CC BY
46
УДК 81'367; 81'37
Л.А. Фурс
КОЛЛЕКТИВНЫЕ И ИНДИВИДУАЛЬНЫЕ АСПЕКТЫ КОГНИЦИИ В СИНТАКСИСЕ1
В статье рассматривается проблема взаимодействия коллективных и индивидуальных аспектов когниции на материале синтаксиса английского простого предложения. Конструктивная схема предложения относится к знанию коллективного типа, а в качестве способов проявления индивидуальных аспектов когниции человека определяются модификация коллективного знания; переконфигурация коллективного знания и ассоциативная импликация.
Ключевые слова: формат знания, конфигурационный формат, интерпретационный формат, модификация, переконфигурация, ассоциативная импликация, конструктивная схема.
Изучение особенностей когнитивной деятельности человека сопряжено с выдвижением антропоцентрического фактора в качестве центрального, согласно которому в процессах формирования значений языковых единиц особая роль отводится человеку как носителю определенного опыта и знаний. Именно человек как познающий и как говорящий на определенном языке субъект конструирует значения языковых единиц, а не воспроизводит их в готовом виде, и именно говорящий субъект сознательно осуществляет выбор языковых средств выражения для описания той или иной ситуации. Данное положение дает основание подходить к изучению языка во взаимосвязи с человеком, с его интеллектом и разумом, со всеми мыслительными и познавательными процессами, им осуществляемыми, и с теми когнитивными механизмами и структурами, что лежат в их основе.
Интерес к объяснению взаимодействия коллективных и индивидуальных аспектов когниции в области синтаксиса обусловлен необходимостью описания деятельностных аспектов человеческого сознания в тех его проявлениях, которые связаны с процессами организации знаний и возможностями их обработки. В лингвистике уже неоднократно отмечалась необходимость разграничения коллективных и индивидуальных аспектов когниции. Так, В. В. Петров указал на существование двух этапов в моделировании ментальных процессов, заключающихся в репрезентации знания на основе когнитивных моделей и «собст-
1 Научно-исследовательская работа выполнена в рамках государственного задания Министерства образования и науки РФ, проект № 6.2772.2011 и в рамках реализации ФЦП «Научные и научно-педагогические кадры инновационной России» на 2009-2013 гг., государственный контракт № 02.740.11.0596, проект «Исследование взаимодействия мыслительных и языковых структур».
венно обработке знаний или организации структур знаний с целью построения семантического вывода» [Петров 1990: 102]. На определенный уровень стандартизации коллективного знания указывает Н.Н. Болдырев, отмечая, что индивидуальность знания у отдельного человека проявляется «в конкретных показателях количественного и качественного усвоения коллективного знания, в его индивидуальной оценке и интерпретации» [Болдырев 2009: 37]. По мнению Н.Н. Болдырева, «индивидуальное знание - это определенная конфигурация коллективного знания с точки зрения его объема, содержания и интерпретации» [Болдырев 2009: 37]. В целом, такой подход является значимым и для разграничения коллективных и индивидуальных аспектов когниции в синтаксисе.
Однако трудность описания области синтаксиса связана, прежде всего, со спецификой предложения как сложного знака, формальная сторона которого представлена конструктивной схемой, а содержательная - пропозицией. Закрепление за конструкцией определенного стереотипа формулирования мысли представляется особенно важным для английского языка как языка изолирующего (степень изоляции измеряется в английском языке отношением 1,68; это показатель отношения числа морфем к числу слов [Лайонз 1978: 201]). Для изолирующего языка большое значение имеет фиксированный порядок слов в предложении. По словам Б.Рассела, признававшего значимость порядка слов, «требуется синтаксис в той же мере, что и словарь, поскольку форма предложения как целого привносит свой вклад в значение» [Рассел 1999: 38-39]. Более того, как отмечают Т. А. ван Дейк и В. Кинч, «схема является стратегической единицей. Она обеспечивает быстрый анализ поверхностных структур и выстраивание относительно простой и жесткой семантической конфигурации» [Дейк, Кинч
1988: 167]. В этой связи конфигурационный формат, представляющий языковое знание, соотносится с коллективным аспектом когниции. Формат понимается как способ представления знания (см. подробнее о форматах знания в синтаксисе: [Фурс 2004; 2005]). Конфигурационный формат репрезентирует статический аспект языковой системы, организуя знания по построению целостной структуры предложения в удобные для оперативной памяти человека конструктивные схемы как устойчивые схемы отношений, отклонение от которых вызвало бы непонимание коммуникантов. Данный формат осуществляет своего рода механизм контроля за соответствием вновь создаваемой синтаксической структуры действующим нормам. Конфигурационный формат представляет собственно языковое знание о способах синтаксической организации мыслей в самом обобщенном виде - в виде конструктивной схемы.
