CC BY
598
Hilling H. J. Das kollisionrechtliche Werk Heinrich Freiherr v. Coccejis (1644—1719). Osnabr ück: Universitatsverlag Rasch, 2002.
Juristen: ein biographisches Lexikon; von der Antike bis zum 20. Jahrhundert / hrsg. von M. Stolleis. München, 1995.
Kalensky P. Trends of Private International Law. Prague, 1971.
Laine A. Introduction au droit international privé. P., 1888. T. I.
Laurent F. Droit civil international. Bruxelles, 1880. Vol. I.
Lorenzen E. G. Huber's de conflictu legume // Illinois Law Review. 1918—1919. Vol. 13.
Mills A. The Private History of International Law // The International and Comparative Law Quarterly. Vol. 55. No. 1 (Jan., 2006).
Sandmann N. Grundlagen und Einfluss der internationalprivatrechtlichen Lehre Carl Georg von Wächters (1797—1880). Diss. Münster, 1979.
Wächter K. G. Über die Collision der Privatrechtsgesetze verschiedener Staaten / Sammelband von Beiträgen aus dem 19. Jahrhundert. Frankfurt, 1841.
Брун М. И. Очерки истории конфликтного права. М., 1915.
Гетьман-Павлова И. В. Наука международного частного права: Жан Николя Гертиус // Право. Журнал Высшей школы экономики. 2016. № 1.
Гетьман-Павлова И. В. Наука международного частного права: теория статутов Бертрана д'Аржантре // Право. Журнал Высшей школы экономики. 2010. № 1.
Грабарь В. Э. Вопросы международного права в юридических консультациях Бальда // Известия МИД. 1916. Кн. 5—6.
Мандельштам А. Н. Гаагские конференции о кодификации международного частного права. Т. I. СПб., 1900.
Международное частное право: современные проблемы / отв. ред. М. М. Богуславский. М., 1994.
Мережко А. А. Наука международного частного права: история и современность. Киев, 2006.
Коллизионное регулирование добровольного представительства в России
ВЛАСОВА Наталия Викторовна, научный сотрудник отдела международного частного права Института законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве Российской Федерации
117218, Россия, г. Москва, ул. Большая Черемушкинская, 34 E-mail: [email protected]
Наличие и определенность коллизионных норм о представительстве обеспечивают предсказуемость правового регулирования этих отношений, содержащих в своем составе иностранный элемент. В связи с этим приобретают актуальность исследования, посвященные проблемам национального и унифицированного коллизионного регулирования представительства. Настоящая статья посвящена вопросам коллизионного регулирования представительства в России, которое содержится в ст. 12171 Гражданского кодекса Российской Федерации и является новеллой отечественного законодательства, действующей с 1 ноября 2013 г Анализируются (в том числе с привлечением сравнительно-правового метода исследования) коллизионные нормы ГК РФ, регулирующие внутренние (между представителем и представляемым) и внешние отношения представительства (между представляемым или представителем и третьим лицом). Автор делает вывод о предсказуемости, сбалансированности и гибкости коллизионных норм российского права о представительстве, которые в целом соответствуют регулированию, закрепленному в Гаагской конвенции 1978 г о праве, применимом к
договорам с посредниками и к представительству, и во многих зарубежных правопорядках. Предлагается дальнейшее совершенствование российского коллизионного регулирования отношений представительства, в частности: наделение представителя и третьего лица возможностью выбора права, подлежащего применению к внешним отношениям представительства; определение момента, на который представитель проживает либо осуществляет свою основную деятельность, если представляемый не выбрал право, подлежащее применению к внешним отношениям представительства.
Ключевые слова: добровольное представительство, представитель, представляемый, доверенность, коллизионная норма, генеральная коллизионная привязка, субсидиарная коллизионная привязка, подлежащее применению право, автономия воли сторон, выбор права.
