CC BY
112
В. И. ГАЗЕТОВ
КОЛОНИЗАЦИОННОЕ ДВИЖЕНИЕ РУССКИХ ПОМЕЩИКОВ В СРЕДНЕМ ПОВОЛЖЬЕ В XVII—XVIII вв. (КУШНИКОВЫ)
Ключевые слова: дворянство, гербовник, воевода, стольник, родословная книга
Key words: nobility, armorial, vaivode, stolnik, Red Book
Процесс заселения юго-восточной и южной части Чувашии, южной и юго-западной части современного Татарстана, территории нынешних Ульяновской и Самарской областей, превращенных набегами степных кочевников (ногайцев, астра-ханцев, крымцев и др.) на Среднее Поволжье в XV — первой половине XVI в. в безлюдное «дикое поле», был сложным и неоднородным. Устная народная память сохранила свидетельства прогрессивности мирного вхождения чувашей в состав русского государства. Управление вновь присоединенным краем обусловило необходимость создания системы крепостей с военными гарнизонами для борьбы с сепаратистскими настроениями верхушки местной патриархально-феодальной знати, а также для защиты границ государства.
Большое значение для охраны юго-восточного региона России от набегов кочевников придавалось сторожевой службе и укрепленным линиям, организация которых наряду со строительством засечных черт имела прямое отношение и к защите территории Чувашии. Укрепленные линии с их крепостями, заставами, засеками, валами и рвами, большим числом несших сторожевую службу ратных людей были надежным заслоном от кочевых орд. Обеспечение безопасности юго-восточной и южной частей Чувашии благоприятствовало их заселению, начавшемуся в середине XVI в. и продолжавшемуся в широких масштабах до начала XVIII в.
ГАЗЕТОВ Владимир Иванович, профессор кафедры социально-культурной деятельности Академии военных наук и Военного университета Министерства обороны Российской Федерации, кандидат исторических наук (г. Москва).
Мирные условия жизни и ведения хозяйства, установившиеся с вхождением в состав Российского государства, способствовали развитию производительных сил, росту народонаселения, расширению посевных площадей, увеличению поголовья скота в Чувашии. При этом по замечанию В. Д. Димитриева, одним из положительных результатов вхождения чувашского народа в состав России стало существенное расширение занимаемой им территории. Наряду с заведением новых пашен среди чувашей получило широкое распространение использование бортных ухожаев, бобровых гонов и рыбных ловель1.
Центральные и местные органы власти стимулировали колонизацию дикого поля, освобождая переселенцев на несколько лет от несения повинностей. Московское правительство, стремясь закрепиться на новых территориях, щедро раздавало воеводам и служилым людям поместья. Особенно интенсивно раздача земель и крестьян помещикам шла во второй четверти XVII в. Ежегодно в Среднее Поволжье прибывали тысячи русских крестьян. По свидетельству А. С. Доннелли, через сто лет после присоединения «в этом регионе проживало около 300 тыс. русских крестьян»2. Русские дворяне получили в Казанском крае около полутора миллиона десятин земли. Возникли целые поселения, состоящие из русских крестьян и принадлежавшие русским помещикам (Крестниково, Луцкое, Старая Комаровка, Малые Кошелеи, Александровка и др.). Поэтому речь может идти о встречном колонизационном движении русских помещиков, крестьян, служилых людей (Симбирский край в течение XVII—XVIII вв. оформился как русский район).
В XVIII в. помещики продвинулись далее Симбирской губернии и стали постепенно осваивать Бузулукский и Бугурусланский уезды. Среди владельцев поместий, полученных во времена Елизаветы Петровны, значатся представители известных дворянских фамилий: Страхов, Языков, Обухов, Никулин, Пилюгин, Булгаков, Державин, Карамзин, Зимнинский. Пожалования дворян землей продолжались и в царствование Екатерины II. Возникли имения дворян Племянниковых, хутора барона Корфа, Путилова, Воронцова, Чуфарова, Кушникова, Ляхова, Карачева, Пасмурова, Гасвицких, Шишковых и др.