Следует отметить некоторые положения, позволяющие осмыслить когнитивные процессы в этой сфере. Во-первых, принято разграничивать весь словарный массив по характеру упорядоченных и неупорядоченных наборов семантических признаков в словарном толковании. Упорядоченный набор признаков называется «конфигурацией» и представлен переходными глаголами, а неупорядоченный набор признаков обозначен в виде «пучка» и соотносится со словами других частей речи [Вейнрейх 1981]. Во-вторых, был поставлен акцент на то, что в семантике лексических единиц языка нужно вычленять синтаксические признаки, которые спроецированы на структуру предложения. В целом, семантическое пространство языка было охарактеризовано как неоднородное, так как представлено словами с «референционным индексом» и словами, семантика которых содержит указания на «реляционные» компоненты [Бирвиш 1981]. Данные положения получили дальнейшее развитие по различным направлениям исследовательских интересов. Так, в работах Ю.Д. Апресяна было намечено моделирование перехода от словарных толкований к глубинно-синтаксическим структурам [Апресян 1995]. В его концепции семантические валентности глагола определяются анализом обозначаемой им ситуации. Например, толкование лексического значения глагола «резать» задает следующую глубинно-синтаксическую структуру высказывания: «кто, что, чем (инструмент), на что (результат)» [Апресян 1995: 134]. В этой связи важной представляется также мысль Р. Джекендоффа о том, что словарь обеспечивает говорящего систе-
мой понятий, а за синтаксисом закреплена система «конфигураций», которые организуют эти понятия в коммуницируемые формы [Jackendoff 1997].
Исходный семантический язык в сфере синтаксиса в виде системы «актантов» предлагается В.Г. Гаком [Гак 1998]. Соотношение между структурой высказывания и структурой действительности В.Г. Гак показывает посредством моделирования системы реальных актантов и синтаксических актантов. Модель управления слова Ю.Д. Апресяна, как и «актантная» модель В.Г. Гака, имеет черты сходства с системой глубинных падежей Ч. Филлмора. Фактически, была представлена попытка обращения к мыслительному уровню формирования смысла предложения и намечен процесс выявления грамматических и семантических обобщений.
Признавая, что общее категориальное значение класса глаголов представляет собой максимально обобщенный смысл в проекции на денотативную ситуацию и семантическую структуру предложения (например, класс глаголов движения, действия и т.п.), Л. Талми и А. Голдберг высказали идею о роли матричных глаголов, таких как be, move, cause, в формировании семантического комплекса предложения, закрепив за ними функции определенных когнитивных опор в интерпретации типовой ситуации и формировании будущей пропозиции [Goldberg 1995; Talmy 2000].
Роль реляционных предикатов в построении пропозиции подчеркивает и С.Д. Кацнельсон [Кац-нельсон 1984: 5-6]. Таким образом, закономерным является сведение конструктивной схемы к гла-гольно-актантной структуре.
В отличие от конфигурационного формата актуализационный (интерпретационный) формат демонстрирует динамический аспект языка. В данном формате репрезентируется знание о возможных вариантах представления денотативной ситуации в синтаксисе. Характерно, что в формате одной и той же конфигурации оформляются различные типы предложений. Например, знание, репрезентируемое конкретным типом конструкции, в частности, акционально-двухактантной конструкцией, является фактом осмысления объективной ситуации, в которой задействованы два участника, и характер их отношений квалифицируется как акциональный. Заполнение позиций в конструкции конкретной лексикой приводит к формированию смысла предложения, соотносимого с денотативной ситуацией. Абстрактная
схема, указывающая на способ сочленения слов, получает при этом конкретное смысловое наполнение, а пропозиция как смысловой инвариант конкретизируется в зависимости от типа акцио-нальности (например, «А перемещает В» или «А разрушает В» и т.п.). Таким образом, в зависимости от коммуникативного фокуса интерпретация денотативной ситуации получает вербализацию посредством той или иной конструктивной схемы, предназначенной для грамматикализации любых отношений в соответствии с нормами языка.