Conflict Regulation of Voluntary Representation in Russia
N. V. VLASOVA
The Institute of Legislation and Comparative Law under the Government of the Russian Federation
34, Bolshaya Cheremushkinskaya st., Moscow, Russia, 117218
E-mail: [email protected]
Existence and certainty of conflict of laws rules on the representation provide predictability of legal regulation of these relations that have a foreign element. In this regard researches about issues of national and unified conflict regulation of representation are relevant. The present article is devoted to the questions of conflict regulation of representation in the Russian Federation contained in the article 12171 of the Civil Code of the Russian Federation — the novel of the domestic legislation which is in force since the 1st November 2013. The conflict of laws rules regulating internal (between an agent and a principal) and external relations of representation (between a principal and a third party and between an agent and a third party) are analyzed (on the base inter alia of comparative legal method). The author makes a conclusion about predictability, equation and flexibility of the conflict of laws rules of the Russian law on the representation, which in general comply with the rules of the Hague Convention 1978 on the law applicable to agency, and with the rules of many foreign legal systems. The author proposes the further development of the Russian conflict regulation of relations of representation, particularly: giving the possibility of choosing the law applicable to external relations of representation to an agent and a third party; determination of the moment of time when an agent has his habitual residence or place of business if a principal hasn't chosen the law applicable to the external relations of representation.
Keywords: voluntary representation, agent, principal, power of attorney, conflict of laws rule, general connecting factor, subsidiary connecting factor, applicable law, party autonomy, choice of law.
DOI: 10.12737/21524
Институт добровольного представительства1, значительно облегчающий заключение трансграничных договоров и позволяющий предпринимателям расширять рын-
1 В основе возникновения отношений добровольного представительства лежит волеизъявление представляемого, выраженное в доверенности или в договоре (в отличие от законного представительства, основанного на указании закона, акте уполномоченного на то государственного органа или органа местного самоуправления). Далее в статье при употреблении термина «представительство» идет речь о добровольном представительстве.
ки сбыта товаров и услуг, получил распространение в международном гражданском обороте, что придает большое значение коллизионным нормам о представительстве, наличие и определенность которых обеспечивают предсказуемость правового регулирования рассматриваемых отношений.
Коллизионные нормы о представительстве включены в законодательство многих зарубежных государств: Австрии, Бельгии, Болгарии, Грузии, Лихтенштейна, Китая, Польши, Турции, Чехии, Швейцарии, Южной Кореи и др. В государствах — участниках Гаагской кон-
венции о праве, применимом к договорам с посредниками, и о представительстве (агентским договорам) 1978 г. (далее — Гаагская конвенция 1978 г.)2 эти отношения определяются согласно коллизионным нормам названной Конвенции.
Российское законодательство (разд. VI «Международное частное право» части третьей ГК РФ) до недавнего времени не содержало специальных указаний относительно определения права, подлежащего применению к отношениям представительства.
Федеральным законом от 30 сентября 2013 г. № 260-ФЗ «О внесении изменений в часть третью Гражданского кодекса Российской Федерации» ГК РФ был дополнен ст. 12171 «Право, подлежащее применению к отношениям представительства», при разработке которой учитывались положения Гаагской конвенции 1978 г. и зарубежное законодательство о международном частном праве. Эти изменения вступили в силу с 1 ноября 2013 г. Необходимость дополнения ГК РФ новой ст. 12171 подтверждается, во-первых, частым обращением в международной практике к представителям, способствующим продвижению товаров и услуг на рынки зарубежных государств, а во-вторых, спецификой рассматриваемых отношений, обусловленной разграничением их на внутренние отношения между представителем и представляемым, основанные на договоре, и внешние отношения между представляемым или представителем и третьим лицом, в рамках которых представитель от имени представляемого заключает с третьим лицом сделки, стороной которых становится представляемый. До внесения названным Федеральным законом изменений в разд. VI ГК РФ
2 Конвенция вступила в силу 1 мая 1992 г., в ней участвуют четыре государства: Аргентина, Нидерланды, Португалия, Франция. Россия не является участницей данной Конвенции.