Следствием этого встречного колонизационного движения стал очередной виток глубинной социокультурной трансформации региона, выразившийся в переходе от одной стадии развития к другой, более высокой, хотя и сопровождавшейся традиционными издержками помещичьего землевладения (переход общества к более высокой стадии развития не отменяет базовые формы социальности предыдущей стадии). Процессу накопления и реализации культурного потенциала общества были присущи все противоречия и конфликты, которые неизбежно возникают и воспроизводятся в ходе поступательного культурного развития.
Основными участниками процесса формирования новых ценностей и целей экономической и политической деятельности человека на новых территориях стали служилые дворяне, существенно расширившие границы новых социальных взаимодействий и ставшие активными поборниками формирования новых социальных институтов3. Идеологическое сопровождение функционирования системы государственного управления краем обеспечивала политика христианизации (в середине XVI в. по инициативе Ивана IV в Казани был создан архиепископат).
Прибывавшие в Среднее Поволжье русские дворяне и служилые люди несли государеву службу, охраняли рубежи Отечества, организовывали хозяйство, строили православные храмы. Вместе с развитием края происходило становление и возвышение родов. Типичным примером подобного служения и возвышения является история дворянского рода Кушниковых, один из представителей которого записан в XVI в. в числе нижегородских детей боярских. В течение XVII—XVIII вв. Кушниковы несли дворянскую службу в составе местной администрации, владели поместьями в Нижегородском уезде, который рассматривался московскими властями как форпост по освоению региона в среднем течении Волги. Практика вывода «на житье» детей боярских в уезды, расположенные вдоль восточной границы Закудем-ского стана, не обошла стороной и Кушниковых. Некоторые из них получили земли в Кокшайском и Симбирском уездах и несли государеву службу как кокшайцы и симбиряне.
«Житель кущи (густого леса), куреня, шалаша» — так, по определению В. И. Даля, понималась эта фамилия в стародавние времена. Ее происхождение связано со словами
«кушня» (избушка, шалаш или навес, специально сооружавшиеся в непроходимой лесной чаще) и «кушник» (служилый человек, затаившийся в кушне и иногда неделями и месяцами уединенно несущий дозор). За усердие кушники выделялись царем, наделялись землею, стяжали иные знаки монаршего внимания, возводились в дворянское достоинство. Кушниковы принадлежали к числу нетитулованных русских дворянских родов. Сведения о них содержатся в VI и VII частях «Общего гербовника дворянских родов Российской империи» (родословные книги Московской, Владимирской, Казанской, Оренбургской, Саратовской, Ярославской и Таврической губерний).
Верой и правдой служили дворяне Кушниковы Отечеству, всегда были при государевом деле. Их имена значились в списке служилых людей, составлявших опричный двор Ивана Грозного в 1573 г. с указанием служб и «жалования по окладу»4. С князем Петром Ушатым в Югорскую землю для наведения порядка высочайшим повелением был направлен Микита Кушников, сын боярский. Василий Кушников, известный как «татарский голова» (приказное должностное лицо) в Арзамасе, в 1611 г. был уже воеводой в Ядрине. При царе Михаиле Федоровиче Романове казачий атаман есаул Мартын Кушников, принимавший участие в обороне Белой, получил должность царского задворного конюха и в 1613 г. был пожалован поместьем в 87 четвертей земли. После Деулинского перемирия стал помещиком и его брат Семен Кушников, за верную службу в 1619 г. он получил от царя более 120 четвертей земли.
Имена братьев Мартына и Семена Кушниковых были включены в Список осадных сидельцев (Осадный список), выработанный в Разрядном приказе и поименно перечислявший участников обороны Москвы 1618 г. по чинам и местам несения осадной службы. В Списке зафиксирован состав руководящей части русского войска, оборонявшего Москву во главе «с государем царем и великим князем Михаилом Федоровичем всея Руси в приход литовского королевича Владислава».