Для сферы актуализационного (интерпретационного) формата свойственно доминирование содержания, а не формы. Следует отметить, что в актуализационном (интерпретационном) формате представлены как языковые, так и неязыковые знания. О разграничении этих двух типов знания высказывались В.И. Герасимов и В.В. Петров, подчеркивая, что в состав базы знаний входят следующие компоненты: языковые знания (знание языка, грамматики, фонетики, фонологии, лексической семантики, знания об употреблении языка и знание принципов речевого общения); внеязыко-вые знания: (знания контекста и ситуации, знания о целях и планах адресата, об окружающей обстановке, общефоновые знания о мире и т.п. [Герасимов, Петров 1988: 7]. Необходимо отметить, что индивидуальная интерпретация ситуации говорящим субъектом, находясь в прямой зависимости от его интенций, может получить субъективный, в том числе, и эмоционально-оценочный ракурс. Этим и обусловлено выделение индивидуальных аспектов человеческой когниции.
Контроль за процессом обработки поступающей из окружающего мира информации в каждом конкретном случае связан с настройкой на условия коммуникативной ситуации и контролем за когнитивным состоянием и ожиданиями партнера по коммуникации. Регулирование текущих процессов обработки информации в режиме online обеспечивается механизмом когнитивной доминанты. Механизм когнитивной доминанты в режиме on-line является эффективным за счет того, что человек как разумное существо способен членить поступающую информацию на значимую и незначимую, и что не менее важно, так это способность человека вопреки естественному ходу событий закреплять статус доминирующей сущности за статичным объектом. Факт намеренного акцентирования тех или иных аспектов ситуации в процессе ее конструирования определяется как установление когнитивной доминанты говорящего. Связано это понятие с интен-
циями человека, за счет чего и удается объяснить интерактивный характер когнитивных процессов и их индивидуальные аспекты. Как справедливо замечает Д. Фоллесдаль, «человек характеризуется интенциональностью, он всегда «переживает» объекты, а не просто «встречается с ними глазами». Объекты обладают фактическими свойствами и оценочными характеристиками, которые открыты нашему наблюдению в данный конкретный момент» [Фоллесдаль 1986: 141].
В сознании человека хранится информация об окружающем мире в виде уже обработанного мышлением человека знания, уже апробированного опытным путем. Когнитивно доминирующая структура включает только те блоки знания, которые значимы на данный момент (в режиме online). Активизация определенной характеристики или набора характеристик посредством когнитивной доминанты позволяет оперативно выводить из памяти человека тот или иной концепт или его характеристики с последующей их репрезентацией. В зависимости от того, какие концептуальные характеристики попадают в фокус когнитивной доминанты, востребованными для их вербализации оказываются различные языковые средства. Отсутствие «зеркального» отражения объективного мира в языке объясняется нежесткостью границ ментального пространства, что, собственно, и делает эффективным прием когнитивной доминанты. Посредством механизма когнитивной доминанты обеспечивается эффективная обработка информации о мире, осуществляется контроль за значимой информацией с одновременной фильтрацией информации незначимой, а также благодаря осознанию когнитивных процессов достигается возможность саморегулирования этих процессов. Присущая этому уровню обработки знаний рефлексивность позволяет контролировать успешную реализацию коммуникативной цели.
Подчеркнем вновь, что такие коллективные аспекты когниции, как знание конструктивных схем - акциональной, процессуальной, каузативной, статальной, квалитативной и релятивной, спроецированы в самом общем виде на схемы денотативных ситуаций и их возможных участников. Так, для акциональной схемы характерно присутствие одушевленного инициатора действия, самого действия, объекта, на который это действие направлено, в качестве факультативных элементов определяются инструмент, средство, фактитив, адресат, комитатив, бенефициант. Для каузативной схемы типичным является присутствие каузатора, действия-каузации, объекта кауза-
ции и результата каузации. Доминирование характеристик деятеля как источника энергии и действия свойственно для процессуальной схемы. В статальной схеме важным является характеристика того или иного состояния объекта. В квалитативной схеме подчеркивается свойство или какой-либо признак объекта. Релятивная схема сфокусирована на тип взаимоотношений двух и более объектов.