внутренние отношения представительства, основанные на договоре, регулировались общими нормами о праве, подлежащем применению к договорам, прежде всего нормами ст. 1210, 1211 ГК РФ. Внешние же отношения, в том числе основанные на доверенности, были урегулированы частично. Так, прежняя редакция ст. 1217 ГК РФ о праве, подлежащем применению к обязательствам, возникающим из односторонних сделок, в части второй гласила, что срок действия доверенности и основания ее прекращения определяются по праву страны, где была выдана доверенность3. Форма доверенности согласно прежней редакции п. 1 ст. 1209 ГК РФ определялась по праву места ее совершения. В связи с этим до изменений 2013 г. к иным аспектам внешних отношений представительства следовало применять положения п. 2 ст. 1186 ГК РФ о наиболее тесной связи, что, в свою очередь, могло вызвать затруднения в силу недостаточной определенности понятия «тесная связь». По словам А. Л. Маковского, «во всех таких случаях результат правоприменения, хотя оно и основывалось непосредственно на коллизионных нормах ГК, оставался непредсказуем»4.
Статья 12171 ГК РФ содержит различные типы коллизионных привязок, применяемых как к внутренним, так и к внешним отношениям представительства. Кроме того, в п. 6 этой статьи включена материально-правовая норма, согласно которой в объем полномочий представителя входит, если иное не вытекает из закона или существа отношений, при отсутствии в доверенности
3 С принятием Федерального закона от 30 сентября 2013 г. № 260-ФЗ ч. 2 ст. 1217 ГК РФ утратила силу, что связано с введением в действие ст. 12171.
4 Маковский А. Л. Кодификация гражданского права и развитие отечественного международного частного права // Кодификация российского частного права 2015 / под ред. П. В. Крашенинникова. М., 2015.
иных указаний: 1) определение порядка разрешения споров (заключение соглашений о передаче споров в государственный или третейский суд и т. п.); 2) выбор права, подлежащего применению к сделкам, совершаемым представителем от имени представляемого. В сферу действия ст. 12171 ГК РФ включено только добровольное представительство.
Коллизионное регулирование внутренних отношений представительства в российском праве. Пункт 1 ст. 12171 ГК РФ содержит отсылочную норму, предусматривающую, что отношения между представляемым и представителем, если представительство основано на договоре, регулируются правилами разд. VI ГК РФ, посвященными договорному статуту. Речь идет в первую очередь о ст. 1210, 1211 ГК РФ.
Следовательно, в основу регулирования внутренних отношений представительства заложен принцип автономии воли сторон. Так, согласно ст. 1210 ГК РФ стороны договора могут при заключении договора или в последующем выбрать по соглашению между собой право, которое подлежит применению к их правам и обязанностям по этому договору. Из этой формулировки следует, что стороны могут выбрать как правовую систему какого-либо государства в целом, так и отдельные нормативные правовые акты. Кроме того, они не обязаны выбирать для регулирования отношений между собой внутреннее право какого-либо определенного государства, а могут сослаться на применение к их отношениям действующих международных конвенций, даже если Россия в них не участвует, а также норм негосударственных регуляторов (актов мягкого права, lex mercatoria, общепризнанных принципов права)5.
5 Под негосударственными регуляторами понимаются рекомендательные акты международных правительственных и неправительственных организаций, обобщающие международную коммерческую практику
Вместе с тем в случае выбора представляемым и представителем в качестве подлежащего применению права негосударственных регуляторов не вступивших в силу или утративших силу международных конвенций необходимо иметь в виду, что подобные документы не имеют общеобязательного характера. Выбор их в качестве подлежащего применению права будет учитываться международным коммерческим арбитражем6 (если стороны сделали соответствующую арбитражную оговорку или заключили арбитражное соглашение). Однако государственный суд скорее всего истолкует это как отсутствие выбора права, и поиск подлежащего применению права будет продолжен на основании соответствующих коллизионных норм7, а положения повсеместно признанных формально определенных негосударственных регуляторов (например, Принципов международных коммерческих договоров УНИДРУА) будут применяться в качестве согласованных сторонами условий договора8.
и обычаи. Эти акты в отличие от междуна-
родных конвенций обращены не к государ-
ствам, а непосредственно к субъектам част-
ного права, реализующим их в своей прак-
тике «своей волей и в своем интересе».
6 См. в связи с этим: Комаров А. С. Применение Принципов УНИДРУА — унификация международной торговли в действии // Унификация международного частного права в современном мире: сб. ст. / отв. ред. И. О. Хле-стова. М., 2013. С. 50—66.
7 См.: Комментарий к части третьей Гражданского кодекса Российской Федерации / под ред. А. Л. Маковского, Е. А. Суханова. М., 2002. С. 426—427.