В преддверии Столбовского договора 6 декабря 1615 г. в Дедерино московский пушкарский голова и дворянин Неустрой Александрович Кушников вместе с князем Иваном Урусовым в качестве уполномоченных парламентеров
русского мирного посольства скрепили подписью протокол о прекращении военных действий со шведами. Симбирский сын боярский Роман Степанович Кушников в 1661 г. был рейтаром полка Ричарда Полмера. Вместе с братом Павлином Степановичем Роман Кушников стал владельцем отцовского поместья в д. Куплище Нижегородского уезда, оставил службу в 1683 г. в чине ротмистра. Его сын Никита Романович Кушников в августе 1704 г. был определен воеводой в с. Богородское Уфимского уезда.
Кокшайский воевода Петр Алексеевич Кушников, вместе с братом Наумом владевший поместьем в Нижегородском уезде, во времена разинского восстания собирал «в осад» русских крестьян с. Сундырь (ныне Мариинский Посад) и успешно руководил обороной города в течение трех недель в октябре 1670 г. до прихода из Казани отряда царских войск, возглавляемого М. Бараковым. Его дети Федор Петрович и Аграфена Петровна Кушниковы унаследовали поместья в селах Троицкое, Кушниково, Шульгино Кокшайского уезда. Федор Петрович в 1676 г. служил в полку князя В. В. Голицына, за что получил поместья в Бусурмонской Слободе Свияжского уезда и Собачинской полянке Кокшайского уезда. Аграфена Петровна, вышедшая замуж за стольника Федора Михайловича Есипова, унаследовала от него часть имения в с. Беловолжское Чебоксарского уезда. Майор Алексей Иванович Кушников в 1734 г. стал воеводой Чебоксар.
В боярских списках, составлявшихся Разрядным приказом для пофамильного учета служилой элиты — чинов царского двора, большое место занимают жильцы, уездные дворяне, жившие «при государе временно, на воинской службе». Из жильцов формировалась дворцовая стража. Жильцы носили кафтаны или терлики различных цветов с козырями, шапки с меховой опушкой, цветные сапоги. Несли службу в жильцах Кузьма Абрамович Кушников и Григорий Романович Кушников, позднее приписанный к Низовому полку в Казанской губернии и закончивший службу премьер-майором астраханского гарнизона. За ним числились поместья в Нижегородском, Казанском, Свияжском, Уржумском и Симбирском уездах.
Местное население Чувашии спокойно относилось к появлению в регионе русских дворян, добровольно передавало им пустующие земельные участки. В сызранском архиве
сохранился договор о передаче чувашами д. Малячкино «симбирянину Семену Петрову сыну Кушникову ... порозжей земли по реке Усе». Симбирский дворянин С. Кушников и его наследники построили две деревни: Кушниково на берегу Усы и Барановку на берегу Тишерека.
Комендант Самары подполковник Василий Федорович Кушников сопровождал в июне 1722 г. императора Петра I при осмотре этого города. В 1729 г. было «велено майору Алексею Иванову, сыну Кушникову, быть в городе Самаре воеводой», а недовольные его «очень широкими полномочиями» и усердием в исполнении царской воли «держаны были и морены в тюрьме в цепях и в колодках». До наших дней дошла Опись города Самары, составленная в 1728 г., по которой воевода Алексей Иванович Кушников принял город в свое управление. В середине XVIII в. на землях самарского воеводы майора Алексея Ивановича Кушни-кова основана д. Кушниково (Горки), расположившаяся в живописном месте по обе стороны р. Кондузлы в 60 км от Бузулука (в 60-е гг. ХХ в. она признана неперспективной и ликвидирована).