Будучи частью коллективного знания, данные конструктивные схемы выполняют прогнозирующую функцию в процессах обработки знаний и конструирования смысла. Например, если каузативная схема предполагает такие элементы, как «каузатор - акт каузации - объект каузации - результат каузации», она, проецируя данные характеристики, активизирует когнитивный контекст, являющийся фоновой информацией для осмысления каузативности. Однако в процессах языковой репрезентации не все характеристики могут получить объективацию вследствие механизма когнитивной доминанты (например, Scott got a little confused - каузатор не представлен в структуре предложения). За счет прогнозирующей функции когнитивного контекста каузативной схемы такое предложение возможно, и оно однозначно интерпретируется партнером по коммуникации.
Подчеркнем еще раз, что человеческим сознанием с постоянной регулярностью классифицируются некоторые типовые закономерности создания цепочек смыслов. Такое явление отражает суть когнитивной деятельности человека, заключающейся в том, чтобы найти определенные точки опоры для сочленения слов в структуре предложения. Выделение и обобщение признаков типичных ситуаций реального положения дел выступает основой для различных модификаций и переконфигураций как структурного, так и содержательного плана предложения, что относится к индивидуальным аспектам когниции человека.
Продемонстрируем это положение на конкретном примере. Концепт «свойство» передает знание об особых качествах объекта, которые обнаруживаются в его действиях однотипного и регулярного характера. Активизация данного концепта сопровождается реализацией характеристики «ориентированность на свойство объекта». Однотипность и регулярность действий не требует детализации временных координат, но согласуется с наречиями с общим значением внутренних характеристик времени (регулярность, постоянство и т. п.). Наряду с этим регулярность действия
часто сопровождается указанием на качественные характеристики, поэтому при репрезентации концепта «свойство» в конструкции востребованной оказывается позиция обстоятельства образа действия, как правило, оценочной семантики. Среди грамматических актуализаторов данного значения отмечается форма настоящего неактуального. Благодаря ее функциональным характеристикам двухактантная структура, позволяющая идеально материализовать значение акциональности, в данном случае способна оформлять и смысловую линию «свойство». Только в этом случае будет иметь место представление действия в обобщенной плоскости, когда когнитивно значимым для говорящего является не само действие, а квалитативное представление деятеля безотносительно к таким прототипическим характеристикам субъекта-агенса, как активность в конкретном временном преломлении, намеренность и контролируемость действия с достижением конкретного результата.
Конструктивная схема копулятивной конструкции демонстрирует следующую заданность своих элементов: объект - to be - идентифика-ция/классификация/характеризация объекта. Посредством этой конструкции репрезентируется концепт «свойство» как структура знания о факте существования объекта, его идентификации (например: She is a friend of mine, Jo (Maugham S.)), отнесения к определенному классу по профессиональной, функциональной, религиозной, политической и т.п. принадлежности (например: You are a giver, John; she is a taker (Galsworthy J.)), а также его квалификации по характерным проявлениям: I am not politically correct enough (Marsden J.); The forehead was broad and full (Montgomery L.M.).
Результатом оценочной интерпретации ситуации является формирование на основе копуля-тивной конструкции тавтологического тождества, предполагающего повтор лексемы: A courtroom was a courtroom (Parker B.).
В соответствии с постулатами речевого общения П. Грайса [Грайс 1985] кажущаяся содержательная избыточность таких высказываний несет особую смысловую нагрузку, сформированную за счет приращения смысла на основе различных ассоциаций, вызванных контекстом ситуации. Данные ассоциации у каждого индивидуальны как индивидуально и специфично опытное знание человека. Однако определение контекстно обусловленного смысла тавтологического высказывания возможно с опорой на знания контекста ситуации (см. подробнее о понятии импликатур
речи: [Грайс 1985]). Как свидетельствует контекстуальный анализ, высказывание A courtroom was a courtroom репрезентирует оценку, вызванную стереотипной обстановкой зала судебных заседаний, где ничто не привлекает внимание человека. Такое высказывание в большей степени характеризует самого говорящего как человека толерантного, готового мириться с обстоятельствами.
Вышеизложенное позволяет охарактеризовать способы проявления индивидуальных аспектов когниции человека:
1 - модификация коллективного знания;
2 - переконфигурация коллективного знания;
3 - ассоциативная импликация.
В каждом из этих случаев в синтаксисе получают репрезентацию результаты индивидуально-оценочной деятельности человеческого сознания. Рассмотрим их на конкретных примерах.