8 См.: Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части третьей (постатейный). 4-е изд. / отв. ред. Н. И. Мары-шева, К. Б. Ярошенко. М., 2014. С. 533—535; Асосков А. В. Коллизионное регулирование договорных обязательств. М., 2012. С. 325—
327; Бардина М. Международный коммерческий арбитраж: свобода в выборе применимого права // Корпоративный юрист. 2012. № 6. С. 25—26.
В отсутствие выбора подлежащего применению права к договору между представителем и представляемым согласно п. 1 ст. 1211 ГК РФ будет применяться право страны, где на момент заключения договора находится место жительства или основное место деятельности стороны, которая осуществляет исполнение, имеющее решающее значение для содержания договора, а именно: поверенного — в договоре поручения, агента — в агентском договоре (сконструированном по модели договора поручения).
Таким образом, п. 1 ст. 12171 ГК РФ закрепил существовавший прежде (до 1 ноября 2013 г.) порядок определения права, подлежащего применению к внутренним отношениям представительства. Рассмотренные положения ГК РФ соответствуют коллизионному регулированию внутренних отношений представительства, закрепленному в Гаагской конвенции 1978 г. и в законодательстве многих зарубежных стран (см., в частности, п. 1 ст. 126 в совокупности с п. 1 ст. 116 Закона Швейцарии «О международном частном праве» 1987 г., ст. 16 Закона «О применении права к гражданским отношениям с иностранным участием в Китайской Народной Республике» 2010 г. и др.)9.
Коллизионное регулирование внешних отношений представительства в российском праве. Статут внешних отношений представительства согласно п. 5 ст. 12171 ГК РФ включает: наличие и объем полномочий представителя; последствия осуществления им своих полномочий; требования к содержанию доверенности; срок действия и прекращение доверенности, в том числе последствия ее прекращения для третьих лиц; допустимость выдачи доверенности в порядке передоверия; последствия совершения сдел-
9 См. об этом: Отдельные виды обяза-
тельств в международном частном праве: монография. 2-е изд. / отв. ред. Н. Г. Доронина, И. О. Хлестова. М., 2014. С. 60—61.
ки при отсутствии полномочий действовать от имени представляемого или при превышении этих полномочий, в том числе в случае последующего одобрения такой сделки представляемым. Этот перечень является открытым, соответственно, иные аспекты внешних отношений представительства, даже не упомянутые в этом пункте, также определяются правом, которое на основании ст. 12171 ГК РФ подлежит применению к отношениям между представляемым или представителем и третьим лицом. Закрепление в российском законодательстве неисчерпывающего перечня вопросов, входящих в статут внешних отношений представительства, очевидно, обусловлено существующими в отдельных зарубежных правопоряд-ках различиями в разграничении статута внешних отношений представительства и статута договора, заключаемого представителем от имени представляемого с третьим лицом (основного договора), а также в разграничении статутов внутренних и внешних отношений предста-вительства10.
Форма доверенности, как и до изменений, внесенных в ГК РФ Федеральным законом от 30 сентября 2013 г. № 260-ФЗ, определяется по правилам п. 1 ст. 1209 ГК РФ, однако изменения претерпела сама ст. 1209 ГК РФ. В настоящее время согласно этой статье форма доверенности подчиняется праву страны, подлежащему применению к самой доверенности, т. е., исходя из содержания статута внешних отношений представительства, определяется по правилам ст. 12171. Однако доверенность не может быть признана недействительной вследствие несоблюдения формы, если соблюдены требования права страны места ее совершения к форме доверенности. Совершенная за границей доверенность, стороной которой выступает лицо, чьим
10 О соотношении указанных статутов см.: Асосков А. В. Указ. соч. С. 38—47.
личным законом является российское право, не может быть признана недействительной вследствие несоблюдения формы, если соблюдены требования российского права к форме доверенности.