В звании майора оставил службу Петр Васильевич Куш-ников, помещик волжского села Новинки. Премьер-майор Д. А. Кушников, обучавшийся в Артиллерийской чертежной фортификационной школе, в 1764 г. в составе Комиссии подполковника А. И. Свечина был командирован «для описи в. Свияжской провинции заповедных лесов». Состоянием корабельных лесов в Среднем Поволжье озаботилась Екатерина II. Сохранилось детальное описание дворянского имения Д. А. Кушникова в с. Кушниково на Волге, а также в деревнях Нерядово и Завражная Кокшайского уезда Казанской губернии (ныне Мариинско-Посадский район Чувашии). Опись имения была сделана поручиком штатной команды Царевококшайской воеводской канцелярии Максимом Ларионовым не позднее 22 октября 1776 г. и теперь служит бесспорным свидетельством хозяйственного процветания этих сел. Достоверности документу добавляет включение в состав комиссии местных «крестьян Кузмы Онисимова, Петра Сидорова, Данила Семенова сына Ожгнина, из чуваш новокрещен д. Тинсарины Романа Кирилова, д. Чермушей Григория Васильева» и др.5
В собственности у Д. А. Кушникова было 297 крестьян. В среднем на одну душу мужского пола приходилось по 1,29 десятины пашенной земли. При этом все крестьянские дворы были обеспечены рабочим скотом. Безлошадных крестьян не было. Примером зажиточности крестьянских дворов в имении Д. А. Кушникова, в которых домашний скот оценивался в пределах 50 руб., комиссия сочла нужным привести хозяйство крестьянина Егора Андреева, имевшего трех лошадей, в том числе двух кобыл и одного мерина, трех коров, жеребчика, двух подтелков, десять овец и двух свиней. Малоимущим крестьянским двором с. Кушниково комиссия признала хозяйство Василия Степанова, владевшего кобылой с жеребенком, одним подтелком и тремя свиньями. Кроме занятия земледелием и животноводством, крепостные крестьяне Д. А. Кушникова, по признанию членов комиссии, весьма преуспевали в пасечном пчеловодстве.
Коллежский асессор, подполковник в отставке Александр Алексеевич Кушников, в молодости лейб-гвардеец Измайловского полка, в 1750 г. был воеводой Пермской провинции, в 1761—1763 гг. служил воеводой в Кунгуре, владел винокурней в д. Водолеево. Определением Казанского дворянского депутатского собрания от февраля 1793 г. его род «с потомством» внесен в VI часть Дворянской родословной книги Казанской губернии. Украшением старой части Чебоксар является здание, приобретенное Кушниковым в 1765 г. в центре города (сегодня в доме Кушникова размещается аптека № 1).
В списке помещиков Симбирского уезда за 1648—1903 гг. значится вдова коллежского асессора Александра Кушникова. В 1835 г. она купила 73 десятины 1 200 саженей земли в д. Ленивцево. Законной владелицей с. Юшково Подольского уезда Московской губернии была гвардии подполковница Авдотья Ивановна Кушникова. Коллежская асессорша Надежда Ивановна Кушникова владела д. Березовка Бузу-лукского уезда. Прасковья Ивановна Кушникова вышла замуж за А. Е. Дурново. В 1844 г. они владели 315 душами крепостных в Калужской и 95 крестьянами в Ярославской губернии. Их внучка Елизавета стала матерью С. Я. Эфрона, мужа поэтессы М. И. Цветаевой.
В Суздальском пехотном полку под началом А. В. Суворова воевал юный прапорщик Лев Кушников. В. И. Кушни-
ков участвовал в войне с турками 1768—1774 гг., командуя 12-пушечными ботами «Карабут», «Битюг» и «Курьер». Предшественником Кушникова на капитанском мостике «Курьера» был Ф. Ф. Ушаков. Под командованием капитан-лейтенанта С. П. Кушникова 8-пушечный люгер «Щеголь», построенный в 1807 г. в Казанском адмиралтействе Е. Кошкиным, участвовал в войне с Персией, крейсируя у берегов Восточного Закавказья и оказывая поддержку сухопутным войскам. Воспитанник Морского корпуса Сергей Петрович Кушников, поступивший на службу в 1794 г., внесен в 3 часть дворянской родословной книги Владимирской губернии в 1845 г. Поручиком Елизаветградского гусарского полка служил Ростислав Васильевич Кушников.