1. Модификация коллективного знания
а) конструкции с градуаторами
Роль градуатора в этих конструкциях заключается в модификации степени проявляемого признака, свойства, качества, репрезентируемого вторым компонентом. Следует отметить, что тип модификации значения второго компонента конструкции при градуировании определяется особенностями семантики тех частей речи, которые способны сочетаться с градуаторами. Например, прилагательные указывают на определенное свойство, качество, признак, и в этом случае может модифицироваться объем проявляемого признака: It must be entirely strange (Atwood M.E.).
Акциональные глаголы и, прежде всего, глаголы движения, предполагают своей семантикой наличие ассоциативно-образной схемы PATH и вычленение различных стадий (частей) в процессе продвижения к завершающей стадии. В этом случае имеет место модификация результативного показателя в реализации действия/дви-жения: What time are you completely coming back? (LDELC).
б) эллиптические конструкции
Сущность эллипсиса заключается в структурной неполноте синтаксической конструкции. Устранение того или иного структурного элемента предложения-высказывания возможно на основе контекста, так как этот элемент легко восстанавливается из речевой ситуации. Данное явление базируется на принципах логики речевого общения (см. подробнее: [Грайс 1985]) и очень типично для диалогической дискурса, когда конструкции с незамещенными синтаксическими позиция-
ми ситуативно обусловлены. Отметим, что из анализа исключаются эллиптические предложения, в которых устранены позиции субъекта и предиката, на основании того, что именно эти позиционные роли составляют грамматическое ядро предложения, создают информативный минимум предложения и придают ему статус нормативности. Это такие предложения, как: «Where are you going? - To my office». Реагирующая реплика детерминирована типом специального вопроса и представлена локативом. Зависимое положение и предсказуемость такой реплики-реакции не представляет интереса для анализа, так как в данном случае не проявляются интенциональные параметры.
Объемный прагматический потенциал выражается эллиптическими конструкциями с позиционной ролью субъекта и предиката, который чаще всего представлен формой вспомогательного или модального глагола. Как указывает В.Г. Адмо-ни, грамматико-смысловые проекции способствуют структурной, грамматической и смысловой достаточности высказывания с глагольным замещением. Их развертывание в полную структуру явилось бы излишним «коммуникативно мешающим педантизмом» [Адмони 1994: 54-55]. Посредством конструкций этого типа адресат может принять, отвергнуть или откорректировать предложенную ему информацию, то есть смодифициро-вать тем или иным образом. Например:
1) уточнение деталей существующего положения дел
Why aren't you down at the game? I thought this was the day of the big game. - It is. I was. (Salinger J.D.);
2) предупреждение
Oh, I feel some concern for my future. Sure, I do. - You will. You will, boy. You will when it's too late (Salinger J.D.);
3) вежливое возражение
Are you going to write that composition for me? I have to know. - If I get the time, I will. If I don't I won't (Salinger J.D.);
4) обещание о выполнении желаемого действия
If you follow my instructions, the chances are, I should say, ninety-seven per cent in your favour. -Good enough. I'll do it (Christie A.);
5) отказ
Would you care to stop on the way and join me for a cocktail? -1 can't do it, Mac. Sorry (Salinger J.D.);
в) результативные конструкции
Ориентированность на конечный результат производимого действия находится в этом случае
в фокусе внимания говорящего. Модификация степени достижения результата в зависимости от целей дискурса реализуется изменением позиций второго и третьего глагольных актантов. Результативное значение конструкции при этом реализуется по схеме «часть - целое». Посредством конверсии актантов в постглагольной позиции выражается значение частичного или полного охвата действием объекта и соответственно значение конечного результата. Выделяется всего два структурно-семантических типа результативной конструкции. В следующих примерах в полной степени реализуется достижение конечного результата:
Mr. Dambar had loaded his plate with lasagna;
They planted the area with grass and trees;
They painted cars with rude slogans (CCE-DAL 2001: 910; 1171; 1111).
Интерпретация конечного результата может разворачиваться по линии неполного охвата действием объекта, что свидетельствует о достижении частичного результата:
Mr. Dambar had loaded lasagne onto his plate;
They planted grass and trees in the area;
They painted rude slogans on cars (CCEDAL 2001: 910; 1171; 1111).
