Ibérica. 2012; 23: 47-64. Доступно по: https://www.researchgate.net/ publication/287742351_Hedging_An_Exploratory_Study_of_Pragmatic_Transfer_in_Non-Native_English_ Readers'_Rhetorical_Preferences. Ссылка активна на 27.01.2022.
26. Палий Т.П., Потеряхина И.Н. Задачи лингвоэкологии в контексте особенностей репрезентации конфликтогенной коммуникации (на материале российских и американских СМИ. Современные исследования социальных проблем. 2018; 3-3 (10): 221-227.
References
1. Palashevskaya IV. Functions of legal discourse and actions of its actors. News of Samara Scientific Centre ofRussian Academy of Sciences. 2010; 5-2 (12): 535-540. Available at: https://cyberleninka.ru/article/n7 funktsii-yuridicheskogo-diskursa-i-deystviya-ego-uchastnikov. Accessed January 27, 2022. (In Russ.).
2. Krapivkina OA. Two edges of discourse - two guises of the subject. Siberian Journal of Philology. 2016; 1: 137-143. https://doi.org/10.17223/18137083/54/16. (In Russ.).
3. Chernyshev AV Legal discourse and its main characteristics. Slovo.ru: Baltic accent. 2016; 2: 22-28. Available at: https://cyberleninka.ru/article/n/yuridicheskiy-diskurs-i-ego-osnovnye-harakteristiki.Accessed January 27, 2022. (In Russ.).
4. Zaitseva MA. Judicial discourse: speech strategies and tactics, language means of conflict expression. First Independent Scientific Journal. 2016; 6: 74-78. Available at: https^/cyberleninka.ru/article/n/sudeb-nyy-diskurs-rechevye-strategii-i-taktiki-yazykovye-sredstva-vyrazheniya-konflikta. Accessed January 27, 2022. (In Russ.).
5. Shiryaeva TA., Gelyaeva AI., Alikaev RS., Huchinaeva DD., Toguzaeva MR. A theory-driven framework for the study of language in business. XLinguae. 2018; 1 (11): 82-90. https://doi.org/10.18355/ XL.2018.11.01.08. (In Eng.).
6. Litvishko OM. Structural Peculiarities of Bigram-Collocations in Legal English. Science Journal of Volgograd State University. Linguistics. 2019; 2 (18): 37-47. https://doi.org/10.15688/jvolsu2.2019.2A (In Russ.).
7. Keisanen T. Stancetaking as an interactional activity: Challenging the prior speaker. Englebretson R. (ed.). Stancetaking in discourse: Subjectivity, evaluation, interaction. Amsterdam, Philadelphia: 2007: 253281. (in Eng.).
8. Palmer FR. Mood and modality. [2nd edition]. Cambridge, 2001: 236. https://doi.org/10.1017/ CBO9781139167178. (In Eng.).
9. Szczyrbak M. Stancetaking strategies in judicial discourse: evidence from US Supreme Court opinions. Studia Linguistica Universitatis Iagellonicae Cracoviensis. 2014; 131: 91-120. https://doi.org/10.4467/20834 624SL.14.005.1377. (In Eng.).
10. Biber D., Finegan E. Adverbial stance types in English. Discourse Processes. 1988; 11: 1-34. https:// doi.org/10.1080/01638538809544689. (In Eng.).
11. Hyland K. Stance and engagement: A model of interaction in academic discourse. Discourse Studies. 2005; 7: 173-192. https://doi.org/10.1177/1461445605050365. (In Eng.).
12. Biber D., Johansson S., Leech G., Conrad S., Finegan Ed. Longman grammar of spoken and written English. London: Pearson Education Ltd, 1999: 1204. (In Eng.).
13. Harris S. Telling stories and giving evidence: The hybridization of narrative and non-narrative modes of discourse in a sexual assault trial. In Joanna Thornborrow & Jennifer Coates (eds.). The sociolinguistics of narrative. Amsterdam: John Benjamins, 2005: 215-237. (In Eng.).
14. Chaemsaithong K. Interactive patterns of the opening statement in criminal trials: A historical perspective. Discourse Studies. 2014; 16: 347-364. https://doi.org/10.1177/1461445613508900. (In Eng.).