Наиболее предпочтительным вариантом коллизионного регулирования внешних отношений представительства является применение к ним, как и к внутренним отношениям, принципа автономии воли сторон. По словам А. В. Асоскова, «разрешение выбора применимого права самим участникам отношений имеет то несомненное преимущество, что позволяет заранее внести предсказуемость и определенность в определение статута добровольного предста-вительства»11. В ряде зарубежных государств возможность выбора права предоставлена представляемому. Это объясняется тем, что именно он инициирует возникновение отношений представительства и наделяет представителя полномочиями12. При этом требуется соблюдение определенных условий, гарантирующих осведомленность иных участников отношений представительства (третьего лица, представителя) о выбранном праве, например, указание на это в доверенности, совершенной в письменной форме. Гаагская конвенция 1978 г., а также некоторые пра-вопорядки (п. 3 ст. 62 Кодекса международного частного права Болгарии 2005 г.) допускают выбор права не только представляемым, но и третьим лицом13.
11 Асосков А. В. Указ. соч. С. 28.
12 См., в частности, § 49 Федерального закона Австрии «О международном частном праве» 1978 г., п. 4 ст. 18 Закона Южной Кореи «О международном частном праве» 2001 г., п. 1 ст. 23 Закона Польши «Международное частное право» 2011 г.
13 Подробнее см.: Власова Н. В. Коллизионное регулирование представительства в
свете реформирования российского гражданского законодательства // Новое в гражданском законодательстве: баланс публичных и частных интересов: материалы для
В первом абзаце п. 2 ст. 12171 ГК РФ закреплено, что отношения между представляемым или представителем и третьим лицом определяются по праву страны, которое выбрано представляемым в доверенности, если иное не вытекает из закона и при условии, что третье лицо и представитель были извещены об этом выборе.
Очевидно, что норма о выборе права во внутренних отношениях представительства (ст. 1210 в совокупности с п. 1 ст. 12171 ГК РФ) по сравнению с нормой о выборе права во внешних отношениях представительства не предъявляет строгих требований к форме соглашения о выборе права. Кроме того, такое соглашение представителя и представляемого согласно п. 2 ст. 1210 ГК РФ «должно быть прямо выражено или должно определенно вытекать из условий договора либо совокупности обстоятельств дела». Наоборот, возможность выбора права во внешних отношениях представительства обусловлена необходимостью соблюдения письменной формы: посредством указания представляемого на подлежащее применению право в доверенности, поскольку в силу п. 1 ст. 1187 ГК РФ при определении права, подлежащего применению, толкование юридических понятий осуществляется в соответствии с российским правом, если иное не предусмотрено законом, а в российском праве (п. 1 ст. 185 ГК РФ) под доверенностью понимается «письменное уполномочие, выдаваемое одним лицом другому лицу или другим лицам для представительства перед третьими лицами».
Помимо этого, требуется соблюдение условия об извещении третьего лица и представителя о выборе подлежащего применению права. Поскольку указание на выбранное право содержится в доверенности, это может быть сделано путем пе-
VII Ежегодных научных чтений памяти профессора С. Н. Братуся / отв. ред. Н. Г. Доронина. М., 2012. С. 343—346.
редачи представляемым доверенности представителю, а также путем предъявления представителем доверенности третьему лицу.
Выбор представляемым подлежащего применению права в доверенности при соблюдении условий первого абзаца п. 2 ст. 12171 ГК РФ имеет приоритет перед теми способами установления права, которые закреплены во втором абзаце этого пункта. В законе не решен вопрос о последствиях несоблюдения требований в отношении формы выбора права и уведомления других участников внешних отношений представительства. По нашему мнению, в этих случаях должны применяться коллизионные привязки второго абзаца п. 2 ст. 12171 ГК РФ.
Представляется необходимым дальнейшее совершенствование норм ст. 12171 ГК РФ о выборе права для регулирования внешних отношений представительства в части наделения этой возможностью не только представляемого, но и других участников этих отношений — представителя и третьего лица, что позволит в наибольшей степени обеспечить баланс интересов всех участников рассматриваемых отношений. Например, это может быть согласование представителем и третьим лицом права, подлежащего применению к внешним отношениям представительства, и указание на выбранное право в договоре, заключенном представителем с третьим лицом от имени представ-ляемого14. В таком случае интересы представляемого могут быть защищены следующим образом:
1) путем закрепления приоритетного применения права, выбранного представляемым, если об этом бы-
14 Подобные соображения высказывались, в частности, Г. М. Бадром при решении вопроса об оптимальном коллизионном регулировании отношений представительства. См.: Badr G. M. Agency: Unification of Material Law and of Conflict Rules // Recueil des Cours. 1984-I. Р. 94—95.