2. Переконфигурация коллективного знания
а) квазипридаточные конструкции
Функционирование придаточных предложений в виде автономных самостоятельных единиц направлено, как правило, на передачу имплицитного отрицания в экспрессивной форме со значением эмоционального отношения говорящего в виде раздражения, негодования, удивления, сожаления и т.п. Этому способствует утрата союзными словами, которые оформляют квазипридаточную структуру предложения, своего категориального значения. Операция эксплицирования скрытого отрицания устраняет эмоциональный регистр высказывания. Необходимым условием этой операции является также замена квазипридаточной структуры.
Сравним следующие предложения и их трансформы:
If only I were young again! (Murdoch I.) — I regret that I am not young again;
As if I cared! (Glasgow E.) —I don't care;
As though I even thought of any one else in my life! (Dreiser T.) — I don't think of any one else in my life.
б) инвертированные конструкции
Строгая фиксированность порядка слов в
английском предложении является ключевым
фактором в этом случае. Следование жестко заданной схеме «подлежащее - сказуемое - прямое дополнение - косвенное дополнение - обстоятельство места - обстоятельство времени», с одной стороны, облегчает усилия говорящего в коммуникации. С другой стороны, любое отклонение от установленной схемы имеет смысловую значимость и допустимо только в определенных рамках. К таким возможностям относится операция инверсии, предполагающая топикализацию конечных членов предложения - обстоятельства места, времени или образа действия.
Отметим, что обратный порядок слов в общих вопросах (Are you hungry?; Is he busy?) также является примером инверсии, но этот тип инверсии в системе языка функционально закреплен за вопросительным типом предложения и предполагает запрос информации, а не топикализацию конструктивных элементов. На этом основании рассматриваются только те случаи, в которых проявляется коммуникативный фокус говорящего, его интенция в аспекте увеличения смысловой нагрузки предложения.
Если предложение, построенное по типу инвертированной синтаксической конструкции, трансформировать в соответствии со схемой общепринятого порядка слов, то в ходе этого преобразования удастся выявить смысловую нагрузку инвертированной конструкции: And there, dim in the darkness, was the hummock of Mrs. Winslow 's shoulder (Wells H.G.) — The hummock of Mrs. Winslow's shoulder was dim there in the darkness. Топикализа-ция дейктического элемента «there», сигнализирующего о пространственных характеристиках, и топикализация фразы «dim in the darkness», указывающей на особенности восприятия говорящим в ночное время одушевленного объекта, что косвенно указывает также и на временные характеристики события, подчеркивает значимость для говорящего этих обстоятельств. В ходе трансформации предложение получает нормативную организацию, и когнитивная выделенность этих смысловых параметров утрачивается. Акцентирование признака «ориентированность на пространственные характеристики» вербализуется инвертированной конструкцией с глаголами бытия, движения, появления, возникновения, локализации в пространстве. Разнообразие средств, репрезентирующих эту характеристику, позволяет вычленить следующие значимые для говорящего смысловые компоненты:
1) пространственная локализация на основе схемы «вверх - вниз»
Above it hung a little six by eight mirror (Montgomery L.M.);
Down at the base of the cliffs were heaps of surf-worn rocks or little sandy coves inlaid with pebbles as with ocean jewels (Montgomery L.M.);
2) пространственная локализация на основе схемы «близко - далеко»
In the distance lay the undulating green expanse of the LakewoodEstates golf course (Parker B.);
3) пространственная локализация на основе схемы «внутри - снаружи»
Inside were folders of notes from law school (Parker B.);
4) пространственная локализация на основе схемы «налево - направо»
Off to the left were the big barns (Montgomery L.M.);
5) пространственная локализация на основе схемы «спереди - сзади»
Behind him came the pounding of footsteps (Parker B.);
Ahead of us stretched endlessness (Specht R.);
6) пространственная локализация на основе схемы «контейнер»
In the garden below were lilac trees purple with flowers (Montgomery L.M.);
7) пространственная локализация относительно траектории
But through the air there runs a thrill of coming stir (Jerome J.K.);
Отмечаются единичные случаи инверсии позиции определения, указывающего на качественные характеристики объекта:
Very green and neat and precise was that yard (Montgomery L.M.).
3. Ассоциативная импликация
Импликация связана с репрезентацией или определением контекстно обусловленного смысла высказывания с опорой на знания ситуации, а также общефоновые знания о мире.
а) копулятивные конструкции
Выше уже отмечалось о возможности посредством копулятивной конструкции репрезентировать широкий круг ассоциаций. В частности, включение зоонима в структуру конструкции в качестве именного предиката позволяет провести аналогию между поведением человека и представителя животного мира. Благодаря метафорическому переносу удается перенести характеристики одной категории на другую и тем самым выразить оценку объекта:
She is a cute chick (Parker B.).