15. Chaemsaithong K. Evaluative stancetaking in courtroom opening statements. Folia Linguistica. 2017; 51(1): 103-132. https://doi.org/10.1515/flin-2017-0003. (In Eng.).
16. Tanford J. The trial process: Law, tactics, and ethics. New Providence, NJ: Lexis Nexis, 2009: 472. (In Eng.).
17. Budnyaya ON. Linguistic means of expression of the category of persuasion in legal discourse. Professional communication: Top Issues of Linguistics and Teaching Methods: yearly academic and appliedjournal. 2020; 13: 162-170. (In Russ.).
18. Litvishko OM., Chernousova YuA. Linguistic features of the language of international legal texts (on the material of international conventions). Professional communication: Top Issues of Linguistics and Teaching Methods: yearly academic and applied journal. 2018; 11: 34-41. (In Russ.).
19. Palashevskaya IV., Leontiev VV., Kurchenkova EA., Stepanova ED., Bulanov DS. Correlations of status positions of courtroom discourse participants. XLinguae. 2017; 3 (10): 45-56. https://doi.org/10.18355/ XL.2017.10.03.04. (In Eng.).
20. Katermina VV., Safronova TS. Suggestive mechanisms in legal discourse. Science Journal of Volgograd State University. Linguistics. 2017; 3(16): 142-152. https://doi.org/10.15688/jvolsu2.2017.3.14. (In Russ.).
21. Krapivkina OA. Writer's Stances in Legal Discourse and Linguistic Tools of Their Verbalization. European Journal of Social and Human Sciences. 2015; 2(6): 89-93. Available at: https://www.elibrary.ru/item. asp?id=23745124. Accessed January 27, 2022. (In Eng.).
22. Jury Trial Transcript - Day 1 - 2007Feb12. STEVEN AVERY TRIAL TRANSCRIPTS AND DOCUMENTS. Available at: http://www.stevenaverycase.org/wp-content/uploads/2016/01/Jury-Trial-Transcript-Day-1-2007Feb12.pdf. Accessed January 23, 2022. (In Eng.).
23. Official Transcript of Proceedings. Miller&Zois. Attorneys at Law. Available at: https://www.miHe-randzois.com/files/trial_-_day_1.pdf. Accessed January 23, 2022. (In Eng.).
24. Martin P. The pragmatic rhetorical strategy of hedging in academic writing. Vigo International Journal of Applied Linguistics. 2003; 1: 57-72. (In Eng.).
25. Alonso R., Alonso M., Mariñas L. Hedging: An exploratory study of pragmatic transfer in nonnative English readers' rhetorical preferences. Ibérica. 2012; 23: 47-64. Available at: https://www.researchgate.net/ publication/287742351_Hedging_An_Exploratory_Study_of_Pragmatic_Transfer_in_Non-Native_English_ Readers'_Rhetorical_Preferences. Accessed January 27, 2022. (In Eng.).
26. Paliy TP., Poteryakhina IN. Linguo-ecology objectives in the frame of the representation of conflict-generating communication (based on Russian and American media). Modern Studies of Social Issues. 2018; 3-3 (10): 221-227. (In Russ.).
История статьи:
Получена: 20.01.2022
Принята: 10.02.2022
Опубликована онлайн: 25.03.2022
Article history:
Received: 20.01.2022
Accepted: 10.02.2022
Published online: 25.03.2022
Сведения об авторах:
Авакова Марина Лазарьевна, кандидат филологических наук, доцент кафедры английского языка и профессиональной коммуникации, Пятигорский государственный университет, Пятигорск, Российская Федерация; e-mail: marina-avakova@yandex.ru.
Мосесова Милана Эдуардовна, кандидат филологических наук, доцент кафедры иностранных языков, Кубанский государственный аграрный университет им. И.Т. Трубилина, Краснодар, Российская Федерация; e-mail: milanamosesova@rambler.ru.
Bionotes:
Marina L. Avakova, PhD in Philology, Associate Professor, Pyatigorsk State University, English language and professional communication department, Pyatigorsk, Russian Federation; e-mail: marina-avakova@yan-dex.ru.
Milana E. Mosesova, PhD in Philology, Associate Professor, Kuban State Agrarian University named in honour of I.T. Trubilin, the department of foreign languages, Krasnodar, Russian Federation; e-mail: milana-mosesova@rambler. ru.