ли извещены другие стороны отношений представительства;
2) путем закрепления правомерности согласования подлежащего применению права представителем и третьим лицом только в том случае, если представляемый прямо не ограничил полномочия представителя, запретив ему делать такой выбор.
Как правило, в отсутствие выбора права в зарубежном законодательстве используются комбинированные коллизионные привязки, первоочередной из которых является привязка к праву места нахождения представителя (п. 2 ст. 126 Закона Швейцарии «О международном частном праве» 1987 г., п. 2 ст. 18 Закона Южной Кореи «О международном частном праве» 2001 г., ст. 62 Кодекса международного частного права Болгарии 2005 г., п. 2 ст. 30 Закона Турции «О международном частном праве и международном гражданском процессе» 1982 г., п. 2 ст. 23 Закона Польши «Международное частное право» 2011 г.). В ряде зарубежных государств используется привязка к месту осуществления представителем своих полномочий (§ 49 Федерального закона Австрии «О международном частном праве» 1978 г., ст. 108 Кодекса Бельгии «О международном частном праве» 2004 г.). В Гаагской конвенции 1978 г. в качестве генеральной коллизионной привязки в отсутствие выбора права представляемым или третьим лицом используется привязка к праву государства, где представитель имел коммерческое предприятие в момент совершения соответствующих действий15. Однако применя-
15 Термин «коммерческое предприятие» берет происхождение из международных договоров, в частности из Конвенции ООН о договорах международной купли-продажи товаров 1980 г., и имеет специальное значение: он характеризует не субъект права, а место основной деятельности стороны, постоянное место осуществления деловых
ется и субсидиарная коллизионная привязка, отсылающая к праву места осуществления представителем своих полномочий, если: таковые осуществляются в государстве по месту нахождения представляемого или третьего лица, либо представитель действует на бирже или участвует в аукционе, либо представитель не имеет своего коммерческого предприятия.
В российском законодательстве (абзац второй п. 2 ст. 12171 ГК РФ) при решении вопроса о праве, подлежащем применению к внешним отношениям представительства в отсутствие выбора права представляемым в доверенности или в случае, если выбранное право в соответствии с законом не подлежит применению (например, согласно ст. 1193 ГК РФ об оговорке о публичном порядке), предложены две коллизионные привязки: генеральная и субсидиарная.
В первую очередь подлежит применению право страны, где находится место жительства или основное место деятельности представителя. В данном случае результат поиска права, подлежащего применению к внешним и внутренним отношениям представительства в отсутствие выбора права, совпадает, поскольку обращение к п. 1 и 2 ст. 1211 ГК РФ также приводит к применению во внутренних отношениях представительства права страны места жительства или основного места деятельности представителя.
Если третье лицо не знало и не должно было знать о месте жительства или об основном месте деятельности представителя (к примеру, если соответствующее указание отсутствует в доверенности, которую представитель предъявляет третьему лицу), используется субсидиарная привязка, отсылающая к праву страны, где преимущественно дей-
операций (place of business). См.: Канашев-ский В. А. Международные сделки: правовое регулирование. М., 2016. С. 16.
ствовал представитель в конкретном случае, т. е., в частности, проводил переговоры по заключению договора с третьим лицом от имени представляемого и т. п.
Однако в законе отсутствует ясность в определении момента, по состоянию на который представитель проживает либо осуществляет свою основную деятельность. К примеру, применительно к коллизионному регулированию внутренних, договорных, отношений представительства такой момент определен и им является момент заключения договора, оформляющего отношения представительства (см. п. 1 ст. 12171 в совокупности с п. 1 ст. 1211 ГК РФ). Представляется, что имеющийся пробел правового регулирования абзаца второго п. 2 ст. 12171 ГК РФ можно восполнить, например, определив место жительства или основное место деятельности представителя: 1) на момент заключения договора о представительстве; 2) на момент выдачи доверенности; 3) на момент начала переговоров представителя с третьим лицом о заключении договора от имени представляемого; 4) на момент заключения договора представителем от имени представляемого с третьим лицом (основного договора). Оптимальными являются два последних варианта, поскольку они в большей степени приближены по времени к деятельности представителя, составляющей существо внешних отношений представительства. При этом следует иметь в виду, что момент заключения договора представителем от имени представляемого с третьим лицом отличается большей степенью формальной определенности, нежели момент начала переговоров.