Аналогичный механизм представлен и в следующих примерах:
She is the engine (Parker B.);
The man is a cancer (Parker B.).
Следующий пример также свидетельствует о выражении индивидуальной оценки:
Monday mornings were God's revenge (Parker B.).
б) обращения - квалитативы
Well, Mr. Punctuality (Parker B.).
Опредмеченное свойство репрезентируется абстрактным существительным punctuality, функционирующем как обращение. Переход апелляти-ва в имя собственное способствует переносу названных свойств на человека. Более того, позитивная коннотация, выявляемая в семантике лексемы, позволяет не только охарактеризовать человека, но и выразить ему комплимент.
Безусловно, список проанализированных синтаксических средств, репрезентирующих взаимодействие коллективных и индивидуальных аспектов когниции, не является исчерпывающим. Задача заключалась лишь в том, чтобы показать основные закономерности в этой сфере.
Список литературы
Адмони В.Г. Система форм речевого высказывания. СПб.: Наука, 1994.
Апресян Ю.Д. Избр. Тр. Т. 1. Лексическая семантика. М.: Школа «Языки русской культуры», Изд. фирма «Восточная лит.» РАН, 1995.
Бирвиш М. Семантика // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 10. М.: Прогресс, 1981. С. 177-199.
Болдырев Н.Н. Концептуальная основа языка // Когнитивные исследования языка. Вып. IV. Концептуализация мира в языке. М.: Ин-т языкознания РАН; Тамбов: Изд. дом ТГУ им. Г.Р. Державина, 2009. С. 25-77.
Вейнрейх У. Опыт семантической теории // Новое в зарубежной лингвистике. Вып 10. Лингвистическая семантика. М.: Прогресс, 1981. С. 50-176.
Гак В.Г. Языковые преобразования. М.: Школа «Языки русской культуры», 1998.
Герасимов В.И., Петров В.В. На пути к когнитивной модели языка // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 23. М.: Прогресс, 1988. С. 5-11.
Грайс Г.П. Логика и речевое общение // Новое в зарубежной лингвистике. Вып.16. М.: Прогресс, 1985. С. 217-237.
Дейк ван Т.А., Кинч В. Стратегии понимания связного текста // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 23. М.: Прогресс, 1988. С. 153-211.
Кацнельсон С.Д. Речемыслительные процессы // Вопр. языкознания. 1984. № 4. С. 3-12.
Лайонз Дж. Введение в теоретическую лингвистику. М.: Прогресс, 1978.
Петров В.В. Идеи современной феноменологии и герменевтики в лингвистическом представлении знаний // Вопр. языкознания. 1990. № 6.С. 102-109.
Рассел Б. Исследование значения и истины. М.: Идея-Пресс, Дом интеллект. книги, 1999.
Фоллесдаль Д. Понимание и рациональность // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 18. М.: Прогресс, 1986. С. 139-159.
Фурс Л.А. Синтаксически репрезентируемые концепты: моногр. Тамбов: Изд-во ТГУ им. Г.Р. Державина, 2004.
Фурс Л.А. Когнитивные аспекты синтаксиса английского простого предложения. Тамбов: Изд-во ТГУ им. Г.Р. Державина, 2005.
CCEDAL - Collins Cobuild English Dictionary for Advanced Learners. The University of Birmingham: HarperCollinsPublishers, 2001
Goldberg A.E. Constructions: A Construction Grammar Approach to Argument Structure. Chicago, L.: The University of Chicago Press, 1995.
Jackendoff R. The Architecture of the Language Faculty. Massachusetts: The MIT Press, 1997.
LDELC - Longman Dictionary of English Language and Culture. Longman Group, UK, 1992.
Talmy L. Toward a Cognitive Semantics. Vol. 2: Typology and Process in Concept Structuring. Cambridge, Massachusetts: The MIT Press, 2000.
L.A. Furs
COLLECTIVE AND INDIVIDUAL ASPECTS OF HUMAN COGNITION IN SYNTAX
The article deals with the problem of collective and individual knowledge interplay in an English sentence. Constructional schemas are the part of collective knowledge, and individual knowledge includes modification, reconfiguration and associative implication.
Key words: knowledge format, configurational format, interpretational format, modification, reconfiguration,
associative implication, constructional schema.