Доблестно и бдительно нес службу в Зимнем дворце гренадер Семен Кушников, отличившийся во время пожара, почти полностью уничтожившего Зимний дворец в Петербурге. Под личным руководством императора Николая I дворцовые гренадеры С. Кушников, И. Шевелев, Д. Иванов, М. Федоров, Л. Жихарев спасли от огня портреты генеральской гвардии 1812 г., ризницу и образа из дворцовой церкви, императорский трон из Георгиевского зала, трон императрицы Марии Федоровны, все императорские регалии и бриллианты.
Петровская эпоха и «золотой век» русского дворянства Екатерины II требовали людей умных, волевых и смелых. Все чаще упоминаются Кушниковы в переписке государственных мужей, военных приказах, победных реляциях и наградных рескриптах. Высшие знаки монаршего благоволения и общественное признание Кушниковы снискали безупречной службой, преданностью, отвагой и мужеством. Их имена включены во многие памятные книги различных губерний Российской империи.
Высочайшим соизволением Кушниковы были пожалованы родовым фамильным гербом. С развитием края укреплялось и родовое имение Кушниковых в Чебоксарском уезде Казанской губернии. В пору своего наивысшего расцвета оно вступает при Сергее Александровиче Кушникове, проявившем себя после выхода в отставку в 1774 г. в звании майора в должности казначея коллегии экономии в Царе-вококшайском уезде. Его супруга, Екатерина Михайловна, урожденная Карамзина, была родной сестрой выдающегося историка и литератора Н. М. Карамзина. Чета Кушниковых всех своих сыновей определила на военную службу.
Сергей, старший из них, стал участником итальянского похода, адъютантом А. В. Суворова, военным губернатором Москвы, губернатором Санкт-Петербурга, членом Верховного уголовного суда над декабристами, председателем «в диванах Молдавии и Валахии, в Яссах», Председателем Департамента гражданских и духовных дел Государственного совета. Он был храбрым солдатом и честным тружеником и погребен на Тихвинском кладбище Александро-Невской лавры рядом с Н. М. Карамзиным, В. А. Жуковским, Н. И. Гнедичем, А. А. Дельвигом. Его образ запечатлен В. Л. Боровиковским и В. А. Тропининым. Признанием заслуг Кушникова перед Отечеством явилось воссоздание О. Монфераном и П. К. Клодтом его облика рядом с фигурами других видных деятелей России на пьедестале памятника Николаю I в Петербурге.
Младший из сыновей, надворный советник ротмистр Михаил Сергеевич Кушников, был в Чебоксарах уездным предводителем дворянства. Указом Правительствующего Сената по Департаменту герольдии № 13500 от 25 августа 1847 г. он и его дочь «утверждены в потомственном дворянстве». Крепостных крестьян он имел в Серпуховском и Коломенском уездах Московской губернии. После выхода в отставку он поселился в с. Кушниково Чебоксарского уезда вместе с супругой Екатериной Николаевной (урожденной Мухановой), прадедом которой был контр-адмирал И. К. Муханов. Он был шафером Петра I при бракосочетании с Екатериной I в 1712 г. Все свободное время М. С. Кушников посвящал отделке и обустройству каменного двухпридельного храма в честь Преображения Господня, сооруженного в 1735 г. Внутри храма находился огромный пятиярусный иконостас с 34 иконами. В киоте правого клироса помещена Афонская икона Иверской Божьей Матери. Значительный вклад в украшение храма в с. Кушниково внес протоиерей И. И. Сергиев (Кронштадтский), позже причисленный Русской православной церковью к лику святых.