В ГК РФ закреплены два изъятия из общих правил определения права, подлежащего применению к внешним отношениям представительства, что обусловлено публичным интересом. Первое из них содержится в п. 3 ст. 12171 и действует, когда полномочие предоставлено представителю
для совершения сделки в отношении недвижимого имущества и при этом сделка либо возникновение, переход, ограничение или прекращение прав по ней подлежит обязательной государственной регистрации. В таком случае подлежит применению право страны, где недвижимое имущество внесено в государственный реестр. Другое изъятие из общих норм содержится в п. 4 ст. 12171 ГК РФ и касается процессуального представительства. Правом, подлежащим применению к внешним отношениям представительства в случае, если полномочие предоставлено представителю для ведения дела в государственном или третейском суде, является право страны, где проводится судебное или третейское разбирательство.
Рассмотрев коллизионное регулирование отношений добровольного представительства в российском праве, отметим, что ст. 12171 ГК РФ содержит достаточно предсказуемые и сбалансированные нормы, которые основаны на коллизионном регулировании, закрепленном в Гаагской конвенции 1978 г. и в значительном числе национальных правопорядков. В основу коллизионных норм этой статьи заложен гибкий подход к определению права, подлежащего применению к внутренним и внешним отношениям представительства — прежде всего на основе принципа автономии воли сторон. Применительно к внутренним и внешним отношениям представительства при отсутствии выбора права ГК РФ предусмотрел одинаковые генеральные коллизионные привязки — к праву страны места жительства или основного места деятельности представителя. По
нашему мнению, подобное регулирование является наиболее последовательным и целесообразным, поскольку центральной фигурой отношений представительства, осуществляющей основную деятельность, является представитель, вступающий в отношения и с представляемым (внутренние), и с третьим лицом (внешние). Логичными видятся также положения ст. 12171 ГК РФ, целью которых является защита прав третьего лица (а соответственно, и интересов оборота в целом), в частности, требование об уведомлении его представляемым о выборе подлежащего применению права во внешних отношениях представительства, привязка в отсутствие выбора к праву страны, где преимущественно действовал представитель в конкретном случае, если третье лицо не знало и не должно было знать о месте жительства или об основном месте деятельности представителя. В то же время согласно ст. 12171 ГК РФ третье лицо и представитель лишены свободы выбора права применительно к регулированию внешних аспектов представительства. Полагаем, для наиболее полноценной защиты их прав и законных интересов им также должна быть предоставлена возможность выбора права во внешних отношениях представительства. Кроме того, в ст. 12171 ГК РФ надлежит определить момент, на который представитель проживает или осуществляет свою основную деятельность, если представляемый не выбрал право, подлежащее применению к внешним отношениям представительства. В качестве такого момента целесообразно избрать момент заключения основного договора.
Библиографический список
Badr G. M. Agency: Unification of Material Law and of Conflict Rules // Recueil des Cours. 1984-I.
Асосков А. В. Коллизионное регулирование договорных обязательств. М., 2012. Бардина М. Международный коммерческий арбитраж: свобода в выборе применимого права // Корпоративный юрист. 2012. № 6.
Канашевский В. А. Международные сделки: правовое регулирование. М., 2016.
Комаров А. С. Применение Принципов УНИДРУА — унификация международной торговли в действии // Унификация международного частного права в современном мире: сб. ст. / отв. ред. И. О. Хлестова. М., 2013.
Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части третьей (постатейный). 4-е изд. / отв. ред. Н. И. Марышева, К. Б. Ярошенко. М., 2014.
Комментарий к части третьей Гражданского кодекса Российской Федерации / под ред. А. Л. Маковского, Е. А. Суханова. М., 2002.
Маковский А. Л. Кодификация гражданского права и развитие отечественного международного частного права // Кодификация российского частного права 2015 / под ред. П. В. Крашенинникова. М., 2015.
Отдельные виды обязательств в международном частном праве: монография. 2-е изд. / отв. ред. Н. Г. Доронина, И. О. Хлестова. М., 2014.