Здесь же М. С. Кушников и нашел свое упокоение. На вделанных в пол в середине храма перед алтарем чугунных плитах сохранились надписи: «Под сей плитой погребено тело Надворного Советника и Кавалера Михаила Сергеевича Кушникова, скончавшагося на 63 году от рождения 18 марта 1851 года. Храм, в котором покоится прах его, сооружен
собственным его иждивением»; «Под сей плитой покоится прах Надворной Советницы Анны Михайловны Птенцовой, урожденной Кушниковой, родившейся в 1827 году августа 27 дня, скончавшейся 1854 году августа 16 дня. Храм, где положен прах ея, отделан и освящен по завещанию отца ея с иждивением» 6.
Один из сыновей С. А. Кушникова, Александр, вышел в отставку майором. Другой сын, Алексей, был участником Отечественной войны 1812 г. Сначала в звании полковника Кушников служил в должности командира Пензенского мушкетерского полка, затем был назначен шефом Вятского мушкетерского (пехотного) полка и награжден орденом Святого Георгия IV класса № 2295 (1002).
Средний сын, Георгий, служил на флоте. В 1822 г. он стал действительным статским советником. Этот чин соответствовал военному званию генерал-майора или контр-адмирала. В его собственности находились два имения (с. Рожде-ствено-Кушниково Звенигородского уезда Московской губернии, д. Ставрово в Вязниковском уезде Владимирской губернии) и полученные в качестве приданого жены шесть сел и 18 деревень. Кроме того, он был известным благотворителем. В 1830 г. на его средства расширено здание храма Рождества Христова в пос. Барвиха под Москвой, в трапезной устроен придел Тихвинской иконы Божьей Матери. Определением Московского дворянского депутатского собрания от 16 декабря 1819 г. Имя Георгия Сергеевича Кушникова внесено в VI часть Дворянской родословной книги Московской губернии.
Присоединение к сильной в экономическом и военном отношении державе не только положило конец разорительным военным действиям на территории Чувашии, но и позволило чувашскому народу жить в мирных условиях. Чувашские крестьяне беспрепятственно устремились в юго-восточные и южные районы Чувашии, где даже во второй половине XVII в. было много свободных земель (только в бассейне р. Карлы имелось более 45 тыс. десятин незанятой плодородной земли). Крестьяне переселялись в южные присурские леса, расчищали участки под распашку и поселение. Защищая Отечество от захватчиков, русский народ обеспечивал мирную жизнь и труд нерусским народам страны, способствовал активизации их хозяйственной деятельности. Лучшие представители
русского народа, связав свою судьбу со Средним Поволжьем, содействовали его процветанию.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 См.: Димитриев В. Д. Чувашия в эпоху феодализма (XVI — начало XIX в.). Чебоксары: Чуваш. кн. изд-во, 1986. 294 с.
2 См.: Доннелли А.С. Завоевание Башкирии Россией. 1552—1740: страницы истории империализма / пер. с англ.; вступ. ст. Р.Г. Кузеева, И.Г. Акма-нова. Уфа, 1995. 285 с.
3 См.: Гуляев Е. О детях боярских и отроках княжеских и вообще о дворянах, служивших в России до конца XVIII столетия. Т. I. СПб., 1900. С. 12—17.
4 См.: Альшиц Д.Н., Давыдова С.А. Список опричников Ивана Грозного. СПб.: Изд-во РНБ, 2003. 152 с.
5 См.: Иванов А.Г. Описание дворянского имения Д.А. Кушникова в с. Кушниково, дд. Нерядово и Завражное Кокшайского уезда 1776 года // Вопросы аграрной истории Чувашии. Чебоксары: ЧНИИЯЛИЭ, 1981. С. 31—38.
6 См.: Газетов В.И. Становление дворянских родов в России (дворяне Кушниковы) // Вестн. Рос. акад. естест. наук. Спец. юбил. вып. Т. 6. 2006. № 4. С. 134—143.
Поступила 10.11.11.
